Правосудие с того света

Глава пятнадцатая

Утром Кирилл проснулся со смутным чувством чего-то неприятного. Он позвонил Леониду и договорился о встрече, но неприятное ощущение продолжало мучить его, и он, сколько ни пытался, не мог найти причину своей досады. С тем и пришлось ехать к Леониду.

Леонид ждал его с нескрываемым нетерпением.

— Ну, что?

— Полный порядок, — безуспешно пытался подавить самодовольную улыбку Кирилл. Во всех деталях изложив Леониду результаты проведенного им расследования, он тут же высказал свои мысли по поводу эффектного финала.

— Артист! — расхохотался Леонид. — Но послушай, ведь это так скучно: приехать, надеть наручники, усадить вот в этом кабинете и бесстрастным голосом изложить по пунктам преступнику им же совершенное преступление.

— А тебе хочется зрителей и оваций! — продолжал нещадно подтрунивать над другом Леонид. Кирилл на минуту задумался и с обескураживающей прямотой сказал.

— Хочется! И именно сегодня!.. Кто знает, может быть, потом, если не потеряю вкуса к частному сыску, я буду молча передавать следователю уголовного розыска дискету с подробным изложением дела и фамилией преступника в конце… Но сегодня мне хочется оваций!

— Что ж, если разобраться, ты их заслужил. Сумел раскрутить абсолютно гиблое дело. В принципе, мне все равно, куда приезжать, как ты выражаешься, с наручниками: домой к преступнику или в офис… К тому же я тебе обязан: в сжатые сроки сдам дело об убийстве тренера Фокиной, так что располагай мною по своему усмотрению. Сыграю свиту короля сыска, не выдержав, вновь расхохотался он.

Кирилл и сам не удержался от улыбки.

Леонид предложил кофе.

— Сегодня кофе, коньяк по завершении.

Кирилл, о чем-то думая, взял чашку, и вдруг неприятное чувство вновь отравило его сознание.

— Послушай, Леня, — немного нерешительно начал он. Вчера в самолете один малыш случайно толкнул меня, и я выронил чашку с кофе. Все пролилось на пол, но несколько капель попало на полу моего пиджака. Странно, но почему-то меня это беспокоит. Ты не попросишь своих ребят произвести экспертизу пятен… И странно, что я его сегодня надел: ведь хотел поехать в свитере…

— Нет проблем! Снимай пиджак!

Кирилл рассеянно вынул из карманов свои вещи и положил пиджак на стол.

— Значит, как договорились, встречаемся восемнадцатого ноября в двенадцать часов в офисе фирмы «Два V», — еще раз уточнил он.

— Как договорились! — с улыбкой пожал Леонид руку друга.

Вернувшись, домой, Кирилл без сил повалился на диван и уснул. Поздно вечером его разбудил телефонный звонок. Плохо соображая, полусонный, он нащупал трубку и недовольно проворчал:

— Алло!

— Привет, покойник! — услышал он бодрый голос Леонида.

— С чего это вдруг? — зевая, поинтересовался Кирилл.

— А с того, что тебе надо разыскать этого плохо воспитанного малыша и осыпать его подарками.

Брови Кирилла в недоумении поползли вверх.

— В твоей чашке с кофе был цианистый калий!

— Что?! — воскликнул Кирилл и вскочил с дивана.

Он совершенно растерялся. Вначале даже не было испуга, Кирилл вскрикнул, потому что так было надо… но минуту спустя ледяной пот покрыл его лицо и спину. Он хотел что-то сказать Леониду, но лишь открывал рот и с жадностью глотал воздух.

— Э, старик! — заволновался тот. — Ты это чего? Все в порядке?

— Все! — наконец с усилием выдохнул он. — За исключением того, что ты разговариваешь с покойником…

— Да ладно, с кем не бывает!.. — верный не покидающей его иронии, продолжал Леонид. — Но для задуманного тобою финала это будет чрезвычайно эффектный штрих. Представляешь: открывается дверь и появляется покойник. Убийца тут же вскакивает, валится в ноги и винится В содеянном.

— Слушай, Леня, а ты не шутишь? — еще не в силах поверить, спросил Кирилл.

