Предатель. Нелюбимая жена (СИ)

Глава 6

— Мне очень-очень жаль, Женя, — говорила Лора, — Очень-очень! Ума не приложу, как Слава мог так поступить. Он же не такой! Не мерзавец.

Ага. Не такой.

— Я ничего не знала об этом, клянусь. Ты мне веришь?

— Конечно я тебе верю, Лора. Не придумывай.

Представить, что Лора могла с кем-то поступить так подло, а тем более со мной, нереально. Она самая добрая, милая и светлая девушка из всех, кого я знала. Как солнышко.

— А вот Вадик, кажется, нет, — грустно сказала девушка.

Захныкал Тема и Лора склонилась к коляске. Взяла малыша на руки, прижала к груди. Он был такой маленький и милый.

У нас со Славой тоже мог бы быть точно такой же. Я очень этого хотела. Родить для Славы сыночка или доченьку…

Но я не завидовала Лоре. Я безумно радовалась за нее. За них с моим братом. Ему не везло в любви до тех пор, пока Лора не вернулась в родной город после нескольких лет учебы за границей. Это было четыре года назад. Между ними сразу закрутился роман, а через год они поженились.

Их история бальзамом на душу.

Не я, так хоть мой брат.

— Он просто злится, Лора. Но не на тебя, а на ситуацию. В частности на то, что я попросила его не вмешиваться, — вспомнив вчерашний разговор с братом, сказала я.

По счастью оказалось так, что и он в этот день работал в клинике причем с раннего утра. Иначе бы спокойно мог поехать бить морду Славе, как это уже было, когда он узнал, что мы вместе. А так работа. Она всегда на первом месте, если уж не случается какой-то катастрофы вроде необходимости срочно чем-то помочь кому-то из родных. Понимая, что ничто не помешает ему сделать это позже я, улучив минуту, решила его убедить поступить правильно.

— Вадик, пойдем выпьем кофе? — зайдя к нему в кабинет, предложила я.

— У меня пациенты, — рыкнул он, не глядя на меня.

— Через полчаса, я смотрела расписание.

— Я сейчас вернусь, — Марина, его ассистентка, быстренько ретировалась.

— Ух, какая молодец…

— Вадик, ну, пожалуйста! Нам нужно поговорить.

— Нужно поговорить, да? Аж сейчас…

— Ва-а-адик! — я сделала бровки домиком.

Он тихо выругался, но пошел за мной. Мы вышли на улицу и направились к находившейся в двух шагах мобильной кофейне. Шли молча. Вадик недовольно пыхтел.

— Слушай…

— Я что тебе чужой человек, Женя? Почему я не в курсе, что этот ублюдок…

Я глубоко вздохнула.

— Именно поэтому и не в курсе. Из-за того, что я предполагала такую твою реакции на ситуацию.

— Ты еще не видела мою реакцию, Женя и этот хмырь тоже…

— Что ты собираешься делать? Кулаками махать?

— Это мое дело, — рыкнул он, набычившись.

Вадик врач, но не пацифист. Не счесть сколько раз папе приходилось его забирать из полиции за драки. По большей части в юности, но и сейчас прецеденты бывали.

— Нет, Вадик. У тебя жена и маленький ребенок. Ты должен думать о них прежде всего. Незачем зря беспокоить Ларису. И так она расстроена из-за случившегося. А у нее молоко…

— Так я что должен все вот так вот просто оставить? Может еще руку жать при встрече мерзавцу, который предал мою сестру? — крикнул он.

— Ты вообще ничего и никому не должен, Вадик. Но я прошу тебя пощадить мою гордость и не вмешиваться пока я об этом не попрошу. Позволить мне самой разобраться со своими проблемами как взрослому человеку. Мы со Славой разводимся. Вот, сегодня подали заявление. Это будет быстро, за месяц. Пожалуйста, не усугубляй все…

Мы говорили еще долго. Говорили и пили кофе, вкуса которого я не чувствовала. Не знаю как, но мне удалось не рыдать при нем. И вообще вести себя так, словно случившееся мне вообще ни по чем на свете. Возможно именно благодаря этому и удалось его убедить.

— Ой, за это я не знаю, как тебя благодарить, — воскликнула Лора, усаживаясь рядом со мной на скамейку в парке.

Достав бутылочку, принялась кормить Темку. Она стеснялась кормить грудью на улице, потому та всегда была наготове.

— Слава заслужил пару выбитых зубов, но… Вдруг бы заявление написал или еще что? Я же понятия, как оказалось, не имею, на что он способен.

— Я тоже, — проговорила я.

Сделала глубокий вдох и задержала дыхание, чтоб справиться с подступающими слезами. Легко быть сильной и держать себя в руках, когда это нужно чтоб защитить родных людей. Но когда необходимость в этом отпадает…

— Жень…, - сочувственно.

— Все нормально, Лора, правда. Не я первая, не я последняя. Жизнь продолжается.

Она качнула головой. Видно было, что не верит моей браваде, но щадит самолюбие. Более тактичного и чуткого человека было еще поискать.

