Приходящая во снах

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ворон в последнем усилии расправил крылья, уходя из-под заряда молнии и стремглав влетел в приоткрытую дверь, упав мне на колени.

— Обалдеть. — Воскликнул Витька.

Птица тяжело дышала, было видно, как ходит ходуном маленькая грудь.

— Здорово тебя потрепало. — Не смог не съязвить я, за что тут же получил беспощадный клевок.

Раз уж я впустил Морену внутрь, нужно было спасать Богиню. Посмотрел на друзей, но те перестали обращать на меня внимание, уставившись в окна автомобиля.

Ух. Видимо сильно я разозлил Перуна. На улице творилось невесть что. Поднявшийся ветер бил в стекла. Молния, как заведенная плясала хоровод вокруг нашей машины.

— Мы погибнем. — Прошептал Пашка.

— Почему? — Не понял я беспокойство друга.

— Как почему? — Истерично произнес он. — Нас убьет молнией.

— Спокойно. Мы в безопасности. Только двери не открывайте и все будет в порядке.

— Мы поджаримся как поросята, — не унимался Спицин.

— Витька, хоть ты ему объясни.

— Паш, заканчивай паниковать. — Послышался голос друга. — Слышал про закон Фарадея?

— Нет. — Помотал головой Спица.

— Даже если электрический разряд попадет по нашей тачке, то просто стечет с нее в землю. Наша машина представляет собой клетку, которая…

Я не слушал объяснения Баранова, сев к друзьям боком, так, чтобы скрыть помятую Богиню и подставил палец к черному клюву.

— Давай, тебе же нужно прийти в себя. — Прошептал тихо.

Долго ждать не пришлось. Морена моментально воспользовалась моим предложением и уже вовсю тыкалась клювом в окровавленный палец.

— Могла бы и аккуратнее. — Проворчал я.

— Ты чего притих? — Спросил Витька, оборачиваясь в мою сторону.

— Да так, с вороном разговариваю.

— Чудак человек.

— Не скажи. — Не согласился Пашка. — Думается мне, эта птичка не так проста, как кажется на первый взгляд.

Я подозрительно покосился на друга, пытаясь понять, что он имеет в виду, а потом щелкнул зубами от досады.

Вот ведь, идиот Сам назвал птицу Богиней. Спицын у нас человек увлекающийся мифологией и древними языками. В юности, помню, даже санскрит учить начинал.

Что теперь делать? Как разубедить друга?

Никак. Просто сделать морду кирпичом и все дела.

— Оо-о, дождь прекратился, да и ветер стал тише. — Обрадованно произнес Витька. — Выкинь ты уже эту птицу на улицу. Одна зараза от этих пернатых.

Ворон возмущенно каркнул и уже собирался подобраться поближе к Баранову, чтобы свершить праведную месть, но я не позволил.

Морена, хоть и выглядела на первый взгляд мокрой и взъерошенной, но уже полностью восстановила свои силы, поэтому я приоткрыл дверцу и выдворил наглую Богиню на улицу.

Ворон встрепенулся, и недовольно глянув в мою сторону, гордо взлетел на ближайшую ветку дерева.

— Что делать будем? — Как ни в чем не бывало спросил Пашка.

— Сушиться.

Тучи убежали далеко вперед, открывая чистое, лазурное небо.

Как только вылезли из машины, первым делом достали из багажника сухие вещи и переоделись.

Я изредка бросал взгляды на сидящего невдалеке ворона, смущаясь и краснея.

Шутка ли, предстать перед Богиней в одних портках, а потом просто махнул рукой, забывая обо всех неудобствах, и быстро переоделся.

— Ребята, нам похоже придется возвратиться домой. — Произнес обреченно Витька, показывая в сторону палаток, одна из которых была полностью сожжена, а вторая превратилась в измочаленные лохмотья.

— Заночевать все равно придется здесь, но ничего, в машине и троим места хватит.

— Почему это? — Не понял Баранов.

— Ты посмотри, как дорогу размыло. Подождем до завтра. Так вернее будет.

— Пожалуй, Леха, ты прав. — Согласился со мной Пашка.

Начали заново обустраиваться. Ливень — ливнем, а ужин по расписанию.

