Последний из демонов. Книга 1

- Отец! - встревожено крикнул Игон.

Тело соскользнуло в считанные секунды, грузно упало на землю. Свободный от своей ноши, скакун помчался дальше. Юноша затормозил свою лошадь. Ему казалось, что секунды растянулись на вечность. Он спрыгнул с кобылы и сломя голову подбежал к телу. Его отец лежал лицом вниз и совершенно не двигался. Резким рывком Игон упал на колени и перевернул его. Глаза того застекленели, глядя в лазурное небо, будто он был чем-то удивлён. Рот его был раскрыт, но призрачное облачко пара не исходило. Он не дышал.

- Отец! - кричал Игон в отчаянии. Слёзы ручьями лились из его глаз, холодя кожу. - Пожалуйста, очнись!

Его тело сотрясали рыдания, он прижимал тело мужчины к себе, словно надеясь вдохнуть в него жизнь. Уже был слышен топот копыт и возгласы людей. Придворные и свита скакали следом, умоляя подождать их. Они ещё не знали, что здесь произошло, но истерические рыдания принца явно вселили в них тревогу. Игон продолжал качаться взад-вперёд и кричать, будто надеясь, что его отец всё же очнётся и скажет, что всё это лишь глупая шутка. Снежинки медленно падали с небес и крупными хлопьями оставались на его одежде и в волосах. Совсем как сейчас. Звуки того дня продолжали эхом отдаваться в голове Игона. Дорожки от слёз холодили кожу, тело продрогло, но мыслями он ещё был далеко, а потому, казалось, не замечал этого.

- Так я и стал королём, - прошептал он отрешённо, будто это было приговором. - Я не подведу тебя, отец.

Монтфельд Штаферт шёл по коридору дворца. Стук каблуков его дорогой обуви утопал в ковре. Шелка тёмных цветов с золотой нитью подчёркивали его статную осанистую фигуру, плащ за спиной развевался от скорости движения. Нет, он не спешил, даже при том, что эту встречу назначил король. Хотя, как можно было назвать этого мальчишку королём? Монтфельд раздражённо фыркнул, но не сбавил шага. Он напоминал ворона, мчащегося по коридорам дворца, каждому караульному стражнику бросал мрачный взгляд. Его побаивались, он был изгоем, но вместе с тем многие отмечали его изощрённый ум. В тяжёлые времена для королевства он был полезен, но потом из-за излишней самоуверенности был отвергнут двором. Он не терял репутации, статуса, просто относились к нему преимущественно с неприязнью. И вот теперь его снова призвали служить правителю советником, нечто новое спустя долгий период молчания. Монтфельд не был рад, не был обижен, ему просто было интересно, что же будет дальше. Что же ему может предложить король?

"Никакой он не король, лишь мальчишка!" - снова мысленно одёрнул себя Монтфельд.

Показался нужный ему зал. Стражники по бокам учтиво кивнули и открыли ему проход. Тяжёлые двери со скрипом отворились. В глаза ударил тёплый свет, отчего дворянин поморщился несколько секунд. Перед ним оказалось небольшое, но достаточно просторное помещение, посреди стоял овальный стол, во главе него сидел Игон, остальные места занимали люди разного статуса и рода деятельности. Здесь были представители учёных, ремесленников, торговцев, земледельцев, дворяне и представители среднего класса. Увидев гостя, юноша учтиво кивнул, в ответ Монтфельду пришлось поклониться.

"Сброд, - подумал он про себя. - Что я вообще здесь делаю?"

Но, тем не менее, он прошёл вперёд и занял своё место, бросив агрессивные взгляды всем остальным, чтобы они не рассматривали его столь притязательно. Король продолжал дружелюбно улыбаться, отчего дворянин старался морщиться от отвращения как можно меньше и незаметнее.

- Думаю, можно начать, - подвёл итог Игон, когда подошло ещё несколько людей. - Я рад, что Вы собрались здесь. Своё правление я хотел бы охарактеризовать как продолжение политики отца. Реформы, которые он собирался провести, я хотел бы воплотить в жизнь. И потому прошу Вас помочь мне.

Монтфельд с интересом слушал. Он прекрасно знал придворные слухи, можно даже сказать, что коллекционировал.

"Убийца отца желает закончить его дело? - задумался он, внимательно глядя на юношу. - Может, ты не убивал его, Игон? Скорее всего. Только никто этого не знает наверняка. И не поверит твоим благородным мотивам".

Мысли Монтфельда закручивались по мрачной спирали всё больше и больше, словно погружаясь в тень. Тем временем какой-то землевладелец делился с королём проблемами земледелия. Всё дальше и дальше. Глубже во тьму.

"Он не заслуживает этой власти".

Монтфельд резко вздрогнул, отчего поймал несколько удивлённых и презрительных взглядов. Эта мысль была чужой, она не принадлежала ему. Голос? мрачный и властный, источал внутреннюю силу и словно подавлял разум. Дворянин с опаской огляделся, но никто не проявил подобной реакции. Он единственный, кто слышал это? Друг это или враг? Частицей души Монтфельд ощущал вожделение к силе, которую этот голос являл собой. Мог бы он вернуться и поделиться хотя бы частичкой её?

Но это явление не повторилось. До самого конца заседания дворянин сидел, как на иголках, и, как только Игон объявил об окончании заседания, пулей вылетел из зала. Он торопливо шёл вперёд, чуть ли не срываясь на бег. За годы своей одинокой жизни в ненависти и презрении к другим и от других, неужели он сумел сойти с ума? Но этот голос действительно был. И он казался Монтфельду самым осязаемым из всего сущего. Казалось, он влез в душу. В самое сокровенное, засел там, найдя потаённую слабость, и выдернул прочь, угрожая явить её миру при неповиновении. Дворянин боялся этого. Боялся лишиться своих привилегий, того комфорта, с которым жил.

"Нужно оставить этот страх", - внезапно снова возник голос. Мужчина замер на месте, как вкопанный. Он ощутил, как задрожали колени. Страх и восхищение, безумная смесь, завладели им. Его лицо напоминало лицо человека, который воочию увидел божество.

"Можно взять больше. Посмотри в окно", - властно предложил голос, и возразить ему не возникало даже малейшей мысли. Монтфельд осторожно приблизился и исполнил приказание. Он опасался и единовременно желал увидеть там обладателя голоса. Вместо этого он смотрел лишь на то, как пушистый снег мирно опускался на крыши домов.

"Это всё может стать твоим", - заманчиво прошептал голос.

- Моим, - неуверенно повторил Монтфельд, будто спрашивая, нежели утверждая.

"И больше, больше!"

- Больше, - с вожделением прошептал он, отбросив сомнения, и его губы растянулись в алчной усмешке.

Игон, погружённый в раздумья, снова стоял на том же балконе. Он вспоминал, как часто проводил здесь время отец, думая о дальнейшем развитии королевства. В последнее время тот делал это чаще.

Свежий воздух позволял всё упорядочить в голове. Игон думал о войне. Около года и нескольких месяцев соседние государства под флагом Араторн начали решительное наступление на границах Незервинда. Они использовали невиданные до этого силы - одетых в ало-оранжевые одеяния боевых магов. Их группы были малочисленны, но урон приносили колоссальный. Потоки пламени вырывались из их рук, уничтожая всё на своём пути. Первая атака оттеснила линию обороны вглубь, множество деревень и мелких городов было захвачено, но на подступах к столице защитники сумели укрепиться. Огромной заслугой генералов было то, что они заметили слабость врага - королевские маги слабо управляются со своей силой. Да и количество их было не столь подавляющим. Армия Мелдара возросла за счёт захватов других королевств, это оставалось главной проблемой. Многочисленные войска хоть и удалось временно остановить в продвижении, оттеснить назад пока не было возможности, оккупированные части всё ещё оставались во власти врага. И в это самое время должен был состояться раскол внутри королевства?

Игон устало воздохнул, опустил голову и закрыл глаза рукой. Он был измотан постоянными мыслями, которые с каждым разом становились всё мрачнее и мрачнее. Безысходность. Воины были верны Рейвану, своему справедливому, сильному и мудрому королю, они видели в нём только самые лучшие черты, самого достойного правителя. Но отдадут ли они свои жизни за Игона? Если учитывать потери, затраты ресурсов на боевые действия, моральное состояние войск... Армия опиралась на талантливых харизматичных генералов, и от них зависело, будут ли бойцы подчиняться королю. А слухи о том, что Игон - убийца отца, эту ситуацию усложняли. Требовалось время, чтобы заполучить доверие народа. Именно этой роскоши и не было у юного короля. Он обречённо вздохнул. Убийца собственного отца, человека, которого он боготворил и на которого пытался равняться всю свою жизнь...

За спиной Игона появилась фигура. Широкоплечий невысокий мужчина, сокрытый плащом, бесшумно приближался к ничего не подозревающему королю. Тот, погружённый в раздумья, даже не подозревал, что сейчас произойдёт нападение...

- Бу! - задорно воскликнул незнакомец, опустив тяжёлую руку на плечо молодого правителя. Игон вздрогнул. Если бы он не сумел сдержаться, то со страха вполне мог вывалиться с балкона. Но он узнал этот голос, как и человека, который мгновенно сорвал капюшон после удавшейся шалости. Это оказался юноша, примерно сверстник короля, крепко сложенный, сразу виделись следы долгих тренировок, но в то же время казалось, что в его глубоких карих глазах теплится свет, словно пробивается изнутри и окружает обладателя аурой праведности. Хотя его обворожительная и озорная улыбка явно отрицала его святость. В целом юноши были похожи, словно братья, отличался только цвет глаз, а золотистые волосы гостя были прямыми, плюс чуть более выступающие скулы. Движения также выдавали в нём военную выправку. Это всё отлично подчёркивал серый камзол, расшитый белой нитью. Подобные одежды носили представители воинов Собора Света.

- Вайс! Ты не исправим! - воскликнул король, с радостью обняв гостя. - Как ты? Что ты здесь делаешь?

- Увольнительные, - с благоговением ответил тот, когда Игон выпустил его из объятий. - На фронте пока затишье, нам дали немного времени на отдых. Потому я примчался к тебе, чтобы сообщить радостные новости. Надеялся, ты будешь не против моего визита.

- Нет, что ты? - с нетерпением ответил тот. - Что же ты хотел мне сказать?

Вайс сделал многообещающую паузу, в течение которой буквально раздувался от переполнявшей его гордости.

- Меня повысили! - радостно выпалил он. - Теперь у меня свой собственный отряд!

Игон искренне обрадовался за друга, радостно воскликнул и заключил его в объятия снова. Крепкие руки на мгновение перехватили короля так, что стало сложно дышать, и следующие несколько секунд он держался за плечо Вайса, улыбался и жадно ловил ртом воздух.

- Тебя приняли, значит? - он поднял голову и встретил взгляд карих глаз, на мгновение в них промелькнуло лукавство.

- Как я говорил, слухи обо мне в некоторых кругах армии не лучшие, - он явно помрачнел, казалось, он испытывает друга. - Скажи честно, ты не приложил к этому руку?

Игон усмехнулся, но продолжал поддерживать зрительный контакт, чтобы Вайс не заподозрил его во лжи.

- У меня нет такого влияния на армию. Как-то так сложилось, что война была отдельной сферой, король знакомился лишь с конечными отчётами. Очень редко правитель начинал участвовать в военных действиях и планировании операций. Это не тот случай. Я не рискну вмешиваться в то, в чём мало понимаю, пусть этим займутся те, кто имеет большой боевой опыт. Да и я не стал бы ставить на роль командира семнадцатилетнего воина света.

Вайс притворно надул губы, но театральность была слишком явной, потому через мгновение оба снова уже хохотали.

- Да и слухи обо мне тоже не лучшие, - Игон обладал уникальным свойством внезапно переключаться на мрачную волну и погружать в неё беседу.

- Я знаю, - Вайс в одно мгновение стал серьёзным, сопереживая другу. Его рука коснулась руки короля, зрительный контакт снова восстановился. Казалось, их души максимально раскрывались друг перед другом в этот момент. - Уже на фронте я услышал это. Я соболезную твоей утрате и прекрасно знаю, что люди лгут.

Игон тяжело вздохнул, опустив глаза.

- Но им верят другие, - прошептал он, отворачиваясь обратно к городу и полностью разрывая их контакт. - Я знаю, что не ты, Вайс. Ты мне как брат, которого у меня никогда не было. Но только ты понимаешь меня, для них же я - незнакомец. Тень, ступившая на трон после своего отца, погибшего внезапно в столь раннем возрасте. Если смотреть с этой стороны, можно объяснить их недоверие. И я ничего не могу с этим сделать.

Было что-то магическое в этом балконе. Словно здесь было сердце королевства, и только здесь можно было почувствовать его пульс. Паладин положил руку на плечо друга, и их обоих словно завертел водоворот воспоминаний, погружая в пучину бездны судьбы, путями которой им удалось пересечься.

Пять лет назад. Страшная война с королевством Манетор. Незервинд сумел отбить атаку и захватить часть территорий противника. После этого вражеский король пал в огнях народного восстания и дворцовых переворотов. На время устоялся хрупкий мир, можно было зализывать раны до новой войны.

Первым делом необходимо было показать людям, что их жертвы были принесены не зря. Цена перемирию была колоссальной. Теперь на торжественную церемонию во дворец стекались тысячи людей, чтобы получить из рук короля награды. Игон наблюдал за всем со стороны, стоя в рядах стражей за спиной родителей. Мероприятие явно носило траурный характер, поток людей напоминал надвигающуюся волну тьмы из чёрных одежд и скорбных лиц. Большинство семей королевства понесли утраты, они принимали ордена героев Незервинда посмертно, редко встречались те, кто пережил ужасы войны, их лица были пусты, словно эти кошмары преследовали их даже здесь. Всё это пугало юного принца. Как можно было встретить подобный натиск и не дрогнуть? Но королевская чета стояла статно и гордо, приветствуя своих подданных. И казалось, у каждого, кто приближается к ним, зажигается в глазах надежда. Игон поёжился. Он примерял себя на место отца и всё больше думал о том, что не способен на подобное.

