Предать нельзя Любить (СИ)

Глава 40. Арина

Арсений напряжённо ведёт автомобиль, стараясь не выпускать мою руку. Трогает, гладит, периодически забирает, чтобы поцеловать.

Его глаза поблёскивают в темноте, словно два ярких сапфира. Мы оба немного растеряны и находимся под впечатлением от разговора в свете фар. Оба ошарашены тем, что вот так, за пять минут приняли важное для себя решение.

Быть вместе несмотря ни на что. Выбрали нашу любовь, которая оказалась сильнее предательства…

˗ Переночуем в отеле? ˗ спрашивает загадочно.

˗ Хмм… Смотри сам, ˗ отзываюсь, при этом согласно кивая.

Отшатываюсь к окну и стараюсь заглушить колкий предательский голосок в душе́.

Он… не хочет везти меня к себе? Интересно, почему? Может, там вещи другой женщины?!

Умом понимаю, что сама его оставила. Сама дала карт-бланш. Но думать, что у него кто-то был, помимо той блондинки, неприятно. Горько усмехаюсь. Когда только успела стать такой эгоисткой?!

˗ Ари, — произносит Арсений. — Малыш.

˗ Что? ˗ склоняю голову, наслаждаясь низким тембром. Обожаю, как он меня называет. Обожаю его. Целиком и полностью.

С ума бы сошла, если бы не пошёл за мной.

˗ Я не успеваю за твоими мыслями. Что там опять надумала?

Тихо посмеиваюсь и облизываю губы, на которых до сих пор его вкус. Забытый, но такой желанный.

˗ Я купил дом. Хочу тебе показать, но не вот так. Сейчас я слишком занят другими мыслями, ˗ чуть сдавливает моё колено, обозначая, о чём именно он думает.

Дом. У нас будет свой дом. От счастья голова кружится.

Пока мечтаю о том, как именно выглядит наше будущее гнёздышко, Арс невозмутимо паркуется у высокого стеклянного здания. Глушит двигатель и разворачивается. Смотрит, всё время на меня смотрит, но практически не улыбается. Слишком мучительные минуты мы только что пережили.

˗ Идём? ˗ спрашивает, ласково перебирая мои волосы.

Тоже хочу его потрогать, поэтому тяну руку и трогательно касаюсь колючей щеки. Арсений тут же склоняет голову, нежно целует мою ладонь.

Протяжно вздыхаю.

Не верится.

— Пойдём уже, скорее, — зовёт, резко отстраняясь. — А не то сейчас прямо здесь верну тебя себе.

— Я не против, — пошловато ухмыляюсь.

Долинский мажет взглядом по полупустой тёмной парковке. Почёсывает бровь, размышляя. Вспоминаю, что мой мужчина солидный адвокат и на такие шалости вряд ли решится.

— Пошли, — произношу, дёргая ручку на двери.

Забираем мою сумку с заднего сидения, взявшись за руки, направляемся к карусельным прозрачным дверям.

Пока я привыкаю к яркому освещению, Арсений оперативно договаривается с администратором за стойкой.

Хочет меня удивить, наверное, потому что заказывает люкс. Девушка просит наши документы. Я присаживаюсь и судорожно начинаю рыскать в сумке.

— Арина Плевако, — проговаривает мой неосведомлённый мужчина.

— Резник, — исправляю, глядя на него снизу вверх.

— В смысле? — хмурится.

— Я взяла фамилию отца.

Арсений качает головой посмеиваясь. Растирает лицо ладонью.

— Ты — просто нескончаемый аттракцион в моей жизни, — проговаривает весело. — На тебя адвокаты, как пчёлы на мёд слетаются, пусть даже и фамилиями.

В лифте, который, как назло, крайне медленно движется, не отлипаем друг от друга. Поправляю воротник на строгом пальто не потому, что неровно лежит. А так… по-хозяйски, для порядка.

