Последняя Арена 8 (СИ)

Глава 12

Подъемный механизм натужно скрипел, но всё же справлялся со своей задачей. Сперва от водной поверхности оторвались мои ноги, а после и всё тело.

Я мысленно усмехнулся: баул преподнес неожиданный сюрприз. Для меня он сейчас совершенно ничего не весил, но для других его масса переваливала за тонну. Меня пытались поднять на борт с помощью ручной силы, но или характеристики были не особо подходящие, или очков параметров не хватало, но всё же трое мужиков не смогли утянуть жертву на посудину. Один из них так и вовсе грохнулся в озеро, после чего до меня донеслась отборная брань. Я по-прежнему различал сплошное американское «фак-фак-фак», но услужливая система переводила все слова на привычную ругань. И маты, что удивительно, не повторялись. Видимо, в каждое отдельно взятое «фак» иностранец вкладывал определенные смыслы, которые останутся непонятными русскоязычному населению.

— Знатный улов! — раздался женский голос, когда меня швырнули на палубу.

— Ага. Крупная рыбёха, — поддержал темнокожий парень, который буксировал меня на гидроцикле.

Люди догадались постелить невесть откуда взявшийся стальной лист, чтобы я не проломил пол. Человек, который управлял краном, не церемонился. Моя бренная тушка шмякнулась на поверхность с такой силой, что если бы не доспех, то лететь мне прямым ходом на перерождение. И, что самое поганое, броня смягчила удар, хотя я и не против был бы отправиться в зазеркалье. Больно уж разит от этой ситуации чем-то неприятным…

Конечно, будь у меня активен универсальный блокиратор, то как-нибудь смог бы выкрутиться, но без него шансы на побег стремятся к нулю. Ведь у меня могут вызнать какие-то секреты, а я владею слишком многими тайнами, за распространение которых система по голове не погладит. Да и набор доспехов, зелий и артефактов у меня не самый плохой. Тот же наконечник Михалыч выставляет за десяток миллиардов — мягко говоря, нужная вещичка. А ведь имеются у меня и более ценные трофеи. Отсюда вывод: нужно умереть. Причём чем раньше, тем лучше. И почему, черт побери, мне не попадаются адекватные поселения⁈ Или сейчас другие и не выживают?

Перцепция не фильтровала звуки, поэтому, когда я грохнулся, моих ушей коснулся металлический лязг, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки. Челюсть щелкнула. Зубы сомкнулись на кончике языка. На лицевой щиток шлема попали капли крови. Зараза! Мало того, что зрение урезалось, так теперь ещё и не видно почти ничего.

— Эй, Гиммлер, ты чего так неаккуратно⁈

Вот дьявол! Попался каким-то фашистам!.. Если мне память не изменяет, то именно этот выродок считается главным организатором геноцида. Нормальный человек не взял бы себе такое игровое имя.

Надо мной склонилось лицо Гиммлера. Да, я лежал, придавленный весом кирасы. Вскочить и атаковать из-за обнуленной мощи не получится. Но ведь старые навыки, которые я вытренировал у себя до прихода системы, никуда не делись, а наручный комплект особой тяжестью не отличается. Раньше я мог разбить целый кирпич, так почему бы не сделать то же самое с мордой этой фашистской мрази?

Я выбросил кулак. Сжатые пальцы, обрамленные металлическими вставками, врезались точно в подбородок. Неизвестная аномалия или чья-то имбалансная способность — я так и не разобрался — сняла с меня почти всё, но при этом не затронула разогнанного мышления.

Будто в замедленной съёмке я наблюдал, как сдвигается челюсть, деформируется лицо и вместе с кровавой жижей вылетают зубы. Тело мешком стало опадать на палубу. Эх, не зря говорят, что даже неинициализированный может победить высокоуровневого игрока, если будет действовать неожиданно или подготовится — вот явное доказательство.

Я тут же изменил траекторию. Кулак ударил сбоку по чьему-то колену. Ощутил, как нечто внутри проминается и кость вылетает из суставной сумки. По кораблю разнёсся душераздирающий мужской вопль. И чего так орать? Отвык от боли? Ну так добрый Фрол напомнит о ней…

— Ты чё, сука⁈ — вызверился кто-то и попытался ударить меня ногой под ребра.

