При свечах

Глава 11

Доктор Фельпман, пожилой седовласый мужчина, осмотрел ногу Кейт с мрачным видом онколога, собирающегося сообщить плохую новость. Затаив дыхание, Кейт следила за ним. Он снял очки и начал рассеянно протирать стекла, будто подыскивал нужные слова. А потом неожиданно произнес спокойным, ровным голосом:

— У вас растяжение связок. Именно так: растяжение связок. Возможно, даже легкий разрыв.

— У меня это случалось и прежде, — сказала Кейт.

Этот врач был единственным, кто в субботнее утро оказался в маленькой клинике на побережье.

Джейк настоял, чтобы она кому-нибудь показалась. Долго рылся в местном справочнике, пока не нашел телефон клиники. Затем, не обращая внимания на протесты Кейт, отвез ее туда.

— Может быть, сделать рентген? — угрюмо поинтересовался доктор.

— Я подумаю. Вернусь в Портленд, а там видно будет.

— Хмм… — Очевидно, доктор и не предполагал, что она может принять какое-нибудь разумное решение.

«И зачем Джейк притащил меня сюда?»

— Спасибо, доктор. — Кейт поднялась и похромала к двери.

Джейк сидел в приемной, небрежно закинув ногу на ногу. Увидев Кейт, он поднялся.

— Не надо мне помогать, я прекрасно могу ходить сама. — Она оттолкнула его руку. Однако влезть в «бронко» — а у него, как и у всех джипов, кабина была поднята довольно высоко — оказалось задачей не из легких, и Кейт едва с ней справилась. Это еще сильнее вывело ее из равновесия.

— Можно было бы и принять немного помощи от своих друзей[12], — заметил Джейк, садясь рядом.

Кейт фыркнула и отвернулась к окну. Она понимала, что ведет себя по-детски, но страх пойти на поводу у своих чувств был очень велик. Окунуться в любовное приключение с Джейком Тэлботом казалось таким легким. Каждая клеточка ее организма вопила, умоляла ее склониться к этому.

«А теперь скажи, что ты тоже меня любишь».

Прошлой ночью ему так и не удалось добиться от нее ответа. Кейт молчала — и все. Жар его взгляда обжигал ее, она хотела ответить. Слова трепетали на ее языке. Она хотела признаться, что всегда принадлежала только ему. И всегда будет принадлежать. Хотела, но не смогла.

Вместо этого за нее отвечала тишина. В результате они оба, совершенно разбитые и опустошенные, вернулись каждый в свою постель.

Как страстно Кейт желала, чтобы Джейк стал ей безразличен. Чтобы пропало это терзающее душу влечение, чтобы исчезли болезненные фантазии, в которых смаковался каждый момент общения с ним.

«Надо немедленно отсюда уехать».

Подъехали к дому. Джейк открыл перед ней дверцу и предложил руку, чтобы помочь Кейт выйти. В данном случае отказываться было уж совсем неприлично, поэтому Кейт оперлась на него. И моментально внутри что-то затрепетало. Она вздохнула.

— Ужасно чувствовать себя беспомощной.

— Перестань дурачиться. Какая уж тут беспомощность.

Кейт отвернулась.

— Я знаю… вчера я вела себя отвратительно. Но… что мне делать?

— Психотерапевт сказал бы: «Следуйте за своими чувствами».

— Оказывается, ты еще и психотерапевт.

— Моя бывшая жена много времени проводила в кабинете психотерапевта.

— О… — Кейт не знала, что на это сказать. До сих пор она как-то не задумывалась, какой, собственно, у него был брак. Почему-то ей казалось, что в любом случае он должен быть счастливее, чем ее собственный.

Джейк помог ей подняться по ступенькам. И либо Кейт была измотана вконец, либо прислушалась к зову своего глупого сердца, но, что бы там ни было, она послушно позволила ему водрузить себя на диван. Похоже, это стало теперь ее персональным местом.

— Мне надо переехать в мотель! — крикнула она Джейку, который был на кухне. — Правда. Спасибо за гостеприимство, но пора и честь знать.

— Знакомая песня, дубль два! — донеслось из кухни.

