Повелитель времени

Глава 16

Это было для меня впервые. За всю военную карьеру я ни разу не отвечал за жизнь женщины. То есть рядом во время сражений, конечно, и прежде бывали медики. Только они оставались для меня обезличенными. Я не знал их имен, не общался так близко, как с Анной. Они просто присутствовали неподалеку, оказывали медицинскую помощь, порой даже жертвовали собой ради моих бойцов. Но никто прежде из них не становился для меня кем-то особенным.

И вот такой поворот в моей военной жизни. Я, поняв, что нас ожидает впереди, посмотрел на Анну. Ожидал увидеть у нее на лице страх, ужас, тревогу — все те нормальные человеческие чувства, которые охватывают нас в случае большой опасности. Но, видимо, то ли она не сознавала степень угрозы, то ли умеет держать себя в руках. В общем, лейтенант медицинской службы была собрана, внешне спокойна, ожидала моих действий. Не приказов, а именно действий, поступков, поскольку тут главный я, хоть она и старше по званию. Но сражение — это дело морпехов, а не медиков.

Я проверил, всё ли готово к встрече противника. Сканер буквально сходил с ума, показываю множественные цели. Они заполонили весь монитор, и это не предвещало ничего хорошего. Насколько могу судить по этим данным, к нам приближалась не просто большая, а огромная стая, в несколько сотен зерглингов. И не факт, что мне удастся от них отбиться. Может не хватит патронов и взрывчатки. Особенно если надзиратели станут подбрасывать подкрепления. Да, эти воздухоплавающие монстры и на такое способны. А у меня, как назло, ни одного гранатомета, способного бить по воздушным целям. Отчего-то мой взвод ими не обеспечили.

Что ж, придется пользоваться тем, что есть. Пока я так думал, по периметру базы начали рваться оставленные для зергов сюрпризы. При каждом взрыве, который доносился сюда гулким эхом, Анна вздрагивала, но по-прежнему ее лицо не выражало страха. «Какая сильная девушка», — с восхищением подумал я, но решил дальше ей не очаровываться. Не время для антимоний. Они расслабляют. Как показывает мой богатый военный опыт, чаще всего погибают новички и те, кому до демобилизации осталось меньше месяца. Первые потому, что ничего не смыслят в войне и суют головы куда не стоит. Вторые, поскольку слишком расслабляются и начинают допускать ошибки.

«А что может сильнее расслабить даже самого опытного вояку, как не женщина? Особенно если молода, красива, умна, с чувством юмора и умеет жизни спасать. Дьявол! Кажется, я все-таки начинаю влюбляться». И чтобы отвлечься, говорю:

— Не бойся, это мои ловушки. Они сейчас хорошенько проредят ряды зергов.

— Я и не собиралась волноваться, — спокойно ответила Анна. — Просто неожиданно. Очень близко.

Да, близко. Парни слишком торопились, минируя периметр. Ведь приказывал им отойти подальше, метров на сто. Так нет, спешили уложиться до рассвета. Мне бы проверить, но какое там. Сам потом закружился, вот и результат. И еще очень жаль, что минное поле не цельное, а фрагментарное. Большую часть его зерги спалили еще во время предыдущих атак. То, что гремит теперь, — жалкие остатки былой мощи. Но и это уменьшит их численность. Все-таки паучьи мины — вещь хорошая. Лежит себе в земле, но когда приближается противник, сама выпрыгивает и несется к нему на стальных коротких лапах, потом взрывается.

На какое-то время после целой серии взрывов над полем битвы повисла тишина. Видимо, надзиратели (сканер идентифицировал две штуки) координировали направление движения оставшихся зергов. Все-таки их коллективный разум — мощная штука. Действует наподобие суперкомпьютера. Собирает информацию от каждого организма, анализирует за доли секунды, потом выдает оптимальное решение и направляет силы туда, где это необходимо. Вот и теперь: сканер показал, что зерги больше не пытаются прорваться со всех сторон сразу. Выбрали одно-единственное — северо-восточное. Это значит, теперь мой, единственный из оставшихся, бункер примет на себя главный удар.

Так и случилось спустя несколько минут. Кишащая орава зерглингов с утробным рычанием, чавканьем, воем (всё это было слышно даже через толстые стены бункера) рванула на нас. Заработали автоматические пулемёты, выплевывая сотни стальных шипов в секунду. Первый огненный вал буквально смел несколько рядов монстров, превратив их в кровавую кашу. Но остальные напирали сзади, не обращая внимания на потери. С зергами так всегда. Они отступят, только если их Рой отдаст такой приказ. Он же, как правило, это делает лишь в крайнем случае, когда от его бойцов остаётся совсем мало. Чаще всего не дает им даже шанса на возвращение. Вот и теперь зерги пёрли рычащей волной, скрежеща острыми когтями и щелкая оскаленными пастями. Пулемёты поливали их, но боезапаса с таким расходом патронов хватит лишь на пять минут боя. К сожалению, у автоматического оружия нет искусственного интеллекта, который бы руководил стрельбой. Потому оно выплевывало шипы один за другим, просто создавая огненный вал. О меткости тут и говорить было нечего.

