Повелители ситхов

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Закончив медитировать, Вейдер открыл глаза. С зеркальной стены герметичной камеры для медитаций из черной транспаристали на него смотрело его собственное бледное, изуродованное огнем лицо. Без нейронной связи с доспехами он в полной мере ощущал обрубки своих ног, размозженные руки, пронизывающую тело постоянную боль, которой он был только рад. Боль подпитывала его ненависть, а ненависть — Силу. Когда-то, в бытность джедаем, он медитировал, чтобы найти в душе умиротворение. Сейчас же он стремился обострить собственный гнев, подобно наточенному оружию.

Он долго не сводил глаз с собственного отражения. Раны изуродовали и изломали его тело, но довели до совершенства его дух и укрепили связь с Силой. В страданиях родилось вдохновение.

Автоматическая рука держала над его головой шлем и забрало, готовые вскоре опуститься на него подобно року. Глаза в забрале, взгляд которых внушал страх столь многим, не могли сравниться с его настоящими глазами, сверкавшими среди моря шрамов с прочно обузданной яростью. Вспомогательный респиратор, с которым он никогда не расставался, закрывал его изуродованный рот, и от стен эхом отдавался звук дыхания.

Призвав Силу, он привел в действие автоматическую руку. Та опустилась, и его голову окружили металл и пласталь шлема и забрала — оболочка, в которой он существовал. Он с радостью ощутил болезненный укол, с которым нейронные иглы шлема вонзились в плоть на черепе и затылке, соединив его тело, разум и доспехи во взаимосвязанное целое.

Человек и машина стали едиными, и Вейдер перестал ощущать отсутствие ног и рук. Исчезла и боль в теле, но ненависть, как и ярость, никуда не делась. Они никогда его не оставляли, и чем сильнее был гнев, тем больше он ощущал связь с Силой.

Усилием воли он приказал бортовому компьютеру подсоединить основной респиратор к вспомогательному и загерметизировать шлем на шее. Он снова был дома.

Когда-то доспехи казались ему ненавистными и чужими, но теперь он понимал, что всегда был обречен их носить, точно так же как джедаи всегда были обречены изменять своим принципам. Он с самого начала был обречен на поединок с Оби-Ваном и поражение на Мустафаре, которое его многому научило.

Доспехи отделяли его от Галактики и от всех вокруг, делали его особенным и неповторимым, освобождая от нужд и забот тела, когда-то бывшего его проклятием, и позволяя сосредоточиться исключительно на его взаимоотношениях с Силой.

Он знал, что других подобное повергает в ужас, и ему это нравилось. Их страх стал орудием, с помощью которого он добивался своих целей. Когда-то Йода твердил ему, что страх ведет к ненависти, а ненависть к страданиям. Но Йода ошибался. Страх — инструмент, с помощью которого сильный повелевает слабым. Ненависть — источник истинной Силы. Власть сильного над слабым вела не к страданиям, но к порядку. Самим своим существованием Сила устанавливала право сильных властвовать над слабыми. Сила устанавливала порядок. Джедаи никогда этого не понимали и потому оказались уничтожены. Но учитель Вейдера все понимал, как и сам Вейдер. И потому они были сильны. Потому они правили.

Он поднялся на ноги, слыша собственное громкое дыхание и видя огромное темное отражение в стене.

По взмаху его затянутой в перчатку руки и мысленной команде стены яйцевидной камеры для медитаций, находившейся в центре его личных покоев на борту «Губителя», стали из зеркальных прозрачными. В большом иллюминаторе позади них открывался вид на Галактику с ее бесчисленными планетами и звездами.

Теперь он понимал, что его долг — править ими всеми. Такова была недвусмысленная воля Силы. Существование без надлежащей власти вело к хаосу и беспорядку. Сила — невидимая, но вездесущая — являлась орудием, с помощью которого мог и должен был быть наведен порядок, а вовсе не благодаря гармонии или мирному сосуществованию. Таков был подход джедаев — глупый и ошибочный, который лишь провоцировал еще больший хаос. Вейдер и его учитель наводили порядок единственно возможным способом, какового требовала Сила, — с помощью завоеваний, вынуждая хаос покориться порядку и подчиняя слабых воле сильных.

