Предсказание гадалки

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Хорошие новости.

Клодия отвела взгляд от стола и увидела босса. Шейх Шамир аль-Хамри с улыбкой на красивом лице стоял на пороге ее офиса, сложив руки на груди.

— Объединение состоялось? — Долгие месяцы они работали с корабельной компанией, их конкурентом в его стране Тэззатайн.

— Да, наконец-то. Это была длинная дорога. Без вас я бы ее не одолел.

Клодия покраснела от такого комплимента. Она знала, что Шамир ценит ее вклад в успехи компании, ее готовность работать, не считаясь со временем, ее преданность делу.

Вот только не надо забывать, что он шейх. Член правящей в Тэззатайне семьи. У него столько денег, что их не потратить даже за самую долгую жизнь. К тому же Шамир невероятно красив, у него прекрасное образование и даже есть чувство юмора. И щедрость. Он повысил ей зарплату, хотя она не просила! Правда, его щедрость не распространялась на отпуск… Он сам никогда не брал отпуск и не понимал, зачем ей свободные дни.

Правда, Клодию это не слишком беспокоило. Если она возьмет отпуск, то не будет видеть его каждый день. Не будет обсуждать с ним маршруты судов, проблемы экономики развивающихся стран, скачущие цены на нефть. Кто еще захочет говорить с ней об альтернативных источниках энергии для судов-контейнеровозов? Никто в ее кружке вязания или в книжном клубе. И кто заинтересуется филологом двадцати восьми лет от роду?

Когда Клодия начала работать у шейха, это было всего лишь высокооплачиваемое место, где требовалась большая отдача. Работа с Шамиром — или, как его звали здесь, Сэмом — открыла ей глаза. Его энтузиазм в области международного судоходства оказался заразительным. Теперь уже Клодия работала с искренним интересом.

— Ваша семья должна быть довольна, — сказала она.

Он мгновение поколебался, затем подошел к окну, откуда открывался вид на залив Сан-Франциско. В лучах утреннего солнца сверкали бывшая тюрьма Алкатрас, остров Анджел и мост Золотые Ворота.

— Они довольны, очень, — подтвердил он. — Это конец целой эры. Конец вражды и соперничества между аль-Хамри и Баяди, но…

Она ждала, когда он договорит, но он молчал. Что-то было не так. Клодия хорошо его знала. Теперь он должен бы висеть на телефоне. Звонить друзьям. Строить планы. Со всеми, включая прессу, делиться новостью. А он стоял и, погрузившись в раздумья, смотрел в окно.

— Как насчет бумаг? — Она достала папку с контрактами. — Еще ничего не надо подписать? — Может быть, дело в этом. Он боится говорить о сделке, пока она официально не оформлена.

— Это случится в Тэззатайне в нашем офисе двадцать первого числа этого месяца. — Сэм посмотрел на висевшую на стене фотографию. Штаб-квартира судоходной компании аль-Хамри. Здание, окруженное жилыми высотками, спортивным комплексом и рыночной площадью, возвышалось над берегом и водной гладью. — А пока что у них наше слово, а у нас их слово.

— Надо бы отпраздновать. Могу ли я заказать столик в «Ла Гренуйе» сегодня на вечер?

— Конечно, — кивнул он. — Почему бы и не заказать? И еще два билета первого класса в Тэззатайн на… — он пересек кабинет и посмотрел в календарь на стене, — …допустим, на пятнадцатое. И с открытым числом на обратный полет.

— Два? — Клодия что-то записала в блокноте.

— Два. Для вас и для меня.

— Я полечу с вами?! — За два года работы с Шамиром аль-Хамри она еще никогда так далеко не летала. Только на деловые встречи в Силиконовую Долину или в Сакраменто. А теперь ей предстояло облететь половину земного шара. — Вы шутите?

— Я совершенно серьезен. Вы единственная, кто внес предложение еще на первых шагах. Вы держите в голове все детали контракта. Не думаете же вы, что я подпишу хоть что-нибудь, если вас там не будет?

— Я… ммм…

— Кто знает, в последнюю минуту может произойти что-нибудь непредвиденное. Понадобится что-нибудь изменить, учесть возражения. Вы мне там просто необходимы! Вы же знаете, я с деталями не в ладах.

