Правда - в молчании призраков

Глава 29

Отказавшись от обеда, я заперлась в комнате и попыталась привести чувства в порядок. Выходило плохо. Мысли в голове метались по кругу, вновь и вновь возвращаясь к разговору с мамой. В ушах до сих пор звенел ее голос, оправдывающийся и пытающийся убедить меня, что все было сделано для моего же блага.

Моя мама — жёсткий человек, у нее своя правда и она будет стоять за нее горой. Но как же обидно осознавать, что спрятавшись за этой правдой, она отгородилась от меня и создала между нами пропасть, преодолеть которую мы теперь вряд ли сможем.

Я очень надеюсь, что все это скоро закончится. Узнаю, куда папа спрятал Сферу, ее найдут и я, наконец-то буду свободна. Вернусь в свою маленькую съёмную квартиру, в бар. Бар… Сэм, Фрэнк… Хорошо, что я взяла несколько выходных, они ведь думают, что я в Оферхолме. Пусть так и будет, ни к чему их посвящать в свои проблемы. Надеюсь, все закончится до того, как мне придется вернуться на работу.

До вечера ещё было время, и я решила немного поспать, чтобы ненадолго забыться. Но сон не принес облегчения. Тревожные и вязкие образы только усугубили мое состояние.

Я стояла перед настежь раскрытым окном в гостиной и дышала полной грудью, пытаясь прояснить туман в голове, когда послышался стук в дверь и в комнату вошёл Макс. Он не дошел до меня несколько шагов и остановился в привычной расслабленной позе, засунув руки в карманы строгих брюк. Рукава рубашки закатаны до локтей, волосы чуть взъерошены и на лице еле заметная вечерняя щетина. Таким он мне всегда нравился даже больше, чем гладко выбритым и отутюженным по утрам.

Память тут же услужливо подсунула картинки недавнего прошлого, когда мне ещё казалось, что я могу быть счастлива. И стало вдруг невыносимо больно от одного его присутствия. От того, что все его действия были продиктованы необходимостью. Возможно, в какой-то момент и возникло притяжение, но я-то хотела совсем другого.

— Как все прошло?

— Отвратительно, — не стала я кривить душой, — как, впрочем, и все остальное. Мать всю жизнь мне лгала, прикрываясь заботой, отец оказался шпионом на службе у короля. И никто из них не подумал, каково мне. Интересно, в моей жизни было хоть что-то настоящее?

— Мои чувства. Они настоящие, Сана.

— Почему я должна тебе верить?

Я повернулась к нему лицом и посмотрела в глаза. Что я хотела в них увидеть? Подтверждение его слов? Но увидела грусть. Тоску, граничащую с отчаянием.

— Хотя знаешь что? — Не дала ему ответить. — Допустим. Допустим, я тебе верю. Но вот, что получается — ты ведь не мог знать, что вмешаются чувства, но, тем не менее, выбрал именно этот способ добиться своей цели. Влюбить меня, приручить. А если бы в тебе так ничего и не дрогнуло? Что бы ты делал с влюбленной в тебе, девчонкой, ненужной тебе? Молчишь? — Я отвернулась обратно к окну. — Уходи.

— Все не так, — твердо сказал он и, преодолев эти несколько шагов, развернул меня к себе, крепко сжав плечи, — да, я должен был сделать так, чтобы ты мне доверяла, но я не собирался манипулировать твоими чувствами. И нет никаких "если бы". Все произошло неожиданно для меня, но я не смог противиться этим чувствам. — Каждое слово разделяла секундная пауза, как будто он выталкивал из себя признание, а потом прижался лбом к моему лбу и тихо сказал. — Я с ума по тебе схожу, Сана. А ты ведь даже ни разу не сказала, что любишь, — отстранился и продолжил, — я не собирался тебя приручать, речь шла о доверии и только.

Удивительно, но я верила ему. Верила каждому слову. Только не могла переступить через себя. Доверие — это то, чего у нас нет. Доверие — хрупкое, как первый лёд — треснуло под весом долга и обязательств. Поэтому я спокойно сказала:

— Макс, ты служишь своей стране и своему принцу. Между любовью и долгом ты выбираешь долг, и это даже заслуживает уважения. Но что будет, если в очередной политической игре тебе придется меня убить? Я утрирую, — сказала, видя, как он нахмурился, — но если тебе снова придется выбирать между долгом и чувствами, я знаю, что ты выберешь.

Он внимательно вгляделся в мое лицо, отступил на шаг. Глаза потемнели, губы сжались, и он холодно спросил:

— Это твоё окончательное решение?

Я покачала головой.

— Это твоё окончательно решение, — выделила второе слово.

— Ты не права.

