Приключения бриллиантового менеджера

Глава 17

Следующие пару дней, я провел весь в делах и заботах. Первым же делом мы сходили к местному ростовщику – которым оказался Вы не поверите польский еврей по фамилии Градски. Моя легенда чуть было не лопнула с самого начала. К моему счастью Градски родился уже здесь в колониях и плохо помнил свою историческую родину. К тому же его предки были из Малой Польши, я же назвал своей Родиной Восходние кресы (восточные края) , заявив, что происхожу из обрусевшей мелкой белорусской шляхты из под Орши. Легенда устояла. Единственный ценный мой предмет в данный момент – наручные часы – удалось заложить под видом нового экспериментального малого хронометра, вещь в данный момент весьма ценную и необходимую во многих экспедициях.

Сейчас хронометры – особые часы которые занимают специальные ящики, выложенные изнутри материей, что бы данные часы не дай бог не повредились и не остановились. Весит такой ящичек с часами как минимум 3 килограмма, а то и более. Их берут в экспедиции что бы определить географические координаты – разницу между измеренным временем в полдень и временем на часах, показывающих Гринвичское время. И тем не менее ростовщик еле еле сторговался со мной за 30 фунтов. Утешало что фунты пока можно брать золотые – такая золотая монета называется соверен, и состоит из 20 шиллингов, есть еще так же золотые гинеи – чуть больше 21 шиллинг, а также несколько видов золотых монет выпускаемых Ост-Индийской компанией. При этом через три месяца я обязался выкупить часы за сорок фунтов или через четыре за 45 фунтов.

Между тем только ружье, без которого в экспедицию можно было не начинать обошлось мне в 5,5 фунтов. При этом этому длинноствольному ружью было уже лет сорок, и оно видело, наверное, еще Наполеона. Я заметил, что оружие здесь реально дорого и многие буры владели ружьями которые были у них до исхода из Капской колонии и эти ружья эксплуатировались до самого конца – буквально до разрыва стволов, о чем красноречиво говорили шрамы украшающие суровые лица некоторых из буров. Похоже, что англичане не очень охотно продают сюда современное оружие. Итого ружью, слава богу, хоть переделанное в капсульное, из кремневого я бы наверное и вообще не смог бы выстрелить и боеприпасы к нему порох, капсюли (что то вроде детских пистонов) , пули – шесть фунтов.

Флегматичный и неприхотливый ослик – по кличке Серый – полфунта. Ослика я взял, что бы не бить ноги, к тому же ослики мало восприимчивы к сонной болезни, от которой страдают волы, лошади и мулы. Также пришлось немного экипироваться – купить высокие сапоги, для зашиты от змей, портянки к ним а также плащ, широкополую шляпу от солнца, и одеяло. Дешевую оловянную посуду – чайник и 4 кружки и тарелки. Фляжку для воды, котелок, ступку с пестиком для муки, 3 одеяла для носильщиков. Вот что еще, к примеру, было в моем багаже: 3 зеркальца, ножи, ложки, бритва, огниво, ножницы, медные цепочки, стеклянные шарики, бисер, шейные платки, серьги и прочие украшения из латунной и медной проволоки, кошельки и кисеты,5 кусков мыла, проволока, бумага, куски всевозможных тканей в основном из дешевых, иголки и прочее, и прочее, и прочее…

В основном всю эту дребедень я брал для расчета с носильщиками из расчета 0,25 фунта в месяц с человека и для обмена со встречными и мелких подарков. Поскольку охотиться я в пути не собирался то взял себе запас вяленого мяса бельтонга в 3 кг, а также мешочек кукурузной крупы и мешочек сорго, оба весом по 8 кг. Также были приобретены необходимые лекарства – хинин без которого белому человеку в южных странах верная смерть, 100 грамм – расфасованного порошка, из расчета 1 грамм в день. Бочонок капского бренди "Кейп Смоук" в 3 литра, что бы обеззараживать для себя воду. Взял и грамм 50 яда, стрихнина, который необходим здесь белому человеку. Ну, что бы носильщики не воровали соль или сахар или что бы местные негры не отняли продукты. Даже знаменитый белый охотник Алан Квотермейн из романов Г.Р. Хаггарда всегда брал с собой какой-либо яд или стрихнин или мышьяк – я чем хуже? Еще я взял немного кофе, сахар и соль. Купил и инструменты: топор и пару лопат, молоток, но все продавалось, почему-то без рукояток. Правда, топор мне местный плотник тут же насадил на крепкую рукоять из ствола одиноко стоящей акации. Пару подносов и медный тазик для умывания.

