Последний мерзавец

Глава 10

Илья

Вспарывая ногтями простынь и содрогаясь всем телом, Вика кончает. Я загребаю в кулак ее светлые длинные волосы и врезаюсь сзади в спазмирующее лоно. Второй рукой с оттяжкой бью по ягодице. От удара упругая влажная плоть мелко вибрирует.

Викки, наплевав на моих соседей, гортанно стонет и изрыгает ругательства.

Предчувствуя собственный взрыв, я выскальзываю из нее и стягиваю презерватив.

– В рот.

Мгновенно сориентировавшись, она поворачивается ко мне лицом и, ухватившись двумя руками за бедра, открывает рот и высовывает язык.

Рано, блядь…

Удерживая ее голову, врезаюсь до упора. Вика, не ожидавшая такого, поперхивается, но быстро группируется и начинает часто дышать носом.

Я погружаю в ее глотку весь свой нескромный размер и, оказывая давление на ее макушку, упираюсь головкой в мягкие ткани гортани. Викки терпит несколько секунд, после чего начинает хрипеть и бить ладошкой по моему бедру.

– Иль…

Позволяю сделать вдох и врезаюсь снова, переходя в режим долбежки, пока не довожу себя до финиша. Зафиксировав ее затылок, сливаюсь в рот и, крутанувшись на месте, падаю спиной на кровать.

Викки, сидя на четвереньках на полу, проглатывает и жадно хватает воздух ртом. А затем, вытерев лицо о край простыни, забирается на кровать и тщательно вылизывает мой член.

– Кажется, я влюбилась, Илья… – шепчет, покрывая поцелуями мой живот.

– Его все любят… – бормочу, чувствуя колоссальные усталость и сонливость.

– Дурак!.. – Легкий шлепок по бедру. – В тебя, Илюш!.. У меня такого, как с тобой, никогда не было.

Не счесть, сколько раз я слышал это. В разных вариациях, но суть одна – попытка набросить хомут на шею качественным отсосом.

– Пойдешь в душ? – спрашиваю, с трудом отрывая голову от постели.

– Да…

– Иди, потом я.

Покрыв меня еще одной серией быстрых поцелуев, Вика слезает с кровати и уныло плетется в душ.

Меня смертельно рубит, но я не хочу заснуть, пока она не уйдет, иначе утром рискую проснуться в ее объятиях.

Сегодня мне этого не надо.

Подложив подушку под голову, протягиваю руку к тумбе и на ощупь нахожу свой телефон. Подсознательно или нет, сразу открываю один из местных новостных каналов, в котором днем промелькнула физиономия моей сестрицы.

Отлистываю несколько постов вверх и нахожу ее в обнимку с облезлым старым кошаком. Репост из канала «Хвостатые_Усатые».

За каким-то хером прохожу в него и листаю вверх, пока не натыкаюсь на другие ее фото. С котятами, щенятами и крольчатами – пристраивает сирых и убогих в добрые руки.

Хм… святоша, мать твою.

В чулках и со ртом цвета спелой вишни.

Гашу экран, откидываю телефон и закрываю глаза сгибом локтя. Не помогает – перед мысленным взором взгляд ее раскосых глаз, и мне не нравится, что он во мне пробуждает.

Слышу, открывается и закрывается дверь ванной, приближающийся звук босых ног и тихий шепот Вики:

– Илюш, я останусь?

Разрешить остаться?.. Пусть спит. Завтра утром пососет и завтрак приготовит.

– Нет, беги домой.

– Уже поздно.

– Твой дом через дорогу. Иди, Вик…

Вздохнув и жалобно всхлипнув, она начинает одеваться. Поднимает с пола одежду, из-под моей ноги лифчик вытаскивает.

– У тебя никогда серьезных отношений не было?

– Нет.

– Что, никто не нравился?..

Я убираю руку и открываю глаза. Сдвинув брови к переносице, Викки поправляет лямки топа.

– Почему никто?.. Ты нравишься.

– Я про другое, Илья. Про отношения.

– Ой… не души, умоляю…

– Ладно, не буду, – усмехается невесело. – Но рано или поздно тебе все равно придется подумать о семье и детях.

– Мы встречаемся пару недель, Вика. Что за разговоры?..

– Молчу, молчу…

Надевает короткую юбку, чулки, смотав в комок, пихает в сумку. Быстро расчесывает волосы и собирает их на затылке гребнем.

– Кстати, что у тебя с Бергами?.. Я думала, ты с ними никак не контактируешь.

– Не твое дело.

Слышу недовольное фырканье, недолгую возню в прихожей и, наконец, хлопок двери.

Поднимаюсь, иду в душ, чтобы смыть с себя ее слюни, и, вернувшись в кровать, снова беру телефон и подписываюсь на тот собачий канал. А затем, вернувшись к тому посту, нажимаю и увеличиваю ее фото. Губы на весь экран. Смотрю и вспоминаю, какие мягкие они на ощупь.

Вспоминаю и чувствую совершенно не то, что должен чувствовать. Это злит и пугает одновременно. Потому что я себя знаю – теперь точно не успокоюсь, пока и на вкус ее рот не попробую.

Блядь!..

Ну, куда?!

Снова смотрю на то, как она блохастого к себе прижимает. Видно же, что чистая и совсем неискушенная. Тепличный цветок, недотрога.

Она ж сегодня едва в обморок от моего прикосновения не грохнулась. Что за извращенные фантазии, Абрам?..

Откидываю телефон на вторую половину кровати и, перевернувшись на живот, обнимаю руками подушку. Начинаю погружаться в сон, но в памяти одно воспоминание всплывает.

Мне тогда семнадцать только исполнилось, и мы с пацанами пошли прогуляться по новому, самому крупному и современному в нашем городе торговому центру.

Толпой завалились в бутик приблуд для мобильных телефонов, а из магазина детских товаров напротив в этот момент вышли Берги. Мой папаша, его жена и кучерявый очкарик. Даже через линзы очков на приличном расстоянии было видно, как светятся счастьем ее глаза.

Прижимая к себе обеими руками, она тащила объемную розовую коробку.

Мы потащились и в этот магазин тоже. Не знаю зачем, но мне позарез нужно было знать, что именно ей купили. Шумной галдящей толпой мы шастали мимо полок, брали с них игрушки, заводили, ржали, снимали все на видео. Пока нас не прогнала оттуда охрана.

Что было в той розовой коробке, я так и не узнал.

Следующий день для меня начинается в полдень. Открыв глаза, еще какое-то время пялюсь в потолок, а затем нашариваю телефон в кровати и активирую экран.

Три пропущенных.

Один из них от бабки. Значит рассказала ей болонка про свои вчерашние приключения.

Накинув одеяло на утренний стояк, жму на ее контакт. Отвечает почти сразу.

– Илья?..

– Здрасьте… – Прочищаю горло. – Я вас слушаю.