— К сожалению, нет, — совершенно серьезно ответил тот. По правде говоря, я и сам был в шоке, когда прочел заключение. Но, в принципе, все ясно! Вы с Антоном спугнули преступника, когда тот прятался в доме, и он все понял. Понял, что ты — банк данных. Не будет тебя, — кто еще возьмётся за это запутанное, не сулящее успеха дело, которое для всех проще расценить как несчастный случай?

— Значит, мне вовсе не померещилось это холодное колебание воздуха в самолете…

— Значит, не померещилось, — согласился Леонид. — И знаешь что? Ты на эти два дня затаись. Пусть убийца думает, что его план удался.

— Да уж, конечно, выставляться не буду. Но нам с тобой еще раз придется встретиться, оговорить кое-какие детали в связи с изменившимися обстоятельствами.

— Нет проблем! Прибуду лично!

Кирилл положил трубку и обвел глазами комнату, словно боялся, что все это ему снится в страшном сне.

«Боже мой! Ведь если бы не этот восхитительно невоспитанный малыш…»

Кирилл встал, потирая влажные от пота ладони, подошел к холодильнику и налил себе стакан холодной воды.

«Нельзя сказать, что моя система безопасности совсем не сработала, — рассуждал он сам с собой. — Я же почувствовал колебание воздуха, и мне следовало тотчас открыть глаза и увидеть преступника, но я предпочел чуть помедлить… И лишь благодаря моему ангелу-хранителю, который вовремя успел

подтолкнуть малыша, я жив».

Он обхватил голову руками и четко представил себе, как подносит чашку к губам… Кирилл рванулся с места и открыл окно.

Влажно-снежный ветер ворвался в студию.

«И все-таки что-то случилось с моей системой безопасности… Она сработала, но очень слабо. Надо ею заняться», — глядя на мерцавшую в осеннем тумане Москву, думал Кирилл.

Он не спал всю ночь, в деталях и с наслаждением разрабатывая свой финал, проставляя паузы и вводя, спец эффекты. Лишь утренние сумерки уложили его на подушку, но, засыпая, Кирилл должен был признаться, что не лишен тщеславия и ему чрезвычайно приятно ставить свою точку последним.

Восемнадцатого ноября в 11:30 Мелентьев позвонил из машины секретарше Вадима Савина и попросил, сохраняя строгую секретность, провести его в комнату отдыха, расположенную рядом с малым залом заседаний, где через полчаса будет зачитано завещание Виктора Усова.

Понимавшая все с полуслова секретарша спустилась вниз и через запасный выход впустила Мелентьева в офис. Поднявшись на второй этаж, он остановился, а секретарша, убедившись, что в коридоре никого нет, махнула ему рукой. Своим ключом она открыла комнату отдыха и, пропустив детектива, тотчас закрыла дверь за его спиной. Кирилл бегло осмотрел роскошную комнату и слегка приоткрыл дверь, ведущую в зал заседаний. Стол, за который вот-вот сядут приглашенные на оглашение завещания, предстал перед ним как на ладони.

«Удивительно, — отметил про себя Кирилл, — как много иногда можно увидеть через щелку».

Первым в зал влетел озабоченный Вадим. Он обошел вокруг стола, остановился, в задумчивости потер себе подбородок и снова вышел. Затем появилась секретарша: расставила бутылки с водой, стаканы и, подойдя к двери, шепотом поинтересовалась у Кирилла, не нужно ли чего.

Без четверти двенадцать в зал вошли адвокат и Леонид, одетый в строгий костюм. Адвокат сел в массивное кожаное кресло во главе стола, спиной к Кириллу, а Леонид занял место неподалеку от входа. Все должны были принимать его за помощника адвоката.

Затем воздух заволновался, задрожал, и до Кирилла донесся знакомый пленительный аромат. В ярко-красном платье под горло появилась Софья. Черный пояс эффектно сжимал ее талию, на груди сверкала цепь с бриллиантом в виде капли, в руках — маленькая замшевая сумочка и шелковый платок. При виде ее Леонид тут же подскочил и галантно отставил стул. Софья одарила его мимолетным взглядом благодарности. Через минуту влетел взволнованный Вадим и сел рядом с нею. Они перекинулись парой фраз, а затем встали и отошли в сторону, прямо к двери, за которой притаился Кирилл.

— Представляю себе физиономию вдовы, когда она увидит меня здесь, — надменно усмехнулась Софья.

— Ты Же приглашена согласно желанию Виктора…

— Я думаю, это её мало утешит.

