Приобщение к чтению

«Писатель должен заставить читателя забыть об авторе, своим искусством создать иллюзию, что автора нет, – есть только изображаемая действительность. И чем сильнее читатель поддастся этой иллюзии, чем больше ему будет казаться, что он сам произносит приговор, сам решает вопросы, сам делает выводы, которые напрашиваются во время чтения и после него, сам определяет свое отношение к персонажам, к их словам и действиям, тем активнее творчество читателя, тем живее его мысли, ярче эмоции, тем определеннее его положительная или отрицательная реакция на добро и зло» {1, с. 124}

Нельзя навязывать художественные произведения, тем более выдающиеся до которых школьники не доросли из-за незначительного – по естественным причинам – жизненного опыта. Какой может быть личностный интерес у современного школьника к салону Анны Павловны Шерер, с описания которого начинается первая глава эпопеи Л. Н. Толстого «Война и мир»?

Ирония великого писателя не доходит до подростка с куцым опытом жизни и малой общей культурой, а негативные чувства от активного неприятия, скуки закрепляются на всю жизнь. Необходимо сообщать о существовании великих произведений, но не требовать их обязательного чтения по школьной программе. В произведении Л. Н. Толстого достаточно типичных ситуаций, затрагивающих личностные интересы разных возрастных аудиторий. И эти ситуации в прочесе чтения «Война и мир», композиционно объединенные в сознании с подобными ситуациями из других произведений художественной литературы, обязательно затронут души и сердца школьников.

Люди мыслят с помощью образов, с применением воображения: посмотрели – увидели – вообразили. Любой чтец – гуманитарий, потому, что живет в мире слов и воображения.

Нельзя научиться анализировать – просто читая книги. Мышление – это импровизация, которая невозможна без творческой мысли; отсюда так важно умение работать с текстом. Читать и слушать – разные вещи: активно воспринимать речь можно около 7 минут, ибо за одними образами следуют новые, и происходит «наложение». Время же чтения книги – не ограниченно.

«Да, и ученый, и художник убеждают. Только по разному. Разница же существенная: если ученый действует на ум своих читателей или слушателей, то писатель-художник действует на фантазию своих читателей. В отличие от науки истины искусства сообщаются нам не прямо: они рождаются, они индуктируются в нас самих. И поэтому убедительность фактов искусства совершенно неопровержима. «действуя на фантазию» – то есть на творческое воображение, на эмоциональную сферу человека. Побуждая его к сопереживанию, – они становятся его внутренним убеждением. А когда человек приходит к убеждению сам, когда знание проходит через его эмоциональную сферу, то художественная истина надежно закрепляется в его эмоциональной памяти. Знание через сопереживание, вовлекающее «память сердца», – самое прочное знание ». {1, с. 37}

Отдадим должное и «западникам»: доктор К. Гудман определяет чтение как «психолингвистическую игру разгадывания». Нейрофизиологи с помощью многолетней лечебной практики показали, что происходит в мозгу человека при его встрече с печатным текстом {6}. Поэтому сколько бы ни было методов обучения эффективному чтению с опорой на разные исследования, очевидно, что без одухотворенного сопереживания с художественным текстом не обойтись, поскольку « художественное произведение редко поражает душу читателя сильным впечатлением с первого раза: чаще оно требует, чтобы в него постепенно вглядывались и вдумывались; оно открывается не вдруг, так что чем больше его перечитываешь, тем дальше углубляешься в его организацию, уловляешь новые незамеченные прежде черты, открываешь новые красоты и тем больше ими наслаждаешься». В. Г. Белинский. Полное собр сочинений в 13 томах, т. 4 стр. 35.

Секрет столь знакового влияния на человека художественного текста очевиден: описываемые в книге обстоятельства сами по себе конкретны. Но типичность обстоятельств – абстракция. Поэтому человек прибегает к столь естественному самообману для сохранения своего душевного комфорта, и становится в хорошем смысле зависим от книги.

