Прекрасная защитница

Глава 19

Эта борьба кончится только со смертью одного из них, и Грант вовсе не собирался быть тем, кто будет истекать кровью. Ярость его была слишком сильной, негодование слишком целеустремленным. При виде Эмили, на которую наступает Лири, единственное средство защиты у которой – какой-то смешной зонтик… видит Бог, это уже слишком.

Грант отбил один удар Лири и в свою очередь ударил его. Наградой был хруст костей и сдавленный стон противника, и этой награды хватило бы на всю жизнь. Гранту хотелось, чтобы этот человек истек кровью за все свои преступления.

Но тут Лири неожиданно нанес удар Гранту снизу в челюсть, отчего тот попятился, а перед глазами на миг потемнело. Черт, нужно быть осторожней. Лири так силен, что хватит двух обдуманных ударов, и Грант упадет навзничь.

Он ударил в обвислый живот Лири, тот сложился вдвое, дав Гранту время вытащить из-за пояса пистолет. Грант прицелился, но прежде чем успел заявить этому негодяю, что он арестован, Лири с неожиданной силой бешеного жеребца выпрямился и выбил пистолет из его рук, а потом ударил Гранта со всей силой, скрытой в его мощном теле. Грант ударился спиной о стену, и противник пригвоздил его к этой стене, обхватив поперек горла.

Грант сопротивлялся, стараясь высвободить руки и пиная Лири ногами, но хорошо натренированный боксер уклонялся от ударов, так что Грант никак не мог отодвинуться от стены.

Чернота заливала глаза Гранта, голова кружилась, он уже почти не мог дышать. Лири улыбнулся, глядя, как Грант борется за жизнь, потом сказал:

– Сперва я убью тебя. А когда я займусь ею, она еще будет умолять, чтобы я прикончил ее. Знай это и подыхай.

Грант, теряя силы, в последний раз попытался оттолкнуть Лири, но руки и ноги у него уже ослабели. Он постепенно проигрывал в этой битве с бессознательным состоянием и неизбежно приближающейся смертью. Сознание у него затуманилось, но одна мысль все еще звучала в голове.

Эмили. О том, как это несправедливо, что он умрет и даже не увидит напоследок ее улыбки. Не обняв ее, не поцеловав, не сказав, как он ее любит.

Чернота почти одолела его, но прежде чем окончательно потерять сознание, он услышал голос Эмили:

– Мы еще посмотрим, негодяй, кто кого будет умолять.

Потом тяжесть, с которой Лири навалился на него, таинственным образом исчезла, и воздух наполнил легкие Гранта. Спотыкаясь, он шагнул вперед и упал на руки Эмили.

– Грант, Грант! – закричала она. Теперь, когда туман в голове у него рассеялся, ее голос звучал громче. Она старалась не дать ему упасть. – Скажите что-нибудь.

Он откашлялся. Горло саднило, Грант жадно ловил воздух, чтобы прийти в себя и успокоить Эмили. Но когда он увидел ее отчетливо, то смог выговорить только одно слово:.

– Эмили.

Она улыбнулась. Он стоял, слегка покачиваясь, потом ему удалось обрести равновесие. Он успокоился и посмотрел вниз в надежде, что сумеет понять, что произошло.

Каллен Лири лежал у их ног. Он лежал на животе, голова его была вывернута под неестественным углом. Он лежал у стены, у той самой, где чуть было не задушил Гранта. Открытые глаза остекленели, из огромной раны в затылке текла кровь. Рядом лежал окровавленный зонтик Эмили.

Грант заморгал. Неужели Лири мертв? И это не сон? Но как можно убить человека дамским зонтиком, словно это дубинка?

Эмили проследила за направлением его взгляда и пожала плечами.

– Я ударила его, – сказала она, как будто этими тремя словами можно было объяснить, что произошло. – А потом он ударился об стену.

Грант присел на корточки и попытался найти у Лири пульс. Не найдя, выпрямился и посмотрел на Эмили.

– Вы убили человека зонтиком? – недоверчиво спросил он.

Она кивнула, потом подняла с пола зонтик и протянула Гранту. Взяв зонтик в руки, Грант изумился, какой тяжелой оказалась эта дамская игрушка.

– Полицейская дубинка? – пробормотал он.

– Дружеский подарок от Анастасии Тайлер.

Он покачал головой, встал и посмотрел на нее. Она спаслась сама и спасла его. Она была самой лучшей, самой сильной женщиной в мире. Женщиной, которая волнует его все больше. И которую он любит. Наверное, понадобилась смертельная угроза, чтобы понять это. Но это так.

