Прибежище

— Нет, полагаю, что нет.

Я съела ещё несколько кусочков еды.

— Эй, мы всегда можем протестировать мой радар вампиров. Ты можешь отвезти меня куда-нибудь, к примеру, в Лас-Вегас, и я смогу найти их для тебя.

К моему удивлению, он не отклонил мою задумку.

— Мы сможем сделать это, как только у тебя будет немного больше подготовки за плечами.

— Отлично, было бы здорово. Кстати, с Дереком всё в порядке? Джордан оттолкнула его достаточно сильно.

— Мы дали ему лекарство и отвезли в больницу. У него небольшое сотрясение и насколько он знает, он упал, попытавшись подняться на чердак амбара, в то время как был в состоянии опьянения.

— Как вы делаете это — заставляете людей забывать то, что они видели вампира?

— Мы изготавливаем лекарство из нескольких экстрактов растений, которое позволяет нам видоизменять кратковременную память у людей. Мы обнаружили, что большинство людей более счастливы, когда не знают о сверхъестественном.

Я кивнула в согласии, пока делала глоток апельсинового сока, чтобы запить остатки омлета. В те времена, когда я считала себя человеком, я половину своего времени провела, изучая сверхъестественный мир. Но была бы я такой же, если бы моего отца не убили? Возможно, я жила бы в блаженном неведении, пока вампиры не пришли бы в поисках дочери Мадлен или пока не обнаружила бы, что перестала стареть.

— Сара, до того как ты проснулась, заходил Николас. Он хотел увидеть тебя. Я сказал ему, что ты не готова, но ты должна будешь поговорить с ним в ближайшее время.

Мой желудок стянуло.

— Я не знаю, что сказать ему. Можно мне взять несколько дней?

Тристан кивнул.

— Никто не собирается торопить тебя, но не оставляй его в подвешенном состоянии слишком долго. Для него это тоже было непросто.

— Не буду. Я просто… мне надо немного времени.

Меньше всего я хотела причинить боль Николасу, но пока что я не могла предстать перед ним. Вне всякого сомнения, я не была готова к разговору о нашем будущем или об этой связи между нами. Я отнесла свои тарелки в раковину и вымыла их.

— Николас знает, что я собираюсь вернуться к тренировкам с Каллумом?

— Пока ещё я не сообщил ему, — Тристан скрестил руки на груди. — Ты попросила о переводе из-за того, что между вами произошло?

— Да, но я всерьёз не настроена говорить об этом.

— Ты же знаешь, что, несмотря на всё, Николас лучший для тебя инструктор.

Я повесила кухонное полотенце и прислонилась спиной к столешнице, закусив губу. Я знала, что Тристан действовал исключительно в моих интересах, но я не собиралась с ним обсуждать свои чувства к Николасу.

Спустя некоторое время, он печально вздохнул.

— Я скажу ему сегодня.

* * *

Оставшуюся часть дня я оставалась в своей комнате и в то время пока все остальные были на ужине, я улизнула и отправилась в зверинец. Сахир принёс мне поднос с едой, накрытый крышкой, и я подозревала, что Тристан попросил его присматривать за мной. Я села напротив вольера Менуэт и, пока ела, рассказала ей всё. С того вечера как она наделила меня своим запахом, она садилась на пол вольера, каждый раз обратившись лицом ко мне, когда я приходила навестить её, и время от времени она поднимала кверху голову, словно я рассказывала нечто особо интересное. Сахир продолжал качать головой и бормотать, что он никогда ничего подобного этому не видел.

Когда я закончила со своим ужином, я заметила, что Алекс подобрался ближе к передней части своего вольера и сидел, слушая мой разговор с Менуэт. Суть вивернов была такова, что их вид никогда особо не менялся, поэтому невозможно было сказать, были ли они просто любопытны или планировали попытку поджарить тебя. Я решила держаться на расстоянии, бросив ему кусочки стейка, который не доела. Несмотря на то, что он предпочитал сырое мясо, он поглотил всю еду, что я ему кинула.

Вернувшись в комнату, я взяла телефон, чтобы позвонить Роланду, но не смогла набрать номер. Я практически всем с ним делилась, но как я объясню нечто такое, что сама с трудом осмысливала? Я ещё пока не рассказала Роланду о поцелуе Николаса или своих новых обескураживающих чувствах к нему. Я любила Роланда, но были некоторые вещи, которыми я просто-напросто не могла делиться с парнями.

Будучи совершенно подавленной, я потянулась за своим альбомом. Я начала новый альбом две недели назад, и в нём уже были эскизы Хуго, Вульфа, Алекса и Менуэт. Кто бы мог подумать несколько месяцев назад, что я буду рисовать церберов, виверна и грифона с натуры?

Я открыла новый лист и взяла карандаш. В течение минуты я размышляла о сцене, которую хотела отразить, и затем мой карандаш начал проворно двигаться по бумаге. Когда я рисовала, я вновь переживала каждую подробность кровавого столкновения в амбаре. Мы с Джордан победили в схватке, но я знала, это всё для нас могло бы очень печально закончиться. Если бы трое вампиров появились все вместе одновременно, мы не смогли бы устранить их всех разом. Если бы я вовремя не распознала, чем был Сет или если бы была с кем-то менее опытным, чем Джордан — к примеру, с Оливией — сейчас мы бы были мертвы. Если бы моя сила не сделала того на что я надеялась, тот вампир убил бы меня.

Горькой правдой было то, что я ужасный борец, и я даже не знала основных приёмов самообороны. Я на годы отставала от других стажёров, и если бы дело было бы не в удаче и случайных импульсах моей силы, прошлой ночью меня могли убить. Не говоря уже о выживании при нападении бесов-миног. Иметь силу было здорово, когда это работало, но вот что мне действительно надо, так это научиться сражаться.

Я делала последние штрихи на рисунке, когда в дверь постучали. Когда я открыла дверь, Джордан сверкнула едва заметной улыбкой и проскользнула мимо меня, не дождавшись моего приглашения.

— Привет, Джордан, войти не хочешь? — сухо поинтересовалась я, закрыв за ней дверь.

— Ну, спасибо, Сара. Пожалуй, я согласна, — она плюхнулась на моё рабочее кресло, а я вернулась в комнату и села на кровать. — Итак, какую шумиху мы запланировали на сегодняшний вечер?

Я скривила лицо и снова взяла в руки альбом.

— Прошлой ночи тебе не хватило?

Её лицо осветилось.

— Это была лучшая из всех вечеринок, где я только бывала. Ты должна была видеть Терренса и Джоша, когда они обнаружили, что пропустили всё выступление. Они так огорчились.

— Уверена, ты дала им полный пошаговый отчёт, не так ли?

— Конечно, — она широко улыбнулась и огляделась по сторонам. — Хочешь чем-нибудь заняться?

— Например? — я была удивлена, что она ещё не подняла тему с Николасом, но я не спешила обсуждать его, если ей это не к спеху.

— Пойдём погуляем.

Я подняла взгляд от рисунка.

— Слишком тёмно, чтобы идти на прогулку. И кстати, с каких это пор ты ходишь на прогулки?

Она фыркнула.

— С тех пор как встретила тебя, я убила демонов в кинотеатре и вампиров на вечеринке. Кто знает, на что мы натолкнёмся там в лесу.

— Я видела нескольких существ, которые прячутся по ночам в лесу; поверь мне, ты не хочешь с ними встречаться.

— Ладно, тогда давай погуляем внутри. Видит Бог, это место достаточно большое.

Никакое место не было достаточно большим, когда пытаешься избежать кое-кого, кто живёт с тобой под одной крышей.

— Или мы можем просто остаться здесь.

— Его здесь нет, если что.

Я притворилась, что увлечена своим рисунком.

— Кого?

— Оливия видела, как сегодня днём Николас с Тристаном говорили на улице, и она сказала, что Николас выглядел чем-то разозлённым. Затем Николас сорвался с места на своём мотоцикле. Последнее, что я слышала, он всё ещё не вернулся.

— Ох.

— Итак… ты с Николасом, да?

Я положила альбом на кровать.

— Всё совсем не так. Не так как ты думаешь, во всяком случае.

Джордан усмехнулась.

— Ох, я точно знаю, что это такое. Я просто не понимаю, почему ты не рассказала мне о связи. Не похоже, что я не обнаружила бы это вскоре.

— Я не знала об этом до прошлой ночи.

Она издала саркастический смешок, но когда моё выражение лица не изменилось, её глаза широко распахнулись.

— Ты серьёзно?

Я кивнула и она нахмурилась.

— Как такое возможно? Слепой мог бы сказать, что между вами двумя что-то происходит. И прошлой ночью… — она тихо присвистнула. — Я слышала о том, что связанные мужчины впадают в исступление, но это было страшно.

— Прости.

Я не знала, почему извинялась, ведь не я же послужила причиной этого. Или же, я?

Она подалась вперёд в кресле.

— Я тебе кое-что ещё скажу; мужчины не заводятся подобным образом из-за простой дружбы, — её глаза приняли проницательный отблеск. — Мисс Грей, полагаю, ты утаивала секреты. Те ещё, должно быть, были тренировки.

Я скрестила руки на груди.

— Я же сказала тебе, это не то… мы не были…

Она вскинула бровь.

— Один поцелуй, ладно, мы поцеловались один раз, — я откинулась на кровать и накрыла лицо подушкой. — Я совершенно не хочу об этом говорить.

— Ох, чёрт, нет! — Джордан выдернула подушку из моих рук и вскочила на кровать рядом со мной. — Не смей, сначала говорить мне, что ты поцеловала Николаса Даньшова, а потом оставлять меня в неведении. Я хочу подробностей.

— Каких подробностей? Это не было свиданием, Джордан. Это был просто один поцелуй.

Она вышла из себя и слегка ударила меня по плечу.

— Ты та ещё штучка. Подобное никогда не будет просто поцелуем с таким мужчиной, как Николас. Так что скажи мне, когда это случилось? Что он сказал? Было ли это столь хорошо, как мне думается? Хотя, проехали. Конечно же, это было потрясающе. Просто скажи мне, у него был с собой меч?

Я открыла один глаз и ошеломленно взглянула на неё.

— Меч?

— Что? У меня слабость к мужчинам с мечами, — она подёрнула бровями. — Чем больше меч, тем лучше.

Я простонала и перекатилась подальше от неё. Я ни за что не расскажу ей, что в то время у Николаса с собой был меч. Спасибо ей, теперь я никогда не посмотрю на это как прежде. Почему я вообще считала, что было бы мило иметь подругу, с которой можно было бы делиться некоторыми вещами?

— Ну, так ты собираешься мне об этом рассказать?

— Хорошо, — я судорожно вздохнула. — Но не вини меня, если будешь разочарована, — я рассказала, как Алекс подпалил меня, и Николас последовал за мной в медицинское отделение. — Мы поссорились и, прежде чем я поняла, он поцеловал меня. Затем он остановился и сказал, что не хотел этого. Он ушёл, и я не видела его вплоть до прошлой ночи.

Джордан завалилась на спину рядом со мной.

— Он поцеловал тебя в порыве страсти? Это даже лучше. Не смей мне говорить, что тебе не понравилось.

Воспоминание о том, как руки Николаса бережно держали моё лицо, в то время как его рот накрыл мои губы, заставило мой желудок снова совершить те самые забавные маленькие кувырки. Я никогда не понимала, почему другие девочки придавали такое огромное значение поцелую, но теперь я это поняла. Просто сама мысль об этом вынуждала подскакивать мой пульс и дыхание застревать в горле. Были ли все поцелуи такими поразительными, или именно этот был особенным из-за Николаса?

— Мне понравилось, — призналась я. Очень: — Но я не уверена, что понравилось ему.

— А его поведение прошлой ночью говорит об обратном.

— Тристан рассказал мне, что люди не имеют контроля над тем, с кем образуется связь, и что мужчины чувствуют это гораздо сильнее. Что если связь вынудила Николаса поцеловать меня, тогда как сам он этого не хотел?

Она издала звук, представлявший собой что-то среднее между смехом и фырканьем.

— Не думаю, что такого мужчину что-то может заставить сделать нечто такое, чего он не хочет. Связь становится сильнее, только если оба испытывают чувства друг к другу. Вчерашней ночью всё стало предельно ясно. Так что, сознавайся.

— Я неравнодушна к нему, но он сводит меня с ума, неизменно говоря мне что делать, — я перекатилась на спину и посмотрела на неё. — Это всерьёз приводит меня в ужас. Я вообще никогда не была на настоящем свидании, а теперь вдруг у меня есть пара на всю жизнь? Хочу сказать, я могла бы и сходить на одно из свиданий.

— Ничего себе, ты никогда ни с кем не встречалась?

— Я однажды выпила чашку кофе с парнем. Это считается?

Она пожала плечами.

— Полагаю, да. Но твой первый поцелуй был с Николасом?

— Да.

— Прости меня, но я возненавижу тебя на минутку.

Я закатила глаза.

— Ох, пожалуйста.

Джордан хлопнула себя ладонью по лбу.

— Ах, это объясняет, почему он едва не испепелил всё прошлой ночью.

— Из-за одного поцелуя.

— Из-за того, что ты девственница. Разве Тристан тебе об этом не рассказал?

Мои щёки разгорячились.

— Мы об этом не разговаривали.

— Мужчины, — Джордан повернулась на бок и подпёрла голову рукой. — У многих людей уходит очень много времени, прежде чем они встречают пару, и они уж точно не живут как монахи, пока ждут эту встречу. Насколько я слышала, покровительственные инстинкты мужчин могут немного «терять голову», если их пара девственница.

— Отлично, — вяло пробормотала я, пожалев о том, что пол не может проглотить меня.

— Не переживай. Говорят, мужчины успокаиваются, как только закрепляют связь.

— А что если я не хочу закреплять связь?

То, что я чувствовала к Николасу, однозначно было сильнее, чем дружба, но было ли этого достаточно, чтобы сойтись с ним навечно?

— Ты можешь не делать этого, но тогда мне придётся вбить хоть немного разума в тебя. Мы же говорим о Николасе.

Я потёрла виски.

— Мы можем поговорить о чём-то другом?

— Ладно. Как насчёт того, чтобы ты мне рассказала о том, что ты сделала с вампиром прошлой ночью?