1.10.2. Метод домашнего чтения в семье

Для приобщения к чтению в семьи почти все методы хороши. Можно читать и делать пометки, а можно слушать и анализировать. Как этим занимались мы в формате нашей «классической» семьи из трех человек? Мама читает, папа помечает (записывает) – вопросы, цитаты, созвучные мысли – по тексту, дочка задает устные вопросы, тут же рисует персонажей (и даже сценки); сразу понятно, какая часть или абзац текста произвел на нее наибольшее впечатление.

Потом меняемся ролями: читает папа, мама помечает и записывает, дочка задает вопросы и зарисовывает. Потом даем читать дочке. Если еще остались вопросы – спрашиваем ее мнение о том, что ей уже известно о героях и по теме книжки. Дочка вспоминает, что ей известно, отвечает, делает предположения вслух – о чем не знает, что в свою очередь систематизирует информацию еще до ее фундаментального изучения, она задает вопросы нам, и сразу хочет получить ответ. Так у ребенка происходит самостоятельная постановка собственных целей, что, в свою очередь, развивает ее личностный интерес.

Постановка вопросов предполагает активное обучение, поэтому семейные встречи проводятся почти ежедневно, перед сном. В результате – тренируется память и эффективно усваивается текст.

В данном случае всякое действие, предполагающее наличие собственной рефлексии идет на пользу воспитания ребенка. Описанная технология вполне воспроизводима: так заниматься с ребенком поистине может каждый… если захочет и найдет время, главное делать это систематически – с обязательным закреплением результата.

Кроме этого метода для усвоения текста и его творческого анализа существуют и другие, к примеру, построение кластеров и заполнение простых для понимания ребенка таблиц, состоящих из трех столбцов – «знаю», «хочу узнать», «узнал»; в столбцы заносится соответствующая информация по каждому конкретному новому для ребенка понятию, взятому из прочитанного текста.

Вопросы, предлагаемые ребенку в помощь – для аналитического мышления мы применяем следующие:

• что ты уже знаешь о…?

• в чем разница между героями?

• в чем они похожи?

• приведи пример похожей истории, которую ты знаешь;

• что случится если…продолжить повествование.

И другие.

Рассмотренный метод позволяет сгладить «критические точки» в воспитании и скорректировать намечающиеся проблемы:

• состояние изоляции ведет к неадекватной идентификации ребенка;

• уход от тесных межличностных отношений провоцирует страх взросления и перемен;

• непринятие личностного интереса ребенка родителями ведет к размыванию продуктивных и творческих способностей личности, сосредоточения на главной деятельности, отказу от самоопределения и выбор отрицательных образцов для подражания.

1.10.3. Этапы становления ребенка

1. Доверие– недоверие – до 1 года

2. Самостоятельность либо чувство стыда – от 1 до 3 лет

3. Активность или пассивность, зависимость – от 3 до 5-ти лет.

4. Трудолюбие либо неполноценность – 5-11

5. Жизненная мотивация или путаница – 13–18 лет.

6. Межличностная коммуникация либо изоляция – от 18 до 40 лет.

7. Творчество либо застой – 40–60 лет.

8. После 60 лет – полнота жизни или отягощение («кто не обучился в юности – того старость бывает скучна» Екатерина II).

В процессе взросления ребенок переживает четыре этапа собственной идентификации:

1. Неопределенная размытая идентичность.

2. Досрочная преждевременная идентификация (следует чужому мнению).

3. Этап моратория: выбирает из множества именно свой, единственный вариант.

4. Достигнута зрелая идентичность.

Сегодня много спорят – есть ли вообще будущее у чтения как такового?

Я бы сказал иначе: у человека без чтения нет будущего. Деньги, власть, эффективный менеджмент, технический прогресс, валовый доход, Интернет, телевидение, реклама – все это «пыль». Особенно хорошо сие понимают те, кто находится на грани жизни и смерти, или находился в ситуациях, сопряженных с подобной. Когда задумываешься – чем кончается жизнь, невольно понимаешь: от человека в сухом остатке останется даже не каменный памятник, нет. Остаются мысли, облеченные в книгу, переданные как импульс для размышления другим.