Практика по Магловедению

— Гарри, ты прямо сияешь, — заметил Рон. — Разбогател?

— Можно и так сказать, — улыбнулся Гарри. — Настроение хорошее.

Он посмотрел на пустующее место мистера Лонгботтома.

— А кто будет вместо Невилла?

— Уже нового сотрудника взяли, — сказала мисс Грейнджер. — Он сейчас у директора на собеседовании.

— А-а, — мысли юноши витали в облаках. Новый сотрудник его не слишком интересовал.

Гарри щелкнул мышью по значку электронной почты. Его поджидало новое письмо. Он с удивлением пробежал глазами текст:

«Уважаемый мистер Гарри Дж. Поттер, компания «Т. Р.» предлагает Вам взаимовыгодное сотрудничество. Наша компания занимается продвижением по социальной лестнице способных молодых людей, зарекомендовавших себя в области менеджмента, способствует их карьерному и финансовому росту. Благодаря Вашему участию в семинаре «Эффективные продажи. Планирование и прогнозирование продаж в компании» Вы получили уникальную возможность сотрудничать с нашей компанией без отрыва от Вашей основной деятельности. Будем рады видеть Вас на собеседовании сегодня в 18:00 по адресу: улица Чипсайд, 11, офис 4.

Искренне Ваш, помощник руководителя, м-р П. Петтигрю»

«Вот это да! — обрадовался Гарри. — Ну и везучий же я!»

От волнения он начал кусать карандаш.

«Интересно, когда это я успел зарекомендовать себя в области менеджмента, — удивился он. — Наверное, кто-то видел меня с Северусом на этом семинаре, и сделал вывод, что кого попало мистер Снейп на семинар не возьмет… А может, это дело рук самого Северуса? Решил помочь не напрямую? Вон у него сколько знакомых в деловом мире».

Он подумал, что нужно поговорить с директором при первом удобном случае. Он сделал несколько контрольных звонков потенциальным клиентам, пересмотрел условия поставок по договорам, разослал несколько писем и, как ему казалось, не напрасно потратил время.

Дверь директорского кабинета распахнулась, и из нее вальяжной походкой вышел молодой человек в хорошем костюме и несколько кричащем галстуке. Секретарь подвел его к рабочему месту мистера Лонгботтома.

— Ваш новый менеджер по продажам, мистер Грегори Гойл. Прошу любить и жаловать, — процедил секретарь.

— Будем знакомы, мистер Гойл, — мисс Грейнджер улыбнулась и представила новому сотруднику всех присутствующих.

Мистер Гойл совершенно не понравился Гарри. Молодой человек с бычьей шеей, короткой стрижкой и уже обозначившимися залысинами показался ему неприятным. И дело было даже не в шее, залысинах и безвкусном галстуке нового менеджера. Его глаза подозрительно косились из-под нависших бровей, а маленький рот выглядел так, будто мистер Гойл его самолично сжевал, оставив лишь слабое подобие губ. Через некоторое время выяснилось, что в этом нет ничего удивительного — мистер Гойл постоянно что-то жевал. Он достал из своего кейса пакет чипсов и бесцеремонно захрустел, уставившись в компьютер мистера Лонгботтома и роняя крошки на клавиатуру. За чипсами последовали сухарики, и теперь рабочую тишину офиса разнообразил громкий хруст и явственно слышимое движение челюстей.

Треск разгрызаемых сухариков раздражал Гарри, и он уже решил высказать новому сотруднику все, что он думает о влиянии сухарей на зубную эмаль и нервную систему начинающих менеджеров, как в этот момент до него донесся голос секретаря:

— Миссис Макгонагалл, будьте добры присутствовать на совещании. Да, через пятнадцать минут. Пожалуйста, подготовьте необходимые документы. Что? Присутствие мисс Трелони обязательно. В любом состоянии. Да, директор сказал, напоить кофе, откачать и хоть волоком… Извините, мэм, это его слова.

Не успел Гарри переварить услышанное, как секретарь уже соединялся с другими номерами:

— Мистер Люпин, вас вызывают на совещание. Срочно, через четырнадцать минут. Нет, тема совещания не оглашается. Строго конфиденциально. Да, пожалуйста.

— Миссис Вектор, будьте добры… через двенадцать минут. Миссис Бербидж… Мистер Биннс… Мистер Флитвик…

Гарри охватила какая-то тревога. Он не мог понять, что именно его взволновало. Совещание, что тут такого, думал он. Не потоп, не пожар, в самом деле. И вместе с этим… Тревога была в голосе мистера Малфоя. Она передавалась по телефонным проводам, витала в воздухе и концентрировалась в нервном постукивании пальцев секретаря по столешнице.

А может, всему виной был звук сухариков на зубах мистера Гойла.

От тревожных мыслей Гарри отвлекло новое сообщение в мобильном:

«Гарри, не жди меня сегодня, я буду занят. Позвоню сразу, как освобожусь. Целую. С.»

Противоречивые мысли захлестнули юношу. Он весь день мечтал об окончании рабочего дня, ведь вчера Северус обещал отправиться с ним в какой-то плавучий ресторан на Темзе. Гарри уже предвкушал поцелуи, плеск волн за бортом теплохода, романтические огни вечернего Лондона… а кормят пусть чем угодно. Вчера он толком не разобрал, что ел.

«Зато успею на собеседование в компании «Т.Р.», — без энтузиазма подумал он. Оставалась надежда, что Северус закончит свои дела достаточно быстро и все-таки позвонит.

Директор вышел из кабинета, что-то шепнул мистеру Малфою, задержал на Гарри внимательный неулыбающийся взгляд и скрылся за дверью.

Остаток дня прошел на редкость скучно. Мистер Уизли был рассеян, отвечал невпопад, расковырял обед и ушел, сославшись на головную боль. Мисс Грейнджер разругалась с новым менеджером-сухареедом, также отпросилась домой, оставив после себя стойкий запах валерьянки. Мистер Малфой то появлялся, то исчезал, разрываясь между залом для совещаний, собственным компьютером и машиной для варки кофе.

Что за день такой дурацкий, подумал Гарри. Прогноз погоды оповестил о магнитной буре, и этим, вероятно, все и объяснялось.

*******

С половины шестого он уже слонялся по улице Чипсайд, разглядывая какой-то собор, банк и здание Королевской биржи. Ему казалось странным, что он так плохо знает Лондон. Гарри попытался вспомнить, когда же он приехал в город, но ноющая боль в виске отвлекла его от этого занятия. Эта боль появлялась часто, как только он пытался вспомнить что-то из прошлого. Ворошить старое расхотелось. Куда приятней было думать о настоящем и будущем.

Без пяти шесть он уже был на месте. Дом одиннадцать оказался несколько вычурным особняком в стиле «модерн» — с причудливо выгнутыми арками, эркерами, витиеватой балюстрадой и каменными виноградными лозами, оплетающими фасад. Гарри показалось, что окна здания смотрят на него большими распахнутыми глазами и вот-вот шевельнут лепными бровями. Игра воображения, решил он. Просто в окне первого этажа шевельнулась портьера.

Через минуту он уже стучал в дверь с бронзовой цифрой «четыре».

Низенький полный человечек в коричневом пиджаке суетливо бросился ему навстречу.

— Проходите, мистер Поттер, мы вас ждали, — залебезил он. — Присаживайтесь, прошу вас.

Гарри поблагодарил и уселся в кожаное кресло с высокой спинкой. Он с удивлением смотрел на мужчину. В нем определенно было что-то несуразное. Несмотря на дорогой костюм и вполне приличный галстук, он производил впечатление человека, случайно забредшего в деловую часть Лондона. Возможно, всему виной были кустистые рыжеватые брови, немного курносый нос и выдающиеся зубы, что придавало ему сходство с крысой, а в некоторых ракурсах — и со свиньей. Возможно, так мог бы выглядеть фермер, или, на худой конец, добропорядочный английский сквайр.

— Кофейку, чайку? — потирая руки, спросил мужчина. — Ох, простите, я совсем заработался, даже не представился. Я — Питер Петтигрю.

— Спасибо, не беспокойтесь, — Гарри удивился. Он не был уверен, что на собеседованиях кандидатам разливают кофе. Возможно, в крупных компаниях так принято, подумал он.

— Я бы сразу хотел уточнить, мистер Петтигрю, не произошло ли какой-то ошибки, потому что я работаю в компании «Хогвартс» совсем недавно, и у меня еще не было возможности зарекомендовать себя как…

— Мистер Поттер, что вы, что вы, — замахал руками Петтигрю. Пальцы его рук были толстыми, как сосиски, а ногти показались Гарри не слишком чистыми. — Конечно, нам это известно. Но подумайте сами, дорогой мистер Поттер, зачем помогать тем, кто уже чего-то достиг и без нашей помощи? Мы пытаемся помочь начинающим, хотим стать для них посохом в руке, так сказать… Ваш директор в курсе, что вы здесь? — спросил он вдруг.

— Нет, мистер Петтигрю, я не успел ему сообщить. Вы хотите сказать, что для сотрудничества с вами нужно согласие директора? Разве не он сам… — Гарри не договорил.

— Это хорошо, что вы не успели ему сообщить, — потирая руки, сказал мистер Петтигрю. — Может, все-таки чашечку чая? За компанию со старым дядюшкой Питером?

Гарри почувствовал, как в нем просыпается неприязнь к этому человеку. «Старый дядюшка Питер» с каждой минутой вызывал у него все большее отвращение. Мистер Петтигрю что-то буркнул в телефон, и симпатичная девушка в слишком короткой, по мнению Гарри, юбке, внесла поднос с чаем. Мистер Петтигрю проводил ее масляными глазками:

— А сотрудницы у нас ничего, неправда ли, мистер Поттер?

— Да, конечно, — вежливо сказал Гарри. Он отпил глоток чая, отставил чашку и выжидающе посмотрел на собеседника.

— Дорогой мистер Поттер, — начал, наконец, Петтигрю, хмуря рыжие брови и задумчиво помешивая чай. Серебряная ложка казалось игрушечной в его толстых грубых пальцах. — Хорошо, что вы ничего не сказали директору, и сейчас я объясню, почему. Я вынужден открыть ваши глаза на истинное положение дел в вашей компании. Кстати, мистер Дамблдор и мистер Снейп — мои старые знакомые, и мне будет очень их не хватать в деловом мире, — мистер Петтигрю с шумом втянул в себя чай.

— Что значит, не хватать? — растерялся Гарри.

— Увы, мой мальчик, в самом прямом смысле… Компания «Хогвартс» обречена. Это ни для кого уже не секрет, кроме, возможно, самого старика гендиректора. «Хогвартс» неумолимо идет на дно. Мистер Дамблдор скоро будет вынужден объявить о банкротстве, как это ни печально. Разве вы сами не замечали ничего подозрительного, мистер Поттер? Вы, молодые люди, должны быть достаточно наблюдательными.

«Уходите из этой компании, пока не поздно. Нас всех ждет банкротство. Полный финансовый крах. Мы на грани фола», — слова мисс Трелони прошелестели у него в ушах и обвили сердце холодными скользкими змеями.

— Этого не может быть, — прошептал Гарри.

— Может, еще как может. Мир бизнеса — жестокий мир, мой мальчик. Конкурентная борьба — дело серьезное, сынок. Уж можешь мне верить, я старая акула в этих мутных водах, — сказал мистер Петтигрю.

С этим Гарри не мог не согласиться. Мистер Петтигрю напоминал старую акулу, как никто другой.

— Неужели нельзя что-то сделать? Чем-то помочь? Чем я лично могу помочь? — с отчаянием спросил Гарри.

— Поэтому-то мы вас и пригласили, молодой человек. В наше время все решает информация, да будет вам известно. С нами работают серьезные аналитики, и это их хлеб. Получить информацию, проанализировать, сделать выводы… Так, и только так, можно спасти погибающую компанию. Проблема лишь в том, мой дорогой мальчик, что ваш генеральный директор настолько стар, что не понимает новых интенсивных методов реанимации гибнущих компаний, и всеми силами препятствует, так сказать… Я давно знаю мистера Дамблдора, он человек хороший, но косный, упрямый и недоверчивый. Вдобавок у него довольно старомодные понятия о чести. Вот и не захотел принять помощь старого друга, мистера Волдеморта…

— Насколько я знаю, концерн «Волдеморт» — конкурирующая компания, и мне непонятно, каким образом…

— Ох, Гарри, Гарри… Могу я вас так называть, дорогой мой мальчик? Я уже не молод, и всякое повидал. Ну какая там конкурирующая компания, это все слова для газет, не более того. Волдеморт и Дамблдор — старинные друзья, вместе начинали, можно сказать. Но бизнес — дело нелегкое. Вы вот сами на досуге изучите тему конкуренции. Без нее нет развития, как нет жизни без движения. Господин Волдеморт предлагает вашему директору руку помощи, но старик не хочет ее принять, предпочитает гордо тонуть. Вот скажите мне, мой мальчик, разве это правильно, ведь он не один тонет. Сколько рабочих рук будет выброшено на улицу? Сколько людей останется без гроша? Сколько молодых, талантливых… А ведь у многих есть семьи. Сейчас нелегко найти достойную работу, Гарри. Нет, мистер Дамблдор неправ. Если есть шанс спасти компанию, то надо действовать немедленно, так сказать, ловить момент.

— Что от меня требуется? — встрепенулся Гарри. Слова мистера Петтигрю показались ему убедительными.

Старая акула улыбнулась, шевельнув кустистыми бровями.

— Не так много. Я уже объяснил — информация. Вы будете сбрасывать нам необходимые документы, а наши аналитики будут их просматривать. В зависимости от того, насколько плохо обстоят дела, мы выработаем нужную стратегию. Какие файлы нам потребуются, я сообщу дополнительно, это уже не моя сфера деятельности, мой мальчик. Что же вы не пьете чай? Очень вкусный, не так ли? Не обижайте старика Питера.

Гарри послушно отхлебнул чай. Голова отяжелела, голос Петтигрю казался каким-то вязким. Темно-зеленые приспущенные шторы создавали в комнате странный полумрак, и Гарри вдруг непреодолимо захотелось положить голову на спинку кресла и заснуть.

