Приручить и властвовать

Глава 17

- Adios, gatita.

И больше ничего, уверяла себя Ким. Нужно прекратить прокручивать в голове эти проклятые слова. И перестать чувствовать себя покинутой.

Когда, черт возьми, она сможет забыть о рабстве, всех тех ужасах и страхе? И любви?

Все равно, черт бы побрал Мастера R. Ему следовало посильнее надавить на нее, что-то сделать, что угодно, чтобы она смогла пройти от двери дальше пятнадцати футов. Пятнадцати футов было недостаточно.

Ким стояла в дверях своей квартиры, уставившись на собственный автомобиль. Тот был припаркован у обочины, как всегда. Так далеко, слишком далеко от нее. Ее руки сжались в кулаки. Она может сделать это, черт возьми.

За последнюю неделю или около того она справилась со всем остальным. Ночные кошмары помогли преодолеть включенные на всю ночь светильники, хотя ничто не могло быть столь же эффективным, как тихий, глубокий голос и твердое тело, обволакивающие в ощущение полной безопасности. "Adios, gatita". Как же хочется утопить его за эти слова.

Работа обеспечивала ее постоянной занятостью, особенно когда она выходила в море. Ее друзья и коллеги тепло приветствовали ее и радовались ее возвращению, хотя она не могла не заметить в их взглядах сомнение в отношении того, о чем можно говорить в ее присутствии и каких тем следует избегать. Как же ей не хватало понимания Габи и других саб «Царства Теней».

Но Ким становилось лучше, несмотря на то что каждый божий день все внутри нее ныло от потери... Девушка покачала головой. Это все в прошлом. Речь идет о настоящем, и ее задача в данный момент состоит в том, чтобы добраться до автомобиля. Первые несколько дней ей каким-то образом удавалось проскользнуть в свой автомобиль, правда после этого она дрожала, как осиновый лист, и с каждым днем страх становился лишь сильнее.

Лучше бы ей подыскать жилье с гаражом и автоматическими воротами. Конечно, гараж не спасет ее за пределами жилища, но, по крайней мере, машина бы всегда была припаркована буквально в ее собственном доме.

Ким шмыгнула носом, пытаясь закалить свои нервы. Закалить, ха. Ее нервы были практически тоненькой веревочкой, которая вот-вот порвется от натяжения, как случилось пару ночей назад. Она стояла в дверях в течение двадцати минут, пытаясь заставить себя поехать в продуктовый магазин. Когда она ответила на телефонный звонок, заставший ее за этим занятием, и услышала голос Габи, это стало последней каплей. Ее охватила не контролируемая истерика. Чертовски неловко.

Пора попробовать еще раз. Ким сделала три шага и замерла при виде приближающегося фургона. Это заставило ее отпрянуть от машины. Она похолодела, но старалась взять себя в руки, чтобы не убежать обратно в дом.

Она ненавидит фургоны. Но этот не был черным, он был веселого, бледно-желтого цвета, с нарисованными вручную собаками на бортах. В самом деле, ни один уважающий себя похититель не будет водить подобное транспортное средство. Ведь так?

Из него выпрыгнула женщина-водитель, но вместо того, чтобы подойти, она открыла заднюю дверцу фургона. Будучи не в состоянии справиться со своим страхом, Ким стала отступать до тех пор, пока не уперлась спиной во входную дверь, готовая запереться на все замки, захлопнув ее за собой.

Женщина позвала кого-то, и к ней выскочила собака. Коричневого окраса, с темной мордой и остроконечными ушами торчком. Крупная собака. Немецкая овчарка?

Любопытство пересилило страх, и Ким стала ждать.

Невысокая седовласая женщина приблизилась к ней по пешеходной дорожке, держа в руках толстый конверт.

- Вы - мисс Кимберли Мур?

Страх отступил, и Ким улыбнулась.

- Это я. - Не в силах устоять, она опустилась на колени и протянула к собаке руку. - Разве ты не красавчик? Разве ты не милашка?

Тихо заскулив, пес ждал команды от женщины.

- Все хорошо, Ари. Это твой человек.

Собака залаяла и рванулась вперед, виляя хвостом, принимая все ласки Ким, отвечая обнюхиванием и бойко облизывая ее своим языком.

Пожилая женщина вздохнула.

- Он просто не хочет осваивать правило «не облизывать». - Она протянула ей конверт. - Давайте потратим несколько минут, чтобы довести дело до конца, прежде чем я уеду. Разумеется, вы всегда можете позвонить, если у вас возникнут вопросы.

Ким нахмурилась.

- Вопросы? - Это какой-то новый религиозный прием? Использовать собаку для отвлечения грешников, чтобы они пустили их в дом? - О чем?

