Призрачная победа (СИ)

Глава 12. Вопрос власти и права

От неожиданности, по площади пронёсся удивлённый вздох, а затем, когда клубы пара и мусора от костра достигли передних рядов, раздались голоса паники и люди качнулись вон, подальше от опасного места. Никто ничего не мог понять и многие оказались напуганы. Выждав несколько секунд, когда клубы пара немного разойдутся и беспрерывно поддерживая давление прохладного воздуха стекающего с неба на обожжённую ведьму, двинул коня вперед велев Ами не отставать и держать наготове щит.

По дороге, быстро достал из сумки княжескую диадему и парадную цепь нацепив их на себя. Скрываться далее не имело смысла, даже наоборот, требовалось во всеуслышание заявить о себе и демонстрируемые знаки власти, здесь были как нельзя кстати. Ничто так не заставляет серьёзно относится к оппоненту, как дорогие, статусные цацки. С ними, мне было гораздо легче вести будущие переговоры.

Паника на площади уже немного улеглась и люди, включая организаторов представления, с интересом уставились на меня отметив мои решительные и уверенные действия.

Подъехав к находящейся в бессознательном состоянии ведьме в плотную, с удовлетворением отметил наличие теплящейся в ней жизни. Хоть и в последний момент, но я успел! Выглядела она после совершённой над ней экзекуции ужасно. Полностью, включая лицо и голову обгоревшая кожа, покрытая волдырями, а местами обнажившая мясо и кости на ногах, было удивительно, что она ещё жива. Идеальный экземпляр для фильма ужасов. Приснится такая в кошмарах, хорошо если проснёшься только в поту, а не обделаешься со страха. Протянул Ами вытащенный из специальной ячейки на поясе пузырёк с эликсиром.

— Осторожно влей ей в рот и заставь проглотить!

Взяв из моей руки мензурку, принцесса посмотрела на страшную, обгоревшую ведьму, нервно сглотнула, но кивнула головой. Было заметно, как ей страшно и сильно не по себе. Но, времени на то, что бы делать всё самому, у меня не было. Надо было объясниться с толпой и местными властями.

Вытянул из ножен меч, высоко воздел его над собой привстав в стременах что бы лучше было всем видно и добавив в голос магии, что бы придать словам уверенности и силы, заявил.

— Я Велеслав Бреванский, милостью императора Священной Асквийской империи герцог Редонский и окрестных земель, на правах владетеля, верховного господина и судьи, дарую Джуларии Регедари помилование и прощение в мнимых и реальных преступлениях совершенных ею вольно или невольно! Таково моё слово. Всякий, кто воспротивится моей воле, — я подбавил в голос явно различимой угрозы, — будет иметь дело со мной!

Окружающая толпа потрясённо ахнула и негромко загомонила. Такое событие, само по себе было из ряда вон выходящим в жизни большинства из присутствующих. Большинство, редко когда выбиралось из своего села дальше ближайшего города, а уж таких высоких господ, как герцог, или маркграф, имели счастье лицезреть и вовсе единицы. А тут, в их занюханном поселении появляется такой, ловит ведьму, присутствует на сожжении, а потом, резко прекращает казнь и объявляет о себе во всеуслышание. И всё это сопровождается такими эффектами, что и через год будет всем что обсудить. Народ, кто молча, кто нет, смотрел разинув рты не зная как реагировать. Да большинству, это было и вовсе не по статусу, что либо вякать супротив владетельного аристократа. Подавляющее большинство населения, как я успел выяснить, составляли и вовсе лично зависимые крестьяне, что никакого права голоса вообще не имели.

Но, были здесь и такие, кто мог себе позволить что то возразить. Первым подал голос разряженный в дорогой наряд судья.

— Ваша милость имеет чем подтвердить свои слова? — Осторожно осведомился он.

Я внимательно посмотрел на судью. Лет под пятьдесят, крепко сбитый начинающий грузнеть мужик с посеребрёнными сединой прядями волос спадающими на плечи. Выражение лица было подчёркнуто почтительное, но с явно различимым недоверием, которое он не особо старался скрыть.

— Синьор де Кармело, как я понимаю? — Уточнил я и получив подтверждение, ответил. — Соответствующие бумаги находятся при моей дружине, которая прибудет сюда со дня на день. Но, это не значит, что я не могу воспользоваться своим правом владетеля уже сейчас. Я не обязан возить с собой ворох документов, что бы предъявлять их всем желающим на право и налево! Скоро Вы всё узнаете!