Кираса выглядела не особо презентабельно. Она, скорее, напоминала старую потертую мешковину, чем доспех за сотню миллионов опыта. Другой человек не мог различить её свойств, потому для окружающих этот элемент брони переходил в разряд обычной одежды. Но вид бывает обманчив. Носок стопы у незадавшегося футболиста хрустнул. Я тут же поднял руку с закрепленным на ней артфиксом и засадил ей в промежность. Игрок схватился за пах, заскулил и начал оседать. Этот тупорылый идиот тоже выведен из строя…

В меня попала зеленоватая вспышка. Баул поглотил чужое заклинание ранга неофита.

— Замри! — приказал парень, который доставил меня на судно.

Я, всё так же находясь в лежачем положении, собирался наброситься ещё на одного человека, но тело, поддавшись чужеродной магии, застыло. Менталисты… Ненавижу…

— Что тут у вас?

В моём поле видимости появилось новое лицо. Простая майка обтягивала бугрящийся мышцами торс. Массивную мощную шею покрывала густая черная борода. На плече красовалась татуировка в виде черепа с крыльями. Суровая рожа матерого убийцы не предвещала ничего хорошего. Человек подошел ближе. Я разглядел на его наколке надпись «Si vis pacem, para bellum (хочешь мира — готовься к войне — прим. автора)». И чего они все без брони? Вообще страх потеряли? Ведь даже мобов не боятся! Монстры, насколько мне известно, не плавают, но ведь может и какое-нибудь исчадие небес повстречаться.

— Мэверик, этот тот диверсант, про которого я писал.

— Понятно-понятно. А с этими что? — он кивнул на бессознательного Гиммлера, стонущего мужика, держащегося за колено, и валяющегося и скулящего незадачливого футболиста. Людям уже заливали в рты зелья регенерации и обезболивающее.

— Так… Он напал… Я парализовал его…

— Ясно-ясно… — Мэверик, будто дворовый гопник, присел на корточки и постучал по моему шлему. — Ну и кто ты такой будешь?

— Он не может говорить, — сказал парень.

— Ну так сделай так, чтобы смог.

Я ощутил, что область выше шеи пришла в норму. Зашевелил губами, изображая речь.

— Что? Не слышу! — Мэверик нагнулся.

Я ждал, пока его ничем не защищенный нос окажется напротив моего лба, а следом попытался расквасить переносицу. Глава шайки, судя по всему ожидая такого поворота событий, с легкостью увернулся от выпада.

— Хитёр, хитёр, — он покровительственно похлопал меня по плечу. — Обыскали его?

— Нет… — замялся темнокожий менталист. — Только достали его из воды… э… У тебя есть что-нибудь, что способно навредить судну: какие-нибудь артефакты с отложенным действием, бомбы, зелья? — спросил он у меня.

— В инвентаре, — выдавил я.

— А что может активироваться сейчас или в ближайшее время?..

— Нет.

— Косяк, Мавр, косяк… Сразу не проверил… Считай, что на неделю лишился премии. Ну и корму надо отдраить. И всё ручками.

— Сэр, есть, сэр!

— О, улыбаешься, значит… Улыбаешься!.. — восхитился Мэверик, смотря на меня. — Выходит, что не местный. И откуда же, откуда же ты прибыл?

И зачем он постоянно повторяет всё по два раза? Странная привычка. И голос ведь такой добрый-добрый… А глазки понимающиее-понимающие… Тьфу, черт. Теперь я и начал повторяться…

— Откуда прибыл? — спросил менталист.

— От берега, — сказал я чистую правду.

Мэверик вопросительно поднял бровь и перевел взгляд на Мавра.

— Сэр, с ним какие-то странности, — ответил парень. — Он почему-то не выключается.

