Прикладной

Глава 10

— Ну что же… что же вы, Создатель сохрани…

…

— Ой как хлещет-то…

…

— Что же вы так неаккуратно?..

Еловые ветки хлестали меня по моему же лицу. Острые зеленоватые иголки тыкались в закрытые глаза, вызывая желание немедленно поднять руку и смахнуть их ко всем чертям.

Я очень хотел этого сделать. Но не мог.

Честно сказать, даже простой вдох давался мне с невероятным трудом. Приходилось прикладывать столько сил ради такого простого действия, что в один момент мне захотелось разом прекратить этот балаган.

И в тот же момент меня что-то встряхнуло.

Живот отозвался невероятной болью, от которой меня тут же стошнило. Ноги онемели, а сам я чувствовал себя будто сложенным пополам. Словно кто-то тащил меня на плече головой вниз.

Со стороны, наверное, так и было.

— Правильно, правильно, пущай выходит, — расслышал я голос Старика. — Всю гадость наружу, нечего копить…

— Я… — напрягая все оставшиеся силы, выдавил из себя я.

— Тише, тише, господин арканолог, крепитесь. Недолго до города осталось, недолго совсем, вон, уже стены видны. Вы терпите главное, подлатаем вас. И не таких в войну на ноги ставили.

— Я… сорда…

— Издохла тварь, издохла, — радостно подтвердил Старик. — Уж как вы с ней плясали, у меня прям сердце кровью обливалось. А потом её — и прям туда. Сапогами. Так и надо падлюке, правильно сделали, господин арканолог. Дело на удивление хорошее вышло. Сколько душ людских спасли. Вы главное держитесь…

— Но… Инферно ведь… чуть душу не…

— Ваша правда, ваша. Как есть, вынуло бы, если бы я не подоспел. Как заметил, что призрака вниз утащило, так я же тут же и подбежал. Дай думаю, мечом царапну. Линию, значица, разорву. Мне бабка говорила, что главное в колдунстве — это линии всегда. А оно р-раз — и исчезло всё, слава Создателю. Вытащил вас, получается. Жаль, Гаррета не смог. Совсем холодным был, как вы с тварью-то кончили…

Старик запнулся о какую-то корягу. Его нехило мотнуло в сторону, а я ощутимо приложился головой об ствол дерева. В голове словно набат загремел, а перед закрытыми глазами поплыли толстые оранжевые круги. По груди что-то обильно потекло.

— А, чёрт, сволочь какая. Хлещет и хлещет. Держаться, арканолог, держаться. У капитана Расселя уже достаточно наумирались. Хватит! Не дам больше. Ох, страсти-то какие. Скажи хоть, тебя зовут как?..

— Рейн… — из последних сил выдавил я из себя. — Рейн… Летт…

А потом наступила тьма.