История джедайского влияния в Галактике стала историей хаоса и часто вспыхивавших войн, им порожденных. История Империи должна была стать историей насильно установленного мира и навязанного порядка.

Звякнул интерком, сообщая о текущем вызове. Голопроектор высветил изображение капитана Луитта, седовласого командира «Губителя» с горбинкой на носу.

— Повелитель Вейдер, происшествие на верфях Малой Яги.

— Какого рода происшествие, капитан?

Огоньки компьютеров на мостике мигали в такт пульсу корабля и жестам немногочисленной разношерстной команды борцов за свободу, сидевших на своих постах. Чам стоял за спиной рулевого, попеременно переводя взгляд с обзорного экрана на дисплей сканера и мысленно повторяя давно впечатавшиеся в подкорку его сознания слова, которые он готов был воспроизвести по памяти в любой момент:

«Не террорист, но борец за свободу. Не террорист, но борец за свободу».

Чам сражался за свой народ и Рилот уже почти десять лет. Он сражался за свободу Рилота, когда его пыталась присоединить к себе Республика, и теперь тоже сражался — против Империи, пытавшейся ободрать его планету догола.

За свободу Рилота.

Сама эта фраза, само понятие стало полярной звездой, вокруг которой вращалось все его существование.

Ибо Рилот не был свободен.

Как и опасался Чам во время Войн клонов, один исполненный благих намерений оккупант уступил другому, исполненному не столь благих намерений, и Республика посредством сплава тщеславия и амбиций преобразовалась в Империю.

Рилот называли имперским протекторатом. На имперских звездных картах родная планета Чама обозначалась как «свободная и независимая», но слова эти могли восприниматься лишь с иронией, поскольку значение их было перевернуто с ног на голову.

Ибо Рилот не был свободен.

Орн Фри Таа, тучный представитель Рилота в подхалимском марионеточном Имперском сенате, своими предательскими уступками придавал законную силу абсурдным притязаниям Империи. Но и на самом Рилоте хватало готовых сотрудничать с Империей и тех, кто был рад пасть ниц перед штурмовиками.

И потому — Рилот не был свободен.

Но Чам знал, что день свободы рано или поздно наступит. В течение многих лет он набирал и обучал сотни единомышленников, хоть и не все из них были тви'леками. Он искал союзников и информаторов по всей системе Рилота, основывал тайные базы, собирал боевую технику. За прошедшие годы он спланировал и осуществил немало вылазок против имперцев — осторожных и точечных, но тем не менее действенных. Десятки погибших имперских солдат стали свидетельством растущего влияния движения за свободу Рилота.

«Не террорист, но борец за свободу».

Он ободряюще положил руку на плечо женщины-рулевого, почувствовав, как напряглись ее мышцы. Как и большинство членов команды, включая самого Чама, она была тви'лекой, и Чам сомневался, что ей доводилось летать на чем-то крупнее хоппера, ловко скользившего в ущельях, — уж точно не на вооруженном грузовике, которым она управляла сейчас.

— Держи курс, рулевой, — сказал Чам. — Ничего выдающегося от тебя не требуется.

— Будем надеяться, — добавила Исвал, стоявшая за спиной Чама.

Женщина у штурвала со вздохом кивнула. Ее лекку, два спускавшихся с затылка на плечи хвоста, слегка расслабились.

— Так точно, сэр. Ничего выдающегося.

Исвал подошла ближе, глядя на обзорный экран.

— Где они? — проворчала она. Ее голубая кожа потемнела, лекку раздраженно вздрогнули. — Уже прошло много дней, а от них ни слова.