Я нацепила невинное выражение на лицо.

— Что ты имеешь в виду?

Она послала мне колкий взгляд.

— Я была там, помнишь? Я видела, как ты повалила его, и слышала, как он кричал.

Он кричал?

— И я более чем уверена, что также почувствовала запах чего-то горелого.

— У меня был серебряный нож, — неубедительно ответила я.

Джордан покачала головой.

— Твой нож находился в другой части комнаты. Послушай, я знаю, ты сделала… что-то, точно также как ты сделала что-то с тем бесом-миногой. Ты отличаешься от всех нас, не так ли? Я хочу сказать, посмотри на себя. Ты семнадцатилетняя сирота и ты совершенно вменяема. Ты даже не ведешь себя так, как если бы внутри тебя был демон, а все мы должны медитировать каждое утро только для того, чтобы контролировать своих демонов. И кто, чёрт возьми, владеет двумя церберами?

— Ты медитируешь?

— Даже и не пытайся сменить тему. Если бы не твоя связь с Николасом, я бы задалась вопросом, действительно ли ты Мохири.

Я должна была знать, что Джордан всё сопоставит. Я хотела довериться ей, рассказать ей всё, но что-то сдерживало меня. Не похоже было, что я ей не доверяла. Мне было не просто откровенничать с людьми, особенно насчёт этого.

— Ты права. Я другая. Хотела бы я рассказать тебе в чём, но пока не могу. Лишь несколько человек знают обо мне, и они считают, что на данный момент это должно остаться между нами.

— Тристан и Николас, верно? — я кивнула, и она поджала губы. — Именно поэтому твоими тренировками занимается Николас?

— Да.

Не было смысла это отрицать.

— Ладно.

— Ладно? И всё? Ты не попытаешься выяснить что это?

Джордан выдернула висевшую нитку из моего рукава.

— Если Тристан с Николасом считают, что вы должны держать это в секрете, тогда, должно быть, это важно. Я просто подожду, пока ты не сможешь мне рассказать, — её глаза светились. — Или пока сама не выясню это.

— Удачи тебе в этом, — убежденно сказала я.

Неважно насколько умна она была, она никогда в жизни это не разгадает.

Она скатилась с кровати.

— Как насчёт прогулки?

— Само собой.

— Внутри или снаружи?

— Внутри.

Если Николас выехал на мотоцикле, шансы столкнуться с ним были минимальными.

Было почти десять часов вечера, так что нам повстречалось не очень много людей, пока мы брели из одного крыла в другое. В одной из комнат отдыха, смотря фильм, уютно устроились на диване Оливия с Марком, и они оба бросили на меня любопытные взгляды, когда мы проходили мимо. Я не могла скрываться ото всех вечно, но я не была готова к пристальным взглядам и вопросам.

С Джордан было всё иначе. Что-то было в её прямоте и чувстве юмора, что делало её лёгкой в беседе. Я не могла избавиться от мысли, как всё было бы, если бы я в прошлом дружила с похожей на неё девочкой.

Мы заканчивали свою прогулку по южному крылу, когда заметили Тристана с Селин, выходившими из его кабинета. Мы находились не так близко, чтобы расслышать о чём они говорили, но было очевидно, что Селин из-за чего-то злилась. Мне не надо было быть чтецом чужих мыслей, чтобы понять, что послужило причиной её дурного настроения.

— Бедная Селин. У неё никогда не было шанса, — произнесла Джордан тихим голосом, пока мы возвращались к своим комнатам. — Ты бы видела её за ужином. Она была как медведь-гризли, у которого заболел зуб.

— Она никогда не была обходительной со мной, так что я, возможно, разницы не заметила бы, — ответила я, не желая говорить о другой женщине.

Я всё ещё не была убеждена, что Николас не испытывал к ней некого влечения, особенно после того, как видела их вместе.

«Почему тебя это волнует, если ты даже не уверена, что хочешь его?» — поинтересовался раздражающий тихий голосок в моей голове. Вместо ответа, я задалась вопросом, где сейчас был Николас и что он на самом деле думал обо всём этом. Злился ли он на меня за моё нежелание поговорить с ним сегодня? Что он искренне чувствовал насчёт этой связи между нами? Всё было не так, будто у него не было того или иного выбора, верно? Может быть, он не хотел всего этого и ждал, чтобы я отвергла связь и освободила его.

Почему я не разорвала связь? Чего же я жду? Если бы я обнаружила, что соединена связью с каким-либо другим мужчиной здесь, мне бы «снесло крышу» и я немедленно оборвала бы её. Я пребывала в замешательстве и была напугана, и ладно, немного ошеломлена, но не испытывала отвращения от мысли быть с Николасом. Я имею в виду, это же был Николас. Всё-таки он был мне дорог, даже невзирая на то, что заставлял меня желать иногда поколотить его, и я должна была бы быть в состоянии комы, чтобы не испытывать влечения к нему. И этот поцелуй. У меня начиналась нервная дрожь лишь от одной мысли о нём. Мне не с чем было сравнить поцелуй, но это не могло быть нормальной реакцией на него.

Правда была такова, что я не сомневалась в своих чувствах к Николасу. Я попыталась похоронить их, но они отказывались исчезать, независимо от того насколько расстроена или зла я была на него. Но Тристан сказал, что связь формировалась навечно, а я просто не могла видеть себя, принимающей на себя обязательства перед кем-то на вечную жизнь буквально через несколько месяцев и после одного поцелуя. И я была бы удивлена, если бы Николас был тоже готов ввязаться во что-то, несмотря на то, что ему говорил его Мори. Но также я не была готова и попрощаться с ним навсегда. Каждый раз, когда я думала о такой вероятности, мой желудок ощущался так, словно был наполнен свинцом. Мне надо время — нам надо время — узнать лучше друг друга и разобраться с этим.

Хотя прямо сейчас что мне действительно требуется, так это пространство, чтобы очистить свою голову и осмыслить всё это. Я не была готова к разговору о чём-либо из этого с Николасом, и не знала, что буду чувствовать, когда вновь встречусь с ним. Я была рада, что попросила Тристана перевести меня обратно на тренировки с Каллумом. Николас, возможно, поначалу не будет этому обрадован, но уверена, что как только он поразмыслит над этим, он согласится с тем, что так будет лучше для нас двоих.

Глава 17

Я потянулась и сделала разминку, пока ждала Каллума в его обычном тренировочном зале. За последние два дня, во мне накопилось много беспокойной энергии, и я с нетерпением ожидала возможности выжечь её. Если я и могла в чём-то рассчитывать на Каллума, так это на работу по тройному. Сегодня я собиралась спросить его, не мог ли он начать обучать меня некоторым пинкам и ударам кулаком. Мощь моего Мори будет гораздо более эффективна, как только я научусь надлежащим образом её направлять.

Когда открылась дверь, я повернулась, чтобы поприветствовать своего инструктора, и моя улыбка стала неуверенной, поскольку в зал вошёл Николас, а не Каллум. Повстречав его так неожиданно впервые с той ночи на вечеринке, всё внутри меня затрепетало, а сердце ускорило свой бег. Замкнутое выражение его лица сделало невозможным распознать, о чём он думал или что он чувствовал.

— Я жду Каллума, — запнувшись, сказала я.

Он закрыл дверь.

— Мы с Каллумом поговорили и согласились, что я продолжу твои тренировки.

Непреклонная линия его подбородка, когда он повернулся ко мне лицом, заставила меня посмотреть на дверь и задуматься о побеге.

— Я на это не соглашалась. Я лучше буду работать с… — я умолкла и сделала шаг назад, когда он двинулся вперёд.

Он остановился, и сожаление промелькнуло в его глазах.

— Не делай этого. Я никогда не причиню тебе боль.

— Я знаю, — обстоятельства могли быть странными между нами, но я бы никогда не позволила ему посчитать, что боялась его. — Просто думаю, что будет лучше, если я стану тренироваться с другими людьми.

— Никто здесь не сможет научить тебя чему-либо, чему я не могу.

Я не ответила, поскольку знала, что он был прав. Я не могла ему рассказать, что на самом деле нуждалась в работе с кем-то, от кого мой желудок не завязывался в узлы, и из-за кого я не становилась настолько сбитой с толку, что не могла ясно мыслить.

Он пробежался рукой по своим тёмным волосам.

— Мы оба знаем, в чём дело.

— Я не хочу об этом говорить.

— Когда-то мы должны будем об этом поговорить, — произнёс он выводящим из себя спокойным голосом.

Как он мог быть настолько сдержанным, в то время как я была на грани нервного срыва.

— Но не сейчас, — я взглядом умоляла его, пока пыталась скрыть свою панику. — Пожалуйста.

Он тихо выдохнул.

— Тогда давай тренироваться.

— Ладно.

Если я вынуждена тренироваться с ним, я буду, но я не смогу вынести нечто большее. Пока ещё нет.

— Над чем ты хочешь поработать? — спросил он, и я была удивлена, что он собирался позволить мне сделать выбор.

— Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться. Я могу обладать всей необходимой мне мощью демона, но это совершенно бесполезно, если я даже не знаю, как правильно нанести удар кулаком.

Он начал было качать в отрицании головой, но я прервала его ещё до того, как он смог возразить.

— Послушай, мне надо научиться защищать себя. Я должна тренироваться стать воином, верно? Если ты собираешься сходить с ума каждый раз, когда я упоминаю об этом, это не сработает. Я бы предпочла не тратить своё время впустую.

— Ты должна тренировать своё тело и проводить больше времени на привыкание к работе со своим демоном, прежде чем учить техники борьбы.

Я пожала плечами.

— Я не могу делать и то, и другое? Плохие парни не собираются ждать, пока я приближусь к уровню других. Разве я не могу разучить несколько движений и заниматься другими делами в то же самое время?

Мускула на его челюсти изогнулась, и я простонала.

— Видишь, ты опять за своё. Каллум не станет раздумывать над тем, чтобы научить меня борьбе. У него не вызывало проблем оставить на мне несколько синяков и швырнуть меня через зал.

— Он швыряет тебя?

— Ох, — я вскинула руки и направилась к двери.

— Я научу тебя нескольким ударам и блокам, а затем мы проведём проверку, чтобы понять, как много работы нам придётся провести. Каждый день мы будем уделять время технике борьбы и физическим упражнениям. Как только ты овладеешь основами, мы перейдём на более сложные движения.

Он отошёл в центр зала и жестом указал мне присоединиться к нему.

На минуту я замешкалась, прежде чем подошла и встала перед ним. Нахождение так близко к нему заставляло меня быть весьма нервозной, не из-за страха, а из-за сильного восприятия него. Я сделала успокаивающий вдох и попыталась сосредоточиться на том, что он говорил, а не на наших запутанных отношениях. Для меня это был лишь единственный способ пройти через это.

— Всего одно правило, которое ты должна усвоить о единоборстве, это что нет никаких правил. Мы сражаемся, чтобы нейтрализовать угрозу и выжить, и мы делаем всё необходимое, чтобы победить. Мы используем техники практически из каждого «искусства боя», и комбинируем их с нашей силой и скоростью, мы можем превращать свои тела в оружие.

— Звучит это как Крав-мага, — сказала я, заинтересовавшись и в то же самое время занервничав. — Мой друг, Грег, имел привычку говорить о своём желании обучиться этому.

Впервые за всё время, как вошёл в комнату, он послал мне едва заметную улыбку.

— Откуда, как ты думаешь, принципы Крав-мага берут своё начало?

— Ох.

— В схватке, ты всё время должна быть в наступательном положении. Ты никогда не перестаёшь двигаться и просчитываешь каждое движение. Ты никогда не предоставляешь своему оппоненту возможность. Чтобы сделать это, ты должна мастерски овладеть каждым всевозможным ударом, каждым захватом и блоком, пока не сможешь выполнять их так же естественно, как дышать. Нет места сомнению, когда ты смотришь на оппонента, который быстрее и сильнее тебя. Ты сражаешься грязно, поскольку они тоже ведут нечестный бой. И помни, вампир силён, но тело всё же имеет человеческие слабости. Хорошо нацеленный удар кулаком или ногой в пах также причиняет им боль.

Я кивнула, подумав о том, как он быстро двигался, когда сражался и убил за раз трёх вампиров. Его движения выглядели настолько непринуждёнными, почти как танец.

— С чего мы начнём?

— Первый удар, над которым мы будем работать, это прямой резкий удар, есть два типа прямых ударов.

Он продемонстрировал наносящий удар своим кулаком и затем основанием ладони, и его движения были настолько быстры, что я едва смогла их разглядеть. Он повторил удары несколько раз, но гораздо медленнее, и каждый раз объяснял, как стоять, как держать плечи, голову и руки.

— Покажи мне, что я сделал.

Я расположила своё тело, как он проинструктировал, и нанесла кулаком удар в воздух. Затем я повторила действие с открытой ладонью. Мои движения были медленными и неаккуратным в сравнении с его ударами, но меня это не волновало, поскольку я знала, что начиная с этого момента, всё, что я выучу, сделает меня намного лучшим борцом.

Лицо Николаса было невозмутимым, его слова буквальны, когда он объяснил, что я сделала не так. Когда он подошёл, чтобы встать рядом со мной и показать мне как надо правильно стоять, я смогла сосредоточиться на его указаниях, невзирая на лёгкую дрожь в своём теле. Если он и почувствовал это, когда руками корректировал позицию моих плеч и рук, он этого не выказал. Его беспристрастная, почти отрешённая манера, облегчила мою потребность откинуть в сторону всё остальное между нами, как минимум на данный момент, и сфокусироваться на тренировке.

После того как я совершила бесчисленное количество ударов в воздух, удовлетворивших его требования, он встал передо мной.

— Ударь меня.

— Что?

— Ударь меня кулаком.

Я нахмурилась.

— Я не буду бить тебя.

Один уголок его рта приподнялся.

— Поверь мне, ты не причинишь мне вреда.

— Но…

— Если ты хочешь научиться бороться, ты должна привыкнуть бить людей, — он поднял руки перед своей грудью, развернув их ладонями в мою сторону. — А теперь ударь меня.

— Не искушай меня, — пробормотала я.

Я встала в позицию и нанесла удар правой рукой. Ударила его открытые ладони с негромким хлопающим звуком.