- Об Ари, это сокращенно от Ариэля, между прочим, в честь архангела. - Она улыбнулась нетерпеливому повизгиванию собаки. - Пожалуй, ваш друг был прав. Вы оба, кажется, полностью подходите друг другу.

Друг? Подходят друг другу?

- Я не совсем понимаю. Вы имеете в виду, что оставите собаку, Ари, здесь?

- Ну, да. - Женщина свела брови вместе. - Он вам не звонил?

- Кто?

- Подумать только. - Со вздохом раздражения женщина протянула руку. - Меня зовут Мэгги Дженкинс, и я тренирую сторожевых собак для женщин. Исключительно для женщин. Мужчина, по имени Рауль Сандовал, позвонил и держал меня у телефона битый час, заставив описать каждую имеющуюся в наличии собаку. А потом он купил Ари для вас и попросил меня доставить его сегодня. Он утверждал, что вы в первую очередь нуждаетесь в собаке для охраны, чтобы сопровождать вас в магазины или ждать снаружи.

- Для охраны? - Ким уставилась на Ари, заметив большие клыки и сильное тело, - от него исходила явная угроза. - Он будет сопровождать меня везде? И ждать снаружи, если не сможет зайти внутрь?

- Именно так. Это его работа.

- Но… как долго он будет со мной?

Господи, если бы только она могла держать его при себе месяц или достаточно долгое время, чтобы прошли ее страхи.

- Дитя, собака ваша. Мистер Сандовал не нанял его. Он сразу купил Ари, и это хорошо. - Мэгги улыбнулась. - Ари не нравится, когда его сдают напрокат. Он хочет своего собственного хозяина. Мне кажется, что вы подружились, и он будет несчастен, если ему придется покинуть вас.

Осознав, что пес полностью принадлежал ей, Ким прижалась к нему, и Ари сам приподнялся к ней, опираясь на ее колени. Она рассмеялась, чувствуя, как он слизывает слезы с ее щек, и уткнулась лицом в его густой мех.

Между ними было расстояние в триста миль, а Мастер R по-прежнему защищает ее. Как она могла не любить его?

* * *

Пока Ким загружала стопку грязных тарелок в посудомоечную машину, она размышляла о том, что кухня ее матери совершенно не меняется. Такое светлое помещение с белыми шкафами и собранными по бокам занавесками, синими столешницами, изображением резвящихся коров на холодильнике и жестяными банками. Ухмыляющиеся коровы. Это неправильно.

- Итак, этот человек, мужчина, с которым ты жила в... - Мама Ким окунула кастрюлю в воду из-под грязной посуды.

- Рауль.

При звуке его имени по ее спине все еще пробегала дрожь. Ари, который улегся рядом с ней, чтобы не пропустить случайное лакомство, негромко заскулил.

- Да, именно он. Он показался мне очень милым.

Ким ошарашено оглянулась.

– Подожди, ты встречалась с ним? Когда?

- Он приходил в комнату ожидания немного раньше тебя. Сказал, что хочет познакомиться со мной.

- Как он туда попал? Ему нельзя было вставать с постели.

Ким уставилась на фотографию в рамке, висевшую на стене. Она в детстве, рука в гипсе, лицо непроницаемое, потому что она старалась не заплакать от боли. В последний раз, когда она видела Мастера R, выражение его лица было таким же напряженным. Он взял ее руку в свою, поцеловал пальчики, и только теперь она вспомнила, что на тыльной стороне его ладони отсутствовала игла от капельницы.

- Вот же тупица. - Он прошел по коридору, чтобы встретиться с ее мамой. - Господи, неудивительно, что он выглядел так, будто ему было больно.

Ей хотелось побить его за то, что он был таким глупцом. Чертов мачо.

- Он хотел убедиться, что я позабочусь о тебе. Задал мне много вопросов.

Он встретился с ее мамой.

- Неужели?

Матушка со смехом произнесла:

- Да. Он очень беспокоился о тебе.

Ким улыбнулась маме, которая сейчас выглядела гораздо моложе. Они уже отпраздновали возвращение Ким, проведя день в СПА, где Ким сделали маникюр и педикюр, а ее мама возвратила волосам свой светло-каштановый цвет. С мелированием. Кто эта женщина, и что сделали с ее мамой?

Но Ким знала в чем, а скорее в ком, было дело. Еще до похищения ее мама встречалась с мужчиной. В то время как Ким считалась пропавшей без вести, он, должно быть, стал настоящей опорой для нее.

- Вроде того, как Грэг беспокоится о тебе?

Щеки мамы залились румянцем, и она мельком глянула в сторону гостиной, где Грэг и один из его молодых коллег приветствовали аплодисментами тачдаун (прим. - один из способов набирания очков в американском футболе).