Судья с сомнением пожевал губами, размышляя, что бы ещё такое возразить. Было заметно, он не слишком доволен моей выходкой, но прямо идти на конфликт и обострение, всё же не желает, опасаясь непредвиденных осложнений для себя. Конфликтовать с сильными мира сего, всегда было очень опасно, тем более в такое неопределенное время. А наличие или отсутствие у меня подтверждающих бумаг, действительно не служили серьёзной преградой мне пользоваться своим правом сюзерена этих земель, пусть меня ещё никто в глаза не знал. Любое противодействие уже могло быть воспринято как мятеж и караться по максимальной строгости. Сословное право и право сильного во всей красе. К тому же, на мне были соответствующие знаки власти, за одно только неправомерное использование которых, могли подвергнуть медленной и мучительной казни, что бы кто то рискнул нацепить их не имея на то права. Да и выглядел я вполне соответствующе.

— Но, почему Ваша Светлость одна, без дружины и сопровождающих? — Наконец, нашелся с вопросом судья.

Я уже понял, что из присутствующих здесь, он является наиболее значимым лицом, проконсультировался ранее у Ами. Здешний шериф, был лицом назначаемым помещиками, совместно владевшими данным селом, одним из которых, к стати и был судья. Священники, были настоятелями трёх ближайших церквей.

— Возле Редоны, на меня напали неизвестные. При мне был небольшой отряд, он должен был задержать и увести преследователей в сторону, а я с баронессой Гверноли поехал на соединение с основной своей армией. Непогода заставила меня свернуть сюда. Не позднее послезавтра, передовой отряд прибудет сюда и тогда, я снова вернусь в свою столицу. Дочь бургграфа я заберу с собой!

Я повернул голову, что бы посмотреть каковы успехи Амалии и с удовлетворением отметил как преображается облик ведьмы. Сама принцесса стояла рядом с бледным видом. Прекрасно понимал девушку, в первый раз, оказывать помощь полностью обгоревшему человеку чья кожа пузырится, лопается и сползает под твоими пальцами, когда ты пытаешься влить в рот обгоревшему полутрупу целебное зелье, задача не для слабонервных. Ещё и этот запах горелой человечины бьющий в нос. Как принцесса ещё не обблевалась от переизбытка чувств, было удивительно. По её нежному облику было не сказать, что у девушки такие стальные нервы, однако, она была не далека от этого.

Как бы ни был хорош эликсир, но это было зелье среднего исцеления, а у ведьмы были обширные поражения кожи и внешних органов, особенно на ногах и ей следовало хорошенько помочь дополнительной энергией. Я чувствовал, одной порции зелья может не хватить для полного залечивания всего организма.

Не дожидаясь новых вопросов и возражений, соскочил с коня и направился к ведьме. Народ на площади завороженно следил за происходящим негромко переговариваясь. Стянул с левой руки перчатку и активировал целебную силу приложив руку к груди восстанавливающейся девушки. Нежное зеленоватое сияние стало растекаться по телу ведьмы. Я даже сам поразился такому сильному эффекту, у окружающих же и вовсе вырвался вздох изумления смешанный с восхищённым благоговением. Целебная энергия, плюс эликсир давали некоторый кумулятивный эффект, о котором я знал, но что бы такой сильный и зримый! Но, я был последним, кто бы стал на такое жаловаться.

Старая обгоревшая кожа быстро высыхала на обезображенном теле, трескалась и начинала осыпаться стоило чуть сильнее надавить на неё. Под старой, облетевшей кожей, проступала молодая, ещё розовая и нежная.

— Ваша Светлость не имеет права амнистировать обвинённых в ереси и колдовстве! Это прерогатива лиц обличенных саном не ниже епископа! — Неожиданно заверещал один из священников. — Вы проявляете акт соучастия. Это преступление! Шериф, чего Вы ждёте? Он же сейчас освободит богопротивную ведьму! Его надо арестовать, как соучастника! Люди, чего вы ждёте? Хотите что бы снова гиб ваш скот и урожай, а дети умирали с голоду недоедая?

Вот чего то похожего я и опасался! Явный неадекват ударенный на всю голову верой и собственной непогрешимостью, да ещё и с агрессивными мессианскими замашками. Дай таким волю, всё вокруг превратит в один большой концлагерь где кроме молитв и тяжелой работы, ничего больше нет.