— Плечи вперёд. Теперь ударь меня снова.

Мой кулак пробил его ладонь второй раз.

— Расслабь руки. Снова.

Снова и снова, он заставлял меня наносить удары по нему, в то время как сам повелительно выдавал указания, подобно сержанту-инструктору по строевой подготовке. Сначала мы тренировали мою правую руку, и затем, наконец, когда он был удовлетворён результатом, он заставил меня проделать те же самые упражнения с моей левой рукой. Я потеряла счёт числу произведённых мной ударов, но я вспотела, и ко времени, когда он опустил свои руки и сказал мне сделать короткую передышку, мои руки ломило.

Едва ли прошло и пять минут, прежде чем он подал мне комплект гантелей.

— Теперь мы занимаемся силовой тренировкой и выдержкой. Закончим, когда ты больше не сможешь двигаться.

Я прищурила глаза, среагировав на его еле скрытую ухмылку. Он наслаждался этим.

Два часа спустя я выронила скакалку из рук и, тяжело дыша, прислонилась к стене. Я еле сдерживалась, чтобы не упасть на один из тренировочных матов, и единственное, что держало меня прямо, так это моё намерение не рухнуть и не признать поражение перед Николасом.

Он поднял скакалку и повесил её на крюк.

— Готова завязать с этим на сегодня?

— Нет, просто перевожу дыхание, — я отступила от стены и мои изнурённые ноги задрожали, но я устояла на ногах. — Что теперь?

Восхищение промелькнуло в его взгляде, и я почувствовала нелепую вспышку удовольствия. Он часами жёстко гонял меня, и думаю, мы оба были удивлены, что я всё ещё держалась на ногах.

Он отвернулся и начал укладывать гири на подставку в углу.

— Думаю, на сегодня хватит. Ты не хочешь переусердствовать в свою первую сессию.

— Ладно, — я не собиралась спорить с ним.

Я доказала себе, и теперь излечивающая ванна манила меня как песня сирены. Я не могла поверить, что считала занятия с Каллумом трудными. Мне очень повезёт, если я завтра смогу ходить… если не усну прямо в ванне и не утоплю себя.

— Завтра мы начнём работать с грушей, — сказал он, как если бы это было в некотором роде вознаграждением.

Сдержав стон, я открыла дверь.

— Круто.

Я могла поклясться, что услышала тихий смех, когда за моей спиной закрылась дверь.

* * *

— Эй, Сара, не возражаешь, если я сяду с тобой?

— Что? — я резко подняла голову из положения, в котором она лежала на моей руке, и искоса посмотрела на светловолосого парня, стоявшего передо мной, держа поднос с обедом. — Ох, привет, Майкл. Конечно, присаживайся.

Я села ровнее и исподтишка вытерла подбородок, на случай если пустила слюну, пока дремала. Окинув быстрым взглядом зал, я убедилась, что Николаса здесь не было, чтобы увидеть, как я заснула над своим обедом. Даже долгое отмокание в ванной не помогло мне после утренней тренировки с ним.

— Спасибо.

Майкл сел напротив меня и начал есть свой сэндвич. После нескольких укусов, он отложил его в сторону и плотно сжал губы, словно хотел что-то сказать. Я не стала давить на него, так как посчитала, что он выложит всё, если захочет.

— Я слышал, что случилось в городе, — в итоге произнес он. — Все только об этом и говорят. Вы с Джордан, в самом деле, убили всех вампиров исключительно своими силами?

— Да, но это были новорождённые вампиры, и Джордан свела счёты с двумя из них.

Я пересказала ему историю, хотя знала, что он уже слышал версию Джордан.

Его голубые глаза горели от возбуждения.

— Ничего себе! Это совершенно потрясающе.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Да, полагаю, так и есть.

— Я рад, что ты в порядке, — он вертел в руках свою еду. — Ты вчера вообще не спустилась на первый этаж, и я стал гадать, как обстоят твои дела.

— Я просто отдыхала.

Майкл был слишком милым для воина. Он должен быть лекарем или кем-то в этом роде, поскольку я не могла представить его убивающим что-либо, даже вампира.

Он кивнул и ещё раз откусил сэндвич, медленно прожевал его, прежде чем снова заговорил.

— Могу я спросить у тебя, это правда о тебе и Николасе? — как только вопрос прозвучал, его лицо зарделось. — Прости. Я знаю, что меня это не касается.

— Нет, всё в порядке. Не то чтобы это большой секрет.

Я удержала себя от вздоха, поскольку знала, что когда-то мне придётся столкнуться с этими вопросами и комментариями.

— Не похоже, что ты этому рада.

Я сделала глоток питьевой воды комнатной температуры и сморщила нос.

— Полагаю, я только начала привыкать ко всему этому. Это несколько шокировало меня, и я не уверена, что теперь будет.

— Вы много ругаетесь, — простодушно заявил он, и я услышала скрытый за его словами вопрос.

Я пожала плечом.

— Ну, полагаю, скучно не будет.

— Это безумие, что первый встреченный тобой Мохири оказался твоей парой, и, кто бы мог подумать, это Николас Даньшов. Люди проживают годы, не повстречав пару, а тебе даже нет восемнадцати.

— Мы пока ещё не пара, — рассеянно сказала я, мой разум до сих пор пытался переварить мысль о жизни с Николасом.

Было сложно сосредоточиться, когда всё внутри меня начинало трепетать каждый раз, когда я думала о нём.

— Говорят поначалу очень болезненно, когда отвергаешь парную связь, но становится легче.

— Что? — мой разум вырвался из тумана. — Что ты хочешь сказать?

Майкл выглядел невозмутимым, несмотря на мою резкость.

— Ты сказала, что это окончательно, поэтому я посчитал, что ты подумываешь о разрыве связи. Я просто хотел сказать, что с Николасом всё будет хорошо, если ты это сделаешь.

— Теперь буду знать.

Майкл боготворил Николаса, поэтому было логично, что он беспокоился о благополучии Николаса. Всё же, мне было неприятно вести разговор о чём-то таком сугубо личном. Я обдумывала, о чём другом поговорить.

— Итак, придают ли здесь особое значение Дню Благодарения? Я с нетерпением жду индейку и начинку на следующей неделе. Да и дядя мой, Нейт, собирается приехать и провести здесь праздничные дни.

Мне захотелось саму себя ударить, когда я увидела мимолетную печаль в его глазах. Как я могла быть настолько бездушной, зная, что он провёл большую часть своего времени в поисках брата, который верней всего был мёртв? День Благодарения, должно быть, был очень тяжёлым днём для кого-то, кто так сильно тосковал по своей семье, что не мог смириться с их уходом. Если кто и должен был понимать потребность держаться за прошлое, так это я. Я также знала, когда приходило время отпустить это.

— Майкл, знаю, ты всё ещё ищешь своего брата, — начала я, и он, казалось, отшатнулся от меня. — Нет, погоди, — сказала я, когда он отодвинул назад свой стул. — Я просто хочу предложить свою помощь, — это остановило его, и он в изумлении посмотрел на меня, словно не знал, была ли я искренна или же нет. Я восприняла его колебание как хороший знак и бросилась дальше говорить: — Я никогда тебе не рассказывала о своём папе, не так ли?

— О твоём папе? — он покачал головой и продолжил ошеломлённо смотреть на меня, словно пытался разгадать мой скрытый интерес.

Я понизила голос так, чтобы никто другой в обеденном зале не смог услышать меня. Это также заставило его пододвинуться ближе.

— Когда мне было восемь, мой папа был убит вампиром, — я сглотнула небольшой комок, который всегда появлялся, когда я говорила о своём прошлом. — Лишь через год после этого, я узнала, что убийцей моего отца был вампир.

— Какое отношение это имеет к моему брату? Твой отец мёртв, а Мэтью до сих пор жив.

— Позволь мне закончить. Я знала, что мой отец был мёртв, но не могла понять, почему вампиры устроили на него охоту. Я провела годы в попытках найти ответы, и я стала немного одержимой этим. Это едва не убило меня. Но с течением лет, пока я искала, я обзавелась многочисленными контактами в сети, с людьми, которые знают положение дел. Что я пытаюсь сказать, так это то, что знаю людей вне этих стен, которые могут быть способны тебе помочь. Я даже знаю хакера и нескольких парней, которые торгуют на преступном чёрном рынке. Если кто и может помочь нам найти Мэтью, так это они. Если они не смогут отыскать никаких признаков его, тогда мы нигде не сможем его найти.

Я не испытывала никаких надежд на обнаружение его брата, но может быть Майкл нуждался именно в том, чтобы кто-то другой сказал ему, что Мэтью был мёртв, прежде чем он наконец признает это.

Осмотрительность покинула черты его лица, и вместо неё я увидела ранимого маленького мальчика, который лишь желал, чтобы кто-то сказал ему, что всё будет хорошо.

— Ты сделаешь это для меня?

— Конечно, а для чего тогда нужны друзья?

Он играл со своей салфеткой, но его глаза сияли убежденностью.

— Все считают, что я сумасшедший, но я знаю, что Мэтью жив. Я бы почувствовал, если бы он был мёртв.

Всё в моей груди сжалось, когда я подумала о боли, которую Майклу предстоит пережить, когда ему в итоге придётся признать, что его брата больше нет.

— Есть ещё кое-что, о чём ты должен подумать. Даже если мы обнаружим Мэтью, возможно, он не будет тем же, что когда-то. Весьма вероятно, что он окажется таким же, как другие сироты, которых вовремя не нашли.

— Ты же не оказалась такой, — пылко сказал он, как будто уже думал о такой вероятности.

Я не ответила, потому что не могла рассказать ему правду о себе и почему я отличалась от других сирот. Если каким-то чудом, Мэтью до сих пор был жив, к этому времени его демон уже свёл его с ума. Я не знала, что будет хуже: обнаружить, что твой брат мёртв, или выяснить, что он был безумен и ему уже не помочь. Было очевидно, что Майкл не был готов совладать с любым из этих исходов, поэтому я решила придержать эти мысли при себе.

После этого разговор зашёл о тренировке, и Майкл хотел знать всё о тренировке с Николасом. И до меня дошло, что для того, чтобы его и других стажёров отучить от поклонения Николасу необходимо всего лишь провести несколько дней тренировок под его началом. Я бы с радостью посмотрела, как бы они управились с его занятиями в стиле учебного лагеря для новобранцев. Если бы я не была столь уставшей, я бы рассмеялась от этой идеи.

* * *

— Не могу поверить, что ты знал об этом, и не сказал мне. Я что была последней, кто выяснил это?

— Мне не подобало рассказывать тебе, малышка. Парная связь это очень сокровенный опыт между двумя людьми, и никто не вмешивается в такие дела.

Я бросила грозный взгляд на Десмунда во время нашей партии в шашки.

— Кстати, а как ты узнал? Неужели Тристан тебе рассказал?

— Конечно же, нет. Тристан не стал бы делиться нечто таким личным, — он послал мне взгляд умеренного порицания. — Я понял это, когда ты мне сообщила, что однажды Николас впал в исступление от того, что ты пострадала. Должен признать, сначала это застало меня врасплох.

— Не тебя одного, — я завладела одной из его фишек, и он быстро отплатил тем же, забрав две мои. — Мы должно быть самая худшая пара за всю историю Мохири. Большую часть времени мы даже не ладим.

— Вы оба очень сильные личности. Ты будешь достойной для него парой, потому что ты будешь бросать ему вызов, — его глаза плутовски заискрились. — По меньшей мере, для всех нас это будет развлечением.

Я хмуро посмотрела на доску.

— Не хочу портить тебе веселье, но я даже не знаю, хочу ли этого.

Он подался вперёд.

— Серьёзно? Что Николас думает по этому поводу?

— Мы ещё пока не разговаривали. Я сказала ему, что буду тренироваться с ним, но я не готова к разговору обо всём этом. Я всё ещё злюсь на него и Тристана за то, что допустили, что я узнала об этом подобным образом.

— Да, могу представить, что это был ещё тот шок. Но не будь слишком строга к нему. Осмелюсь сказать, для него это тоже было отнюдь не просто.

— Я думала, что он тебе не нравится. А теперь ты его защищаешь?

Десмунд подмигнул.

— Как я могу не встать на защиту мужчины, который имеет благоразумие быть неравнодушным к тебе?

— Ты такой льстец, — проворчала я, и он послал мне взгляд напускной невинности. — Безусловно, я знаю, как выбирать себе друзей.

Его рука остановилась в воздухе над доской, и выражение его лица не поддавалось расшифровке.

— Друзья?

— Конечно. Мы же друзья, не так ли? — спросила я, прежде чем подумала.

Десмунд был эксцентричным и страдал сильным душевным заболеванием. Он проделал долгий путь за время, что я его знаю, но до сих пор было сложно понять, как он отреагирует на ситуацию. Существовала вероятность, что он хотел друга, как бы странно это не прозвучало.

Улыбка осветила его лицо.

— Определённо.

— Хорошо, — я опустила взгляд на свои нещадно уничтоженные шашки. — Не хотелось бы мне видеть, как безжалостно бы ты играл с кем-то, кто не был твоим другом, — на его невинный вид я рассмеялась. — Не думай, будто я не знаю, что ты поддаёшься мне.

Он пожал плечами, и я поняла, что он никогда в этом не признается.

— Я тебе говорила, что мой дядя Нейт приезжает на следующей неделе, чтобы встретить День Благодарения?

— Ты, должно быть, с нетерпением ждёшь встречи с ним.

— Не могу дождаться. Он проведёт здесь всю неделю.

Мысль о том, что я буду видеть Нейта каждый день в течение целой недели, заставила меня едва ли не испытать головокружение. Я не могла дождаться, чтобы показать ему всё вокруг и представить его всем. Просто вообразив его выражение лица, когда он увидит Алекса и Менуэт побудила меня улыбнуться.

— Я никогда не видел, чтобы ты выглядела такой счастливой, — произнёс Десмунд. — Твой дядя, надо полагать, хороший человек.

— Да. Я надеюсь… — я запнулась, не зная как выразить то, что хотела ему сказать. — Я бы хотела, чтобы ты познакомился с ним… то есть, если ты захочешь этого.

— Я почту за честь, — его улыбка изменилась на игривую ухмылку. — Как часто ты представляешь молодых людей своему дяде?