— Мы проанализируем ситуацию и обязательно найдем выход. С молодыми людьми всегда хорошо иметь дело. Когда восьмидесятилетний дед пытается управлять компанией по старинке, это никуда не годится. А если компания все-таки разорится, мы с удовольствием примем Вас на работу, мистер Поттер… Но конечно же, будем надеяться, что ситуацию удастся исправить. Да, и не говорите пока об этом ни с кем. Абсолютно ни с кем. Когда компания тонет, то всегда найдутся люди, готовые поживиться в последний момент… да и наверняка там у вас шпионов полон отдел, оно всегда так, мистер Поттер. Вы уж мне верьте. Мы знаем, что вы юноша гордый и честный, вы бы и бескорыстно помогли бы, но, в любом случае, ваш труд будет достойно оплачиваться. Разве пристало красивому молодому человеку на метро ездить? А так, глядишь, и машина образуется, и квартира приличная. Будет, куда девушку привести, да мало ли у молодых развлечений, а на все деньги нужны, разве я не понимаю. Ваша главная задача — помочь господину Дамблдору, а для этого первое условие — конфиденциальность. Никто ничего не должен знать, хотя бы до тех пор, пока не будет готов план по реструктуризации компании. Очень приятно иметь с вами дело, молодой человек. Будем считать, что мы пришли к консенсусу, гхм, гхм… Как еще мы можем поддержать мистера Дамблдора. Он уже старенький, и не дай господь, инфаркт или еще чего… будем действовать осторожно, аккуратно… повышение по службе… благодарность вынесет…

Слова мистера Петтигрю звучали все глуше. Зеленое дымчатое марево заволокло сознание юноши. Иногда в голос собеседника вплетался ласковый щебет птиц за окном. Гарри положил голову на спинку кресла и крепко уснул.

*******

— Мистер Поттер, проснитесь!

Кто-то потрогал его за плечо. Гарри разлепил глаза и удивленно моргнул. Перед ним маячило круглое бровастое лицо мистера Петтигрю. Какой стыд! Он заснул на собеседовании!

— Простите, ради бога. Неужели я заснул? — Гарри вскочил, с удивлением обнаружив в своей руке какие-то бумаги. За окном уже сгущались сумерки.

— Не переживайте, дорогой мой мальчик, что тут такого, с кем не бывает. Весь день на работе, как тут не переутомиться. Я и сам чуть не заснул. Позвольте, я вас провожу, — заюлил мистер Петтигрю. — Вы уж не обижайтесь на старика, я бы еще с вами посидел, но дома семья, детки ждут.

— Что вы, о чем вы? Надо было сразу меня разбудить, — покраснел Гарри.

— Не волнуйтесь вы так, со всеми бывает. Вот со мной в молодости такой конфуз приключился… Ох, что это я, мы ж с вами скоро увидимся, будет время поговорить. Всего доброго, Гарри. Флэшку не потеряйте.

— Всего доброго, мистер Петтигрю, — смущенно сказал Гарри. Он вышел на залитую рекламными огнями улицу и побрел к автобусной остановке. В голове была звенящая пустота. И посреди этой пустоты постепенно начинали проступать четкие пункты его дальнейшего плана действий.

*******

— Мистер Филч, поверьте, мне очень неудобно, но я забыл отправить важное сообщение.

— Молодой человек, в вашем офисе уже никого нет. Боюсь, как и на всем этаже. Мистер Снейп ушел час назад, — насупился дежурный.

— Я вас прошу, дайте мне ключ. Если вы волнуетесь, можете пройти вместе со мной.

— Ваше сообщение не может подождать до завтра?

— Завтра воскресенье, мистер Филч. Я должен был сделать это сегодня. Если не успею, мистер Снейп меня уволит, — вдохновенно лгал Гарри.

— Десять минут, — дежурный протянул ему ключ. — Не спешите, мне придется сначала отключить сигнализацию, — добавил он.— И чтоб больше такого не было, а то с меня начальство голову снимет. С вас бутылка пива, юноша.

— Светлого или темного? — улыбнулся Гарри.

— Светлого, — проворчал Филч.

Через минуту Гарри был на тринадцатом этаже. Офис выглядел непривычно. Гарри не стал включать свет, и повсюду мерещились какие-то тени. Он пробрался к своему ноутбуку, сел в кресло и развернул бумажку с названиями папок и паролем. Через минуту Гарри полностью погрузился в работу, скользя взглядом по дереву каталогов и выбирая нужные папки. Он был почти у цели. «Введите пароль», — попросила программа. «Аллохомора», — напечатал Гарри, сверившись с бумажкой. «Доступ разрешен», — сообщил компьютер. Четыре папки — четыре проекта, интересующие мистера Петтигрю: проекты «Гриффиндор», «Слизерин», «Равенкло» и «Хаффлпаф». Осталось только скачать их на флэ…

Удара он не почувствовал. Зеленая вспышка озарила комнату. Он попытался ухватиться за стол, который вдруг наклонился и куда-то поехал, и в его угасающем сознании проплыло лицо мистера Петтигрю, какие-то цифры закружились в быстром хороводе, становясь все темней, теряя очертания, напоминая детские каракули, пока, наконец, все не померкло.

*******

Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс»

— Поттер, передать не могу, как вы мне надоели, — профессор Снейп наклонился над Гарри и потрогал его лоб.

—А-а? — Гарри попробовал повернуть голову. В висках застучало, и он невольно застонал.

— Открывай рот, Поттер, — со злостью сказал профессор и прижал к его губам какой-то флакон.

Гарри замычал, но покорно проглотил горькое зелье, консистенцией напоминающее слизь.

— Не тыкайте мне, — с обидой сказал он.

— Тебе не тыкать? Тебе? — неожиданно взвился Снейп, разрушая все легенды о собственном хладнокровии. — Что ты там делаешь с этими проклятыми маглами, ты и там создаешь проблемы! Нет, Поттер, ты определенно не такой, как отец. Ты хуже, в десятки, нет, в сотни раз хуже отца!

— Прекратите обливать меня грязью, вы, вы… — Гарри не договорил. Боль сжала голову огненным обручем, он повалился на подушку. Из глаз мимо воли потекли слезы.

Профессор Снейп поморщился, будто это у него болела голова. Он коснулся висков юноши прохладными тонкими пальцами и прошептал какое-то заклинание. Боль начала затихать.

— Зелье действует не сразу, — мрачно сказал он, продолжая мягко массировать виски Гарри. — Потерпи.

— За что вы меня так ненавидите, — прошептал Гарри.

— Я не ненавижу те… вас, Поттер, — сказал профессор. Его черные глаза были совсем близко от лица Гарри, и юноше были видны мелкие морщинки в углах глаз. — Когда вы уже повзрослеете, чтобы это понять, — тихо сказал он.

— Вы считаете меня ребенком? — с вызовом сказал Гарри. «А у Снейпа пушистые ресницы», — некстати подумал он и слегка покраснел.

Профессор не ответил. Быстрым движением руки он убрал волосы со лба Гарри, нахмурился и встал.

— Почему все неприятности происходят именно с вами, мистер Поттер? Где вы нарвались на это заклинание, уму непостижимо!

— Какое заклинание, профессор?

— Судя по всему, это была Авада, но человек, пославший ее в вас, использовал беспалочковую магию. Вчера Ступефай, сегодня Авада. Хороша практика у маглов, ничего не скажешь!

— Я ничего не помню, — огорченно сказал Гарри.

— Как голова? — спросил Снейп.

— Намного лучше.

Они помолчали.

— Почему я не умер, если это была Авада?

— Возможно, у вас иммунитет, Поттер. Шучу, — мрачно сказал Снейп. — Беспалочковая Авада может убить только в том случае, если человек от всей души желает вам смерти. Возможно, применивший это заклинание не хотел вас убивать.

— У него есть последний день, — вздохнул Гарри. — Наверное, завтра у него все получится, у этого человека.

— Никакого «завтра» не будет, Поттер. Я иду к директору немедленно. Ваша практика должна закончиться.

— Но сэр…

— Никаких «но», мистер Поттер. Отдыхайте, — сказал зельевар и вышел.

Гарри вспомнил ощущение от прикосновения профессорских пальцев на своих висках и волосах. Он поймал себя на мысли, что ради этого стоило попасть под беспалочковую Аваду. Но он твердо знал, что этими глупыми мыслями он не поделится никогда и ни с кем.

*******

Профессор Дамблдор вытащил из кармана липкую руку.

— Вот уже и склероз не заставил себя ждать, — констатировал он, рассматривая слипшийся сладкий комок. — А я думал, я их съел.

— Альбус, так к чему мы пришли?

— Шоколад не любит жары, — вздохнул директор. — К чему пришли? А куда мы, собственно говоря, шли? Нет, и еще раз нет, Северус.

— Поттер может не вернуться с вашей практики. Темный Лорд…

— Темный Лорд тут не при чем, Северус. Это не его рук дело.

— А чьих тогда, Альбус?

— Имей терпение, мой мальчик. Что с тобой происходит в последнее время?

— Вы рискуете жизнью ребенка!

— Он давно не ребенок, Северус. Ты просто слишком привык его защищать.

— Я привык?.. — Снейп недоуменно уставился в голубые прищуренные глаза директора.

— А разве нет? Он уже взрослый человек, отдающий себе отчет в своих поступках. И не забывай, что в мире маглов ему двадцать лет, не меньше.

— Да что такое двадцать лет! Кто его там защитит, скажите на милость!

— Не нервничай, Северус, — насмешливо сказал Дамблдор. — Отдохни, выспись.

— Вы надо мной смеетесь? — вспылил Снейп.

— Что ты, мой мальчик. Просто сказал тебе, иди, отдыхай.

Северус Снейп хмуро кивнул и направился к двери.

— А петушиное молочко у тебя просроченное, Северус, — сказал Дамблдор.

*******

Гарри задумчиво потер висок. Он оперся на парапет Астрономической башни и смотрел вдаль. Облака, красноватые в закатных лучах, неторопливо и будто бы устало плыли по небу.

Ощущение одиночества вдруг показалось ему таким острым, что захотелось плакать. Необъяснимая тревога сжала его сердце. Что-то не так, думал он. Что-то неправильно. И это ощущение неправильности не давало ему покоя. Он проводил взглядом летящую над лесом стаю диких уток и тяжело вздохнул. Сзади послышался шорох.

— А ты что тут забыл, Поттер?

Гарри обернулся. Небрежно помахивая палочкой, к нему приближался Драко Малфой.

— То же самое могу у тебя спросить, — вяло ответил Гарри.

— Чего кислый, Поттер? — Драко оперся локтями о парапет и посмотрел вниз. — Все в Хогсмид смылись.

— Ну, ты же не смылся, — буркнул Гарри.

— Что я там не видел, дешевого усладэля?

— Да, в последнее время у Розмерты такую дрянь наливают.

— Не смеши. Там всегда дрянь была, — фыркнул Драко. — Кто тебя отделал, Поттер?

Гарри пожал плечами.

— Не знаю. Позавчера Ступефай, вчера Авада доморощенная. Беспалочковая, — мрачно сказал он.

Драко присвистнул.

— Вот тебе и маглы, — удивился он. — Не боишься, что завтра тебя грохнут, Поттер?

Гарри посмотрел на Драко без улыбки.

— Тебя это волнует?

— Как тебе сказать, — усмехнулся Драко.

Гарри вдруг почувствовал, что его охватывает необъяснимая злость. Он схватил Драко за воротник и притянул к себе его лицо.

— Я знаю, что всем плевать! И тебе, и всем остальным! Я идиот, который выжил, и мне надоело выживать! Я устал, устал! — выкрикнул он в лицо Малфою.

— Мне не плевать, Поттер, — пробормотал Драко. Его губы были совсем близко от лица Гарри.

— Ты первый плюнешь на мою могилу, Малфой, — прошептал он, тяжело дыша. Он посмотрел на нежный красиво изогнутый рот Драко.

«Мне нечего терять», — подумал он и впился поцелуем в мягкие теплые губы.

В следующую секунду ничего не произошло. Раздался сухой стук — палочка выпала из разжавшихся пальцев Драко.

Он отвечал на поцелуй.

*******

Глава 7. День седьмой

Компания «Хогвартс». День седьмой

Гарри приоткрыл глаза. Когда это у него была такая спинка кровати? Светло-серая, металлическая, с железными шишечками… Черт!

Он непонимающе осмотрелся по сторонам. Так и есть, больница. Слева от постели стоял штатив с капельницей. Гарри обнаружил на тумбочке очки — стекла были в трещинах. Из коридора доносился топот ног и голоса. Он сел на постели и оглянулся в поисках одежды. Слава богу, не отобрали. Пиджак, брюки и рубашка аккуратно висели на спинке стула. Он откинул одеяло и в недоумении уставился на свою ногу. Левое бедро было исписано синей шариковой ручкой. Он узнал свой собственный почерк.

«Я, Гарри Дж. Поттер», являюсь учеником школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс. Это письмо себе—маглу от себя—волшебника. Находясь в мире маглов, я лишен воспоминаний о своих магических способностях и не имею палочки, но у меня есть возможность защитить себя с помощью беспалочковой магии…»

«Я в психушке, — в ужасе подумал Гарри. — Все теперь понятно. Порадовался, что ничего не болит, идиот! Сначала сознание потерял, теперь еще и это».

Он поспешно натянул одежду. Руки дрожали, пуговицы не застегивались.

«Интересно, психиатры уже видели эту надпись? Наверняка», — с досадой подумал он.

Внезапно дверь распахнулась, и в палату вошла приятная улыбающаяся блондинка.

— Мистер Поттер? Вы уже оделись? Как самочувствие? — заботливо спросила она. — Присядьте, я измерю ваше давление.

Гарри обреченно вытянул руку. Девушка обернула вокруг его запястья манжету электронного тонометра и склонила голову, глядя на экран. Гарри уставился на бейдж, прикрепленный к ее зеленому халату: «Полумна Лавгуд, медсестра. Травматологический пункт Бексли».

— Мисс Лавгуд, а что это за больница? — осторожно спросил Гарри.

— Это не больница, — улыбнулась девушка. — Травмпункт. Вы ночью сознание потеряли, вас дедушка какой-то принес. Слава богу, что недалеко отсюда. Сто двадцать на семьдесят, — сказала она. — Хорошо, что у вас с собой документы были, а то знаете, страховка…

«Не психушка!» — обрадовался Гарри.

Через полчаса он уже брел по улице, держа под мышкой мятый пиджак. Дойдя до какого-то парка, он обессилено рухнул на скамейку и уронил голову на руки.

Он понял, что натворил. Как это получилось? Как он мог согласиться? Что это было, гипноз? Что за дикая надпись у него на теле? Когда он это написал? Под гипнозом? Что еще он сделал, о чем потом будет жалеть? Он не помнил, успел ли скачать интересующие Петтигрю файлы. Кто его ударил, Петтигрю или кто-то другой? Он застонал, не в силах найти ответы. Северус. Северус никогда не простит его. Он все потерял.

Трясущимися руками он набрал номер мобильного, оставленный ему директором. Абонент не отвечал.

Он встал и поплелся по городу, не разбирая дороги. Его толкали прохожие, чуть не сбил велосипедист, и обложил матом какой-то водитель.

Он очнулся только тогда, когда узнал желтые кирпичи студенческого корпуса. Гарри удивился. Как он попал сюда, неужели прошел пешком через весь город? Не зная улиц, наугад? Он поднялся в свою комнатку, уселся на кровать и уставился в одну точку.