К королевской чете приблизилась женщина, полностью укутанная в чёрное, словно куколка. Лишь её лицо, ранее красивое, но опухшее и покрасневшее от рыданий, было открыто. Глаза траурно опущены, наполнены слезами, но никаких эмоций не выражалось. Она казалась столь измученной, что невозможно было определить, сколько же ей лет. Больше внимания юного принца приковал мальчик, которого она вела за руку. Он тоже был одет мрачно, светлые золотистые волосы обрамляли узкое лицо, а большие карие глаза испуганно оглядывались. Он на мгновение напомнил Игону сцену на охоте, оленёнка, загнанного в ловушку королевскими борзыми. Секунда отчаяния во взгляде, прежде чем пасти хищников сомкнулись на его горле. Часто этот момент являлся принцу в кошмарах, и теперь вызвал у него непреодолимое желание хоть как-то помочь юноше. На мгновение их глаза встретились. Игон попытался тепло улыбнуться, хотя губы почему-то слушались его с трудом. Ответом ему был неожиданно твёрдый мрачный взгляд, в котором даже проскальзывала злоба. Принц с ужасом отвернулся. Похоже, мальчик посчитал, что он насмехается над ним. Как же неудобно вышло!

- Вручается орден славы Незервинда Градану Ауриму, командиру третьего взвода королевской армии, посмертно, - объявил глашатай.

Тем временем пара подошла к королевской чете. Прекрасная даже в траурном одеянии, почти божественная Лизабель Менетрит поклонилась гостям, Рейван Менетрит протянул им орден их мужа и отца. Мать мальчика вышла из своего забвения, словно только осознала своё горе. Её большие зелёные глаза, полные слёз, смотрели прямо на короля не только с отчаянием, казалось, она винила его в произошедшем. Король говорил ей что-то, слова утешения, но этот потаённый посыл лишь набирал силу. Её сын выглядел живее, он бросал взгляд, полный восхищения, на двух представителей королевской семьи. Да, такие чувства эта пара вызывала практически у каждого своего гостя. Достойный правитель и его красавица-жена, известная не только внешностью, но и душой.

Современный Игон грустно улыбнулся, а затем снова окунулся в воспоминания. Прекрасные цветки не заслуживают увядания. Мысленно он перенёсся на полтора года вперёд. Завывала вьюга, людей на аудиенции было всего пара десятков. Раз в месяц король исправно выполнял свой долг и заслушивал просьбы населения, независимо от погоды и событий в королевстве. Игон неспокойно ёрзал на стуле по правую руку от отца. На этом месте ранее сидела королева, и вокруг неё всё само собой становилось светлее и ярче. Но теперь всё изменилось. Чуть более полугода назад Лизабель скончалась от тяжёлой болезни, за пару месяцев, словно сгорела за столь короткий срок. И теперь её сын не считал, что достоин занимать этот трон. Он не был ею, не умел, как она, приносить радость окружающим одним своим присутствием. Чуть позже он будет с тем же упрямством верить, что недостоин короны.

В этот зимний день он снова увидел того же юношу. Принц помнил, как уходил этот мальчик, оглядываясь на королевскую чету, ведомый тенью, призраком. Холодок пробежал по позвоночнику. Сейчас тот сам стал такой же тенью. И почти моментально Игон понял, что случилось.

Люди рассказывали о бытовых проблемах, выражали соболезнования по поводу смерти королевы. Рейван кивал, принимая их жалобы и предложения, едва заметно кривил губы от упоминания жены. Подданные не должны были видеть своего короля слабым, это поколебало бы их веру в него. Таким качеством Игон пока не обладал, потому смотрел на всё это с нескрываемым беспокойством. Нарастало и волнение по поводу юноши, что становился ближе и ближе. Сам себе принц не мог объяснить, по какой причине так переживает за этого незнакомца. Их ничего не объединяло, кроме некоторого внешнего сходства. Негоже члену королевской семьи так сильно беспокоиться за судьбу каждого юнца.

Очередь закончилась. Последним остался этот загадочный мальчик. Покидавшие зал люди с некоторым удивлением смотрели на него. Игон же отметил, что юноша будто бы повзрослел за прошедшее время не на один год, а на десяток лет. Уверенным шагом он вышел перед королём и припал на колено, преклонив голову в почтении.

- Достопочтимый король Менетрит, - сказал он твёрдо и чётко, голос явно грубел перед ломкой. - Меня зовут Вайс Аурим. Я пришёл просить Вас принять меня в королевскую армию.

Рейван нахмурился.

- Сколько вам лет, юноша? - сурово спросил он. Игон видел, как Вайс сжал губы.

- Почти 13, Ваше Высочество, - ответил он, и голос предательски дрогнул.

- В армию зачисляют по достижении 16 лет.

- Я знаю это, Ваше Высочество. Каждый распределитель говорил мне об этом. Прошу сделать для меня исключение.

Рейван прищурил глаза, похоже, он начинал гневаться.

- Я помню Вашего отца, Градана Аурима, одного из тех, кому лично вручал орден посмертно. И помню Вашу мать. Я не могу одобрить Вашу просьбу, юноша. И Вам стоило бы подумать о ней. Вы хотите окончательно разбить ей сердце? Подумайте, ведь для неё это станет ударом.

Мгновение Вайс молчал, сглотнул комок в горле. Игону уже начало казаться, что он отступит.

- Моя мать умерла, Ваше Высочество, - ответил он со скорбью, голос был твёрд, но едва заметно дрожал. - Чума унесла много жизней в этом году.

Сердце Игона упало, всё как он и предполагал. Похоже, юный Вайс остался совершенно один. Тот вскинул голову, слёзы блестели в его глазах, и затянувшееся молчание правителя по поводу его судьбы терзало душу, подобно раскалённому кинжалу.

- Прошу Вас! - отчаянно воскликнул он. - Мне уже нечего терять, мне не нужно то, что я имею. Я лишь хочу прожить свою жизнь достойно, как мой отец. Я хочу оправдать то, что они вложили в меня, память о них. Прошу Вас.

Игон метал отчаянный молящий взгляд то на отца, то на гостя, словно это он был просящим. Он надеялся, что мрачные раздумья Рейвана окончатся, что он, как и раньше, примет мудрое решение. Почему же он медлил? Внезапно король усмехнулся, чем поверг своего сына в шок.

- Вижу, юноша, Вам хватает достоинства. Таким может похвастаться не каждый военный. Пожалуй, у меня есть подходящий Вам вариант. Как я понимаю, оставить дом и былую жизнь Вы готовы?

Вайс осознал, что это не отказ, потому ловил каждое слово короля, нетерпеливо кивнул в ответ.

- Как вы смотрите на королевские войска Собора Света?

Челюсть отпала не только у гостя, но и у Игона. Обучение в соборе начинали с ранних лет, лишь представители знати, отказавшиеся ото всех привилегий. Обычно так избавлялись от потенциальных претендентов на наследство. Также достойные священники местных церквей. Но не пришедшие с улицы крестьяне, пусть даже с военными корнями. Но Игон интуитивно чувствовал, как и его отец - Вайс более чем достоин этого. Тот, осознав предложение, упал на оба колена и преклонился, чуть ли не достав лбом пола.

- Это огромная честь, - с благоговением прошептал он. - Я не достоин.

Рейван улыбнулся, он явно был доволен своим решением.

- Думаю, тебе ни к чему возвращаться назад и ожидать церемонии причастия, - продолжил шокировать всех король. От былой мрачности не осталось и следа. Казалось, что ситуация развлекает его и пробуждает былой оптимизм. - Можешь остаться в замке.

Вайс вскинул голову. Ещё немного, и столь шокирующие слова лишат его чувств.

- Если у тебя нет веских причин, я не приму возражений, - улыбнулся Рейван.- Игон проводит тебя.

Впервые за всю церемонию юноши встретились глазами. Затем гость слабо, но дружелюбно улыбнулся.

Игон в настоящем вздрогнул и почувствовал, как замёрзли руки, но было ещё терпимо. На мгновение он представил свою жизнь без этого человека, как этот лучезарный мальчишка исчезает. Принц всегда чувствовал одиночество. Король уделял большинство своего времени делам различной важности, с сыном они виделись по заранее оговорённому расписанию. Охоту мальчик никогда не любил, и ходил на неё исключительно для того, чтобы побыть с отцом. Остальное время он посвящал книгам и музыке, которой его учила мать. После её смерти в танцевальном зале стало слишком холодно и пустынно для него. Вайс стал единственным близким человеком в этом огромном мире. Кроме друг друга у них больше никого не было. С поступлением на службу, тот стал появляться во дворце всё реже, но их встречи всегда были тёплыми, а время летело незаметно. И сейчас в этом мире они остались вдвоём среди чужаков.

- Я хочу продолжить политику отца, - внезапно твёрдо заявил Игон, нарушив тишину. Вайс опешил, но внимательно прислушивался к его словам. - Хочу, как и он, принести своему королевству процветание. Но, боюсь, они не хотят меня слушать.

Горечь терзала юного короля изнутри, и гость это чувствовал. Тени сгущались вокруг его друга, и молодой воин света не мог позволить им поглотить его душу и сознание. И это он мог сделать только лишь словами, самым действенным оружием в его руках.

- Так скажи так, чтобы они услышали, - сказал он просто. - Может быть, они просто не понимают того, что ты хочешь сказать. Растолкуй им это на их же языке. Позволь им понять тебя.

Игон задумался на секунду, а затем расцвёл, переводя счастливый взгляд на друга.

- Точно, это же гениально! С каких пор ты стал таким сообразительным?

- С тех пор, как возглавляю собственный отряд, - с усмешкой ответил он на подкол короля, после чего они, смеясь, заключили друг друга в объятия. Игону казалось, что счастливее моментов и не может быть, что дальше всё будет только лучше и лучше. Снежинки опускались на королевство, рисуя в воздухе красивые невидимые изгибы и издавая едва слышный волшебный звон.

Монтфельд, сокрытый под тёмным плащом, стоял у городской площади под навесом, прячась в темноте. Он, словно хищник, наблюдал за выступающим в центре королевским глашатаем. Эти лучезарные юнцы выступали на каждом публичном месте и пудрили мозги людям, которые охотно верили в их россказни.

Монтфельд уже собрал вокруг себя несколько приближённых: разбойников, опальных дворян, недовольную жизнью интеллигенцию и всякий сброд. Они разбрелись по городским улицам. Точно в указанные таинственным голосом места, на каждом из которых стоял королевский посланец. Охраны нигде не было видно, значит, их и вовсе не приставили для чистоты действа, для видимой близости к народу.

Снова он не врал, снова он говорил правду. Он никогда не ошибался.

"Ты знаешь, что нужно делать, - прошептал Господин. Гордость уже не реагировала уязвлено на подобное подсознательное обращение к этому незнакомцу, он заслуживал его, как никто другой. - Нельзя позволить ему говорить дальше".

Решительным шагом герцог вышел вперёд, сливаясь с толпой и проталкиваясь вперёд. Лезвие, прижатое к коже, давно потеплело, а сейчас словно пело, предвкушая вкус плоти и крови, предчувствуя, как отнимет чужую жизнь. Дворянин прибавил шаг, не слушая возмущённых возгласов в спину. Сердце бешено стучало в груди. Вот она, та самая черта, после которой невозможно будет вернуться назад, и он шёл к ней широкими шагами, ни на секунду не позволяя себе засомневаться и остановиться.

Юнец бросил на него растерянный взгляд, страх промелькнул где-то в глубине глаз. Правильно, мальчишка, стоило думать раньше, на что ты подписался. Рывком мужчина преодолел разделяющее их расстояние и вонзил клинок в тело человека, которого сейчас воспринимал исключительно как врага. Кровь разлилась по рукам, на лице глашатая застыло выражение ужаса и удивления, он не успел проронить даже слова. Монтфельд же брезгливо сбросил тело на мостовую.

Заметив кровь, толпа опешила, раздались первые крики. Ком застрял в горле, но дворянин знал, что ему необходимо говорить. Голос в голове подталкивал его к этому. Нельзя было терять драгоценных секунд.

- Дорогие мои сограждане! - воскликнул он, привлекая к себе внимание. - Неужели вы не видите, что всё это - лишь грязная ложь короля?

Крики и голоса, зовущие охрану, прекратились. Мечущиеся в страхе люди смотрели на Монтфельда заворожено, пусть и с опаской. Ведь он говорил об их сомнениях, они и сами не могли избавиться от чувства, что всё вокруг них неправильно.

- Спросите сами у себя: "Стали ли вы жить лучше?". Какой ответ вы услышите? - продолжал настойчиво герцог.

- Нет! - послышались восклицания в толпе, пока ещё одиночные, но уже уверенные и твёрдые.

- То, что случилось сегодня, - продолжил он, уже войдя во вкус, - повторится с каждым, кто посмеет обманывать народ. Мы страдаем здесь, пока наш король жирует у себя в замке. Разве это справедливо?

- Нет! - уже более уверенно крикнули люди, больше человек присоединились к этому маршу возмущения.

- Может быть, мы и действуем слишком жёстко, но разве иначе мы сможем добиться того, чего хотим?!

- Нет! - хором повторила вся толпа.

- Значит, мы должны показать королю, что мы не просто глупый сброд, который можно доить! Мы можем дать достойный отпор! Готовы ли вы присоединиться к нашему движению?!

- Да!!!

"Да, именно так", - похвалил Монтегона голос, и он безумно улыбнулся, видя результат своих действий.

Игон раздражённо метался по коридору из одного конца в другой. Он обдумывал произошедшее. Все его посланники были мертвы, убиты под одобряющий клич народа, который радостно бесновался над их телами. Король подвёл их. Он подал руку народу, слишком доверился им, а они пронзили её кинжалом, как и тела этих молодых ребят. Их смерти тяжёлым камнем оседали в душе юноши, они были на его совести.

Игон замер и повернулся к стене. Там висел портрет его отца, он был огромным и, казалось, отражал всё величие Рейвана. Тёплая улыбка и твёрдый взгляд, испытывающий стоящего снизу юношу. Молодой король напоминал растерянного ребёнка, наткнувшегося в волшебном лесу на великана. Спокойно вздохнув, он посмотрел вправо, на ряд портретов.

- Мои предки, наши предшественники, - прошептал он с благоговением. - Вы смотрите на меня, вы оцениваете меня. Жаль, что вы не можете сказать мне, что делать.