Я фыркнула.

— Молодых? Не ты ли мне говорил, что вы с Чайковским были друзьями?

Он коснулся своего подбородка.

— Хммм, значит, ты считаешь, что у твоего дяди возникнут проблемы с разницей в возрасте?

— Разница в возрасте?

Я в изумлении приоткрыла рот и пристально посмотрела на него. Он имел в виду?.. Я подумала о его реакции несколько минут назад, когда сказала, что он был другом. Неужели Десмунд чувствовал нечто большее ко мне, чем просто дружба? Но он только что сказал мне, что я буду хорошей парой для Николаса. Сказал ли он это просто из вежливости?

— Что-то не так?

Я потёрла неожиданно вспотевшие ладони о бёдра.

— Десмунд, ты знаешь, что мы только друзья, верно? Я хочу сказать, ты мне нравишься, но я не могу…

Всплеск его смеха прервал меня и заставил позабыть, что бы я там ни собиралась сказать. Это был первый раз, когда я вообще слышала, чтобы он смеялся так сильно, и я понятия не имела, что побудило его. Я не знала то ли мне переживать, то ли успокоиться.

Ему потребовалась минута, чтобы утихомириться. Он вытер глаза.

— Ты совершенно восхитительна. Я не получал такого удовольствия уже очень давно.

— Что такого смешного? — спросила я, начав чувствовать себя немного оскорблённой.

Он ласково улыбнулся.

— Если бы я и влюбился в юную леди, ты была бы на вершине моего списка. Вообще-то, ты была бы единственной в списке. Но, увы, у нас с тобой слишком много общего, чтобы это когда-либо произошло.

— Я не понимаю.

— Это одно из твоих самых привлекательных качеств, малышка, — он ошеломил меня, наклонившись над маленьким столиком и поцеловав меня в лоб. — И если ты была бы мужчиной, я бы безумно влюбился в тебя в сию же минуту.

Если бы я была… ох.

— Ох!

— Давай просто скажем, что я проводил время с Петром Чайковским исключительно не из-за его музыкального таланта.

Жар затопил моё лицо. Я не могла поверить, что предположила, будто Десмунд испытывал ко мне чувства. Боже, я была такой идиоткой. Я всегда была глупой, когда дело касалось парней, но это превзошло всё.

— Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко.

Я послала ему утешительную улыбку.

— Дело не в тебе. Я просто не могу поверить, какой иногда я бываю идиоткой.

Он покачал головой.

— Я нахожу твою наивность очаровательной.

— Это потому что ты джентльмен, — ответила я, почувствовав себя менее смущённой.

— И потому как я джентльмен, я очень рад, что не влюблён в тебя.

Я вскинула брови.

— Почему?

Он усмехнулся.

— Потому что тогда я должен был бы сражаться с Николасом Даньшовым за тебя, а мне нравится моя голова именно там, где она есть.

Глава 18

На следующий день Николас показал мне, как выполнять апперкот и прямой удар ногой. Потом он поставил меня на целый час отрабатывать удары на боксёрской груше, прежде чем переключился на изнурительную тренировку с гирями. Всё время, что мы были вместе, он полностью был сосредоточен на деле и не пытался заговорить со мной о ночи в амбаре или о чём-либо насчёт нас двоих. По существу, он почти не разговаривал, за исключением, если это не имело прямого отношения к моей тренировке. Как только наша сессия закончилось, он ушёл и в этот день я его больше не видела.

И так продолжалось вплоть до той ночи, когда я сотворила магические водовороты в своей пенистой ароматной ванне, и вспомнила, что не рассказала Николасу ни о встрече с Айне, ни об использовании своей силы на вампире в амбаре. Последнее чего мне хотелось, так это поднимать разговор о той ночи, но ведь это Николас помог мне научиться вызывать эту силу и он всё ещё был моим инструктором.

Следующим утром я подождала, пока мы отрабатывали мои удары кулаком и толчки ногами, чтобы завести об этом разговор. Я вытерла лицо полотенцем и сделала большой глоток воды, прежде чем выболтала это.

— Я вырубила вампира в амбаре.

Николас поставил на пол пару гантелей, которые он держал, и повернулся ко мне лицом. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что моим заявлением удивлён он не был.

— Тристан рассказал тебе.

— Да.

Я попыталась угадать, о чём он думал, но его тон и выражение его лица ничего не выдали.

— Почему ты ничего не сказал?

Он прислонился к стене, сложив руки на груди.

— Я посчитал, что ты сама расскажешь мне, когда будешь готова, и когда почувствуешь, что снова можешь мне доверять.

— Я никогда не переставала доверять тебе.

Я покраснела, но отказалась отводить взгляд от него, поскольку он должен был знать, что я была честна. Если я и могла кому-то доверить свою жизнь, так это Николасу. Насчёт своего сердца я не была так уверена.

— Хочешь мне рассказать, что произошло? Тристан сказал, что ты смогла почувствовать их.

Я рассказала ему всё, точно так же, как и описывала это Тристану. Глаза Николаса сверкнули сдерживаемой яростью, когда история предстала в развернутом виде, но он лишь кивнул, когда я растолковала о холоде в своей груди и как смогла уничтожить вампира. Я могла сказать, что он боролся со своим демоном за контроль. Его разгневанные вспышки всякий раз, когда я была в опасности, теперь обрели смысл. Вот чего я не понимала, так это почему связь заставляла его реагировать настолько сильно, или почему я испытывала растущую потребность подойти к нему и ослабить хмурость его бровей и жёсткую линию его рта.

Вместо этого, стиснув руки за спиной, я сосредоточилась на рассказе.

— Я попыталась вызвать силу, как мы практиковали, но она не появилась до тех пор, пока я не прикоснулась к вампиру. Затем она просто выскочила из меня, как и тогда с другими демонами. Я не понимаю, почему она обожгла его, но не обжигала тебя.

Николас одарил меня натянутой улыбкой.

— Демон-вампир всегда близок к поверхности, потому что он контролирует тело. Ты не сможешь почувствовать моего демона, пока я не подзову его ближе.

На протяжении длительного времени он пристально смотрел в окно, и его лицо предательски выдало битву, происходившую в его душе. Он хотел готовить меня, чтобы помочь мне стать достаточно сильной для самозащиты. Но в то же самое время, не хотел, чтобы я даже и близко находилась к вампиру.

К моему утешению, победила его прагматическая сторона.

— Это хорошо. Это означает, что ты имеешь внутреннюю защиту от вампиров, как минимум против молодых. Нам надо продолжить работать над этим, чтобы удостовериться в том, что она надёжна.

— Что насчёт моего радара вампиров? Мы можем куда-то сходить и испытать его?

Я знала, что он откажет, но попробовать стоило.

— Нет, не до тех пор, пока мы не потратим намного больше времени на твою подготовку. Будет ещё много времени проверить твои другие способности.

— Хорошо, — я была готова подождать, если он был готов принять тот факт, что однажды я буду сражаться с вампирами. Это был небольшой шаг вперёд для нас обоих: — Когда мы сможем поработать над моей силой снова?

Он поднял скакалку и передал её мне.

— Давай закончим занятие и встретимся после обеда, чтобы провести другую тренировку.

Я простонала, когда взяла скакалку. У меня было предчувствие, что мои дни вот-вот станут гораздо более выматывающими.

В течение следующей недели, мы с Николасом вписались в схему. Каждое утро он учил меня новому удару или толчку, а затем он заставлял меня проходить через очередную суровую тренировку. После обеда мы проводили по два часа, работая с моей силой. Ради этого, он привлёк в помощь Криса, поскольку тот был единственным из всех здесь, кроме Николаса и Тристана, кто знал о моём секрете.

Я могла чувствовать, что чем больше я использовала силу, тем сильнее она становилась, но было невозможно испробовать её в полную мощь без демона. Я отказывалась давать Николасу или Крису нечто большее, чем умеренный разряд, как бы сильно они меня не провоцировали. Я бы не рискнула вероятностью причинить боль любому из них, даже если порой они делали трудным противостояние.

С таким же успехом рос и мой контроль, и вскоре я была способна вызывать так много или так мало силы, как мне требовалось. В один из дней я продемонстрировала это, когда Крис начал развлекать себя, проносясь мимо меня и дёргая меня за волосы. Он подошёл слишком близко, и я схватила его за руку. Небольшой разряд, который я послала ему, заставил его светлые волосы приподняться, а колени подогнуться. Когда через несколько минут он смог заговорить, он сказал, что это было сродни быть парализованному. После этого он больше не дёргал меня за волосы.

Несмотря на то, что мы проводили часы, тренируясь вместе, мы с Николасом едва общались, и, учитывая это, отдаленность между нами выросла настолько, что я стала скучать по тому, как всё было раньше. Если безмятежное напряжение между нами и волновало его, то он никак не показывал этого, и я задавалась вопросом, не было ли ему всё равно. Чем больше проходило времени, тем больше я убеждалась, что он не желал связи.

Я стала опасаться дня, когда он появится и сообщит мне, что разрывает связь и уезжает. Мысль о том, что я никогда его снова не увижу, причиняла боли гораздо больше, чем я хотела признавать, и я с головой погрузилась в тренировку, лишь бы избегать раздумий на этот счёт. После своей тренировки, я брала церберов и ходила к озеру в надежде снова увидеться с Айне. Она не появлялась, но мне показалось, что я дважды мельком в воде видела Феорина. Я хотела заняться магией воды в озере, но это было невозможно, поскольку за мной всё время приглядывали воины. После того, как я рассказала Тристану о том, что почувствовала вампира в лесу, и он сообщил это Николасу, они ясно дали понять, что в одиночестве я не выйду, даже невзирая на присутствие двух свирепых церберов рядом со мной. Я не спорила, даже если это означало, что я была ограничена занятиями магией в своей ванне. Меня поразило то, как быстро я стала овладевать магией стихий, в то время как ни одна из моих способностей Мохири не давалась мне с лёгкостью. Я запросто могла создавать мини волны и водяные смерчи, и поднимать температуру воды, когда она начинала остывать, но я сомневалась, что когда-либо смогу почувствовать такую же связь со своим Мори, какую разделяли Мохири со своими демонами.

Всё дошло до того, что я попросила Криса взять меня с собой в город, чтобы купить принадлежности и еду для Оскара. Я вряд ли могла попросить Николаса сделать это, поскольку мы едва разговаривали. Как только мы с Крисом загрузили мои покупки во внедорожник, я почувствовала внезапную резкую боль, когда вспомнила лёгкое добродушное подшучивание между мной и Николасом в тот день, когда я попросила его отвезти меня в зоомагазин. Будет ли когда-нибудь снова также легко между нами или это исчезло навсегда?

Дважды на этой неделе мне написал Дэвид, сообщив, что он со своим другом близко подобрались к Мадлен. Его воодушевление было заразительным. Как только он найдет её, я уведомлю Тристана, чтобы он смог вмешаться и схватить её, если она не ускользнёт снова. Моя мать оказалась весьма способной избегать каждого, особенно свой собственный народ.

После моего разговора с Майклом, я также попросила Дэвида посмотреть, что он сможет нарыть о Мэтью. Я дала ему всё до единой детали, что смогла найти о семье Майкла из Атланты и об обстоятельствах смерти его матери и исчезновении его брата. Я не питала надежд, но должна была попытаться ради Майкла. Дэвид подтвердил то, что я уже знала — Майкл был зарегистрирован на сотнях сайтах и форумах, занимаясь поиском своего брата — и он рассказал мне, что не смог найти ни малейшего доказательства, что Мэтью был жив. Он продолжит поиски, но я уже знала правду, даже если и не знала, как заставить Майкла принять её.

Моё настроение подскочило, когда я проснулась во вторник на неделе перед Днём Благодарения, и моей первой мыслью было, что завтра здесь появится Нейт. Я сама по себе расплылась в улыбке, пока принимала душ, и я едва смогла спокойно посидеть за завтраком. Я даже улыбнулась Николасу, когда вошла в тренировочный зал. Это не заставило его облегчить моё занятие, но я была слишком счастлива, чтобы беспокоиться по этому поводу. «Ничто не расстроит меня на этой неделе».

Когда в этот вечер зазвонил мой телефон, я увидела номер Нейта и засмеялась. Нейт был таким заложником привычек. Он непременно звонил мне каждый вечер по вторникам, и он не собирался пропускать вечер, даже если увидит меня завтра.

— Привет, Нейт!

— И тебе привет. Как дела? — он прозвучал уставшим, и я понадеялась, что он не перегрузил себя работой.

— Ох, ты знаешь… также, — молния, вероятней всего, ударит в меня за эту наглую ложь, но я не могла рассказать Нейту обо всём по телефону. — Итак, ты полностью собрался к завтрашнему дню?

— Вообще-то именно поэтому я и звоню, — он закашлялся, и я слушала его тяжёлое дыхание с растущим чувством ужаса. — У меня в некоторой степени плохие новости. Я не очень хорошо чувствовал себя последние несколько дней, поэтому сегодня сходил к своему доктору. Он говорит, что у меня пневмония, и я не могу путешествовать на этой неделе.

В моей душе разверзлась пропасть.

— Что? Нет! У них здесь есть всевозможные медикаменты. Они могут вылечить тебя от пневмонии в два счёта.

Я уже исчисляла, сколько времени потребуется, чтобы привезти ему лекарства.

Он снова закашлял.

— Сара, ты же знаешь, как я к этому отношусь. Мой доктор что-то прописал, и мне надо всего лишь несколько дней отдыха.

И пропустить День Благодарения? Я пошла к гардеробу, с целью отыскать свой чемодан.

— Тогда я приеду к тебе.

— Нет, — резко произнёс он, и на полпути через комнату я остановилась.

— Нейт?

— Извини, не хотел грубить тебе. Просто ты должна скрываться, и мы не можем рисковать, что кто-то увидит тебя. В любом случае, я не смогу составить тебе хорошую компанию. Мне будет лучше, если ты останешься там, а я приеду попозже.

— Но ты будешь в одиночестве в День Благодарения.

Моё счастье, которое поддерживало меня весь день, иссякло.

— Обо мне не беспокойся. Со мной всё будет хорошо, — сказал он скрипучим голосом. — Я приеду, как только смогу путешествовать. Я не пропущу встречи с тобой ни за что на свете.