Исвал всегда ворчала, пребывая в постоянном беспокойстве и расхаживая туда-сюда, словно пленник, пробующий на прочность прутья невидимой клетки. Чем-то она напоминала Чаму его дочь Геру, по которой он сильно скучал. Чам ценил потребность Исвал постоянно двигаться, постоянно действовать. Они с ней были полной противоположностью: ее безрассудство против его осмотрительности, ее практичность против его принципиальности.

— Спокойно, Исвал, — негромко сказал он. То же самое он часто говорил Гере.

Заложив за спину вспотевшие от напряжения, несмотря на внешнее спокойствие, руки, он взглянул на дисплей мостика. Почти пора.

— Они пока не опаздывают. И если они не справились, мы бы об этом уже знали.

— Если бы справились, мы бы тоже уже знали, — немедленно возразила она. — Разве нет?

Чам покачал головой, встряхнув лекку.

— Вовсе не обязательно. Они предпочли бы молчать — Пок не стал бы рисковать, нарушая тишину в эфире. К тому же ему могло понадобиться пролететь рядом с газовым гигантом, чтобы заправиться. А может, пришлось стряхивать с хвоста погоню. Они проделали немалый путь.

— Все равно бы он хоть что-то сообщил, — настаивала Исвал. — Они могли взорвать корабль при попытке захвата. Они могли все погибнуть. Или того хуже.

Слова ее прозвучали чересчур громко — некоторые из экипажа оторвались от работы и с тревогой поглядели на них.

— Могли, но этого не случилось. — Он положил руку ей на плечо. — Спокойно, Исвал. Спокойно.

Поморщившись, она судорожно сглотнула, словно пыталась избавиться от дурного вкуса во рту. Затем снова начала расхаживать туда-сюда.

— Спокойно… Спокойны только мертвецы.

— Так что, еще повоюем? — улыбнулся Чам.

Исвал остановилась, и на ее губах появилась знакомая полуулыбка. Чам лишь смутно представлял, что с ней творили, когда она была в рабстве, но не сомневался, что ей пришлось пережить нечто чудовищное.

— За работу, народ, — приказал он. — Будьте начеку.

На мостике наступила тишина. В воздухе висела хрупкая надежда, которую могло разрушить любое неверное слово. Все постоянно бросали взгляды на дисплей, показывающий время, но пока тщетно.

Чам заранее спрятал грузовик в кольцах одного из газовых гигантов системы. Металлическая руда в каменных обломках, из которых состояли кольца, скрывала корабль от любых видов сканирования.

— Рулевой, подними нас над плоскостью колец, — велел Чам.

Даже в отсутствовавшей на картах системе было рискованно выводить грузовик из укрытия колец планеты. Регистрационные документы корабля наверняка не выдержали бы полномасштабной имперской проверки, а имперские зонды и шпионы имелись повсюду — Император стремился укрепить власть в Галактике и подавить любые горячие точки. Если их заметят, придется бежать.

— Когда выйдем из колец, увеличить изображение на экране, — распорядился Чам.

Даже при увеличении экран показывал намного меньше, чем датчики дальнего радиуса действия, но Чаму требовалось видеть самому, а не полагаться на данные.

Исвал расхаживала рядом.

Корабль поднялся над каменно-ледяным поясом, и на увеличенной картинке на экране высветилась внешняя система. Вокруг ее тусклого солнца вращался единственный далекий необитаемый планетоид, а во тьме мерцали бесчисленные звезды. По правому борту отстоящая на многие световые годы туманность окрашивала космическое пространство в кровавый цвет.

Чам не сводил глаз с экрана, будто пытаясь усилием воли выдернуть из гиперпространства своих товарищей — если предположить, что они вообще в состоянии совершить прыжок. Вся операция была крайне рискованной, но Чам полагал, что возможность добыть тяжелое оружие и вынудить Империю отвлечь часть ресурсов от Рилота стоит такого риска. К тому же ему хотелось дать однозначный сигнал, что по крайней мере некоторые тви'леки Рилота не желают молча принимать власть Империи. Ему хотелось стать искрой, от которой возгорится пламя по всей Галактике.