Она небрежно поигрывала бежевым с красно-черными разводами шелковым платком. Кирилл так и впился взглядом в ее руки с длинными сверкающими ногтями. От Софьи исходили властные флюиды великолепной женщины. Вадим и Кирилл за дверью невольно вздрагивали от их безжалостно

нежных наплывов.

— А что же твой сыщик, — вдруг обратилась Софья к Вадиму, — так бесславно исчез?

— Не знаю, — пожал тот плечами. — Наверное, и не было никакого убийства. Просто идиотский несчастный случай…

— Но он должен был бы нам это объяснить.

— Да запутался парень. Слишком много обстоятельств и он выразительно посмотрел на Софью. Она засмеялась…

— Я, как благонравная гражданка, считала своим долгом помогать следствию…

— И помогла, — в тон ей ответил Вадим. — Так помогла что парень опомниться не может…

— А жаль… Я хотела придать Фебу его черты…

— У тебя еще будет такая возможность, не навек же он исчез, — язвительно заметил ей Вадим.

— Посредственности не место на моих полотнах, — брезгливо поморщившись, ответила она.

Кирилл чуть не лопнул от ярости.

«Чужой успех не любят, неуспех не прощают никому… Подожди немного, любезная Софья, и тогда я посмотрю в твои глаза…» — мысленно отпарировал Кирилл.

— Смотри, — дотронулась до руки Вадима Софья. — Вдова! В зал, сухо поздоровавшись, вошла Елена Усова. На ней были черная блузка с широкими рукавами на манжетах, синий жакет и в тон ему юбка с бесконечно-длинным разрезом. Белокурые волосы были гладко причесаны. Вместе с ней по ее приглашению и с разрешения адвоката пришла главный бухгалтер фирмы. Софья с Вадимом вернулись к столу и заняли места напротив них. Минуту спустя, в темно-сером, безукоризненно сидящем костюме появился платиновый красавец, брат Виктора Усова. Софья с нескрываемым любопытством посмотрела на него. Вадим представил их друг другу.

— Виктор всегда имел склонность к эффектам, — вздохнула она, без тени смущения глядя в его подернутые изморозью глаза. — Скрывать ото всех, что у него есть брат!..

«Вряд ли подлежит сомнению, что теперь у Феба будут черты Павла Усова», — усмехнулся про себя Вадим.

Кирилл подумал то же самое.

— Должен согласиться с вами, — сверкнув ледяными искрами голубых глаз, произнес Павел. — Когда я поинтересовался у Виктора, кто автор подаренной им мне картины «Созерцания» он ответил: — «Красивая женщина», но не сказал насколько…

— Что ж, ему удалось подготовить сюрприз для нас обоих, — заключила Софья.

Павел Усов сел за стол напротив адвоката. Адвокат обвел собравшихся взглядом и начал расстегивать папку, сверкая золотыми запонками и перстнем на левом мизинце. Неожиданно зазвонил его сотовый телефон, он извинился и вышел в приемную.

Кирилл с большим интересом разглядывал из укрытия основных участников своего финала. Павел Усов был чем-то чрезвычайно озабочен.

«Наверное, Светлана уже поставила ему ультиматум», усмехнулся Кирилл.

Вадим все время ерзал на стуле, словно порывался встать. Елена тихо разговаривала с главным бухгалтером: видно, все еще входила в курс дела. Софья с совершенным спокойствием поглядывала вокруг. Вновь зазвонил сотовый, теперь уже Павла Усова. Павел отошел к окну, но до сидевших за столом долетало часто повторяемое им имя: Соланж.

Наконец адвокат вернулся и, еще раз попросив извинения, приступил к делу. Ловко вскрыв конверт, он поправил очки в золотой оправе и четким канцелярским голосом начал: «Я, Усов Виктор Иванович…» Затем пошли юридические реверансы, и вот — главное: «Всё мое движимое и недвижимое имущество завещаю…» — адвокат сделал торжественную паузу (все мы артисты) И затем веско произнес: «… моей дочери Усовой Алине Викторовне…»

По лицам присутствующих промелькнуло легкое недоумение. Хотя, в принципе, что здесь необычного? Точно так же решила и Елена Усова. Ее губы лишь чуть дрогнули: «Со своей дочерью я уж как-нибудь разберусь», — и взгляд вновь стал абсолютно безмятежным.