Он принес кофе и сливки. Кейт потянулась к дымящейся чашке. Все это напоминало репетицию какой-то пьесы, в которой актеры — она и Джейк — снова и снова проигрывали одну и ту же сцену.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — сказал он.

— Но, Джейк…

— Что плохого, если мы проведем вместе уик-энд? Зла от этого никому не будет. А поговорить у нас есть о чем. Верно? — Он смотрел не на Кейт, а в чашку, словно нашел там что-то интересное. — Понимаешь, я не хочу думать о завтрашнем дне. Я просто хочу, чтобы было сегодня, и это сегодня я хочу провести с тобой.

Его слова, как хищные насекомые, острыми жалами впивались в ее сердце.

— Но я уже сказала: просто интрижка, любовное приключение у меня не получится, — прошептала она.

— А откуда тебе известно, что у нас получится?

— Я знаю.

— Ты боишься.

— Да, боюсь, — согласилась Кейт. — Я привыкла к той жизни, какую веду, и у меня есть юная дочь, которую я люблю много больше этой жизни. Кроме того, у меня есть работа и… определенная репутация. Зачем мне все это разрушать?

— А почему ты решила, что после встреч со мной обязательно наступит Судный день?

— Потому. У меня нет такого большого и разнообразного опыта, какой, наверное, есть у тебя, и к сексу я отношусь вовсе не так легкомысленно.

Джейк посмотрел на нее, не скрывая разочарования. Он и сам не знал, чего хотел. Но в любом случае играть надо было честно, без обмана. Если бы он был умным, то давно бы бросил это бесплодное занятие. Кто сказал, что на ошибках учатся? Вот вам, пожалуйста, совсем другой пример.

— Но почему обязательно речь должна идти только о сексе? — спросил он.

— В таком случае о чем же еще?

Трудный вопрос.

— Ну например, о том, чтобы находиться рядом с дорогим тебе человеком.

— Если бы это сказал кто-то другой, а не ты, Джейк, я бы поверила. Но…

— Чего ты боишься?

— Что все повторится, — выпалила она одним духом. — После того, как ты заставил меня страдать…

— Я заставил тебя страдать?

Кейт поставила чашку на стол и сжала руки.

— Ты все еще не понимаешь?

— Не понимаю. И никогда не пойму. А как это понять: ты даешь клятву в вечной любви, перед алтарем, в церкви, а потом через несколько месяцев выходишь замуж за другого.

— Опять ты все переворачиваешь с ног на голову. Сколько раз мне нужно тебе повторять: ты был помолвлен.

— Но это случилось много позже.

— Как это много позже? Я вышла замуж только в конце года.

— А я был помолвлен только после окончания колледжа.

Кейт от возмущения слов не находила:

— Лжец!

— Я говорю правду.

— Твоя помолвка состоялась тем летом в Европе! — Она задыхалась от гнева.

В глубине его сознания скрипнула и отворилась маленькая дверца, которая вела в комнату, наполненную жуткими предположениями. Он захлопнул ее много лет назад, чтобы никогда больше не открывать.

— Тебя обманула моя мать! — воскликнул он со страданием в голосе.

И теперь Кейт с ужасом слушала, как все было на самом деле. Оказывается, Джейк не был помолвлен, а просто, подчиняясь родительской воле, провел лето в Европе. Когда вернулся, сейчас же бросился ее разыскивать, но она уже была замужем. Он опоздал всего лишь на несколько недель, или дней, или… часов.

Слушать это было невыносимо. Мэрилин Тэлбот взяла и спокойно разорвала тонкую ниточку, связывающую их судьбы. Кейт должна была сейчас ненавидеть Мэрилин Тэлбот. Ведь та разрушила их счастье. Ее и Джейка. Однако она сидела, и ни одной мысли не было в ее голове.

Джейк уныло смотрел в потолок, как если бы ожидал второго пришествия. Ему хотелось кричать, ругаться, бить кулаками о стену. Но вместо этого он только произнес:

— Сейчас это не имеет никакого значения.

— Неужели?

— Не имеет. — Он покачал головой. — Если бы имело, ты бы подождала.