— Ну давай же, Пок, — шептал он, и его лекку невольно дрожали, выдавая волнение. Он знал Пока много лет и считал его своим другом.

Исвал бормотала себе под нос нескончаемый поток тви'лекских ругательств.

Назначенное время на дисплее наступило и прошло, забрав с собой надежды команды. Послышались тяжелые вздохи, лекку обвисли.

— Терпение, народ, — тихо проговорил Чам. — Будем ждать. Ждать, пока не узнаем точно.

— Будем ждать, — кивнула Исвал, продолжая расхаживать по палубе и смотреть на экран, словно бросая безмолвный вызов: хватит ли тому смелости и дальше показывать то, чего ей видеть совсем не хочется.

Тянулись мгновения. Команда беспокойно ерзала в креслах, разочарованно переглядываясь. Чам невольно стиснул зубы.

— Кажется, что-то есть! — нарушила тишину инженер у пульта сканера.

Чам и Исвал почти бегом бросились к пульту. Все взгляды обратились к ним.

— Это корабль, — сообщила инженер.

По всему мостику прошел шорох облегчения. Чаму казалось, будто он слышит улыбки экипажа. Он изучил поступившие данные.

— Имперский транспорт, — объявил он.

— Наш имперский транспорт, — поправила Исвал.

Со стороны команды послышались негромкие радостные возгласы.

— Всем оставаться на местах, — велел Чам, хотя сам с трудом сдерживал улыбку.

— Он идет к нам, — сказала инженер. — Это они, сэр. Это они! Они нас вызывают.

— Включить громкую связь, — распорядился командир. — И подготовить разгрузочную команду. Нужно доставить оружие на борт и уничтожить корабль, как только…

Послышался треск помех, а затем сдавленный голос Пока:

— Уходите отсюда! Немедленно!

— Пок? — переспросил Чам, и радость экипажа тут же сменилась тревогой. — Пок, в чем дело?

— Здесь Вейдер, Чам. Уходите! Мы думали, что оторвались от погони. Мы прыгали от системы к системе, чтобы сбросить их с хвоста. Я думал, мы их потеряли, но они продолжают нас преследовать! Уходи, Чам!

Инженер взглянула на Чама, и лавандовая кожа на ее щеках потемнела до синей.

— Из гиперпространства выходят другие корабли, сэр. Больше десятка, все маленькие, — ее голос дрогнул. — Похоже на V-истребители. Возможно, перехватчики.

Чам и Исвал одновременно выругались.

— По местам, народ! — приказал командир корабля.

Специально доработанный для Вейдера эта-перехватчик возглавил эскадрилью истребителей, как только расчерченный звездными линиями туннель гиперпространства сменился чернотой обычного космоса. Быстрое сканирование позволило ему обнаружить похищенный транспорт с оружием, который они преследовали на протяжении нескольких систем, пока тот пытался пробиться к Внешнему кольцу. Истребители сбросили гиперпространственные разгонные кольца.

На корме тяжеловооруженного транспорта возле трех его двигателей за грузовым отсеком виднелись легкие повреждения от бластерной пушки.

— Перестроиться для атаки, — распорядился Вейдер, и пилоты послушно исполнили приказ.

Беспокоясь, что похитители могли заманить эскадрилью в ловушку, он быстро просканировал всю систему. Датчики перехватчика, не отличавшиеся особой чувствительностью, показали лишь два больших, окруженных кольцами газовых гиганта, каждый с парой десятков спутников, пояс астероидов между планетами и звездой и несколько планетоидов на внешних границах системы. Во всем остальном это место выглядело необитаемой тихой заводью.

— Сканирование не подтверждает, что в системе есть другие корабли, — сообщил Вейдер.

— Вас понял, — ответил командир эскадрильи.

