Принц для невесты

Глава 4. Историческая лапша под политическим соусом

День начался с того, что они с Никитой поругались. «Хотя, если быть справедливым, — подумала Катерина, глядя вслед Его Высочеству, которому только воспитание не позволило уходя хлопнуть дверью, — сам виноват. Обнаглел». И принялась мысленно загибать пальцы, считая, сколько раз Никита за последние четыре дня позволял себе лишнего. Сначала захотел вне очереди посадить её за главный стол рядом с собой, чего не делал даже Эйнар. Катерина так нахалу и высказала, предварительно деликатно отказавшись. Вчера Его Высочество, не поинтересовавшись её мнением, затащил Катерину на приём в честь очередной делегации с очередного Листа. Ничего не знавшие гости всё мероприятие относились к девушке как к без пяти минут жене принца, один раз по ошибке даже поименовав Катерину Её Высочеством. Катерине чудом удалось удержаться, чтобы потом не устроить наглецу прилюдную головомойку. А сегодня вообще припёрся с требованием заменить камеристку на человека из Службы охраны Владыки. «Так безопаснее». На этом Катерина всё-таки взорвалась:

— Вы ничего не попутали, Ваше Высочество? Я обещала стать вам другом, но замуж я вроде не собиралась. По крайней мере, пока. Вот когда на ком-нибудь женитесь, тогда хоть в клетку жену запирайте. А меня не трогайте. И заодно советую избавиться от привычки вламываться ко мне без предупреждения. Вроде и нехорошо заставлять ждать принца, но и в халате встречать тоже неприятно.

В ответ Никита вспылил, наговорив про безответственную девчонку, которая чудом дважды уцелела, и теперь хочет довести его до инфаркта, когда обязательно случится третье покушение — а она демонстративно плюёт на безопасность.

Катерина выслушала тираду с каменным лицом, потом прошипела:

— Вон. Пока не успокоитесь, милорд. И запомните, Ваше Высочество: Маша мой человек, причём единственный, кому я верю в этом дворцовом гадюшнике. Не смейте даже заикаться про «заменить».

Когда гостиная опустела, прямо сквозь дверь в гостиную просунулась голова Феликса. Катерина аж вздрогнула от такого зрелища.

— Всё? Буря миновала? Можно заходить? Да не смотри ты так, будто Чеширского кота первый раз видишь. Стану чуть старше — обойдусь по-простому и без ненужных эффектов.

Голова засунулась обратно, и вскоре в комнату вошла камеристка с котёнком на руках. Феликс улыбнулся во всю пасть, продемонстрировав набор острых зубов.

— Мы это, немного подслушивали. Но мы не нарочно, правда, Машенька? Просто вы так громко орали…

Тут Катерина заметила, что камеристка, кажется, сейчас заплачет: глаза красноватые и набухли, в уголках подозрительно блестит. Или упадёт перед ней на колени, вон как ноги дрожат. Или всё разом. Постаравшись Машу опередить, Катерина притянула второе кресло, чтобы оно встало рядом, затем резко потянула на себя камеристку, заставляя её сесть. Сама устроилась на соседнем месте.

— Сразу. Пока мы наедине, Феликса не считаем. Никаких госпожей и светлостей. По именам.

Котёнок промолчал, но, судя по многообещающему хищному взгляду, это «не считаем» он ещё припомнит. Камеристка замотала головой:

— Так нельзя. Забудусь и неправильно назову при всех. Только госпожа Катерина.

Катерина вздохнула и тихонечко буркнула себе под нос:

— Госпожа так госпожа. Пока. А там мы ещё посмотрим, — дальше продолжила нормальным голосом. — Ну, и чего ты реветь собралась?

— Г-госпожа Катерина. Я слышала… это правда, что вы хотите оставить меня насовсем? Здесь? Я… я честное слово, постараюсь оправдать… ваши… ваше… вы правда мне так верите?

Катерина вздохнула.

— Да. Считай меня наивной, но мы обе здесь случайные люди. Поэтому верю, что ты меня не продашь, — она хмыкнула, — по крайней мере, дёшево. Ладно, извини. Дурацкая шутка.

Неожиданно оказалось, что неудачная шутка помогла Маше успокоиться. Камеристка передумала реветь, заулыбалась:

— Честное слово, ничего у них не выйдет. Слишком дорогую заломлю цену.

— Вот и отлично. Ты сейчас хоть на человека похожа стала, а не на робота. К слову, заодно объясни мне: что имел в виду Его Высочество, — Катерина слегка запнулась, по привычке чуть не сказав «Никита», но вовремя исправилась, — когда говорил про твою разнообразную подготовку. Подавать одежду может обычный голем или робот. Пыль тоже на нормальных Листах никто руками не вытирает, магия и автоматика есть. Я заметила, ты визажист неплохой? А ещё? Извини, у нас ничего подобного нет даже у гранд-мастеров.

Тут Маша, несмотря на робость и вбитую привычку видеть в хозяйке начальницу, не выдержала и громко рассмеялась, окончательно превратившись в обычную ровесницу, забежавшую на чай.

— Ну что вы, госпожа. Для этого не требовалось бы учиться больше девяти лет.

— Девять лет?! — оторопело переспросила Катерина.

Маша развернула в воздухе монитор и вывела туда список.

— Вот. То, что каждая из нас обязана уметь. Стилист, секретарь, который следит за распорядком дня и так далее. Я поступала в девять лет, и конкурс у нас был три человека на место. А окончила школу едва ли половина. Зато для девочки из небогатой семьи — это шанс на карьеру. Нас нанимают очень состоятельные люди. Сначала именно как личную служанку, потом заодно вводят в курс дела как секретаря. Годам к тридцати, если докажешь свою лояльность, — «И перестанешь быть молоденьким украшением дома», — цинично мысленно прокомментировала Катерина, — как надёжный доверенный сотрудник получишь возможность продолжить службу в корпорации хозяина, — Маша вздохнула, — хотя разное бывает. Но всё равно лучше так.

Феликс решил вмешаться, а то и вправду чего-то девушки говорят, будто его нет в комнате:

— А ты, вдобавок, удачливая. Так что, Катя, не отпускай её. Все эти профессиональные навыки ерунда по сравнению с везучестью.