Он прав. Сэм хорош, когда речь идет о грандиозных планах, когда нужен широкий взгляд. Он чудотворец. А она заботится о деталях. Вместе они — команда.

Но сейчас Клодию тревожило, как все получится в его стране, где она увидит Сэма в кругу семьи. Без сомнения, там она раз и навсегда поймет, какая это глупость — влюбиться в своего босса. И не просто в босса, а в члена правящей семьи, который в один прекрасный день станет властителем этой маленькой страны.

Она будет чувствовать себя чужой. Конечно, она не раз слышала рассказы о легендарном гостеприимстве семьи аль-Хамри. Но ей непременно дадут понять, что она чужая.

Время для Клодии остановилось, она погрузилась в одну из своих фантазий.

Вот он поднимает голову и смотрит на нее. «Клодия, вы такая красивая, — шепчет он. — Я никогда такого не испытывал. Я влюблен в вас…»

Она потрясла головой, чтобы избавиться от мечты, захватившей ее среди бела дня. Этого никогда не будет. Он не любит ее и никогда не полюбит. Насколько ей известно, Сэм никогда и не был влюблен. И не потому, что не везло. Многие красавицы были бы счастливы влюбиться в него. Она видела их фотографии в газетах, она же отвечала на их телефонные звонки…

Если шейх остается равнодушным к таким незаурядным и красивым женщинам своего круга, разве она может надеяться на что-то? Клодия считала себя совсем некрасивой и непривлекательной. Ему назначала свидания знаменитая дизайнер одежды. А Клодия покупала на распродажах практичные, неброские вещи. Его дамы делали прически и маникюр в дорогих салонах. Она ухаживала за собой сама. Семьи этих роскошных женщин принадлежали к сливкам общества Сан-Франциско. Ее родным до такой известности было далеко.

— Что-то случилось? — Он наклонился над ее столом. — Вы улетели на тысячи миль отсюда. Вы слышали, что я сказал?

— Да, конечно. — Отодвинув кресло, она встала. Ей не выдержать его проницательного взгляда. Надо отойти от этого обаятельного мужчины ростом в сто восемьдесят с лишним сантиметров. Не слышать этот дразнящий голос с легким акцентом. Странно, что он сохранился, хотя Сэм учился здесь, в Сан-Франциско, и на Восточном побережье.

— Я просто не вижу необходимости… — начала она.

— Не понимаю, что вас беспокоит. Перелет комфортный. Страна интересная. Смесь старого и нового. Масса возможностей.

— Я знаю. Вы мне рассказывали о современном городе и об оазисах в пустыне, о лошадях, которых вы сами вырастили. Я уверена, что это очень красиво, но… — Она протянула вперед ладони, словно щитом отталкивалась от него.

— Это совсем другой мир, — продолжал убеждать ее шейх. — Вы должны увидеть его собственными глазами и оценить. Причем увидеть все. Не только корабли у берега и новую линию горизонта, не только пустыню или дом нашей семьи в Пальмерии. У вас будет возможность познакомиться с такими людьми, как моя семья. С семьей Баяди. Тогда вы поймете, что эта сделка значит для всех. Да! Вы должны поехать.

Разве можно ему отказать, когда он так на нее смотрит? Карие глаза такие бездонные и темные, что девушка может запросто утонуть в них. Темные волосы упали на лоб, и он отбросил их нетерпеливым жестом. Челюсть решительно сжата.

— Хорошо, я поеду, — согласилась наконец, она.

— Я знал, что могу на вас рассчитывать. Конечно, знал. Никто не говорит «нет» шейху Шамиру аль-Хамри.

— Теперь мне надо выпить кофе. — Она испытывала отчаянную потребность вырваться из его орбиты. — Могу я вам принести чашечку?

— Да, спасибо. Сливки и два сахара.

Она чуть улыбнулась. Ей ли не знать, какой кофе он пьет — после двух лет работы на него? В сэндвиче, например, шейх любит горчицу, а не майонез, а из вин предпочитает каберне. Цирк у него всегда впереди оперы, а Шуман значит много больше, чем Стравинский. О да, она знает все его вкусы…

— Ох, Клодия, я забыл сказать вам еще кое-что…

Она обернулась и остановилась в дверях.