«Я не могла ждать! — мысленно крикнула Кейт. — Ну почему он такой глупый, почему не догадывается?!» Она сказала ему, что вышла замуж поздней осенью, и он знал, что к моменту его возвращения она была беременна. Если бы Джейк дал себе труд подумать, то легко бы вычислил, что Эйприл его дочь, если, конечно, не решил, что Кейт начала крутить любовь с Беном еще до его отъезда. Но это уже было бы слишком.

Кейт глядела на него, сердце бешено колотилось. Она надеялась, что он догадается.

Напрасно. Джейк ни на йоту не продвинулся к истине. Он всего лишь глубоко вздохнул:

— Хватит, Кейти, не надо об этом. Достаточно того, что мне приятно видеть тебя снова.

Кейт боролась с собой. Сейчас был самый подходящий момент сказать об Эйприл, но она совершенно не чувствовала в себе сил начать.

— Джейк! — Она прикусила губу так сильно, что почувствовала привкус крови.

— Что? — отозвался он.

— Джейк, мне… мне плохо, — прошептала она, чувствуя слабость во всем теле.

Он подсел рядом.

— Ты бледная. Тебя не знобит?

— Нет, моя болезнь совсем другого рода. Я хочу сказать…

— Что?

«Неужели ты не видишь, как я страдаю?»

— Что тебя беспокоит? — прошептал он. — Скажи мне, пожалуйста.

— Все эти годы…

Он понимающе кивнул, а затем, к ужасу Кейт, взял ее за подбородок и нежно провел пальцем по губам.

— Не надо так переживать.

— Я ничего не могу с собой поделать.

— Иди сюда. — Он притянул ее к себе.

Кейт следовало бы сопротивляться. Она даже пыталась что-то такое делать, но очень скоро сдалась. И это несмотря на все усилия противостоять ему.

Когда же поцелуй Джейка перерос в настойчивое требование, ресницы Кейт затрепетали и из груди вырвался предательский вздох. Позднее она не могла вспомнить, как ее блузка оказалась на полу рядом с диваном. Губы Джейка дарили ей блаженство. Казалось, что он впервые встретил женщину после долгого воздержания. Он целовал ее лицо, шею, плечи. Потом вдруг захватил губами ее грудь и стал ласкать через легкое кружево бюстгальтера. Кейт пронзали острые огненные иголочки, они будто проникали в самую сердцевину ее естества.

Одним движением он расстегнул ее бюстгальтер. Затем стащил его прочь и принялся свершать сладостные священнодействия с ее сосками.

Это было настолько ошеломляющим, что казалось почти немыслимым. Ничего, даже отдаленно похожего, с Беном она не испытывала. Кейт уже забыла, что это такое, но Джейк помог ей вспомнить.

— Джейк, — взмолилась она.

— Кейти, — глухо отозвался он.

— Не надо… — простонала Кейт.

В ответ на это он опустился ниже, проделал с помощью поцелуев влажный путь к пупку и дальше, туда, где, она знала, ласки могут оказаться непереносимыми. Кейт запустила пальцы в его волосы. Джейк расстегнул ее джинсы и начал стаскивать их вместе с трусиками.

— Джейк, пожалуйста, — произнесла она, задыхаясь, а когда его губы коснулись средоточия ее чувственности, охнула и забыла абсолютно обо всем.

Вся ее решимость сопротивляться до конца улетучилась. Она выгнулась. Это движение показалось ей очень знакомым.

Джейк продолжал свои исследования с потрясающей нежностью. Кейт металась в экстазе. Были мгновения, когда она боялась пошевелиться, но уже в следующие неистово гладила его спину, и из ее груди вырывались сдавленные крики.

Джейк отстранился, принялся лихорадочно стаскивать с себя одежду.

— Я не могу! Не могу! Джейк, извини, — прошептала она.

— В чем дело?

— Просто я не могу, вот и все. Извини! Я не верю, что мы…

Кейт закрыла лицо руками, слезы брызнули из глаз и потекли по щекам.

— Кейти, — мягко произнес Джейк.

— Я не могу! Не должна. Я не знаю, как это случилось. Это все из-за меня. Я никогда, никогда, никогда…

— Все в порядке, не плачь. — Он начал медленно застегивать рубашку.

