Про чтение. Часть 1. Основы

Адольфо Биой Касарес — «Изобретение Мореля» (1940)

В мировой фантастической литературе исторически сложилось так, что большинство научно-фантастических произведений, составляющий костяк жанра, было написано и пишется в странах Западной Европы и Северной Америке. Это не значит, что научную фантастику не писали и не пишут в других регионах нашей планеты, просто ее удельный вес гораздо меньше, а уж произведений, широко известных за пределами страны фантаста не европейца чуть ли не единицы. Речь идет именно о научной фантастике, как «твердой», так и гуманитарной, и столь значительный перекос в сторону Западного мира вполне объясним, ведь именно на Запад пришлась научно-техническая революция, именно там она зародилась и преобразила нашу цивилизацию.

Однако не смотря на такой расклад, сокровищница жанра может похвастаться несколькими самородками, написанными в других странах мира. Одним из них является удивительный по замыслу и блестящий по исполнению роман латиноамериканского писателя Адольфо Биой Касареса «Изобретение Мореля», опубликованный в 1940 году и посвященный не кому иному как самому Борхесу, патриарху магического реализма, великому слепцу, Читателю и мастеру слова.

Касарес никогда не был так популярен как великая тройка латиноамериканских магов: Борхес, Маркес и Кортасар. Тем не менее, он всегда принадлежал к благородной школе магического реализма, на протяжении всей карьеры стараясь сплавить в гармоничное целое реализм и вымысел. Касарес — мастер, признанный мастер слова. Из-под его пера вышло несколько прекрасных и богатых вещей, но самым его сильным высказыванием все же является «Изобретение Мореля».

Сюжет романа незамысловат. Герой, неудачливый писатель, подвергается политическим репрессиям на родине и вынужден спасаться бегством на корабле, плывущем куда-то в Океанию. Там он высаживается на заброшенный остров, чтобы переждать бурю и вернуться домой. Однако остров хранит свои тайны. Одинокий, покинутый, герой словно новый Робинзон бродит по дому, музею и окрестностям, некогда служившим здешним жителям усадьбой. Однажды на остров высаживаются туристы, герой таится от них, но благодаря цепочке случайностей, понимает, что они его в упор не замечают. Одно из двух: либо они призраки, либо призраком стал он сам. Странности на этом не кончаются: в небе появляется две луны, слышатся непонятные звуки, силуэты вещей расплываются в пространстве, предметы обретают странные свойства, не характерные для реальности. В чем же причина? Ответ — в загадочном изобретении инженера Мореля, призрак которого бродит за прекрасной Фаустиной среди обломков усадьбы вместе с другими людьми-проекциями…

Таким образом, центральной темой короткого, но очень насыщенного романа Касареса становится иллюзорность реальности, границы которой размываются по мере раскрытия сути изобретения гениального инженера. В первой половине 20 века, когда о виртуальной реальности никто ничего и слыхом не слыхивал, Касарес умудрился деконструировать привычный нам мир и создать его инверсию, настолько убедительную, что перемена оказалась почти не заметна. Использовав в качестве метафоры изобретение, Касарес едва ли не первым среди авторов современности задался вопросом о реальности окружающего нас мира, и — что самое важное — о реальности человека в этом мире. Если крепко задуматься, где на самом деле гарантии, что все мы реальны и не существуем в чьей-то программе, или проекции, сне или каком-то ином, построенном на иных принципах, но категорически искусственном мире?

Существуете ли вы, господин Читатель, пробегающий глазами эти строки?

Уверены ли вы на сто процентов в реальности окружающего вас мира?

И самое главное: комфортно ли вам здесь?

Именно такие вопросы и такое сомнение зарождается по прочтении романа «Изобретение Мореля». Нет, не Филип Дик первым уничтожил реальность, это сделал задолго до него на пороге Второй мировой войны аргентинский гений Касарес. Но автор не был бы магом и мастером, если бы не вплел в столь удивительный нарратив судьбу человека. Не забываем: в основе любой, даже самой головокружительной, но хорошей истории лежит судьба человека, и наш герой, влюбленный в недостижимую Фаустину, обитающую по ту сторону реальности, должен сделать этот судьбоносный выбор.

Когда все элементы мозаики становятся на место, зритель может увидеть целую картину. Но картина, если она многослойна, может открыть зрителю иные плоскости, достаточно поменять ракурс, фокусировку, приблизиться или отойти. Иногда вещи не те, какими кажутся. Этот удивительный парадокс всегда будет иметь место. Заслуга Касареса и его феноменального романа как раз и заключается в том, что здесь размываются границы между реальностью и иллюзией, между настоящей жизнью и ее бледной имитацией. Парадокс в том, что на самом-то деле придавать явлениям реальность может сам человек, если поверит в существование и примет это существование как данность. Вероятно, в финале романа, описывая действия героя, Касарес хотел сказать именно это.

Впрочем, каждый читатель, имеющий свободу воли и мнения, поймет сказанное по-своему.

Мы же не проекции и не программы, верно?