Жизнь продолжается. Солнце встает, а потом садится. Пациенты один за другим приходят по записи. Словно судьба решила сжалиться надо мной — следующие три недели был самый настоящий аншлаг по записям. И через одного какой-то запущенный случай. Я уставала, как собака, а по вечерам еще и “добивала себя” в спортзале. Каждый день ходила, да. Потому, что потом, отзвонившись маме, которая была на двухнедельной конференции за границей и которую чудом удалось убедить не возвращаться раньше из-за меня, я доползала до душа, в нем плакала, а потом падала в кровать и вырубалась. Часа на четыре, но это лучше, чем не спать совсем, как уже было в единственный выходной, когда я не устала настолько, чтоб валиться с ног.

Похудела. На пять килограммов. Звучит не критично, но только не с учетом моего веса в пятьдесят два килограмма при росте сто семьдесят два сантиметра. Глядя на себя в зеркало я видела призрак. С заострившимися скулами, выпирающими тазовыми костями и ребрами. Хотела избавиться от пухлых щечек? Получи-распишись.

Папа и брат по очереди следили, чтоб я ела. Кусок не лез в горло, но я совершала над собой усилия. Вот только без толку. На стрессе любые калории просто сгорали.

Сходила к гинекологу и сдала все анализы. Глупо, конечно. Мы предохранялись, да и вряд ли Инесса счастливая обладательница букета, но… Узнав, что здорова, я почувствовала себя лучше. Чище что ли… Потому, что до этого меня преследовало ощущение испачканности.

Ведь он ко мне после нее… После другой, после любовницы….

— Женя, у тебя все ок? — спросил мой тренер Паша во время очередного занятия.

— Да… А что?

— Ты сильно худеешь… Только не говори, что решила вдруг превратиться в домашнюю курицу как сейчас модно, — пошутил он.

— Я развожусь, Паш. Стресс. Поэтому и худею, — выпалила я. — Ничего не могу поделать, прости.

— Это ты прости, — смутился он. — Не хотел лезть, просто…

— Ты просто делаешь свою работу, — попыталась улыбнуться я. — И я тебе за это благодарна.

— Протеинчика тебе пропишем и еще кое-что полезненькое, — сказал он. — И завтра скинешь мне что ешь — откорректирую. А пока давай. Тридцать шагов, спина прямая. А то от ореха одна скорлупа останется.

Мысленно поблагодарив его за то, что не стал развивать тему, я взяла в руки гантели и принялась делать выпады. Не любил их за сложность и в то же время обожала за эффективность. Благодаря им по большей части у меня и был пресловутый орешек. И оставался даже сейчас, несмотря на потерю веса.

Закончив тренировку, двинулась домой. Мышцы болели, хотелось спать так сильно, что я еле доползла до дома.

И когда на дисплее телефона высветилось имя Славы, я решила, что это уже галлюцинации от усталости. Но нет, звонил именно он. Впервые за эти недели.

— Алло? — мой голос дрогнул.

— Женя, привет! Как дела?

— Ты за этим звонишь? Чтоб узнать о делах? — откуда-то нашлись силы разозлиться.

— Мы можем встретиться и поговорить? — просяще, — Пожалуйста….

Усталость словно рукой сняло. Казалось, что в кровь впрыснули шампанского, а вместо серого дождливого неба было ярко-голубое и солнечное. Сердце, разбитое сердце, радостно застучало, наплевав на шрамы.

— Это очень важно, Женя! Когда у тебя будет время?

Когда у меня будет время? Хоть сейчас! О чем он хочет поговорить? Прощения попросить! Точно. Скорее всего, да…

“Тряпка”. Это слово эхом в ушах.

— Думаю, что завтра в семь вечера смогу найти час, — после паузы, использованной на то, чтоб мысленно прикинуть, смогут ли меня принять в любимом салоне красоты, как можно холоднее сказала я.

— Спасибо тебе большое. Давай тогда вот в этом ресторане встретимся в семь? — он назвал адрес.

Это было незнакомое мне место. Что ж, так даже лучше. Если бы выбрал какой-то из “наших” мне было бы труднее.

— Хорошо.

— Тогда до завтра.

До завтра. Поднявшись в квартиру, я не сразу смогла попасть ключом в замочную скважину. Открыла дверь, отключила сигнализацию… С бьющимся сердцем заметалась, не зная за что хвататься.

Он позвонил. Хочет поговорить. Зовет в ресторан. Одумался! А ведь я знала! Знала, что так будет, но не могла представить, что случится так быстро…

Позвонила в салон, упросила найти для меня окошко. Я и сама неплохо справлялась с прической и макияжем, но все равно не так, как профи. К счастью мне пошли навстречу, а значит шикарной укладке и мейку быть. Посмотрела прогноз… Никакого дождя, солнечно.

А потом пару часов выбирала платье. Из-за худобы многие сидели на мне как на вешалке, но подходящее все же нашлось. Кремовое, с юбкой бейби-дол. В нем у меня ноги от ушей, а талия теперь безупречно тонкая…

Лежа в кровати я не могла уснуть. Представляла то так, то эдак, как Слава будет просить прощения. Явно купит мои любимые розовые пионы — огромный букет. Возьмет меня за руку своей подрагивающей рукой и будет долго-долго говорить, как сильно ошибся. Как перепутал ностальгию по прошлому и незакрытый гештальт с еще живой любовь. Как не понимал, что на самом деле давно уже любит меня одну…

Незакрытый гештальт! Это точно он!

Вспомнив лекции по психиатрии, я аж на кровати подскочила. Так и есть. И никакая это не любовь.

Иначе бы он не пытался помириться со мной. А в том, что причина его звонка именно такая, я не сомневалась.