— Без тебя это уже будет не то.

— Знаю, но мы скоро увидимся, — он глубоко вздохнул, и я смогла расслышать его грудные хрипы. — Мне надо принять лекарство и немного отдохнуть, чтобы я смог избавиться от этого. Я поговорю с тобой через несколько дней, ладно?

— Ладно, — сказала я, даже несмотря на то, что была далеко не в порядке.

С тех пор как я оказалась здесь, я вела счёт дням до Дня Благодарения, когда снова увижу Нейта. Разочарование глубоко пропороло меня, и единственное, чего мне хотелось, так это свернуться калачиком в постели и плакать.

Боже, я ужасная личность. Я тут упивалась жалостью к себе, в то время как Нейт страдал от пневмонии. Он проведёт в полном одиночестве праздник, а я думала лишь о себе. Я не могла даже позвонить Роланду или Питеру и попросить их заехать и проверить Нейта, поскольку семья завтра уезжала провести выходные с их бабушкой, которая жила близ Бангора.

Побуждение поехать домой, невзирая на его доводы, было настолько сильным, что я схватила рюкзак и доверху набила его одеждой, прежде чем здравый смысл взял верх. Нейт был прав, прямо сейчас для меня было небезопасно в Нью-Гастингсе. Всё, что я сделаю, так это поставлю нас обоих в опасность, и я не смогу простить себя, если он снова из-за меня пострадает.

Это была долгая бессонная ночь, и она оставила меня уставшей и раздражённой следующим утром. Менее чем через десять минут после начала тренировки, Николас отошёл в сторону и спросил меня что случилось.

— Ничего, — пробубнила я, неудачно попытавшись ударить тяжёлую грушу, как он учил меня вчера.

— Ты явно чем-то расстроена.

— Я в порядке, — солгала я.

Слёзы грозили пролиться, и я гневно ударила грушу. Я хотела рассказать ему, что случилось, но обстоятельства были настолько странными между нами, что я не знала, как с ним разговаривать. И я не хотела бегать к нему всякий раз, когда всё шло не так. Я хотела доказать нам обоим, что могу справиться со всем самостоятельно.

— Мы можем вернуться к работе?

Он продвинулся вперёд, чтобы снова схватить грушу, и когда он заговорил, его голос потерял некую прохладу, которая присутствовала в нём последние несколько дней.

— Просто, чтобы ты знала, я здесь, если ты захочешь поговорить.

Оставшуюся часть сессии никто из нас особо не разговаривал, но слова Николаса весь день напролёт снова и снова проигрывались в моей голове. Чем дольше я об этом думала, тем более виноватой себя ощущала за то, что была такой агрессивной с ним. Ничего из этого не произошло по его вине, и когда он протянул мне руку помощи, я повела себя как засранка. Не потому ли, что хотела быть сильной, или на деле это произошло из-за того, что я боялась открыться ему, опасалась того, куда это могло привести? Прямо сейчас мы оба были в непонятном месте где-то между раем и адом, потому что я не могла справиться с «нами» и потому что он не давил на меня. Это было несправедливо по отношению к нему, и настало время мне прекратить вести себя так, будто у меня единственной были чувства.

Ко времени как наступил ужин, я набралась смелости и приняла решение поговорить с Николасом. Я всю трапезу провела в ожидании его появления, и едва прикоснулась к своей еде или слушала, что обсуждали рядом со мной Джордан с Оливией. Когда он не показался, я чуть ли не заскрипела зубами от расстройства. Наконец-то я захотела поговорить, а он решил покушать где-то ещё.

— Привет, кузина, выглядишь так, будто потерялась, — сказал Крис, когда я натолкнулась на него в главном коридоре после ужина.

Я была в курсе, что они с Николасом часто работали и вели тренировочные бои вместе. Если кто и обладал сведениями где его найти, так это Крис.

— Вообще-то, я ищу Николаса. Не знаешь, он где-то здесь?

Он вскинул бровь.

— Ты ищешь Николаса? Это что-то из ряда вон выходящее.

— Да, как мир Биззаро, — парировала я и стала наблюдать, как он в замешательстве нахмурил брови.

— Мир Биззаро?

— Ну же, из комиксов про Супермена? — он покачал головой, а я вздохнула. — Как ты можешь жить вечно и не знать о Супермене?

Он скривил лицо.

— Я знаю, кто такой Супермен, просто я не читаю комиксы. А что касается Николаса, полагаю у него с Тристаном встреча. Они должны сейчас вот-вот закончить.

— Спасибо.

Я направилась к кабинету Тристана в надежде застать Николаса до того, как он уйдёт или прежде чем моя вновь обретённая смелость покинет меня.

Дверь кабинета Тристана открылась, пока я шла по коридору, и я услышала, исходившие из кабинета приглушённые мужские голоса. Приблизившись, я смогла уловить отрывки разговора, и я остановилась на своём пути, когда услышала низкий голос Николаса.

— … не то, чего я хотел… несчастлив… разорвать связь.

Я вздрогнула, как будто мне нанесли пощёчину. Николас хотел разорвать связь? Я знала, что не должна была быть удивлена этому по прошествии последней недели, но всё равно для меня оказалось шоком услышать, как он это произносит. Я не была готова к острой боли в груди. Моё горло стянуло, и я развернулась, чтобы уйти, прежде чем один из них выйдет и увидит меня.

Моё бегство было прервано последним человеком, которого я хотела бы видеть. Селин откинула свои длинные чёрные волосы за плечо и пронзила меня жалостливым взглядом, что было в десятки раз хуже, чем её привычная презрительная усмешка.

— Значит, теперь ты знаешь, — сказала она тихим голосом, так чтобы Николас с Тристаном не смогли её услышать. — Если тебе не совсем наплевать на Николаса, ты отпустишь его.

Я протолкнулась мимо неё.

— Как будто тебе не всё равно. Ты просто хочешь его для себя.

Она с лёгкостью пошла со мной в ногу.

— Не буду лгать, я действительно хочу его, а он хочет меня. Однажды у нас с Николасом было нечто очень особенное, и мы были бы вместе уже, если бы эта смехотворная парная связь не сбила бы его с толку. Мужчины чересчур восприимчивы к этим делам.

Я сделала вид, что не обращаю на неё никакого внимания, но она продолжила говорить:

— Ты милая девочка, Сара, но Николас мужчина. Я понимаю, почему ты могла вообразить себе, что влюблена в него, ты не будешь первой юной девушкой, которая отдала ему своё сердце. Но он желает женщину, а не девочку.

— Почему тогда он не разрывает связь? — мой голос надломился, и я пошла быстрее, попытавшись уйти от неё.

— Он слишком порядочный. Ты знаешь его достаточно долго, чтобы увидеть каким благородным он может быть. Он не хочет причинить тебе боль.

Её слова были болезненными шипами, и у меня не было от них защиты, поскольку они были истиной. Разве я не думала точно также, когда узнала про связь? Николас не был монахом, и он, вероятно, за время своей жизни побывал с множеством таких красивых женщин, как Селин. Что он вообще может хотеть от девочки, которую взбудоражил даже простой поцелуй, и она была настолько глупа, когда дело касалось мужчин, что посчитала, будто гей флиртовал с ней?

Мы дошли до первого этажа, и Селин схватила меня за локоть раньше, чем я смогла уйти.

— Вы всё ещё можете быть друзьями, если это то, чего ты хочешь, но с твоей стороны жестоко удерживать его этим, когда он, безусловно, несчастлив, — она выпустила мою руку и повернулась, чтобы уйти. — Подумай об этом и ты поймёшь, что я права.

— Тебя-то я как раз и искала, — Джордан быстро сбежала вниз по лестнице из нашего крыла и сердито посмотрела, когда заметила удаляющуюся спину Селин. — Чего она хотела?

Я выдавила улыбку.

— Как обычно; ты же знаешь Селин.

— К сожалению, — она взяла меня под руку. — Забудь о ней. Нас с тобой ждёт вечеринка.

— Джордан, мы не можем пойти на вечеринку после того, что случилось на прошлой.

Не стоит и упоминать, что Тристан с Николасом, вероятней всего, запрут меня в комнате на замок, если я хоть словом обмолвлюсь об этом.

Она хихикнула и потянула меня за руку.

— Кто говорил о выезде из бастиона? Мы прямо здесь собираемся провести свою собственную маленькую праздничную вечеринку.

— Это здорово, но не думаю, что я в настроении развлекаться сегодня вечером.

— Послушай, я понимаю, что ты угнетена по поводу того, что твой дядя не приедет, но что хорошего в том, что ты всю ночь будешь прятаться в своей комнате и придаваться унынию из-за этого? — она пригвоздила меня непреклонным пристальным взглядом. — Разве не лучше потусоваться с нами и немного повеселиться? У нас есть пиво, и Терренс раздобыл немного «Гран Патрона».

Я понятия не мела, что такое было «Гран Патрон», но предположила, что это был какой-то алкоголь. Я не была любителем спиртных напитков, но могла выпить одну или две банки пива. Я подняла взгляд на лестницу и осознала, что прямо сейчас мне крайне не хотелось пребывать в одиночестве.

— Ну, давай же, — уговаривала Джордан, ошибочно приняв мою нерешительность за нежелание. — Не заставляй меня пить одну с этими неудачниками.

— Ладно.

— Отлично. Пошли.

Я ожидала, что мы пойдём в одну из комнат отдыха, поэтому была очень удивлена, когда она направилась к главному выходу.

— Куда мы идём?

— На арену, — сказала она, как только мы вышли на улицу.

Температура достаточно сильно упала по сравнению с тем, что было днём, и я задрожала в своём свитере. Я подняла лицо к небу и глубоко вдохнула холодного воздуха. Если моё обоняние не ошибалось, возможно, на День Благодарения у нас будет белым бело.

— Что ты делаешь? — спросила Джордан.

— Нюхаю воздух. Думаю, пойдёт снег.

Она втянула носом воздух.

— Ты можешь унюхать снег в воздухе? Серьёзно?

— А ты не можешь?

— Нет.

— Ох.

Она искоса на меня посмотрела.

— А ты странная, ты знаешь это?

Было приятно улыбнуться.

— Ты и понятия не имеешь.

Дверь на арену открылась ещё до того, как мы дошли до неё, и на улицу пролился свет.

— Самое время вам двоим тут появиться, — выкрикнул Терренс. — Мы уже подумали было начинать без вас.

Джордан рассмеялась.

— Можно подумать, вы, слабаки, смогли бы устроить вечеринку без нас.

Он отступил в сторону, и мы вошли на арену, где другие стажёры сидели вместе у большого холодильника. Даже Майкл был там, и было поразительно видеть его, оторванным от его ноутбука.

— Пора начинать вечеринку, — пропел Терренс. Он подошёл к холодильнику и начал подавать всем пиво. Когда все мы были обеспечены пивом, он поднял свою бутылку и сказал: — За нас.

— За нас.

Мы все выпили. Джош включил небольшой портативный стереопроигрыватель, и «Колдплэй» наполнил зал. Мы сидели всемером, пили и разговаривали о тренировках, и о том, когда отправимся на свою первую миссию. Каждый уже слышал историю Джордан о нашем приключении на вечеринке, и теперь они хотели услышать мою версию истории. Я рассказала им всё, что смогла, без разоблачения своих секретов. Джордан засияла, когда я описала, как легко она справилась с двумя вампирами. Смертные девушки находили общий язык по поводу таких дел, как парни и музыка; мы же сходились на почве того, как задать жару демону. Неудивительно, что у меня никогда не было ни одной подружки среди человеческих девушек.

— Итак, ты и Даньшов, да? — спросил Джош.

Это был первый раз, когда кто-либо из них, помимо Джордан, упомянул связь, и всё, что я сделала, так это пожала плечами и сохранила выражение своего лица пустым. Внутри, моя душа болела, когда я прокручивала слова Николаса Тристану.

Джордан опустила свою бутылку.

— Эй, Терренс, где тот «Гранд Патрон», о котором ты хвалился? Думаю, настало время для шота.

— Да, чёрт, — Терренс запустил руку под своё сидение и вытащил бутылку прозрачного алкогольного напитка и комплект стопок. — Время текилы!

Я попыталась отказаться, когда Терренс передал мне стопку.

— Я не особо люблю алкоголь.

— Это потому что ты не пробовала хороший. Ты должна попробовать хотя бы разок.

Джордан слегка подтолкнула меня плечом.

— Давай, ты должна выпить хотя бы один шот с нами.

Я скривила лицо, но приняла стопку.

— А вы вообще слышали о давлении коллектива?

— Это человеческая фигня, — ухмыльнулся Джош и поднял свою стопку. — Воины называют это вызовом, а мы никогда не отклоняем сложные задачи.

Все, кроме Майкла взяли стопки, и когда Терренс сказал «поехали», мы опустошили содержимое. Текила была тёплой и терпкой, и она прожгла свой путь вниз к моему желудку. Минуту спустя приятное покалывание растеклось по моим конечностям.

— Видишь, я знал, что тебе понравится, — сказал Терренс, когда я улыбнулась. — Хочешь ещё один шот?

— Может быть позже.

Я снова взяла пиво и потягивала его, когда интоксикация от текилы накрыла меня. «Ого, мне надо притормозить».

Я не стала спешить со вторым пивом, но все остальные, за исключением Майкла, казалось, устроили соревнование, чтобы посмотреть, кто сможет больше выпить. Джордан не шутила, когда назвала их слабаками, потому что она выпила больше, чем любой из них и, судя по всему, едва испытывала опьянение.

Ко времени, когда я начала третье пиво, Оливия с Джордан убедили меня принять третий шот. Хотя по правде, им не обязательно было так сильно меня убеждать, поскольку я обнаружила, что чем больше я выпивала, тем меньше думала о Николасе и Селин и о том, как сильно я скучала по Нейту. Кто-то совершил махинации со стереопроигрывателем, и я обнаружила себя танцующей с Джордан и Оливией, поющей и смеющейся, и веселившейся на полную. Так вот каково это было забыться и хорошо проводить время. Я представила лицо Роланда, если бы он увидел меня сейчас, и ещё больше смеха вырвалось из меня.