Не отрываясь от лечения, возможности кумулятивного эффекта от эликсира и целительства надо было использовать по максимуму, повернулся к неистовствовавшему священнику. А тот и не думал затыкаться рисуя беды вселенского масштаба, если люди здесь и сейчас не вмешаются и не положат конец богопротивным колдунам. Что характерно, остальной состав трибунала тактично молчал, заняв выжидательную позицию. Но народ на площади ощутимо заволновался, я кожей ощутил изменение настроения толпы. Следовало срочно вмешаться, пока эта тварь в сутане не завела площадь на агрессивные действия.

Нехотя оторвав руку от ведьмы, кумулятивный эффект почти исчерпал себя, но что лечить, на ней ещё было. Повернулся к церковникам и влив толику магии в голос рявкнул.

— А ну заткнулся, старый идиот! — звук моего голоса громко разнёсся над площадью, а напор и энергия, заставили священника замолчать с налитыми кровью глазами глядя на меня. — Ты что же сучий выползень, на бунт народ подбиваешь, против законной власти пасть разинул! Хочешь людей под мятеж подвести? Тебе старому, выжившему из ума идиоту не приходило в голову, что после этого село будет подвергнуто полному разорению, дома разрушены, а те, кто выживет, будут проданы в рабство в назидание другим? Моя армия на подходе, воины с удовольствием поучаствуют в этом увлекательном занятии. Я погляжу, здесь полно молодых женщин! — Я бросил многозначительный взгляд в толпу. — Денёк позабавиться, я думаю, им хватит, правда, если будет кому остановить от праведной мести!

Мои слова громом звучащие над площадью быстро поубавили агрессивный настрой толпы. К счастью, народ еще не успел завестись, да и немного ранее успел получить порцию горячих впечатлений, а потому, ему не хватило критической энергии что бы пойти в разнос. Но полученный эффект, требовалось ещё закрепить, пока, всё было достаточно шатко. Хороший демагог, мог почти в любой ситуации завести доверчивую толпу, а уж облеченный властью и духовным авторитетом…

— А теперь, о том, на что я имею право, а на что нет! Не тебе недоучке, по какому то недоразумению назначенному настоятелем храма учить меня. В ведении церкви находятся вопросы Веры! — Незаконное колдовство тоже туда входило, но об этом, я предпочёл тактично умолчать и свести всё к юридической казуистике. — Данные дела расследуются Священным трибуналом инквизиции, со специально назначенными судьями от Церкви! Что то я здесь таких не наблюдаю! Данное дело проводилось светским судом, не так ли, синьор де Кармело?

Хмурый судья уже понявший куда идёт речь, мрачно кивнул. Но, меня это не устроило, требовалось более значимое подтверждение.

— То есть, у Вас, уважаемый судья, отсутствует духовный сан?

— Так точно, Ваше Сиятельство. — Нехотя подтвердил очевидное тот.

Я победно улыбнулся.

— В таком случае, я в своём полном праве, ибо являюсь Верховным судьёй в этом герцогстве! Я даровал Джуларии Регедари помилование! Таково моё слово и моя воля! Всякий, кто посмеет противиться ей на моей земле, будет считаться мятежником! Я всё сказал!

Мрачно и с нажимом, обводя присутствующим твёрдым взглядом, закончил я свою речь. Требовалось проявить жёсткость и волю, что бы на корню пресечь малейшие поползновения к недовольству, или возражениям. Несмотря ни на что, ещё ничего не было закончено.

— Шериф, берите этого преподобного идиота и посадите в камеру, пусть подумает хорошенько над своим поведением! И усердно молится! Надо будет отписать епископу, пусть разберется, по какому такому дьявольскому наущению он подбивал людей на кровавую баню и гибель! И не связан ли он сам с потравами и порчей. Довелось мне слышать о таких перевёртышах, предавшихся тьме!

Священник только что собиравшийся разразиться новыми проклятьями и призывами к толпе, в удивлении и возмущении уставился на меня хватая ртом воздух. Я же злорадно ухмыльнулся ему в лицо. Что старый хрыч, думал ты один способен в демагогию и работу с толпой?

Для всех, сколько то образованных людей была очевидна моя правота. Да даже и в толпе уже это поняли. Возможно, кто то бы и хотел отыграть назад, судя по хмурым взглядам остальных священников и судьи, но, они уже сами, своим обращением признали за мной право командовать. Теперь, если они захотят что то изменить, им уже не получится всё свалить на неуправляемую толпу, придётся брать ответственность на себя. Но, настолько решительных, или отмороженных, среди них не нашлось.