— Они готовятся к очередному прыжку, повелитель, — послышался голос одного из пилотов.

— За мной, — приказал Вейдер, разгоняясь до скорости атаки. — Не позволяйте им снова прыгнуть.

V-истребители и перехватчик Вейдера, намного более быстрые и маневренные, чем транспортник, резво его нагоняли, пожирая разделяющее их пространство. Вейдер даже не сверялся с приборами — он призвал Силу, полагаясь, как всегда, только на чувства.

Еще до того, как эскадрилья приблизилась на расстояние выстрела, один из двигателей грузовика выплюнул язык голубого пламени и загорелся. Пытаясь скрыться от погони, корабль не выдержал перегрузки.

— Вывести из строя их защитные экраны и оставшиеся два двигателя, — распорядился темный повелитель. С неработающими двигателями корабль уже не сможет совершить прыжок в гиперпространство. — Но ни в коем случае не уничтожать.

Тяжелые орудия транспорта, обладавшие большей дальностью, чем бластерные пушки перехватчика и V-истребителей, открыли огонь еще до того, как те подошли достаточно близко.

— Нас обстреливают, уклоняемся, — послышался голос командира эскадрильи, когда от автоматических орудийных башен транспортника к ним протянулись зеленые линии, заполнив все пространство между кораблями. Истребители разделились, резко сворачивая в стороны и ныряя вниз.

Вейдер не столько видел, сколько ощущал выстрелы орудий транспортника. Он свернул влево, затем круто вправо, потом нырнул на несколько градусов вниз, продолжая приближаться к беглецу. Зеленая линия задела один из истребителей слева от него, разнеся в клочья крыло, и тот, вспыхнув и беспорядочно завертевшись, понесся внутрь системы.

Большие поворотные орудийные купола по обеим сторонам транспортника развернулись и открыли огонь, извергая яркие вспышки красной плазмы.

— Рассредоточиться, — приказал командир эскадрильи. — Быстрее!

Красная вспышка угодила в один из V-истребите-лей, превратив его в облако пара.

— Сосредоточить огонь на кормовых экранах, — объявил Вейдер, перехватчик которого лавировал между зеленым и красным, пока не оказался на расстоянии выстрела, и два плазменных луча ударили в кормовые экраны. Выстрел он направил под углом, чтобы тот по максимуму отклонился, — ему хотелось вовсе не пронзить корабль насквозь, а лишь истощить его ресурсы и заставить сдаться.

Примеру Вейдера последовала остальная эскадрилья, нанося удары по транспортнику с разных углов. Звездолет содрогался под массированным огнем, его ярко светившиеся от перегрузки защитные экраны ослабевали с каждым выстрелом. Эскадрилья догнала и перегнала грузовик, преследуемая зелеными и красными вспышками его орудий.

— Держать дистанцию, избегать попаданий. Развернуться для нового захода, — приказал командир эскадрильи. — Разделиться и зайти снизу.

Истребители разошлись влево и вправо, ложась на новый курс для перехвата. Вейдер сбросил скорость, оставаясь позади.

— На этом заходе — выведите из строя экраны, командир, — сказал он. — У меня появилась одна задумка.

Пок оставил канал связи включенным, так что Чам и его команда могли слышать все происходящее на мостике угнанного грузовика — Пок отрывисто отдавал приказы, кто-то выкрикивал данные о курсе атакующих, доносился грохот выстрелов, барабанящих по защитным экранам.

— Пок! — позвал Чам. — Мы можем вам помочь!

— Нет! — бросил тот. — Мы уже потеряли один двигатель, и нам никак не выйти на полную мощность, а где-то за этой эскадрильей — звездный разрушитель. Ты ничем нам не поможешь, Чам. Запускай гиперпривод! — крикнул он кому-то из своей команды.

Раздался взрыв. По связи послышались помехи и чей-то вопль.

— Экраны действуют на десять процентов, — крикнул кто-то на мостике у Пока.