«…опекуном которой, — между тем бесстрастно продолжал адвокат, — до достижения ею двадцати одного года, назначаю своего брата, Усова Павла Ивановича…»

«Что?!» — под тяжестью неожиданного известия все невольно переглянулись. Лица выражали полное недоумение. Потом, словно по команде, взгляды устремились на Павла который, не дрогнув ни единым мускулом, спокойно их выдержал.

«…коего обязую, — не обращая внимания на всеобщее смятение (он и не такое видел), — монотонно продолжал адвокат, — … ежемесячно выплачивать моей супруге, Усовой Елене Всеволодовне, вплоть до ее кончины, среднестатистическую российскую заработную плату».

Елена замерла. На какое-то мгновение все услышанное показалось ей бредом. В голове пульсировала лишь одна мысль: «Я что-то не так поняла!»

«Сто тысяч долларов, заканчивал чтение адвокат, — завещаю художнице Софье Бахматской в знак восхищения ее талантом…»

Софья вздрогнула, и Кирилл готов был поклясться, что неожиданные слезы затуманили ее глаза. Когда мужчина добровольно, пусть даже в завещании, расстается с деньгами в пользу женщины, это значит, что он ее действительно любил. Софья сильно побледнела и опустила ресницы.

«Боже, как все глупо… как непростительно глупо…» — с бессилием осознавая потерянное навеки, подумала она.

Адвокат закончил чтение завещания и с чувством исполненного долга вновь обвел присутствующих взглядом. За столом царила благоговейная тишина. И неудивительно! Ведь с ними, собравшимися здесь, только что говорил сам Виктор Усов. Все невольно вспомнили его бледно-голубые глаза, светлые волосы, стройную крепкую фигуру… Вдруг смиренную тишину нарушил резкий голос Елены Усовой:

— Это подложное завещание! Виктор не мог так унизить меня и на пятнадцать лет отдать все в полное распоряжение неизвестно откуда взявшегося брата!

— Оспаривать подлинность этого завещания не имеет никакого смысла, — спокойно возразил ей адвокат, — так как я лично составлял его по просьбе покойного Виктора Ивановича.

— Нет, но откуда взялся этот брат?! — вскочила со своего места Елена. — И как вы можете принять то, что по праву принадлежит мне?! — с вызовом обратилась она к Павлу.

Он тоже встал.

— Я считаю себя обязанным в точности исполнить волю моего брата, — с металлом в голосе ответил Павел.

— Нет, нет, нет! — размахивая руками, торопливо шагала из угла в угол Елена. — Я буду оспаривать завещание!

— Ваше право! — обреченно вздохнул адвокат.

— Это невозможно, чтобы Виктор оставил свою собственную жену без копейки и все отдал какому-то проходимцу, продолжала негодовать она.

— Ну почему же? — раздался вдруг голос.

Все повернули головы в том направлении, откуда он исходил. Медленно открылась дверь, и у присутствующих от ужаса зашевелились волосы… Все были готовы поклясться, что сейчас появится призрак Виктора Усова, но в зал вошел Кирилл.

Он не без удовольствия оглядел пораженные лица, но особенное удовольствие доставило ему одно лицо, которое вдруг побелело как полотно, но лишь на несколько мгновений.

«Королевское самообладание!» — отметил детектив.

И здесь прозвучал приготовленный им спецэффект:

— Как раз в этом нет ничего удивительного, — медленно, с расстановкой произнес он. — Потому что вы убили своего мужа!

Все невольно пригнулись, словно спасаясь от осколков взорвавшейся бомбы.

— Что?! — первым опомнился Вадим.

— Уверяю вас, вы не ослышались, — приближаясь к столу, ответил Кирилл.

— Да вы с ума сошли! — попятилась от него, как от привидения, Елена.

Тут же подскочивший Леонид усадил ее на стул.

— Не смотрите на меня так, Елена Всеволодовна, я не сгусток энергии, блуждающий по земле. К сожалению, — развел руками Кирилл, — должен признаться, что меня от подсыпанного вами яда спасла не моя интуиция детектива, а… скажем так, чистая случайность. Но всему свое время, — обратился он к присутствующим, видя их полное недоумение.

Елена лишь презрительно передернула плечами.

— Кирилл! — решительно произнес Вадим. — Это очень серьезное обвинение. Вы уверены в том, что говорите?..

— Абсолютно!

