Поздравляю! Вы беременны! (СИ)

Глава 37. Максим

С самого утра день не задался.

Я мотаюсь от одной роженицы к другой.

Словно прорвало!

Тут ещё Елена Анатольевна мне подкинула новости: собирается уходить на пенсию. Таки решила, что пора и всё тут. Я, конечно, расстроился. До последнего надеялся, что она ещё передумает. Наш роддом славится сильными специалистами. Не зря же столько отделов смежных к нему присоединили.

— Максим, сколько ещё тебе отрабатывать тут осталось? — спрашивает у меня мой некогда куратор. Женщина поправляет очки на носу, внимательно одаривая своим пронзительным взглядом.

— Ещё пару недель. Смен много. Не могу просто так взять и всё бросить, — отвечаю я, повернувшись лицом к ней. Я сижу за рабочим столом истории заполняю, а Елена Анатольевна присела на диван, отдыхает после очередных родов.

— Правильно. Моя школа, — подмигивает она. — Я так и не поняла, ты собрался забрать у меня пациентку? Зачем запросил разрешение?

— Да, — киваю. Затем встаю и, уперев руки в боки, решаю рассказать обо всём, что со мной произошло за эти несколько месяцев. — … в общем так случилось, что я и Тати теперь станем родителями.

Елена Анатольевна с изумлением глядит на меня. Её серьёзное выражение лица постепенно оттаивает, а губ касается лёгкая улыбка.

— Та самая Татия Санина? — переспрашивает она у меня, а я снова киваю. — Какая девушка приятная. Мне она очень приглянулась. Я ещё подумала, вот бы моему Максиму такую же найти. Ай-да мысли! Вот видишь, Максим, вселенная всё слышит! — женщина потрясла указательным пальцем куда-то в потолок. — Я рада.

Она поднялась и сгребла меня в охапку крепких, по-матерински, тёплых объятиях. На долю секунды мне показалось, что это была моя мама. Как же мне её не хватает…

Спустя пятнадцать минут, когда я закончил заполнять отчёты, в ординаторскую постучали. Я отложил свой телефон, не став его блокировать, потому что не дописал сообщение Тати.

— Войдите! — окликаю.

Входит Олеся.

С тех пор, как она меня поймала за непристойным делом, старается не смотреть мне в глаза.

Стесняется.

Тому свидетельствует румянец, появляющийся на щеках.

— Максим Александрович, там привезли женщину. Срок сорок недель и пять дней. Говорит, утром воды отошли. Схватки начались, а сейчас всё стихло. Я девочкам дала задачу подготовить роженицу, документы уже оформили, — отрапортовала Олеся, спрятав руки в карманы своего белого халата. Я киваю.

— Хорошо. Пойдём. Это не есть хорошо, что схватки пропали. Возможно всё серьёзно. Нужно точное время, когда женщина заметила их отсутствие. — Мы вдвоём пулей рванули в родильный отдел, где сейчас находились несколько рожениц в стадии родоразрешения.

Пока я работал с поступившей, выяснилось, что у ребёнка началась асфиксия. Было принято решение проводить кесарево сечение: срочно. Елена Анатольевна присоединилась ко мне во время операции. Я так погряз в работу, что совсем забыл об оставленном телефоне в ординаторской.

— Максим, я заходила в кабинет. Увидела на столе твой мобильный, да ещё и включенный, — недовольно говорит моя наставница, я на секунду отвлекаюсь от зашивания рассечённой плоти.

К счастью, операцию мы вовремя провели, и с ребёнком всё в порядке. Неонатологи сообщили, как только закончили обследование. Я с облегчением выдохнул. Сама роженица сейчас под наркозом.

— Да побежал сразу, как только Олеся сообщила, — отвечаю я.

— Я заблокировала его, — говорит женщина и строго сверлит меня взглядом, я снова киваю и продолжаю работать над формированием косметического шва на животе роженицы.

— Спасибо. Замотался совсем.

— Больше не оставляй так свои личные вещи, Максим. Понимаю, работа — долг, и прочее. Но сам знаешь, сколько может быть недоброжелателей. Тем более, ты уходишь. Дебилов и завистников всегда хватает, даже если кажется, что их нет, — Елена Анатольевна говорит со знанием дела. Опыт не пропьёшь. Медсестры, кто сейчас нам ассистировал, тоже закивали.

— Виноват, Елена Анатольевна. Благодарю за замечание.

Наконец, роженицу мы подготовили к транспортировке в послеоперационный блок, передав её медсестрам под наблюдение.

Устал.