Под моим требовательным взглядом сначала судья, а потом шериф, кивнули своим людям с большой неохотой двинувшимся к священнику, что бы препроводить его в камеру. Вот только этот, явно много возомнивший о себе поп, оказался совсем другого мнения. Руки священника полыхнули ослепительно белым светом. Направившиеся к нему стражники мгновенно отпрянули в стороны. А в мою сторону устремился поток белоснежного пламени.

— Умри, исчадье ада! — С безумно выпученными в мою сторону глазами, прокомментировал свою атаку священник.

Крыша у старикашки явно протекла от усердного служения и чувства собственной значимости. Глупо, но могло бы сработать, будь я слабее и не готов к такому. Заранее почувствовав концентрацию энергии с его стороны, я привычно выставил на пути святого огня энергетический щит. Секунда потребовалась что бы убедиться в прочности защиты, а потом, я шагнул к нему навстречу вынув из ножен меч.

Будь священник более искушён, или встречай он хоть иногда сопротивление, возможно, он был бы более осмотрителен, что бы кидаться на мага продемонстрировавшего силу. Кидаться сырым священным огнём, не потрудившись сплести его хоть во что то более серьёзное и убойное? Мой щит уверенно держал потоки белоснежного света и хоть я чувствовал ощутимое давление, но оно было не достаточно, что бы меня замедлить. Было очевидно, что этим меня не остановить, но поп исступлённо вливал и вливал в мою сторону чистую, убийственную силу постепенно наращивая плотность по мере того, как до него начинала доходить бесперспективность этого занятия. Однако, это не стало для него основанием, что бы сдаться, а в иррациональном безумии надеяться что вот ещё немного, вот ещё чуть — чуть и мой щит лопнет, а торжество окажется за ним. Будь у нас несколько больше времени, час или два, так, может быть и случилось. В отличии от меня, сильно ограниченного в запасах маны внутренним резервом, внешний приток был слишком мал, для подпитки и им можно было пренебречь. За священником же были огромные запасы алтаря его храма, с которыми мне было не равняться. Единственное что его ограничивало, пропускная способность собственного организма. Насколько я смог рассмотреть ранее, пятый уровень. Будь я даже четверкой, я смог бы отразить его атаку, пусть и не долго — за меня был совершенно иной уровень знаний и умений.

Приблизившись к попу почти вплотную, я остановился. Просто так убивать, пусть и напавшего на меня священника, было бы не слишком красиво с моей стороны. Вроде как духовное лицо, пользующееся не малым авторитетом среди присутствующих. Раз уж мне хватало сил, следовало сначала хоть немного дискредитировать его в глазах окружающих. А то мало ли. Кто его знает, какие тараканы бродят в головах здешней паствы. Не станет ли убийство, пусть и явно безумного, но всё таки священника, спусковым крючком к новому противостоянию с окружающими. Мне бы этого очень не хотелось.

— В тебе нет истинной веры поп! — Продолжая играть на публику голосом воскликнул я обвиняюще. — Одна гордыня, самомнение, властолюбие и жестокость! Это совсем не те качества, что хотел бы видеть в своих служителях Спаситель. Ты погряз в грехе!

Мои слова, по произведенному на священника эффекту превзошли мои самые смелые ожидания. Нас разделяло чуть больше шага и концентрация бушующей стихии белого огня бьющего в щит, почти полностью заслоняла от меня лицо попа. Но, я всё же смог разглядеть как ещё больше исказилась гримаса ненависти на его лице, а поток чистой силы бьющий из его рук резко усилился заставив меня, в первый момент, даже занервничать. Сполохи полыхающего огня огибали щит и опаляли огнём лицо и тело, создавалось ощущение, как будто находишся под ярким, тропическим солнцем опаляющим не защищенную кожу жёстким ультрафиолетом.

Однако, это последнее, запредельное усилие священника, что то надорвало в его организме. Тело в нарядной рясе внезапно вспыхнуло ослепительным светом засветившись изнутри, словно под кожу залили жидкое золото, а ещё через мгновение, выдав последний, мощный импульс в мою сторону, от которого я даже покачнулся и едва удержал щит, тело в рясе мгновенно посерело и осыпалось невесомым пеплом с кружащимися в нём, догорающими искрами огня. Что интересно, нарядная ряса, бывшая на священнике, осталась целой.

