Приключения бриллиантового менеджера

Глава 34

На следующий день я продолжал свои хлопоты, сперва к Гольдбергу, сказать, что проданного его сопернику алмаза мне не хватает на проезд, но по счастливой случайности у меня остался последний, который уже был оценен в 9 фунтов, но я пока думаю. Ну что ж этот прием опять меня не подвел и осмотрев камень Гольдберг повысил цену на один шиллинг. Сделка была совершена, после чего я первым делом избавился от денег, купив билет на пароход, и долго кружил по городу, стараясь определить, есть ли за мной хвост. Не надо соблазнять людей деньгами, евреи часто тесно связаны с криминалом.

Придя в гостиницу я первым делом, заковал обед и извозчика, так как пароход отходил утром от соседнего с Кейптауном порта Саймонстаун, после чего отправился в свою комнату собирать вещи. Пообедав я вышел с вещами на улицу, где меня уже ждал малаец кучер с коляской, что бы отвезти меня. Попрощавшись с Юнгой, которого я вручил его слуге при гостинице, пообещав забрать его через четыре месяца, я сел в коляску и мы поехали прочь из города. Позади домов, по ходу движения, виднелся безграничный простор, там море сливалось с небом. Оглянувшись я посмотрел на Столовую гору, половина горы была затянута облаками, похоже что скоро начнет моросить дождь. Тем временем мы проезжали квартал за кварталом. На улице стояли узенькие, высокие английские дома, крытые черепицей, в два, редко в три этажа. Внизу магазины. О теплом климате говорили большие, во всю ширину дома веранды или балконы, где жители отдыхают по вечерам, наслаждаясь прохладой. Прощай, Кейптаун!

Но нет английская администрация еще пару раз мне напомнила о себе При выезде из Кейптауна с меня содрали по 8 пенсов с экипажа дорожного налога; при въезде в Саймонстаун, взяли еще столько же. По дороге то обгоняли нас, то встречались фуры, кабриолеты, всадники. Так неприметно среди прочих экипажей я въезжал в порт, преодолев за 4 часа путь в 40 километров. Саймонстаун – это небольшой, укромный уголок большой бухты Фальсбей. В нее надо входить умеючи, а то как раз стукнешься о каменья, которые почему-то называются римскими, или о Ноев ковчег, большой, плоский, высовывающийся из воды камень у входа в залив, в нескольких саженях от берега, который тоже весь усеян более или менее крупными каменьями. Начиная с апреля, суда приходят сюда; и те, которые стоят в Столовой бухте, на зиму переходят сюда же, чтобы укрыться от сильных юго-западных ветров.

Саймонстаунская бухта защищена со всех сторон горами. Уже вечерело, когда я отпустил малайца с коляской у порта, заплатив ему около шиллинга мелочи. Найдя свой пароход я узнал что корабль отходит с утренним отливом, но я могу занять свою койку с вечера, но предложили пока прогуляться часок в городе, пока они закончат погрузку. Горы обступающие бухту окутали облака, а по, самому высокому утесу медленно ползало тоже облако, спускаясь по обрыву, точно слой дыма из исполинской трубы. У самого подножия горы лежали домов до ста английской постройки; между ними видны две церкви, протестантская и католическая.

У самого крупного здания – адмиралтейства английский солдат стоял на часах, в заливе качается английская же эскадра. В бухте кроме нее находятся еще с пяток торговых кораблей. На берегу, скудная зелень едва смягчает угрюмость пейзажа. Немножко тополей, кое-где характерные силуэты кипариса да заборы из колючих кактусов и исполинских алоэ, которых корни уже обратились в древесину, – вот и всё. Голо, уединенно, мрачно. Перекусил в ближайшей таверне, все та же яичница с солониной, разве что запил на этот раз кружкой местного вина. Констанскую гору я проехал по дороге из Кейптауна, вокруг нее раскинулись виноградники, дающие неплохое вино. Делать здесь абсолютно нечего, пора уже на борт парохода.

На нашем корабле под названием "Касл Дамбор" я занял койку в каюте на восемь человек, половина из которых были из судовой команды, половина бедолаги вроде меня у которых не было денег на билет на пассажирский пароход и они разместились на грузовом. Ну да ладно потерпим, не в первый же раз, и заняв койку я вышел на палубу на свежий воздух. Но африканские сумерки уже окутали все вокруг темным одеялом, ничего не было видно за исключением фонарей на кораблях стоящих в бухте и огоньков в домах на берегу. Нужно ложиться спать, так и время быстрее пролетит, а тащиться мне по океану приблизительно сорок дней.