— Вижу-вижу…

Я вспомнил, как меня несколько раз брали под контроль. Первый раз это сделала Кейра, потом — достопочтенная Стоменова Елена Викторовна, после — присланная Авалоном Мезенцева. И каждый раз я будто переносился во времени, а теперь этого не происходит. Почему так? Быть может, унбэшка всё-таки хотя бы немного, но работает? Абстрагировавшись от всего, я попытался пошевелить пальцами, но ничего не вышло.

Мэверик воплотил белоснежный предмет и приставил его к моей голове. Цвет артефакта изменился на ярко-фиолетовый.

— Интересно-интересно…

— Откуда ты родом? — спросил темнокожий парень.

— Москва. Россия, — не отдавая себе отчета, сознался я.

— Россиииия, — протянул Мэверик. — Ну что, товарищ, как ты попал на этот континент? Здесь твой дом?

Мавр дублировал вопрос.

— Нет. У меня есть способность телепортации. Могу раз в месяц перенестись в любую точку планеты, — вырвалось у меня.

Мэверик постучал по моей кирасе, затем по шлему, прошелся по поножам и комплекту на руках:

— Интересный доспех! Помнишь его свойства?

— Помнишь свойства? — подключился менталист.

— Да.

— Называй!

Я начал перечисление. Через минуту Мэверик заметил:

— Товарищ, ты не сказал, какое ограничение на экипировку: ранг, уровень, репутация и прочее.

— Отсутствует, — ответил я механическим голосом.

Я видел, как загорелись глаза у корабельной команды. Дьявол! Надо как-нибудь сдохнуть! Ведь явно собираются всё отнять. Подаренный Кейрой псионический шлем терять никак нельзя. Я как-то искал на аукционе предметы со схожими особенностями, но ничего так и не попалось. Да и поножи у меня крайне необычные. Другие элементы брони хотя бы можно купить, а эти — нет.

— Узнай у него, когда?..

— Сэр, лишней маны нет, — перебил Мавр.

— Понятно-понятно… Как я понимаю, без принуждения ты ничего не скажешь? — он с улыбкой на губах погладил меня по бронированной голове. Я промолчал. — У кого есть термит?

— Сэр, так на плавсредствах запрещено же… — начал Гиммлер.

— Да-да, запрещено! — Мэверик демонстративно закрыл глаза. Он выставил руку за спину. Через пару секунд девушка, которая говорила про знатный улов, опустила в его ладонь склянку. — Знаешь, что это? — спросил у меня лидер шайки. — Ничего страшного. Всего лишь субстрат, который очень хорошо разъедает многие материалы. Раз твои доспехи имеют в свойствах самовосстановление, то можешь не беспокоиться: с ними ничего не случится. Утратят прочность, скроются в инвентаре, но это ничего… Потом ведь починятся. Ведь починятся? Вот, то-то.

Давай-давай, родненький, убирай с меня всю броню. Без защиты меня будет проще убить.

— Ну кисточку-то дайте! — попросил он.

— Вот! — Марв материализовал предмет. — Сэр, не смотрите так на меня. Это не я дал термит.

— Ладно-ладно. Знаешь, товарищ, такого зелья ты на аукционе не найдешь, — Мэверик перевернул фиал. Из горлышка мне на живот полилась тягучая жидкость. — Его изготавливает наш ремесленник. Забавная штука. При соприкосновении с органикой теряет свои свойства, но при этом прекрасно растворяет почти все твердые предметы, за исключением стекла и почему-то камней берилловой группы: всяких там изумрудов и аквамаринов. А те же алмазы сжирает на раз. Пока непонятно, с чем это связано. Особенно хорошо поддаются системные материалы, — он начал водить кисточкой, размазывая субстанцию по всей поверхности кирасы. — Сейчас сам увидишь.

Прошло около минуты, прежде чем элемент доспеха растворился. Следующим на очереди оказался наручный комплект, продержавшийся секунд двадцать. После — шлем, сдавшийся чуть ли не сразу. Мне зажали голову, чтобы я не дергался.

— Поножи чур мои! — застолбил темнокожий парень. Броня, сколько бы её ни мазали, не исчезала.

— Нет, Мавр, на тебе косяк.

— Но ведь это я его привёл!

— Зато я первая его обнаружила!

— Нечестно! Ты морф! — обвинил её парень.