— Пока мы будем в Тэззатайне, мне придется обручиться.

Клодия ухватилась за ручку двери. Комната так быстро кружилась, что она испугалась, как бы ей не упасть. Наконец она глубоко вдохнула и приказала себе стоять и оставаться спокойной.

— Поздравляю, — выдавила она. Что еще она могла бы сказать? — Это… сюрприз?

— Вообще-то нет. Над этим работали долгое время. Наши семьи давно дружны. Это лишь формальность.

— Лишь формальность, — пробормотала Клодия. — Как мило… — Она сделала шаг к ряду кожаных кресел, стоявших у стены, и села. Только на мгновение. Только для того, чтобы наладить дыхание. Чтобы перестали дрожать ноги. — Так вы собираетесь обручиться, — вяло проговорила она. — И кто же она?

— Захара Одалия. — Он полез в карман куртки и вытащил фотографию. Клодия не верила своим глазам. Сэм носит снимок в кармане? Она почувствовала тошноту. Он держит фотографию невесты в кармане, хотя и не любит ее? Ее босс — влюбленный жених? Похоже, что так и есть.

— Вот, — сказал он, протягивая фото. На нем была изображена роскошная женщина с облаком темных волос и холодным выражением на безупречном лице.

— Красивая, — вырвалось у Клодии.

— Похоже, что так оно и есть.

— А вы… разве не знаете?

— Я очень давно ее не видел. Когда-то знал Захару маленькой шалуньей, игравшей с моей сестрой. Я учился в Париже, а она ходила в школу в Лондоне. С тех пор мы и не встречались ни разу.

— Как же она до сих пор не замужем? — пробормотала Клодия. Особа с такой внешностью, принадлежащая к высшему обществу Ближнего Востока, должна бы быстро выйти замуж.

Сэм взял снимок из рук Клодии и долго, с хмурым выражением лица изучал его.

— Я тоже удивлен. Наверное, берегла себя для меня, — пошутил он. — Но все уверены, что выбор невесты удачен. Семейные связи у нас очень важны. Вы сами увидите.

Нет, не увидит! Она не будет смотреть, как ее босс обручается с женщиной, которую не любит и которая не любит его.

— Знаете, Сэм, — Шамир настаивал, чтобы она звала его именно так, — я… не смогу полететь с вами. У меня есть… прежние обязательства.

— Какого рода обязательства? У вас есть обязательства передо мной. Ваша работа требует, чтобы вы полетели со мной.

— Я знаю, и всегда так было. Но теперь я должна быть подружкой невесты на свадьбе моей подруги Сьюзен. И свадьба назначена как раз на то же время, что и ваша поездка. — У нее действительно была подруга Сьюзен, правда, она вовсе не собиралась замуж. Но Клодии сейчас была необходима эта маленькая ложь.

— Какое совпадение! Ваша подруга задумала выходить замуж именно в то время, когда состоялось объединение. Подозреваю, что это наше упущение. Мы плохо планировали. Удивительно, почему вы не сказали об этом раньше? — сухо закончил он.

— Простите. Боюсь, просто ускользнуло из памяти. А мне надо бы помнить. Ведь это июнь. А в июне все выходят замуж, — радостно сообщила Клодия.

— Даже вы?

Клодия закусила губу. Шамир — нет, Сэм! — напомнил ей об ее коротком браке. Он знал о нем из анкеты, которую она заполняла, когда он брал ее на работу.

— Я вышла замуж в октябре, а в декабре развелась. Это можно не принимать в расчет.

— У вас был неудачный брак. И теперь вы беспокоитесь, чтобы я не повторил вашу ошибку?

Он был так далек от реальности, что Клодия чуть не расхохоталась.

— Уверена, что это будет совсем не то же самое, — усмехнулась она. Муж обманывал ее еще до свадьбы. Естественно, она не собиралась рассказывать Сэму эту унизительную историю. — Я не сомневаюсь, что вы будете счастливы.

— Почему вы уверены?

— Потому что у вас нет иллюзий. Вы идете на обручение с широко открытыми глазами. Вы знаете, почему это делаете. И она тоже знает.

— А вы не знали?