— Чтоб тебя! — Ругнулся Баранов, пытаясь развести костер, но огонь упрямо не хотел загораться.

— Ты чего мучаешься? У меня в багажнике жидкость для розжига есть.

— Запасливый ты наш! — Обрадовался Витька.

— Леша. — Дернул меня за рукав спица.

— Что?

— К нам гости, — и кивнул в сторону, откуда показались трое мужчин.

Я моментально напрягся.

— Это еще кто такие? Не было печали, принесла нелегкая.

— Здорово, мужики. — Весело сказал один из них, подоходя к нам.

— И тебе не хворать.

— Ничего себе вас потрепало. Непогода нынче конкретно разбушевалась.

— Угу. — Буркнул Пашка. — Вон, даже от палаток ничего не осталось. Плакал наш отпуск. Придется завтра с утра уезжать. А вы здесь какими судьбами: местные или тоже на рыбалку, да по грибы?

— На разведку приехали, посмотреть, где остановиться можно.

— Аа-а, понятно. — Протянул Спица. — Тут вообще места хорошие, рыбные. Лещи — во-о-о какие. — Развел Пашка ладони в стороны.

— Замечательно.

Витька в это время развел костер. Огонек весело затрещал, и наши новые знакомцы заулыбались, правда я заметил, что эта улыбка не коснулась их глаз.

В разговоре участия не принимал, молча наблюдая за пришлыми. Два молодых парня, что называется кровь с молоком, высокие, плечистые, вихрастые, но несмотря на всю свою простоту и желание казаться непринужденными, чувствовалась в них некая скованность, настороженность.

Третьим — был мужик на вид лет сорока — сорока пяти, с кожаным обручем на голове, перехватывающим светлые, достающие до плеч волосы, и хоть он был по росту ниже своих сопровождающих и выглядел безобидно на их фоне, именно он вызывал у меня больше всего опасений. Один пристальный взгляд чего стоил, не говоря уже о той ауре, которая его окружала, вызывая чувство дискомфорта и желания убежать как можно дальше от этого субъекта.

Неужели друзья ничего не почувствовали?

Не нравились мне наши гости. Ох, как не нравились.

— Присядем у вашего костерка? — Приподнял бровь самый старший. — Меня, кстати, Петром зовут. Это мой братья Ярик и Марик.

Ага, как же, так я тебе и поверил. Эх, шли бы вы отсюда.

Только хотел запротестовать, как гостеприимный Витька радостно затряс головой.

— Конечно, конечно. Присаживайтесь. Мы всегда рады новым знакомым.

Тьфу, вот и кто тебя за язык тянул. Баран, он и есть Баран.

Ворон натужно каркнул и сорвался с ветки, устремляясь в чащу. Проследил взглядом за полетом Морены и поежился.

Ребята сидели и заливисто смеялись над шутками новых знакомых, я же поднялся и отошел в сторону. Вроде все было в порядке, но что-то неуловимое не давало покоя. Углубился метров на десять в лес и сел на поваленное дерево. Хотелось уединения.

Сзади послышались осторожные шаги.

Обернулся.

В это же самое время крепкая рука Петра сжала мое горло, а в солнечное сплетение уткнулось острие ножа.

— Тихо, не дергайся.

— Что тебе нужно?

— Твоя жизнь или точнее смерть. Это с какой стороны посмотреть.

— Зачем? Что я такого сделал?

— Всего лишь родился.

Сглотнул, не зная, что предпринять. Бросил взгляд сквозь ветви на пляшущие языки пламени. Даже если крикну, не успею. Этот своего не упустит, прирежет и не поморщится.

— Кто ты? — Спросил хрипло, облизав вмиг пересохшие губы.

— Неужто не признал? Я думал ты умнее.

— Перун.

— Да, Перун. Извини парень, ничего личного. Сейчас Боги дерутся между собой, стараясь занять главенствующее положение, а ты для нас, как кость в горле. Твоя кровь — она особенная. Ты трофей, который захочет заполучить в свое пользование каждый, и тем самым, обрести силу и непобедимость. Нельзя допустить подобного превосходства. Игра должна быть на равных, так что, прости, придется тебе отправиться за грань.

