Правда или последствия

34. Правда или последствия?

Все собрались в гостиной и кое-как уместились на кожаном диване и креслах.

Сабина водила первой. Она задала вопрос Фанни.

— Правда или последствия?

— Правда.

— Кто тебе нравится?

— Эмиль.

Эмиль сидел рядом с ней на диване. Он улыбнулся и обнял Фанни за плечи. На Майю было жалко смотреть.

Теперь спрашивала Фанни.

— Карин. Правда или последствия?

Карин сидела на подлокотнике моего кресла. Она наклонилась ко мне.

— Что лучше выбрать? — прошептала она.

— Выбирай! — поторопила ее Фанни.

Я посмотрела на Сабину. Она беззвучно прошептала: «Последствия».

«Последствия», — прошептала я Карин.

«Последствия», — сказала она.

— Тогда сними кофточку и покажи сиськи.

По комнате прошел гул. У меня перехватило дыхание.

— Нет, — сказала Карин.

— Ты должна, — сказала Сабина. — Такие правила.

— Ты сама выбрала, — сказала Фанни. — Теперь делай. Покажи сиськи!

Несколько мальчишек хором начали скандировать: «Покажи сиськи! Покажи сиськи!»

Карин поднялась и крест-накрест сложила руки на груди:

— Нет! — повторила она.

— Мы тебе поможем, — сказала Фанни. — Мы погасим свет.

— Тогда мы ничего не увидим, — запротестовал Эмиль.

— Увидим, — успокоила его Фанни. — Все что надо, мы увидим. Гаси свет, Нора.

Я встала и пошла к выключателю у двери. Это было колесико, которое можно поворачивать, постепенно уменьшая яркость света. Я повернула его до упора.

— Видишь, — сказала Фанни, — темно и почти ничего не видно.

— Я не хочу, — умоляюще произнесла Карин. — Можно мне сделать что-то другое?

— Можно! — Заорал один из парней, которого я не знала. — Иди сюда! Я тебе покажу, что нужно сделать.

Он изобразил рукой неприличный жест.

— Ну хватит! — сказала Фанни. — Давай! Сколько тебя можно ждать!

— Нет, — опять повторила Карин, но по голосу было слышно, что она уже сдалась.

— Тогда уходи, — раздраженно произнесла Фанни. — Только не думай, что после этого тебя куда-нибудь пригласят.

Карин начала расстегивать пуговицы на блузке, одну за другой. Мальчишки улюлюкали и подначивали ее.

Я стояла возле двери. Сабина поднялась и встала рядом со мной.

Карин расстегнула все пуговицы и сняла блузку.

Тут вспыхнул свет. После темноты он казался ослепительно ярким.

Сабина все еще держала руку на выключателе.

Увидев черный бюстгальтер, мальчишки начали аплодировать.

— Лифчик тоже! — скомандовала Фанни.

— Нет! — крикнула Карин, пытаясь прикрыться руками. — Нет! Нет!

Она кричала так, словно ее убивали.

— Ты украла мой плеер, — сказала Сабина. — Признавайся!

— Признавайся! — повторила Фанни. — А потом положила плеер ко мне в парту.

— Признавайся! Признавайся! — закричали несколько голосов.

«Сейчас она все расскажет», — промелькнуло у меня в голове. «Это не я. Это Нора».

— Да! — крикнула Карин. — Да, да, да!

Не отнимая от груди скрещенных рук, она развернулась и выбежала из комнаты. Ее белая блузка осталась лежать на подлокотнике кресла.

— Карин! Подожди! Карин! — закричала я и выскочила следом за ней.

В прихожей Карин сорвала с вешалки куртку и бросилась к двери, дверь хлопнула, Карин исчезла на лестнице. Возле двери остались стоять ее уличные ботинки — пятка к пятке, носок к носку.

На улице дул ледяной ветер и сыпал колючий мелкий дождь. Было трудно бежать, холодный сырой воздух разрывал легкие.

В другое время я бы без труда догнала Карин. Но сейчас она в своих тоненьких туфельках и крепко стянутой на груди куртке бежала так, будто речь шла о спасении ее жизни.

Я почти догнала ее на углу улицы Ренстьернас. Я уже коснулась ее рукава, но она вывернулась, бросилась на проезжую часть, и тут из-за угла появился автобус.

— Карин! — крикнула я, резко останавливаясь на краю тротуара.

Она проскочила перед автобусом, на мгновение скрылась от меня, потом раздался визг тормозов.

— Карин! — опять закричала я.

Сердце колотилось так, что, казалось, выскочит из груди.

Автобус проехал, и я увидела Карин на другой стороне улицы. Она бежала дальше.

Я повернулась и медленно пошла домой. С мокрых волос на лицо падала вода. Я плохо различала дорогу.

Они закрылись в гостиной и ругались. Точнее, мама ругалась, а Феликс пытался защищаться.

Ну и пусть ругаются. Я пошла в ванную и налила горячую воду. Я лежала и грелась, потом ко мне заглянула мама.

— Где Карин? — спросила она.

— Пошла домой, — ответила я.

— Она же собиралась у нас ночевать.

— Передумала.

— Ты что-нибудь хочешь? Ты голодная?

— Нет, спасибо. Я сейчас лягу.

— Спокойной ночи. Феликс скоро уйдет.

— Ладно.

Когда мама говорила про Феликса, ее голос задрожал. И я подумала: интересно, а мой со стороны звучит так же?