Но больше всего я соскучился по моей любимой Тати. С мыслями о ней я направлялся обратно в ординаторскую. Уже сегодня вечером мы с ней увидимся. Зайдя в кабинет, взял телефон, глянул на время — уже три часа дня, только хотел набрать Тати… Твою мать, снова стук в дверь и опять эта Олеся. Я встал с дивана, не успев даже расслабиться. Медсестра держала в руках несколько историй рожениц.

— Там женщину привезли, — запинается Олеся. Вид слегка напуганный. Хотя кого нам только не привозили. Уж пора привыкнуть.

— Что случилось? — спрашиваю я, не придавая значения тому, что прямо сейчас Олеся смотрит мне прямо в глаза и её слегка потряхивает.

— С кровотечением. Срок девять-десять недель беременности. Я хотела Елене Анатольевне сообщить, но её вызвали в патологию, — с опаской отрапортовала девушка.

Я опять киваю и, уже взяв с собой свой мобильный, направляюсь в палату, где сейчас подготавливают поступившую.

— Где её история, обменная карта? Женщина встала на учёт? — посыпал вопросы медсестре, которая чуть ли не бежала за мной.

— Вот, — Олеся протягивает мне карту.

Только беру её в руки, как меня током прошибает. Твою ж… Маргарита, чтоб её черти драли, Сечина. Надо же, а фамилию мужа брать не стала — свою оставила. Я до последнего надеялся, что это просто совпадение, но… Захожу в палату и вижу именно её: свою бывшую. Заплаканные красные глаза которой смотрят на меня и молят о помощи.

— Максим, — сиплым голосом Рита обращается ко мне. — Максим, я теряю ребёнка. Помоги мне, пожалуйста. Миша меня не простит…

Я беру себя в руки, отгоняя вагон лестных слов о ней и о том, как она повела себя несколько дней назад, встретившись с нами в ресторане. Ребёнок не виноват, что у него будет такая мать.

— Когда началось кровотечение? — строго задаю вопрос.

— Утром. Я не сразу увидела. Спала долго. Токсикоз замучил. Была маленькая капелька крови на ежедневной прокладке. Даже не крови, а больше похоже на сукровицу. В интернете прочитала, что такое возможно…, — я взмахом руки останавливаю Риту после слов об интернете.

— Дура ты, Рита, — выругался. — У тебя в матке ребёнок формируется, а ты в интернете читаешь советы. Олеся, — я поворачиваюсь к медсестре. Она на месте подпрыгивает с испугу. — Готовь УЗИ аппарат. Посмотрим, что нас ждёт или кто.

— Максим, всё плохо да? Я теряю ребёнка? — начиная рыдать, Рита сыпет в меня вопросами.

Я ничего не отвечаю. Может быть всё: и потеря, и на грани.

Олеся подкатила аппарат, я присел напротив Риты. Налил на низ живота гель и приступил к обследованию. Так… Так-так… Вижу плодное яйцо. Вижу крохотного человечка, свернувшегося в комочек.

В палате гробовая тишина и только лишь шум аппарата УЗИ разрывает гнетущую ауру. Рита дрожит, губы грызёт, уже кровью налились. Глаза красные, а слезы продолжают течь по вискам.

Включаю мониторинг сердцебиения, но его… нет. Стоит просто шум. Я перевожу взгляд на свою бывшую, и на долю секунды мне становится её жаль, говорю:

— Рит, к сожалению…

Женщину прорывает, и она начинает заходиться в истерике. Олеся и ещё две медсестры пытаются её успокоить.

Я выхожу из палаты. У самого руки слегка дрожат. Смотрю на кисти, и понимаю, что испугался, на мгновение подумав, что это мог бы быть мой ребёнок. Но, к счастью, судьба нас развела. И похоже Рита получила в ответ свой же бумеранг.

— Максим Александрович, какой план действий? — выйдя из палаты, Светлана ждёт моих указаний.

— Свет, а какие могут быть действия, если спасать некого, — устало отвечаю ей, и медсестра с пониманием кивает.

— Будем чистить, — говорит женщина. — Пойду готовить операционную.

— Сначала успокойте женщину. Приведите её в чувства. И следите за давлением. У неё в анамнезе гипотония. Соберите материал и отправьте на исследование в лабораторию. В любом случае нужно узнать, в чем нарушение.

Светлана, получив задание, удаляется. До меня всё ещё доносятся крик и плачь Риты. Но теперь мне её совсем не жаль, а вот ее ребёнка — очень. И Михаилу сочувствую. Мужик он хороший, только со второй половинкой не повезло.

Остальная часть дня прошла уже без моего участия, потому что вернулась Елена Анатольевна и взяла на себя Риту с остальными роженицами. Моя наставница знала мою бывшую. И, когда она с ней встретилась, между ними состоялся тяжёлый разговор.