– Эмили… – начал он, беря ее за подбородок.

К его удивлению, она попятилась и отвела глаза:

– Нужно найти Ану и Лукаса. Теперь все кончено. Все кончено.

Грант шагнул к ней. Именно так они и договорились, но неужели она действительно этого хочет? Неужели она действительно равнодушна к нему?

Но он не успел ни о чем спросить. Дверь распахнулась, и появился Лукас Тайлер в сопровождении полудюжины агентов, в том числе и Чарлза Айли. Очевидно, Тайлеры приготовились ко всевозможным случайностям, пусть это и означало, что в конце концов придется доложить обо всем начальству.

Но Гранта это не взволновало, даже когда в комнате воцарился хаос. Слышались возгласы, требования объяснить произошедшее, люди столпились вокруг Гранта, загнав его в угол.

Но Гранта волновала только Эмили. Она обернулась и бросила на него один-единственный взгляд. А потом ушла.

Стоя у окна своей гостиной и глядя на ненастную погоду за окном, Эмили теребила в руках подол своего платья. Наконец жестокие холода кончились, а это означало, что долгая зима миновала, и на смену ей пришли тяжелые темные тучи и ледяные проливные дожди.

Эта погода очень подходила к ее настроению.

В последние дни Эмили отчитывали, на нее кричали, ее ласкали и почти не оставляли наедине со своими мыслями. Чарли по очереди то благодарил ее за службу, то злился из-за того, что она водила его за нос.

В обычных обстоятельствах эти стычки с начальником вызвали бы у нее бурю чувств, но теперь – нет. Теперь ее тревожило нечто гораздо более глубокое.

Грант. Они не виделись после того вечера в «Синем пони», когда она повернулась к нему спиной и простилась в полном соответствии с договором разорвать их связь, когда расследование будет закончено.

– Иди выпей чаю, – окликнула ее Ана.

Мередит кивнула. Утром они с Тристаном приехали в Лондон, и она потребовала, чтобы ей рассказали во всех подробностях о случившемся. С тех пор Эмили все объясняла и объясняла.

– Да. Я хочу знать, что сказал тебе Чарли сегодня, до того как мы приехали.

Эмили отошла от окна и уселась между подругами.

– Он сказал, что дело закончено, – равнодушно проговорила она. – Очевидно, кто-то из слуг принца-регента был недоволен, как с ним обращаются. Он нанял Каллена Лири, чтобы тот помог ему украсть одно из любимых произведений принца из его личной галереи, использовав актера как способ проникнуть в Карлтон-Хаус. Я думаю, что слуга смотрел на это, как на способ добыть деньги от продажи украденных произведений и заодно нанести удар принцу по самому больному месту – по его тщеславию.

Мередит улыбнулась. Вид у нее был взволнованный. Ана тоже казалась взволнованной. Они были в восторге, что дело закончено и все уладилось. И Эмили не могла не разделять их чувств.

– Я, слышала, что актер во всем признался даже то того, как Чарли закрыл дверь в комнату для допросов, – рассмеялась Ана.

Мередит фыркнула:

– Как это, наверное, понравилось Чарли. Он ведь всегда любил театр.

Ана кивнула:

– О да, этот человечек устроил настоящее представление. Как он плакал! Как умолял!

Эмили вскочила и беспокойно заходила по комнате:

– Да, все в порядке. Все раскрыто. И хотя Чарли и зол на меня за то, что я скрыла это расследование, он сообщил, что меня больше не станут держать вне работы. Так что мы можем вернуться к нашей обычной жизни, как будто ничего не случилось.

Мередит и Ана переглянулись.

– Почему-то мне кажется, что сейчас не время для поздравлений? – задумчиво спросила Мередит.

Эмили пожала плечами, но почувствовав, что глаза ее обожгли слезы, ужаснулась. Что с ней такое? Она вот-вот впадет в истерику, точно какая-то дурочка.

Ана встала, подошла к Эмили и ласково обняла за плечи:

– Ты говорила с Грантом после той ночи?

Эмили движением плеч сбросила с себя руку подруги. Говорить об этом – все равно что сыпать соль на рану.

– Нет. А с какой стати?

– Раз вы были партнерами в этом деле, нет ничего странного, если бы вы поговорили о нем, – сказала Мередит. – Хотя я понимаю, что Военное министерство всячески благодарит именно его за то, что он покончил с Лири. Я знаю, тебе противно, что нашей группе никогда не отдают должного.

– Мне все равно, – сказала Эмили, отмахиваясь от этой новости.