Пит Бранд по моей просьбе нашел мне молодого пса – дворнягу по кличке Ворюга. Ну породистая собака мне и не нужна – дорого и подвержена сонной болезни, а так сторож и дегустатор необходим. Еще Питер притащил мне капскую обезьянку по кличке Юнга – вот уж незаменимый член предстоящей экспедиции. Это существо знает что можно есть а что ядовито, да он просто чует яд в еде. Так что, мои негры, скорее всего если я сперва буду кормить собаку и обезьянку, меня не смогут отравить, к тому же четвероногие друзья предупредят когда я буду спать, о возможной опасности. Нужно сказать, что хотя негры носильщики и необходимы в экспедиции, но местные белые им совсем не доверяют. Питер мне поведал массу историй о предательстве носильщиков и проводников. Тут и поднесенный яд в еде и воде, в чем местные черные знатоки и специалисты, тут и убийство ночью, когда спишь, причем за неимением оружия протыкают голову через ушную раковину длинными палочками или колючками. Особенно меня поразила история, когда проводник показал белому на заводь речушки, мол, смотри, какая большая змея плывет, а сам удалил того сзади топором по затылку. И бороться с такими случаями очень трудно, недаром всех белых уходящих в путешествие заставляют вести дневник и делать ежедневные записи, а затем в случае чего их проверяют – действительно ли человек долго болел и умер или же смерть была внезапной и подозрительной и черные просто врут. Вот такая вот страховка на случай убийства, и я тоже взял карандаш и блокнот для данных целей.

Между тем, два дня прошли почти все деньги были растрачены, а негров носильщиков все не было. А время уже поджимало, уже начало октября скоро лето, жара и Новый 1866год. И хотя я напрягал и Пита Бранда и хозяина гостиницы Яна, но наниматься ко мне в гостиницу в эти два дня никто пока не подходил. Во-первых и так хронический дефицит рабочей силы, во-вторых война и много черных ушло на войну в помощь бурам, в третьих – негры просто не хотят и не умеют работать, сваливая всю работу на своих женщин (во всей черной Африке есть только десяток племен в которых работать не считается для мужчины позором) , в четвертых если местным были нужны негры – они собирались и делали набег на черную деревню и просто захватывали необходимое. Пит мне раскапывал, что большинство работ у негров выполняют женщины, а мужчины не утруждают себя и располагают множеством времени для занятий своим туалетом, особенно прической, которой щеголяют до невероятия. Трудно назвать вид косичек, локонов, бантиков, валиков, узелков, тесемок, завивок, который эти господа не испробовали бы, чтобы придать сложному сооружению из волос как можно более утонченный шик.

Но наконец, на утро третьего дня, когда я покормил своих питомцев – Ворюгу и Юнгу и проверил как поживает Серый у себя на конюшне, меня позвали во двор пришли наниматься работники. Я быстро оглядел стоящую во дворе группу негров из 7 человек, да ну и работнички – больше похожи на каких – то бомжей. Выделялись пару лбов, остальные были больше похоже на доходяг. А их одежда – что то непередаваемое словами – начнем с того что ни у одного человека не было штанов или шорт, все были босиком, зато большинство щеголяло в головных уборах. Это были то ли изодранные шляпы снятые с пугал, толи просто платки, один оригинал вообще щеголял привязанным днищем от корзинки на грязных волосах. Все черные были закутаны в старые одеяла или циновки некоторые дополнительно нацепили на себя овечьи или обезьяньи шкуры. Все эти вещи были грязны и поношены, говоря точней – изодраны в лохмотья. Зато у каждого была в руках палка, к концу которой был привязан узелок с пожитками. Выглядело все это крайне омерзительно, тем более что черные были да ужаса грязны и истощены.

– "Без мяса живот похож на барабан, в котором нет ничего, кроме шума и воздуха, Баас." – один из этих бомжей обратился ко мне на ломаном английском.

Да ты прямо брат, просто философ, этакий дед Мазай который каждые десять минут разрождается своей много умной премудростью типа "заяц, едри ево в корень, быстро бегает поэтому человеку за ним не угнаться". Но тем не менее я вступил с доморощенным африканским философом в диалог, пытаясь разузнать побольше о кандидатах в работники. Кандидаты оказались кафрами, то есть коса, прибыли вчера с бродячим торговцем, подрядивших носильщиков из Порт-Элизабет в Блюм Фонтейн и собирались возвращаться к себе в Кафрарию, но узнали что есть еще возможность подзаработать. Никто из них никогда в жизни не работали ни лопатой, ни киркой, и даже не знают, как их держать за рукоятки. В общем специализация – пастухи и грузчики.