— Гиперпривод не работает, — сообщил кто-то еще.

Исвал схватила Чама за руку, стиснув ее до боли.

— Мы должны им помочь, — хрипло проговорила она.

Но Чам не понимал, как именно они могли бы спасти положение. Если выйти из-под прикрытия колец, V-истребители, перехватчики или что там еще обнаружат их на экранах сканеров, а Чам не питал никаких иллюзий по поводу возможностей своего рулевого или своего корабля в подобной ситуации.

— Нет, — сказал он рулевому. — Остаемся на месте.

На глазах у Вейдера транспортник резко свернул влево, чтобы оба орудийных купола могли обстреливать приближающиеся истребители. Едва они оказались на расстоянии выстрела, автоматические башни и орудийные купола открыли огонь, заполнив пространство лучами перегретой плазмы. Истребители ныряли, крутились и уворачивались, выписывая спирали в переплетении зеленых и красных энергетических лучей.

Вейдер, держась позади, вел перехватчик между вспышками. Взорвался третий V-истребитель, в который угодил выстрел с орудийной башни, и фонарь кабины летящего сквозь пламя Вейдера осыпало обломками.

Приблизившись к грузовику, V-истребители открыли огонь, почти сразу же выведя из строя его защитные экраны.

— Щиты уничтожены, повелитель, — доложил командир эскадрильи.

— Беру на себя двигатели, — ответил Вейдер. — Разрушить орудийные башни и купол по правому борту.

Пилоты эскадрильи, выбранные за их мастерство и послужной список, в точности выполнили приказ. Взрывы осветили корпус грузовика, заставив его содрогнуться, и орудийные башни исчезли в языках пламени. Пронесшись мимо, V-истребители пошли на разворот.

Тем временем Вейдер прицелился в двигатели и несколько раз нажал на гашетку. Корму транспортника сотрясли взрывы, и обломки обоих двигателей унеслись в космос, но сам корабль остался невредимым.

Вейдер еще больше сбросил скорость, следуя за транспортником.

— Он летит по инерции, сэр, — сообщил командир эскадрильи. — Когда появится «Губитель», он сможет завести транспортник в один из своих причальных отсеков с помощью луча захвата.

— Я не намерен оставлять угонщиков на корабле так долго, — ответил Вейдер. Он знал, что те наверняка попытаются взорвать корабль, и оружия в его трюме для этого более чем достаточно. — Я собираюсь войти на борт.

— Сэр, стыковочный узел корабля слишком поврежден, и на нем нет причальной палубы.

— Я знаю, командир, — кивнул темный повелитель.

Единственный уцелевший орудийный купол, управляемый кем-то из угонщиков, развернулся и открыл огонь по перехватчику Вейдера. Продолжая полагаться на Силу, ситх бросал корабль из стороны в сторону, вверх и вниз, избегая бластерного огня и неуклонно летя на купол. Он видел стрелка внутри прозрачного фонаря, ощущая его малозначительную сущность сквозь паутину Силы.

— Сэр… — позвал командир, когда эскадрилья зашла на очередной круг, но Вейдер его словно не слышал.

Нажав кнопку, Вейдер разгерметизировал кабину перехватчика — теперь от вакуума его защищала только броня. Затем, приблизившись к средней оси транспортника и все так же уворачиваясь от обстрела, он выбрал место рядом с орудийным куполом и, применив Силу, мысленно за него ухватился.

Перехватчик устремился к орудийному куполу, нацелившись прямо на него. Удовлетворенный траекторией корабля, Вейдер отстегнул ремни, отключил систему защиты, распахнул люк кабины и выбросился в космос.

Его тут же закрутило в невесомости, и он увидел быстро сменяющие друг друга звезды и корабль. Но он продолжал мысленно держаться за ручку воздушного шлюза, а герметичная броня позволяла существовать в вакууме. В ушах громко отдавался звук респиратора.