— Может быть, но проверять я не хочу.

В этот момент в дверь постучали и я, не отрывая от него глаз, крикнула:

— Войдите!

В комнату заглянула горничная. Мельком глянув на меня и кивнув, она обратилась к Максу:

— Господин Рэй, его высочество просит вас зайти к нему в кабинет.

Макс по-прежнему смотрел на меня.

— Иди, — кивнула и, не сдержавшись, сказала, — долг важнее.

Макс посмотрел на горничную.

— Скажи ему, что я скоро приду.

— Но… — заикнулась она, но Макс перебил, рявкнув:

— Уйди!

Горничная быстро выбежала в коридор, а Макс снова посмотрел на меня.

— Ставишь меня перед выбором? — спросил холодно.

Я с удивлением заметила, что он был, не просто зол, а в бешенстве. Но его злость и лёд в голосе совсем не испугали меня.

— Ни в коем случае. Не нужно таких жертв. Не ради меня.

Этот разговор сейчас ни к чему не привел бы и мы оба это понимали. Поэтому, посверлив меня взглядом ещё несколько мгновений, Макс бросил:

— Разговор не окончен.

И вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Нет, разговор окончен. Я не хочу ничего менять, мне и так изрядно досталось в последнее время. Пусть все остается, как есть. Со временем боль притупится, чувства остынут, и может быть, я смогу жить нормальной жизнью. Относительно, конечно, но это лучше, чем то, что есть сейчас.

Когда солнце начало клониться к горизонту, в мою комнату вошел Крис. Без стука, просто вошел и все. Я сидела на диване, поджав под себя ноги и бездумно листая журнал, найденный тут же, на столике. И даже не кивнула ему, продолжая сидеть все в той же позе. Возможно, за такое неуважение должно следовать наказание, но мне было все равно. В других обстоятельствах я бы выказала ему столько уважения, что он вряд ли унес бы, но не сейчас.

— Ваше высочество лично пришли пригласить меня на ритуал? — спросила, не отрываясь от страниц.

Я понимала, кто стоит передо мной, понимала, что веду себя слишком резко, но ничего не могла с собой поделать. Но мудрый принц не обратил внимания на мои слова или сделал вид, что не обратил.

— Ты готова?

— Уже давно, — отложила журнал и встала.

— Тогда я провожу тебя. Лично.

Мимолетная ухмылка дала понять, что заигрываться не стоит, и я молча последовала за принцем по сплетению коридоров резиденции.

Миновав четвертый по счету поворот, я не выдержала:

— Ты не боишься здесь жить? Здесь же заблудиться можно.

— Королевская резиденция еще больше, но согласен — здесь иногда приходиться поплутать. И нет, не боюсь, люблю, знаешь ли, простор.

Я хмыкнула. Не удивительно.

— Долго еще идти?

— Почти пришли. Зал обрядов и ритуалов спрятан подальше от лишних глаз. Во избежание.

Стоило ему это сказать, как за очередным поворотом показалась широкая двустворчатая дверь с нанесенными на нее смутно знакомыми символами. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что они ровным счётом ничего мне не дают, хотя я определенно где-то уже видела подобное.

Крис распахнул двери, и мы вошли в зал, к слову, не очень большой. Исходя из названия, я представляла себе нечто величественное и просторное. И особенного в нем ничего не было, пустое помещение, если не считать стола у одной из стен и нескольких скамей у другой. Видимо, особенно зрелищные ритуалы предполагают зрителей. Стены были испещрены все теми же символами. Некоторые из них, сплетаясь, образовывали что-то похожее на слова. А может, мне показалось.

— Это малый зал, — пояснил Крис, заметив тень разочарования на моем лице.

Я удивлённо на него посмотрела, и пожал плечами, как бы говоря, что мне все равно.

Макс тоже был здесь. Стоя на одном колене в центре зала, выводил символы. Они располагались на внешней стороне круга, вписанного в круг побольше. А внутри рисунка шли четкие линии, образовывающие графичный рисунок. Только я так и не поняла, что же там было изображено.

Макс нанес последние штрихи и встал, посмотрел на меня, нечитаемым взглядом и отошел к столу, чтобы поставить баночку с краской.

— Готово? — спросил Крис.

— Да. Осталось влить силу в контур и можно начинать.

Крис подошёл к рисунку и, вытянув руку перед собой, что-то зашептал. Ладонь окуталась ярко-зеленой дымкой, и рисунок на полу вспыхнул тем же цветом.

Я уже не в первый раз видела, как творится магия, но никакого восхищения не испытывала. Напротив, мне было неуютно и хотелось оказаться от всего этого подальше.

Крис убрал руку и замолчал, но рисунок продолжал светиться, будто его подсвечивали светлячки. Посмотрел на меня.