Если, в министерстве признали героизм и храбрость Гранта, то он только заслуживает этого. По крайней мере она могла почувствовать удовлетворение, что ему воздали должное за раскрытие этого дела.

– Но он тебе дорог, – сказала Ана. – И в этом-то и состоит сложность, да?

– Ты уже пыталась завести разговор об этой чепухе.

– Если это чепуха, почему у тебя глаза на мокром месте? – лукаво спросила Мередит.

Эмили опустила глаза, и крупная слеза скатилась ей на руку. Ну что же, теперь этого нельзя отрицать. Она отвернулась и попробовала справиться со своими чувствами, но они переполнили ее до краев, и Эмили всхлипнула. Анастасия тут же обвила ее рукой и крепко обняла. Мередит подошла к ним, и три подруги некоторое время постояли, обнявшись.

Эмили пыталась остановить поток слез, призывая на помощь все свои силы, убеждая себя, что все обернулось к лучшему. И мало-помалу перестала плакать.

– Иди сюда, – сказала Мередит, подводя ее к диванчику. Они сели рядом, а Ана устроилась на соседнем кресле. – А теперь расскажи нам, как все было на самом деле. Расскажи все, что скрывала от нас все это время.

Эмили задумалась. Быть может, рассказав о том, что произошло, она сможет закрыть дверь за своими чувствами раз и навсегда.

– Мы… мы стали любовниками в тот день, когда я открыла ему, кто я такая на самом деле, – медленно проговорила она.

– Так я и думала, – кивнула Ана.

– Неужели это было так заметно? – ужаснулась Эмили.

– Нет, – успокоила ее подруга. – Но были кое-какие мелочи. Прикосновения, обмен взглядами через всю комнату. Уверяю тебя, заметить это можно было только внимательному наблюдателю.

Мередит коснулась ее руки.

– А что было дальше?

Эмили прерывисто вздохнула:

– Мы оба знали, что желание, которое мы вызывали друг у друга, плотское влечение, – это все, что мы можем себе позволить. И мы поклялись, что когда расследование закончится, закончится и наша, связь. Мы оба согласились на такие условия. Я просто выполнила их. – Ана склонила голову набок.

– Эмили, дорогая моя, почему же вы не можете быть друг для друга чем-то большим, чем только любовники? Я не понимаю. Ты всегда избегала мужчин, которые тобой интересовались, но никогда не говорила, почему.

Эмили вздрогнула. Об этом ей не хотелось говорить даже теперь, даже с подругами. Поэтому она привела, другое объяснение, почему они с Грантом не могут быть вместе:

– Он постоянно твердил мне, что для него невыносимо видеть, как я подвергаю себя опасности. Он видел, как погибла женщина, которую он любил. После этого он никогда не смог бы полюбить женщину – тайного агента.

Мередит наморщила лоб, словно не могла поверить, что это правда.

– Но если ты его любишь, должен же быть какой-то способ…

– Я его не люблю, – сказала Эмили и встала. Эти слова она твердила себе с тех пор, как они расстались с Грантом в «Синем пони». И что он не любит ее.

Но с каждым разом ей становилось все труднее и труднее верить себе. К тому же эти слова сопровождались таким ощущением, будто она потеряла что-то очень ценное.

– Тогда почему ты такая грустная? – тихо спросила Ана.

– Из-за того, что дело окончено, – вздохнув, ответила Эмили. – Это всегда бывает трудно пережить. Со временем я забуду о Гранте. Забуду о том, что было между нами. Все пойдет по-прежнему. Должно пойти. Другого выхода нет. Нужно раскрыть еще столько дел. Разгадать столько тайн. Я буду жить этим.

Честно говоря, ей оставалось раскрыть ему одну, последнюю, тайну, имевшую отношение к этому делу. И у нее как раз через час назначена встреча, на которую она отправится, чтобы заняться этим. Возможно, когда тайна будет раскрыта, она сумеет забыть Гранта. Она ведь знает, что должна его забыть.

А что, если она не сможет этого сделать? Тогда она попросит поручить ей такие дела, которые вынудят ее уехать из Лондона. При мысли о том, что придется расстаться с подругами, ей стало, конечно, больно. Но мысль о том, что она будет видеть Гранта, смотреть, как он ухаживает за другими женщинами, как в конце концов женится… Нет, это слишком.

– Эмили, я не хочу видеть тебя такой печальной. Такой одинокой, – прошептала Ана.

Эмили пожала плечами.

– Мне… мне не одиноко, – солгала она. – У меня снова есть работа, и этого достаточно.

Этого должно быть достаточно.