- И у него получается, не так ли? Ким, я так счастлива, что нашла его. Поняла, что не все мужчины похожи на твоего отца. Почувствовала уважение к себе.

- Откуда ты знаешь? Ты по-прежнему готовишь. Убираешь. Работаешь. – Ким нахмурилась. - Вообще-то, мы здесь моем посуду, пока они смотрят телевизор. Я не уверена, что есть какая-то разница.

- Разница есть. Наши отношения гармонично сбалансированы. Внутри дома моя сфера. Снаружи - его. Вспомни, как он косил траву на лужайке и подстригал кусты, когда ты пришла, чтобы мы могли по-девичьи поболтать?

- Это правда. - Мама и Грэг оба работали, но пока не съехались, хотя это непременно произойдет. - Я никогда не видела, чтобы двор выглядел таким ухоженным.

И дом был таким отремонтированным. Ничего не скрипело. Никакой ободранной краски. Грэг рассмеялся, когда она похвалила его, и пояснил, что он любит работать на открытом воздухе после дня, проведенного за компьютером.

Мама вытерла руки полотенцем.

- Но дело не только в справедливости, милая. Это то, как он ценит все... что я делаю. Ценит то, какая я, - она вздохнула. - Временами мне хочется знать, как повернулась бы жизнь, если бы мне удалось уйти от твоего отца и мое чувство собственного достоинства не было бы таким приниженным. Когда кто-то говорит тебе, что ты никчемная, глупая и уродливая, со временем ты начинаешь в это верить.

- Это еще одна разновидность насилия, - заявила Ким.

Как странно видеть свою мать совсем другой, пусть и с учетом всех проблем, имеющихся у женщин. И гордиться тем, насколько она выросла и продвинулась вперед.

- Да. И мне очень жаль, детка, что тебе пришлось видеть это. Меня беспокоит, что это стало причиной твоего неверного представления о браке. О любви.

Так и есть. Мама была рабыней так же, как и любая женщина с ошейником на шее. Как странно, что домохозяйка может иметь меньше прав, чем саба. А мама была гораздо, гораздо менее желанной женщиной.

– Пожалуй, не без этого. Я до сих пор работаю над этим.

Все же нет необходимости заставлять маму чувствовать себя виноватой. Ким закусила губу, задумавшись над тем, как бы сменить тему разговора, и единственный вопрос, который она не хотела обсуждать, но не могла забыть, сорвался с языка.

– Так что ты думаешь о Рауле?

- Как мне может не нравиться мужчина, который получил ножевое ранение, спасая мою дочь? - Мама шмыгнула носом и вытерла глаза. - Или мужчина, который отправил тебя домой, хотя любой с мозгами в голове мог видеть, как его ранит необходимость отпустить тебя.

Серьезно? Поскольку испытываемые переживания Ким из-за Мастера R стали усиливаться, Ари поднялся, ткнувшись мордой в ее ладони. Она поцеловала его в мохнатую голову.

- Тем не менее, я не могу быть с ним. Он хочет принимать все решения за меня, желает, чтобы я служила ему, хочет видеть рабыню рядом с собой.

- Разве тебе запретят работать за пределами дома?

Ким вспомнила, что он рассказывал о своих бывших рабынях.

- Не думаю, что это проблема. Вопрос в том, что будет происходить в остальное время.

- Ну, - мама покачала головой в ответ. - Это необычное предложение, и все же, чем это отличается от того, чтобы быть домохозяйкой? Брак подразумевает... что каждая личность служит другой, и я увидела в твоем Рауле то, что он будет заботиться о тебе не меньше, чем ты будешь ухаживать за ним. Поэтому, вероятно, вопрос сводится к тому, кто принимает решения. Хочешь, чтобы это делал он?

Ким открыла рот, готовая сказать «конечно, нет», но ее мать подняла руку.

- Если бы ты действительно знала ответ, то не выглядела бы такой несчастной. Ты не продвинешься вперед в вопросе предоставления тебе права выбора, потому что сама не сделала ни одного.

- Разве нет? Я думала, что сделала свой выбор.

Мама покачала головой.

- Выглядишь потерянной, детка.

- Ну, да, что тут можно сказать, именно такой я себя и ощущаю.

- Подумай об этом, а пока не будешь уверена в дальнейшем, пусть все идет своим чередом. Какой бы путь ты ни выбрала, я поддержу тебя в твоем решении.

* * *

Поборов внутри циничные и трусливые порывы, Ким позвонила Раулю. Она хотела поблагодарить его за Ари и.… поговорить. Но звонок принял его секретарь. Мастер R курировал проект в Коста-Рике.