— Ну… наверное, — Маша растерянно пожала плечами. — И когда смогла попасть на экзамены вступительные, и когда неожиданно выпуск совпал с Отбором невест, так что во дворец срочно понадобилась куча молодых камеристок. Хороший старт карьеры

— Ты осталась здесь, и твоя карьера будет при Катерине, — отрезал Феликс. — Считай, поймала удачу за хвост… — котёнок как-то необычно, завораживающе, словно гипнотизируя, посмотрел Маше в глаза. — Признавайся. Ты ведь не камеристкой мечтала стать?

Маша покраснела, уткнула глаза в пол. И пролепетала:

— Премьер-оператором… но это невозможно. Там столько денег стоит учиться. Или надо быть гением. Мне не повезло…

Феликс совершенно по-человечески фыркнул и заговорщицки посмотрел на Катерину. Премьер-операторы занимались разработкой и программированием совмещённых техно-магических интеллектуальных систем. Устройства работали и в технических, и в магических мирах, обладали неким псевдо-разумом. Чтобы такую вещь создать, а потом настроить, оператор был обязан очень много знать и уметь, и это если не считать обязательной и только индивидуальной программы обучения по работе с ментальным транслятором. Подготовка специалиста-универсала, какими получались все премьер-операторы, выливалась в серьёзные затраты и деньги.

— Не могу. Я и в самом деле не могу, — расхохоталась Катерина. — Пусть только кто попробует сказать, что ты невезучая. Ты не представляешь. Ха! Я дома училась на премьер-оператора, а здесь мне аж целых два Их Высочества вместе и по отдельности пообещали, что раз я осталась, то продолжу образование в столичном университете. И будь уверена, тебе место я без труда пробью. Сама же сказала, что камеристка обязана разбираться в делах хозяев? Вот и будешь… разбираться.

Маша хлопала ресницами и широко раскрытыми глазами переводила взгляд с Феликса на Катерину и обратно. Руки мелко задрожали, девушка словно обмякла, растеклась по креслу.

— Так, — скомандовал Феликс. — Ты ещё в обморок здесь упади от счастья. В общем, ты, Катя, всё равно от безделья маешься? Вот тебе занятие. Взаимно пройдётесь по знаниям друг друга. Маша тебя введёт в особенности столичной жизни, зря её что ли на секретаря-референта в том числе готовили? А ты оценишь, что Маше надо, чтобы поступить на первый курс.

Катерина легонько щёлкнула котёнка по уху:

— Командует, будто он тут хозяин. Но в кои-то веки я полностью с тобой согласна.

Феликс не сказал ни слова, но по его внешнему виду было понятно, что ответ на вопрос «кто главный» даже нет смысла обсуждать.

Следующие две недели Катерина наслаждалась обществом вернувшейся из поездки Инге. Тем, что Никита перестал носиться как угорелый по разным мероприятиям и таскать «невесту» за собой, а их отношения вернулись к дружеским, где если и было место ухаживаниям, то деликатным. И главное — Катерина подумать не могла, как много времени, оказывается, без помощи Маши уходило на всякие бытовые мелочи от подбора платья до мелких нестыковок расписания. Вроде бы тут подождёшь минут десять, там потеряешь минут пять — а за день набегает не меньше часа. Помимо прочего у камеристки оказался талант стилиста, отшлифованный наставниками в училище, так что на Катерину теперь мужчины заглядывались отнюдь не только из-за общественного положения. А уж завистливые взгляды кандидаток, которыми они облили конкурентку в первый раз, когда макияж и платье Катерина отдала на откуп камеристке, стали целебным бальзамом на душу.

Не устояла даже Инге — оглядев наряд в разнообразных оттенках зелёного и оценив подругу «целиком», она завистливо вздохнула:

— Обалдеть. Гениально. И кто это придумал? Вот честное слово, прямо взяла бы и выкрала его себе.

Катерина рассмеялась.

— Нет уж. Такая корова нужна самому. Могу попросить чем-то помочь тебе, но сразу говорю: без гарантии. Маша, так зовут мою камеристку, сказала, что первые несколько недель ко мне сначала присматривалась. И лишь затем была готова рискнуть посоветовать, чтобы и мне понравилось, и выглядело хорошо.

— Всё равно знакомь.

Вот и сегодня наряд и всё остальное подбирала Маша. Лишь на выборе духов возникли разногласия. Катерина заметила небольшой флакон, который камеристка отложила в сторону. Взяла, понюхала.

— А этот чем тебе не нравится? Он и пахнет интереснее, и к наряду подходит.

Камеристка осторожно согласилась:

— Подходит. Но я не помню этого флакона.

— Ты что, запоминаешь всю мою косметичку? — рассмеялась Катерина. — Ты ещё мыло для душа пересчитай.

— Совершенно верно, госпожа. Я обязана помнить всё, в том числе и мыло, и кто его приносит. Это часть вашей безопасности. Вчера вечером этих духов не было. Да, я утром попросила их проверить мага, он не нашёл ничего подозрительного. Не яд. Но пока вы точно не узнаете, откуда взялся флакон, я бы категорически не советовала им пользоваться.

Катерина махнула рукой, к тому же ей очень приглянулся аромат.

— Да ладно тебе. Наверняка опять Его Высочество Никита расстарался. В его стиле. Знает, что сейчас я напрямую подарок не возьму, а вот так подложить с намёком совсем помириться — запросто, — и, пока её всё-таки не уговорили на другой аромат, Катерина резким движением схватила флакон и побрызгалась.

За завтраком Катерина оказалась за столом одна. У Инге была очередь сидеть возле принцев, а вместо Эльжбеты распорядитель никого не подсадил. Да и не было смысла: больше из кандидаток никто пока не выбыл. В результате завтрак тянулся бесконечно. Особенно когда после еды Их Высочества почему-то не встали и не ушли, а остались что-то обсуждать за столом. А значит и невесты были обязаны сидеть и ждать. Всей радости — играть с уютно расположившимся на коленях котёнком.

Никита оказался рядом совершенно неожиданно. Вроде только что он был за столом — а в следующий миг уже стоял возле Катерины.

— Ха! Эйнар мне проспорил. Он считал, что ты сообразишь. Инге тоже проиграла, она была уверена, что Феликс подскажет.

— Вот ещё. Надо ловить момент, когда тебя гладят и ни на что не отвлекаются.

Катерина вздрогнула и огляделась. Они были в зале совсем одни!

