Поздравляю! Вы беременны! (СИ)

Глава 18. Максим

Вадим Васильевич встречается со мной уже после того, как я принял роды. Уставший, как чёрт, я вместе с ним плетусь в ординаторскую. Он пропускает меня вперёд. При виде дивана, я в буквальном смысле мурлычу от желания, скорее приземлиться на него.

— Рассказывай давай, Макс, — Вадим садится на стул, и на нём подъезжает ближе к дивану. А я, распластавшись, лежу без сил.

— Что рассказывать? Вот прицепились, — бурчу под нос себе, прикрыв глаза. — Макс, — грозный, не терпеливый тон Вадима меня смешит только. — Девки судачат. А я хочу из первых уст знать.

Я поворачиваюсь на бок.

— Тати сейчас у меня дома. Вчера мы… В общем наше типо «не свидание» переросло во что-то большее, чем просто дружеская встреча, — говорю я, наблюдая за реакцией друга.

Вадим ведёт себя сдержанно. Кивает.

— Хорошо, — заключает он.

— И всё? — мне становится обидно, что допроса так и не состоялось. Вадим опять кивает, сложив руки перед собой на груди.

— Мне достаточно того, что ты сказал, Максим. Я вижу только одно: ты влюбился. Глаза сверкают при упоминании Тати. Значит, ты на верном пути, — так легко и просто у Вадима, что аж тошно.

— То, что я влюбился, это пока под вопросом. Но меня к ней очень тянет, — деловито говорю я, садясь на диван.

— Почаще себе говори, что что-то под вопросом, и будешь в дураках. Если нравится девушка, то хватай, пока не увели, — Вадим подмигивает.

Мой друг меня немного пугает и удивляет одновременно. Точно Елена Анатольевна провела с ним брифинг на счет меня.

— А сам, — укоризненно гляжу на него.

— Я давно все свои косяки понял, Максим. И работаю над ними по сей день. Только Женя не хочет пойти мне навстречу. Но это наши проблемы с ней, в которые вас я посвящать не намереваюсь, — по тону Вадима становится ясно, что тема эта опасная и больная для него в первую очередь.

— Не знаю, как дальше быть, — начинаю я, — мне предложили место. Если соглашусь, придётся на месяц уехать. Тати еще об этом не знает. Что мне делать?

Я вопросительно смотрю на друга, Вадим сидит неприступно.

— Делай то, что считаешь нужным, — в конце концов говорит он. — Мы — врачи, Максим. Это наш хлеб, наша жизнь. Если Тати тебе не безразлична, то поговори с ней, выложи всё, как на духу. Если ты ей нужен и у неё есть чувства к тебе, о которых она, возможно сейчас не знает пока, то все равно поймёт и примет твоё решение, — слова друга звучат мудро.

Я с ним согласен полностью. Будет честно по отношению друг к другу, если с самого начала мы с Тати будем откровенны.

— Ты прав. Сегодня же с ней поговорю, — сам встаю, чтобы немного размять мышцы рук, шеи и спины.

А тут опять Олеся нос просовывает в дверь, и снова без стука. О чем думает? Или намерено? Думает, что я тут рукоблудством на постоянной основе занимаюсь?

— Максим Александрович, — виновато так звучит её голосок, и девушка заходит.

— Что такое? — по её тревожному лицу понимаю, что что-то случилось.

Олеся и на Вадима смотрит.

— В общем та сумасшедшая дамочка, с которой вы, Вадим Васильевич, утром работали, написала отказ от госпитализации…, - Олеся не успевает закончить фразу, как Вадим вскакивает со стула и уже вылетает из ординаторской. Я бегу следом за ним.

— Идиотка, — вполголоса рычит Вадим, и я хмурюсь.

Мы с ним не успели обговорить эту ситуацию, но, однозначно, дело дрянь. Друг профессионал своего дела, и просто так в ярости лететь в палату к пациентке не станет.

— Вадим, в двух словах скажи, что не так, — на ходу прошу изложить проблему, с чем мы сталкиваемся.

Он бросает на меня обеспокоенный взгляд.

— У девушки наблюдается повышенная тревожность. Я еще до конца не разобрался, с чем связано её состояние, но, определенно, с психикой у неё не все в порядке. Иногда, Максим, не с первого взгляда видны чёткие симптомы заболевания. Нужно время, чтобы точно их выявить. Девушка хочет ребёнка, а в какой-то момент её словно переклинивает, и она готова вызвать роды, чтобы избавиться от плода.

