Потемневшие души

ГЛАВА 23

Алиссия:

Клуб был впечатляющим зрелищем. Он сочился деньгами и элегантностью. Все в нем выглядело высококачественным, и каждый парень здесь был одет в лучшие костюмы и наряды. Стены были угольного оттенка, а вокруг главной зоны было множество кабинок нежно-серого цвета. В клубе была главная сцена темно-красного цвета и разбросанные по ней небольшие сцены с одним шестом того же цвета. Вдоль одной стены шла длинная барная стойка с несколькими барменами за ними с черными и хромированными стульями, выстроившимися вдоль бара. Там были лестницы на другой уровень, на который Дмитрий сообщил мне, что это частные комнаты для VIP-обслуживания. Я понимающе кивнула, задаваясь вопросом, сколько раз Дмитрий оказывался в этих комнатах с некоторыми из девушек, которые танцевали на шестах. Я слегка покачала головой, пытаясь выбросить эту мысль из головы.

Дмитрий провел меня к кабинке в глубине, слегка положив руку мне на поясницу. Я была на территории Дмитрия, и становилось все более и более очевидным, что он здесь имеет власть. Когда мы шли, все остальные делали несколько шагов назад, давая ему возможность пройти подальше, и либо кивали ему из уважения, либо смотрели в землю со страхом. Некоторые с любопытством смотрели на меня, когда думали, что Дмитрий не смотрит. Это было ясное напоминание о том, что та сторона Дмитрия, которую я знала, сильно отличалась от того Дмитрия, которого знали все остальные.

Мы сели, и я поплелась обратно в угол кабинки. Дмитрий поднял два пальца, и бармен быстро принес поднос с двумя скотчами на нем, поставил их на стол перед нами и так же быстро убежал. Музыка была громкой, но не неловкой. Это был приятный барабан бодрой хаус-музыки, и девушки вокруг крутились на шестах. Я оглядела комнату, гадая, увижу ли я другую девушку, которую он привел, но ее нигде не было видно. Дмитрий, как обычно, пристально наблюдал за мной, и когда мой взгляд упал на него, он слегка откинул мои волосы с лица и перекинул их мне на плечо.

— Я хочу услышать твои мысли о моей клубной любви? Твоя мимика ничего не выдает. Твое лицо всегда тщательно отрешенное, — он громко признался мне на ухо, пытаясь перекричать музыку.

— Это мило, — ответила я. Дмитрий широко раскрыл глаза от шока.

— Мило? Господи Иисусе, Алиссия, — вздохнул он, а затем отпил своего скотча. Я не могла не рассмеяться над ним. Он явно был не в себе.

— Дмитрий, выглядит очень элегантно. Все явно обставлено дорогой мебелью. Все дамы выглядят очень красиво и очень хорошо танцуют. У скотча восхитительный вкус, а музыка создает уютную атмосферу. Я не была в стрип-клубе с тех пор, как была несовершеннолетним подростком, пробиравшимся туда с поддельным удостоверением личности, — призналась я между хихиканьем.

— Я предпочитаю называть это клубом. Многие женщины приходят сюда выпить и потанцевать на танцполе. И приятно знать, что ты восхищаешься внешностью дам, — самодовольно сказал он. Ублюдок.

Дмитрий положил руку мне на плечо и откинулся на спинку сиденья. — Николай и Иван присоединятся к нам, если ты не против?

— Я не против, — ответила я и надеялась, что мое лицо ничего не выдаст. Мои отношения с Николаем и Иваном улучшились, но это не означало, что мне было бы комфортно проводить с ними больше времени, чем необходимо.

— Добрый вечер, босс. Алиссия, — поприветствовал нас Николай — больше как Дмитрий и просто признавая меня, но я не собиралась комментировать. Иван поприветствовал Дмитрия и просто посмотрел на меня, как обычно, но это было не недружелюбно. Скорее заинтригованно.