— Сразу объясняю, — Никита подал руку, помогая подняться. — Наведённая иллюзия. Для всех, кстати, мы оба встали и тоже давно ушли. Служба Владыки засекла курьера с той самой записью. На выходе из столовой вместо иллюзии тебя подменит маг из охраны в твоей личине. Она и встретится с посланцем.

Катерина поёжилась: думать о том, что из-за тебя и вместо тебя кто-то рискует жизнью, было неприятно.

— А я? Или мы? — она поглядела на принца.

Никита хитро посмотрел в ответ, в глазах заиграли смешинки.

— А тебя запрячут в безопасное место, куда посторонним нет доступа. Я вызвался стать персональным телохранителем, — глаза на мгновение стали льдисто-прозрачные, голос покрылся инеем. — А то меня беспокоит, что, несмотря на такую плотную охрану, до тебя добрались целых два раза. Лучше я сам прослежу, — и мгновенно тон стал прежний, насмешливо-весёлый, а глаза позеленели. — Покажу тебе уникальное зрелище. Официальная портретная галерея. Подлинники.

— Согласна, — девушка не раздумывала ни минуты.

Обычай рисовать портрет Владыки сразу поле коронации возник много столетий назад. Приглашали всегда лучшего в своём поколении художника: не просто честь, а признание — гениальнее тебя нет никого. Бывало, что рисовалось несколько портретов, но попадала в галерею всегда только одна работа. Каталоги из этой галереи были в доме чуть ли не каждого ценителя живописи. А ведь ещё рисовали и жену, пусть и котировались эти портреты на ступеньку ниже парадного изображения Владыки. Попасть в галерею и посмотреть на подлинники Катерина никогда не мечтала… и тут её запросто приглашают устроить экскурсию.

По дороге Катерина навоображала себе гулкие готические своды, уходящие ввысь потолки и выцветшую от времени мозаику пола. Всё тонет в полумраке, из которого на потомков снисходительно глядят с портретов Владыки минувших эпох. Реальность оказалась куда прозаичней. Посетителей встречала ничем не примечательная бронированная дверь — как и положено в приличном музее. Стоило подойти, как система опознала лица, и створки распахнулись. Всех отличий от посещения какого-нибудь рядового музея — возле входа нет терминала, куда прикладываешь ладонь или кошелёк для оплаты билета.

За дверями тоже хорошо знакомый типовой выставочный интерьер. Яркие лампы, дубовый паркет. И какая разница, что во дворце он из настоящего дуба, а не из имитации фактурного пластика? Шагать по нему одинаково. Раму прикрывало невидимое и зачарованное бронестекло — смотреть не мешает, но картину защитит чуть ли не от близкого ядерного взрыва. Стены в магообоях: приятный и в тон паркету цвет, но стоит сосредоточиться на разглядывании той или иной картины, как в поле зрения всё кроме портрета словно выцветает, выпадает из восприятия, чтобы не отвлекать.

В открывавшем галерею первом зале висел единственный портрет. Что удивительно — незнакомый, хотя каталог дворцовой галереи на курсе истории живописи Катерина проглядывала внимательно: это был один из вопросов на экзамене. А ещё на картине рядом друг с другом стояли светловолосая женщина и высокий худощавый, уже седой мужчина с официальной цепью Владыки на груди. А ведь Владыку и его жену всегда изображали на разных портретах. Если Катерину не подводили полустёртые знания из школьных уроков истории, одежда людей на картине соответствовала Основе-три, примерно семнадцатому-восемнадцатому веку от рождества Христова. И значит картине около тысячи лет. А ещё мужчина казался смутно знаком, хотя историей правящего дома Катерина не интересовалась никогда. И если фамилию того или иного живописца ещё могла назвать, иногда даже с биографией, то Владыки сами собой давно выветрились из памяти как бесполезная информация.

Никита сразу ответил на незаданный вопрос:

— Основатели Сапфировой династии святая Рианон и Арторий, тогда ещё лишь первые герцоги Тедемские. Цепь на груди у Артория через полтора столетия станет одной из регалий полного орната первого из Сапфировых Владык.

— Святая?

— Да, не удивляйся. Самая настоящая. Признана Кафолической церковью. Это…

Катерина хмыкнула:

— Это я в курсе. Ветвь православия византийского толка с Терры-секунды и Терры-терции. У нас на Листе христианство русское православное с Терры-примы, но и небольшая кафолическая церковь в городе есть, — Катерина задумалась, аж лоб сморщился. — Точно! Так это она? Которая принесла христианство на Третью основу? На иконах её рисуют хоть и похоже, но не узнать.

— Про моих предков и так рассказывают и пишут слишком много, — Никита покрутил в воздухе рукой. — Представляешь, если кто-то поднимет шум, что основательница династии самая настоящая святая? Тема не запретная… только её хоть и негласно, но старательно на всех уровнях обходят стороной. К слову, из-за этого портрета Артория и Рианон нет ни в одном каталоге. Жалко. Их история — самый настоящий волшебный роман, который на самом деле воплотился в жизнь, — Никита обнял девушку за талию, нежно притянул к себе и негромко сказал-почти шепнул: — Хочешь, расскажу?

Слушать пронафталиненные истории тысячелетней давности желания не было никакого. Но от того как Никита крепко прижал её к себе, от его горячей ладони, которую Катерина ощущала даже сквозь ткань платья, стало так хорошо. Можно как бы ненароком опустить голову на его плечо — и пусть говорит. Неважно что. Феликс, осознавая важность момента, спрыгнул на пол, чтобы не мешать.

— Расскажи.

— На самом деле история началась тоже не с моих предков, а на несколько тысячелетий раньше. Ты слышала про Золотую Империю магов?

Катерина негромко рассмеялась:

— По твоему лицу так и вижу, что кто-то приготовился блеснуть знаниями и прочитать краткую, но удивительную лекцию. Разочарую. Знаю и достаточно подробно.

Никита погладил девушку по волосам, одновременно Феликс наградил её ехидным взглядом: мол, тебе осталось только замурлыкать и попросить почесать за ушком.

— Я почему-то не удивлён. Ты у меня на редкость разносторонняя личность.