— Нет, нет, ты не подумай. — Она чувствовала себя униженной и жалкой. — У меня и в мыслях не было тебя соблазнять. Просто после того, как…

— Не надо, Кейти. Не надо ничего говорить. — Он пытался ее успокоить.

— Боже мой! — всхлипнула Кейт и, только сейчас осознав, что на ней ничего нет, схватила одежду, пытаясь прикрыться.

Джейк взял ее за руки, чтобы не дать одеться.

— Нет, не надо, останься такой.

— О, Джейк, позволь мне уйти.

— Не могу. Я хочу, чтобы ты осталась.

— Конечно, у тебя силы больше, — произнесла она. Ее щеки пылали.

— Я хочу…

Джейк оборвал себя на полуслове, опустил руки. Кейт стала одеваться. Она чувствовала на себе его взгляд. Джейк долго молчал.

— Кейт…

Но она прервала его:

— Ты сказал, что хочешь. Чего?

Джейк колебался. Сердце Кейт замирало. Сейчас, в эту минуту, будут произнесены слова, которые перевернут ее жизнь.

В его взгляде читалась такая боль, что Кейт не выдержала. Протянула руку и погладила любимого по щеке. Джейк нежно поцеловал ее руку. Он уже открыл рот, чтобы ответить, но пронзительно зазвонил телефон. Они оба подскочили на месте.

Джейк рванулся к трубке, а Кейт без сил рухнула на диван. У нее было такое чувство, словно она пробежала марафон.

— Филипп? — Джейк говорил взволнованно. — О чем ты? Когда ты встречался с Маршем?

Кейт ждала, слегка встревоженная.

— Черт бы его побрал, — прошептал Джейк. — Ладно, ладно. Я буду там сегодня вечером. Нет, жди.

Теперь он стоял к ней спиной.

— Ладно. Значит, завтра.

Филипп что-то ответил.

— Я позвоню ему отсюда. И перестань дергаться. Нет, все будет прекрасно. — Он покачал головой и спросил, понизив голос: — Что с тобой? Ну и что? Я же тебе говорил, что это не подростки. — И через секунду недовольно добавил: — Ради Бога, перестань. Никто тебя не обвиняет! Брось! Я займусь этим, как только вернусь.

Пока он вешал трубку, в ней был слышен голос Филиппа.

Повернувшись к Кейт, Джейк пожал плечами.

— Неприятности, одни неприятности, — произнес извиняющимся тоном.

— Те, о которых ты не хотел говорить?

Он улыбнулся:

— Да.

— Но кажется, они тебя не очень уж взволновали.

— Пока нет. — Он взглянул на нее. — Я расскажу тебе, если ты пообещаешь остаться здесь еще на одну ночь.

— Это шантаж. Принуждение с целью извлечения выгоды.

— Верно, — согласился Джейк. — А кроме того, мне можно поставить в вину еще десяток прегрешений.

Кейт вздохнула и согласилась:

— Хорошо, я остаюсь.

Они поджарили гамбургеры и выпили пива. Кейт сидела на веранде, а Джейк то и дело бегал к жаровне, которая была установлена позади дома. Как это прекрасно, когда за тобой ухаживают.

— Еще, чего доброго, привыкну, — заметила Кейт, когда Джейк протянул ей бумажную тарелку с жареным гамбургером и булочкой.

— Я тоже, — задумчиво произнес Джейк.

Кейт ела гамбургер, вытирая подбородок салфеткой.

— Какой сочный.

— Ты смеешься. Я боялся, что они будут у меня чуть мягче хоккейной шайбы.

— И часто тебе приходится готовить?

— Все, кроме барбекю, для меня слишком мудрено.

— Чем же ты питаешься каждый день? Или ходишь в ресторан?

— Большей частью, — признался он.

— Неужели?

— Одно время у меня была повариха, — сказал он, — но она все время готовила что-то экзотическое.

Кейт улыбнулась:

— Выходит, ты не гурман?

— Выходит.

— Мясо с картошкой — самая лучшая еда?

Он поднял руки.