Он двинулся на несколько шагов влево и оценивающе посмотрел на свой портрет. По традиции, в период коронации рисовалась картина, впоследствии перерисовывалась каждые несколько лет, чтобы запечатлеть короля таким, каким он остаётся в памяти. Для Игона это было впервые. Полотно отражало все его переживания: обеспокоенность, неуверенность, скорбь от потери отца, тоска от одиночества. На мгновение он ощутил себя жалким, и это разожгло в груди злость. Он развернулся и прошёл чуть дальше, к зеркалу во весь рост посреди тяжёлых пурпурных штор. Юный король пригляделся к себе. Он выглядел гневным и твёрдым, но столь маленьким и немощным среди этих массивных серых стен. Злой взгляд метнулся к ряду портретов.

- Вы бросили меня, оставили одного! - крикнул он с обидой в пустоту. С этого угла казалось, что Рейван смотрит на сына с пренебрежительной ухмылкой. Игон метнулся прочь из зала, но на середине лестницы остановился и закрыл глаза рукой.

- О, Свет, я спорю с мёртвыми, - виновато прошептал он. - С теми, с кем не имею права спорить.

В отчаянии он пробежал следующую цепь коридоров и почти пулей подлетел к пианино. Мысли отступили, их место заняли музыка и гармония. Он с благодарностью проскользнул на сидение, поднял крышку и закрыл глаза. Пальцы побежали по клавишам, мелодия полилась, обретая свободу и силу, постепенно нарастая. Даря ей это, Игон чувствовал истинное счастье. Он выливал сюда все свои переживания, страхи, надежды, отдавал инструменту всё, превращая в нечто иное, прекрасное и целое.

Мысли очистились, он продолжал играть, словно пальцы и сознание жили разной жизнью. Он будто наяву видел, как посветлел зал, тёплый осенний свет ворвался внутрь. Посредине вальсировала пара, прекрасные внешне и внутренне, своими лучезарными улыбками они вызывали у Игона звонкий ребяческий смех. Мать и отец смотрели друг на друга, порой на сына, и их глаза были наполнены любовью. Казалось, она витала в самом воздухе.

"Ненависть не может быть всеобщей. Все единовременно не могут ненавидеть, - думал он. - Но чужая - заразительна. Я должен найти недовольных и...

А что потом? Избавиться? Запереть? Уничтожить? Пытать?

Нет. Понять, что не так.

Думаешь, они станут слушать тебя? Поверят тебе? Без запугивания? Без принуждения?

Надеюсь.

Но поймать их придётся. Силой. Бесспорно".

С каждой фразой внутреннего диалога музыка ускорялась, становилась тревожней. Игон будто бы впадал в транс. Но внезапно она оборвалась. Король открыл глаза, приняв, наконец, решение.

- Бесспорно - прошептал он и решительно направился прочь. Необходимо было созвать новое собрание советников.

Тайная полиция была создана довольно быстро. Доносы, слухи, сведения из различных сомнительных источников, из самых злачных мест - область, в которой работали эти люди. Теоретически это должно было сработать. Удалось выяснить, что народные волнения - дело рук какой-то определённой организации, называющей себя освободительным движением. Но всё, что получалось найти - лишь их следы. Каждый раз они ускользали, будто их и вовсе не существовало. Изредка попадались мелкие сошки, но через них просто невозможно было выйти на более крупных членов. И всё это лишь усиливало всеобщее недовольство. Число стражников на улицах увеличивалось. Простой народ ощущал, что теряет элементарную свободу, и им это не нравилось. Время играло не на стороне короны, армия недовольных росла с каждым днём. Понемногу Игон впадал в отчаяние.

Он сидел в приёмном зале с частью своих советников, самых близких и верных. Аудиенция для народа состоялась, как и обычно при Рейване. Не было лишь тех, для кого она предназначалась. Популярность среди населения угасла, двери для людей были открыты, но охрана усилена. За несколько часов посетителей было всего около десятка, но Игон продолжал приём, с сомнением глядя в окно. Снаружи завывала вьюга, он смотрел на бешеный полёт снега. В такую погоду, пожалуй, больше не стоит кого-то ожидать. Он поднялся было с трона, но тут в зал вошла одинокая фигура, полностью сокрытая плащом. Стража даже не шелохнулась, хотя от одного только вида гостя король пришёл в шок. Его не могли пустить так, совершенно не проверив, безопасно ли это. Сговор? Неужели в замок пробрались убийцы? Всё кончено?

"Не переживайте, король Игон Менетрит, - раздался в голове ровный голос, так громко, словно говорящий стоял вплотную, а не находился на другом конце зала. - Я пришёл, чтобы предложить Вам помощь".

Игон сглотнул комок в голе и попытался взять себя в руки.

- Какую же? И могу ли я принять её от того, кто скрывает своё лицо?

"Моя внешность шокирует Вас. И это опасно для меня. Потому мне хотелось бы получить больше уверенности в моих действиях. Скажу лишь, что я могу помочь Вам устранить угрозу раскола, раскрыть личности оппозиционеров, их нынешнее местонахождение. Хотите ли Вы принять моё предложение, или я пойду к кому-то ещё?"

Игон бросил неуверенный взгляд на советников, но они, похоже, были ещё более растеряны, чем он. Решение необходимо было найти самому. Но кто этот человек? Оппозиционер-предатель? Можно ли ему доверять? Какого рода информация у него есть, важна ли она?

- Чего вы хотите взамен? - настороженно спросил он.

"Ничего, - гость явно улыбался. - Я понимаю Вас, король Игон. Вы мечтаете о благополучии своего народа, процветании своего королевства. Чтобы не посрамить своего отца, памяти о нём. Вы не хотите стать хуже него, но текущая ситуация ведёт именно к этому".

Игон помрачнел, ему стало не по себе. Этот человек слишком много знал. Откуда? Выглядело слишком опасно. Принять его к себе, подпустить ближе? Стоит ли так рисковать? Он чувствовал, что гость смотрит на него из-под капюшона испытующе. Показалось ли ему, что он видит отблески оранжевого света на месте его глаз? Только он подумал об этом, голова снова опустилась ниже.

"Я лишь хочу довериться Вам, король Игон. И смогу это сделать, лишь если вы доверитесь мне".

Игон уже ни на кого более не смотрел, только на незнакомца.

- Хорошо, - сдался он. - Я готов принять этот риск.

Несколько советников взволнованно посмотрели на короля, но возразить не смели. Гость вскинул руки. Красноватые пальцы выскользнули из-под плаща, фиолетовая ткань одеяния мелькнула в просвете, скрывая фигуру незнакомца. Эти руки с удлиненными когтями уже вызывали у короля и его свиты шок. Игон неуверенно сглотнул, понимая, что сейчас гость снимет капюшон, и ужасающая внешность откроется в полной мере. И пути назад уже не будет. Он пошёл на сделку с тьмой. Но что ждало его иначе? Смерть от рук обманутого кем-то народа? Это было не падением в пропасть. Это был внезапно появившийся шанс.

Плотная ткань упала на плечи. Сидящие рядом с Игоном ахнули в ужасе, но не сам король. Он был готов к тому что увидит. Он даже ожидал худшего, его гость хотя бы был похож на человека. Остроугольные уши даже намекали на эльфийское происхождение. Длинные прямые седые волосы, фиолетовая кожа, даже горящие оранжевым огнём глаза были приемлемы, чтобы не кричать от ужаса. Он понял, чего опасался гость. И ему показалось, что между ними возникла тонкая нить доверия.

"Меня зовут Шейрату, я - посланник Богов Тьмы", - прошептал голос в их головах. Большинство выбило из колеи то, что губы говорящего не движутся, но Игон продолжал оставаться твёрдым внешне. Внутри же у него всё похолодело, невероятная слабость сковала нутро. Действительно, сделка с тьмой. Что от этого можно ждать?

"Не удивляйтесь, я умею читать мысли и связываться с Вами через Ваше сознание".

Игон заметил, что глаза Шейрату до этого смотрели на всех, но теперь остановились лишь на нём.

"Я хочу понять, чего Вы хотите, - подумал Игон, понимая, что незнакомец читает каждую его мысль. - Хочу, чтоб Вы сказали только мне".

Демон усмехнулся, эта улыбка показалась юноше зловещей.

"Что Вы знаете о Богах Тьмы, король Игон? Лишь то, что написано в книгах? Но их пишут победители. А у меня есть источник, говорящий об их идеологии. Стали бы столькие присоединяться к ним, если бы целью были лишь жестокость и страдания? Я не разделяю политики массовых убийств и жертвоприношений, хотя признаю, что без первого порой не обойтись, но лишь как крайней меры. Не думаю, что в Вашем положении она необходима".

"Я тоже, - кивнул Игон. - Но что иначе вы предлагаете?"

"Обезглавить оппозицию, пленить всех их лидеров и понять их мотивы. Только так Вы сможете найти их слабое место. А без своих провокаторов остальные будут растерянны и пассивны".

Игон задумчиво кивнул. Он ещё не до конца доверял словам этого незнакомца. В образовавшейся паузе из-за мысленного диалога правителя с гостем, советники явно растерялись, не зная, что происходит.

"Что именно вы тут делаете?" - вскинул глаза юный король, чтобы встретиться с ничего не выражающим взглядом гостя. Шейрату нравилась эта смелость и внешняя сдержанность правителя Нитерно, потому он продолжал улыбаться.

"Мне необходимо идти дальше на север. Я двигался по лесам, но услышал Вас и не смог пройти мимо. Ваша душа и помыслы чисты. Ваших врагов же отравлены жаждой власти".

"Почему-то я не верю в ваши благие намерения и бескорыстную помощь", - прямо подумал Игон.

"Это объяснимо. Вы несёте тяжёлое бремя и слишком многим рискуете. Да и отношение к таким, как я, предвзятое. Я лишь хочу дать Вам информацию. Вы сами решите, воспользоваться ей или нет".

"Почему я должен верить, что Вы не помогаете врагу?"

Шейрату усмехнулся.

"Если бы я помогал им, они бы уже свергли Вас", - улыбнулся он, и Игон понял - этот демон шантажирует его. И в этом деле у короля не было уже иного выбора.

- Если я пойму, что мне не нужна Ваша помощь, что Вы сделаете? Уйдёте ли с миром или присоединитесь к моему врагу? - спросил прямо и вслух король, переводя собеседника в рамки общей беседы. Шейрату понимал, что король хочет как-то официально заверить эти слова. Он решил поиграть по этим правилам, встал на колено и преклонил голову.

"Я знаю о чести, король Игон. И я готов поклясться Вам, что уйду, когда Вы того попросите. Я не имею права вмешиваться в Ваши дела, лишь хочу помочь".

"Эта помощь дорого будет мне стоить впоследствии", - осторожно подумал король, но не озвучил.

- Я согласен на Ваше предложение, - громогласно объявил он, и демон триумфально улыбнулся.

Настоящий прорыв - так можно было охарактеризовать деятельность тайной полиции в последние несколько дней после заключения соглашения с Шейрату. Чуть меньше, чем за месяц было поймано около сорока членов оппозиции. Их помещали в местной тюрьме Каратара, что находилась за пределами Нитерно. Теперь Игон решил лично отправиться туда, чтобы проверить, как идёт допрос. Некоторые имена в списках удивили его, ещё когда демон называл их одно за другим. Теперь ему хотелось увидеть, к чему же всё привело. Он дал задание провести допрос без пыток, побоев, вообще без какого-либо применения силы. Сейчас нужно было посмотреть, сработает ли это. С собой он взял двух своих советников и гостя. Король не стал доверять ему больше, демон прекрасно это осознавал. Это было испытанием.

Они прошли по тёмным серым коридорам темницы, ведомые начальником тюрьмы. Тот напряжённо молчал, всё его тело вытянулось, словно по струнке, статус короля явно смущал его. Он подвёл эту маленькую делегацию к темнице, перед решётками которой уже сидел человек и вёл допрос. Тот мгновенно встал и поклонился пришедшим. Игон махнул рукой, велев ему отойти, и вышел перед пленником. Там на лавке сидел Монтфельд. Выглядел он диковато, одежда была запылена и разорвана, щетина превратилась в полноценную бороду, а морщины испещрили лицо. Он уже был похож больше на преступника, нежели дворянина. Как только он узнал нового гостя, надменная ухмылка превратилась в безумную улыбку.

- Кого я вижу? - усталость слышалась в его голосе, пусть и прикрытая вальяжными нотками. - Сам юный Игон Менетрит пожаловал ко мне. Чем я заслужил такую честь?

"Ты не разочаровал меня, Монтфельд, как и твои люди".

Опальный герцог вздрогнул и застыл в ужасе, глядя на Шейрату. Это насторожило Игона.

"Господин. Вы пришли за мной? Я знал! Я верил!"

- Ты хочешь убить меня? - с ужасом прошептал заключённый, бросая взгляды то на короля, то на фигуру в плаще. - Привёл убийцу, чтобы избавиться от меня? Так просто у тебя это не пройдёт...

- Мне ни к чему марать руки, - жёстко оборвал его Игон. - Я лишь хочу задать тебе несколько вопросов. Этот человек поможет мне и проследит, чтобы ты не солгал.

- Интересно, как? - смелость начала возвращаться к Монтфельду, он снова позволил себе презрительную усмешку.

- Ты организовал оппозиционное движение? - не слушая его, продолжил Игон с прежней твёрдостью.

- Да, - улыбка становилась шире.

- Почему ты решил это сделать?

- Забрать твою власть себе. Что ты знаешь о правлении, жалкий сосунок?

- Прояви уважение к королю! - вмешался было советник, но Игон остановил его движением руки и подошёл ближе к решёткам. Их глаза сверлили друг друга взглядом, испытующе, ожидая, кто же первым сломается.

- А что знаешь ты? К чему бы ты привёл королевство? Зачем всё это? - голос Игона стал тише и вкрадчивее, от него начинало веять угрозой. Но на оппонента это не подействовало.

- Я дам свободу этим людям от тебя...

"Ложь!" - прогремел в ушах присутствующих голос Шейрату. Монтфельд содрогнулся и сжался, словно от удара, а глаза с ужасом бегали по сторонам.

"У нас свои роли. Заставь его захотеть уничтожить тебя. Я спасу тебя".

- Говори правду! - жёстко велел Игон.

"Люди будут видеть в тебе мученика, а его ненавидеть ещё больше. Это спасёт тебя. Я спасу тебя".

"Господин..."

Монтфельд начал всхлипывать, словно ребёнок, ужас, казалось, полностью обуял его, слёзы текли по щекам.