— Что я должна делать?

— Зайти за контур. Встать с внутренней стороны круга, но не в центр.

Я с опаской покосилась на светящийся потусторонним светом рисунок, но взяла себя в руки и сделала шаг. Ничего не произошло. Повернулась к Крису с вопросом в глазах. Он наблюдал за солнцем, наполовину скрывшимся за горизонтом через окно прямо напротив меня.

— Пока есть время, я объясню тебе. — Посмотрел на меня. — Как только солнце скроется полностью, я начну читать заклинание. А когда закончу, ты увидишь перед собой призрак отца. У тебя, будет семь-восемь минут, не больше. За это время ты должна успеть.

Все предельно ясно. Я кивнула и, сжав кулаки, посмотрела вперёд, мысленно подгоняя солнечный диск наконец-то скрыться.

Когда на горизонте осталась лишь узкая полоска света, Крис начал зачитывать заклинание на совершенно незнакомом языке. Я ведь помню, как это делал отец, помню звуки и сочетания букв, но сейчас я слышала что-то совсем другое. Впрочем, удивиться не успела, заклинание было короткое, и на последнем слове передо мной неожиданно возник призрак отца.

Они всегда появляются так. Резко, из ниоткуда. Никакой ряби или колыханий воздуха, никакой дымки или свечения. Просто на пустом месте вдруг возникает фигура. И я никогда не пугалась и всегда точно знала, кого вижу перед собой. Но сейчас никак не могла поверить в то, что вижу отца. Родные серые глаза смотрели на меня с такой теплотой, что казалось рядом стоит живой человек, только руку протяни и можно дотронуться. И я даже сделать это, потянулась рукой, но на середине пути поняла, что выдаю желаемое за действительное. Нет, это всего лишь призрак. Опустила руку и резко выдохнула, пытаясь удержать слезы. Я помнила о времени, но должна была поговорить с ним. Сказать ему то, что не успела.

— Здравствуй, папа.

Он кивнул.

— Ты знаешь, где ты и кто рядом со мной?

Снова кивок. Я все же не смогла сдержать слез и щеку прочертила мокрая горячая дорожка.

— Как бы мне хотелось, чтобы тебе было жаль, что все так произошло.

Он приложил руки к сердцу и виновато опустил голову. Я поняла этот жест.

— Тебе жаль. Я скучаю, папа, я так скучаю по тебе.

Он лишь прикрыл глаза, в которых плескались только отголоски тех чувств, что он когда-то испытывал. Он не скучал, потому что уже не помнил, как это — скучать по кому-то, и от этого захотелось плакать ещё сильнее. Но я нашла в себе силы не скатиться в истерику.

— Я должна прочесть твои воспоминания. Мне нужно узнать, куда ты спрятал Сферу, это очень важно.

Он кивнул, помедлив, и я все же сказала самое главное:

— Я очень люблю тебя, папа. Прости.

И, протянула руку вперёд. Ладонь прошла сквозь него на уровне груди, впитывая энергию сущности, называемой призраком. Только так можно читать воспоминания умерших, погрузив ладонь в ледяной холод призрачного тела, будто сердце вырываешь. Обрывки прошлого, образы, разговоры, мотивы поступков, чувства, большие тайны и маленькие секреты, все то, что было скрыто от посторонних глаз, все знания, что хранились в его голове — все это обрушилось на меня, таким мощным потоком, что я едва удержалась на ногах.

Вернее, мне показалось, что удержалась. На самом же деле я потеряла сознание. Это я поняла, когда очнулась в незнакомой комнате. Ни призрака отца, ни светящегося рисунка на полу уже не было. Я лежала на широком мягком диване, Крис сидел в кресле рядом, а Макс склонился надо мной с небольшим прозрачным пузырьком в руках. В пузырьке была жутко воняющая жидкость и именно от этого запаха я пришла в себя. На слаженный облегченный вздох я не обратила внимания, занятая тем кошмаром, что творился в голове. Я даже не пыталась разложить по полочкам новые знания и отделить одно от другого, старалась лишь вычленить главное. И, когда это, наконец, получилось, чуть не рассмеялась. Заметив перемену в моем лице, мужчины напряглись, и Крис первым спросил:

— Сана, все в порядке? Что ты увидела?

Я села и пораженно выдохнула:

— Черт возьми, это же так просто! Она же все время была на виду!

— Сана, ты увидела, где Сфера? — требовательно спросил принц, но я проигнорировала этот приказной тон.

— Хотя, не удивительно, что вы ее не нашли, я бы в жизни не догадалась. — Потом резко встала и твердо сказала. — Поехали, я знаю, где она.