— Но хотелось бы… в общих чертах… — Вадим неловко двигал руками, будто они могли ему помочь найти нужные слова.

— Да! Хотелось бы в общих чертах услышать, каким образом я, отдыхая в Сочи, могла убить своего мужа, находившегося в Барнауле, — прекрасно владея собой, проговорила Елена.

Кирилл язвительно улыбнулся.

— Если в общих чертах, то, пожалуйста: в Сочи вас не было.

— Как?! Как это меня не было в Сочи?! — великолепно играя искреннее удивление, не сдавалась Елена.

«Ну, стерва!» — разозлился Кирилл, и ярость залила его лицо алой краской. Однако в тот же момент, словно, суфлер, вовремя кашлянул Леонид. Кирилл помолчал несколько минут и, обретя

хладнокровие, начал:

— Меня попросили расследовать причину гибели Виктора Усова владелец фирмы «Каскад» Антон Порохов и друг Виктора Вадим Савин. Они никак не могли поверить в почти очевидный несчастный случай. Антон Порохов сразу и решительно отверг эту версию, так как участок реки, где произошла трагедия, считается одним из самых безопасных.

Вадим Савин тоже хотел внести ясность в столь нелепую гибель друга, потому что жена Усова своими недвусмысленными намеками давала понять, что считает его виновником случившегося и чуть ли не убийцей. Ведь именно ему пришла идея отправиться на Катунь, именно он принес в дом Виктора проспекты фирмы «Каскад», и именно он был рядом с ним в момент его гибели. Однако настойчивое желание Вадима Савина провести расследование отнюдь не исключало его из круга фигурантов.

Первое волнение Кирилла, еще совсем неопытного в требующем большого мастерства искусстве изложения фактов преступления перед публикой, прошло, и он, вздохнув свободнее, уже стал различать лица присутствующих, которые поначалу виделись ему, словно размытые пятна на полотне импрессиониста.

— Когда я вплотную занялся этим делом, то, к моему ужасу, круг фигурантов стал стремительно увеличиваться, и я был вынужден заняться его сокращением, — все с большей уверенностью продолжал говорить молодой детектив. — Признаюсь, каждый из вас своими недомолвками, желанием утаить, с вашей точки зрения, только вас касающиеся факты, сильно затруднял расследование, а порой уводил его в совершенно другую сторону.

Елена, положив ногу на ногу, всем своим видом показывала, что этот доморощенный сыщик несет полную чепуху. А в голове ее творилось что-то невообразимое: внутренняя система безопасности включила свою сирену и не замолкала ни на минуту; трепещущая в телесной оболочке душа с диким страхом вопрошала: «Неужели все?.. Все?.. Неужели я погибла?» Растерявшийся разум молчал. Елена тщетно пыталась уцепиться хоть за какую-нибудь спасительную мысль. И вдруг, будто со стороны, она услышала: «Отрицать!» «Да, да, отрицать! — перевела она дыхание. — Никто ничего не видел, и нет никаких улик. Пусть он болтает, ему заплатили. А я буду отрицать!.. Но Виктор!.. — неожиданно подумала Елена. Какая же он сволочь!.. Его мало было убить, его надо было сжечь. Посадить на кол…Подонок! Тварь!» — Елена да крови закусила губу и очнулась. Она попыталась вслушаться в слова Кирилла, но… «Господи, неужели тюрьма?. Это все… конец… я не выдержу… я покончу с собой… Сколько, сколько мне могут дать… десять, пятнадцать лет? Господи, что же я наделала? Будь ты проклят!.. Будь ты проклят, что я встретила тебя!.. — ее лицо исказила гримаса боли. Она это почувствовала и взяла себя в руки. — Отрицать! Все отрицать!» — непроизвольно подрагивали ее бледные губы.

А Кирилл между тем продолжал преподносить Елене Усовой роковые сюрпризы.

— Что же стало одним из поворотных пунктов В моем расследовании? Представьте себе, платье! Совершенно случайно я увидел его в витрине одного бутика и тут же вспомнил, что точно такое же было на Елене Усовой в день похорон. Не могу объяснить почему, но это платье меня чрезвычайно заинтересовало, я зашел в бутик, и одна из продавщиц, между прочим, сообщила мне интересную подробность. Месяца за два до похорон Усова какая-то чрезвычайно эффектная молодая женщина заходила в бутик и в течение получаса с нескрываемым удовольствием примеряла это траурное платье.

