Приключение - что надо!

КОГДА, БОЛТАЯСЬ МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЕЙ…

Когда, болтаясь между небом и землей, Кэрби снова увидел свой участок и храм, было всего пять часов. Вот уже полчаса, как он летит навстречу солнцу. Можно подумать, он и без того не зол, не взбешен, не психует и не сердится!

Тщетно успокаивал он Лемьюела по пути в Белиз-Сити; тот отказывался беседовать разумно и либо стенал по поводу загубленной репутации, либо горестно обвинял Кэрби в крушении своей карьеры. В муниципальном аэропорту он выскочил из самолета, едва перестали крутиться колеса, и галопом бросился к конторе, вопя: «Такси! Такси!»

И вот Кэрби снова в своих владениях. Солнце бьет в глаза, рот словно набит золой. Пролетев над холмом, он прошел так низко над индейской деревней, что в котлах остыла похлебка, и устремился на посадку так, будто ненавидел свой самолет и мечтал расколотить его о землю.

Потом он отправился на холм, где его уже ждали Томми, Луз и остальные. Все смотрели на него вытаращенными глазами.

— Ты едва не вмазался, — сказал Томми.

— Эх, знали бы вы, что значит «вмазаться»! — злобно ответил Кэрби. — Тут только что побывала баба-археолог, черт бы ее драл! Сейчас она едет докладывать об открытии храма.

— Плохо дело, — сказал Луз.

— Куда она едет? — спросил Томми.

— Задержать ее мы не сможем, да и не имеет значения, с кем именно она будет говорить. Вся подлость в том, что эта зануда — честная.

— Кх, — произнес Луз.

— Надеюсь, сегодня она не успеет привести подкрепление, но завтра наверняка вернется. Она думает, что я приехал сюда, чтобы десполиировать храм.

— Что-что? — переспросил Луз.

— Разорить и разграбить его, — объяснил Томми. — Что делать будем? Займем оборону?

— Тут будут полиция, репортеры, фотографы, археологи, чиновники, — сказал Кэрби.

— Полный набор, — подвел итог Томми. — Дело дрянь.

Кэрби покачал головой.

— Противно, конечно, но придется все убирать.

— Навсегда? — спросил Томми.

— Господи, надеюсь, что нет. — Кэрби со вздохом посмотрел на свой шедевр. — Но надо, чтобы шум утих. Она вернется сюда с кучей народу, а тут ничего нет. Если повезет, ее сочтут психопаткой.

— Подумают, что у нее месячные, — сказал цивилизованный Луз.

— Вот именно. Надо выждать. Буря уляжется — тогда начнем все сызнова.

— Может, и так, — сказал Томми.

— В нашем грустном мире только и остается, что надеяться на авось, ребята, — заявил Кэрби. Воистину, напасти делают нас философами.