Перед глазами поплыл туман. В этом тумане проступило лицо Петтигрю и затем другое — страшное, бледное, с горящими угольками глаз.

— Все пошло не так, — прошипел бледнолицый.

Его голова покачивалась на тонкой бледной шее, как у готовой к нападению змеи. Он сжимал в ярости кулаки и кусал тонкие бескровные губы.

— Кто-то спутал нам карты, — сказал Петтигрю. — Поттера чуть не убили, и Дамблдор окружил его защитой. Я не могу даже подойти к его чертовому дому.

— Снейп меня предал. Он обещал отдать мне мальчишку! Лгал, как всегда, — мрачно сказал бледнолицый.

— Он не с нами, мой Лорд, я устал вам это говорить, — пробурчал Петтигрю.

— Я накажу его. Сегодня. Сейчас. Где он?

— Торчит в своем чертовом офисе. А сегодня воскресенье! У них там все разворовали, гриффиндорцы хреновы, дебет с кредитом не сходится теперь. Молодец Уизли, шустрый паренек, — захохотал Петтигрю. Его смех замер под тяжелым взглядом красных глаз бледнолицего.

— Идем, Хвост. Я убью этого гада. Я ему сведу дебет с кредитом, — прошипел красноглазый.

— Он же сейчас магл. Он не знает, кто ты на самом деле. И он даже не поймет, за что ты его убиваешь, — сказал Петтигрю.

— Не лезь в то, чего не понимаешь. Я вытряс из Бербидж всё о чертовом проекте. В этом мире человек раскрывает всё то, что прятал в нашем. Тайное становится явным. Никто из них не притворяется. И это, по-твоему, Северус? Обыкновенный сибарит поганый, любитель музыки и жадных до ласки мальчишек! Я просил отдать мне Поттера, просил по-хорошему. Так нет, вцепился клещом, чертов гей. Какой из Поттера менеджер, смех один! Мы допустили ошибку, Хвост. Надо было убить мальчишку сразу, когда он явился в твою контору.

— Мой Лорд, вы сами сказали, что сначала надо вытянуть из Поттера информацию…

— Да, мне нужны были эти файлы, — задумчиво сказал красноглазый. — Хитрый старик хотел под шумок нагреть руки на магловской практике. Реальные деньги, Хвост. Старик все рассчитал.

— Если бы Грейнджер не засветилась…

— Если, если. Если б не эта маглопрактика, я бы никогда не узнал, как Снейп к Поттеру относится. Если убрать Снейпа, Поттера некому будет прикрыть. Идем, Хвост. Постоишь на стреме, пока я подведу там баланс.

*******

— Такси! — выкрикнул Гарри. — Кэнэри-Уорф, семь! Побыстрее!

Желтый автомобиль с шашечками сорвался с места.

*******

— Пиво принес? — надвинулся на него дежурный Филч.

— Я принесу. Ящик. Два ящика, — простонал Гарри. — Он там?

— Мистер Снейп? Там. Мало им суббот рабочих, еще и в воскресенье…

Гарри оттолкнул Филча и бросился к лифту.

— Он сегодня злой, — вдогонку сказал Филч.

Гарри влетел в знакомый офис. Странно было видеть его совершенно безлюдным. Он прошел через зал, миновал пустующие столы и замер возле кабинета директора. Сердце гулко колотилось в груди. Что он скажет? Как он сможет все объяснить?

— Северус, — сказал Гарри.

Комната была полна сигаретным дымом.

— Ты куришь? — удивился Гарри.

— Нет! — Снейп с яростью раздавил в пепельнице окурок. — Что ты тут забыл?

Молниеносно, как пантера, он бросился к Гарри и больно схватил его за локоть.

— Опять шпионить пришел, мало тебе? — прошипел он.

— Я не шпион, Северус! Я совершил ошибку, страшную ошибку! Я не хотел! Дай мне объяснить! — выкрикнул Гарри.

— Уходи, — прорычал директор.

Он упал в кресло и прикрыл глаза. На его лице отразилась такая боль, что Гарри стало страшно.

— Уходи, — тихо повторил мистер Снейп.

Гарри бросился к нему и обнял его колени.

— Я никуда не уйду. Не прогоняй меня! Я не хотел никого предавать, я хотел помочь! Они… они меня обманули! Они хотят тебя убить, Северус!

— Что ты несешь, что за бред! Кто — они? — рассердился директор.

— Волдеморт! Петтигрю! Они идут сюда.

Мистер Снейп попытался оторвать руки Гарри от своих коленей, но это ему не удалось.

— Я не уйду, я никуда не уйду, пока… пока… — он всхлипнул и уткнулся носом в колени директора.

— Вы здесь больше не работаете, Поттер, — мрачно сказал мистер Снейп.

— Мне не нужна никакая работа. Мне нужен ты! — Гарри устремил на мистера Снейпа умоляющий взгляд зеленых глаз.

— Сегодня ты предал компанию. Завтра предашь меня, — глухо прорычал директор.

— Я никогда не предам тебя, Северус!

— Боже мой, сколько пафоса, — ядовито произнес чей-то хриплый голос. Гарри вскочил. В дверях, прислонившись к косяку, стоял лысый мужчина в сером костюме, застегнутом на одну пуговицу.

— Не подходите! — истерично выкрикнул Гарри.

— Какой невоспитанный молодой человек, — насмешливо произнес Волдеморт. — И это его ты не отпускал ко мне на работу? Что ты в нем нашел, Северус?

— Что ты здесь делаешь? — сквозь зубы прошипел мистер Снейп.— Оставь мальчика в покое!

— А что, он милый, — Волдеморт протянул руку и пощекотал Гарри под подбородком. Гарри отскочил, как ужаленный.

— Не трогай его, — вдруг взвился директор. — Не прикасайся к нему, мразь!

— Это я-то мразь? Я? — захохотал Волдеморт. Его глаза начали угрожающе краснеть. — Знаешь, в этой комнате только один подлец. Подлец и предатель. Хочешь подсказку? Это не я. И это даже не глупый мальчишка. Ну, думай, Северус. Ах да, я забыл, ты же у нас теперь магл, ничего не помнишь, — прошипел он.

— Что ты несёшь, идиот! Я сейчас полицию вызову, — прорычал мистер Снейп. Он метнулся к своему столу.

— Вызови, — почти миролюбиво сказал Волдеморт. — Надо же будет кому-то опознать труп директора. — Он повернулся к Гарри и прошипел: — И мальчишки.

Мистер Снейп не прикоснулся к телефону. Вместо этого он выдвинул ящик стола и сунул туда руку.

— Даже не пытайся. Разве ты умеешь стрелять, Северус? — ухмыльнулся Волдеморт. — Глупый старик не научил тебя держать в руках пистолет. И, признаться откровенно, он был прав. Разве это оружие, Северус?

Внезапно в его руке оказалась палочка: — А вот это уже оружие!

Гарри молнией метнулся между палочкой Волдеморта и мистером Снейпом.

— Авада Кедавра! — прогремел проклинающий голос.

Зеленая вспышка разорвала воздух.

«Это не больно», — подумал Гарри.

*******

Школа Чародейства и Волшебства «Хогвартс»

Большой Зал выглядел сегодня особо светлым и праздничным. Ярче горели свечи и факелы, освещая знамёна факультетов, накрытые столы, полные яств, парадные мантии присутствующих. Зал был полон. На почетных местах расположились сотрудники Министерства Магии.

Директор Альбус Дамблдор, в лиловой мантии, расшитой золотыми звездами, с расчесанной по случаю праздника бородой, блестящей серебром в свете свечей, казался величественным и непривычно суровым. Он поднялся на кафедру и легко махнул палочкой. В зале наступила полная тишина, и когда он заговорил, его голос звучал глубоко и серьезно, проникая в каждое сердце.

Дамблдор коснулся рукава своей мантии.

— Дорогие ученики, дорогие преподаватели, дорогие наши гости. Вы можете спросить меня, почему я выбрал сегодня этот цвет мантии. Конечно, скажете вы, потому что сегодня праздник. Особый день, подведение итогов практики. Но не только это, дорогие мои, не только это. Лиловый цвет — цвет судейских мантий. Конечно, я не вправе судить вас, да я и не преследую такую цель. Пусть сегодня каждый оглянется на себя самого и рассудит, на правильном ли он пути, на верной ли дороге. Я выбрал этот цвет только для того, чтобы напомнить вам об этом.

Он помолчал, будто собираясь с мыслями. В зале было так тихо, что слышалось потрескивание свечей под потолком.

— Результаты практики по магловедению, проведенной благодаря неоценимой помощи нашего Министерства, — он кивнул господину Скримджеру, — признаюсь откровенно, удивили нас всех. Для начала позвольте мне поблагодарить всех участников проекта, равно как и его создателей. Как вы знаете, практика в магловском мире представляла собой обычные рабочие будни в обычной английской компании. Для создания этой модели мира был применен Хронотрон, чтобы дать вам возможность познакомиться с тем, что вас ожидает в будущем, когда вы покинете стены школы и войдете в самостоятельную жизнь. В этом мире каждый из вас был немного старше, но не настолько, чтобы кардинально измениться внутренне. Поэтому результаты практики прошу считать достоверным отражением модели вашего поведения в дальнейшем. Более того, добавлю, что в мире маглов каждый из вас смог распознать свои внутренние желания, скрытые сейчас. Пусть каждый из вас попытается понять, что им двигало, когда вы совершили тот или иной поступок. Пусть каждый судит себя сам. Пусть гордятся те, кому есть чем гордиться, и пусть задумаются те, кто совершил ошибку, — чтобы вовремя остановить себя, и не дать случиться непоправимому в будущем.

Он обвел взглядом зал. Такой напряженной тишины не было со времен смерти Седрика Дигори.

— В магловском мире вы находились в достаточно узком физическом и эмоциональном пространстве. Ваша работа и ваше небольшое окружение — вот и все, чем вы могли оперировать. Почти все вы работали в одной и той же компании «Хогвартс», на разных этажах, в разных департаментах. Вы встречались в коридорах и буфете, не узнавая друг друга. Эта компания была всем, что у вас было — вашей работой, вашим хлебом, вашей связью с миром. Я начну с плохого. Я не буду называть имена. Среди вас есть люди, которым досрочно пришлось оставить работу в компании «Хогвартс». Вы должны понимать, что всегда и везде, в нашем и любом другом мире существуют соблазны. У каждого из нас есть выбор. Во время практики некоторые из вас не устояли перед искушениями. Двое студентов факультета «Гриффиндор» окончили свою практику под следствием в магловской полиции. Молодому человеку предъявлено обвинение в мошенничестве в особо крупных размерах. Предполагаемый срок заключения — пятнадцать лет. Возможно, больше. Молодой человек с помощью своих братьев организовал сеть подставных компаний, которые занимались фиктивными поставками несуществующих услуг, высылали компании «Хогвартс» липовые счета–фактуры, переводили деньги дальше с помощью электронной банковской системы и зачисляли их на свои расчетные счета в столичном банке. Предприимчивый молодой человек взломал доступ к бухгалтерским папкам, искажал данные финансовой отчетности и наверняка еще долго бы безнаказанно занимался подобными аферами, если бы не наблюдательность профессора Трелони и профессора Макгонагалл, за что мы им искренне благодарны.

Раздались аплодисменты. Директор поднял руку, и все вновь затихли.

— За непорядочность, мошенничество, финансовые махинации факультет Гриффиндора теряет сто баллов, — произнес Дамблдор. — Это смехотворная цифра, но таковы правила, не будем их нарушать.

Он откашлялся и продолжал:

— Другая юная представительница факультета Гриффиндор так мечтала всеми правдами и неправдами получить высшее образование в одном из университетов Лондона, что согласилась на предложение конкурирующей компании «Концерн «Волдеморт» и занялась передачей конкурентам информации с баз данных компании «Хогвартс». В результате чего юной любительнице знаний предъявлены обвинения в промышленном шпионаже, а также получении взятки в особо крупных размерах. Гриффиндор теряет еще сто баллов.

По залу пронесся вздох. Все были настолько ошеломлены услышанным, что не последовало привычной шумной реакции со стороны противоборствующих факультетов.

— А теперь о хорошем, — улыбнулся Дамблдор. — Не все оказались слабы перед соблазнами мира. Среди студентов факультета Гриффиндор нашелся достойный и честный юноша, сумевший отказаться от сладких посулов конкурентов, рискнувший остаться без работы и средств к существованию, отказавшийся от денег на осуществление своей давней мечты открыть заповедник редких растений. С радостью назову вам его имя. Невилл Лонгботтом. Гриффиндор получает двести баллов.

Зал взорвался аплодисментами. Невилл встал, потом сел и опустил голову. Его хлопали по плечу, трясли, но он только смущенно улыбался.

Дамблдор попросил тишины.

— Есть человек, о котором бы мне хотелось поговорить отдельно. Благодаря этому молодому человеку, его проницательности, изобретательности и силе духа были выявлены те нарушители, о которых я вам рассказал. Фактически, это его стараниями были спасены честь и финансовое благополучие компании «Хогвартс». Но даже не это главное. Этому молодому человеку пришлось делать выбор между добром и злом, и даже несмотря на то, что он находился под давлением конкурирующей компании и изначально должен был представлять ее интересы и интересы своей семьи, — правильный выбор делает ему честь. С удовольстивем назову вам его имя. Это Драко Малфой. Факультет Слизерин получает двести балов, друзья.

В зале поднялся гвалт. На Драко навалились со всех сторон, он отбивался от своих сокурсников, рвущихся качать его на руках, смеялся и вытирал слезы. Дамблдору с трудом удалось угомонить расшумевшихся учеников.

— А теперь о главном. С радостью хочу вам сообщить, дорогие друзья, что благодаря проекту «Мир между мирами» наш давний враг Темный Лорд лишился своей силы.

Зал наводнили крики и шумные аплодисменты. Кто-то свистел, топал ногами. Минут десять в зале стоял гвалт. Когда Дамблдор поднял палочку, вновь воцарилась тишина.

— Я хочу рассказать вам еще об одном молодом человеке. Его сейчас нет в этом зале. Вам решать — назвать ли его героем. От себя хочу сказать, что это обычный молодой человек. У каждого из нас есть свои слабости и недостатки. Мы должны быть правдивыми перед собой, ведь осознание наших слабостей делает нас сильнее. Этот молодой человек, о котором я хочу вам рассказать, привык считать себя спасителем. Он настолько утвердился в этой мысли, что бросился на выручку, не положившись на товарищей и ни с кем не посоветовавшись. Он поспешил спасать компанию самостоятельно, не заручившись поддержкой мудрого друга, который был с ним рядом. Если бы не своевременная помощь Драко Малфоя, этот молодой человек разделил бы участь сотрудницы, которой предъявлено обвинение в промышленном шпионаже. Только скрупулезный анализ ситуации позволил нам понять, что молодой человек действовал с благими намерениями и в силу обстоятельств. В его оправдание могу сказать, что против него были использованы нечестные приемы гипноза и психического кодирования. Этого молодого человека мы все хорошо знаем. Гарри Поттер, спаситель магического мира. Из-за его излишней самонадеянности и поспешности в принятии решений факультет Гриффиндор теряет двести баллов.