Затем она с сожалением вернула его. Это мне показалось очень странным. На всякий случай, в надежде, что продавщицы, может быть, опознают таинственную незнакомку, я показал им несколько фотографий. Девушки ответили, что если кто и был, то, скорее всего, вот эта женщина — и указали на фотографию Софьи Бахматской, хотя и не были совершенно уверены. Цвет волос был единственным их аргументом. И тогда я спросил себя: «Кто? Кто же заранее подготовил траурный наряд для Елены Усовой? Я почувствовал, что в этом деле не обойдется без переодеваний. Еще долго я буду блуждать в лабиринтах лжи, выстраиваемых моими фигурантами, но постоянно буду возвращаться к этому вопросу: «Кто?» И только спустя время пойму: «Кто же, как не сама вдова!»

У меня было множество версий и фигурантов, но совершенно неожиданное стечение обстоятельств указало расследованию нужное направление.

На выставке Софьи Бахматской я был случайно вовлечен в дамский кружок и услышал рассказ всем вам хорошо известной Риммы о необыкновенной женщине, встреченной ею на отдыхе в Испании.

По правде сказать, вначале я не обратил особого внимания на этот рассказ, но потом… Римма очень эмоционально описала эту женщину, и мне не составило большого труда дорисовать остальное: современная, образованная, красивая, любящая роскошь. Замужество с первых же дней ограничило ее жизнь стенами дома. Поначалу это даже развлекало: ничего не делать, но потом стало угнетать. Доселе дремавшее честолюбие вулканической лавой заполнило все ее существо. Она хотела действия. Муж ей в этом категорически отказывал, и тогда она решилась на развод.

Наблюдая реакцию присутствовавших дам, я поразился всеобщему восторгу, вызванному решением героини рассказа Риммы пойти на развод. «Как много женщин, оказывается, втайне мечтают об этом, — не без удивления отметил я тогда. — Может быть, и Елена Усова? — неожиданно задал я себе вопрос. — А что, собственно, мне известно о ней? "Примерная жена" — слишком узкое определение для красивой женщины…»

И тут опять случайность! Не огорчайтесь, что вас так нещадно преследуют случайности: это дамоклов меч всех преступников, — галантно утешил Кирилл Елену Усову. — Мне попадаются фотографии, на которых вы запечатлены с неким мужчиной в ресторане. На первый взгляд ничего особенного: обыкновенные фотографии женщины и мужчины, увлеченных друг другом. Однако они в одно мгновение свели на нет ваш образ безупречной жены и показали другую Елену Усову — ловкую, не лишенную смелости. И вот именно эта Елена Усова заинтересовала меня. Умна, красива, образованна… к этому всеобщему мнению я добавил честолюбие, чувство собственного достоинства и представил, каково ей находиться в полной зависимости от своего властного мужа… И я спросил себя: «А что, если у нее зародилась мысль… нет, не о разводе, который обрек бы ее на бедность, а о красивом вдовстве?»

Ведь все до смешного просто: смерть мужа, всего какое-то мгновение — и она свободна и богата!..

Признаюсь, одно время я и сам стал сомневаться: а было ли убийство?.. И тут, словно чтобы развеять мои последние сомнения, убивают тренера клуба «Петроний» Настю Фокину. А Настя Фокина была знакома почти со всеми людьми, проходившими по делу Усова. Таким образом, убийство Фокиной неопровержимо доказало убийство Усова.

Сразу же возник вопрос: «Зачем преступнику понадобилось убивать тренера Фокину?» Разумеется, затем, что она знала или догадывалась, кто убил Усова.

В одном из разговоров со мной Настя как-то сказала, что уже смирилась со своей участью и совершенно не завидует своим богатым клиенткам. И тут ей представилась возможность, несомненно, как рассудила Настя, первая и последняя в жизни, хоть немного разбогатеть. Думаю, вначале она даже и не была уверена в своих подозрениях. Вероятно, разговаривая с Еленой Усовой, она, как бы случайно, обмолвилась, что к ней приходил детектив, то есть я, и расспрашивал о Викторе, о его жене. И вот она засомневалась: стоит ли говорить, что Елена Всеволодовна была так добра, что предложила ей вместо себя отдохнуть в отеле «Рэдиссон Лазурная»? Если бы Елена Усова ответила: «Как знаешь!», это значило бы, что данный факт ее совершенно не волновал. Однако, по всей видимости, Елена Усова выразила пожелание его утаить. На что Фокина, несомненно, тут же охотно согласилась. Однако спустя некоторое время она опять возобновила разговор о надоедливом сыщике, а затем невзначай пожаловалась на нехватку денег или высказала острое желание что-либо приобрести. Одним словом, она ясно дала понять: или вы мне платите и я молчу, или, в противном случае, все рассказываю детективу.