"Умница. Играй свою роль".

- Что за голос в моей голове? Откуда этот голос? - промямлил растерянно дворянин в перерывах между всхлипываниями. Игон явно растерялся от такой реакции и бросал недоумённые взгляды на Шейрату. Не переборщил ли демон с ментальным воздействием?

- Ответь на вопрос, честно, и это больше не повторится, - если бы не решётка, юноша бы наклонился, чтобы помочь этому потерянному человеку. Остатки жёсткости в его тоне испарились бесследно.

- Я хотел власти! - вскинул голову и крикнул ему в лицо Монтфельд. - Ничего я не хотел для твоих долбанных людей! Слышишь меня, ублюдок? Ничего!

- Как я и думал, - опомнился Игон и снова выпрямился.

"Заставь его сомневаться".

- Я убью тебя, сукин сын, ты не удержишь меня здесь! - крикнул пленник, неожиданно быстро метнувшись к прутьям решётки. От этого резкого неожиданного движения юноша отшатнулся от Монтфельда, словно от прокажённого. Но дворянин заметил в глазах противника то, что разожгло в нём азарт, словно у охотника. На мгновение во взгляде короля мелькнул страх, он всё равно оставался тем же испуганным мальчишкой, каким был на самом деле.

Советники обступили правителя с одной стороны, будто прикрывая собой, как живым щитом. Шейрату же положил руку ему на плечо, будто бы в знак поддержки. От прикосновения юноша вздрогнул, но увидев её обладателя, успокоился. Монтфельд смотрел на это ошарашено растерянно. Он видел пальцы рук...нет, когтистых лап.

"Вы не человек... Мой Господин... Мой Бог!"

"Заставь его поверить в твою победу. Сломи окончательно".

- Ты не зря боишься, Игон! - хищной улыбкой усмехнулся Монтфельд. - Люди верят мне, а не тебе! Они видят своё будущее во мне, а не в тебе! Они спасут меня, а тебе не поверят и уничтожат!

Советники уже уводили короля прочь в спешке.

- Я ошибся, - шептал ошарашено Игон. - Я ошибся.

Шейрату же немного задержался у камеры, глядя им вслед. Бывший дворянин безумно хохотал, но как только они ушли дальше, успокоился перевёл взгляд на последнего своего гостя. Он смотрел на демона настороженно, и в то же время в глазах светились искры надежды, которые не могли бы заметить тюремщики.

"Господин, я хотел бы увидеть Вас", - с волнением подумал пленник.

Шейрату метнул в сторону камеры руку и сжал когтистые пальцы, словно в судорогах. Волна боли захлестнула одичавшего дворянина, и он упал на колени.

"Моя роль - быть рядом с ним. Но я исполню твоё желание, когда придёт время. Когда ты встретишься с королём, чтобы убить и занять его место".

- Эй, - взволновался стражник, но демон лишь повернул в его сторону голову, и тот осёкся и отступил. Всё было идеально. За гримасой боли невозможно было разглядеть счастливую улыбку, за всхлипываниями - различить безумного триумфального смеха. Монтфельд Штаферт отлично исполнял свою роль, и Шейрату был доволен им. Через несколько секунд демон прекратил пытку и поспешил прочь.

"Скоро ты станешь свободен", - шепнул он напоследок своему соратнику.

- Мы не должны принимать поспешных решений! - заявил один из советников всем присутствующим. После посещения темницы Игон решил, что проблему с повстанцами необходимо решить как можно скорее.

- Действительно, нельзя прилюдно казнить столько людей! - вставил ещё один.

- Нужно очернить их! Заставить людей поверить в их греховность! - раскатистым басом провозгласил один из священников, и многие другие поддержали эту позицию. Обсуждения перелились в предложения, но все они были столь мелки и нелепы. Игон сидел, прикрыв половину лица рукой, и наблюдал за этим словно со стороны, совершенно не участвуя в дискуссии. Дикая усталость одолевала его, а этот балаган угрожал закончиться головной болью. Позади трона стоял Шейрату, сокрытый плащом. Он напоминал тень, не вмешивался в разговор, а потому в пылу споров о нём и вовсе забыли.

"Мой король, - шепнул он Игону, - Вас обуревают сомнения".

Тот слегка оживился. Судя по тому, что споры продолжались с прежней силой, говорили они наедине.

"Да. Не знаю, как их выразить".

"Вы позволите мне выступить?"

Игон нахмурился. А если демон скажет что-то не то?

"Вы всегда сможете меня остановить", - удивительно мягкий тон голоса успокаивал, и, смирившись, юноша кивнул. Шейрату вышел вперёд и кашлянул. Внимание людей приковало к нему, ещё и за счёт призывного шипения на подсознательном уровне. Теперь Игон видел, как его подданные боялись этого незнакомца. Как ни странно, он не испытывал того же. Может быть, зря?

"Господа, - спокойный голос разлился в сознании, но он же был твёрд и властен. Поразительное сочетание. - У Вас нет времени ждать. Вы прищемили голову змее, но так и не решились её отрубить. Обезглавить их руководство необходимо, иначе в своей агонии от безысходности они начнут действовать. Они знают, что им делать, лишь со своими пастухами. Рано или поздно они соберутся у Ваших стен, часть из них направится к темнице. Они освободят их, а от Ваших домов не оставят и камня. Что уж говорить о Ваших жизнях? Их главы - их надежда, необходимо лишить их её, чтобы подавить сопротивление".

- Может проще поговорить с людьми? Раскрыть им глаза на происходящее? - вставил какой-то человек, на что демон злорадно усмехнулся.

"Вас не научил былой опыт общения с народом? Как причина их недовольств, Вы станете отличной мишенью для их гнева".

Игон внимательно следил за их дискуссией, взвешивая аргументы обоих сторон. Демон был прав, чертовски прав. Это придавало уверенности Шейрату, сила его голоса возрастала, подавляя противников и постепенно превращая его речь в монолог.

"Вы всё время отступаете и применяете мягкие меры там, где необходимо проявить силу и твёрдость. В их глазах вы слабы. И, пока не поздно, необходимо показать свою власть, своё достоинство".

- Прилюдный суд будет гораздо цивилизованнее. Мы не будем бездумно казнить, у нас нет на это причин, - выступил окружной судья. Голос его явно дрожал.

"Вы ничего никому не докажете. Они не признают вину. Даже если это и случится, никто в это не поверит. Они уже мученики в глазах народа, а Вы - враги. Сейчас нет смысла оглядываться на правоту и закон. Необходимо удержать власть в своих руках".

- Вы не можете говорить о том, что думают люди!

- Может, - вдруг резко оборвал его Игон.

Шейрату с удовлетворением посмотрел на короля. Наконец-то тот принял решение. Юноша поднялся с кресла, метая гневные взгляды на всех присутствующих, за исключением демона.

- Или Вы ещё не поняли, что к нам питает народ? - гнев нарастал в груди короля, он сдерживал его изо всех сил. - Мы уже не сможем договориться. Нам необходимо проявить силу. Мы ещё находимся в состоянии войны. Эти раздоры ослабляют нас и приближают к поражению. Чем быстрее мы разрешим эту проблему, тем будет лучше.

- Мой король, но нельзя же идти против своих людей, - с мольбой воззвал к нему один из советников, но тот встретил его взгляд непоколебимо.

- Они уже предали нас. Они уже не наши люди. Если Вы не способны принять решение, я сделаю это без Вас, - Игон демонстративно вышел из-за стола. Его хотели остановить, но никто не мог найти слов. Все мысли словно разом перемешались в голове и нужные фразы ускользали. Шейрату усмехнулся и последовал за юношей. Он добился пропасти между королём и советниками. Ещё немного, и юноша будет верить только ему.

Площадь сегодня была оживлена. На сооружённом постаменте от ветра покачивались петли, десяток, ожидающий своих жертв. Позади стояли люди. Сегодня их собралось очень много. Перед постаментом находилась ложа для знати, на втором её ярусе сидел Игон в окружении приближённых, за его спиной тенью стоял Шейрату. Юный король с неприязнью всматривался в лица людей. Он видел в них тоску, обиду, неодобрение. Некоторые плакали. Такое единодушное траурное настроение ранее он видел лишь на похоронах короля. Да как они вообще могли сравнивать этих разбойников с Рейваном? Рука демона мягко легла ему на плечо, юноша ответил благодарной улыбкой.

Появилась процессия из Каратары. Первые десять человек под конвоем из двух десятков охранников. Главный претендент на виселицу, возглавляющий строй - Монтфельд. Он шёл, смиренно опустив голову. Игон подозрительно наблюдал за ним.

- О чём он думает? - шепнул он Шейрату.

"Ждёт спасения", - последовал спокойный ответ, хотя глаза демона тоже сосредоточенно бегали по толпе. Он не смотрел на Монтфельда, но ментальная связь была неразрывна. Лидер оппозиции должен был оставаться стойким до самого конца. Очередной эксперимент прошёл успешно. Демон сумел не только связаться с дворянином на расстоянии, он сумел охватить разумы всех, кто был ему нужен здесь сегодня. Игон тем временем искал глазами охрану, каждого стражника. Конвои были усилены, они должны были сдержать внезапную атаку оппозиции, если те пожелают освободить своих лидеров.

"Монтфельд".

Дворянин вскинул голову. Его лицо было измученным, но в глазах читалась решимость. Будто он принимал судьбу, которая ждала его. Взгляды короля и его главного противника встретились и создали новое противостояние. Великолепная игра на публику. Пленник видел руку на плече юноши, сокрытую тканью плаща. Укол ревности окрасил его мысли едким привкусом, отчего Шейрату тихо усмехнулся.

"Они спасут тебя, Монтфельд".

"Я знаю, мой Господин", - пленник позволил себе надменную усмешку, не отрывая взгляда от короля. Тот напрягся, и пальцы демона сжали его плечо чуть крепче.

"Не беспокойтесь, мой король", - мягкий голос успокаивал.

"Наших сил хватит, чтобы их остановить? Кто они и сколько их?"

"Не знаю. Слишком много людей, хаотичный гул мыслей. Чтобы найти изменников, придётся пробиться к каждому. На это уйдёт слишком много времени".

"Всё равно, начни".

"Как скажете, мой король".

Игон тем временем подозвал одного из стражников. Тот приблизился и учтиво поклонился.

- Будьте готовы, возможна диверсия, - предупредил он мужчину в доспехах.

- Так точно, Ваше Высочество! - отчеканил солдат и развернулся, устремившись к своим сослуживцам. Шейрату внимательно следил за происходящим, с нескрываемым интересом. Осталось немного до начала представления.

Внезапно раздался резкий свист в толпе, волна народа двинулась вперёд. Стража под таким напором попросту была сметена, оттеснена в сторону. Постамент с заключёнными заполнили люди в масках. Королевская охрана пыталась казать сопротивление, но получалось слабо. Эффект неожиданности, несмотря на предупреждение короля, сработал безупречно. В основном воины пытались не пропустить людей к ложе, оставив приговорённых. Повстанцы с радостью освобождали своих счастливых лидеров под одобрительные крики толпы. Игон в ужасе вскочил со своего кресла. Улыбка Монтфельда стала шире. Он победил.

На постамент рядом с главным лидером оппозиции вспрыгнул один из его соратников и направил на короля лук. Тот опешил и замер на месте, советники в страхе поднялись со своих мест, чтобы защитить юношу, но не успели. Тетива зазвенела, и стрела со свистом полетела к цели. Игон успел лишь заметить, с какой нескрываемой злостью смотрел Монтфельд на своего человека.

В самый последний момент что-то оттянуло его в сторону. Стрела вонзилась в плечо, вспышка боли заставила его вскрикнуть и протрезвила сознание. Его противники уходят. Он упал на руки демона, что успел его спасти, свита толпой нависла над ним, закрывая собой клочок неба. Ярость пробудилась в горле.

- Что вы стоите? - прошипел он со злобой, превозмогая боль. Почему было так больно? - Не дайте им уйти!

Тут же все исчезли, оставив юношу наедине с демоном, его глаза встретились с яркими оранжевыми огнями. Почему-то на душе ощущалось спокойствие. Рядом был тот, кому он доверял.

"Потерпите, мой король", - успокаивающе прошептал голос в голове, и юноша готов был терпеть. Демон сломил стрелу и настороженно принюхался к сломленному концу перед остриём.

"Отравлена".

Да, слабость и боль были ядом. Игон словно чувствовал, как он ползёт по его венам с бешеной скоростью. Шейрату сощурился и начал работать над раной. Он расширил её края когтями, поддевая кусок металла и вызывая вспышки боли. Юноша шипел, но держался. Наконец, демон достал наконечник и с интересом посмотрел на него, после чего отбросил в сторону и приложил ладонь к плечу короля.

"Когда-то я владел навыками друида. Мои способности ослабли, вылечить полностью я Вас не смогу. Но умереть Вам не позволю".

Игон усмехнулся и повернулся в сторону. Тело внезапно стало каким-то тяжёлым, каждое движение приносило боль. Всё вокруг плыло, темнело, казалось, что он уносится куда-то вдаль. Устало вздохнув, он отдался этому ощущению, лишь со стороны маячили оранжевые демонические огни, словно путеводители в этом странном пластичном мире. Боль усиливалась, но теперь не распространялась по телу, она отступала обратно к ране, повинуясь воле Шейрату. С неохотой, через силу, но двигалась. Будто бы сопротивляясь, она нарастала, угрожая Игону обмороком, он пытался отрешиться от этого, стремясь куда-то вдаль.

"Я умираю", - подумал он со спокойствием и смирением.

"Я не дам Вам умереть", - настойчиво прошептал в ответ голос, после чего глаза юноши заволокла тьма, а чувства абсолютно исчезли.

Уже несколько дней король не покидал спальню. Он приходил в сознание довольно часто, каждый раз своевременно отгоняя от себя лекарей. Доверял теперь он только Шейрату, пусть тот и не смог его полностью вылечить. Яд демон сумел перебороть, но рана не хотела затягиваться, в неё проникло какое-то заражение, и теперь каждый день посланник Богов Тьмы тщательно промывал её. Лишь спустя какое-то время на помощь другу из армейских штабов прибыл Вайс.