Но мне выбирать не приходиться. Оба негра по здоровее – были отобраны сразу – звали одного Инкози (Бык) , второго Мбежане (Носорог) . Это были обычные классические здоровенные черные негры. Остальные пятеро претендентов, то же представляли из себя целый зверинец, философа звали Кролик, далее Птица, Змей, Черепаха, и почему то Стрела. Прямо не имена, а сразу краткие резюме-Кролик в Африке, это хитрое животное, аналог Лисы из русских сказок. Африканские рабы завезли свои сказки о Братце-Кролике с собой в Америку, а из них сразу всем ясно, что данный нехороший человек обязательно попытается меня обмануть. И зачем мне такое счастье? Спасибо не надо, нам такого. Ну а брать работника с резюме Змея или Черепаха мне как-то тоже не хочется.

Таким образом, оставшаяся вакансия была доступна для Птицы и Стрелы. Но впрочем скоро выяснилось что Птица (Фогель) – наполовину готтентот, так что готтентот мне среди кафров не помешает, по крайней мере им труднее будет между собой договориться. Я внимательно осмотрел его нос, приплюснутый и тонущий в круглых щеках, его губы были очень толстые, а ноздри чересчур широкие. Лицо Птицы было безбородое, а голова почти безволосая, потому что редкие маленькие клочки кудлатой шерсти, разбросанные по всему черепу, едва ли можно назвать волосами. Я обратили бы внимание на то, как несоразмерно велика у него голова и в соответствии с нею и уши, а в выражении его глаз мне почудится что-то китайское Да и похоже, что в жилах Птицы смешалась кровь слишком многих народов. Основу составляли готтентоты – коренастые темноглазые люди с золотистой кожей, которые в свою очередь похищали девушек-бушменок – крохотных куколок с желтоватой кожей, плоской переносицей и монгольскими глазами на треугольных личиках. Но не в лицах была их главная прелесть. Для тех, кто считает огромный зад признаком женской красоты, бушменки неотразимы: их соблазнительные округлости выдаются пониже спины, как горб у верблюда, и в сухих пустынях Калахари служат той же цели – для накопления пищи и воды.

В эту гремучую смесь влилась струя крови представителей негритянских племен коса, финго и пондо, которые спасались от своих злобных вождей и безжалостных колдунов. Но в родственниках Птицы явно были и азиаты – рабы-малайцы, бежавшие от хозяев-голландцев по тайным проходам в горах, что не хуже крепостных стен защищают мыс Доброй Надежды, эти беглецы тоже примкнули к предкам Птицы, которые кочевали по обширным равнинам. Затем настала очередь европейцев.

Европейские корабли Ост-Индской компании гибли на предательских рифах, и темнокожие спасатели брали в жены осиротевших европейских девушек. Затем отметились дезертиры – британцы, призванные на флот во время войны с Наполеоном: они настолько боялись воевать, что матросы предпочитали участь беглеца в диких и пустынных землях Южной Африки. Были и другие беглецы – беглые каторжники с кораблей, останавливавшихся на мысе Доброй Надежды, чтобы пополнить запасы перед долгим путешествием на восток – в Австралию.

После через эти земли проходили заезжие еврейские торговцы и шотландские миссионеры, которые слишком буквально соблюдали библейскую заповедь "Плодитесь и размножайтесь". Отряды головорезов всех наций захватывали рабов и попутно, в горных ущельях и долинах, за колючими кустами, под невозмутимым африканским небом брали другую традиционную добычу победителей. Здесь же отметились, и европейские охотники, задержавшись, чтобы насладиться более нежной и близкой дичью. В общем Птица был настоящий черный космополит. Но я помню правило, разделяй и властвуй, как и поступали колонисты, заселяя готтентотов на земли кафров.

"Итак, решено, я беру Быка, Носорога и Птицу, плата обычная 0,5 фунтов в месяц при моей кормежке, выдвигаемся после обеда, сейчас всем увязать вьюки и приготовиться" – заявил я.

Правда тут же вспомнил, что все негры обожают мясо и совсем не любят растительной пищи – но тут им придется потерпеть. Все свершилось, сегодня третьего октября, я наконец таки сделаю первый реальный шаг к своему богатству, хотя сколько еще таких шагов нужно делать!. Пообедав и расплатившись с хозяином гостиницы Яном, наша небольшая процессия выдвинулась на север по дороге к Претории. Возглавлял колонну я лично, с заряженным ружьем в руках и узлом из одеяла со своими вещами за спиной, рядом носилась радостная песочно-рыжая дворняга, далее следовал печальный ослик, загруженный вьюками, поверх которых седела обезьянка, а следом плелись три недовольных негра с узлами. Но ничего, с каждым днем их узлы будут помаленьку облегчаться, по мере расходования продуктов. Ну а в целом – солнце ярко светит, красноватая пыль клубится, но воздух относительно свеж и впереди нас ждут приключения!