Ко времени, когда я допила своё пиво, я чувствовала себя так, словно могла сделать всё что угодно, и меня обуревало стремление найти Николаса и сказать ему, что он был свободен и мог быть с Селин или с кем бы он ни захотел. Я проигнорировала резкую боль в своём сердце, когда встала. Он дал ясно понять чего желал, и это была не я, так зачем же ждать с разрывом связи? Чем больше я об этом думала, тем сильнее было побуждение отыскать его и покончить с этим.

— Эй, куда ты собралась? — окликнула меня Джордан, когда я направилась к двери.

— Мне надо кое с чем разобраться.

— Но мы же веселимся.

— Я вернусь чуть позже.

Я открыла дверь, и морозный воздух ощутился бальзамом на моём разгорячённом лице. Снаружи ночь была тихой, и в небе висели тяжёлые облака. Мои ноги были немного шаткими, когда я пошла к главному зданию, но это не удержит меня от моей миссии. Я собиралась найти Николаса, поделиться с ним радостной новостью и затем вернуться на вечеринку и отпраздновать свою свободу.

После охлаждающей температуры улицы, в главном фойе было как в сауне, и мне пришлось зацепиться за перила, пока я поднималась по ступенькам на второй этаж северного крыла. Только самые старшие воины жили в этом крыле, так что Николас должен был быть где-то здесь. «Если он не был с Селин», — произнёс придирчивый голос, и я покачала головой, желая изгнать противную мысль.

Остановившись в начале коридора второго этажа, я посмотрела на ряд закрытых дверей и осознала, что в моём плане был изъян. Я понятия не имела, какая дверь вела в апартаменты Николаса, и я же не могла постучать в каждую из них.

— Проклятье, — пробормотала я, двинувшись вглубь пустого коридора.

Теперь мне придётся ждать до завтра, чтобы поговорить с ним, а у меня было подозрение, что утром я уже не буду чувствовать себя такой же отважной.

— Сара?

Вздрогнув, я развернулась и натолкнулась на твёрдое тело. Николас протянул руки, чтобы придать мне равновесия, и я подняла взгляд на пытливые глаза Николаса.

Он выпустил меня и отступил.

— Что ты здесь делаешь? Искала меня?

Встреча с ним побудила во мне вихрь эмоций и заставила мою храбрость улететь через ближайшее окно.

— Н-нет.

Я переместилась, чтобы обойти его, но начала слишком быстро и качнулась в сторону. Он поймал меня и развернул, и я снова оказалась к нему лицом.

— Что с тобой не так? Ты пьяна?

— Нет, — резко возразила я, и не могла не вспомнить последний раз, когда он обвинил меня, что я была в нетрезвом состоянии.

На этот раз, вероятней всего, он был прав. И прямо как по команде, коридор начал кружиться, и я поняла, что мне надо выбраться отсюда до того, как сделаю нечто такое, что меня опозорит. Я выдернула руки из его хватки, но отрывистые движения стали перебором, и мой желудок начало скручивать. Я зажала рот рукой.

— О, мне не хорошо, — простонала я сквозь пальцы.

Я услышала, как он вздохнул, прежде чем одной рукой обнял меня за спину, а другой скользнул под мои колени, бережно подхватил меня и прижал к своей груди. Потрясение заструилось во мне, и я бы попыталась освободиться, если бы не боролась с тем, чтобы меня не стошнило на нас обоих. Он поспешил к последней двери и умудрился её открыть, не высвобождая меня. Я едва мельком увидела гостиную комнату, выполненную из тёмных пород дерева и в приглушённых зелёных и коричневых тонах перед тем, как мы вошли в большую ванную комнату. Он поставил меня на ноги на кафельный пол, и я бросилась к туалету, где меня начало безжалостно тошнить.

— О, Боже, я умираю, — прорыдала я между извержением текилы и пива.

Я едва ли проболела день в своей жизни, и несколько раз мне нездоровилось, что не шло ни в какое сравнение с тем, как гнусно я чувствовала себя сейчас.

Мне потребовалось несколько минут на осознание, что всё это время Николас был у меня за спиной и держал мои волосы подальше от лица. К моему бедственному положению прибавилось и унижение.

— Пожалуйста, уйди и дай мне умереть с миром, — прошептала я охрипшим голосом, прежде чем подступил очередной позыв к рвоте.

Он отпустил мои волосы, и я подумала, что он покинул ванную комнату. Но затем я услышала, как в раковине включилась вода, и он снова вернулся, поднял мои волосы и положил холодное влажное полотенце мне на шею. Ощущалось это настолько хорошо, что я никак не смогла заставить себя снова попросить его уйти. Я не знала, как долго я свешивалась над унитазом, страдая рвотой, но всё это время он оставался со мной, бесшумно прижимая влажное полотенце к моей шее. Когда мой желудок, наконец, покончил с изгнанием абсолютно всего мерзкого алкоголя, до единой капли, я смыла туалет и осела, прислонившись к блаженно холодной керамической ванне, почувствовав себя чересчур измождённой, чтобы двигаться. Я снова услышала, как потекла вода, прежде чем Николас поднял мой подбородок и вытер моё лицо полотенцем.

— Ещё тошнит?

Я слабо покачала головой, слишком уставшая и смущённая, чтобы посмотреть на него. Я притянула колени к груди и положила на них голову. Я не была уверена, где возьму сил, чтобы встать и вернуться в свою комнату, и единственное, чего я хотела, так это свернуться в клубок и уснуть прямо здесь, на полу его ванной комнаты.

— Вот, прими.

Я учуяла запах пасты-гунна ещё до того, как она коснулась моих губ, и я подняла руку, чтобы оттолкнуть её.

— Поверь мне, завтра ты будешь благодарна за это.

Потребовался всего лишь намёк на колоссальное похмелье, которое ждёт меня утром, чтобы заставить меня отрыть рот и принять противную пасту. Меня передёрнуло, когда я проглотила её. Мне показалось, что я услышала тихий смешок, но я была слишком поглощена своим мучением, чтобы волноваться на этот счёт.

— Ладно, давай уберём тебя с пола.

Раньше, чем я смогла что-либо сказать, он поднял меня, словно я ничего не весила, и отнёс в другую комнату, где посадил на мягкий кожаный диван. Я свернулась калачиком, положив голову на подлокотник, и почувствовала, как диван прогнулся, когда он сел на другом конце. В течение нескольких минут никто из нас не говорил, и я попыталась придумать что-нибудь, что ему сказать.

— Ты приходила увидеться со мной?

Я молча кивнула, не посмотрев на него.

— И сначала тебе потребовалось напиться?

Неужели в его тоне прозвучало веселье? Мне захотелось возразить, но я не смогла после того, каким образом он позаботился обо мне.

— У стажёров была вечеринка, — проскрипела я.

Моё горло было содрано из-за рвоты.

— Ты пришла пригласить меня?

На этот раз нельзя было не расслышать юмор в его голосе.

— Нет, я…

Теперь, когда я сидела напротив него, я и понятия не имела, как сказать ему то, что должно было быть сказано. Более того, я не хотела говорить это. Я не могла вынести мысли о том, что никогда снова не увижу его.

— Не спеши.

Я не могла не торопиться, поскольку тогда я никогда не выскажусь, а он заслуживал лучшего, чем это. «Будь сильной и просто выложи всё на чистоту. Как минимум, ты можешь сделать это ради него».

— Я хотела, чтобы ты знал, что… что ты свободен. Я собираюсь разорвать связь.

— Что?

Я подняла взгляд от услышанного потрясения и гнева в его голосе. Его рот превратился в прямую линию, и на несколько секунд кровоточащая боль блеснула в его глазах, прежде чем он отвёл взгляд. Я прикусила губу в замешательстве. «Почему он был расстроен? Я же давала ему то, чего он желал».

— Прости. Я знаю, что совершенно неправильно поступаю в сложившейся ситуации.

— Не извиняйся, — холодно сказал он. — Не думаю, что есть простой способ сделать нечто подобное.

Моё горло стянуло настолько болезненно, что я подумала, что задохнусь. Почему Тристан не предупредил меня насколько больно разрывать связь? Как сковывает твои лёгкие, вплоть до того, что ты едва можешь дышать, или о льде, который наполняет твои вены до такого уровня, когда ты понимаешь, что никогда больше не согреешься. Если Николас испытывал хотя бы половину боли, что я сейчас, не удивительно, что он не мог посмотреть на меня.

— Вот почему ты была расстроена на тренировке сегодня.

— Нет, было нечто ещё.

Я не могла говорить о Нейте сейчас, только если не хотела полностью сорваться. Было и так достаточно боли, которую я могу вынести за один раз.

Долгое время он хранил молчание, и когда он заговорил, его голос прозвучал равнодушным, отстранённым.

— Что заставило тебя ждать до сегодняшнего вечера, чтобы сказать мне? Мы видим друг друга каждый день.

Я решила сказать ему правду, невзирая на то, как бы тяжело не было признаваться в этом.

— Я-я нечаянно подслушала твой разговор с Тристаном сегодня вечером. Ты сказал, что хочешь разорвать связь.

Он резко повернулся ко мне, и прищурил глаза.

— О чём ты таком говоришь?

— Ты сказал Тристану, что несчастлив и не хотел, чтобы это произошло, — я болезненно глотнула. — Я не хотела подслушивать, и я услышала лишь отрывки разговора. А затем Селин сказала…

Его голос снова стал жёстким.

— Что сказала Селин?

— Она сказала, что было несправедливо удерживать тебя связью, которую ты не желаешь, и что ты слишком благородный, чтобы разорвать её, — свежая волна страдания пронеслась по мне и горячие слёзы потекли вниз по моим щекам. Я зарылась лицом в руки, не в силах больше смотреть на него: — Мне ж-жаль. Я никогда не хотела причинить тебе боль.

— Проклятье, — Николас передвинулся по дивану и притянул меня к себе, и я охотно пошла в комфорт его рук. — Селин не имела права говорить тебе это. И ты неправильно истолковала то, что услышала из сказанного мной Тристану. Я сказал ему, что никогда не желал, чтобы ты обнаружила это таким образом, и что предпочёл бы, чтобы ты разорвала связь, чем видеть тебя несчастной из-за неё.

— Ты не хочешь разрывать связь? — спросила я, запутавшись ещё больше.

— Нет.

У меня перехватило дыхание. Что он имел в виду?

— Не хочешь?

Я почувствовала, как его тело немного напряглось.

— А ты?

Как же ответить на этот вопрос? Хотела ли я выяснить всё то, чтобы между нами ни было? Да. Готова ли я была к целой вечности? Нет. Как я скажу «да» одному и «нет» другому?

— Ты не должна отвечать прямо сейчас, — нежно сказал он.

Он снова оберегал меня, поставив мои чувства превыше своих, и его самопожертвование вызвало новый приступ слёз. Его руки стянулись вокруг меня.

— Мне жаль, что тебе пришлось узнать обо всём этом таким образом. Меньше всего на свете я хотел ранить тебя.

Прошли минуты, прежде чем я смогла успокоиться, чтобы снова заговорить.

— Почему ты не рассказал мне о связи в Нью-Гастингсе.

— Если бы я рассказал тебе правду тогда, ты никогда бы не приехала сюда, а мне надо было, чтобы ты была в безопасности, — его голос изобиловал эмоциями, заставив впервые с момента нашего знакомства прозвучать его уязвимым.

— Тристан сказал мне, что связь делает тебя покровительственным. Может быть, ты отнесёшься к этому иначе, если мы разорвём её. Тебе не надо будет беспокоиться обо мне всё время.

Я не хотела предлагать это, но я и не желала быть его слабым местом.

Он притянул меня ближе, вплоть до того, что моя голова оказалась под его подбородком, и его тепло прогнало озноб, который захватил моё тело. Я закрыла глаза и позволила его знакомому запаху наполнить мой нос.

— Я всегда буду заботиться о тебе. Разве ты до сих пор не поняла этого?

Я кивнула, прильнув к его груди.

— О чём ты думаешь? — нежно потребовал он. — Поговори со мной.

— Я больше не знаю, что и думать, — хрипло прошептала я. — Я хочу сказать, мы ссоримся с нашей первой встречи, и я знаю, что ты изначально был не особо счастлив встретить меня. Моя жизнь сплошной бардак, и я никогда не буду воином, как… Селин.

Имя другой женщины оставило кислый привкус во рту, но я должна была высказаться. Я никогда не буду очаровательной или сладострастной или какой бы там ни было, что мужчин привлекает в Селин. Я не хотела походить ни под одно из этих описаний. Я, возможно, была сбита с толку во многом в своей жизни, но я также была и счастлива быть той, кем я была. Что если Николас хотел видеть во мне нечто, чем я не обладала, и он не осознает этого, пока не станет слишком поздно?

— Сара, я не хочу, чтобы ты была как Селин.

— Но откуда ты знаешь, чего хочешь? Как ты можешь знать, исходит ли то, что ты чувствуешь от тебя или со стороны Мори, над которым ты не властен?

Я хотела спросить его, как связь ощущается для него, чтобы помочь себе разобраться в своих собственных эмоциях, но я не смогла выразить вопрос словами.

Я почувствовала его вздох.

— Мы с моим Мори разделяем наши разумы и эмоции, но я всегда понимаю разницу.

— Я в таком замешательстве. Я ничего из этого не понимаю. Как будто я больше не имею контроля над своей жизнью. Я напугана.

Как мне объяснить ему, что то, что пугало меня, вовсе не было связано с ним? Что связь может изменить нас, и я боялась потерять себя, ту кем я была?

Он начал поглаживать рукой мои волосы.

— Сначала я чувствовал то же самое.

— Ты был напуган? — я не смогла скрыть неверие в своём голосе.

Он тихо усмехнулся.

— Меня до смерти напугало, когда я увидел тебя в том клубе и почувствовал нечто между нами. Я никогда не испытывал ничего подобного, и я не был готов чувствовать такое к кому-либо, не говоря уже о сироте, которую обнаружил в баре. Я хотел остаться с тобой и в то же время убраться от тебя подальше. Я попытался уйти, но не смог. И когда я увидел тебя в руках того вампира…

Слабая дрожь прошлась по нему, и я положила руку на его грудь. Через минуту я почувствовала, как он снова расслабился.

— Ты сказал, что поначалу был растерян и напуган. Больше нет?