— Виновен, сдаюсь. — Джейк налил себе еще пива. — А твой муж? — спросил он, стараясь говорить как можно более небрежно. — Каким он был?

Ей не хотелось говорить о Бене. Тем более с Джейком.

— Тоже не гурман, — произнесла она, давая понять, что эта тема ей неприятна.

— Любитель мяса с картошкой?

— Да.

— Он хорошо к тебе относился? — спросил Джейк, помолчав.

— Как видишь, оставил мне свой бизнес. А Эйприл вообще считал принцессой.

Хотя Джейк и понимал, что Кейт не хочет говорить о Бене, но отставать не собирался.

— Как Эйприл перенесла его смерть?

— Я полагаю, достойно. Смерть всегда пугает человека, но она справилась.

Джейк нахмурился:

— Как же так, ведь она потеряла отца.

— Понимаешь, между ними в последнее время не было большой близости, — сказала Кейт, а потом спохватилась: не стоит говорить слишком много. — Она ведь еще совсем юная, а Бен… он никогда ее не понимал.

— Чего не понимал?

— Ну например, почему временами она становится такой угрюмой, почему так легко у нее меняется настроение, или почему ее не интересуют разговоры о бизнесе. Это была любимая тема Бена. Он возмущался тем, как она одевалась и что говорила. А Эйприл злилась. — Кейт взяла со стола бутылку с пивом, сделала глоток. — Она была подавлена его смертью. А сейчас пристает ко мне, чтобы я нашла себе кого-нибудь.

— Ты хочешь сказать, что у тебя никого нет?

— Конечно. Да и прошло только шесть месяцев.

— Ты любила его?

На этот вопрос было ответить трудно.

— О таком лучше не спрашивать, тебе не кажется?

Джейк кивнул.

— Не знаю, но мне кажется, тебя я могу спрашивать о чем угодно. Если же я переступил черту, только скажи.

— Ты постоянно переступаешь черту, — сказала Кейт.

— Mмм… Так ты не хочешь ответить?

— О чем ты?

— Ты любила своего мужа? — повторил он.

Кейт нервно хмыкнула:

— Наш разговор становится чересчур опасным. Нам как-то друг с другом чересчур легко. Но это все напускное, искусственное, я знаю.

— Не понимаю.

— Не понимаешь? Мы вернемся в Портленд, и все закончится. И мы снова будем чужими.

Этого он не стал отрицать. Да и стоило ли?

Кейт встала, собрала посуду и унесла на кухню. Включила воду. Внезапно она почувствовала, что Джейк стоит сзади. Кейт застыла с тарелкой в руке.

— У нас есть с тобой еще одно незаконченное дело, — произнес он спокойно. Его дыхание коснулось ее шеи.

Джейк резко повернул ее к себе и прижался губами к ее губам. Кейт почувствовала, что теряет над собой контроль. Она закрыла глаза и покачнулась. Все слова, что они сказали друг другу, не имели в эту минуту никакого значения.

— Если я сейчас поддамся соблазну, — проговорила она срывающимся голосом, — никогда себе этого не прощу.

— Ох Кейт, — вздохнул он.

— Я знаю, ты думаешь, что стоит поднажать еще чуть-чуть, и я сдамся. И все вернется, будет как тогда, когда мы учились в школе. Но ты очень обидел меня, Джейк. Возможно, ненамеренно, но заставил страдать. И я едва от этого выздоровела.

— С помощью Бена Роуза.

— Так получилось, — вздохнула она. — У нас всякое было, но он любил меня, и это главное.

— Но зачем ты обвиняешь меня? Это несправедливо.

— Справедливо, Джейк. В своем сердце я всегда считала себя твоей женой. Мы прошли обряд венчания в церкви при свечах и дали клятву любви и верности… клятву, которая для меня имела большое значение!

— Для меня тоже, — подхватил он.

— Я думала, ты меня бросил. Мне сказали, что у тебя невеста.