Игон лежал в своих покоях на большой мягкой кровати, занавешенной белым палантином. Это была миниатюрная спальня с картинами на стенах и большим окном, полуприкрытым шёлковыми синими шторами. На полу лежал пушистый ковёр. У кровати по обе стороны стояли два кресла. В одном из них, со стороны окна, сидел Шейрату в своём плаще, а на другом - Вайс и осматривал рану короля. Паладин периодически бросал подозрительные взгляды на демона. Тот был взаимен, прощупывая сознание юноши в ответ. Слишком уж опасная личность для его планов, слишком большое влияние оказывает на короля. Нет, эту угрозу необходимо устранить.

Юный воин приложил руку к ране друга, её окутал свет, заструилось тепло, Игон испытал неимоверное наслаждение от этого, словно облегчение, наконец, снизошло на него. Все заботы отдалились куда-то, оставляя ему долгожданный отдых. Вайс убрал руку, и удовлетворёно отметил, что рана затянулась.

- Что ты теперь будешь делать? - поинтересовался он. Игон напряжённо вздохнул в ответ.

- Я подумаю, - сказал он устало.

- После этого многие люди стали верить в повстанцев, они думают, что революционеры действительно могут захватить власть, - сказал обеспокоенно Вайс. - А тебя считают...

- Неразумным королём, жирующим на их несчастьях, тираном, наслаждающимся их мучениями, - перечислил раздражённо тот, с некоторым упрёком, адресованным в свою сторону, - глупым юнцом, неспособным понять, что нужно простому народу.

"Они просто не верят в вашу силу, - усмехнувшись, заметил Шейрату. - Стоит им её показать".

Вайс нахмурился. Ему не нравился этот скрытный человек, от него словно веяло опасностью. А его слова несли какую-то злобу и жестокость.

- Можно ли мне переговорить с королём наедине? - спросил он учтиво. Демон усмехнулся, поклонился ему и вышел из комнаты.

-Нет разницы, что он здесь, что он там, он всё слышит, потому что читает мысли, - улыбнулся другу Игон. Вайс смутился.

- Кто он такой? - спросил он осторожно. - Почему ты веришь ему? Может он из революционеров?

Король устало и горько рассмеялся.

- Все пойманные революционеры, которых я, к сожалению, не смог казнить вчера, были арестованы благодаря ему, - ответил он с той же улыбкой, словно говорил очевидные истины. - И, к сожалению, в самый ответственный момент, мои советники не смогли найти решения, а он помог мне. Как я могу не доверять ему? И теперь он поможет мне найти повстанцев и закончить начатое.

- Но зачем?

Этот вопрос слегка удивил Игона, он вопросительно посмотрел на своего друга. Тот смотрел в ответ испытующе, ожидая, что же скажет его друг. Что-то странное было в этой реакции.

- Потому что если они останутся, то моё королевство разорвут на части волнения. А если их устранить, то всё придёт в норму, - ответил он уверенно.

- Ты слышишь, что ты вообще говоришь? - вдруг вспылил Вайс. - Я не узнаю тебя, Игон, я никогда не думал, что ты будешь охотиться на людей, как борзая! Я всегда верил, что ты будешь справедливым мудрым королём, как твой отец. Который будет решать проблемы мирным путём, не выводя десятки людей на эшафот!

- А если невозможно решить проблему миром? - воскликнул Игон, приподнимаясь на локтях, Вайс даже отскочил от него, не ожидав такого напора. - Если всё, что я делаю, воспринимается как козни и прихоти короля-тирана? Этот народ думает, что ему плохо живётся, потому что никогда не видел плохой жизни! Я могу показать им её, если они так этого хотят!

Он упал обратно в кровать и скрестил перед собой руки. Его взгляд устремился в окно, за которым опять мирно падали пушистые снежинки. Вайс шокировано смотрел на него, словно спустя эти несколько недель перед ним сидел совершенно другой человек. Его старый друг тяжело вздохнул, слегка придя в себя и отойдя от гнева.

- Прости, - сказал он, успокоившись. - Это всё сводит меня с ума. Я просто не могу понять, почему их грязные методы, сопровождающиеся убийствами, имеют такой успех и одобрение у народа.

Вайс сел обратно в кресло и положил ладонь на руку друга. Король взглянул на него и увидел тёплую понимающую улыбку, отчего сам улыбнулся в ответ.

- Есть у меня и более мирные решения. Я планирую созвать собрание, - сказал Игон устало. - Там будут представители всех сословий, в том числе и военные. Надеюсь, что и ты сможешь там появиться.

- Смогу, - улыбнулся Вайс. - Гибальдус же назначил меня своей правой рукой.

Игон ахнул, он посмотрел на друга с восхищением и гордостью. Ведь Гибальдус был генералом, очень почитаемым человеком, великолепным стратегом. Немногие могли бы похвастаться тем, что заслужили его расположение. Тем более семнадцатилетние воины света. Вайс лишь обаятельно улыбнулся в ответ на этот восхищённый взгляд.

- Я пойду, нужно ещё подготовить всё к приезду генерала. Затишье на фронте явно работает на нас, - сказал он, поднимаясь с кресла. - О ране можешь больше не беспокоиться. Завтра мы что-нибудь придумаем все вместе, а пока отдыхай.

Игон потянулся и зевнул.

- Хоть немного я могу поотдыхать, - улыбнулся он.

Улыбающийся Вайс вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Обернувшись, он увидел в дальнем конце коридора Шейрату. Тот смиренно смотрел в окно. Эта фигура внушала волнение паладину. Читающий мысли? Этот чужак явно задумал что-то недоброе, но Игон доверяет ему. Возможно, и не зря, но Вайс не знал этого наверняка. Собравшись с силами, он направился к демону.

- Пожалуйста, не беспокойте сегодня короля, пусть он немного отдохнёт, - попросил он с надеждой в голосе.

"Как скажете, юный воин света", - ответил Шейрату с какой-то усмешкой в голосе. Вайс подозрительно посмотрел на него, но всё же развернулся и ушёл. Он старался не думать о странных оранжевых бликах в окне на месте глаз незнакомца.

Игон мучительно ворочался во сне, его тело покрывал пот. Он видел ужасающие сны. Он оказался в тронном зале, перед ним сидел Монтфельд в своих лохмотьях, с короной на голове и хищно улыбался. Стены замка исчезли, они оба оказались посреди площади, её окружал ликующий народ. Игон испуганно огляделся, но вместо лиц у всех были лишь серые тени. Они были абсолютно обезличенны. В панике он схватился за голову и словно провалился куда-то в темноту. Он оказался посреди кладбища. Дыхание замерло, он смотрел по сторонам, пытаясь понять, что же происходит. Количество могил увеличивалось, они словно вырастали из-под земли.

- Мне не важна судьба этих людей, - раздался откуда-то сверху голос Монтфельда, он говорил вычурно и пафосно. - Если они идут против меня, то у них одна дорога - смерть!

Тут же плиты и кресты стали вырываться из земли с бешеной скоростью. Одна за другой. Его королевство превращалось в склеп. Игон закричал от ужаса и отчаяния, он не мог допустить подобного.

Шейрату, сидевший на нижнем этаже в маленькой выделенной ему спальне, смотрел куда-то вдаль комнаты и лишь удовлетворённо улыбался. Никакой паладин не мог помешать его плану, не мог разрушить столь долгий труд.

Собрание в зале советов было довольно оживлённым. Люди говорили, спорили, советовались, соглашались или упорно отрицали слова друг друга. Звуки превращались в гулкое гудение, словно Вайс попал в центр осиного роя.

Гибальдус издал сдавленный кашель, сидящий по его правую руку паладин взволнованно посмотрел на него. Мужчина небольшого роста, одетый в кожаные доспехи, расшитые золотой нитью. Он был крепкого телосложения, половину его лица закрывали пышные усы и борода каштанового цвета с проблёскивающей сединой. С первого взгляда невозможно было сказать, что этот человек обладает таким великолепным стратегическим складом ума и огромным авторитетом среди многочисленных войск Незервинда. Араторн получил отпор, теперь, похоже, они отступят. Благодаря передышке, генерал мог находиться здесь, его трезвый тактический ум внёс бы отличный вклад в разрешение всех проблем.

Вайс сидел, облачённый в парадное одеяние воинов света, лёгкие серые кожаные доспехи, расшитые белой нитью, от чего казались белоснежными, вышивка представляла собой различные символы и лучи, что сразу обличало его как боевого целителя. Вкупе с его полным надежды взглядом он казался островком невинности, светлым пятном среди этой серости. Его мысли витали в облаках, он грезил о том, что сейчас всё разрешится самым лучшим образом. Все вместе они примут наилучшее решение и восстановят порядок в королевстве. Только так.

Дверь открылась, прервав разговоры. В зал вошёл мрачный Игон и, не глядя ни на кого, направился к своему месту. Вайс сразу почувствовал беспокойство - король был бледен, под глазами были мешки и синяки от недосыпания. Похоже, он вовсе не отдыхал. Это ставило под удар всё сегодняшнее мероприятие. Он был совершенно не в форме, чтобы принимать важные решения. Казалось, что-то давило короля в пол, а он упорно сопротивлялся, сутулясь и хмурясь от напряжения. За ним тенью следовал Шейрату, полностью укутанный в плащ. Добравшись до своего места, король не сел, а упёрся руками в столешницу и осмотрел всех суровым взглядом.

- Рад видеть, что вы все здесь собрались, - лицо и тон говорили об обратном. - Но в этом более нет нужды. Я уже решил, что необходимо сделать.

Сердце Вайса упало. Люди недоумённо переглянулись и начали перешёптываться, Гибальдус хмыкнул и продолжил сосредоточенно смотреть на короля. Шейрату усмехнулся. Он помнил Игона, растерянного и испуганного, вбежавшего к нему посреди ночи. Они говорили долго, долго шли к решению. И теперь юноша был готов. Оставалось лишь отмести всё лишнее.

- Все меры, которые предпринимались до этого, были неэффективны, - продолжил король. - Но они показали, что революционеры ждут от нас решительных действий. Только так можно остановить их пагубную деятельность. Потому я задумал уничтожить их, всех до единого, их идеологов. Ударить их в самое сердце.

- Но как вы сможете это сделать? - воскликнул один из стоящих с краю мужчин, представителей купечества. - Они же не будут сидеть и ждать вас в одном месте.

Игон мельком взглянул на Шейрату.

- Из надёжных источников я узнал, что именно этого они и хотят. Они провоцируют нас, - ответил Игон. - И, если мы не ответим достойно, то проиграем.

- Само понятие "провокация" смущает меня, - напряжённо вставил своё слово Гибальдус. - Как засада...

- Я ещё раз повторяю вам, - резко вставил Игон, переведя яростный взгляд на генерала, - что если мы не ответим, это будет расцениваться как слабость правителя. Это подтолкнёт заговорщиков к активным действиям. Потому, лучше обойтись малой кровью, чем потом прольются реки.

Вайс был поражён, смотрел на друга с нескрываемым ужасом. Малой кровью? Да что вообще могло произойти с человеком, которого он знал всю жизнь, что его взгляды изменились в корне? Его глаза снова нашли стоящего чуть в стороне Шейрату. Он видел эту злобную улыбку, которую тот тщательно прятал, от которой становилось не по себе. Неужели всё дело в этом новом советнике короля? И почему Игон так верит ему? Больше, чем самому себе.

Послышался возмущённый ропот, но никто не решался открыто высказать свою позицию.

- Откуда у вас такая информация? - воскликнул представитель ремесленников, но вопрос был проигнорирован.

- Что же вы предлагаете? - спросил Гибальдус, словно уже был готов оспорить слова короля.

- Повстанцы скрылись в деревне Дайзепур, - ответил тот, словно только и ждал этого вопроса.- Там находятся все значимые члены их сообщества. Я предлагаю искоренить их, тогда остальные попросту не смогут далее существовать и противостоять власти.

- Вы предлагаете что? - ошеломлённо переспросил Гибальдус.

Игон посмотрел прямо на него, взглядом столь твёрдым и непоколебимым, не терпящим каких-либо возражений.

- Я предлагаю зачистить деревню Дайзепур. Полностью, - твёрдо повторил он.

В зале послышался уже возмущённый шёпот, все люди словно разом стали обсуждать это предложение, но никто не решался открыто выступить против. Никто, кроме Гибальдуса. Тот возмущённо вскочил со своего кресла.

- Вы собираетесь пролить кровь ни в чём не повинных людей! - воскликнул он. - Да вы в своём уме? Какой вы король после этого? Я не собираюсь в этом участвовать!

Игон продолжал сверлить его взглядом. Вайс шокировано смотрел то на одного, то на другого, понимая, что сейчас перед ним встанет выбор, самый решающий в его жизни.

- Я буду расценивать ваш отказ в содействии как государственную измену, - сказал король сквозь зубы. Паладин болезненно сморщился, это было худшим из того, что он ожидал.

- Да хоть трижды порасценивай! - крикнул Гибальдус в ответ, тоже явно в запале праведного гнева. - Я не собираюсь участвовать в этом безумии!

Он вышел из зала и громко хлопнул за собой дверью. Повисла пугающая пауза.

- Кто желает последовать за генералом, прошу, я вас не держу, - сказал напряжённо Игон, злобно осматривая косящихся на него людей. Их взгляды злили его, они были полны непонимания, укора. Неужели они не осознавали ситуацию, что у него нет другого выхода?

Люди стали выходить, оставшиеся же неуверенно поглядывали то на уходящих, то на короля. Они не могли пойти на такое, но дорожили своим титулом и положением в обществе. Вайс несколько секунд смотрел на короля, посылая ему недоумённый взгляд. Пришло время принять решение. Поднявшись со своего сидения, юноша в последний раз посмотрел на человека, что когда-то был его лучшим другом, которого сейчас поглотило полное отчаяние и безумие. Он должен был помочь ему, должен был быть рядом. Но, снова заметив фигуру позади короля, усмехающуюся, опасную, но теперь самую близкую для Игона, Вайс понял, что изменить что-то он уже не в состоянии. Решительно сжав губы и кулаки, паладин последовал за своим генералом, искренне надеясь, что король сумеет одуматься, когда оценит ситуацию. С теми, кто остался, победить революционеров он навряд ли смог бы.

Игон презрительно сжал губы. Он не мог поверить, что его лучший друг покинул его в такой ответственный момент. Он опустил голову и задумался. А действительно ли он правильно делает? Он ощутил прикосновение и заметил у себя на плече руку Шейрату, скрытую рукавом плаща.