— Я думала, что влюблена.

— Что заставляло вас так думать?

Она встала и сделала шаг к двери, твердо решив выйти из кабинета.

— Почему человек думает, что он влюблен? — нетерпеливо повторила Клодия. — У влюбленного меняется его состояние — сердце бьется быстрее, среди бела дня он погружается в мечты, не может ни спать, ни есть, не может сосредоточиться. Ему кажется, что он не выживет без любимой ни дня.

— Звучит восхитительно, — с иронической улыбкой оценил Сэм ее определение. — Как я рад, что со мной такого никогда не случалось.

— Вам предстоит обручение. И я счастлива за вас. Вы проведете незабываемый праздник в окружении семьи.

— Я всегда был справедлив с вами, разве нет? — спросил он и откинулся назад.

— Да, — вздохнула она.

— Я никогда ни о чем вас не просил. А теперь скажите мне правду. Вас не интересует моя личная жизнь. Я это понимаю, и меня сей факт нисколько не беспокоит. Но это важная деловая поездка. Вы нужны мне. Неужели не понятно?

Ей все понятно. Ей предстоит наблюдать его свадьбу — обручение с красивой женщиной, которую Клодия видела на снимке. Для нее это будет словно удар кинжала в грудь.

— Ладно, есть и настоящая причина. Я боюсь летать. Я не хотела вам говорить… Думала, вы перестанете меня уважать. Я знаю вас. Вы заставите меня брать уроки, помогающие избавиться от страха. Или потащите к психологу. Но я знаю — у меня акрофобия.

— Вы ходили к доктору?

— Нет способа, каким бы я ни лечилась; — Единственный способ вылечиться от безответной любви — уйти с работы. Удрать из мира богатых и роскошных шейхов. Надо все бросить. Бросить прямо сейчас.

— Может быть, причина в переутомлении? — продолжал убеждать он. — Я позабочусь, чтобы вы не перетруждались там…

— В этом нет необходимости. Я не поеду! И потом, кто-то ведь должен остаться в офисе. И это буду я.

С каждым словом ее решение не сдаваться становилось все сильнее. В конце концов, что он может сделать? Связать ее, закинуть на плечо и внести в самолет? Даже у шейха не хватит на это решительности. Конечно, он может уволить ее за неподчинение, но этим только окажет ей любезность.

— Мы наймем человека, который будет отвечать на телефонные звонки здесь. Остальные будут на своих местах, — убеждал ее босс. — Они справятся. У нас всего лишь маленький семейный бизнес.

— Маленький семейный бизнес? С отделениями по всему миру и с миллионными оборотами?

— Хорошо. У нас здесь маленькая контора большого бизнеса.

— Сейчас я иду за кофе, — сообщила она.

Он резко вскинул руку в ее направлении, будто Клодия была норовистой арабской лошадью, которая перестала подчиняться.

— Идите. Но считайте наш спор оконченным. Вы едете со мной.

Через пятнадцать минут Клодия вернулась с чувством спокойной решительности и с его кофе — сливки плюс два куска сахара. Но Сэм уже исчез. В записке, оставленной на столе, сообщалось, что у него встреча. Она проверила его расписание и не нашла ни слова о какой-либо встрече.

Клодия села, поставила локти на стол и уперлась подбородком в ладони. Перед ней висел портрет его деда. Глава семьи стоял в парадном королевском костюме рядом с любимой лошадью. Не женой — лошадью! Разве это не раскрывает ей смысл семейной жизни в Тэззатайне? Сэм готов обручиться с женщиной, которую не любит и даже не знает. Но это входит в планы семьи — так же, как и вся его жизнь. Старинные восточные традиции еще никто не отменял.

Если это просто деловая поездка, ей уже сейчас надо собрать вещи. Она позвонит насчет билетов.

Раздался телефонный звонок. Звонила его сестра Амина.

— Очень сожалею, но Шамира нет в офисе, — профессиональным тоном секретаря ответила Клодия.

— Хорошо. Значит, вы одна. Мне надо с вами поговорить, мисс Бредфорд, — сказала Амина и понизила голос: — У нас проблема. То, что я скажу вам, должно оставаться в секрете. Пообещайте мне, что вы не откроете секрет Сэму.