Я затаила дыхание, пока ждала его ответ. Я отчаянно желала знать, что он чувствовал; куда, по его мнению, обстоятельства между нами приведут нас.

— Нет. Да, в том баре всё началось с моего Мори, но очень скоро я понял, что в тебе было гораздо больше, чем ты позволяла людям видеть в себе. Ты сводила меня с ума, когда была чересчур упрямой и безрассудной, и у тебя сверхъестественный дар находить неприятности. В то же самое время, я не смог не восхититься твоим независимым духом, и насколько неудержимо покровительственной ты была по отношению к своим друзьям. Ты была неподготовленной сиротой без каких-либо явных способностей, восставшая против Мохири-воина между тем как защищала двух оборотней и тролля. Ты была нечто таким, что стоило познать. Я не хотел испытывать к тебе нечто большее, чем обязанность, но ты сделала это невозможным.

Его признание оставило меня под впечатлением. Николас никогда не открывался мне подобным образом, и его слова прозвучали искренними. Он говорил мне, что его привлекла я, а не мой Мори, а он не производил впечатления человека, который позволил бы втянуть себя во что-то против его воли. Мой мир изменился, чтобы соответствовать этой новой реальности, в которой мы с Николасом были больше, чем просто друзья. Мы сейчас покончили с этой страницей, и возврата назад уже не будет. Я не хотела возвращаться.

— Я тоже что-то почувствовала, когда мы встретились. Казалось, будто я так или иначе знала тебя, даже несмотря на то, что мы никогда не встречались. Тем вечером моя жизнь была перевернута вверх дном во многих смыслах. Затем ты приехал увидеться со мной, и я разгневалась на тебя за то, что рассказал мне, кем я была, и за то, что изменил всё вокруг. Я натворила достаточно всяких глупостей, и я ненавидела, что ты был прав насчёт этого. Я ненавидела, что ты не уходил и не давал мне быть той, кем я привыкла быть. Я считала, что ты был высокомерным и властным, и был решительно настроен свести меня с ума.

Он склонился и произнёс хриплым голосом:

— Если это объяснение в любви, я не дополучаю тёплого, эмоционального отношения.

— Я не закончила, — выпалила я, совершенно разволновавшись. Он только что использовал слово на букву Л. А я совсем ещё не была готова к этому: — Даже когда я была зла на тебя, я знала, что всё то, что ты делал, было ради моей защиты, и я всегда чувствовала себя в безопасности с тобой. Это было странно. И мне не так просто довериться людям, но я практически мгновенно поверила тебе. Но не думаю, что вплоть до того дня на утёсе, до того как ты появился, я осознавала, что чувствовала нечто большее. Я была одна и собиралась умереть, и всё о чём я могла думать, так это о людях, которых никогда больше не увижу. Я подумала о тебе, — я сделала глубокий вдох. — И… я на самом деле скучала по тебе, когда ты оставил меня здесь, и это больно, поскольку я думала, что ты был рад избавиться от меня.

— Я не должен был уезжать подобным образом. Я должен был подождать несколько дней, пока ты не устроишься на новом месте, и сказать тебе, что уезжаю на некоторое время.

— Что мы теперь будем делать… с этим, с нами?

— А чтобы ты хотела сделать?

— Я не знаю. Я имею в виду… — я на минуту утихла, чтобы подумать о том, что хотела сказать. — Когда Тристан рассказал мне о связи, я была расстроена, что ты утаивал это от меня, и признаю, я немного перепугалась. Не пойми меня неправильно после того, чем мы с тобой только что поделились, но мы знаем друг друга лишь несколько месяцев. Ты мне очень нравишься, но как же нам узнать действительно ли мы хотим провести вместе вечность. Вечность — это очень долгий срок.

Я расстроилась. «Боже, какая же я жалкая?»

— Я тебе очень нравлюсь? — переспросил он, поддразнивая меня.

Моё лицо запылало, и я была рада, что оно было спрятано в его рубашке.

— Иногда.

Он снова погладил мои волосы.

— Вечность это долгий срок, но мы не должны думать об этом прямо сейчас. Давай просто не будем торопиться и посмотрим, что будет. Только пообещай мне, что ты будешь говорить со мной, если возникнут вопросы или сомнения, вместо того, чтобы прислушиваться к другим людям.

— Обещаю, — сипло произнесла я.

— Хорошо. А теперь, не хочешь ли ты мне рассказать, что беспокоило тебя сегодня на тренировке, если это было не это?

— Нейт не приедет на День Благодарения, — я рассказала ему о звонке Нейта вчера вечером, и он провёл рукой вниз, утешительно погладив мою спину.

— Мне жаль. Я знаю, как сильно ты ждала его визита.

— Без него это будет уже не то, — я шмыгнула носом, подавив очередную порцию слёз. — Боже, мне никак не перестать плакать сегодня вечером.

— Тогда хорошо, что мои рубашки не садятся, когда намокают, — сказал он, заставив меня улыбнуться.

Я икнула, и Николас негромко рассмеялся. Он немного передвинулся, нежно прижавшись губами к моей макушке. Моё сердце переполнилось чувствами, и я обняла его. Впервые за долгое время я не испытывала тревогу или страх. Я не знала, что будет завтра или на следующей неделе, но прямо сейчас я чувствовала тепло и счастье. Мой Мори тихо вздохнул, и я осознала, что никогда не замечала, чтобы он был таким тихим и довольным.

— Тебе лучше? — спросил Николас, успокаивающими круговыми движениями потирая рукой мою спину, от чего меня стало клонить в сон.

— Да, но я никогда снова не прикоснусь к текиле.

Его грудь содрогнулась от смеха.

— Если бы я знал, что ты собираешься в пьяный загул, я бы тебя предупредил, что у фейри очень низкая стойкость к человеческому алкоголю в отличие от всех нас. Похоже, ты унаследовала эту особенность от своей семьи фейри.

— Отлично, и ты говоришь мне об этом только сейчас. Тот ещё тренер.

— Вообще-то, хороший тренер даст тебе самой сначала совершить ошибки, чтобы ты научилась никогда их не повторять.

Я состроила лицо, даже невзирая на то, что он не мог его видеть.

— Тогда ты самый лучший тренер в истории.

Николас усмехнулся.

— Как ты вообще без меня обходилась?

— Понятия не имею.

Глава 19

Я медленно просыпалась в объятиях восхитительно тёплого кокона, в котором мне хотелось остаться навечно. Блаженно счастливая, я вздохнула и прильнула к источнику тепла.

— Доброе утро.

Потребовалось несколько секунд, чтобы голос запечатлелся в моём разуме. Я открыла глаза и первое, что увидела, это был солнечный свет, лившийся сквозь окно. Далее я увидела широкую грудь, к которой прижималась щекой. Я моргнула несколько раз, попытавшись очистить свою одурманенную голову, и вскоре я пожалела об этом, когда осознала, где была и, что ещё более важно, на ком я растянулась.

— Доброе утро, — пробормотала я, слишком смущённая, чтобы двигаться.

Вдоль моей спины переместилась рука.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Николас хриплым утренним голосом, что заставило мой желудок задрожать.

События прошлой ночи нахлынули на меня, и я вспомнила всё до единой позорной детали, о времени, проведённом мной на полу его ванной комнаты, за которым последовал наш разговор, и о Николасе, обнимавшим меня на диване. Вот что я не помнила, так это как уснула или как оказалась в моём нынешнем положении на нём.

— Хорошо, — хрипло ответила я. — Учитывая обстоятельства.

— Учитывая галлон алкоголя, который ты оставила в ванной, хочешь сказать?

Мне не надо было видеть его лицо, чтобы понять, что он улыбался. Я сердито посмотрела на его грудь. Хорошо было знать, что хоть один из нас наслаждался этим.

— Фу, не напоминай мне.

Я оттолкнулась от него и села, не в силах встретиться с ним взглядом. Пригладив волосы и убрав их с лица, я задалась вопросом, как же между нами теперь будут обстоять дела. Прошлой ночью страсти накалились, и мы слишком много высказали друг другу, поделились чересчур многим, чтобы теперь смогли вернуться к тем отношениям, что у нас были день назад. Я была этому рада, но не знала, что в свете дня чувствовал Николас.

— Ты посмотришь на меня?

— Я этого не планировала.

Он нежно рассмеялся и сел.

— Ты же понимаешь, что не сможешь избегать меня вечно.

Я сосредоточилась на синем небе за окном.

— Почему ты думаешь, что не смогу?

— Потому что я тебе нравлюсь… очень.

Моё лицо вспыхнуло жаром, и я повернулась, чтобы свирепо на него посмотреть, но чтобы я ни собиралась ему сказать, было забыто, как только увидела его взъерошенные волосы, тёплый взгляд и чувственную улыбку. Мой желудок совершил кувырок, и моей единственной мыслью было то, что я хотела вернуться назад и ещё раз проснуться в его руках.

Его улыбка стала шире, как будто он точно понял, о чём я подумала.

— Видишь, это продлилось недолго.

— Заткнись, — возразила я, и он снова рассмеялся.

Он провёл рукой по своим тёмным волосам, и мои внутренности снова сжались. Было так нечестно с его стороны выглядеть настолько хорошо с утра, в то время как я, вероятней всего, выглядела как полный отстой, особенно после прошлой ночи. И я даже думать не хотела о том, чем должно быть пахло моё дыхание. Надо полагать, я смогу уничтожить вампира, просто дыхнув на него.

— Ты в порядке? — спросил он значительно серьёзней. — С нами?

Неуверенность в его глазах заставила меня захотеть его обнять. Боже, одна ночь на диване с ним, и я уже была в сентиментальном беспорядке.

Я кивнула.

— А тебя… устраивает?

— Да.

Его улыбка была настолько нежной, что я внезапно застеснялась.

Я поднялась на ноги.

— Прошу меня простить; мне надо воспользоваться твоей ванной комнатой и какой-нибудь жидкостью для полоскания рта.

Он ухмыльнулся.

— Не стесняйся.

Встав перед зеркалом в ванной комнате, я скривила лицо от вида спутанных волос и опухших глаз. Я ополоснула лицо холодной водой и сделала всё возможное, чтобы прочесать волосы пальцами. Расчёска Николаса лежала на полке, но казалось слишком интимным использовать его личные вещи.

Да, потому что использовать его в качестве кровати совсем личным не было.

Я набрала полный рот жидкости для полоскания рта уже во второй раз, когда услышала стук во входную дверь, за которым последовали мужские голоса. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то узнал, что я провела здесь ночь с Николасом. Я тихонько выплюнула ополаскиватель и вытерла рот полотенцем, ожидая, что его посетитель уйдёт.

Я не предвидела стука в дверь ванной комнаты.

— Сара, ты не против, выйти сюда на минутку? — позвал меня через дверь Николас.

Ох, дерьмо! Николас не стал бы меня подставлять для рождения сплетен, так что это означало, что там с ним мог находиться лишь один единственный человек.

— Конечно, — нервно сказала я и снова пригладила волосы, прежде чем открыла дверь.

В гостиной комнате стоял Тристан, выглядя в равной степени и взволнованным и разгневанным, когда оценил мой растрёпанный вид. Как минимум моя измятая одежда послужила доказательством, что спала я в ней. Я взглянула на взъерошенные волосы Николаса и его босые ноги, что позволяло предположить, что он только что проснулся. Увидев нас обоих, я могла лишь представить, о чём подумал Тристан.

— Ничего не произошло, — выпалила я. — Я напилась, и Николас позаботился обо мне. Вот и всё.

Он кивнул, но выражение его лица не изменилось.

— Николас уже всё объяснил мне, и я сказал ему, что он должен был отнести тебя обратно в твою комнату или ко мне в апартаменты, что дальше по коридору.

Николас улыбнулся, совершенно невозмутимый выговором Тристана.

— И я сказал ему о том, что независимо от того, что происходит между нами двумя, это никого не касается, кроме нас самих.

— Саре ещё нет восемнадцати, Николас, и её дядя доверяет мне заботу о ней. Это включает в себя и её целомудрие и…

— О, Боже мой, вот только не начинай, — заворчала я в унижении.

Николас закашлялся, и я послала ему предостерегающий взгляд. Если услышу хоть ещё один сдавленный смешок от него, связь будет не единственным обстоятельством, об обрушении которого ему придётся беспокоиться.

Тристан поднял руки.

— Прости. Я не хотел смущать тебя, но в твоей ситуации, ты не можешь относиться несерьёзно к сексу. Это будет…

— Ох.

Я прямиком направилась к двери. Они оба окликнули меня, но потребовался бы легион демонов, чтобы удержать меня в этих апартаментах. Я хлопнула дверью за собой и побежала вглубь коридора. Кто, чёрт возьми, ведёт разговоры о сексе со своим дедушкой, да ещё и в присутствии парня, с которым провела ночь? Нам с Тристаном предстоит серьёзный разговор о границах дозволенного. По крайней мере, Нейт никогда не пытался шагнуть на эту территорию.

Воспоминание о Нейте напомнило мне, что сегодня был День Благодарения, и его здесь не будет. Я могла уловить исходившие из кухни восхитительные ароматы, однако это ничего не значило, когда понимаешь, что Нейт не сможет насладиться едой вместе со мной. Как я смогу получить удовольствие от ужина, зная, что он был в одиночестве и болен?

— Сара, ты пропустила остальную часть вечеринки и… Эй, где твоя обувь? — сказал Джош, когда я пробегала мимо него по ступенькам.

Я в изумлении опустила взгляд на свои ступни в носках и осознала, что моя обувь всё ещё находилась в гостиной комнате Николаса, где я скинула её прошлой ночью.

— И не спрашивай, — пробормотала я и поспешила мимо него, чтобы скрыть жар, поднимавшийся к моим щекам.

* * *

— Нейт, это снова я. Звоню просто узнать, как ты себя чувствуешь. Знаю, вероятней всего, ты прямо сейчас спишь, но позвони мне, когда получишь это сообщение. Ладно?