"Не переживайте, юный король, - сказал с пониманием голос в его голове. - Ещё остались те, кто поможет Вам. Вы всё правильно делаете, на этом и основывается порой власть. Эти люди действительно заслуживают такого сурового наказания, как уничтожение. Вам нужно лишь найти в себе силы справиться с этим".

- Все покинули меня, - еле слышно прошептал король.

"Потому что они не способны Вас поддержать. Забудьте, Вы должны собрать свои силы, чтобы справиться со всем. Зачастую самые важные события в нашей жизни мы вынуждены переживать одни".

- Я не один, - усмехнулся король. - Мне помогает посланник Богов Тьмы.

Шейрату хищно улыбнулся. Да, именно так. Он занял место тех, кто мог ему помешать, он добился доверия короля только к нему. Остальное было лишь делом времени. Теперь начиналась самая восхитительная часть представления.

Игон глубоко вздохнул и посмотрел на оставшихся в зале людей. Они с опаской поглядывали на него и выглядели довольно жалко. Пара купцов, несколько аристократов, воинов практически не было. Он посмотрел на горстку командиров королевских отрядов.

- Соберите своих людей, - сказал он им. - Мы выдвинемся сейчас же, я возглавлю вас. Мы должны искоренить эту проблему раз и навсегда.

Те кивнули и в спешке выбежали из зала, стремясь выполнить поручение.

- Вы можете быть свободны, - сказал Игон, окинув взглядом оставшихся. Те облегчённо вздохнули и двинулись прочь из замка, надеясь, что никакие изменения их не затронут. Эти люди могли приспособиться к переменам, мечась от одного лагеря к другому. Король не доверял им, особенно теперь, в эти смутные времена. Те, кто остались с ним, преимущественно были абсолютно бесполезны. Теперь ему мог помочь лишь тот, кто так неожиданно пришёл в его жизнь и не покидал и по сей день.

Игон, верхом на коне, медленно продвигался вперёд с небольшой группой тех, кто ещё остался верен ему. Верен? Кто был слишком слаб, чтобы перечить королю. Верным мог быть только демон, что шёл по его правую руку с факелом в руках. Перед глазами то и дело всплывал Вайс, его молчаливый уход, отчаянный и упрекающий взгляд. Дрожь в руках могла подвести короля, он крепче сжал стальной стержень знамени. Он слишком много нервничал и не спал уже две ночи.

"Помоги мне, Шейрату", - воззвал он мысленно к тому, кому верил.

"Конечно, мой король. Я вложу в Ваши руки силу, дам возможность всё закончить".

Факелы могли обличить их в сгущающихся сумерках, по одному в руке каждого бойца. Но это была идея демона, и Игон не думал ему перечить. Мечи и луки, с этим оружием они шли сюда, чтобы всё закончить.

Монтфельд видел вереницу огней. Он сидел на кровати, на втором этаже дома в центре деревни и ждал голоса Господина. Зарево в ночи вызывало безумную улыбку. Повелитель снова оказался прав. Игон пришёл, прямо к своей смерти. Местные жители уже были заперты, двери заколочены, как и окна, оставляя лишь удобные позиции для атаки. Здесь всё и закончится. Короля бывший дворянин убьёт лично, покажет, что достоин этого, во имя своего Господина.

Игон судорожно вздохнул и остановил коня, как только они подошли к первым домам. Воины удивлённо посмотрели на него, кто-то с надеждой. Они не хотели в этом участвовать, очевидно. Считали это безумием. Действительно. Безумие.

"Мой король".

Игон посмотрел на демона. Голос в голове впервые звучал обеспокоенно.

"Вы уверены? Согласны ли вы на мою помощь?"

Юноша чувствовал себя слишком измотанным, чтобы размышлять, чтобы искать иные решения.

"Да, пути назад больше нет".

Шейрату улыбнулся и кивнул, а затем протянул факел королю. Не совсем понимая, зачем, тот принял его, и тут же ощутил, как мысли проясняются... нет, лучше не стало. Отступила лишь измотанность. Даже казалось, что тело теперь двигается само, не чувствуя воли своего владельца.

"Уже нет", - прошептал демон, и конь под королём сорвался с места. Рука подняла факел, пламя лизало крыши, заставляя соломенную прокладку под досками гореть. Промёрзлая древесина разгоралась слабо. Шейрату тем временем подпрыгнул вверх и метнул в окно ком тёмной энергии. Вскрик боли доказал, что атака достигла цели, демоническое пламя окрасило комнату в голубой цвет. Воины Игона стояли в замешательстве, потрясённые увиденным, но в следующее мгновение их лошади сорвались с мест, распределяясь по поселению. Руки послушно распространяли огонь по домам. Добравшись до крыши, демоническое пламя усилило угли, и они разгорелись с новой бушующей силой, маревом разрезая окружающую тьму. Слышались крики, один за другим вспыхивали всё новые очаги. Жители были в ловушке, устроенной повстанцами. Всё шло по плану. Сила стихии нарастала, превращаясь в гулкий вой и треск, поглощая крики ужаса.

Игон мчался вперёд. Он прекрасно слышал всё и осознавал, по щекам текли слёзы бессилия, но тело упорно продолжало исполнять приговор. Шейрату следовал за ним тенью по крышам, забрасывая энергией всех своих бывших союзников. От него они не могли спрятаться, он видел их сквозь любую преграду. Вспышки ужаса, гнева, отчаяния. Восхитительное зарево огней на его пути.

"Пора, он уже близко".

Монтфельд выскочил через окно из дома, в котором прятался. Запах дыма, множество огней. Это выбило его из колеи. Что происходит? Неужели этот молокосос решил всё сжечь? Даже лучше. Лидер оппозиции будет героем, уничтожившим кровавого тирана. Звуки копыт слышались отовсюду, но лишь одна череда усиливалась, кто-то был совсем недалеко.

- Иди сюда! - рявкнул он в окно, из которого вышел. - Живо!

Игон продвигался всё глубже в деревню. Шейрату выбрал для себя какой-то высокий дом и задержался там, метая свои атаки вдаль. В дело пошёл демонический огонь. Голубое свечение примешивалось к оранжевому. Зрелище потрясающее и ужасающее, что не могло не вызвать у него улыбку. Впервые в мыслях Игона промелькнуло:

"Он монстр, самый настоящий монстр".

Демон перевёл взгляд на короля, и тот опешил, будто его приковало к месту. Коварная улыбка теперь пугала, от былого доверия не осталось и следа.

- Игон! - услышал он дикий протяжный крик, словно старый пьяница взывал к нему. Юноша повернулся и увидел вдалеке Монтфельда. Тот безумно улыбался и держал в руке нож, а другой рукой прикрывался маленьким мальчиком. Этот непреодолимый ужас в глазах, мольба о помощи. Король болезненно поморщился, понимая, что сейчас произойдёт. Но, как ни странно, повелевающая им сила исчезла. Теперь он снова принадлежал сам себе.

"Ваш ход, мой король".

- Убей меня, если сможешь, Игон! - крикнул Монтфельд и от волнения облизал губы. Ему нужно было, чтобы тот приблизился, он смог бы метнуть свой нож и попасть в шею или голову. И тогда он сумел бы захватить власть. Это всё выглядело столь заманчиво, что он загоготал в предвкушении. Он двинулся вперёд, таща за собой мальчишку. Растерянный правитель замешкался, стоило подтолкнуть немного судьбу в свою сторону, пойти ей навстречу.

Тот самый шанс всё закончить. Но какой ценой?

Игон поднял знамя, выставил его вперёд, пришпорил коня и помчался. Он отбросил прочь все мысли, просто наблюдал, стараясь отрешиться от происходящего. Монтфельд же стоял напротив бегущего на него коня. Он бы мог отбежать в сторону, но в его голове пульсировала мысль, которую до этого ему говорил голос: "Он слишком слаб, он не сможет этого сделать".

Мальчик испуганно вскрикнул, прежде чем сталь пронзила его тело, пройдя насквозь. Сердце в сердце. Они умирали вместе с главным врагом короля. Монтфельд видел фигуру позади, демона без капюшона, наблюдающего за этим с какой-то странной триумфальной и удовлетворённой улыбкой. Глаза горели в этой адской ночи безумным оранжевым огнём.

"Господин, вы ошиблись..."

Игон неотрывно смотрел на мальчика, глаза того тускнели, лицо выражало отчаяние, ужас, и нестерпимое мучение. Ещё несколько секунд он был жив и смотрел прямо в глаза королю, словно говоря ему, что тот не оправдал надежд народа, веры в него. Юноша с ужасом смотрел в ответ, не в силах преодолеть отчаяния, растущего в груди. Он вскинул голову к небу и закричал.

Утром следующего дня Гибальдус и Вайс со своими небольшими отрядами вошли в Дайзепур. Ещё издалека они видели слабые струйки чёрного дыма, но они и не предполагали, что увидят то, что увидели. Обугленные дома, словно скелет былой жизни, ещё дымились, внутри них всё сгорело дотла, лишь некоторые фрагменты остались целы.

- Повстанцы засели в домах, неужели они не могли выйти? - прошептал шокировано Гибальдус, глядя на почерневшие тела среди пепелища. - Почему король...

И тут генерал вспылил, со злобой посмотрел на юного воина света, осматривающего последствия операции короля. Он вырос перед ним, словно его низкий рост был лишь иллюзией. Массивная фигура совершенно подавила юношу.

- Так что же, ты всё ещё будешь защищать своего дружка?! - воскликнул он. - Будешь говорить, что он знает, что делает?!

На лице Вайса отразилась боль, он опустил голову и отрицательно покачал головой. Гибальдус хмыкнул и посмотрел куда-то вдаль.

"Такой король не должен править", - услышал он голос в своей голове, с подозрением огляделся, но вокруг ничего не менялось. Этот голос не принадлежал никому из его воинов, и остальные, похоже, даже не слышали его. Собственные мысли? Но почему таким голосом? Хотя, они были так созвучны его собственным...

"Необходимо свергнуть его и поставить на трон того, кто действительно знает, как управлять народом. Что нужно народу. Его достойнейшего Императора".

Гибальдус сжал губы и устремил взгляд вверх, поддавшись минутным мечтаниям. Но почему только мечтаниям? Ведь всё это можно было бы воплотить в жизнь.

- Мы должны свергнуть короля, - решительно сказал он своим воинам. Они ошарашено посмотрели на него, он же ответил таким возмущением, словно они не понимали прописных истин.

- Иначе всё это будет повторяться снова и снова! - развёл он руками, словно пытаясь охватить всё вокруг. - Он найдёт себе новых врагов, уничтожит ещё больше невинных. Вы этого хотите?

Это произвело должный эффект. Кинув мимолётный взгляд на действительность, воины потупили взгляд и одобрительно кивнули. Гибальдус улыбнулся, но его борода скрывала его улыбку.

- Созовите все королевские войска и всех желающих присоединиться к нам, мы дадим бой остаткам союзников короля и свергнем его!

Люди одобрительно загудели. Вайс почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Он вступил на это путь. Правильным ли был этот выбор? Сможет ли он поднять оружие против самого близкого ему человека? А убить?

- Вайс! - вдруг обратился к нему Гибальдус, и тот кивнул, показав, что внимательно слушает.

- Ты с нами? - с подозрением спросил генерал.

Паладин тяжело и глубоко вздохнул, собирая всю свою волю в кулак. Решение уже принято и назад пути нет.

- Да, мой командир, - ответил он. Воины одобрительно загудели, а Гибальдус продолжал смотреть на него с улыбкой. Он не мог доверять этому юноше полностью до тех пор, пока тот не докажет свою верность. И эту возможность следовало предоставить.

Игон сидел в своём кабинете. Мрачный и подавленный, он прокручивал в голове случившееся в Дайзепуре. Снаружи было пасмурно, валил густой снег. Ранее любимый балкон был позабыт, пианино стояло нетронутым. Ничто из этого не пробудило бы в нём ясности мыслей. Он уже смирился с поражением, он проиграл, когда посмел идти против людей. Казалось, жизнь угасает в некогда молодом и жизнерадостном юноше. Пожалуй, он умер с тем мальчиком, пронзённым знаменем. Король был бледен, мешки под глазами и морщины старили его, глаза потускнели, волосы скомкались. Он будто бы был тяжело болен, в каком-то отношении так и было. Безумие поглощало его всё интенсивнее, и впервые он осознал это и... принял.

Дверь открылась, и в кабинет осторожно вошёл Шейрату. Замок пустел, люди покидали его, потому демон уже не прятал свою внешность под плащом.

"Чувствую, у Вас есть вопросы ко мне, мой король".

О, да, у Игона были к нему вопросы.

- Почему, Шейрату? - спросил он устало, даже не переводя на него взгляда. - Почему мы совершили это? Ты вёл нас. Зачем? Зачем ты убил всех этих людей?

Демон вздохнул и приблизился к королю, сел перед ним на колени и коснулся его, заполучив-таки полное внимание собеседника. Недоверие и неприязнь, словно у затравленного животного, этим сквозил взгляд юноши, что должно было бы оттолкнуть от него.

"Мой король. Те, чьи мысли захвачены тьмой, уже не сойдут со своего пути. Они были полностью пропитаны алчностью и заслужили казни", - вкрадчиво прошелестел голос.

- А простые жители? В чём была их вина?

"В ожидании. В страхе. В бездействии".

Игон с тоской повернулся к окну, глядя на бешеную игру пушистого снега.

"Нельзя было так делать", - подумал он, и перед глазами снова всплыло лицо того мальчишки. Этот взгляд...

Шейрату яростно вскочил на ноги, схватил юношу за плечи и развернул к себе. Это растеряло и выбило из колеи короля.

"А как иначе? - прогремел гневно голос демона. - Я не для того вышел к Вам с помощью, чтобы наблюдать за Вашим бессилием! Этот путь ведёт Вас к смерти, от их рук! Вы не заслуживаете этого! Ваше королевство не заслуживает этого! Вы должны принять путь, по которому я Вас веду, и забрать свою власть!"

- Какую власть? - прошипел Игон в ответ, злость искрами загорелась в его глазах, явно оживляя. - На моей стороне нет никого! Все предали меня и оставили!

"Я ещё могу помочь Вам! - Шейрату сдерживался из последних сил. Он беспокоился, он боялся. - На Вашей стороне ещё остались люди. Вы не должны позволить Вашим воинам свергнуть Вас. Они же не смогут ничего дать этому народу".

