Приключение - что надо!

ПУТЬ К ГРАНИЦАМ РАЯ

Центральноамериканские лесные индейцы — это крестьяне, фермеры, обязанные жизнью тучным почвам джунглей. Их предки жили на этой земле две тысячи лет и похоронены в ней. Они знают голод, наводнения, эпидемии, дикое зверье, пожары, они воевали с враждебными племенами. Но что бы ни происходило в их жизни, индейцы всегда оставались на своей земле.

Сегодняшнему индейцу нужно не больше и не меньше того, что он имел всегда: делянка в джунглях, маленькая родственная община и покой. Но сегодня Центральная Америка стала частью большого мира, а в большом мире никому нет покоя. Индейцы не в силах дать отпор эскадронам смерти, вооруженным полуавтоматическими карабинами, и солдатам на вертолетах. Им нечего ждать пощады от белых, которые называют индейцев «животными с человеческими именами». И происходит невероятная вещь: индейцы покидают свою землю.

Беженцы. Прожив тут тысячелетия, они превратились в беженцев. Последние три или четыре года индейцы мишкито почти непрерывным потоком движутся через Гондурас и Никарагуа, спасаясь от «цивилизованных» людей, которые преследуют и уничтожают их. Люди цивилизованные в более истинном смысле этого слова, мужчины и женщины, члены самодеятельных религиозных групп, помогают сальвадорским и гватемальским крестьянам переселиться в Канаду, но на кой ляд им Канада? И вот некоторые из них решили целыми родами (от десяти до пятидесяти тысяч человек в каждом) пуститься в страшный, долгий и опасный сухопутный поход к границе Белиза, чтобы пересечь ее и оказаться… в раю.

Тут джунгли такие же, как дома, но совсем пустые, и это замечательно. Мили и мили ничейной земли, где можно вырезать себе надел и начать все сызнова. Тут не свирепствуют по ночам вооруженные головорезы в масках. Единственный военный летательный аппарат здесь — британский реактивный «харриер», который нет-нет да и промелькнет над головой. Не успел появиться, а уж исчез и несется вдоль границы, напоминая гватемальцам о бесплодности их мечтаний.

Беженцы прибывают сюда напуганными, растерянными, почти без всяких надежд. Они строят свои поселения, тщательно укрывая их от мира. Но их находят — через неделю, полгода или год, и тогда правительство Белиза посылает к ним своих представителей, чиновника из ведомства соцобеспечения, полицейского без оружия или санитарного инспектора. Беженцам сообщают, что страна принимает их как иммигрантов; это не связано ни с каким крючкотворством, и о выдворении обратно в ад не может быть и речи. Пока они живут на своем клочке земли и возделывают ее, она принадлежит им. Пока они занимаются собственными делами, никто не вмешивается в их жизнь. Правительство не враждует с ними и не ведет против них войну. И просит их лишь об одном: посылать своих детей учиться в школу. «Мы хотим сделать их достойными гражданами Белиза».

Индейцы не совсем понимают происходящее, не до конца верят в свое везение. Они строят хижины из тех материалов, которые можно найти в джунглях; они возделывают свои поля и при этом все время живут с оглядкой. Но ничего не происходит. И тогда, спустя годы, они медленно постигают истину, а истина в том, что войне конец.