Я молча выслушиваю друга, затем замечаю за ним, что он-то в голове у себя держит что-то.

— Ты не хочешь вслух сказать, о чем подозреваешь? — аккуратно интересуюсь, Вадим кивает.

— Пока под вопросом. Я не могу заявить без исследования, что девушка страдает шизофренией. Тем более надо выяснить, на какой стадии и как давно у неё нарушение в психике. Отец ребёнка, если и не знает о болезни жены, то, наверняка, догадывался. Короче, не забивай себе голову. Это по моей части, а ты постарайся сейчас действовать слаженно со мной. Надо попытаться убедить её остаться под наблюдением, — Вадим как раз заканчивает свой монолог, когда мы подходим к двери в палату.

Открываю я, но в комнате никого. И даже нет вещей. Мы оба переглядываемся, и я скорее бегу к медсестрам в их комнату отдыха.

— Кто отпустил Самойлову?! — без стука влетаю, пугая девчонок, сидящих за столом. Они, черт возьми, пьют чай и заедают тортом.

Все пять пар глаз встревожено смотрят на меня, затем поднимается Света. Олеся присоединяется к девчонкам.

— Максим Александрович, никто никого не отпускал. Ждали ваше разрешение, — с недоумением говорит она. — Самойлову отправили обратно в палату. А сами… Вот.

Я ругаюсь чуть ли не матом.

— Сбежала она! Почему на посту никто не дежурит? Сколько раз я просил вас?! — я начинаю бушевать не на шутку. Девчонки напуганы, скорее побросали свои недопитые чашки и разбежались по разные стороны.

Вадим хлопает мне по плечу.

— Тише ты, — успокаивает меня. Я едва сдерживаюсь, меня выворачивает наизнанку безалаберность персонала. Мы ведь в такую историю можем влипнуть, да я из-за этих кур лицензии лишиться могу!

— Ты свою Самойлову назвал идиоткой, у которой башню снесло от чего-то. А у меня мои куры здоровые, посмотри, что вытворяют! Вот, где натуральные идиотки! — я места себе не нахожу.

Набираю заведующему, чтобы предупредить о возможной проблеме.

Вадим тоже кому-то звонит. Мы оба возвращаемся в ординаторскую.

— Ты, давай, не нервничай, — успокаивает меня друг, — а то накосячишь ещё.

Я хожу из угла в угол. Через полчаса до нас дозванивается муж Самойловой, сообщает, что его жена дома. Он тоже удивлён, почему не отпустили. Я выдыхаю. За это время с женщиной ничего не произошло — это уже хороший знак.

Вадим берёт на себя разговор с мужчиной. Но я уже не слушаю их, а выхожу из комнаты отдыха. Такой стресс схлопотать… Теперь посмеиваюсь, потому что вспоминаю о своей коллеге Елене Анатольевне. Вот чертовка! Наверняка, она уже поняла, что будут проблемы с пациенткой, и скорее сбежала домой.

С заведующим я переговорил уже ближе к вечеру, а до этих пор, он без меня устроил разнос девчонкам за некомпетентность на рабочем месте. Поделом им. Хотя я всегда за них горой. Зато будет уроком.

Мой телефон оживает. И только сейчас я снова думаю о Тати. За весь день даже не написал ей.

Замотался.

А тут как раз от неё входящий.

— Тати…, - я словно перемещаюсь обратно в гостиную комнату и оказываюсь рядом с ней. Держу её в объятиях. Мы обнажённые, лежим и нежимся друг другом. Мое воображение делает дело: черт возьми, я возбуждаюсь от одной только мысли о Тати.

— Максим, привет, — её голос льется мёдом. — Как рабочий день? — мягко спрашивает она.

— Пока не позвонила ты, было ужасно и кошмарно, — устало выдыхаю, рухнув на свой родной диван в ординаторской. Слышу её улыбку и воочию представляю, как она смотрит на меня своими колдовскими, улыбающимися мне глазами.

— Приятно слышать, что кто-то ждет моих звонков, как спасительное средство от трудовых будней, — Тати хихикает, и её смех отдаётся приятной вибрацией по всему моему телу.