За такое собственническое «у меня», по-хорошему, хотя бы для вида стоило рассердиться, но сегодня почему-то совсем не хотелось. Вместо этого девушка просто ответила:

— На самом деле всё намного проще. В школе наш учитель истории был потрясающим рассказчиком. Все девчонки сходили по нему с ума и торчали на его дополнительных факультативах. А он был влюблён в историю древних цивилизаций, и, уж конечно, не мог пройти мимо Золотого века. Как-никак, единственная построенная чисто на магии цивилизация, к слову, добившаяся впечатляющих успехов, сопоставимых с нашими. Это и порталы между Листами и даже между Основами, и открытие антимортидов. Там полдня их успехи перечислять можно.

Никита усмехнулся краешком рта:

— Ты молодец, что привела в качестве примера именно эти достижения. Они идеальное отражение Золотого века. Возьми те же антимортиды, которые называли живой водой за их свойства. Да, наша технологическая цивилизация вновь открыла этот класс лекарств лишь в двадцать третьем веке. Зато мы прошли все ступени, заодно разобрались в механизме действия. К слову, маги даже простейших антибиотиков не знали, а среди антимортидов пользовались только препаратами альфа-группы. Вдобавок, получив результат без понимания механизма действия — получили и стоимость чуть ли не на вес золота. А сегодня даже средней руки фармацевт изготовит на коленке большую часть соединений альфа и бета групп. И всё потому, что магия у Золотых так и осталась искусством. Невозможность идеально точно повторить эксперимент похоронила идею опыта как главного критерия проверки гипотезы.

Катерина хмыкнула, вспомнив итоговую практику на втором курсе: в качестве теста они должны были как раз изготовить что-то из антимортидов. Под рукой у тебя библиотека и лаборатория, сиди, разбирайся. Заказывай ингредиенты на складе, нагревай и смешивай — а результат потом проверят на имитировавших больных магических манекенах. Причём манекены были устроены так, что любой незапланированный побочный эффект изображали гипертрофированно. Например, у одной из сокурсниц манекен отрастил клыки и когти и вознамерился незадачливую студентку покусать — визжала девушка так, что слышно было на два этажа. А другой студент, талантливый маг, но при этом страшный прогульщик, попробовал скорректировать строгий технологический процесс придуманными на ходу чарами… В итоге ему крупно повезло, что всего-то угодил в реанимацию. Лабораторию потом вообще пришлось обеззараживать сотрудникам МЧС.

Хотя Никита и смотрел вопрошающе, пересказывать воспоминания Катерина не стала, засмотрелась на шедевры живописи. Они как раз перешли в следующий зал, где рядами висели портреты за первые столетия: на правой стене — Владыки, а напротив них — жены. Не дождавшись ответной реплики, Никита решил продолжить рассказ:

— Закончилось всё катастрофой, как ты помнишь. И экологической, когда условно полезные мутанты или бездумно выброшенные неудачные эксперименты корёжили пищевые цепочки, и магической, когда потоки магии досрочно и непредсказуемо сместили векторы из-за протечек законов природы технологических миров.

Катерина как раз пыталась рассмотреть очередной портрет — Владыка был изображён почему-то не в парадных одеждах, а в чем-то вроде мундира и с фузеей в руке, стоял, попирая ногой двухголовое чудовище-химеру — поэтому отвечала больше поддержать беседу.

— Мы вообще-то про твоих предков говорили, а не про историю магии.

— Седрик Второй завершает зачистку Медных островов, Терра-терция, — прокомментировал Никита. — Я к этому и веду. Золотые маги оставили после себя не только руины, но и разрывы межмирового пространства.

— Чудовищ, — автоматически поправила Катерина, вглядываясь в фон на картинке: на заднем плане лежали парочка дохлых крыс размером с лошадь и разрубленная пополам тварь, напоминавшая рыжую шестиногую собаку с фасетчатым глазом на спине.

— Хуже чем ты думаешь, — принц показал на собаку, голос был сух и очень серьёзен. — Вот это на самом деле муравей. Если пробой между мирами слишком мал и узок, флуктуации заполнят его целиком, и на выходе попавшее в проход живое существо или погибнет, или будет искорёженно до неузнаваемости. Устранить эффект может исключительно маг Порядка, причём высоких ступеней, — Никита непонятно чему усмехнулся краешком рта. Катерина в ответ закивала: с этой сферой магии люди вообще познакомились всего два столетия назад, получив донельзя странные результаты экспериментов с распадом урана в магических мирах, а до этого даже не подозревали о её существовании, хотя отдельными приёмами и пользовались. — Путешествуя, Золотые маги оставили множество микротрещин, особенно страдала их родная Терра-секунда, но и Терции доставалось. На картине как раз такой случай: в микротрещину провалилась колония муравьёв и начала выдавливать химер на континент.

— Жуть, — передёрнула плечами Катерина, — я поняла, давай дальше.

Со следующей картины Владыки вернулись к парадным одеждам, а Никита — к истории своей семьи.

— Так вот, когда на Терру-секунду через портал между Основами провалились византийцы, они помимо христианства с его идей постоянства и стабильности законов природы, принесли основы научного познания. Только теперь наука заодно изучала магию. Арторий был первым, кто на основе экспериментов и наблюдений за трещинами заложил основы межпространственной физики, примерно как Ньютон разработал базовые положения внутрипространственной.

Катерина круглыми от удивления глазами ошалело посмотрела на Никиту:

— Арторий Редонда твой предок? У нас в классе его портрет висел как раз рядом с Ньютоном.

— Понимаешь теперь, — усмехнулся Никита, — с чего первую картину никому не показывают? Так вот, Арторий имел основания опасаться, что его теориями воспользуются во зло. На Терре-секунде как раз была Эпоха Огня, религиозные войны и распад Десяти королевств на отдельные страны[1].

— Соблазн открыть трещину в тылу противника.

— Совершенно верно. Вместе с женой и группой учеников он бежал на Терцию. А там, если помнишь, преобладает магическая физика.

Социоисторию Катерина сдала на «отлично», по’тому мысль Никиты поняла сразу. Отбарабанила:

— Магия, сосредоточенная лишь в руках узкого круга лиц, становится фактором минус. Феодальное общество имеет слишком мало свободного ресурса на прогресс. Ситуация консервируется в стадии самодурно-феодальных отношений, ибо воевать с аристократами-магами на равных у простолюдинов не получится, а одержать победу над магами количеством и вести войну с магами на истощение у третьего сословия феодально-доиндустриального общества ещё нет ресурсов.

— Как лекцию читаешь, — поморщился Никита.