— Я так скучала, — шепчу, когда мы наконец-то заходим в номер.

Сумка падает на пол, я оказываюсь в крепких объятиях.

— Даже поверить себе не можешь, как я скучала, — повторяю, качая головой.

— Почему? — отвечает Арс, целуя без остановки куда придётся. — Я пздц на тебя злился. Но и скучал тоже.

Верхняя одежда слетает в одно мгновение.

— У тебя был кто-нибудь? — спрашивает Арсений, жадно рассматривая мои оголённые плечи.

Припадает горячими губами к ямочке на ключице. Обжигает ими, заставляя тело затрепетать. Обнимая руками широкие плечи, откидываю голову, что предоставить доступ к шее и иронично усмехаюсь:

— Я же не ты, Долинский!

Арс резко отлипает от моей разгорячённой кожи и с грязной улыбкой приближается к лицу:

— Давай займём твой рот?

Смеясь, отвечаю на поцелуй. Он легонько прикусывает нижнюю губу и ведёт языком по верхней, проталкиваясь глубже.

Ничего не могу с собой поделать, дышу как ненормальная, отчаянно мну ткань накрахмаленной рубашки.

Помимо того, что неудержимо тосковала по Долинскому, я и по сексу с ним скучала. Долгими одинокими ночами вспоминала, как он любил меня, и сгорала от возбуждения. Мне даже сны эротические грезиться начали.

Конечно, с моим адвокатом в главной роли. С кем же ещё?!

Остаюсь без платья прямо тут же, в прихожей.

Светло-синие глаза исследуют моё тело, проверяя на целостность. С жадностью уставляются на грудь, запечатанную в кружевной лиф, возвышаются к тонкой шее, мажут по лицу и снова опускаются к заострённым соскам. Позже застопориваются на татуировке, словно произошла ошибка в идентификации.

— Нахрена ты это сделала? — спрашивает мрачно.

— Захотела, — дерзко отвечаю.

— Пожалуй, лично составлю брачный контракт. Никаких татуировок. Полное послушание.

Вспыхиваю, от одного упоминания о замужестве.

— Подумаю перед тем, как подписать, — шучу. — А ещё лучше покажу своему адвокату, — тихо посмеиваюсь, устало роняя голову на твёрдое плечо.

— Кому это, интересно? — утыкается подбородком в мою макушку.

— Виктору Андреевичу. Ты лицо заинтересованное, Долинский. Я же не дурочка.

Грудь подо мной начинает сотрясаться от хохота.

— Ты точно не дурочка, Ари. Этот старый хрен оставит меня без штанов.

— Сначала это сделаю я, — тянусь к ремню на брюках. Дёрнув за пряжку, вытягиваю его из петель и отправляю к сваленной на ковровом покрытии одежде.

В сумасшедшем полубреду добираемся до кровати. Получается довольно долго, потому как Долинский снял самый просторный номер из всех, что я видела. Мы спальню-то не сразу обнаруживаем.

Арс ведёт ладонями по спине, разгоняя по ней рой мурашек, расстёгивает лиф. Я тоже время не теряю, быстро справляюсь с мелкими пуговицами на рубашке и, нетерпеливо стягивая её с плеч, прижимаюсь носом к шее. Дышу.

Пытаюсь вобрать его в себя. Снова пугаюсь. А вдруг этого бы не случилось? Как я тогда вообще?! Как?

— Любимая, — шепчет Долинский в полутьме сдавленно. По всей видимости, ни на одну меня напала минута отчаяния.

Резко оборачивает и вжимается в моё тело сзади. Целует в плечо, легонько прикусывая. Сминает в ладонях грудь. Ноги вмиг слабеют, поэтому откидываю голову и ухватываюсь руками за крепкую шею выгибаясь.

Всё в нём выдаёт высшую степень нетерпеливости: то, как совершает ритмичные движения бедрами, и опасно дышит, убирая мои волосы за одно плечо. Замедляется, давая мне время.