— Ох, Тати, — выдыхаю я, — что ты со мной творишь…

Девушка резко замолкает, и я волнуюсь, не переступил ли черту.

— Максим, — шепчет она, и я прислушиваюсь, — я тоже это чувствую, — тихонько признаётся она, словно нас могут подслушать. — Как думаешь, это нормально?

— Не знаю. Со мной такое впервые, Тати, — отвечаю откровенно ей.

— И со мной, — смущенно отвечает она.

Я решаю сменить курс нашего диалога, иначе мы оба запутаемся. А так как мы не рядом, то это не есть хорошо. Мне бы хотелось видеть каждую эмоцию на лице Тати. Так лучше понять друг друга.

— Ты разобралась у меня дома? — голос делаю чуть бодрее. И Тати оживляется.

— О, да! Но я сначала испугалась без тебя, а потом увидела записку. Господи, Макс, у всех врачей такой корявый почерк? — мы оба смеёмся в голос. — Вас специально учат в медуниверах? Ну же, признайся, что есть отдельный семестр по писанию абрыкатабры!

— Я обязательно передам твою идею своим бывшим преподавателям, как только представится возможность с ними встретиться, — шучу я. — Я рад, что ты не растерялась.

— Не волнуйся за меня, мой док. Я уже большая девочка, — и снова я вижу в своём воображении, как Тати запрокидывает голову и задирает носик.

— Рад это слышать, — довольно отвечаю я. — На работе как дела?

— Ой, лучше не спрашивай. Стоило вчера только вслух сказать про налоговую. И вот мне: здравствуй, Тати Маратовна, где отчёт за предыдущий месяц? Оказалось, я его-то подготовила и отправила, а вот те сволочи не увидели. Я чуть не поседела за утро.

— Как это знакомо, — нервно хохотнул я. — У меня тоже не обошлось без приключений. Но подробности будут на нашем втором «не свидании».

Тати вдруг замолкает.

— Ты здесь? — я перепроверяю свой телефон.

— Да. Просто неожиданно так. У нас будет второе не свидание, — она задумчиво отвечает. — Давай сходим в кино, — и сразу предлагает свой вариант места встречи.

— Я думал, тебя вдохновила моя гостиная, — завуалированно решаю намекнуть, что не прочь продолжить наш вчерашний вечер.

— О, да! — снова её мягкий смешок. — Так вчера вдохновилась, Максим Александрович, что внизу всё болит.

— Это хорошо! Значит, идём верным путём, — я расплываюсь в улыбке от неординарного флирта с девушкой. — Если тебе будет проще, то я испытываю это сейчас, — понизив голос, добавляю: — мой друг уже по струнке смирно глядит в твою сторону.

— Хи-хи, — не удерживается Тати. — Максим, ты такой…

— Какой?

— Не знаю, — выпаливает она, — но мне нравится ход твоих мыслей.

— Тогда мы можем продолжить после фильма в кино, — говорю я. — Какие там сейчас премьеры? Выбирай на своё усмотрение.

— Тогда договорились, — весело отвечает Тати. — Увидимся послезавтра?

— Да. Я заеду за тобой после работы. Мои ключи от квартиры оставь у себя, — напоследок бросаю фразу неосознанно. Тати снова замолкает.

— Макс, — она шепчет моё имя, и я угумкаю. — Мы не слишком спешим?

— Не вижу смысла ходить вокруг да около, — легко отвечаю я. — И к тому же, я ведь не переехать ко мне тебе предложил, — а сам прикусываю щеку изнутри. Эта идея тоже мне нравится, иметь Тати каждый день и вечер под боком. Ну… Во всех смыслах, а не только…

— Тоже верно. Ладно, я побежала домой. Нужно убедиться, что тот сволочь съехал, — голос Тати мгновенно обретает злость и ярость.

— Если что, я на связи. Справишься? Могу Вадима отправить с подмогой, — предлагаю я.

— Нет, я сама. Спасибо, мой док, — мягко отвечает Тати. — Целую тебя и обнимаю.

— И я тебя тоже, Тати.

Она первой отключается, и я откидываю телефон в сторону. Только закрываю глаза, как снова появляется Олеся.

— Максим Александрович, девушка рожать приехала. Раскрытие на пять пальцев, воды отошли утром дома….

И я поднимаюсь.

— Идём!