Вопросов стало еще больше, но задать я их не успел. Бок обожгло огнем. Неимоверная боль, а затем — темнота. Почувствовал, как кто-то схватил меня за руку и дернул в сторону, не давая погрузиться в пучину мрака, а в следующую секунду я оказался на кромке, в том месте, где уже был однажды.

Злющая Морена, яростно сверкая глазами, стояла рядом.

— Я умер? — Не найдя ничего лучше, спросил хрипло.

— Да. Такой расклад испортил. Проклятый Перун!

— Ээ-э, мне туда? — Указал рукой на пелену и сделал шаг в сторону Нави.

— Стоять! — Рявкнула Богиня. — Твое время еще не пришло!

— Что-то я совсем запутался. Я мертв или не мертв? И вообще, кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? Причем тут моя кровь?

Богиня раздраженно закатила глаза.

— Хорошо. Пожалуй, ты заслужил право знать правду.

— Заслужил? Я что, собачка? — Произнес с негодованием.

Морена усмехнулась.

— Хуже. Питомец, которого можно прикормить, а можно и утопить за ненадобностью.

Раскрыл рот, собираясь возмутиться, но осекся на полуслове, понимая, что в этом нет никакого смысла. Совсем забыл в последнее время, что из себя представляет Богиня. Во всяком случае, она не собиралась меня убивать, в отличие от того же самого Перуна.

— Так что там с моей кровью?

— Ты единственный на данное время из всех рожденных, в чьих жилах течет кровь Рода. Его потомок по прямой линии среди смертных.

— Рода?

— Прародителя всех Богов.

— Ничего себе! — Присвистнул изумленно. — Погоди, но у меня же есть родственники, как же они?

— У них слишком малая концентрация высшей силы, не суть. Главное то, что ты такой один. Я соврала, когда сказала, что человеческая кровь способна меня излечить и восстановить силу. Не человеческая — только твоя.

Захотелось присесть, но было некуда. Вот это я попал, как кур в ощип.

— То есть, я панацея для Богов?

— Не перебивай, а то больше ничего не скажу.

— Молчу.

— Сейчас идет большая игра. Боги сражаются на арене.

— Что за арена? — Спросил с содроганием, уже понимая, что знаю ответ.

— Земля. Кто выиграет, тот получит власть над людьми. Так что можешь представить, насколько ты лакомый кусочек. О-о, еще одно маленькое дополнение, твоя кровь проявляет свои свойства, только в том случае, если ты даешь ее добровольно, ну или не высказываешь протеста.

— Тогда не понимаю. Перун не забрал мою кровь, просто убил. Почему?

— Чистоплюй и трус. Боится, что кто-то его обойдет, используя тебя в качестве подпитки. Лучше устранить риски, чем находиться в неизвестности.

Вот что теперь делать? Хотя, какая разница, я вроде как мертв.

— Значит, Перун на данный момент сильнее тебя?

— С чего ты так решил?

— Он может появляться в реальности в своей истинной ипостаси, ты же — только в виде ворона.

Морена поморщилась недовольно. Похоже я попал в самую точку.

— Да, но это ничего не значит. Игра только началась. Пока он на вершине пьедестала, но я сделаю ход конем.

Прохладная рука богини метнулась вперед, толкая меня в грудь, и я полетел. Полетел в темноту.

Как же больно. Постарался открыть глаза, но в них словно насыпали песок. Тяжеленые веки не собирались подниматься, хотелось снова провалиться в спасительную темноту, но странный писк, действующий на нервы, заставил предпринять еще одно усилие.

Белый потолок и голубые стены — вот, что первым бросилось в глаза. Нахмурился.

— Какого черта?

Повернул голову и увидел штатив с прикрепленной к нему системой.

Ага, капельница, на пальце напульсник.

Я что в больнице? Ничего не понимаю. Неужели парням удалось меня спасти и привезти в город.

Улыбнулся сквозь боль. Пусть. Раз чувствую — значит живу.

Знать бы еще, что произошло в реальном мире после того, как Перун отправил меня за кромку.

Скосил глаза, рядом стояла еще одна койка, на которой лежал мужик лет сорока, уставившись в потолок и явно не обращающая на меня никакого внимания. Только хотел спросить, когда меня привезли, как дверь в палату открылась, и вошла женщина в белом халате.