Пока мужчины болтали друг с другом, я продолжала бродить глазами по ночному клубу. Я понимаю, почему Дмитрий предпочитает называть его клубом и не упоминать слово «стриптиз» в начале названия. Пробежавшись глазами по большому залу на противоположном конце, где находилась главная сцена, я увидела впечатляющую зону со стробоскопическими огнями, и по мере того, как наступала ночь, все больше и больше групп людей заходили, заказывали много напитков, а на танцполе танцевало множество женщин. Все они выглядели невероятно пьяными и невероятно счастливыми. Мне стало интересно, есть ли у кого-нибудь из них хоть какое-то представление о том, откуда взялись некоторые из стриптизерш. Я прикусила нижнюю губу, и мои руки начали нервно дергаться под столом.

— Я пойду и возьму еще выпивки, — сказала я, наклонившись к Дмитрию. Он нахмурился и кивнул, сказав «нет», затем поднял руку, чтобы бармен подошел. Я положила руку ему на руку, чтобы опустить ее.

— Я могу пойти и взять себе выпивку, — сказала я, теперь немного холодно. Я превращала свою вину в гнев, и я это знала. Дмитрий сверлил меня взглядом, который казался самым долгим в истории, и хотя я сохраняла совершенно пустое выражение лица, я чувствовала, что готова была описать себя.

— Я бы хотел залезть тебе в голову, любовь моя. Я знаю, что это нечто большее. Твое лицо и слова ничего не выдают, но твоя энергия меняется и выдает небольшие ее количества, — строго сказал он.

Я держала рот закрытым и просто продолжала смотреть на него в ожидании ответа. — Хорошо, иди, но не выходи из бара, — ответил он, схватив меня за подбородок. Затем он притянул меня к себе для долгого крепкого поцелуя, которого было почти достаточно, чтобы заставить меня забыть о чувстве вины, алкоголе, барах и стриптизершах.

Я осторожно пробиралась через переполненный клуб, чувствуя на своей спине взгляд Дмитрия, словно лазеры. Я была не единственной, кто вышел из зоны комфорта, и иногда было трудно напомнить себе об этом. Я подошла к бару, и бармен что-то крикнул человеку, сидевшему передо мной на табурете, они сердито посмотрели на меня и покинули место. Затем бармен одарил меня самым милым взглядом и помахал руками перед теперь уже пустым барным табуретом, приглашая меня сесть.

Очевидно, что нахождение здесь с Дмитрием означало, что ко мне было особое отношение. Я вздохнула и села. Я не хотела выделяться. — Джин с содовой, пожалуйста, — заказала я и слегка улыбнулась, но знала, что мои глаза не пойдут в глаза. Бармен поставил мой свежеприготовленный напиток на морилку, а затем подал кому-то другому позади меня. Я сделала глоток джина и, используя его как свою жидкую храбрость, приняла решение, что к концу вечера я буду танцевать на танцполе.

Два жидких глотка храбрости спустя, и я чувствовала себя нечетко, но в хорошем смысле нечетко. Смешивать джин и скотч, возможно, было не самой лучшей идеей, но это меня приятно и быстро опьяняло. Я не упустила тот факт, что каждый раз, когда кто-то садился на табурет рядом со мной, его убирали через мгновение. Я задавалась вопросом, было ли это потому, что Дмитрий был ревнивым типом, или потому, что он любил поддерживать свой стойкий имидж, и быть его собственностью означало, что никто не мог находиться на расстоянии прикосновения или разговора со мной. И снова, как по сигналу, мой внутренний гнев выходил на поверхность, потому что давайте посмотрим правде в глаза, это была эмоция, которую я использовала, чтобы отразить свои другие эмоции и свою реальность. Я осушила свой высокий стакан, стукнула его о столешницу и высоко подбежала к танцполу.

Когда я вошла в толпу людей, я краем глаза увидела двух охранников, которые крадутся ко мне, и я развернулась на каблуках и прищурилась, качая головой, что нет. Они позволят мне танцевать, даже если это означало, что я устрою истерику перед всеми здесь. Они посмотрели друг на друга, явно не зная, что делать. Затем один из них повернулся ко мне спиной и заговорил в наушник. У меня было чувство, что мое веселье закончится, так и не начавшись, поэтому я углубилась в толпу и позволила музыке взять верх.