Я положила телефон, и продолжительное время не сводила с него глаз. Это был третий раз за сегодняшний день, когда я позвонила ему, и он ни разу не ответил. Вчера я поговорила с ним всего несколько минут после обеда, и он сказал, что много спал из-за назначенных ему доктором таблеток. Он совсем не был похож на самого себя. Беспокойство терзало меня. Было ли это нормально спать так много с пневмонией? Достаточно ли он питался? Я решила позвонить Нейту ещё раз через два часа, и если он не поднимет трубку, я буду на следующем самолете, направляющимся на восток, хотел он этого или нет.

Я подошла к окну и окинула взором толстый покров снега, сверкавший в последних лучах вечернего солнца. Я никогда не видела снег на День Благодарения, и не смогла не восхититься поразительной картиной, созданной укутанным в снег лесом и возвышавшимися на расстоянии горами. Выглядело это как нечто из сказки.

Отвернувшись от окна, я мельком взглянула на будильник и увидела, что было уже больше пяти вечера. По всей вероятности, все остальные находились уже внизу, собравшись на праздничный ужин. Я сменила футболку на милый топик и расчесала волосы. У меня не было праздничного настроения, но Тристан с нетерпением ожидал наш первый День Благодарения вместе и он обидится, если я не пойду. Я не буду с ним так поступать лишь потому, что увязла в хандре из-за Нейта.

К тому же это будет мой первый День Благодарения с Николасом. Тепло наполнило меня от воспоминания о пробуждении в его руках. Он был таким нежным и открытым прошлой ночью, и он сказал, что мы не будем торопиться и разберёмся во всём вместе. Что это означало? Поцелует ли он снова меня? Всё внутри меня очень сильно затрепетало, и я прикоснулась к губам, вспомнив наш первый поцелуй, о том, как его рот исследовал меня и его опьяняющий запах. Несомненно, я надеялась, что он сделает это вновь.

Стук в мою дверь вырвал меня из сна наяву, и я покраснела от того, как сильно один поцелуй мог повлиять на меня.

— Одну минуту, — выкрикнула я, постаравшись прийти в себя.

Когда я повстречала Джордан на обеде, я совершила ошибку, сказав ей, что была не в настроении для ужина в честь Дня Благодарения. Она заявила мне, что если я не появлюсь, то она лично придёт за мной. По-видимому, она решила не ждать.

— Что ты здесь делаешь? — заикаясь, произнесла я, ошеломлённо посмотрев на того, кого меньше всего ожидала увидеть у своей двери.

— Не думаю, что это приличный способ приветствовать человека, который сопровождает тебя на ужин, малышка.

Я шагнула в коридор.

— Ужин? В библиотеке?

Десмунд улыбнулся с непринужденностью, какую я никогда в нём не видела.

— Тристан не простит мне, если я оставлю тебя для себя одного сегодня. Не стоит и упоминать одного воина, который также посчитает себя оскорблённым моим поступком, — он протянул руку в обход меня и закрыл дверь. — Тристан рассказал мне, как сильно тебя расстроил тот факт, что твой дядя не сможет быть здесь. Понимаю, я плохая ему замена, но надеюсь, ты позволишь мне составить тебе компанию вместо него.

В моём горле образовался ком. Десмунд покинул своё убежище и пожелал присоединиться ко всем тем людям ради меня? Был ли это на самом деле тот же самый мужчина, с которым я познакомилась всего лишь три коротких недели назад? Он производил впечатление сильного и уверенного в себе мужчины, и выглядел намного здоровее, чем несколько недель назад. Но был ли он готов так скоро встретиться лицом к лицу со всеми теми людьми?

— Это так мило с твоей стороны, но ты не должен делать этого. Я знаю, как сильно ты не любишь сборища людей.

Его рот изогнулся в заносчивой ухмылке.

— Поправочка, моя дорогая, мне не нравятся все. За исключением присутствующих, конечно, — он подал мне руку. — Пойдём?

Я приняла его руку.

— Хорошо, но ты должен пообещать, что попытаешься быть милым с моими друзьями.

Он издал фыркающий звук.

— Давай не будем торопиться.

Когда мы спустились на первый этаж, до нас донёсся смех и гул голосов. Десмунд помедлил некоторое время на нижней ступеньке, и я снова забеспокоилась, что это было чересчур для него для одного раза.

— Знаешь, я не буду возражать, если мы поужинаем наверху. Я не очень хорошо переношу скопления людей.

Он похлопал меня по руке.

— Я ужинал с королями и царями. Несколько воинов это пустяки. Просто следуй за мной.

Когда мы вошли в обеденный зал, казалось, никто нас не заметил, и я с облегчением вздохнула. Продлилось это недолго. Первой увидела нас Оливия, и я наблюдала за тем, как её глаза становились шире, когда она позабыла о том, что говорила Марку. Он обернулся, чтобы посмотреть, что отвлекло её, и у него приоткрылся рот. Один за другим, люди перестали разговаривать и повернули головы в нашем направлении, вплоть до того пока во всём зале не повисла тишина.

Десмунд повёл меня через зал, и люди расступились, как Красное море, дав нам проход. Чтобы избежать их вопрошавшие взгляды, я посмотрела на столы, которые были накрыты красивыми скатертями, и на которых стоял праздничный фарфор со свечами, мерцавшими в красивых украшениях в центре стола. Дома, мы с Нейтом готовили индейку и гарнир к ней, но мы не придавали особого значения украшению и не выставляли хороший фарфор. Это было более торжественно, чем любой праздничный ужин, на каком я побывала.

Мы остановились у стола в конце зала. Проигнорировав нашу аудиторию, Десмунд выдвинул для меня стул, обращённый в сторону зала. Я села, а он занял место рядом со мной, затем склонился ближе ко мне и произнёс:

— Видишь, ничего страшного.

До того как я смогла ответить, к нам присоединился Тристан.

— Десмунд, я рад, что ты решил отужинать с нами в этот вечер.

— Я посчитал, что давно было пора сменить обстановку, друг мой.

Десмунд внимательно рассмотрел собравшихся в зале, и я заметила, что его взгляд оценивающе задержался на Терренсе. Я не могла винить его, Терренс был прекрасным. Я обдумывала, стоит или нет сообщить ему, что Терренс был традиционной ориентации, но затем подумала: «Кем я была, чтобы портить ему веселье?»

Тристан занял место по правую от меня руку.

— Я счастлив, что ты присоединилась к нам, — сказал он, понизив голос. — Знаю, что для тебя это не то же самое без Нейта.

— Нет, но всё же, со мной здесь семья.

Он улыбнулся, и затем его взгляд скользнул на Десмунда.

— Ты?..

Я едва заметно покачала головой.

— Его идея, — изрекла я.

— Ну, это должно внести атмосферу веселья в сегодняшний вечер, — Крис выдвинул стул, стоявший напротив Тристана, и подмигнул мне, словно я должна была быть посвящена в некую тайную шутку. — Как вижу ты всё ещё при деле, Десмунд.

Десмунд наклонил голову.

— Кристиан, приятно снова тебя видеть.

Крис перевёл взгляд с Десмунда на меня, и я проигнорировала вопрос, горевший в его глазах. Как и все остальные здесь, он хотел знать, что я делала в компании Десмунда. У меня не было намерения удовлетворять их любопытство в данную минуту.

Уровень шума в зале начал нарастать снова, когда люди возобладали над своим шоком и начали тихо разговаривать между собой. Кто-то подошёл к нам и наполнил бокалы водой; я пригубила немного воды, пока Десмунд с Тристаном разговаривали о людях, которых они знали с давних времен. Моё внимание привлёк взмах руки, и я заметила Джордан, которая послала мне «тебе придётся мне кое-что объяснить» взгляд с другого конца зала. Я улыбнулась и пожала плечами, и она одарила меня «даже не думай, что сможешь улизнуть» взглядом.

Отсутствие одного человека было ощутимо. Я задалась вопросом, собирался ли к нам присоединиться Николас, но в тоже мгновение он вошёл в зал. Моё сердце совершило небольшой скачок, когда он взглядом отыскал меня и направился в нашу сторону. Затем его взгляд переместился на место с левой стороны от меня, и удивление появилось на его лице, когда он увидел моего сотрапезника. Оно быстро сменилось на хмурый вид, и это свидетельствовало о том, что он не был рад видеть рядом со мной Десмунда. Я надеялась, что он не будет принимать это слишком близко к сердцу. Связь или нет, я всё также собиралась самостоятельно выбирать себе друзей, нравились они ему или же нет.

— Привет, — сказала я с придыханием, когда он сел напротив меня.

Я одарила его застенчивой улыбкой, не зная как вести себя в его обществе.

— Привет, — ответил он, его взгляд заметно смягчился. Он поприветствовал Тристана с Крисом, а потом посмотрел на Десмунда: — Не ожидал увидеть тебя здесь.

Десмунд усмехнулся.

— Как и я, но с недавних пор я снова чувствую себя совсем как прежде. Это удивительно, ничего не скажешь.

— Так ли это? — Николас послал мне подозрительный взгляд. — Интересно, что могло бы стать причиной этого, — его взгляд пообещал, что позже у нас состоится разговор.

— Если я и могу приписать это в заслугу к чему-либо, то только к моей очаровательной маленькой подруге.

Десмунд положил руку поверх моей ладони на столе, и Николас прищурил глаза. По тону Десмунда, я могла сказать, что он весьма наслаждался собой, и я простонала про себя.

— Не могу передать тебе, насколько сильно я наслаждался нашими совместными вечерами.

Глаза Николаса угрожающе вспыхнули, и мне захотелось ударить Десмунда за его проказы. Несомненно, Николас знал, что Десмунд был геем и всего лишь подкалывал его, верно? Я послала Крису умоляющий о помощи взгляд и обнаружила, что он пытался сдержать ухмылку. Теперь я поняла, что он имел в виду, когда говорил, что это будет весело. Если так будет продолжаться, мы не дотянем и до первого блюда.

— Мы играем в шашки, — внесла я ясность, и взгляд Николаса обратился на меня. — Возможно, когда-нибудь я действительно у него выиграю.

— Шашки. Надо же.

Селин скользнула на стул рядом с Николасом; на ней было надето темно-фиолетовое платье, настолько узкое, что я была удивлена, как она могла сесть, и при этом на платье не разошёлся шов. Она подалась к Николасу и гортанно рассмеялась, её едва прикрытая грудь была выставлена на показ.

— Хотя я могла бы придумать гораздо более занимательные способы провести вечер.

Николас улыбнулся, и я неожиданно испытала желание ударить его под столом. Сделать это, или же напомнить ему, что я к тому же могла и Мохири укокошить. Единственный вопрос заключался в том сделать это с ним или сначала с Селин. Я не забуду, как она соврала мне и попыталась подтолкнуть меня к разрыву связи с Николасом.

— Ах, красавица Селин, — произнёс Десмунд, заслужив от неё улыбку. — Я когда-нибудь тебе говорил, что ты напоминаешь мне куртизанку, которую я когда-то знал при дворе короля Георга? Она слыла ошеломительной и очень востребованной впоследствии.

Селин играла со своими волосами.

— Ты льстишь мне, Десмунд. Она была благородного происхождения?

— Нет, но полагаю, она обслуживала одного или пару герцогов.

Я поперхнулась водой. Тристан протянул руку, чтобы похлопать мне по спине, в то время как милостиво улыбнулся негодовавшей женщине.

— Селин, у меня есть «Божоле», которое отлично подойдёт к этому блюду. Если я правильно помню, ты предпочитаешь французские вина.

Она откинула волосы, лишь незначительно смягчившись.

— Это было бы прекрасно, Тристан.

Тристан окликнул официанта и попросил принести вина. Пока мы ждали, он вмешался в разговор, чтобы перевести дискуссию на более безопасные темы. Он рассказал о командах, которые были посланы в Лас-Вегас после того, как пара молодых людей вернулась оттуда домой в качестве вампиров. Могло быть просто совпадением, что два местных человека, отдыхавших в Лас-Вегасе, натолкнулись на вампиров, но он не хотел испытывать судьбу. Кроме того, с целью прозондировать Неваду, он оставил нескольких воинов в городе, чтобы следить за ситуацией.

— Считаешь, что они что-то задумали? — спросила я, обрадовавшись, что он, наконец, проявил желание обсудить это в моём присутствии.

— Вампиры всегда что-то замышляют, — ответил за него Николас. — Это наша работа предугадывать каков будет их следующий шаг.

Я знала, что была здесь в безопасности, но по мне пронеслась дрожь. Я из первых рук выяснила, какими коварными и изобретательными могли быть вампиры — и непреклонными. Магистр Эли завербовал на службу умиравшего шейха и Хель-колдуна, чтобы заполучить меня. Слава Богу, Магистр считает меня мёртвой, или кто знает, что он придумал бы в следующий раз.

Вино прибыло, и Тристан наполнил бокал Селин, затем спросил, не хотела бы я немного вина. Воспоминание о том, как я нависала над унитазом Николаса, едва не заставило меня зажать рот от мысли о распитии алкоголя.

— Нет, спасибо, — умудрилась произнести я.

Я отказалась посмотреть на Николаса, но краем глаза увидела его хитрую ухмылку.

Пока мы разговаривали, все остальные заняли свои места. Тристан подал официантам сигнал начать подавать блюда, затем встал и обратился к залу:

— Мои друзья, прошёл ещё один замечательный для нас год. Мы провели много удачных миссий и спасли несметное количество жизней. Нет лучшей награды для воинов, чем воплотить судьбу, которая была нам предписана.

— У нас отличная группа стажёров, которые вскоре станут самостоятельными воинами, и я горд за каждого из них, — он опустил взгляд на людей, сидевших близ нашего стола, и продолжил: — Я особенно счастлив, проводить первый из многих Дней Благодарения со своей внучкой.

Тепло наполнило меня от эмоций в обычно спокойном голосе Тристана. Он не был единственным, кого этот год осчастливил. Последние несколько месяцев были трудными и судьбоносными для меня, но я так много получила в ответ. Я заимела дедушку и кузена, о существовании которых и не знала несколько месяцев назад, и новых друзей.

И Николаса.

Я посмотрела на него и обнаружила, что он наблюдает за мной. Наши взгляды встретились, и на некоторое время в зале никого не оказалось кроме нас двоих. Блеск в его глазах сообщил мне, что ни я одна вспоминала прошлую ночь и всё то, что было между нами сказано. Не так давно, я желала, чтобы он исчез из моей жизни, а теперь не могла представить свою жизнь без него.