Вскоре Елена Анатольевна мне сообщила, что у Маргариты в будущем скорее всего уже не будет детей. После двух абортов и неправильно подобранных таблеток контрацепции, удивительно, что ей удалось забеременеть сейчас. И свершится чудо, если бог смилостивится над ней, да даст дитя, а так… Вот такая карма.

Закрываю последнюю историю, которую заполнил для отчёта, как вдруг в ординаторскую влетает разъярённый Вадим. Я сначала улыбнулся, обрадованный увидев его, но не тут-то было…

— Максим, твою мать! Что за хрень происходит? Ты же уверял меня, что между тобой и Риткой ничего не было, когда ты ездил на обучение?! — на повышенном тоне Вадим тычет в меня пальцем.

Я сначала растерялся, не понимая намёка. Подумал, что из-за того, что Рита тут, потому возникло недопонимание.

— Вадим, между нами не было ничего. Это точно не мой был ребёнок, — оправдываюсь, как будто реально накосячил. Вадим хмурится.

— Чего? Причём тут «был»? — фыркает он.

— Ритка тут. Беременность её сорвалась. Постой… А ты о чем? — теперь мы оба стоим и недоумеваем.

— Ты хочешь сказать, что она сейчас здесь? — переспрашивает Вадим, а когда я киваю, выдыхая присвистывает. — М-да… Максим, ты влип по самые яйца. Я не знаю, кому это на руку, но прямо сейчас в моём отделе у меня в кабинете сидит Тати, и похоже, что готова с тобой порвать.

— Что?! — от слов друга я опешил.

Меня повело в сторону, но я вовремя схватился за спинку стула. Говорят, что у медиков крепкие нервы, а у мужиков и вовсе нет ни чувств, ни эмоций. Так вот, кто вам такое сказал?! Узнаете, мне сообщите, пожалуйста. Я непременно наставлю этого деятеля на путь истинный.

Не помня всего остального, я рванул скорее к своей любимой, чтобы разобраться, в чем дело.

Моё сердце пропускает сильный глухой удар, когда мы с Тати встречаемся взглядами…

— Тати, — я хотел было ринуться к ней и прижать к себе, но любимая выставляет между нами ладошку. Рядом с Тати стоит Женя. Она смотрит на меня с сочувствием. — Что случилось? Что-то с ребёнком? — меня опрокидывает холодом.

Тати машет головой.

— Нет-нет, с малышом всё хорошо, — говорит она, машинально накрывая рукой живот. — Максим, это правда, что между тобой и Маргаритой ничего не кончено? Что вы снова встречались?

Я взрываюсь не на шутку.

— Твою ж…! Да откуда такие мысли?! — запрокидывая обе руки за голову, я закрываю глаза, чтоб успокоиться и не пугать женщин. Выдыхаю и опускаю руки вниз. Смотрю снова на Тати.

Женя и Вадим пока что не оставляют нас наедине.

— Я получила сегодня вот это, — Тати берёт из рук Жени телефон и показывает мне экран, на котором очень странная переписка. И более того, указаны мой номер телефона и…

— Это шутка? — с недоумением смотрю на Тати, затем на Женю и Вадима. Все трое с непроницаемыми лицами. — Ерунда какая-то. Тати, вот мой телефон, — достаю из кармана свой мобильный и разблокирую его. В чатах нет намёка на подобную переписку. — Тати, я никогда тебе не лгал. Вот, смотри.

Протягиваю ей свой мобильный, но его перехватывает Женя. Она, как прожженный компьютерный гений, начинает копаться в нём. А я глаз не свожу с любимой.

— Тати, любимая… Я…

— Максим, я… я не знаю, как реагировать на подобное. Я хочу верить тебе и верю, но масла в огонь подливает и тот факт, что твоя бывшая даже в ресторане нас нашла, — голос Тати надломлен.

Я предпринимаю попытку вновь её обнять и только сейчас Тати льнет ко мне, обнимает в ответ и прижимается лицом к моей груди. А сердце моё… Оно так сильно грохочет, что Тати, на мгновение отпрянув, смотрит мне в глаза и снова льнёт.

Женя хмурится, пока ковыряется в моём телефоне, а рядом с ней, держа её за плечи, стоит Вадим и глаз не сводит то с меня, то с телефона моего.

Впервые в жизни я ощутил себя каким-то преступником, при том, что никаких преступлений я не совершал.

— Я так и знала! — наконец звучит бодрый голос Жени, и она победно смотрит на нас с Тати.

Я не выпускаю свою любимую из объятий. Боюсь, если хоть немного ослаблю хватку, то больше никогда не смогу ощутить тепла Тати.

— Ну что там? — в унисон спросили мы с Тати.

Вижу, что Вадим бегло просмотрел за действиями Жени, нахмурился.