По залу прокатился стон. Место Гарри Поттера пустовало. Наконец, перешептывания затихли. Директор продолжил:

— За осмысление ошибок, за спасение жизни преподавателя, рискуя собственной жизнью, и, наконец, за разрушение намерений Темного Лорда я благодарю Гарри Поттера и присуждаю факультету Гриффиндор триста баллов.

В поднявшейся суматохе и шуме никто не заметил, как из зала тихо вышла Гермиона Грейнджер.

— Мою особую благодарность, — продолжил директор, — я приношу декану факультета Слизерин, профессору Северусу Снейпу, к сожалению, сейчас отсутствующему, который способствовал разрушению планов Темного Лорда.

— А Грейнджер и Уизли Снейп таки сдал в полицию, — прошептал кто-то.

— Это ж Снейп.

— Да, чего еще от него ждать.

— Дорогие друзья, а сейчас мы сделаем небольшой перерыв и позволим себе насладиться праздничным ужином, после чего я продолжу свой отчет рассказом о достижениях факультета Равенкло и Хаффлпаф, — сказал директор.

Зал одобрительно загудел. Праздник продолжался.

*******

Глава 8. Между прошлым и будущим

*******

Гарри плакал. Он знал, что в шестнадцать лет не плачут. Мальчики вообще не должны плакать. Разве что на похоронах. У мужчин должны быть суровые сердца и закаленный дух.

Но если можно плакать на похоронах, то для Гарри это они и были. Он хоронил свою наивность, самонадеянность и глупость. А еще он хоронил свою любовь.

Он вытер слезы и нашел на тумбочке свои очки, заботливо оставленные мадам Помфри. Да, он выжил. Опять. Спрашивается, зачем?

Гарри надел очки и огляделся. Сердце отбило глухой удар. На кровати возле окна, забранного ажурной решеткой, лежал профессор Сне… Северус. Он казался совершенно измученным. Тени от оконной решетки скользили по больничному одеялу. Рассеянные солнечные лучи касались бледного лба с горькой складкой между бровями, густых иссиня-черных волос, разметавшихся по подушке. Глаза профессора были закрыты, и под темными ресницами лежали голубоватые тени.

Гарри встал, преодолевая головокружение. Шатаясь, он подошел к кровати Снейпа и рухнул на колени, уткнувшись лицом в край одеяла.

— Северус… — прошептал он. — Прости меня. Если можешь, прости. Я не хотел. Мерлин свидетель, я не хотел. Северус… А ты был прав. Я дурак. Идиот. Я хуже, чем отец, — его плечи затряслись, горло сжали спазмы рыданий. — Я предатель. Мой отец не был п-предателем, — Гарри плакал, уже не скрываясь. — Я люблю тебя, Северус. Я и не знал, как сильно я люблю тебя, — прошептал он.

— Поттер, я не сплю, — внезапно раздался резкий голос профессора Снейпа.

Гарри вскочил.

— Северус, — пролепетал он, вглядываясь в хмурое лицо на больничной подушке.

— Если это шутка, Поттер, то неудачная, — скривил губы Снейп. — Меня радует, что вы знаете мое имя, но это не повод для фамильярности, мистер Поттер.

Если бы на Гарри сейчас кто-то вылил ведро ледяной воды, это испугало бы его гораздо меньше. Он отшатнулся, глядя на профессора, как на привидение.

— Севе… Профессор Снейп, вы разве ничего не помните? — его губы дрожали, он едва мог говорить.

— Что я должен помнить, мистер Поттер? То, что вы — наглый, самоуверенный и невоспитанный мальчишка? Я бы и рад забыть, но вы постоянно об этом напоминаете, — раздраженно сказал Снейп.

Он приподнялся на локтях и поморщился, видимо, от боли.

— Что вы вообще здесь делаете, мистер Поттер? Как всегда, свалились с метлы?

— Профессор, вы что, совсем-совсем ничего не помните? — Гарри захлестнуло такой волной отчаяния, что ему захотелось схватить Снейпа за больничную пижаму и силой вытрясти из него все воспоминания. Он вдруг подумал, что мог бы его сейчас ударить — выбить из него все это презрительное высокомерие, одним ударом стереть с лица ядовитую ухмылку, разбить в кровь эти красивые иронично кривящиеся губы. Он перевел дух.

— И что же я должен помнить, Поттер? — Снейп окинул его насмешливым взглядом. Пижама Гарри была расстегнута, и взгляд профессора задержался на его голом животе несколько дольше, чем следовало бы.

— Практика! Вы помните практику, с маглами? — Гарри сел на край кровати Снейпа.

— Поттер, вы о чем? — нахмурился профессор. Бедро Гарри касалось его ноги под одеялом, но он не отодвинулся.

— Вы помните, почему вы здесь? — спросил Гарри, заранее зная ответ.

— М-м… не очень. Очевидно, после собрания Пожирателей, — пожал плечами Снейп.

— Какое ваше последнее воспоминание? Что было до того, как вы сюда попали? — Гарри готов был зацепиться за любую соломинку.

Профессор свел брови к переносице.

— Обед в Большом Зале… Долорес Амбридж произносит речь. Текст речи не помню, — сердито сказал он. — Очередная чушь.

— А потом? — с отчаянием спросил Гарри.

— Поттер, это что, допрос? Вам больше нечем заняться? — окончательно разъярился Снейп.

— Долорес Амбридж произнесла свою речь две недели назад, — с горечью сказал Гарри.

Он дошел до своей койки, остановился, бессмысленно оглянулся вокруг, будто что-то потерял, последний раз посмотрел на профессора и вышел, как был, босиком и в пижаме.

— Поттер, — услышал он окрик Снейпа, но не остановился.

*****

Чьи-то теплые ладони легли на его веки.

— Угадай, кто? — уха коснулся обжигающий шепот.

— Прекрати, — Гарри повернулся и оказался в объятьях тонких ласковых рук Драко.

— Что, уже не нравлюсь? — прищурился Малфой. — Ты что, плачешь, Поттер?

— Не твое дело, — севшим голосом сказал Гарри.

— Ты из-за практики? Да плюнь на нее, было и прошло. Я надеялся, Уизел повесится с горя, так нет же. Расстроен, что его поймали, а больше ни о чем не жалеет, — насмешливо сказал Драко. — Ну, а ты чего? — он медленно провел пальцем по щеке Гарри, стирая слезу. Так же медленно он положил этот палец себе в рот и облизал, глядя Гарри в глаза.

Гарри сглотнул.

— Соль, — пробормотал Драко. Он наклонился к лицу Гарри совсем близко и коснулся его скулы кончиком языка, стирая соленую влагу. — Чего ты ревешь, — прошептал он, мягко целуя губы Гарри.

— Драко, не надо. Не сейчас, — не слишком уверенно сказал Гарри. — Не на…

Влажный кончик языка Драко вдруг скользнул по его губам, будто рисуя контур. Это оказалось так приятно, что по позвоночнику Гарри пробежала легкая дрожь. Ему вдруг захотелось ни о чем больше не думать. Он устал искать ответы на вопросы. Он прижал к себе Драко и запустил руку в его пшеничные мягкие волосы. Его губы коснулись нежных теплых губ Драко, он проник языком в его рот и весь отдался поцелую, — такому сладкому, томительному и изысканному, что все остальное вокруг перестало иметь значение.

*****

— Почему ты меня ненавидел там, на практике? — спросил Гарри.

Они сидели под большой старой ивой. Ее колышущиеся ветви спускались почти до земли, образуя живой зеленый шатер.

— Я не то чтобы тебя ненавидел, — задумчиво сказал Драко. — Я думал, тебя подослал Риддл, как и меня. Я перешел на сторону Снейпа, и им позарез нужен был другой агент.

— Я вот что не понимаю, практика для всех началась одинаково, но ты… и Рон… и Гермиона, — вы как будто были там дольше моего.

— А мы и были дольше твоего, — Драко вырвал какую-то травинку и задумчиво положил в рот. — По моим понятиям, я там был не меньше месяца.

— Шутишь, — не поверил Гарри.

Драко приблизил к нему лицо:

— Обещай, что не будешь болтать, — прошептал он. — Я услышал от… не важно. Короче, на маглопрактику были собраны большие деньги. Для создания Хронотрона.

— Это еще что?

— Если б я сам понимал. Похож на Хроноворот, только у него больше возможностей. Мы своим настоящим создаем не одно будущее. У каждого человека есть несколько проекций будущего. Ну вот, к примеру, ты дал в морду Финнигану…

— Я бы не дал в морду Финнигану, — возмутился Гарри.

— А я бы дал, — сказал Драко. — Он на тебя глазеет, особенно в раздевалке и в душе. Я не слепой. Короче, пусть я. Я дал в морду Финнигану. В следующую минуту Хронотрон моделирует мое будущее. В этом будущем Финниган сбивает меня машиной, я попадаю в больницу, потом подаю на него в суд, и начинается веселая жизнь. А теперь смотри, второй вариант. Я дал в морду Финнигану, потом извинился, и мы помирились. Хронотрон формирует другую реальность — мы с Финниганом лучшие друзья, ходим вместе на футбол и торчим в одном клубе. Третий вариант. Я дал в морду…

— Драко, я понял, — поморщился Гарри. — Хватит бить ему морду, он меня вообще не волнует. Значит, Хронотрон моделирует будущее в зависимости от тех эмоций, которые человек испытывает?

— Что-то вроде этого. В тот день, когда его запустили, мы с тобой… как-то не очень хорошо друг к другу относились.

— Вот черт, — сказал Гарри. — Если б хоть на день позже, было бы все иначе?

— Вот именно, — ухмыльнулся Драко. — Из постели бы не вылезали.

— Драко!

— Я предположил, — Драко сделал невинные глаза.

— Но это не объясняет, почему ты там был дольше, чем я.

— Хронотрон одновременно воздействует только на небольшую группу людей. Поэтому Дамблдору пришлось разделить нас всех на несколько групп. Сам директор намоделировал себе несуществующих эмоций и побывал в нескольких проекциях будущего. Отец говорит, что теперь у старика пять новых ячеек в Гринготтсе, и никто его никогда не поймает. Темный Лорд попал только в одну проекцию, и то потому, что этого захотел сам Дамблдор, — видимо, хотел отвлечь внимание от своих махинаций. А все остальные… — Драко безнадежно махнул рукой. — Как стадо баранов. Короче говоря, те, кого отправили первыми, пробыли там дольше. Психологически дольше. Это все иллюзии, не более.

— Иллюзии? — в голосе Гарри прозвучала горечь. — Значит, если там тебе кто-то нравился… или не нравился, — поправился он, — то этому нельзя верить?

— Конечно, нет. Я тебя два раза Ступефаем приложил, не помнишь?

— Это был ты? — поразился Гарри.

— Извини, я тогда не понимал, кто ты. Зато потом…

— Драко, скажи, любовь магла может противостоять Аваде?

Драко посмотрел на Гарри задумчивым взглядом.

— Нет, Поттер. Любовь магла — не может. Ты про Снейпа? Если бы не ты, он бы не вернулся с практики.

— Значит, он не мог…

— Только не говори, что он тебя там любил. Ни там не любил, ни здесь, — глаза Драко вдруг стали злыми.

— Любил! Там, — сердито сказал Гарри и тут же пожалел о сказанном.

— Ты его не знаешь, — прошипел Драко. — Думаешь, ты у него один такой был?

Гарри больно схватил Драко за запястье.

— Ты? — только и смог сказать он.

— Отпусти, — поморщился Драко. — У меня рука… — он не договорил.

Гарри посмотрел на его руку и только сейчас заметил на его ладони следы почти зажившего ожога.

— Ты… с ним…

— Я. С ним. Ну и что? Тебе можно, а мне нет?

— У меня с ним ничего не было, — горько сказал Гарри.

— Будто у меня было. Не успели, — насмешливо сказал Драко. — Так что нечего тут делить.

Гарри привалился спиной к дереву.

— Почему он ничего не помнит, — простонал он.

— А что бы это изменило, если бы помнил? Он никогда с учениками не связывается. Думаешь, он в Лондон за своими ингредиентами мотается? — фыркнул Драко. — Хороши ингредиенты, ничего не скажешь. Кладутся куда угодно, только не в котёл.

— Прекрати! Ты врешь, — не слишком уверенно сказал Гарри.

— Зачем мне врать, — спокойно сказал Драко. — Ой, подожди, — он протянул руку и провел пальцами сквозь волосы Гарри: — Листик запутался.

Гарри взял его руку и развернул ладонью вверх, всматриваясь в ожог.

— Это у тебя откуда? — спросил он.

Драко ответил не сразу.

— Неосторожное обращение с электроприборами, — сказал он.

Гарри наклонился и осторожно поцеловал нежную заживающую кожу.

*****

— Северус, скажи откровенно, может, ты просто притворяешься? — Дамблдор стряхнул с бороды крошки печенья.

— Зачем мне притворяться! Кто-то угостил меня Обливиэйтом, — рассердился Снейп. — Поттер…

— А то я не знаю, как ты к Поттеру относишься, — усмехнулся директор. — Там, на практике, у тебя были все возможности…

— Вы хотите сказать, что я там себе позволил… — с ужасом произнес Снейп.

— Насколько мне известно, слишком далеко ты зайти не успел, — с насмешкой сказал директор. — Так и мы когда-то с Гриндевальдом, — вздохнул он, — тянули, тянули… я все осторожничал, пока Геллерт…

— Альбус, — простонал Снейп. — Не сравнивай, Мерлина ради.

— Да, у вас как-то всё сложно получается, — покачал головой Дамблдор. — Гарри закрыл от Авады тебя, а самого Гарри прикрыл Малфой.

— Как прикрыл? — не понял Снейп.

— Рукой. Буквально. Хорошо, что вы все были под защитой, да и Волдеморт в будущем слабее, чем сейчас.

— Как они могли противостоять Волдеморту, если они были маглами?

— Никто из вас не был маглом. Вы просто не помнили, кто вы. А Драко нашел способ вспомнить. Когда ему Поттер чуть нос не сломал, он сообразил, что на теле остаются следы. Записки на ноге писал, хитрец. Понял, что он находится на практике, смог применить беспалочковую магию, и даже чары невидимости. Зато Гарри услышал разговор Волдеморта…

— Я не представляю себе, как мне теперь себя вести с Поттером, — признался Снейп.