Корабль Вейдера врезался в орудийный купол. Все это происходило в зловещей тишине — звук в вакууме не передавался. Вспыхнувшее на миг пламя тут же погасло. Во все стороны полетели обломки, и транспортник опасно накренился.

Из динамиков послышался оглушительный грохот. Взвыла сирена, и мостик Пока заполнился какофонией перебивающих друг друга голосов.

— Пок, что случилось? — спросил Чам. — Вы целы?

— С нами кто-то столкнулся. Мы целы. Доложи о повреждениях, — велел Пок кому-то на мостике. — И немедленно кого-нибудь туда отправь.

— Сэр! Сэр! — раздавался по каналу связи в шлеме Вейдера отчаянный голос командира эскадрильи. — Повелитель Вейдер! Что происходит, сэр?

— Причаливаю к транспортнику, командир, — спокойно ответил тот.

Использовав Силу, ситх остановил вращение и вплыл в большую дымящуюся дыру с рваными краями, которую проделал его перехватчик в корпусе транспортника. С краев дыры свисали обрывки шлангов и электрических проводов, из которых в космос сочился газ и летели искры. Часть крыла его корабля пережила удар и застряла в переборке. Остальное попросту испарилось.

Пробравшись сквозь разрушения, Вейдер оказался среди остатков разгерметизированного коридора. Разорванную палубу усеивали дымящиеся обломки металла и электроники. Сквозь дыру в переборке он увидел пронесшиеся мимо V-истребители.

— Сэр? — спросил командир эскадрильи.

— Все под контролем, командир.

По связи послышались восхищенные возгласы нескольких пилотов.

— Сохраняйте дисциплину, — рявкнул командир, хотя и в его голосе Вейдеру послышались недоверчивые нотки. — Повелитель… на этом транспортнике десятки угонщиков.

— Ненадолго, командир, — заявил владыка ситхов. — С этого момента ваша задача — сопровождение. Если потребуется что-то еще — я сообщу.

— Так точно, сэр, — последовал ответ после некоторой паузы.

Автоматическая система защиты перекрыла коридор герметичной дверью, но Вейдер знал коды для ее отключения. Пройдя через груды обломков, он набрал код, и огромная дверь ушла в сторону, с шипением выпуская воздух из коридора. Войдя, он снова закрыл за собой дверь и нажатием еще нескольких клавиш на настенном компьютере восстановил давление в коридоре. Из динамиков на стенах доносился протяжный вой сирен.

В дальнем конце коридора открылся люк, и в нем появился пурпурнокожий тви'лек в импровизированной броне. При виде Вейдера хвосты на голове инородца вздрогнули, глаза удивленно расширились, и он схватился за висевший на поясе бластер. Но к тому времени, когда он вытащил оружие и нажал на спуск, Вейдер уже держал в руке включенный световой меч.

Отразив выстрел в стену, он поднял свободную руку и, призвав Силу, развел и свел два пальца, сдавливая трахею тви'лека мощью Силы.

Поднятый Силой над палубой, угонщик отчаянно хватался за горло, но, к его чести, не выпустил оружие и, даже задыхаясь, сумел прицелиться и несколько раз выстрелить из бластера. Вейдер попросту продолжал держать инородца за горло, небрежно отбивая выстрелы световым мечом в переборку. Затем, не желая терять времени зря, он шевельнул поднятой рукой влево и вправо, с помощью Силы швырнув тви'лека о стену. От удара хрустнули кости, и ситх позволил телу упасть на палубу.

— Тимо! — послышался голос из комлинка на поясе тви'лека. — Тимо! Что там происходит? Слышишь меня?

Деактивировав меч, Вейдер поднял комлинк и поднес его к респиратору, громко дыша.

— Кто это?

Ответом было лишь дыхание Вейдера.

— Тимо, это ты? С тобой все в порядке?

— Я иду к тебе, — пророкотал темный повелитель.

Раздавив комлинк в кулаке, он снова включил меч, перешагнул через труп и направился дальше по коридору.