— Билет пересказываю. С экзамена, — вздохнула Катерина. — Такой зверь принимал, что даже в спинной мозг ответы прописались.

— Возвращаясь к нашим баранам, то есть баронам, ты права. На Терции населением правил полностью деградировавший класс магов, ошалевших от собственной безнаказанности. Арторий принёс с собой научный метод, знания и огнестрельное оружие, Рианнон христианские идеи всеобщего равенства перед Богом за свои поступки что для барона, что для простолюдина. Война была кровавой, но по историческим меркам недолгой. Через тридцать лет соседи вынужденно признали молодое герцогство Тедемское и право защищать своих поданных — всех христиан, — Никита усмехнулся уголком рта. — Понадеялись, что карательными мерами и строгими запретами в своих-то вотчинах они наступление христианства легко остановят.

Тема была, в принципе, интересная, и Катерина с удовольствием бы дискуссию продолжила. Но отвлеклась на странное зрелище в самом начале следующего зала. Если Владыка по каким-то причинам официально женился ещё раз, то напротив него обязательно вешался и портрет новой жены. Здесь тоже висели две картины — вот только у одной из них бронированное стекло оказалось в матовом режиме, и заглянуть под него было невозможно.

Никита перехватил взгляд и ухмыльнулся:

— А… Ты видишь один из самых больших скандалов нашей семьи. Кстати, именно после него сто пятьдесят лет назад добавили пункт, по которому невесту обязательно спрашивают, хочет ли она остаться.

— Скажи ещё, что сбежала со свадьбы, — пошутила Катерина.

И осеклась: в глазах Никиты заплясали весёлые бесенята. Но первым успел ответить Феликс, про которого они совсем забыли:

— Совершенно верно. Прямо в день свадьбы. Самое пикантное — сбежала вместе с одним из Расклада. Можешь представить, что тут творилось.

Катерина закивала, надеясь, что отвечать ей не потребуется: она уже сообразила, что про Сапфировые расклады знают одни лишь избранные — но именно про сам Расклад она, прежде чем отец отобрал книжку, ничего прочитать как раз и не успела. Только про значения Карт… да и то довольно невнимательно. Но пусть лучше думают, что она всё знает: в нынешней ситуации близость к Владыке и защита этого неведомого Расклада будут полезнее для здоровья.

Феликс тем временем ударился в воспоминания:

— Владыка Наркисс на девушку очень заглядывался, даром что она была с дальнего и провинциального Листа. Как видишь, её портрет заказал и повесил ещё до свадьбы. А она, причём взаимно, влюбилась в одного из его советников, — Феликс вздохнул. — Я тогда был совсем молод, всего лишь второе перерождение. Первый раз оказался при дворе, поэтому глазел во все стороны. Как Алиса на этого мужчину смотрела, если думала, что никто не заметит… Но спорить не рисковала, Наркисс тот ещё самодур был. Даже Расклад его далеко не всегда остановить мог — Владыка короновался ещё до праздника Выбора, так сложилось, вот и ударила ранняя власть в голову. В общем, представь себе картину, — Феликс хихикнул, — подъезжает к месту церемонии свадебная машина, в ней невеста под глухой фатой, эдакая разодетая кукла. И вдруг не выходит навстречу жениху. Кинулись к ней, может, случилось чего… а под фатой без сознания камеристка вместо невесты. Оглушили, одели в свадебное платье и каким-то способом усадили вместо Алисы. За час, пока подмену обнаружили, влюблённые сумели вообще покинуть столичный мир. И спрятались так, что их не смогли найти. Вот разозлённый Наркисс, раз уж не имел права нарушить традицию и снять портрет, затемнил стекло. И стоять ему таким ещё лет сто, не меньше — пока срок действия указа не истечёт.

— Кстати, — решил дополнить рассказ Никита, — не один только Владыка Наркисс искал. Безутешные родственнички тоже. Её дядя тогда был в шаге от того, чтобы стать наследственным диктатором своего Листа… и такой позор. Да ещё прощальное послание Алисы: раз её против воли запихнули в отбор, то всю удачу она тоже прихватит с собой. Самое забавное, что именно так и вышло. Дядю свергли, и с тех пор клан Бэрбоун преследуют неудачи в политике. В любом другом занятии — удачи сколько угодно, их род сейчас невероятно богат, насчитывает за полтора века немало успешных людей искусства, инженеров, бизнесменов, талантливых учёных. Но стоит кому-то из них в открытую заняться политикой, как он неизбежно становится всеобщим посмешищем.

Весь остаток экскурсии по галерее Никита и пересевший на его плечо Феликс оживлённо и с интересом обсуждали и спорили насчёт Владык, мимо чьих изображений они шли: Чеширский кот был живым свидетелем их правления, а Никита имел доступ к семейным хроникам. Катерина поддерживала разговор на автопилоте, хотя тема была интересная, и в другое время она старательно ловила бы каждое слово. Но сейчас все её мысли занимала совсем иная проблема. Бабушкина семья появилась на Лесных равнинах как раз примерно во времена истории с Алисой. Книга Раскладов — явно артефакт, который связан с носителем. Потому-то его и вынужденно взяли с собой во время бегства: уничтожить сложно, выследить по нему легко. И поэтому артефакт попался в руки именно Катерине, наверняка она по каким-то вложенным параметрам напоминает ему прежнюю хозяйку. Если сложить с тем, что клан Бэрбоун, по словам Никиты, фантастически богат и одержим манией вернуть себе удачу, не в этом ли дело? Как раз подходящие граничные условия родового проклятия: убей невесту и одновременно потомка — и всё будет в порядке.

Поделиться своей догадкой Катерина не успела. Пока мысль окончательно оформилась, они как раз добрались до последнего портрета ныне царствующего Владыки, и одновременно что-то в словах принца резануло слух. Мгновение спустя Катерина сообразила: показывая на картину, принц сказал «отец» — хотя до этого ни разу так о правителе не отзывался. Заметив недоумение на лице девушки, Никита улыбнулся и с какой-то грустинкой сказал:

— Мы помирились. Благодаря тебе. В тот день нашей первой встречи… Отец устроил мне головомойку за сариссу, — Феликс на это фыркнул: историю он уже не просто знал, а тоже успел высказать принцу всё, что думает про слабаков, которые пытаются завоевать понравившуюся девочку нечестными путями. — Если бы не твои слова про Карту шута, мы бы опять поскандалили и разошлись… а так у нас состоялся всё-таки разговор. Трудный для обоих.