— А зачем тебе как-то особенно с ним вести? — удивился Дамблдор. — Будь таким же отврати… таким же, как всегда. Раз уж ты ничего не помнишь, тебе не составит труда вести себя с ним по-прежнему.

— Кто мог это сделать? — спросил Снейп.

— Стереть тебе память? — прищурился Дамблдор. — Не знаю, Северус. Во всяком случае, не я. Да и вообще, с чего ты взял, что это Обливиэйт? Ты упал и ударился головой. Печенье будешь? С тмином.

Снейп покачал головой. Он лег на больничную подушку и уставился в потолок. Он забыл что-то хорошее. Что-то важное.

«Ну, Драко, опередил, — довольно думал директор, доедая печенье. — Ишь чего захотел, втроем! Даже мы с Геллертом такого себе не позволяли. И вообще — будущее должно принадлежать молодым!»

*****

Гарри ворочался под одеялом, тщетно пытаясь уснуть. Сон не шел, вместо него в голове проносились картины мучительных воспоминаний. Он гнал их от себя, но они возвращались с новой силой, злодейка-память услужливо подбрасывала забытые подробности, разговоры, взгляды, прикосновения.

Он и Драко. Он и Северус. Гарри казалось, его сознание раздваивается, превращаясь в потоки мыслей двух совершенно разных людей, ненавидящих друг друга и друг с другом не связанных, каждый из которых находит оправдание своим поступкам.

Ему нравился Драко, нравился так сильно, что от одной мысли о нем по его телу пробегала дрожь возбуждения. И вместе с тем, он чувствовал, что играет в их отношениях не свойственную себе роль. О, Мерлин, если бы то, что он делает с Драко, делали бы с ним самим! Он застонал от одной мысли об этом.

Гарри отшвырнул одеяло. Все равно он не сможет заснуть. Неделю не спится, ну и не надо. Он прошел в гостиную Гриффиндора и сел на пол у камина, глядя на красные затухающие угольки. Из затаенных глубин памяти выплыло воспоминание.

— Гарри, Гарри, — мистер Снейп ловит его смеющиеся губы и накрывает их жадным поцелуем. — Ты мой, скажи мне, что ты мой, — задыхаясь от желания, хрипит он, прижимая к себе его бедра. Его сильные и нежные руки скользят по спине Гарри, посылая по всему телу юноши горячие волны головокружительного возбуждения. — Мой мальчик, мое сокровище…

Музыка, доносящаяся из зала ресторана, сводит с ума, это не тенор-саксофон Колтрейна, а его, Гарри, сердце, — поет от счастья, задыхается от нежности, умирает и рождается с каждым новым аккордом, с каждым стоном саксофона, с каждым прикосновением нежных и опытных губ, любящих, дарящих ласку рук.

— Северус, я твой, я весь твой, — шепчет Гарри, пробираясь ладонями под рубашку мистера Снейпа, сгорая от желания сорвать с него разделяющую их одежду, прижаться кожей к коже, стать одним существом, одним целым, забыться в сладком безумии единения.

— Гарри, что ты со мной делаешь, — мягкий голос мистера Снейпа звучит так нежно, что Гарри кажется, он сейчас растает, умрет на месте, превратится в сладкую патоку, растворится в бесконечности. — Я никогда… ни в кого… не влюблялся так, — Северус вдруг прижимает его к себе так крепко, что Гарри чувствует дрожь его тела, слышит тихий мучительный стон — мистер Снейп уже едва контролирует свой разум и тело.

На столе — непочатая бутылка шампанского. Она так и будет здесь стоять весь вечер, пока ее не уберет официант. Мужчина и юноша давно пьяны друг другом.

Гарри уронил голову на руки и застонал.

— Я трус, — шептал он. — Мерлин, какой же я трус.

«Разве это другой человек? Разве это не тот же Северус Снейп? — его мысли метались, как раненые птицы в силках. — Если Хронотрон создал для него реальность любви, значит, было что-то в его сердце, была искра, пусть маленькая, спрятанная под маской суровости и безразличия. Мерлин, десять лет жизни отдам, нет, двадцать, сколько угодно… только бы он вспомнил, только бы вспомнил!»

Решение пришло неожиданно. Гарри посмотрел на часы: они показывали половину первого ночи. Он проберется в комнату Снейпа и бросит в его думосбор свое воспоминание. Гарри накинул на пижаму мантию-невидимку и тихо выскользнул в коридор.

До Подземелий он, как ни странно, добрался без приключений, не встретив ни Пивза, ни Филча, ни мисс Норрис, которая чуяла его и под мантией. Он добежал до двери Снейпа и остановился, с досадой понимая, что без пароля не сможет осуществить то, что задумал.

Неожиданно дверь профессорской комнаты распахнулась. На пороге появился Альбус Дамблдор. Он метнул проницательный взгляд в сторону затаившего дыхание Гарри, прижавшегося к холодной стене Подземелья. За плечом Дамблдора стоял профессор Снейп, прижимая к груди какой-то блестящий стеклянный шар.

— … и помни мою доброту, — говорил Дамблдор. — Но повторяю, Северус, нет никакой гарантии, что ты получишь ответы на свои вопросы, — директор метнул взгляд на то место, где стоял вспотевший от страха Гарри. — Ты попадешь в другую реальность, и никто не знает, будет ли там то, что ты ищешь.

— Это лучше, чем сойти с ума от видений, — пробормотал Снейп. Он был бледнее обычного, под его глазами залегли темные тени бессонницы.

— Сойти с ума можно и в будущем, — усмехнулся Дамблдор. Он придержал дверь, Гарри наклонился и ужом проскользнул в комнату декана, дрожа от страха быть обнаруженным. — Ну, спокойной ночи, мой мальчик, — директор опять скользнул взглядом по прячущемуся под мантией Гарри и добавил: — Если она будет спокойной, Северус.

Дверь за директором закрылась. Гарри смотрел на Снейпа во все глаза.

Профессор поставил на стол странный шар. Присмотревшись, Гарри заметил, что тот состоит из множества пересекающихся друг с другом песочных часов с радужными песчинками внутри.

Профессор Снейп с минуту смотрел на шар, кусая губы. Его зрачки вдруг расширились, на щеках выступили пятна лихорадочного румянца. Он выхватил свою палочку и направил на шар.

— Во имя Хроноса, Видерес Футурум! — выкрикнул Снейп.

Шар завертелся на месте, вспыхнул странным неоновым светом и вдруг выстрелил во все стороны яркими радужными лучами.

Ослепленный светом, оглушенный странным звуком, похожим на рокот взлетающего самолета, Гарри повалился на пол. Последнее, что он почувствовал, — это нечаянное прикосновение руки профессор Снейпа, падающего на пол рядом с ним.

*****

Глава 9. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Студия Хореографии, или Практика поневоле

Гарри опаздывал. Он шел, вернее, почти бежал по парку, не оглядываясь на прихотливо рассаженные декоративные деревья, пышные розовые клумбы, мраморные скульптуры и каменные вазоны с цветами. Его взгляд был устремлен вперед — туда, где под треугольным портиком между рядами строгих белых колонн темнели дубовые двери школы искусств «Хогвартс».

Гарри волновался. А кто бы не взволновался, если бы ему в одно прекрасное утро сообщили, что в результате неудачного прыжка во время концерта он упал и получил черепно-мозговую травму, отягощенную амнезией?

Хорошо, что какой-то добрый старичок показал ему, где находится школа искусств. Гарри надеялся, что увидев школу, в которой проучился несколько лет, — мгновенно вспомнит все. Но ни греческие скульптуры, стыдливо прикрывающиеся фиговыми листками, ни само здание, ни дверь зала с надписью «Студия современной хореографии «Хогвартс», — ничто не вызвало в нем радостного узнавания.

— Привет, Гарри, — услышал он и обернулся. За его спиной стоял рыжий парень, щедро обсыпанный веснушками. — Как самочувствие? — продолжая улыбаться, парень открыл дверь с надписью «Раздевалка» и жестом пригласил Гарри внутрь.

— Привет, все хорошо, спасибо, — пробормотал Гарри, мучительно пытаясь вспомнить имя рыжего.

— Рон, Гарри, привет, — явилась подсказка в лице полноватого молодого человека, входящего в раздевалку.

— А, Невилл, — сказал Рон. — Гарри, ты куда это? Вот же твой шкафчик, — Рон быстро стянул через голову футболку, демонстрируя веснушчатые плечи и руки.

Гарри открыл шкафчик. В нем обнаружились черные лосины, балетки и черная же майка. Все оказалось впору.

Постепенно раздевалка наполнилась молодыми людьми возраста Гарри. Все страшно спешили.

— Не копайся, Поттер, — услышал он чей-то знакомый голос. — Снейп тебя растерзает.

Гарри всмотрелся в лицо говорившего. Оно было до боли знакомым — тонкие изящные черты, внимательные серые глаза, светлая пшеничная челка.

«Драко», — вдруг вспомнил он. Воспоминание наполнило его радостной надеждой. Наконец-то он вспомнил хоть что-то из прошлого! Пусть это только имя, но…

— Бегом, время, время, — поторопил всех Рон.

Толкаясь в дверях, молодые люди вылетели из раздевалки и бросились в зал для занятий.

Зал был большой, залитый светом, сверкающий зеркалами, которые занимали две стены. По периметру помещения был закреплен на кронштейнах балетный станок, в углу высилась шведская стенка, другой угол занимал большой черный рояль и музыкальный центр. В зале уже собралось несколько учеников и учениц, они занимались растяжкой и лениво переговаривались.

— Гарри, наш герой, — произнесла какая-то рыжеволосая девушка и радостно улыбнулась.

Гарри кивнул ей и улыбнулся в ответ, чувствуя себя последним кретином.

— Идет! — вдруг выкрикнул кто-то. Все мгновенно вскочили и выстроились в две шеренги вдоль станка.

— Гарри, ты не тут стоишь, — прошипел вдруг блондин, схватил Гарри за плечи и толкнул на какое-то место, слева от себя.

Дверь со стуком распахнулась, будто в нее ворвался ураган. Впрочем, так оно и было, — человек, влетевший в зал хореографии, напоминал черный смерч, ураган и торнадо в одном лице.

Высокий мужчина, с черными как смоль волосами по плечи, с горящими на бледном лице угольно-черными глазами, — двигался так стремительно и вместе с тем так пластично, что Гарри невольно залюбовался.

Преподаватель хореографии швырнул на рояль какой-то альбом и резко повернулся к ученикам, так, что волосы хлестнули его по щеке. Взгляд его черных сверкающих глаз обжег Гарри, точно огнем. Ноги юноши подкосились. Он знал, он помнил этого человека! Словно молния, прорезающая грозовое небо, перед Гарри мысленно вспыхнуло имя: Северус Снейп.

— Всем добрый день, — негромко сказал хореограф в полной тишине. — Все ждем миссис Макгонагалл, — его взгляд быстро окинул вытянувшихся по струнке танцоров и остановился на Гарри. Тот похолодел. — Поттер, ноги по первой позиции, — буркнул он.

Гарри забыл, что у него вообще есть ноги. Он посмотрел на стоящих рядом учеников, расправил плечи и добросовестно вывернул носки ног.

В зал вошла стройная немолодая женщина с глазами навыкате и брезгливо поджатыми губами. Она сухо поздоровалась и уселась за рояль, установив на пюпитр засаленные ноты.

Хореограф сложил руки на груди и хмуро осмотрел учеников.

— Прежде чем мы начнем, я сделаю небольшое объявление, — сказал он.

Гарри почувствовал, как от одного голоса хореографа по его телу побежали мурашки.

— Через две недели наш коллектив будет принимать участие в конкурсном фестивале. Вы понимаете, что такое конкурсный фестиваль, мистер Лонгботтом? — тихим угрожающим голосом произнес он.

— Да, сэр, — пролепетал полноватый юноша рядом с Гарри, вытягиваясь в струнку. Хореограф окинул его неодобрительным взглядом.

— Напомните нам, что такое конкурсный фестиваль, мисс Грейнджер.

— Это ответственность, целеустремленность и много труда, мистер Снейп, — звонким голосом сказала какая-то девушка в первой шеренге.

Гарри мог поклясться, что и этот голос ему хорошо знаком.

— Вы перепутали порядок слов в предложении, мисс, — прошипел хореограф. — На первом месте должен стоять труд. Работа, работа и еще раз работа. И если вы не будете выкладываться до последнего, — он понизил голос до опасного шепота, — а вы будете, или я лично вырву ваши ленивые руки и ноги и вышвырну из «Хогвартса» ко всем чертям!

Гарри задрожал. Голос господина хореографа буквально вселял ужас. «Монстр! И он мне так понравился поначалу, — в отчаянии подумал Гарри. — Наверное, это был какой-то сон».

— На фестивале мы будем представлять номинацию «Эстрадный танец» и «Народный танец», — продолжал хореограф, расхаживая по залу стремительными шагами. Гарри посмотрел на его ноги, обтянутые черными трико, и невольно вздохнул, — так красиво и рельефно выступали под тканью мышцы икр и бедер. Собственные ноги показались ему чересчур худыми. В боковое зеркало он видел свой оттопыренный зад. Зрелище его расстроило. Откуда у него мышцы на этой части тела, было уму непостижимо. Хотя, для сравнения, плоский и широкий зад того же Невилла выглядел уж совсем не спортивно.

— Мистер Поттер, вы сейчас свернете себе шею, — сказал вдруг хореограф. Гарри вздрогнул. Он был уверен, что мистер Снейп на него не смотрит.

— Итак, — хореограф взял с рояля какую-то палочку и хищно провел по ней своими длинными пальцами, — я буду требовать от вас полной отдачи. Вопросы есть?

В зале стояла гробовая тишина. Гарри покосился на палочку в руках хореографа, мучительно размышляя о ее предназначении в искусстве танца.

— Мадам, — он кивнул сидящей за роялем аккомпаниаторше, — начинаем.

Миссис Макгонагалл, сидящая за инструментом так ровно, словно проглотила палку, ударила по клавишам.

К счастью Гарри, он стоял во втором ряду, что давало возможность копировать движения впереди стоящих. Он впился взглядом в стройные ноги Драко, пытаясь повторять то, что делает тот. Разминка поначалу показалась Гарри не слишком сложной.

— Ноги по первой позиции, релеве, — пробормотал хореограф. Он оперся о рояль и листал какой-то альбом, или журнал, — Гарри было некогда рассматривать мистера Снейпа. Юноша бодро приподнимался на пальцах ног, довольный тем, что все выглядит достаточно просто. Через несколько секунд он почувствовал щемящую боль в стопах.

— Плие, — буркнул мистер Снейп. Аккомпаниатор тряхнула головой и сменила мелодию.

«Фигня! — подумал Гарри, глядя на шеренгу приседающих перед ним учеников. — Тоже мне, разминка!»