- А что можно вообще ему дать? - резко воскликнул Игон, словно вспыхнув, затем, словно обессилев от этой фразы, тихо добавил. - Порой мне кажется, что проще было бы убить их всех.

Шейрату успокоился и поумерил свой пыл.

"Никто не сможет сделать этот народ счастливым, но лучше всего ему будет, если им будете править Вы. Ведь, согласитесь, кто может быть достойней: Монтфельд, который мечтает лишь о безмерном богатстве, или Гибальдус, возомнивший себя императором ещё с детства?"

Игон устало усмехнулся.

- Значит, Гибальдус предал меня на этот раз, так? Он собирает войска? - спросил он. В его голове промелькнули фрагменты с собрания, он вспомнил, как смело генерал давал ему отпор. Конечно же, как он не мог понять ещё тогда, что этот самовлюблённый старикашка с манией величия метит на его место? И Вайс - его правая рука.

Игон раздражённо мотнул головой. После того, как юный воин света предал его, не поддержал его, стоило забыть о нём, как о лучшем друге. Но тогда...

- Большинство воинов пойдут за ним, - сказал король с нотками отчаяния. - Я не смогу дать им отпор.

Шейрату хитро улыбнулся.

"Мой король, мы можем прибегнуть к помощи Богов Тьмы, они помогут вам рекрутами".

Игон с подозрением посмотрел на демона. Что-то здесь было не так. Хотя бы тот, похоже, не собирался самостоятельно уничтожать армию под корень, что не могло не радовать.

- Но в чём подвох? - спросил он с опаской.

Посланник Богов Тьмы смущённо улыбнулся.

"Понимаете, их воины в основном берутся с кладбища..."

Игон нахмурился и откинулся на спинку кресла, в котором сидел. Его взгляд устремился в потолок.

- Что ж, мне нечего терять, - сказал он задумчиво. - Пожалуй, глупо отказываться от помощи, если она есть. К тому же, кто меня осудит?

Шейрату удовлетворённо улыбнулся, оголяя свои длинные белые зубы.

Светало. Шёл лёгкий пушистый снег. Вайс, волнуясь, стоял перед замком со своими людьми. Он и ещё несколько командиров должны были повести освободительное войско против малочисленных королевских отрядов. Юного воина света одолевали сомнения. Он беспокоился за своего бывшего лучшего друга. Игон стоял на своём любимом балконе и мрачно наблюдал за полем боя, за его спиной кутался в плащ Шейрату.

Вайс посмотрел вперёд, на королевских защитников. Он видел на лицах многих из них растерянность и отчаяние, словно они стояли здесь против своей воли, некоторые также испуганно рыдали, но всё равно были в оборонительной позиции. Но присутствовали в рядах защитников и новые рекруты, слегка удивлявшие паладина. Они были выше всех остальных чуть ли не на голову, полностью закованные в железные доспехи, латы скрывали каждый сантиметр их тела, выглядели, словно непробиваемые танки. Вайсу также казалось, что порой союзники кидали неуверенные и испуганные взгляды на этих бойцов. Это всё было довольно странно.

Юноша посмотрел назад. На холме позади линии войск стоял Гибальдус. Он был одет в парадные доспехи, которые воины одевали только на самые торжественные мероприятия. Как его правая рука, паладин сразу заметил, что после Дайзепура и решения о свержении короля его генерал изменился. Он словно возомнил себя действующим императором, берущим последнюю непокорную крепость, последнее препятствие к его неограниченной власти. Но воин света не знал его настолько близко, чтобы судить, было ли это ненормальным поведением для главнокомандующего. Сейчас он понимал лишь одно - назад пути нет, сегодня его лучший друг детства Игон лишится своей короны, и, вполне возможно, жизни. Вайс тяжело, но решительно вздохнул, снова посмотрел на балкон и стал ждать.

Позади раздалось гудение трубы, и войска с радостным криком кинулись в бой. Защитники тоже двинулись в атаку, их растерянные испуганные лица никак не сочетались с решительными действиями. Воины-танки размашистыми шагами метнулись на атакующих, мощным взмахом мечей они разили сразу несколько противников, а ответные атаки тех были им нипочём. Словно эти люди были абсолютно непробиваемыми и совершенно не чувствовали боли. Но, тем не менее, воины Игона терпели поражение из-за численного превосходства противника. Даже новички не могли создать значимого перевеса.

Вайс вступил в бой с одним из защитников крепости.

- Умоляю вас, пощадите, я не контролирую своё тело, - взмолился он, рыдая и размахивая мечом. Паладин отбивал его атаки, но слова произвели на него впечатление. Не контролирует своё тело? Это довершало и без того запутанную и жутковатую картину. Что же происходило на самом деле? Юноша мог бы попробовать снять подобное проклятие с воина и подробно расспросить его, но один из членов его отряда подскочил и снёс его противнику голову.

- Теряете сноровку, капитан, - улыбнулся он и убежал прочь. Вайс неодобрительно сморщился на секунду, а затем уронил меч и приник к земле, упав на колено и преклонив голову. Одна его рука лежала на земле, а вторую он приложил к груди. Вдруг под его рукой возникло свечение. Он резко поднялся на ноги и расправил руки в стороны, а из его груди испустился поток света, накрывший всё поле боя. На секунду вспышка света ослепила воинов. Защитники Игона снова ощутили, что могут контролировать свои действия, а потому стали пытаться бежать, предпочтительно в сторону замка, но не внутрь. Разбегались, словно крысы с тонущего корабля, радуясь долгожданному спасению.

Шейрату, сокрытый капюшоном, усмехнулся. Паладин оказался действительно достойным противником. Вспышка света разрушила чары на королевских воинах, но вот железные бойцы продолжали сражаться, на них демон потратил больше усилий. Только вот из-за того, что большинство людей отступило, танки остались в меньшинстве. Захватчики облепили их, пытаясь хоть как-то уничтожить. В итоге они практически разрубили их тела на части, что, наконец, дало ощутимый результат.

Игон разочарованно развернулся и вышел с балкона. Шейрату лишь усмехнулся и последовал за ним. Его коварная ухмылка говорила о том, что демон практически вплотную подошёл к своей заветной цели. Битва не была проиграна, представление близилось к финалу.

Воины-освободители с интересом толпились у трупов людей в латах, точнее у их частей. Отряд Вайса оккупировал одного.

- Чувствуете запах? - спросил удивлённо воин, морщась. Все остальные кивнули, действительно ощущая зловоние, напоминавшее запах тления.

- И крови нет, - заметил удивлённо другой, смотря на части тела и снег, на котором они лежали. Рядом с убитыми же обычными воинами растекались огромные лужи, образуя большие красные круги на снегу.

Вайс с опаской достал меч и приподнял забрало шлема железного человека. То, что они увидели, поразило их до глубины души. Это было лицо мертвеца, достаточно долго пролежавшего в могиле, уже разлагающегося. Не того, что только что сражался против них.

- Невозможно, - прошептал поражённый юноша, его воины же шокировано молчали.

- Командир, что за чертовщина здесь творится? - спросил, наконец, один из них, всё ещё толком не отойдя от шока. Вайс же отрицательно покачал головой, давая понять, что он не может дать ответа на этот вопрос.

К ним подскакал на сером коне какой-то представительный худощавый человек средних лет, судя по всему его виду - аристократ, и протянул Вайсу свиток. Появление этого персонажа слегка смутило и удивило воинов, такого никогда не было, но, тем не менее, хотя бы нарушило повисшую неловкую паузу. Вручив послание, мужчина мельком бросил взгляд на труп, брезгливо поморщился и удалился обратно, в сторону стоящего на холме Гибальдуса. Паладин с интересом открыл свиток и стал зачитывать вслух.

- Поздравляю Вас с красочной победой, командир Вайс. Желаю Вас видеть у себя для дальнейших указаний. Генерал Гибальдус, - прочитал он и с недоумением посмотрел на отправителя. - Неужели нельзя было просто подойти?

Воины рассмеялись.

- Кажется, кто-то просто слишком высоко метит и уже вживается в роль, - сказал с усмешкой один из воинов и подтолкнул юного командира в сторону. Вайс лишь усмехнулся и двинулся к главнокомандующему.

Юный паладин подошёл к Гибальдусу, гордо сидящему в седле и театрально смотрящему вдаль на замок. Тот перевёл надменный взгляд на пришедшего.

- Вы звали меня, генерал? - спросил осторожно юноша, поклонившись. Это тоже было нововведением будущего Императора.

- Да, Вайс, - ответил Гибальдус с той же помпезностью. - Все воины отлично поработали, но на твой отряд я хочу возложить особую честь.

Говоря это, он поглаживал пальцами бороду и продолжал смотреть вдаль. Паладин с подозрением посмотрел на него, ему казалось, что здесь должен быть какой-то подвох. Вдруг генерал перевёл взгляд, посмотрев в упор на юного воина света.

- Я хочу поручить тебе заключительное задание, - сказал он сурово, нотки театральности пропали, это было больше похоже на угрозу. - Ты должен проникнуть в замок, захватить короля и доставить сюда.

Вспышка волнения, но военная выдержка помогла её скрыть.

- Могу ли я поинтересоваться, что с ним будет потом? - осторожно спросил Вайс, словно опасаясь удара. Гибальдус перевёл взгляд обратно и продолжил поглаживать бороду.

- Потом мы повезём его по деревням, показывая народу, что тиран свержен, - вальяжные нотки так же вернулись в его голос. - Затем доставим на главную площадь столицы и прилюдно казним. Жаль, что я ещё не придумал, как.

Вайс был шокирован до глубины души, хоть и пытался всеми силами не показывать этого. Простое убийство было бы более гуманным для Игона, нежели подобное унижение перед неминуемой смертью.

- Но какой в этом смысл, сер? - спросил он тихо и с той же осторожностью. Его лицо выражало страх и отчаяние. Генерал снова перевёл на него надменный безжалостный взгляд. Юнец должен был знать, чтобы доказать свою верность новой власти.

- Мы должны показать народу, что им больше не нужно бояться козней тирана, - сказал он холодно, но в его голосе чувствовалась какая-то скрытая злоба. - Если ты не можешь выполнить этого приказа, так и скажи, и я отправлю тебя и твой отряд в изгнание как изменников и дезертиров.

Юный паладин с непониманием посмотрел на своего командира. Это уже ни в какие ворота не шло. Но, тем не менее, он снова поклонился. У него не было другого выхода. Видимо, безумие объяло всех.

- Нет, сер, я и мой отряд выполним это задание, - сказал он тихо.

Гибальдус удовлетворённо улыбнулся.

- Тогда приступайте, - с каким-то упоительным наслаждением прошептал он, снова глядя на замок, как на желанный кусок пирога.

Игон мрачно сидел на своём троне в приёмном зале. Он ждал, когда же за ним придут.

"Люди глупы, мой король, - шептал сидящий рядом Шейрату. - Они совершенно не понимают, что для них лучше, а что хуже, и этим пользуются те, кто рвётся к власти. Они разрушат Ваше королевство".

Игон глубоко и отчаянно вздохнул.

- Значит, так и должно быть, - сказал он со смирением. - Что я могу ещё сделать? Я потерпел окончательное поражение.

Демон коварно улыбнулся.

"Ещё нет. Я могу раскрыть Вашу внутреннюю силу, чтобы Вы сумели победить Ваших врагов, - сладко прошептал его голос. - В Вас есть скрытый потенциал, я ощущал его с самого начала. Всего лишь необходимо его развить. Только поклянитесь мне в вечной верности, и я наделю Вас силой. Вы сможете, наконец, одолеть всех мятежников и спокойно править".

Игон с тоской посмотрел в окно на падающий снег. Несмотря на всё то, что произошло в последнее время, он продолжал любить своё королевство. Народ со временем понял бы его, принял, и всё встало бы на свои места. Каждый клочок этой заснеженной земли был дорог юному правителю, как и каждый живший здесь человек. Это было то, ради чего трудился его отец, к чему приложил столько усилий и во что вложил столько своей души. Ради этого стоило бороться. Игон жалел обо всём, что совершил, он готов был покаяться за каждую смерть, что была на его совести. Демон был прав, только не при помощи этих предателей, что стояли в стороне в нужный момент, и теперь смели его судить. Они этого не заслуживали.

- Я согласен, - решительно прошептал король, уверенно приподняв голову.

"Поклянись мне в вечной верности", - с нетерпением напомнил демон, отбросив формальности.

- Ради своего королевства и его процветания, я клянусь тебе в верности, Шейрату.

Довольная улыбка растянулась на лице демона, оголяя его белые клыки.

"Будет немного больно", - прошептал он. Игон с непониманием посмотрел на него, но демон молниеносно выхватил тёмный клинок из-за пояса и вонзил в грудь юному королю. Шок и ужас отразились на лице того, глаза с непониманием смотрели на того, кому он так долго доверял, но тот лишь улыбался. Демон вытащил кинжал, и агония захватила юношу. Он, вскрикнув, вскочил на ноги с трона, неестественно выпрямился на секунду, а затем упал и дико закричал. Он корчился, пытаясь хоть как-то унять бушующую во всём теле боль. Корона упала с его головы со звоном и укатилась куда-то в сторону. Эхо вторило, отражая от стен звуки мучений хозяина замка. Шейрату отошёл чуть подальше, взмахнул рукой, и Игона охватило демоническое пламя. Его дикие вопли боли стали невыносимыми. Огонь быстро охватил его полностью, ткань сгорела, открывая жаждущим языкам пламени оголённую кожу. Плоть плавилась, словно воск свечи, оголяя кости. От тела практически ничего не осталось, кроме скелета, когда вдруг ставни окон открылись и в зал влетел мощный поток снежного ветра, погасив пламя. Изуродованный труп короля безжизненно рухнул на пол. Подобного ранее не случалось, а потому Шейрату был шокирован и разочарован до глубины души. Неужели он так долго плёл нити, творил свои махинации, чтобы в итоге не прийти ни к чему? Ветер ослаб и лениво гонял снежинки по полу, в одно мгновение в зале стало холодно. Демону даже показалось, что, когда они стояли снаружи, было теплее, пусть он давно перестал реагировать на изменения погоды. От самого же юного короля остались лишь кости, тлеющие угли плоти смело ветром. Посланник тьмы продолжал надеяться, что что-то ещё произойдёт, но с каждой секундой его надежды таяли.