Никита показал на стену для портретов жён: там висели две картины. Одна — рослая красавица кровь с молоком, уверенная в себе: не задумываясь, тигра на ходу поймает и оборвёт ему хвост вместе с ушами. Другая — кукольной красоты девица, в глубине взгляда которой, как показалось Катерине, прятался страх.

— Справа — это мать Эйнара и Раймара. Первый брак, тоже через Выбор невест. Хотя и по расчёту, но в целом, говорят, был весьма удачный.

— Тогда как?.. — не поняла Катерина.

— Случайность, — влез в разговор Феликс. — Несчастный случай, от которого не застрахованы даже сильнейшие мира сего.

— Совершенно верно, — в интонациях принца с отчётливой угрозой прозвучало «не лезь», поэтому Феликс предпочёл шустро забраться на плечо к хозяйке. — А дальше… политика. Отец познакомился с моей матерью, понимая, что жениться на ней не имеет права, из-за этого не собирался второй раз жениться вообще. Да и Эйнар с Раймаром, даром что дети ещё, тоже приняли её хорошо. Но отцу фактически выкрутили руки. Её семья, — Никита ткнул пальцем в портрет кукольной красавицы, — заручилась поддержкой чуть ли не половины Торговой палаты. Мне тогда было полтора года или чуть меньше. А как ты верно подметила, бастардов у Владыки не бывает. В общем, отец воспользовался давней лазейкой, наплевав на последствия. Ввёл в расклад Карту Шута, и одновременно, поскольку имел серьёзные основания опасаться за мою жизнь и жизнь моей матери — спрятал нас в одном из Закрытых миров. Я успел там закончить школу, а про моё существование не подозревал вообще никто, пока отец официально не представил меня Сапфировому двору.

Катерина на мгновение задумалась. Потом уточнила:

— Я так понимаю, это мать принца Матиуса. Но при дворе сейчас её нет. Только не говорите мне про второй несчастный случай, прямо Синяя борода получается.

Феликс не удержался и опять громко хихикнул: прозвучало очень двусмысленно. Династический цвет Сапфировой семьи — синий, а нынешний Владыка и в самом деле носил роскошную бороду.

— Да нет, всё намного проще. Сама подумай, каково жить с… как бы лучше объяснить? Когда в постели готовы исполнить любую твою прихоть, стараются разжечь страсть чуть ли не каждую ночь — папенька приказал как можно быстрее сделать ребёнка. И при этом тебя в глубине души боятся до тошноты. В общем, как только ребёнок смог обходиться без матери, с разрешения Владыки жена с ним развелась, и с его же помощью запряталась в самый глухой монастырь, откуда папенька её точно не сумеет выцарапать.

— Да уж, — посочувствовала Катерина. — Не повезло принцу Матиусу, — и заодно подумала, что теперь понимает, из-за чего оба старших брата так тепло относятся к Никите, а к младшему и вроде бы наоборот законному — прохладно.

— Сейчас имеем то, что имеем, — поморщился Никита. — К сожалению, насчёт сильного влияния деда на Матиуса отец спохватился поздновато. Кстати, пока мы в галерее… место очень хорошо защищено. И просьба, чтобы мои слова дальше тебя не ушли, но ты имеешь право знать.

Катерина кивнула.

— В общем, вторым наследником отец видит меня. Спросишь, почему не Раймара? Раймар у нас без преувеличения гений по части науки. С первым серьёзным докладом он выступал на столичной конференции уже в семнадцать. И слушали его там на равных. Вдобавок, очень сильный маг Порядка. А магия и Расклад — вещи принципиально несовместимые.

— Как и политика с наукой, — сравнила Катерина.

— И это тоже: или наследовать, или серьёзно заниматься наукой, — согласился Никита. — Добавь, что не-магу заниматься маго-физикой на порядок сложнее. Халтурить же Раймар не будет, не тот человек. Именно поэтому он и обрадовался, что отец вслед за Эйнаром поставил именно меня. Матиус не тянул в любом случае. И как управленец, и в Расклад он никогда не войдёт.

На этом Катерина еле удержалась от вопроса. Да, с характеристикой Матиуса как слабовольного, легко подверженного постороннему влиянию труса она была согласна: наследник из него никудышный. Но что за требования Расклада? В который раз она пожалела, что отец тогда нашёл книжку слишком быстро.

Продолжения разговора не последовало. Никита на пару секунд замер, прислушиваясь к невидимому собеседнику, затем сообщил:

— Всё, можно идти.

— Куда идти? — не поняла Катерина.

— Куда хотим. Галерея относится к особо защищённым зонам, поэтому я и пригласил тебя именно сюда. Совместить приятное с полезным. Попытка шантажа была связана с покушением на меня. Просто так до меня добраться на порядок сложнее, чем до тебя, к тому же я — Карта. На меня не подействует большинство ядов, даже сильных вроде той же красной пыли или сариссы…

Никита прикусил язык, но было поздно. Катерина наградила его таким уничижающим взглядом, что парень поперхнулся и затравлено втянул голову в плечи. Секунду спустя он продолжил, но говорил медленнее, явно стараясь контролировать слова, чтобы не сболтнуть лишнего.

— В общем, тебя должны были заставить пронести и отдать мне в руки одну безделушку. Колечко почует меня, сработает как маяк, откроется портал, и закинут что-нибудь смертельное. А обвинят потом во всём пэра Гармана: мол, сначала переспал с тобой, а потом вы, чтобы скрыть всё от меня, организовали моё убийство. Девушка из Службы охраны уже принесла эту штуку в специальную комнату. Туда сейчас подойдёт Раймар. Не беспокойся, он в броне и сильный маг. На основе себя создаст доппеля, которого не отличить от меня — привязка родной крови. Наготове штурмовой отряд, тоже в броне. Как только наши враги портал откроют, Раймар считает координаты, и в гости отправится сотня донельзя злых бойцов. Плюс на всякий случай, это чтобы ты не переживала, в воздухе наготове две эскадрильи штурмовиков, а поблизости — танковая рота с магическим усилением. Ну а дальше в дело вступят прикормленные журналисты Гармана: он просто в бешенстве, что его так подставили, и обещал обрушить на виновников такую «волну всенародного гнева», после которой даже если не будет прямых доказательств, ни один суд их не оправдает.