— Мистер Поттер, вам не надоело оттопыривать зад? — вдруг рассердился хореограф. — Сколько можно повторять, представьте себе, что вам надо удержать ягодицами шиллинг!

Гарри залился багровым румянцем. Как ни странно, никто не отреагировал на замечание мистера Снейпа, — напротив, все дружно развернули плечи и как по команде подтянули зады.

— Деми плие, — пробурчал Снейп. Он подошел к окну и со скучающим видом и посмотрел куда-то вниз, поигрывая палочкой.

— Гарри, ноги по пятой позиции, руки по второй, — прошипел вдруг стоящий рядом Рон.

Замечание подоспело как нельзя более вовремя, поскольку мистер Снейп оторвался от созерцания пейзажа за окном и резко обернулся. Гарри показалось, он смотрит именно на него. Увы, он не ошибся.

— Поттер, — простонал хореограф. — Я вырву вам ноги, здесь и сейчас! Почему вы трясётесь, как желатин? Я просил деми плие, а не восточный танец живота, — мистер Снейп вдруг одним прыжком преодолел расстояние от окна до Гарри. Совершенно неожиданно хореограф больно хлестнул его по ногам своей палочкой. Назначение сего предмета прояснилось мгновенно. От удивления и обиды на глазах Гарри выступили слезы.

— Руки, руки, — пробормотал Снейп. Он приподнял руки Гарри, скользнув пальцами от его локтей до запястий. — Вы не арбуз к животу прижимаете, Поттер, и пальцы, пальцы не растопыривайте… — хореограф придержал в своих руках пальцы Гарри, показывая, как должны располагаться кисти рук.

— Деми плие, Поттер, — сказал он, сверля Гарри черными опасными глазами.

Гарри смотрел на хореографа, как загипнотизированный кролик, приседая так медленно и плавно, как только мог. По его спине заструился пот. Прикосновение мистера Снейпа вызвало в его теле целый шквал каких-то обрывочных воспоминаний. Он помнил руки, скользящие по его груди, помнил нежные касания пальцев, помнил даже форму ногтей проклятого хореографа! Но самым странным казалось то, что он помнил… каковы на вкус губы злодея!

— Вы неправильно дышите, Поттер, — не унимался мистер Снейп.

Гарри вспомнил, что давно не дышал, разглядывая преподавателя. На его счастье, хореограф заметил какую-то ошибку девушки, стоящей в противоположном конце ряда. Как пантера, он метнулся к жертве.

Палочка мистера Снейпа со свистом опустилась на ее зад.

— Мисс Патилл, что вы свесили ягодицы, как козье вымя! — рассердился он. Гарри метнул взгляд по сторонам, но никто даже не повернул головы, — очевидно, гнусное отношение хореографа к танцорам ни у кого не вызывало удивления.

Некоторое время Гарри старательно копировал движения других, благо мистер Снейп не делал ему больше замечаний.

— Достаточно, — хлопнул вдруг в ладоши хореограф. Гарри облегченно вздохнул. — К станку!

Гарри с ужасом понял, что разминка только начинается. Вновь последовали бесконечные упражнения для разогрева стоп и корпуса, теперь уже у станка, после чего начался ад.

— Батман, — продемонстрировал французский прононс мистер Снейп. Гарри впился взглядом в зеркало, — теперь, когда все находились у станков, ему было неудобно наблюдать за движениями других учеников. Спрятаться за чью-то спину, тем более, не представлялось возможным. Гарри покорно махал ногой, моля всех богов, чтобы хореограф лишний раз не посмотрел на него. Худшие ожидания Гарри вскоре оправдались.

— Гран батман, — сказал мистер Снейп. Макгонагалл заиграла бодрую бравурную композицию. Гарри вцепился левой рукой в станок. — И… раз, и… раз, и… раз, — начал считать Снейп.

Гарри успел выполнить только «и». На звук «раз» его правая нога въехала по уху стоящему впереди Рону.

— Поттер, дистанция! — заорал Снейп, перекрывая голосом резвую игру Макгонагалл. Гарри в ужасе отскочил от Рона. Позади него стоял Драко, кривя в губы в довольной улыбке.

— Мало врезал, можно было еще пару раз, — одобрительно прошептал блондин.

Гарри прикинул дистанцию между Роном и Драко, пытаясь теперь не получить хороший батман от последнего. К его вящему невезению, мистер Снейп остановился напротив Гарри, сложил руки на груди и уставился на него внимательным немигающим взглядом. От страха по спине Гарри покатился пот.

— И раз, и раз, — хореограф не отрывал взгляда от ног Гарри. — Стоп, — он хлопнул в ладоши. Аккомпанемент стих.

— Поттер, — мистер Снейп подошел к Гарри, и его обдало невероятно знакомым запахом какой-то туалетной воды. От проклятого хореографа даже не пахло потом, хотя Гарри и все остальные уже походили на взмыленных лошадей. Мистер Снейп поднял Гарри большим пальцем за подбородок и заговорил, глядя ему в глаза:

— Нам всем известно, что вы потеряли память, мистер, — прошипел он. — Но существует такой феномен, как память тела, а это значит, что человек, научившийся ходить, разучиться не может. Человек, хоть раз сделавший правильное движение, может сделать его и другой, и третий раз.

Гарри задрожал. Его тело помнило руки, глаза и губы мистера Снейпа, но упорно отказывалось вспомнить правильные махи ногами.

— Я стараюсь вспомнить, мистер Снейп, — пробормотал он, теряясь в черной загадочной глубине глаз хореографа.

Голос Гарри подействовал на последнего неожиданным образом. Юноше вдруг показалось, что Снейп несколько растерялся. Он нахмурился и заморгал, словно тоже пытаясь что-то вспомнить, — точно так же, как до этого Гарри.

— Вспоминайте, мистер Поттер, — чуть мягче сказал он. — У нас мало времени, как вы понимаете, — он вдруг встал за спину Гарри и довольно больно развернул назад его плечи. — А теперь без музыки, мистер Поттер, гран батман. Мед-лен-но. И… раз.

Гарри махнул ногой так высоко, как только мог.

— М-м, — Снейп застонал, будто у него заболели все зубы разом. — Поттер, специально для вас, показываю, — он встал к станку на место Рона впереди Гарри. Гарри уставился на его стройные ноги, обтянутые черными лосинами, рельефные мышцы ягодиц, и к своему ужасу почувствовал, что начинает возбуждаться. Этого еще не хватало, нервно подумал он, бросая взгляд на свое трико. Опасения Гарри были не напрасными — неуместная эрекция не заставила себя ждать.

— Исходная позиция, взмах! — сказал Снейп, подтверждая свои слова красиво взлетающей ногой. — Поттер, обратите внимание на стопу, она должна быть максимально натянута, а не как кочерга, которую вы мне сейчас продемонстрировали, — сказал он. — Проходим по полу скользящим движением, Поттер, а не шаркаем, как подагрические старики, — хореограф проиллюстрировал свои слова пластичным движением ноги. — При выполнении большого взмаха туловище остается строго вертикальным, а не корчится, Поттер, — мистер Снейп махнул ногой в сторону. — И только при выполнении взмаха назад возможен незначительный наклон туловища вперед, — сказал Снейп, и Гарри вовремя отскочил, сообразив, что не готов пожертвовать своими передними зубами. — Вам все понятно, мистер Поттер?

Гарри кивнул. То ли наглядный пример мистера Снейпа произвел неизгладимое впечатление, то ли тот факт, что на сей раз все развернулись, положили правую руку на станок, и теперь впереди Гарри оказался Драко, — ему удалось добиться более правильных движений ногами. Гарри пожирал глазами точеные бедра и изящные лодыжки стоящего перед ним блондина, стараясь повторять за ним каждый штрих.

— Хорошо, Малфой, — одобрительно сказал хореограф. Гарри удивился, что тот хоть кого-то, наконец, похвалил.

Намучившись с батманами тандю, жете, тандю-жете-пике, фраппе и девелопе, Гарри уже хорошо усвоил, благодаря мистеру Снейпу, что руки у него — отварные сосиски, ноги, напротив, негнущиеся, как у деревяшки Пиноккио, а так, в целом, ничего, — что можно ждать от молодого человека с болезнью Бехтерева. Гарри подумал, что мистер Снейп намекает на его потерю памяти, но своего диагноза не помнил. Бехтерева так Бехтерева, обреченно подумал он, становясь в середину зала на прыжки.

— Маленькие прыжки, — объявил хореограф. — Комбинируем, релеве—плие, релеве—плие, — командовал Снейп. — И поехали, прыжки: и раз, и два, и три, и четыре.

Аккомпаниаторша бодро заколотила по клавишам.

«Маленькие прыжки» доконали Гарри окончательно. Мистер Снейп перестал говорить гадости, но Гарри постоянно ловил на себе его внимательный взгляд и от этого нервничал не меньше. Пот стекал с него буквально градом.

Над роялем висели настенные круглые часы, и Гарри поначалу периодически на них поглядывал, надеясь, что проклятая разминка не займет много времени. Как выяснилось, он жестоко ошибался. Насилие над юными телами продолжалось ровно полтора часа.

— Перерыв — пять минут, — хлопнул в ладоши хореограф. Макгонагалл разразилась мощным аккордом, словно оповещая о грядущем конце света.

Гарри вломился в раздевалку, вытащил из своего шкафчика бутылку минералки и жадно присосался к горлышку. Рыжий Рон больно ударил его под ребро.

— Обалдел, столько пить? Рыгать будешь, — рыжий сделал из своей бутылки ровно один глоток. Гарри испуганно спрятал воду в шкаф, моля всех богов, чтобы с ним не случилось того, о чем сказал Рон. Он уже и так достаточно опозорился с батманами.

Он сел на длинную скамью, вытирая полотенцем пот на лбу и шее.

— Гарри, ты хоть движения помнишь? — рядом с ним уселся Драко, коснувшись его бедром. По телу Гарри пробежала легкая дрожь. Значит, прикосновения этого парня он тоже помнит? Странная вещь, память. Гарри подумал, что во всем виновата странная болезнь, о которой упомянул мистер Снейп.

— Как я могу помнить движения, если у меня болезнь Бехтерева, — мрачно сказал он.

Драко сложился пополам от смеха.

— Снейп хотел сказать, чтоб ты спину держал прямо, вот тебе и весь Бехтерев, — фыркнул он. — Снейп щедрый на диагнозы: тут и подагра, и кифоз, и сколиоз, и плоскостопие, и ревматизм, и кривошея. Не слушай его, и все.

— Легко сказать, не слушай, — вздохнул Гарри. Голос злодейского хореографа звучал так приятно, что даже перечень вышеупомянутых болезней в его исполнении был ласкающей музыкой для ушей Гарри.

— Я покажу тебе, где ты стоишь. «Милую Чарити» будешь повторять за мной, понял? Или на Снейпа смотри, если он будет показывать, — сказал Драко. — А «Тарантелла» попроще, смотри тогда на Грегори, он впереди тебя как раз.

Гарри открыл было рот, намереваясь спросить, кто такие Чарити, Тарантелла и Грегори, но тут звякнул маленький короткий звонок, возвещающий об окончании перерыва.

Мистер Снейп отставил на рояль недопитую чашку кофе.

— «Чарити». Стали все по рисунку, — быстрым привычным движением он собрал свои черные волосы в хвост.

— Тут стой, — прошептал Драко, толкая Гарри на место позади себя.

— На этот танец мы будем возлагать все наши надежды. «Тарантеллой» навряд ли вы кого-то удивите на конкурсе, ваша техника оставляет желать лучшего, — Снейп одарил всех презрительным взглядом. — Но что касается «Милой Чарити», — зловеще произнес он, — я выжму из вас все соки. На этот номер я делаю ставку. Всё, начали, — он хлопнул в ладоши. Гарри вздрогнул.

Миссис Макгонагалл нажала кнопку музыкального центра, и до ушей Гарри донеслась джазовая мелодия. Он закусил губу. Он слышал эту мелодию, он наверняка слышал ее раньше! Гарри изо всех сил попытался вспомнить, но память услужливо подбросила ему ощущение рук мистера Снейпа на своей пояснице и сладость ласкающего мужского языка у него во рту. Задумываться над этим феноменом было некогда. Репетиция началась.

Танец оказался таким быстрым, и, вместе с тем, сложным, что через пару минут Гарри готов был отдать пару лет жизни за возвращение к батманам и прочим экзерсисам. Мистер Снейп стоял посреди зала спиной к группе, и Гарри изо всех сил пытался копировать его движения, невольно восхищаясь их пластике и отточенности. Внезапно он поймал на себе взгляд мистера Снейпа. О боги, проклятый хореограф, стоящий спиной к Гарри, отлично видел в зеркале, как тот корчится за спиной у Малфоя. Мистер Снейп резко развернулся, взмахнув собранными в хвост волосами.

— Мистер Поттер, будете паясничать, я вас отсюда в два счета выведу, — сказал он.

Гарри сник. Он старался как мог, и в глубине души надеялся, что злодей не заметит его ошибок. Но, очевидно, гнусный хореограф имел глаза по всему телу, и если не делал замечаний, то просто потому, что заменял слова брезгливым выражением лица.

— Начали с восьмого такта. Мистер Уизли, вы думаете, я не вижу, как вы волочите ноги, как больной морж ласты? — Снейп переключился на новую жертву.

— Я устал, — пробурчал Рон.

— Вас взбодрить? — поднял бровь Снейп. Словно по волшебству, в его руке опять возникла проклятая палочка, хотя Гарри мог поклясться, что секунду назад ее у хореографа не было.

— Не, не надо, — затряс головой рыжий. — Я уже в форме.

— Сай Коулмен вовремя умер, иначе он просто не пережил бы издевательств над своей музыкой, мисс Лавгуд. Вы танцуете, будто вас только что вынули из морозилки. Ни чувства ритма нет, ни пластики, ни черта нет. Итак, с восьмого, начали!

Миссис Макгонагалл опять включила музыку, и сизифовы муки Гарри возобновились. Несколько тактов Гарри мужественно скакал, как баран на лугу, все больше и больше проникаясь отвращением к собственному телу, которое окончательно перестало его слушаться и уже выделывало немыслимые и нелепые антраша. Хореограф сделал знак Макгонагалл, и музыка смолкла.

Мистер Снейп подошел к Гарри так близко, что тот почувствовал на своем лице его учащенное дыхание, — на этот раз преподавателю пришлось попотеть наравне с учениками.

— Что. Это. За танец. Горного. Козла, — процедил сквозь зубы Снейп. — Я вас спрашиваю, Поттер. Что это было?

— Я не помню этот танец, — грудь Гарри тяжело вздымалась. — Музыку помню, а движения…

Мистер Снейп с минуту молчал, глядя на Гарри и задумчиво потирая подбородок.