— И что?

— Так ты, когда превращаешься в орла, летаешь на пяти тысячах.

— Разговоры! — рявкнул главарь, брызжа слюной.

А ведь я видел птиц. Ещё задумывался, нет ли среди них игроков. Оказалось, что есть. Из-за большого расстояния направляющее умение указывало на другого человека, который находился на корабле. Морфы, насколько я помню, без проблем обнаруживают меня под арканумом. Тоже мерзкий класс… Хотя менталисты хуже.

Черт, они уже делят моё имущество… Плохо! Очень плохо! Да и лидер у них, как я посмотрю, психически не особо уравновешенный. И как закономерный итог: толпа отморозков выбрала вожаком самого отшибленного.

— Штанишки-то с него надо снять! — затребовала девушка.

— Да! Я ему тоже нахер яйца отшибу! — прорычал незадавшийся футболист, который всё ещё держался за промежность.

— Яйца отшибать не надо, — сказал Мэверик с усмешкой. — Ведь не надо? — он похлопал меня по щеке. — Ну, чего молчишь? Чего молчишь?

— Жалко мне тебя, — всё же ответил я. Попытался в очередной раз воплотить сферу, но заклинание не отозвалось. Ауры также молчали. Про материализацию фиалов и речи не шло.

— Ха, почему? Ты нас всех убьёшь? — вопрос потонул в общем смехе. — Ты, как я посмотрю, отнял очень много жизней. Подумать только: минус двенадцать с половиной тысяч в репутации! Да мне даже близко таких выродков никогда не попадалось! Перед Последним Исходом, правда, повстречался один интересный игрок, но у него даже минус тысячи не было. И как ты выжить-то умудрился⁈ Сейчас, насколько я слышал, таких как ты кто-то планомерно и очень успешно зачищает. Зато становится понятно, как ты получил свой уровень и такие интересные вещички. У тебя в инвентаре, наверное, ещё много чего скрывается. Ведь скрывается?

— Ведь скрывается? — передразнил я, крайне похоже имитируя его интонации. Во рту у меня собралось много крови, и я выплюнул всё скопившееся в лицо Мэверику. Ответ не заставил себя долго ждать. Мощный кулак врезался под солнечное сплетение. Меня накрыла вспышка боли. Не получалось ни вдохнуть, ни выдохнуть. Я ощущал, как сломанные ребра вонзаются во внутренние органы. Перед глазами всё поплыло. Я отдался этому чувству, а вскоре меня накрыла спасительная тьма.

Очнулся я неожиданно, будто кто-то переключил тумблер с позиции «выкл», на «вкл». Автоматически попытался выполнить стандартную процедуру: активировать арканум, экипировать доспех, проверить карту и логи, но функционал системы так и не заработал. Зараза! Видимо, успели отпоить зельями регенерации.

— Чарли, тут без телеги никак, — услышал я голос Мэверика.

— Знаю. Сейчас подгонят.

Я открыл глаза. Тут же увидел, что нахожусь не на корабле, а на твёрдой земле. Это сколько я провалялся? В лучшем случае часа пол. Хорошо рассчитали с дозировкой фиала: на судне в себя так и не пришел.

Осмотрелся… Передо мной предстала неожиданная картина. На пляже были понатыканы шезлонги с загорающими на них людьми. Взгляды всех присутствующих направлены на меня. Сочувствия нет — только интерес вместе с отвращением.

Неподалёку дымилась барбекюшница, от которой доносился аромат жаренной рыбы. Из колонок играла задорная музыка, а за пультом стоял человек и крутил тарелки, изображая виртуозное владение искусством диджеинга. Рядом с ним вертелся парень в кислотной одежде.

Через пару сотен метров начинались однотипные коттеджи. Над домами возвышалось нечто, напоминающее конус, отливающий золотистыми бликами. Я заметил аккуратные дорожки, множество клумб, стриженные кусты. Повсюду тянулись электропровода с фонарными столбами. И нигде не было и намека на мобов: никаких борозд от когтей, разрушений или гнилостной вони. Создавалось впечатление, будто я попал в прошлое: в тот момент, когда жизнь била ключом, а магия была лишь глупой выдумкой разнообразных фантазёров.