— Да уж, умеешь ты успокоить девушку, — фыркнула Катерина. Но было понятно, что это просто прорвалось нервное напряжение последних дней, а на душе и в самом деле стало куда спокойнее.

Покидали они галерею через такие же бронированные двери, разве что выводил проход в другой коридор. Уже отойдя на пару метров, Катерина с грустью обернулась: как-то сумбурно и торопливо вышло, слишком мало времени на такие шедевры. Оставалось надеяться, что пока она во дворце, удастся заглянуть сюда ещё раз… Одновременно Феликс перебрался к Никите, явно собираясь что-то с ним втихаря обсудить. Поскольку девушка стояла спиной, то услышала лишь истошный вопль Чешира:

— Справа!

Дальше последовал сильный толчок, словно пушечное ядро метнувший девушку в угол. От удара лбом о стену из глаз посыпались искры. Но стоило немного прийти в себя, как следующим ядром о спину шмякнулся Феликс, на лету уцепившись когтями за одежду. Катерина снова приложилась головой, в глазах опять потемнело. В себя девушка пришла через несколько секунд и только тогда смогла обернуться. И сразу об этом пожалела.

Со стороны коридора полз розово-серый студень: огромная полупрозрачная амёба выбрасывала раз за разом щупальца-ложноножки, пытаясь дотянуться до людей. Катерина похолодела: именно так выглядело заклинание атакующей телепортации, обвешанное проклятьями. Пока щупальца сталкивались с толстой белой полусферой защиты, от чего та вспыхивала радужными цветами, сверкала молниями и остро пахла озоном — но истончалась полусфера слишком уж быстро.

Никита стоял и лихорадочно шевелил в воздухе руками, взгляд бегал: сейчас перед ним висели видимые только принцу мониторы и интерфейсы управления. Не оборачиваясь, Никита понял, что Катерина пришла в себя, и коротко пояснил ситуацию:

— Дело плохо. Та вещь, которую перехватила охрана — фальшивка отвлечь внимание. Нас отрезали от основных систем, автономный контур долго не протянет. Сдохнет раньше, чем наши прорвутся снаружи. И что погано, я никак не могу сбросить фокус. Словно нам подсадили маяк. Но точно ничего не было, нас на входе и выходе в галерею защита обнюхала!

Неожиданно принц тоже замерцал, заискрился. Мгновение спустя на Никите поверх прежней одежды возникла полупрозрачная хламида или плащ с капюшоном — в таких тысячу лет назад путники ходили от города к городу. Рядом встал дорожный посох, а по бокам замерли две полупрозрачные гончие белого хрусталя.

— Катя, вариантов у нас нет, я всё же рискну на слепой пробой. Хватайся за меня, и не отпускай ни меня, ни Феликса. Может и проскочим.

Одежда, несмотря на призрачный вид, оказалась вполне материальна: Катерина убедилась в этом сразу, обхватив Никиту за талию. Едва она успела уцепиться, как гончие завыли. Еле слышно, чуть ли не инфразвуком — от чего по коже и изнутри головы навстречу друг другу побежали мурашки. И сразу же Никита заговорил:

— Умеющий ходить не оставляет следов. Умеющий говорить никого не заденет словом. Умеющий считать не пользуется счетами. Умеющий запирать не пользуется засовом, а запертое им не отпереть. Умеющий связывать не пользуется верёвкой, а связанное им не развязать. Умеющий шагать не опирается на костыль, — посох полетел в сторону атакующего заклятья, на лету превратился в смерч и разорвал студенистую амёбу надвое. — Путь — все вмещающая в себя пустота, пользуйся ею — и она не переполнится.

Гончие снова завыли, только теперь очень тонко, на грани ультразвука — аж заболели уши. Дальше левая псина осталась сидеть. А правая кинулась вперёд, на лету растекаясь пламенным облаком. Голос Никиты тоже скакнул вверх:

— Те, кто в древности претворял Путь, погружался в утончённое и изначальное, сокровенно все проницая. Коли придётся описать их облик, скажу: Сосредоточенные! Словно переходят реку в зимнюю пору. Осторожные! Словно опасаются беспокоить соседей. Сдержанные! Словно в гостях. Податливые! Словно тающий на солнце лёд. Могучие! Словно один цельный ствол. Всё вмещают в себя, словно широкая долина. Всё вбирают в себя, словно мутные воды. Если мутной воде дать отстояться, она станет чистой. А то, что долго покоилось, сможет постепенно ожить, — пламенеющее облако выгнулось дугой словно аркой. Никита тоже обнял Катерину за талию и шагнул в проход. — Кто хранит этот Путь, не знает пресыщенья!

Одновременно схлопнулась арка, и атакующее заклятье наконец-то отыскало себе цель, вроде бы подходящую по параметрам: студенистая амёба выпростала хобот, всосала оставшуюся гончую и тоже растворилась.

Посредник в тысячный раз протёр платком лысину и подумал: зачем он в это дело ввязался вообще? И тут же печально сам себе ответил: не было выбора. Тридцать лет спала тайна, что он чуть не стал адептом Ордена Змеи… Тогда повезло, что вдохновлённый тайными оргиями и щедрыми посулами студент не успел принять ни одного обета. И когда за Змеями началась охота по всей Книге миров, его пропустили. Если бы не предъявленные доказательства, Посредник рассмеялся бы в лицо, даже услышав стоимость заказа и величину комиссионных. Очень сложного и деликатного заказа: подобрать исполнителей и участвовать в похищение невесты одного из Сапфировых Высочеств.

Посредник взглянул на рабочую консоль, где расположились трое Охотников — наверное, лучших специалистов своего дела во всей Книге миров — и его передёрнуло. Стало душно и тяжко, словно на плечи разом надавила громада небоскрёба, маскировавшая потайной бункер. Двое магов. Один с головы до ног в татуировках, вывел шевелюру, чтобы поместить на макушку картинку. Второй похож на фрика, весь в пирсинге. Третий, инженер, от них выгодно отличался, он в обычном джемпере, брюках-классике и туфлях. Главное не смотреть ему в глаза: столько там темноты и сумасшествия, что по сравнению с ним маги — это образец нормальности и адекватности. И согласилась троица отнюдь не за деньги, хотя слупить с заказчика круглую сумму они не постеснялись. Их приз — развлечься с невестой принца и без пяти минут наследника Владыки. Бункер и канал замаскированы тщательно, времени у них будет много. Заказчика судьба девчонки не волновала, его единственное условие — чтобы она не ушла отсюда живой.