— Тогда мы поступим так. Я дам вам три дня, Поттер. Если за три дня вы не вспомните ваши движения, или не выучите их заново, вы будете отстранены от участия в фестивале. А сейчас я попрошу вас сесть, — он пренебрежительно махнул рукой в сторону каких-то стульев возле рояля. — Будьте добры не просто сидеть, а пытаться зрительно запоминать все движения м-м… мистера Малфоя. Он единственный, кто хоть на что-то способен среди всего вашего сброда.

Гарри в смешанных чувствах поплелся к стульям. Его тело радовалось облегчению, в то время как душу терзала обида.

— Вернемся к восьмому такту, — как ни в чем ни бывало, сказал мистер Снейп. Он опять стал на свое место в центре зала, и Гарри вновь показалось, что дьявольский хореограф смотрит на него из зеркала.

Он вытянул уставшие ноги и вперил взгляд в Драко. Музыка возобновилась, и перед глазами Гарри замелькали красиво обтянутые лосинами ноги блондина. Чем больше он смотрел на молодого человека, тем больший дискомфорт он ощущал в совершенно неподобающей части своего тела. Орган, которому не пришлось непосредственно участвовать ни в разминке, ни в отработке элементов танца, решил восстать против такой несправедливости, причем в самом прямом смысле этого слова. Гарри скорчился на стуле, проклиная всё и всех. Он перевел взгляд с Драко на мистера Снейпа, но его черные лосины с интригующей выпуклостью впереди окончательно ухудшили состояние юноши. Он понял, что с этого стула теперь не встанет даже под угрозой расстрела.

«Тарантелла» оказалась итальянским народным танцем и показалась Гарри менее сложным номером, но юноша уже зарекся судить о движениях, которые не опробовал на себе. С удивлением он заметил, что неуклюжий с виду Невилл Лонгботтом танцует очень грациозно и практически без ошибок. Движения мисс Грейнджер ему не понравились, — показались какими-то угловатыми и резкими, хотя, формально, ошибок он не заметил. Со вздохом сожаления он вынужден был признать, что красивее Драко танцует только сам господин хореограф. Гарри не знал, что нужно сделать, чтобы научиться так управлять своим телом, — без малейшего напряжения, легко и воздушно, будто мистеру Снейпу совершенно ничего не стоит сделать тот же прыжок или мах ногой. Но Гарри уже понял, что для такого прыжка требуется колоссальное напряжение всех мышц тела.

Ему страшно хотелось пить. Лежащая в шкафчике бутылочка с тремя оставшимися глотками воды казалась нему недосягаемой мечтой. Гарри покосился на часы и обнаружил, что находится в проклятом танцевальном классе вот уже почти три часа. Чувствуя необоримую усталость, он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Моментально перед ним поплыли странные видения, какие-то поцелуи под звуки джаза, его руки в чьих-то волосах, — то черных, как у Снейпа, то белых, как у Драко.

Музыка внезапно оборвалась, и Гарри испуганно открыл глаза.

— Стали на реверанс, — объявил хореограф.

Реверанс оказался старомодным красивым поклоном, очевидно, чтобы отдать дань уважения господину хореографу, с надменным видом взирающему на непутевое стадо сбившихся в кучу овец.

— Все свободны, — сказал мистер Снейп и повернулся к Гарри: — Поттер, жду вас в семь вечера на отработке. Вам нужны дополнительные часы для прочистки памяти, — он вежливо кивнул аккомпаниаторше и удалился с видом горного орла, которому только по нелепой случайности приходится ходить пешком.

«Самый худший день в моей жизни», — думал Гарри, с трудом поднимаясь со стула. Судя по всему, дремавшая до этого болезнь Бехтерева уже давала о себе знать тянущими болями в спине. Гарри с трудом добрел до раздевалки и присосался к горлышку бутылки с минералкой, как давно не пивший крови вампир.

«А ведь день только начинается», — с ужасом подумал он.

*****

Глава 10. Хронотрон. Первая отработка Гарри

В замке Хогвартс творилось нечто невообразимое. Отовсюду к антиаппарационному барьеру слетались авроры Министерства. Они суетливо бегали по двору, сновали по коридорам замка, взлетали и спускались по высоким лестничным пролётам. Висящие на стенах портреты взволнованно переговаривались. Крепко прижимая к груди мисс Норрис, за аврорами бегал прихрамывающий завхоз Аргус Филч. Он заглядывал во все щели и закоулки, распахивал дверцы давно заколоченных кладовок и совал нос под лестничные марши.

Впрочем, удивляться было нечему: не каждый день из Школы Чародейства и Волшебства исчезали ученики и преподаватели.

В кабинете директора Дамблдора, взломанного с помощью аврорских заклинаний, проходило внеплановое совещание работников Министерства Магии.

— Итак, что мы имеем, господа? — Руфус Скримджер мрачно оглядел присутствующих.

— Исчезло около пятидесяти учеников школы и почти весь педсостав, включая директора. Вот списки отсутствующих, сэр, — аврор почтительно протянул министру список пропавших.

Министр сдвинул брови к переносице и с глубокомысленным видом уставился в пергамент.

— Или козни оппонентов, или происки Темного Лорда, — пробормотал он. — Возможно, все они похищены с целью получить от меня выкуп, — собственное предположение показалось министру таким пугающим, что он отшвырнул список и прикрыл пальцами веки, будто пытаясь закрыть глаза на весь ужас своего положения.

Внезапно дверь кабинета распахнулась, и на пороге с торжествующим видом возникла заместитель министра Долорес Амбридж. За ее спиной два внушительных аврора волокли под руки растрепанную и насмерть перепуганную преподавательницу Магловедения.

— Вот что было обнаружено в кабинете профессора Снейпа, — Амбридж с торжествующим видом положила на директорский стол блестящий стеклянный шар.

— Что за… — начал Скримджер.

— Хронотрон, — Амбридж резко развернулась к мисс Бербидж: — Расскажите, дорогая, правду, — сладким голосом проворковала замминистра.

— Я ничего не знаю, — всхлипнула мисс Бербидж.

Долорес Амбридж шевельнула бровью, и авроры заломили руки несчастной женщины так сильно, что у той хрустнули суставы.

— Не притворяйтесь глупее, чем вы есть, — улыбнулась Амбридж. — Рассказывайте всё, что знаете. Вы понимаете, у нас есть много способов сделать вас разговорчивей, мисс Бербидж.

Преподаватель Магловедения с трудом сдерживала слезы.

— Я говорю правду. Я не знаю, почему Хронотрон находился у профессора Снейпа. Все это время он хранился у директора. Без ведома директора Дамблдора никто не посмел бы к нему притронуться. Чтобы запустить Хронотрон, нужно использовать специальное заклинание, а кроме директора, оно никому не известно, — захлебывалась словами мисс Бербидж.

— Отпустите ее, — царственно произнесла замминистра.

Она подошла к шару, направила на него свою палочку и на секунду прикрыла глаза.

— Последним человеком, прикоснувшимся к Хронотрону, был профессор Снейп, — со змеиной улыбкой сказала Амбридж. — Значит, он тоже знал нужное заклинание?

— Возможно, директор Дамблдор сообщил ему, — пролепетала мисс Бербидж.

— Кто еще может знать это заклинание, кроме Дамблдора и Снейпа? — озабочено спросил Скримджер.

— Тот, кто его создал, — пропела Амбридж. — Ну что ж. Настало время поговорить с господином изобретателем, — миндальным голосом произнесла она.

— Я даже не знаю, кто создатель Хронотрона, — в голосе мисс Бербидж звучало отчаяние.

— Вы вообще ничего не знаете, дорогая, — презрительно фыркнула Амбридж. — Заметьте, исчезли лучшие преподаватели. Вас, как балласт, оставили за бортом. К счастью, мы знаем, кто создал эту игрушку. Она стоила нам немалых денег.

Долорес Амбридж повернулась к одному из авроров:

— Срочно вызвать Аберфорта Дамблдора. Через минуту он должен быть здесь.

— Аберфорт… Кстати, где у директора бар? — спросил вдруг Скримджер.

— Под птичьей клеткой, где еще, — сердито сказала Амбридж. — Даже пакостный феникс исчез, — замминистра брезгливо оглядела покрытый пометом насест Фоукса.

Через минуту из каминной сети, кашляя и чихая, выбрался сердитый бородатый старик.

— Чтоб вас всех мантикора поимела, — злобно сказал он, оглядываясь по сторонам.

— Интересная манера здороваться, господин Аберфорт, — проворчал Скримджер.

— Где Альбус? — старик с недоумением осмотрел кабинет. — И Фоукс? Вы их взяли?

— С чего вы взяли, что мы их взяли, — скаламбурил Скримджер. — Вы садитесь, садитесь. Разговор предстоит долгий. Можем даже пропустить по рюмочке, — брезгливо кривя тонкие губы, министр приподнял клетку Фоукса и извлек из недр тумбы бутылку огневиски.

Глаза старика подозрительно блеснули.

— Хотите развязать мне язык, господин министр?

— А может, завязать? — капнула ядом Амбридж.

— Нам нужна ваша помощь, господин Аберфорт, — сурово сказал Скримджер. Он окинул взглядом собравшихся в комнате: — Разговор строго конфиденциальный. Попрошу всех покинуть кабинет. Долорес, конечно же, вы мне нужны.

Амбридж уколола троих членов министерства тонким злорадным взглядом, наложила запирающие и заглушающие чары на дверь и придвинулась к министру с видом юной заговорщицы.

— За успех нашего дела, — поднял тост Скримджер.

— Чтобвампустобыло, — буркнул Аберфорт Дамблдор, быстро опрокидывая стопку в заросли всклокоченной бороды.

— Что-что? — переспросила Амбридж.

— За здоровье, — выдавил старик, утираясь рукавом мантии.

— Не буду тянуть кота за хвост, — начал Скримджер. — Дело в том, что…

— У нас в Насыпном Нагорье говорят, «тянуть кота за яйца», — заявил Аберфорт.

Министр поморщился. Проклятый старик наверняка знал, что его патронусом был кот.

— Господин Аберфорт, при дамах…

— А где тут дамы? — подслеповато озирнулся Аберфорт.

— Прекратите паясничать, господин хороший, — рассердилась Амбридж.

— Я вас просил меня вытягивать из дому? — пробурчал Аберфорт. — Что вам надо, в конце концов? Куда вы дели Альбуса?

— Вот об этом и речь, — Скримджер быстро подлил неугомонному старику огневиски. — Куда исчез Альбус Дамблдор? Куда делись семеро преподавателей и пятьдесят учеников школы? И не всему ли виной ваше изобретение? — Скримджер выхватил из кармана мантии стеклянный шар и ткнул его под нос Аберфорту: — Вы загребли за него бешеные бабки, а теперь, когда этот чертов Хронотрон утянул куда-то половину школы, — вы удивляетесь, почему вас подняли с теплой постели!

Рука старика с рюмкой огневиски остановилась на полпути ко рту.

— Какие бабки, о чем вы?

— Двести тысяч галеонов, это что, по-вашему?

Аберфорт Дамблдор с недоумением уставился на министра.

— Я даже не знаю, как выглядят такие деньги. За всю жизнь не видал более сотни галеонов.

— Что за чушь, — рассердилась Амбридж. — Вам было поручено создание специализированного хроноворота, для перемещения школьников в будущее. Вы с заданием справились, и Министерство направило в вашу ячейку Гринготтса вышеозначенную сумму.

Аберфорт одним махом влил в себя содержимое рюмки.

— У меня нет ячейки в Гринготтсе. Нет и никогда не было. Все свои сбережения я держу… Дома держу, — он порылся в кармане и достал горсть заплесневелых орешков: — Закусывать надо. Угощайтесь, — он высыпал трухлявые орешки на директорский стол.

Скримджер и Амбридж переглянулись.

— Вы думаете, что Дамблдор… — поднял брови министр.

— А кто еще! — процедила сквозь зубы Амбридж.

— Давайте оставим этот вопрос на потом. Хотя, признаюсь, меня это оч-чень заинтересовало, — нахмурился Скримджер. — А сейчас, дорогой Аберфорт, расскажите максимально доступным языком, что из себя представляет Хронотрон, и где могут находиться пропавшие люди.

Аберфорт задумчиво раскусил орех.

— Сказать по совести, я не знаю всех возможностей своего изобретения. Альбус отобрал его у меня, не дав времени изучить все его скрытые свойства и возможности, — вздохнул старик. — Хронотрон читает человеческие эмоции. Сегодня они одни, завтра — совершенно другие. Каждую минуту мы создаем новую реальность.

— Эти реальности — вымышленные? — прищурился Скримджер.

— Вот вы сами понимаете, что сейчас сказали? — внезапно разъярился старик. — Тоже мне, принц Парадокс, — плюнул он. — Эта сказка — правдивая? Эта правда — лживая?

— Да Мерлина ради, чего вы кипятитесь, — Скримджер подлил гостю огневиски. — Мы просто не понимаем, о чем речь.

— Любая реальность иллюзорна. Даже мы вот сидим тут втроем, а реальность у каждого своя, — заявил старик. — Я, к примеру, вижу вас не так, как вы видите самих себя, госпожа Амбридж, — ехидно добавил он.

— Не увиливайте от темы, — холодно сказала замминистра. — Итак, Хронотрон.

— Итак, Хронотрон, — старик пригубил огневиски и понизил голос, — переносит вас в иллюзорную реальность, одну из проекций вашего возможного будущего. Те люди, с которыми вы наиболее связаны эмоционально, обязательно попадут в эту реальность. Так сказать, за компанию.

— Вон оно что! Проклятый слизеринец утащил за собой всех! — воскликнула Амбридж.

— Кто произносил заклинание, запуская Хронотрон, тот и утащил, — кивнул старик. — И пока он не получит того, зачем туда явился, вернуться назад не сможет. Но беда в том, что он не помнит, откуда пришел и что ему надо в том мире… Дело в том, что мозг человека не способен спокойно воспринять резкую перемену окружающей реальности. Он создает себе фальшивое видение мира. Память человека либо полностью блокирует его прошлое, либо искажает, пытаясь подогнать под ту действительность, в которой человек пребывает в настоящий момент. Чувство самосохранения срабатывает, — Аберфорт с грустной улыбкой посмотрел на хмурые лица работников Министерства: — Люди не хотят признать иллюзорность того мира, который вокруг себя выстроили.

— Это все ненужная философия, — фыркнула Долорес Амбридж. — Значит, Северус Снейп увлек в свою реальность свое ближайшее окружение…

— Мерлин и Моргана! — вскочил Скримджер. — Наверняка он утащил с собой заодно и Пожирателей, с Волдемортом в придачу! Детям грозит опасность!

— Не забывайте, они не помнят, что они маги. Вы же сами потребовали это, для практики по Магловедению. Хронотрон стирает память о магических способностях. Только Альбус… — Аберфорт вдруг замолчал.