Всегда держит себя в руках, мой хороший.

Ну, почти всегда.

Был в нашей жизни момент, когда он не сумел быть хладнокровным и совершил массу плохих поступков. Теперь я твёрдо уверена, мы закроем эту страницу и начнём новую.

С чистого листа.

— Хочешь меня? — шепчет, прикусывая ухо и тянется к трусикам, проникая внутрь. — Хочешь, — смеётся, растирая влагу пальцами. — У меня есть неопровержимые доказательства.

— Арс… — стону извиваясь.

В голове пусто, приторный вакуум. Только подвижная ладонь там, внизу. Как спичку меня зажигает пальцами.

— Расслабься, — хрипит. — Хочу, чтобы ты кончила, — второй рукой притягивает за талию и крепко удерживает. — Желательно несколько раз.

Отпускаю себя на волю, как он просит, и вытягиваюсь на носочки, когда тело ошеломляет сильная судорога. Одна за одной. Прикрывая глаза, обмякаю и хнычу в потолок, ритмично вздрагивая.

Арсений не даёт передохну́ть ни секунды, подталкивает к кровати, стремительно освобождается от брюк с боксёрами.

Упираюсь локтями в прохладное покрывало и опускаю голову, чувствуя внутри приятное натяжение от медленного вторжения его члена.

— Пиздец. Дожил, — ворчит, припечатываясь к моим ягодицам. Я тихо хихикаю в руку, вскрикивая, когда он совершает первый мощный удар. — Смеётся. Коза.

— Арс, — скулю.

— Всё хорошо? — замирает.

— Да, — рычу, сама насаживаясь глубже.

Перед глазами всё плывёт, обстановка спальни в полумраке разъезжается и летит в бездну вместе с сознанием. Второй раз мы финишируем с разницей в доли секунды.

После секса долго лежим, пытаясь справиться со сбившимся дыханием. Арсений тянется к лампе, зажигает приглушённый свет и снова осматривает моё обнажённое тело, не обращая внимания на лёгкое смущение.

Ласково поглаживает покрасневшие соски́, талию, касается надписи под грудью.

— Так скучаешь по ней? — спрашивает тихо, целуя в висок.

— Очень.

— Какой она была?

— Мм… Красивой.

— Даже не сомневался.

Удостаиваюсь ещё одного поцелуя. Несколько минут нежимся в тишине.

— Мне кажется, ты бы ей понравился, — проговариваю сонно. — Обязательно понравился.

*

Из отеля мы уезжаем на следующее утро, даже не позавтракав. Всё потому, что мне не терпится увидеть дом, который Долинский купил, как признался ночью, для меня.

Поражённо осматриваю территорию коттеджного посёлка. Дома здесь в скандинавском стиле, объясняет Арс. Большие и одноэтажные, с тёплыми полами и умной системой вентиляции.

Мотаю головой, замечая всё новые и новые детали. Очень необычно. Территория просторная, ухоженная, а частная собственность огорожена металлическими заборами цвета мокрого асфальта.

Когда выбираемся из Мерседеса, разглядываю всё поближе, переминаясь с ноги на ногу.

— Нравится? — спрашивает Арсений приобнимая.

— Очень.

— Пойдём, всё покажу.

Зайдя в калитку, обвожу глазами светло-серый дом с затемнёнными панорамными окнами и прилегающую к нему открытую веранду. Участок покрыт слоем ровного газона.

— Красиво, Арс. Боже, как здесь красиво, — взвизгиваю.

— Рад, что тебе нравится, — говорит сдержанно, отворяя тяжёлую дверь в дом.

Оказавшись в прихожей, в изумлении цепенею, а Долинский с удовольствием ловит каждую мою эмоцию, словно давно ждал этого мгновения и вот, оно свершилось!

О-бал-деть! Просто не могу поверить, что он это сделал!