— Господь справедлив, не дав мне обагрить меча. В благодарность за это, я готов лично взять на себя исцеление семерых жителей этого селения сегодня и столько же завтра совершенно бесплатно. Пусть шериф и уважаемые люди поселка выберут страждущих. Я остаюсь в гостинице до прибытия моей дружины!

Все были настолько поражены и обескуражены необычной развязкой противостояния, что никто не нашёлся что возразить. Даже священники, явно понимавшие больше остальных, выглядели подавленными. Не стал больше вступать в пререкания, а вернулся к всё ещё прикованной к столбу ведьме.

В полной тишине освободил пленницу от оков, благо цепь висела на крюке, а кандалы были затянуты проволокой, а не клёпками. Народ с интересом наблюдал за моими действиями, не решаясь ни помочь, ни воспрепятствовать. Гибель священника произвела на людей такой эффект, что теперь, я надеялся, любой сто раз подумает, прежде чем станет баламутить воду и подбивать других на бунт и противостояние со мной. Да и впечатлений толпа получила уже столько, что снова раскачать её будет уже не просто.

Подхватил бесчувственное тело ведьмы на руки и велев принцессе позаботиться о лошадях, направился обратно к гостинице, благо она была рядом, на площади же. Народ по мере моего движения молча расступался.

Едва я оказался перед гостиницей, передо мной возник хозяин распахивая дверь.

— Приготовьте лохань с водой и всё для мытья! — Распорядился я и зашел внутрь направляясь в оставленный совсем недавно номер.

Всё это время девушка оставалась без сознания и я не торопился приводить её в чувство. Вся одежда на ней сгорела, частично прилипнув к коже. Последняя, после исцеления, отваливалась кусками, отшелушиваясь и смешиваясь с пеплом, но в целом, ведьма вся была измазана в саже и пепле.

Принцесса, всё время, пока мы были не одни, благоразумно молчавшая, стоило нам оказаться наедине, тут же завалила меня вопросами.

— Слава, ты почему вмешался? Это было очень опасно! Что такого сказала ведьма, что ты бросился её спасать?

Задумчиво глянул на заинтригованную принцессу. Что ей отвечать, я пока даже не думал. Хотя она, верно заметила, именно проклятье ведьмы заставило меня отбросить сомнения и вмешаться. Было действительно опасно, но, нам, можно сказать повезло. Не знаю, как бы я справлялся, если бы все три священника решили сопротивляться моему решению. К счастью, этого не произошло, в людях возобладал разум, или осторожность, теперь уже не важно. Но, я прошёл по краю. Всё могло закончиться не так благостно, ударь в меня священники втроём, или примени они негаторы, предварительно заведя толпу.

Решил не мудрить и ответить максимально честно. В конце концов, мы были в одной связке завися друг от друга, а это, допускало более высокую степень откровенности.

— Она из моего народа и будет очень полезна для наших планов. Уверен, ей можно доверять!

Принцесса с недоверием и недоумением переводила взгляд с меня на ведьму и обратно. Вроде бы я дал честный ответ, но он, ничуть не прояснил для неё моего решения. Она снова захотела задать вопрос, но тут, к нам в номер слуги заволокли здоровую лохань с водой и принцесса придержала язык до той поры, пока мы снова останемся одни.

В идеале, хорошо было бы принять баню, но чего не было, того не было. А впрочем, для приведения девушки в порядок, хватало и этого. К тому же, для только что восстановившейся кожи, баня была бы преждевременна.

Как только всё было готово, снова подхватил девушку на руки и осторожно опустил в чуть горячеватую воду. Хотел уже привести в сознание, но она и без моего участия глубоко вздохнула, задержала дыхание и открыла глаза. Несколько секунд, взгляд пребывал словно в тумане, а потом, на меня уставились глаза сильно напуганной девочки, именно такое ощущение к моему недоумению возникло у меня.

— Ну что, привет, попаданка. — Ободряюще улыбнувшись, поприветствовал я девушку на русском.

Та, к моему удивлению, в ответ недоуменно захлопала глазами и перевела взгляд на стоящую рядом Амалию. Во взгляде ведьмы мелькнуло удивление, сменившееся узнаванием.

— Ваше Высочество? — Произнесла девушка неуверенно.

Мы с принцессой озадаченно переглянулись.