— Добрый День, молодой человек. — Обратилась она ко мне, подходя ближе. — Вижу вы пришли в сознание. Как себя чувствуйте?

Прислушался к ощущениям.

— Вроде ничего, только больно. — Приподнял левую руку и приложил чуть пониже груди, сразу почувствовав повязку.

— Этого стоило ожидать. Все-таки ножевое ранение.

— Скажите, я в какой больнице и когда меня привезли? Мои друзья, они наверно беспокоятся…

— Вы в городской больнице, в отделении интенсивной терапии. Доставили вас поздним вечером девятого июля, сейчас двенадцатое, так что вы пролежали здесь три дня.

— Кк-а-ак июля? — Пробормотал я, точно помня, что на речку мы выезжали в конце августа. — Этого не может быть! — Разволновался не на шутку, порываясь встать.

— Алексей, пожалуйста, лягте, иначе придется ввести вам успокоительное.

Вот этого я не хотел. Мои мозги и так соображали с трудом, а после укола вообще отказались бы работать.

Необходимо было понять, что же произошло на самом деле.

— Все, я спокоен, — опустился обратно на подушку. — Можете рассказать, что произошло и откуда вы знаете мое имя.

— Ваши водительские права оказались в кармане джинсов. Доставили вас из центрального парка около половины двенадцатого ночи. Скорее всего, там на вас и напали. Вы что-нибудь помните?

— Не-а. — Произнес задумчиво.

Не помнил я никакого парка, да и вообще, не мог сообразить, как такое возможно.

Целый месяц жизни, начиная с того момента, как в мои сны пришла Морена, испарился, словно его и не было, а потом, до меня начала потихоньку доходить вся комичность ситуации.

Не может быть? Это что, мне все приснилось? Просто обычный галлюциногенный бред под воздействием лекарственных препаратов?

— Ха-ха. — Вырвался непроизвольный смешок.

— Что такое? — Обеспокоенно спросила врач. — Вам плохо?

— Нет. Все в порядке. Кому-нибудь сообщили, что я нахожусь в больнице?

— Пока нет.

— А где мой телефон?

Женщина перевела взгляд на тумбочку, и я облегчённо вздохнул. Нужно будет позвонить Пашке с Витькой и наконец, успокоиться окончательно.

— Молодой человек, раз все нормально, я пойду. Если что, кнопка вызова на стене, сразу над вашей головой.

— Угу. Понял.

Когда врач вышла в коридор, я чуть повернулся в сторону соседа по палате.

— Мужик, эй, мужик…

— Чего тебе? — Буркнул тот в ответ, явно не настроенный на разговор.

— Сейчас действительно двенадцатое июля?

— Ну, ты точно по голове стукнутый. — Послышалось со смешком, но я продолжал упорно смотреть на мужчину. — Двенадцатое. Двенадцатое. Можешь не сомневаться.

— Еще вопрос. Какого цвета мои волосы?

Сосед покрутил пальцем у виска, но все же ответил.

— Черные.

— И ни одного седого волоска?

— Нет, а ты что, решил состариться раньше времени?

Я не ответил, лишь облегченно перевел дух. Уф-ф. Значит, ничего не было. Теперь можно спокойно жить, не оглядываясь назад и не боясь, что какой-нибудь древний Бог решит меня прикончить.

— ТУК. ТУК-ТУК! — Раздалось справа.

Перевел взгляд сторону окна и обомлел. На карнизе нагло склонив голову и уставившись на меня глазками бусинками сидел большой черный ворон.

— Да ну-у-у, не может быть!

— Тук. Тук-тук. — Повторилось снова.

Все-таки не приснилось.

Это что же пришлось сделать Морене, чтобы вернуть меня к жизни? Ответ напрашивался сам собой. Отправить назад во времени и пространстве.

Приподнял ладонь и тихонько махнул Богине. Ворон в приветствии склонил голову.

Что же, Дамы и Господа, ИГРА ПРОДОЛЖАЕТСЯ, и в этот раз, я сделаю все, чтобы из пешки превратиться в ферзя.