Проверил, в каком я состоянии. Во-первых, чувствовалась слабость, будто я надорвался и теперь не в силах даже встать, не говоря уже о том, чтобы хоть что-то делать. Во-вторых, поножи с меня всë-таки стянули, а рот залепили кляпом. Извращенцы… Давненько я не щеголял, в чём мать родила. Прям возвращаюсь к истокам… В-третьих, в районе грудной клетки виднелся след от чьей-то подошвы. Кто-то, видимо, отвёл душеньку… Ну и, наконец, в-четвертых, мои запястья стягивались мерцающими кандалами — явно системная вещичка. Напряг руки, пытаясь разорвать наручники. Предмет слегка засветился.

— О, товарищ Фрол очнулся! Ну что, Чарли, как тебе этот красавец? — Мэверик взял меня за подбородок. — Ну красавец же, да? Без магии, лежа на спине, после парализации, и смог троих моих ребяток положить. Профи!

— Тут вопрос больше не к нему, а к твоим ребяткам, — парировал Чарли. — Стыдно должно быть!

— Им стыдно! — заверил Мэверик. — Но долю свою они получат.

— Ну насчет этого можешь не волноваться, — Чарли выдернул у меня кляп.

— Аккуратней, этот товарищ плюётся.

— Недолго ему плеваться осталось… Ты мне, товарищ из России, — он хмыкнул, — скажи: почему так бездарно подготовился? Уровень у тебя неплохой. Боец ты, видимо, не из последних. А додумался только до того, чтобы увеличить свой вес и не захлебнуться. Неужели наниматели ни о чем не сообщили?

Я промолчал.

— Какой неразговорчивый… Вы все такие, — Чарли подмигнул Мэверику. Тот понимающе ухмыльнулся. — Видишь вон того паренька, который крутится рядом с диджеем? У него ещё вырвиглазная одёжка. Конечно, видишь. Знаешь, кто он? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Это игрок десятого уровня. Он дошел в данже только до пятого этажа и получил класс. Ты, как понимаю, забрался повыше. Секрет сундуков ты знаешь. А представляешь, что будет, если ты расскажешь о них такому вот незнающему человеку? А ведь есть и многие другие вещи: полная активация универсального блокиратора на тридцать четвертом уровне, информация о ступенях инициализации, секреты ранга адепта…

— Последнее я бы тоже послушал, — сказал Мэверик.

— Сорок второй уровень просто так не получить. Ранга адепта ты явно уже успел достигнуть. Тебя даже пытать никто не будет… Когда тебя доставят к зоне пустоты, ты увидишь свой интерфейс… А потом, когда твои возрождения дойдут до нуля, запоешь обо всём как миленький. Можешь честно ответить?..

— Ну?.. — подал я голос.

— Зачем ты прибыл сюда? Хотел Джерри убить?

— Не знаю, кто такой Джерри. А пришел сюда, чтобы создать статую царственному лягушонку, — начал я забалтывать своих слушателей. В голове поселилась безумная идея, которую я намеривался воплотить в жизнь. — А ещё…

Собрав всю волю в кулак, перевернулся на бок. Зубы погрузились в песок. Глотательное движение сделать не успел — послышался хлопок от разбившейся склянки, а тело снова окоченело.

— Знаешь, Чарли, а до него, видимо, стало доходить, в какой жопе он оказался. Вот решил суециднуться. Но это ожидаемо.

— Да. Скоро запоёт… Так, всё. Пора мне. Вызнай всё, что только можно и нельзя. С тобой будет Шеппард со своей командой. Этого пока не убивай. Сперва на всякий случай пусть закрепит артефакт фиксации. Спускайте возрождения до нуля. Забирайте всё из инвентаря…

— Ты меня ещё поучи, — усмехнулся Мэверик. Он бережно начал вытаскивать их моего рта набившийся песок.

— Тоже верно. Всё, жду полного доклада через четыре часа, — Чарли посмотрел на меня и ухмыльнулся. — Царственный лягушонок… Придумают же некоторые…