— Переписка действительно у тебя имеется, — начинает Женя, и в моих руках Тати каменеет, переводя взгляд полный разочарования.

— Что?! Да не может быть такого! — рявкаю я, готовый ринуться за телефоном, чтоб воочию увидеть эту чёртову переписку.

— Да погодите вы, — обрывает Женя. — Переписка написана сегодня. Поэтому сразу отметается вариант с изменой, — девушка улыбается, поймав наши с Тати неодобрительные взгляды. Шутки шутками, а на кону наша жизнь и жизнь ребёнка.

— Надо выяснить кто это сделал и с какой целью, — заключил Вадим.

— Переписка у Максима удалена. Точнее, отправлена в спам. Поэтому её сразу так и не заметишь, — говорит Женя, возвращая мне мой телефон. — Номер телефона надо прогнать по телефонной книге.

Вадим принялся исполнять, проверяя по своей, а потом уже и я подключился. Понимая, что именно сегодня кто-то из своих воспользовался моментом, когда я забыл мобильник в ординаторской.

— Это моя вина, — говорю я, обращая на себя пристальные взгляды друзей и любимой, — я сегодня телефон оставил на столе, да ещё и заблокировать забыл. Скорее рванул принимать новую роженицу, — виновато развёл руками.

— М-да, — цыкнул Вадим. — Переработки, Максим, всё этим сказано. Пора выстраивать нормальный график работы, а не угробляться. Твоей вины здесь нет, но понервничать пришлось всем.

— Я даже не представлял, что кто-то на это способен. — Я снова обнимаю Тати, а потом целую. Она оттаяла. Снова вернулась та самая Тати. Моя любимая. Моя единственная женщина, которую я так сильно люблю. И всегда буду любить. — Прости меня, — говорю ей, и она кивает.

— И ты меня прости, Максим. За то, что начала сомневаться. Поверила этим глупостям, — её глаза начинают блестеть от непрошеных слез. — Но я хочу знать, кому приспичило испортить нам наши отношения.

— Уже знаем, — деловито сообщает Женя, вздернув бровью. — Кто такая Олеся-медсестра?

Вот, дрянь! Но она-то тут причём?

Спустя час, после того как Вадим вызвал всех девушек медсестер к себе в кабинет, мы, наконец, получаем признания от той самой Олеси. И, очевидно, что действовала она по указке Маргариты. Вадим просто без объяснения набрал номер телефона, который высветился в переписке, вот так обнаружив затейницу.

— Максим Александрович, извините меня, — Олеся искренне просит прощения. — Маргарита мне жизни не давала последние два года. Я думала, мы подруги. Она вами интересовалась давно, и я по глупости ей всё о вас передавала.

Тати стоит в шоке, но хорошо, что слышит это не от меня, а от реального человека, который причастен к подмене правды.

— Надо было сразу мне обо всём рассказать, — сетую я.

Олеся качает головой.

— Я много раз хотела, но, к сожалению, боялась, что Маргарита сделает так, что меня выгонят с работы. У меня ипотека и родители, которым я помогаю как могу.

Да уж… Палка о двух концах.

— В следующий раз думай прежде, чем связываться с такими людьми, как Маргарита, — равнодушно отвечаю, затем отпускаю девушку. Пусть будет ей уроком, а Ритка уже получила по заслугам.

Напряжённый день окончательно меня добивает, и я с температурой сваливаюсь дома в кровать. Тати не отходит от меня, откачивает и каждый раз просит у меня прощения.

— Тати, ты правильно отреагировала, — в полудреме говорю ей, ощущая её мягкие ладошки на щеках. — Я бы вообще с ума сошёл.

— Максим, весь мир ушёл из-под ног, стоило только подумать, что всё… что нашей любви конец, — Тати говорит о своём главном опасении, я тоже этого боюсь. И буду делать всё, чтобы этого никогда не произошло. — Я очень люблю тебя, Максим.

Я приподнимаюсь и гляжу в глаза Тати.

— А я тебя больше и сильнее, — подмигиваю, затем коротко целую. Тати коварно ухмыляется, словно ведьмочка, в зелёных глазах которой загорается чертовщинка.

— Давай «больше и сильнее» у нас будет взаимно, — предлагает она.

— Я на всё согласен. Только, пожалуйста, будь со мной рядом что бы ни случилось, — я глажу по её щеке ладонью.

Она укладывается рядом со мной, как котёнок, свернувшись калачиком. Я накрываю её одеялом, прижимая к своей груди. Носом зарываюсь в её волосы на затылке и вдыхаю, чувствуя родной запах любимой. Становится так спокойно. Я дома, со мной моя Тати. Мне кажется, я точно попал в земной рай.

Затем в абсолютной тишине Тати произносит:

— Обещаю.