— Итак, — Кирилл взглянул на Елену Усову, — вы столкнулись с шантажом.

Елена Усова презрительно усмехнулась.

— Все, о чем вы здесь рассказываете, молодой человек, полный абсурд.

— Что ж, если вам удастся убедить меня, а заодно и следователя уголовного розыска в абсурдности моих заключений, буду рад. А пока я продолжу.

Вы, Елена Всеволодовна, поняли, что Настя Фокина собирается устроить себе безбедную жизнь за ваш счет. Естественно, вы не выказали никакого возмущения и сразу дали согласие. Вы договариваетесь с Фокиной о времени встречи, и, когда бассейн покидает последний посетитель, Настя сама открывает вам дверь из внутреннего сада. Вы выжидаете, когда она подходит к краю бассейна, и наносите ей удар по затылку спортивной гантелью. Следов — никаких, потому что их слишком много.

Я отправляюсь в Сочи в отель «Рэдиссон Лазурная» и показываю обслуживающему персоналу фотографии Насти Фокиной, в которой все опознают госпожу Усову.

Вам было нужно алиби, и вы неожиданно из высокомерной Елены Усовой превратились в благотворительницу. Вероятно, вызвав на душевный разговор Настю Фокину, вы, растрогавшись, предлагаете ей, уставшей от жизни и бедности, отдохнуть вместо вас в шикарном отеле, и — кто знает, — может быть, там найти свое счастье. Сами же, смею предположить, говорите, что давно мечтаете навестить свою подругу в Саратове, но муж вас не пускает, считая такое знакомство слишком ничтожным, и, чтобы как-то сгладить свой отказ, он навязал вам отдых в Сочи. А теперь, благодаря невинной женской хитрости, вы поедете в Саратов, Настя — в Сочи, а муж ничего не узнает. Потому что, если вдруг он позвонит в отель, портье ему ответит, что действительно госпожа Усова проживает у них. Вы советуете Насте перекрасить волосы под блондинку, чтобы хоть отчасти походить на Вашу фотографию в паспорте. О, Настя согласна на все! Однако на другой же день по прибытии в отель она перекрашивает волосы в привычный для нее цвет, что подтвердил парикмахер, обслуживавший ее.

— Итак, — пристально посмотрел Кирилл на Елену Усову, — вас нет в Москве, нет в Сочи, нет и в Саратове…

Она хотела что-то возразить, но поостереглась.

— Вы — в Барнауле, у своей школьной подруги Ларисы Григоровой.

Вадим в удивлении развел руками.

— Да, да, — согласился Кирилл, — я тоже думал, что всю свою жизнь вплоть до замужества Елена Усова провела в Саратове. Оказалось же, что через пять лет после рождения Елены Всеволодовны ее отец, кадровый военный, получает направление в Барнаул. И именно в Барнауле прошли школьные годы Елены Усовой.

— У вашей подруги сохранилось множество фотографий тех лет, — счел нужным пояснить госпоже Усовой Кирилл. И там же, в Барнауле, Елена Усова, впоследствии кандидат в мастера спорта по плаванию, увлекается спуском на лодках по Катуни. Уже став студенткой, и живя в Саратове, куда вновь был переведен ее отец, она продолжает каждое лето приезжать на Катунь.

Однако, выйдя замуж, Елена Усова уже, естественно, предпочитает другие виды отдыха и теряет связь со своей барнаульской подругой. Совершенно случайно год назад ей на глаза попадаются красочные проспекты фирмы «Каскад». Несомненно, они напомнили ей юность и, может быть, впервые натолкнули на мысль о возможности осуществления ее туманной мечты: стать вдовой. Конечно, вначале она не отнеслась серьезно к своим мыслям, но тем не менее приобрела путевку и по фальшивому паспорту отправилась в Барнаул, сказав мужу, что едет к родственникам в Саратов. Здесь я должен оговориться и объяснить, что между Еленой Усовой и ее мужем сложилось определенное правило: во время своих отъездов она сама должна была ставить его в известность о себе.