Сразу за консолью стояла прозрачная перегородка, за ней комната-камера, куда откроется выход портала. Пока пустая: насколько смог из коротких реплик сообразить Посредник, рядом с жертвой оказался хороший телохранитель, раз за разом отбивавший все атаки. Но судя по тому, что наёмники не особо нервничали — победа всё равно останется за ними, очень уж качественно сработала приманка для Службы безопасности. Наконец, татуированный издал торжествующий возглас:

— Есть!

В камере загорелась яркая красная точка, которая… выпустила сначала с десяток насекомых размером с письменный стол, затем двухметровую ярко-жёлтую крысу.

— Какого?! — успел вскрикнуть инженер, и тут крыса плюнула в стекло.

Бронированная преграда с шипением мгновенно растеклась огромной дырой, куда тут же метнулся длинный змеиный язык с присоской на конце. Присоска заглотила голову инженера, раздался «чпок» переломанных костей, и язык запульсировал, всасывая кровь. Посредника вырвало, но маги без боя сдаваться не пожелали. В крысу полетели струя пламени и синий поток холода, внутри которого воздух мгновенно сгустился в жидкость. Крыса довольно зарычала, её шерсть заискрилась, волосинки превратились в тысячи тонких щупалец: они впились в остатки перегородки, ломая её на куски. Посредник на этом очнулся, и, пока маги сражаются, попытался улизнуть. Он уже открыл дверь и выскочил в коридор, когда крыса после следующего проглоченного заклятья выросла ещё на метр, а шерстинки-щупальца оплели чародеев. Те закричали дико, истошно, так, что кровь застыла в жилах. И тут же взорвалось болью тело Посредника — выбравшийся вслед за крысой из камеры гигантский таракан догнал его и отхватил челюстями ногу…

На доклад в кабинет Владыки командир штурмовой группы явился прямо с поля боя, снял лишь верхние сегменты брони. Нижние сегменты были вымазаны в чём-то вроде сажи, в двух местах на колене и на бедре сверхпрочная сапфировая сталь подплавилась. Но ещё до того как он открыл рот, по одному виду можно было догадаться, что они опоздали. Опять.

— Владыка. Мы нашли место, но хотя бы опознать виновных будет сложно. Пробой защитных систем дворца спровоцировал разрыв пространства. Благодарю вас за помощь принца Раймара. Он сумел погасить самую опасную изменённую тварь.

— Потери? — уточнил Владыка. — И информация о пробое. Куда делся мой сын и его невеста?

— Простите, Владыка. Компьютеры и всё оборудование уничтожены. Погибли люди на подземных этажах здания, под которым прятались преступники. Дальше в бой вступил полицейский спецназ, вскоре подоспели мы и армейцы. Благодаря принцу Раймару безвозвратных потерь всего два процента, но очень много раненых. Судя по всему, пробой зацепил целое гнездо насекомых. Они уже либо уничтожены, либо загнаны в угол и не представляют опасности для гражданских.

Следом докладывал начальник Службы безопасности:

— Крот найден. Концом цепочки был Змей. Последний.

— Думаете? — недобро посмотрел на него Владыка. — Двадцать лет назад вы доложили мне, что Змеи уничтожены подчистую.

— Спящий адепт. Его внедрили за десять лет до чистки, он ничем себя не показывал тридцать лет. Безупречный послужной список, награда за разгром одной из столичных ветвей Змеев. Успешно прошёл все проверки на благонадёжность. В этот раз я гарантирую, что он был последним.

Владыка и принц Эйнар переглянулись. Вполне в духе фанатиков-сектантов после обработки: молча смотреть на смерть собратьев, жить двойной жизнью и ждать годы, чтобы пусть ценой уже своей жизни нанести сокрушительный удар.

— Камеристку госпожи Катерины предлагаю внести в список благонадёжных. Узнав о покушении, она, рискуя жизнью, подняла тревогу и помогла задержать агента из прислуги, тот не успел уничтожить главную улику: флакон с духами. Феромоны с привязкой, почуяв хоть молекулу тот, на кого они настроены, уже не сможет отказаться от желания себя сбрызнуть. В составе духов и был маркер наведения, поэтому его и не опознали защитные системы, посчитав частью охраняемого объекта. Агент покончил с собой, но синтезировать подобный состав стоит больших денег и необходимо специфичное оборудование и навыки. Мы определим индивидуальный почерк мага-контроллера, это станет нитью, по которой мы выйдем на заказчика. Кроме того, благодаря попавшему в наши руки цельному коду маркера, мы сумели считать параметры канала и частично восстановили картину атаки. С вероятностью семьдесят процентов Его Высочество ушёл случайным пробоем не меньше чем за секунду до того как ловушка прорвала защиту.

Когда безопасник и командир штурмовой группы ушли, Владыка произнёс:

— Ты как всегда оказался прав, Ингитоур. А мы не послушали, — с яростью и болью он стукнул кулаком по столу. Затем с надеждой посмотрел на Советника и прошептал: — Скажи мне, что они живы…

Советник выдержал тяжёлый взгляд Владыки спокойно, хотя в душе тоже считал себя виноватым: и ему закрыло глаза случайное совпадение — наверняка до начала проверки про ценность Батсумбэра никто и не подозревал, а дальше его рассуждения и поиск причин, как и у остальных, пошли по наиболее привычному пути. Ингитоур заговорил спокойно, уверенно — пусть Владыка знает всё и сам, сейчас ему нужно, чтобы эти слова произнёс вслух кто-то другой, успокоил.

— Гарантировать не могу, но шансы высоки. Его Высочество Никита без лести талантливый Привратник, если сумел даже под атакой открыть достаточно широкий проход, чтобы флуктуации их не зацепили уже на входе. Вдобавок, Карта Шута — это ещё и путник, идущий по дороге. Кроме того, с ними Чеширский кот, причём сами знаете, кто именно. У Его Высочества очень высокие шансы пройти через Междумирье даже без предварительной подготовки и в одиночку. Я бы на его месте и в его ситуации тоже рискнул.

Тишина затянулась надолго, пока, наконец, Владыка не решился произнести вслух:

— Тогда ищем. И надеемся.