Анна все-таки поддалась немного эмоциям. Я заметил, как побледнело ее лицо. Она вопросительно посмотрела на меня. В глазах читался немой вопрос: «Мы выживем?» В ответ я улыбнулся, насколько смог. То есть растянул рот, а вот взгляд мой едва ли стал теплее. Обстановка ухудшалась с каждой минутой.

Я показал Анне, как пополнить боезапас пулемётов. Сделать это было несложно: вытащить пластиковые боксы с патронами и уложить в специальный отсек. Оттуда мини-робот сам заберет нужное количество и сформирует ленту, которую затем заправит в патронную коробку. Беда в том, что боксов осталось всего ничего. Мы ведь на этой проклятой планете с парнями из моего взвода уже две недели… Были. За это время нам доставляли припасы лишь единожды, в перерывах между боями. Теперь и это заканчивалось.

Еще через двадцать минут стало понятно: скоро огневая волна нашей обороны будет прорвана, тогда зерглинги вплотную обступят бункер и станут пытаться проникнуть внутрь. Тогда мы окончательно потеряем связь с внешним миром. Потому я постарался поскорее, пока есть возможность, обратиться к полковнику.

— На связи! — прохрипел его недовольный нервный голос.

— Сэр, разрешите доложить.

— Быстрее, Майк!

— Сэр, у нас еще немного, и будет сломанная стрела.

— Как ты сказал? Повтори!

— Еще минут десять, и будет сломанная стрела, сэр! У меня заканчиваются боеприпасы!

Пауза. Шум в эфире. Молчание и сопение в микрофон.

— Черт… — наконец сказал полковник. — Не вовремя ты, сержант! У нас тут жарко.

— У меня уже не жарко, а огненно, сэр!

— Сколько сможешь продержаться?

— Двадцать минут.

— Понял тебя. Жди. Помогу, чем смогу.

Полковник отключился.

— Что такое сломанная стрела? — спросила Анна.

— Кодовый термин, означающий, что подразделение морской пехоты находится в критической ситуации. Раньше он имел другое значение — произошел инцидент с ядерным оружием, попавшим в аварию, но не создающий риска ядерной войны. Но пару столетий назад его вернули к прежнему значению, — ответил я.

— А что бывает, когда происходит… сломанная стрела?

— Это значит, что все ближайшие подразделения должны прийти на помощь. Если не могут, то… Ты точно хочешь знать?

— Да.

«Какая же она смелая», — с восхищением подумал я.

— Что по нам будет нанесен ракетный удар. Достаточный, чтобы всё в радиусе пары миль превратилось в пыль и камни, — ответил я.

Медик помолчала и сказала тихо:

— Надеюсь, до этого не дойдет.

Я промолчал. Что тут скажешь? Вместо этого пришлось действовать. Один из пулеметов внезапно затих. Его монитор показал: вышел из строя лентопротяжный механизм. Одна из деталей попросту расплавилась из-за огромной температуры. Заменить ее можно, я так делал. Но это минут десять, а их попросту нет. Пришлось отодвинуть пулемет и заменить его собой. Я начал прицельно бить по зерглингам, а у самого холодок по спине побежал: тварей было слишком много. Мне их не остановить.

Оставалась одна надежда — на помощь полковника. Если он не пришлет кого-нибудь… В эту же секунду я увидел высоко в небе эскадрилью миражей в составе трех кораблей. Они прикрывали четыре банши, которые, едва вынырнули из черно-оранжевых облаков, нанесли по зергам ракетно-бомбовый удар.

— Ложись! — крикнул я Анне, падая на пол. Сразу за этим почва под ногами вздрогнула от мощных, и было ощущение, что бункер приподнялся от грунта, а потом тяжело бухнулся на него. Сквозь толщину бронированных стен донесся жуткий грохот, я поспешно выключил динамики, но было поздно: в ушах теперь стоял звон.

Я поднялся на ноги через полминуты, когда вокруг всё стихло. Анна тоже встала, и мы приникли к наблюдательному окну, закрытому многослойным бронестеклом. Снаружи ничего нельзя было разглядеть. Сплошное зарево пожара и пыль.