Со своей подругой Елена Усова не была слишком откровенна и умолчала о себе настолько, насколько ей это было нужно. Единственное, что она сочла возможным поведать о себе, это то, что она замужем и имеет собственное дело.

Елена Усова отправляется на Катунь и вот там-то, глядя на быстрые перекаты реки, разрабатывает до мельчайших деталей план убийства, который, как она тогда полагала, вряд ли решится когда-либо привести в исполнение. Сколько еще предстоит сомнений… Ей их хватило ровно на год, спустя который Елена Усова твердо решает убить своего мужа. Для этого надо было как-то заманить Виктора на Катунь. В этом ей невольно помогает Вадим Савин, который уже давно мечтал о подобном авантюрном путешествии по реке. В один прекрасный день на его рабочем столе появляются зазывные проспекты фирмы «Каскад». Вадим не стал допытываться, откуда они взялись, полагая, что их вместе с почтой принесла секретарша. Елена Усова, несомненно, нервничала: подействует ли должным образом ее приманка. На ее удачу, как она полагала тогда, приманка подействовала, и муж объявил ей, что вместе с Вадимом он уезжает на Катунь. «Отлично!» мысленно похвалила она его и приступила к осуществлению своего плана.

Отправив вместо себя в Сочи Настю Фокину, она, опять же по фальшивому паспорту, приезжает к своей подруге в Барнаул и от всего сердца предлагает ей путевку фирмы «Каскад». Она уговаривает свою подругу принять этот подарок, который по ее нынешним средствам ей ничего не стоит, а для одинокой Ларисы это будет такая возможность познакомиться с интересным и состоятельным мужчиной. Милосердие Елены Усовой не знает границ, она с радостью соглашается остаться с маленькой дочерью Ларисы на все время ее отсутствия.

Итак, Лариса Григорова уезжает шестнадцатого августа вместе со всеми туристами на автобусе фирмы «Каскад». К вечеру этого же дня был разбит первый лагерь. Все знакомятся друг с другом, и, естественно, эффектная внешность Ларисы привлекает к себе внимание многих мужчин. Семнадцатого августа туристы проходят инструктаж и отдыхают. Восемнадцатого августа после завтрака был назначен первый спуск Все немного волнуются, особенно новички. Однако Ларисе Григоровой не удастся принять участие в этом захватывающем спуске.

Надев спасательный жилет и шлем, Лариса в полной экипировке выходит из палатки и вдруг видит женщину, очень похожую на Елену Усову, которая стоит на опушке леса и машет ей рукой. Лариса очень удивилась и поспешила к ней. Елена Усова, а это была она, схватив подругу за руку, затянула ее в лес и сообщила, что дочь Ларисы неожиданно заболела. (Чем вы, Елена Всеволодовна, вызвали у ребенка высокую температуру и рвоту, я, к сожалению, так и не выяснил.) Она также сообщила, что вызвала врача и оставила девочку с соседкой, но считает необходимым присутствие самой Ларисы. Испуганная Лариса тут же отправляется в сторону лагеря забрать свои вещи, чтобы вместе с Еленой вернуться домой, но Елена Усова удерживает ее. Она предлагает подруге поменяться с ней одеждой, объясняя, что в лагере все равно не заметят подмены, а если и заметят — не велика беда: не пропадать же путевке. К тому же, если с ребенком не будет ничего опасного, Лариса сможет вернуться и снова занять свое место. Лариса, плохо соображая, быстро переодевается и по тропинке спешит к шоссе, где ее ждет джип, на котором приехала Елена Усова.

— Кстати, — заметил Кирилл Усовой, — Я разыскал водителя этого джипа, и он опознал вас по фотографии.

— Отправив подругу, Елена Усова идет к лодкам. Во всеобщей суматохе никто ни на кого не обращает внимания. К тому же Виктор и Вадим — новички, И поэтому испытывают особенное волнение. Воспользовавшись этим, Елена Усова совершенно спокойно занимает место в лодке позади собственного мужа. Для первого дня выбран самый безопасный участок реки, а в том месте, где она еще и немного замедляет течение, инструкторы для забавы туристов ловко переворачивают лодки и…