— Что, Альбус? — проницательный взгляд маленьких глазок Амбридж впился в лицо старика холодными острыми льдинками.

— Ничего, — буркнул Аберфорт.

— А все-таки? Думаете, мы не умеем развязывать языки таким, как вы?

— Я забыл, что хотел сказать, — пробормотал старик. — Кстати, у вас найдется еще рюмка, господин Скримджер?

Скримджер призвал из резного дубового шкафчика хрустальную рюмку. Амбридж удивленно подняла выщипанные брови.

— Экспекто Патронум, — вдруг произнес старик.

Директорский стол окутало голубое облако. Не прошло и секунды, как облако приняло форму голубого козла. Животное чинно уселось за стол, бойко подхватило копытом рюмку и залихватски опрокинуло себе в глотку.

— Это еще что такое! — вышла из себя замминистра.

— Мэ-э-э, — проблеял козел и застучал рюмкой по столу, требуя добавки.

— Аберфорт, какого дементора… — начал Скримджер и замолчал с открытым ртом. Аберфорта в комнате не было. Засмотревшись на выпивоху-патронуса, работники министерства не заметили, как испарился проклятый диссидент.

— Вон отсюда! — вне себя от гнева выкрикнула Амбридж, сердито тыкая палочкой в козла.

Козел глумливо затряс бородой. Он вскочил на стол, ударил задними копытами по бутылке огневиски, перевернув ее на брюки Скримджеру, взвился под потолок и растаял в оконном проёме.

*****

Гарри так устал, что едва передвигал ноги. Он отсидел несколько занятий, — историю и теорию музыки, музыкальную литературу и историю характерного танца. Скакать и прыгать больше не довелось, но вся информация казалась ему совершенно новой и на редкость утомительной.

Он успел пообедать, зайти в студенческое общежитие, принять душ и переодеться. Гарри поймал себя на том, что выбор рубашки отнял у него не менее получаса. Утешив себя тем, что хорошая рубашка укрепляет чувство уверенности, он до блеска начистил ботинки и вышел из дома. По пути он с досадой вспомнил, что забыл воспользоваться туалетной водой, но возвращаться было плохой приметой, да и времени не оставалось.

Подойдя к классу Хореографии, Гарри замер. Он услышал звуки рояля. Это была совершенно не та музыка, которую играла на занятиях миссис Макгонагалл.

Гарри приоткрыл дверь. Вопрос «Можно войти?» замер у него на языке. За огромным черным роялем, так гармонично, как будто он был ожившим продолжением инструмента, — сидел мистер Снейп. Его глаза были полузакрыты, белые длинные пальцы виртуозно порхали по клавишам, а музыка…

Гарри забыл, зачем пришел. Он медленно приблизился к роялю и вцепился побелевшими пальцами в черный лакированный корпус. Он никогда не слышал такой игры. Мелодия звала куда-то, манила за собой, нежно обещала что-то, замирала… и вдруг взрывалась аккордами страсти, — такой живой, ощутимой, ликующей, что по телу Гарри побежали мурашки, а из глаз совершенно неожиданно потекли слезы.

Мистер Снейп открыл глаза. Взгляд господина хореографа был нежен, как расплавленный черный шоколад. Увидев юношу, мистер Снейп мгновенно нахмурился, музыка на секунду замерла и вновь перешла в спокойную и плавную, как море после штиля.

Гарри торопливо вытер слезы. Он не ожидал от себя такого слюнтяйства. Первый раз мелодия, да еще и фортепиано, вызвала у него такой шквал эмоций.

Прозвучали последние аккорды, и музыка стихла.

— Ференц Лист, «Liebestraum», — негромко сказал мистер Снейп.

— Либе… Что? — прошептал Гарри.

— «Грезы любви», — с насмешкой сказал хореограф.

Крышка рояля захлопнулась, Гарри вздрогнул.

Хореограф встал, медленно подошел к Гарри, взял его пальцами за подбородок и заглянул в покрасневшие от слез глаза.

— Вы плакали… Поттер, — негромко сказал он. — Значит, вы еще не безнадежны. Если человек умеет чувствовать красоту, он должен стремиться донести ее и другим.

Гарри покрылся пятнистым румянцем. Снейп видел его слезы, какой позор! И вместе с тем, он не посмеялся над ним, даже почти похвалил…

— Вы так хорошо играли. Я никогда… не слышал… такого, — в голосе Гарри было столько искренности, что мистер Снейп самодовольно ухмыльнулся.

— Вы много чего не слышали и не видели, молодой человек. Ну что, вам удалось вспомнить «Милую Чарити»? — Снейп окинул взглядом белую рубашку Гарри, не слишком ловко отглаженную торопливой рукой. — В следующий раз будьте добры переодеться, — буркнул он. Только сейчас Гарри заметил, что мистер Снейп вместо волнующих воображение лосин одет в не менее волнующие светлые джинсы.

— Но вы тоже… — робко начал Гарри.

— При чем тут я, — рассердился хореограф. — Не я всё забыл к чертовой матери, — он подошел к музыкальному центру, взял двумя пальцами серебристый диск и аккуратно вставил в дисковод. — Вы готовы?

Гарри проглотил комок в горле и молча кивнул.

Он бы сейчас отдал все на свете, чтобы сделать все правильно.

— Мистер Поттер, этот танец требует большой артистичности. Двигается не только ваше тело, — мистер Снейп развернулся на каблуках, одновременно демонстрируя движения руками. — Вы должны отдать танцу всего себя. Танцуют не только руки и ноги, а ваши глаза, губы, все клеточки тела. Итак, начинаем, выход, и раз, и раз, и раз и — шанэ: руки влево, корпус частично поворачивается, бедра остаются на месте, и раз, поворот вправо за счет рук, прокручиваетесь на ступнях. Старайтесь держать идеальную вертикаль, и не забывайте фиксировать взглядом точку, — хореограф красиво развернулся, обдав Гарри до боли знакомым запахом туалетной воды.

Грудь Гарри взволнованно вздымалась, будто это его собственное сердце танцевало и кружилось, повторяя движения хореографа.

— Итак, вы выходите, — мистер Снейп начал щелкать пальцами, подчеркивая синкопы джазовой мелодии.

Гарри внезапно почувствовал, словно внутри его тела зарождается странно знакомая волна. Горячая, головокружительная, пьянящая, несущая уверенность в том, что он не остановится ни перед чем, чтобы вложить в этот джаз то чувство, которое им овладело. На какую-то долю секунды в его сознании промелькнуло ощущение рук и губ мистера Снейпа на своем лице.

Не задумываясь, что он делает, Гарри вылетел на середину зала, подхваченный удивительной волной, и внезапно развернулся так же красиво и стремительно, как только что это сделал мистер Снейп.

Мистер Снейп перестал щелкать пальцами. Он открыл рот и некоторое время изумленно смотрел на юношу.

Гарри повторил шанэ еще несколько раз. Его лицо светилось от удовольствия. Он не чувствовал никакой усталости, и готов был кружиться по залу хоть всю ночь. Его тело буквально горело от переполнявшей его энергии.

— Поттер, — обрел дар речи мистер Снейп. — Может, вы меня разыгрывали? — с подозрением прищурился он. — Не могу поверить, что вы и тот увалень, что был здесь утром, — один и тот же человек.

Гарри расцвел от похвалы.

— Я просто… очень этого захотел, мистер Снейп.

Его губы приоткрылись в улыбке, глаза сияли.

Внезапно мистер Снейп схватил Гарри за плечи и рывком притянул к себе. В черных глазах сверкнуло безумие. Его тонкие ноздри задрожали, рот слегка открылся, будто он хотел что-то сказать или…

На долю секунды Гарри показалось, что мистер Снейп сейчас его поцелует. Более того, он был в этом почти уверен. Взгляд дьявольского хореографа скользнул по его губам, но он вдруг судорожно вздохнул и оттолкнул от себя юношу.

— Довольно на сегодня, — глухо сказал он.

Мистер Снейп развернулся, взметнул черным шелком волос, буркнул что-то, отдаленно напоминающее «Всего доброго», и вылетел из зала.

Бессмысленно улыбаясь, Гарри подошел к роялю и погладил ладонью черную лакированную поверхность.

*****

Глава 11. Дурной знак. Мастерская Аберфорта

— Драко?.. — Гарри осторожно постучал в комнату Малфоя.

Ответа не последовало, но изнутри доносился какой-то равномерный шум.

Гарри приоткрыл дверь — она была не заперта. Драко, почти голый, если не считать короткого махрового полотенца на бедрах, сидел на табурете перед зеркалом и сушил феном волосы. Гарри остановился посреди комнаты, зачарованно глядя, как под волнами воздуха взлетают шелковые светлые пряди. Драко выключил фен и вопросительно уставился на Гарри.

— Ты что-то хотел? — он провел пятерней сквозь влажную челку.

— Да… нет, — Гарри скользнул взглядом по точеным плечам и гибкой спине блондина. — Ты мне обещал показать фуэте. Ну, там где наша линия выходит. После антре, или как там его. С десятого такта, помнишь?

Драко посмотрел на Гарри с легкой насмешкой.

— Я не Снейп, такты считать, — он провел щеткой по волосам, пристально глядя на отражение Гарри в зеркале. — Есть блоки движений, и мне этого достаточно.

— Ну, блоки так блоки, — торопливо согласился Гарри. — С того момента, после антре, — волна, переход, а потом идет фуэте.

— Блок вращений, — со скукой сказал Драко. Он встал, придерживая на бедрах маленькое полотенце, распахнул платяной шкаф и задумчиво уставился на его содержимое.

— Так ты мне… покажешь? — голос Гарри вдруг охрип.

Драко снял с вешалки белый пиджак.

— Да чего тебе неймется? — с раздражением спросил он. — Мне некогда. Я ухожу.

— Так поздно? Куда? — Гарри понял, что задал неуместный вопрос, но было поздно.

— Тебе все надо знать, Поттер? — Драко резко развернулся, полотенце соскользнуло с его бедер и упало на пол. Блондин не шевельнулся. Он стоял и смотрел, как краска заливает щеки Гарри, застывшего с приоткрытым ртом.

— Насмотрелся? — насмешливо спросил Драко.

— Извини. Я п-пойду, — пробормотал Гарри. Он попятился к двери, как пьяный, споткнулся о порог и вышел.

*****

Он стоял на маленьком балкончике. Комната Гарри была на втором этаже, и из палисадника к его окнам тянулись толстые жгуты старого винограда. Его лозы оплетали балконную раму, а листья разрослись так пышно, что в комнате было мало солнечного света, но Гарри это даже нравилось.

Юноша выглянул в сад. Уже сгустились сумерки, и теплая летняя ночь волновала душу неясными ароматами и пением цикад.

Среди зелени, кажущейся серебристой в свете уличных фонарей, вдруг мелькнули скользящие лучи автомобильных фар. Из-за поворота с тихим шуршаньем выехал черный автомобиль. Он остановился немного поодаль парадного. Фары погасли, но водитель не спешил выходить из машины, очевидно, ожидая кого-то.

Гарри вытянул шею, пытаясь от нечего делать рассмотреть машину. В этот момент из парадного легкой походкой эльфа выпорхнул Драко Малфой. Неоновый фонарь над лестницей осветил его стройную фигуру в белом пиджаке и светлых брюках. Беззаботно вращая на пальце брелок с ключами, он спустился по ступенькам и направился к машине. Невидимый водитель открыл дверцу автомобиля, и Драко скользнул в салон. Негромко заурчал мотор, машина сорвалась с места и растворилась в тревожном сумраке засыпающего города.

Гарри вдруг охватило чувство потери. Он подумал, что никогда не был таким одиноким, как сейчас. Он закрыл глаза. Красивый теплоход, сияющий огнями, наполненный веселыми смеющимися людьми, проплывал мимо него, унося других, счастливых, — в те дали, о которых он не может даже мечтать. «Симфония», — разобрал Гарри надпись на борту.

Он тряхнул головой, отгоняя видение.

Тоска сжала его сердце холодными костлявыми пальцами. Он захлопнул балконную дверь и бросился на диван, зарывшись головой в подушку.

*****

Черная хромоногая собака словно вынырнула из-под земли. Северус Снейп чертыхнулся и ударил по тормозам. Колодки жалобно взвизгнули, и машина резко остановилась. Трусливо пригнув зад, пес, как ни в чем не бывало, потрусил дальше через улицу.

— Приехали, — злобно сказал Драко.

Мистер Снейп недоуменно поднял бровь.

— Я никуда не еду. К черту клуб, — мрачно сказал Драко.

— Ты сам туда хотел, разве нет? — мистер Снейп свернул к обочине и выключил зажигание.

— Собака. Черная. Ты знаешь, какая это отвратительная примета? — возмутился Драко.

Снейп разразился коротким гнусным смешком.

— Не смешно! — вспылил Драко. — Это дурной знак!

— Это просто собака. Хромая и глупая. Ей одну ногу уже переехали, видимо, мало.

— Ты вообще ни во что не веришь! Ни в добро, ни в зло! — сердито сказал Драко.

— Интересно, как ты их различаешь, — пробормотал мистер Снейп. Он развернулся к юноше и положил руку на его бедро.

— А ты не различаешь? Ну конечно, тебе все равно, лишь бы кайф поймать, — Драко откинулся на спинку сиденья.

Рука мистера Снейпа осторожно двинулась вверх по его ноге.

— Кайф?.. — задумчиво повторил мистер Снейп. — М-м… пожалуй.

Он вдруг наклонился к юноше и прикусил зубами его подбородок.

— Отстань, Северус, — поморщился Драко. — Я не шлюха тебе, в машине лизаться.

— Едем в клуб, — мурлыкнул мистер Снейп.

— Да не едем мы ни в какой клуб! — вспылил Драко. — Даже не уговаривай.

— Тогда ко мне.

— Ты не понимаешь? Мы никуда не едем. Ставь машину, и все тут. Может произойти что угодно. Это был знак свыше.

— Издеваешься? — скривился Снейп.

— Считаешь меня идиотом? — прищурился Драко.

— Поехали куда-нибудь, — простонал Снейп. — Скажи только, куда.

— Отвези меня домой, — юноша отвернулся, скрестил руки на груди и уставился в окно.

— Драко, что вообще происходит? — в голосе мистера Снейпа прозвучало легкое раздражение.

— Со мной — ровным счетом ничего, — дернул плечом блондин. — А вот ты… Тебе меня одного мало, да? — он сбросил с колена руку Снейпа. Серые глаза Драко потемнели, как облака перед грозой.

— Что ты хочешь этим сказать? — скривился хореограф.

— Ты… играешь… Играешь для Поттера! Охмуряешь очкарика музыкой. Бренчишь для него серенады! — с яростью выкрикнул Драко.