Неожиданно в голове и груди мертвеца загорелись белые энергетические сгустки, скелет шевельнулся, поднял одну руку и поставил так, чтобы суметь подняться. Следом двинулась и вторая, также поднимая туловище. Труп выпрямился, стоя перед шокированным и одновременно обрадованным Шейрату. Затем восставший чуть приподнял голову, расправил руки и поднялся на расстоянии метра над землёй. Опять загудел ветер, и из распахнутых окон в зал ворвались потоки ледяного снежного ветра. Они послушно обвились вокруг костей Игона, словно он повелевал ими. Один из вихрей вонзился в его позвоночник, у самого основания, сломав его, ноги и таз безжизненно упали на пол. На их место переместились несколько снежных потоков, наросли крупные льдины и стали вращаться по кругу. Сверху же иней полз по телу, словно лаская, превращаясь в корку льда. Казалось, они очертили силуэт тела, руки покрылись вереницей тонких полосок, словно стеклянных вен, за головой вырос внушительный воротник, придавая облику массивность. Наконец, один из вихрей подхватил упавшую корону и водрузил её на голову мёртвому королю. Игон опустился ниже и завис так, что поравнялся ростом с Шейрату. Тот лишь продолжал восторженно наблюдать за происходящим и улыбаться, стараясь не выдать свою растерянность. Он чувствовал своего подчинённого, но всё равно не мог понять, почему тот отличается от остальных и самого демона. Восхитительное создание, воистину, достойное творение. Но почему оно владеет силой, которая неподвластна его повелителю?

- Наконец, ты можешь понимать меня, ведь тебе теперь доступен язык Богов Тьмы, - сказал Шейрату. - Я наградил тебя силой льдов и возможностью поднимать павших в качестве своих слуг. Теперь ты сможешь победить своих врагов. А я должен идти, чтобы продолжить свою миссию.

- Хорошо, мой Господин, - ответил Игон. Его челюсти не шевелились, а голос гулко отдавался по всему залу, в нём были какие-то звенящие, словно ледяные нотки. Демон улыбнулся, поклонился и двинулся к окну, чтобы покинуть замок незаметно для стоявших снаружи войск.

"Только вот кого считать врагами? - услышал король его голос в своей голове.- Только ли тех, кто находится сейчас у замка или пытается в него проникнуть? Разве не являются и те, кто стоит за ними, кто не вмешивается и лишь ждёт исхода, такими же противниками?"

Глаза Игона загорелись ярче, словно ярость полыхнула в нём. Он посмотрел вслед своему повелителю, но тот словно растворился в воздухе. Костлявая рука сжалась в кулак, но не от неудержимой ярости, эмоции как таковые пропали. От решимости, теперь он знал, что он должен сделать.

Вайс со своим отрядом пробирался по зеркальному коридору дворца. Впереди уже виднелись двери тронного зала. Юный паладин вздохнул и сглотнул комок в горле. Руки дрожали, сжимая рукоять меча в ножнах. Он явно волновался. Этой встречи он боялся не меньше, чем её последствий. Выдержит ли он, зная, что сам своими руками отдал Игона под приговор? Он не хотел такой судьбы своему другу, но её тот заслужил сам. Не было ли в этом вины Вайса, его бездействие, его молчаливый уход? Юноша вспомнил обугленные дома Дайзепура, живых мертвецов в армии, этого таинственного советника, читающего мысли. Паладин мысленно молился Свету, чтобы не опоздать, чтобы его друг не натворил ещё больше бед. Нельзя было просто так отступать, покидать его, отдать в руки прокажённому неизвестному в плаще. Мог ли он знать тогда, чем всё это закончится? Не время было об этом думать. Пришла пора действовать и расхлёбывать последствия.

Двери со скрипом открылись. Зал был пуст, стёкла в окнах выбиты, снег надувало внутрь, скрывая блестящие на свету осколки стекла. Холод и сквозняк бродили по залу с завываниями. Никого не было.

- Игон? - неуверенно позвал Вайс. Лучше бы его здесь не было, лучше бы он сбежал...

- Да, Вайс? - откликнулся тот звенящим холодным голосом, на удивление спокойным и твёрдым. Сердце паладина упало, а руки дрогнули, пришлось снова собраться.

- Сдавайся, Игон. Всё кончено. Ты должен пойти с нами.

Всеми силами юноша пытался подавить сквозящую в голосе горечь. Воины с пониманием смотрели на него, чувствовалась их поддержка. Это было слишком суровым испытанием для юного командира.

- Зачем? - снова отозвался голос всё тем же прохладным тоном, однако нотки злости начали проскальзывать в словах. - Чтобы позорно казнить меня, так?

- Так, - со вздохом сдался Вайс.

- И кто же займёт моё место? - злость явно нарастала. - Ты? Гибальдус? Какой-то другой жадный голодранец? Я хотел дать этому королевству счастье... а они оттолкнули меня и плевали в лицо каждый раз...

- Хватит! - гневно и твёрдо крикнул паладин. - Выходи, Игон!

Вайс достал меч, готовый к неожиданной атаке отчаявшегося короля. Его воины последовали его примеру. Снова раздался смех, словно звоном отдаваясь от стен.

- Как пожелаешь, - коварно прошептал бывший друг.

За троном стали виться снежные вихри, словно торнадо, в центре них что-то поднималось наверх. Люди с ужасом наблюдали за тем, что происходило. Лишь Вайс понял, кого видет перед собой по короне на голове.

- Это король Игон? - с опаской прошептал один из воинов, командир лишь шокировано кивнул в ответ, продолжая наблюдать за монстром, в которого превратился его лучший друг. Встретить подобное не ожидал никто из них, потому они потеряли драгоценные секунды для отступления. Поднявшись над троном, ледяной король вдруг выбросил руку в сторону стоящего рядом с Вайсом воина, и снежный вихрь, словно копьё, пронзил его насквозь, пробив доспехи. Мужчина вскрикнул и начал падать, но паладин подхватил его. Это вернуло его в чувство.

- Отступаем! - прокричал он отчаянно и потащил своего соратника в коридор, остальные тоже послушно в спешке двинулись назад, прячась за створками. Вайс вытащил товарища и положил перед дверьми. Его бойцы тут же захлопнули их. На мгновение юноша снова взглянул на Игона. Если бы тот хотел, он бы уничтожил их всех прямо сейчас. Но он просто стоял и смотрел им вслед, давая шанс уйти.

Вайс перевёл взгляд на смертельно раненого воина. Тот дрожал, побледнел, его тело покрывал крупный холодный пот.

- Держись, Туно, держись, - прошептал ему паладин и приложил руку к его ране. Воин послушно кивнул и сглотнул комок в горле, собираясь с силами. Свечение согрело божественным теплом рану, та стала затягиваться, боль отступала. Постепенно дрожь прекратилась, дыхание выровнялось, а краски вернулись к коже пострадавшего. Осталась лишь большая зияющая дыра в доспехе.

- Что это было, Вайс? - спросил испуганно один из воинов, стоявших за его спиной. - Что стало с королём?

Тот лишь отрицательно покачал головой, пытаясь сдержать безумную душевную боль за своего друга, зашедшего в своих заблуждениях так далеко. Вопль ужаса и отчаяния рвался из груди, разрывая нутро. Но сейчас нужно было остаться стойким.

- Вайс, - напевно раздался голос Игона, словно отражаясь от стен. Тот посмотрел на потолок и с ужасом заметил, что через щели в двери по стенам ползёт тонкий слой льда. - Уходи, Вайс. Ради всего того, что когда-то связывало нас, уходи и никогда не возвращайся. Беги прочь отсюда, из столицы, из королевства. Навсегда.

Юноша судорожно вздохнул и закрыл глаза, воины смотрели на него с некоторым страхом. Сейчас от юного командира требовалось принять решение. Единственным шансом спастись было пойти против воли Гибальдуса и обречь себя на обещанное тем изгнание. Юный воин света сомневался, что генерал поверит в историю о ледяном призраке.

- Ты сможешь идти? - обратился он к раненому, тот уверенно кивнул в ответ, и они оба поднялись. Вайс кинул прощальный взгляд на большие дубовые двери.

- Уходим, - велел он своим воинам.

Они послушно кивнули и побежали к выходу. Он же задержался, осторожно развернулся и шагнул обратно, словно повернувшись к собеседнику, от которого его отделяла стена. Это теперь очень точно описывало их отношения. Необходимо было выплеснуть тот ворох эмоций, что скопился внутри.

- Почему ты сделал это, Игон?! - отчаянно воскликнул он. - Почему ты продался тьме, демон тебя дери?!

Возникла пауза, невыносимое ожидание. Юноша жаждал услышать ответ, ждал его с нетерпением, но в то же время прекрасно понимал, что ничего не получит.

- Уходи, Вайс, - раздалось, наконец, озлобленное шипение в ответ. - Как и в тот раз. Отступи. Оставь меня. Я знаю, что мне делать. Я всё исправлю.

- Ты ничего не знаешь! Как ты собираешься что-то изменить теперь?! Посмотри на себя! Ты стал чудовищем и убийцей!

Снова молчание. Горячие слёзы текли по щекам Вайса.

- Будь ты проклят, Игон, - прошептал он, всхлипнув.

- Убирайся отсюда, - прошипел тот в ответ. - Убирайся навсегда!

- Ты не выполнил приказа! - истерично кричал Гибальдус юноше. Тот был подавлен, глаза ещё блестели от слёз, но возмущение перевесило, учитывая только что пережитое потрясение. В своей мании величия генерал зашёл уже слишком далеко, она мешала ему видеть очевидные вещи. И Вайс не мог больше терпеть этого. Рядом стоял Туно со своей огромной дырой в доспехе, но это нисколько не убеждало генерала.

- Вы подстроили это, сами проткнули его доспех! - продолжал истерично кричать тот. - Думаешь, я поверю в ледяного призрака, которым стал Игон? Ты совсем за идиота меня принимаешь? Ты просто не смог даже пленить своего старого дружка! Возможно даже, помог ему сбежать!

- Нет! - воскликнул возмущённо Туно. - Вайс не мог!

Но его командир лишь остановил его жестом руки и смиренно посмотрел на своего генерала.

- Я прекрасно понимаю, что Вы не можете поверить в подобное, - ответил он с горечью, голос ещё дрожал. - Я бы и сам не поверил, если бы не видел это своими глазами. И я понимаю, что моё положение довольно шаткое в ваших глазах. Но прошу Вас, поверьте мне. Иначе многие невинные люди могут пострадать.

Гибальдус побагровел от злости.

- Ты ещё смеешь мне угрожать, мальчишка?! - воскликнул он. - Если бы я не был мудр и милосерден, я заколол бы тебя прямо сейчас! Но я всего лишь изгоню тебя и твоих прихвостней из королевства навеки! Убирайтесь прочь!

Туно шокировано смотрел на Гибальдуса, но не мог возразить ему. Вайс, всё ещё подавленный случившимся, а потому абсолютно бесстрастный, лишь взял своего воина под локоть, развернулся и повёл за собой к остальным. Тот словно очнулся от замешательства.

- Что-то он совсем заигрался, - возмущённо заметил он, Вайс лишь слабо усмехнулся в ответ. - Он же не может нас изгнать!

Туно с надеждой смотрел на своего командира. Тот лишь бросил грустный взгляд на замок.

- Возможно, что нам действительно не стоит оставаться здесь, - хмуро ответил он. - Нужно использовать свой шанс, пока есть время. Передай всем нашим, чтобы они немедленно отправились за своими семьями и забрали всех. Вещи не берите, нам нужно уходить как можно скорее.

Воин удивлённо посмотрел на своего командира, который говорил об этом с непривычным спокойствием.

- К чему такая спешка, командир? - спросил он откровенно. Вайс нахмурился и снова задумчиво посмотрел куда-то вдаль.

- Плохое предчувствие, - ответил он.

Туно понял его и, кивнув, поспешил к остальным. Вайс же снова с тоской посмотрел на белый королевский замок. Он не мог забрать с собой свою семью. Последний, кого он считал самым близким человеком, погиб там, в тронном зале этого великолепного белоснежного замка. И пусть его озлобленная частичка души и жаждет мести, всё то, что было в нём, что так ценил в нём Вайс, погибло. Теперь оставалось лишь сожалеть.

Гибальдус со своим небольшим отрядом стоял у входа в замок. Позади выстроилось всё войско единомышленников, они ожидали дальнейших действий генерала. Тот решительно вздохнул.

- Игон! - крикнул он изо всех сил.- Если в тебе осталась ещё хоть капля чести, и ты не сбежал при первой же возможности, сдавайся! Тебе уже нет смысла прятаться!

Раздался холодный хохот, словно эхом отражавшийся от стен, он был звенящим и холодным одновременно, воины поёжились и испугано переглянулись. Почему так громко? Словно сам замок, сам ветер издавал этот звук.

- Ты прав, Гибальдус, - прозвучал ледяной голос Игона, он говорил спокойно, не кричал, но его слышал каждый. - Мне нет смысла прятаться.

Ворота открылись, словно от сильного порыва ветра, не было видно никого, кто бы их толкал. Генерал и стоящие рядом с ним прищурились. Впереди, в длинном коридоре, в самом конце виднелось странное белое свечение. Оно медленно приближалось, но разглядеть, что было его источником, пока было невозможно. Несколько секунд потребовалось будущему императору, чтобы прийти в себя.

- Запугать меня решил, - проворчал он и двинулся навстречу свечению. - Как и своего слабоумного дружка. Но я на это не поведусь. Я тебе покажу, как запугивать Императора Гибальдуса Великого.

Воины его личного отряда с непониманием переглянулись, а затем двинулись следом за своим командиром. Из их ртов шёл пар, и чем дальше они шли, тем гуще тот становился. Стены покрывал иней, зеркала были затянуты тонким слоем льда, искажая отражавшихся в них людей. Люди озирались уже со страхом. Лишь генерал уверенно двигался вперёд. Источник свечения был неподвижен, так же находился в конце коридора.

Лошади волновались под командирами отрядов. Стоящие снаружи войска терпеливо ждали, чтобы радостно воскликнуть, когда их командир выведет пленённого тирана. Было тихо и спокойно, лишь снежинки шурша падали на землю. Вдруг двери с грохотом захлопнулись, словно снова ведомые мощным порывом ветра.