— И сразу вышла замуж! Ради Бога, Кейти, если я могу простить тебя за это, почему ты не можешь простить меня за то, что я уехал на несколько месяцев? И то не по своей воле. Ты это знаешь. Нравится тебе или нет, но это единственное, в чем я перед тобой провинился. Прошло много лет, прежде чем меня угораздило жениться на Селии. И все равно у. нас довольно быстро кончилось. Неверный шаг, просчет. Мы оба ошиблись, потому что были очень молоды.

— Я знаю, знаю…

— И осуждать сейчас мою мать толку мало. Она, конечно, виновата, но… Самое главное, Кейт, сейчас это уже не имеет никакого значения.

Она судорожно вздохнула:

— Джейк, есть кое-что, что я должна тебе сказать.

— Я слушаю.

— Когда ты говорил об опрометчивом шаге, сделанном… мной, то тут были еще и другие обстоятельства.

— Ммм…

Он снова начал ее ласкать и целовать. Кейт старалась сохранить ясность мысли — умение не терять голову в критических ситуациях было одним из ее лучших качеств. Она молилась, чтобы ей хватило сил удержать себя в руках.

— Если бы ты только знал, как был нужен мне тем летом. Если бы ты только оказался дома… но… А потом твоя мать сообщила мне, что ты помолвлен и отдыхаешь в Европе с невестой, а после, не заезжая сюда, сразу отправишься в Гарвард. Джейк, пожалуйста, — взмолилась она, чувствуя слабость во всем теле.

— Что «пожалуйста»? — прошептал он, делая вид, что не понимает.

— Ты что, не слушаешь? У меня есть кое-что… что… — Ласки сводили ее с ума. Джейк целовал ее шею, все сильнее прижимался к ней. — …Я должна тебе… сказать…

— Ну так давай говори, — прошептал Джейк, не переставая целовать ее, приподнял ее свитер и коснулся голой спины.

— Я не могу, — прошептала Кейт и обняла Тэлбота. Это означало полную капитуляцию.

Джейк подхватил ее на руки и понес наверх в комнату, которую они занимали много лет назад. Сейчас это казалось ей естественным, по-другому и быть не могло.

— Я люблю тебя.

Кейт знала, что это правда и всегда было правдой.

— Я так стосковался по тебе, — шептал он, нетерпеливо снимая с нее одежду.

— Я тоже, — отвечала она, торопливо раздевая его.

— Но чтобы потом не передумала, — предупредил Джейк.

— Нет, не передумаю.

— Кейти… — Его голос прерывался.

Она притянула его к себе, провела языком по его губам. Джейк застонал и изо всех сил прижал Кейт к себе.

Их одежда была беспорядочно разбросана вокруг. Его язык касался ее языка, их дыхание смешалось. Его руки скользнули вниз, и Кейт возжаждала принадлежать ему снова.

Со стоном, граничащим с мольбой, Кейт приникла к Джейку, ласкала его нежно и страстно. Она покрывала поцелуями его шею, касалась языком, покусывала. Ее порыв разрушил последнюю преграду, разделяющую их. Джейк повалил ее на кровать, схватил за бедра и стремительно вошел в нее. И Кейт моментально приспособилась к ритму его движений, словно они занимались любовью каждый день, а не ждали восемнадцать долгих лет. Приближаясь к пику, Джейк стал двигаться еще более энергично, и, охваченная желанием, Кейт задрожала, затрепетала. Сладостное тепло разлилось по всему телу. Стон Джейка был сигналом, что он тоже достигает оглушающей кульминации.

Она плавала в блаженстве, слабая и истомленная, переполненная и пресыщенная. Джейк лежал на ней, и их сердца бились в унисон. Она гладила его по голове, по спине, по бедрам, целовала его грудь.

Раздался звонок. Телефон.

— Нет, — еле слышно прошептала Кейт, когда Джейк хотел встать. — Не бери трубку.

— Надо.

— Возвращайся скорее.

Невозможно передать, как восхитительно она сейчас выглядела. Дивные волосы, разметавшиеся по подушке, еще более дивное обнаженное тело. Она была не худая, но и не толстая — то есть именно такая, какой он и хотел ее видеть. Джейк поцеловал ее и поспешил вниз.

Через полминуты он появился на пороге и торжественно объявил:

— Это твоя дочь. Она хочет с тобой поговорить.