Она решила к этому не возвращаться. Приготовив салат, девушка отвела взгляд от телефона, лежащего на кухонном столе. Нет. Чувствовать зависимость от Габи было плохо. Но она скучала по своей компании подруг, по сабам из «Царства Теней».

Габи описала свадьбу Бет и Нолана, которая прошла на открытом воздухе. Мастер Z предложил свои сады для проведения церемонии, должно быть, было очень красиво.

Кари родила ребенка. Ким было жаль, что ее не было рядом в тот момент. Но Габи сделала снимок на свой сотовый и отправила его ей. Ким умилялась крошечному, сморщенному личику малыша. Маленький мальчик с темными волосами, как у Мастера Дэна, больше похожими на пушок. Почему у нее такое чувство, что ее жизнь должна протекать там?

Взяв миску с салатом, Ким направилась к дивану и включила телевизор. Она не собиралась смотреть его, но ей хотелось каких-нибудь звуков в доме.

Ари уткнулся головой в ее колени и обнюхал миску, чтобы оценить перспективу получить несколько лакомых кусочков. Недовольно заскулив, он лег у ее ног. Он ненавидел салаты.

Так же, как и Мастер R.

Ким улыбнулась, вспомнив нотацию, которую она однажды получила от него: - Если бы Бог хотел, чтобы человеческий род поедал овощи, он бы не окрасил их в зеленый цвет. Зеленый – цвет плесени.

Несмотря на свои убеждения в отношении овощей, он всегда помогал ей нарезать ингредиенты для салатов и добросовестно съедал свою порцию. Она прекрасно себя чувствовала, когда он ел приготовленные ее руками блюда. Но особенно ей было хорошо, когда она знала, что они ему нравятся.

Когда она поддразнивала его, заверяя, что это ее обязанность - блюсти здоровье, он улыбался. А его лицо выражало одобрение и удовольствие, хотя все, что он ответил на это, было всего лишь – «да».

Так он относился к ней? С его стороны – сохранять ее здоровой и счастливой – было его обязанностью?

Ей нравилось это. Но что насчет принятия им решений за нее? Временами, когда он приказывал ей сделать что-то, она не соглашалась. Ким закусила губу. В их отношениях было довольно много таких случаев, если честно. Но потом, она подчинялась, так как приказывать ей было значимо для него, и… она хотела подарить ему это удовольствие, чтобы получить его улыбку одобрения в ответ.

Она так запуталась.

Возвращение домой предполагало, что ее жизнь войдет в прежнее русло, но русло, казалось, превратилось в рутину. Умирала ли она от скуки раньше? Может быть, ей завести соседку по комнате? Ким пошевелила пальцами ног шерсть Ари, и он перевернулся так, чтобы она почесала его бок. Соседку, которая может говорить. И спорить, даже если речь идет о преимуществах боевика перед мелодрамой.

Она, как ни странно, вчера вечером смотрела фильм с Чаком Норрисом. Насколько это странно?

- Что мне теперь делать, Ари? Что если я попытаюсь навестить Мастера R, пока буду там? - Она бросила беглый взгляд на посадочный талон, лежащий на журнальном столике. Она вылетает в Тампу в пятницу. В больнице Гален и Вэнс предупредили, что ее будут вызывать обратно, время от времени, для некоторых формальностей. Тьфу. Мысль о предстоящих разговорах о ее рабстве снова сделала ее нервной. Хотя с другой стороны... Она улыбнулась. Отчасти благодаря ей, покупателей и работорговцев посадили в тюрьму. В клетки. Она должна двигаться дальше.

Что насчет Мастера R?

- Понимаешь, я скучаю по нему. Я на самом деле люблю его, и, по-моему, он тоже меня любит. Возможно.

Она нахмурилась. Сколько раз она спрашивала? А он всего лишь однажды признался в этом. Что если он сказал не всерьез?

Ким положила в рот кусочек салата, старательно пережевывая его.

- И я скучаю... - она вздохнула. – По ощущению принадлежности кому-то. Не исключено, что в этом и есть вся суть. - Она направила вилку на Ари. - Возьмем, к примеру, тебя. Видишь ли, ты принадлежишь мне, но ты также знаешь, что я твоя. Я твоя хозяйка, и я позабочусь о тебе. Я кормлю тебя и расчесываю щеткой твою шерсть. Но ты охраняешь меня и чувствуешь себя значимым, потому что делаешь это. Часть таких отношений – служить и давать, а также принадлежать и подчиняться. Я понимаю принцип, но это создает путаницу.

- Не думаю, что любила бы его так же сильно, не будь Доминантом, ведь такова его природа. Но то, что мне нравится, как он контролирует меня время от времени, не означает, что я хочу этого на постоянной основе?

Черт возьми, почему нет книги с готовыми ответами на так волнующие ее вопросы?