Проба пера

Гордый красивый изюбр

зимней порою озябр;

а избрал бы изюбр

другую стезю бы —

погрелся бы он у кострабр.

Уютная дама из Страсбурга

кошачью освоила азбуку:

надевала парик она

и тихонько мурлыкала,

пушистая дама из Страсбурга.

Один господин из Сибири

сидел в придорожном трактире,

наслаждаясь природою,

облаками и водами

своей необъятной Сибири.

Особа по имени Белла

никогда на мужчин не смотрела.

Один только раз

приоткрыла свой глаз,

и больше уже не хотела.

Особа по имени Белла

ковром-самолетом летела,

поскольку метла

сгорела до тла,

а ступа порядком истлела.

Особа из города Клина

запоем читала Расина.

Ее кавалеры

боялись без меры

ученой особы из Клина.

Особе одной из столицы

надоели знакомые лица.

Но в провинции сплошь

то же тождество рож;

остается одно — удавиться.

Особа по имени Элла

так громко и страшно храпела,

что четыре подруги

убежали в испуге,

а одна, не успев, околела.

Один обитатель Тулузы

вязал на досуге рейтузы.

Что ока зеницу

блюдет поясницу

любой обитатель Тулузы.

Подросток по имени Филя

мечтал о ручном крокодиле;

а сам крокодил

по Филе грустил,

приятно упитанном Филе.

Особа по имени Дина

лишила свой нос половины.

Не то, чтоб она

была не нужна,

но вот — не устроила Дину.

Особа одна из Кампучии

отдавалась прохожим при случае.

Удивлялись прохожие

неказистости рожи ее,

но не гнали совсем из Кампучии.

Молодая особа из Бристоля

приходила наведаться к пристани,

и печальными взорами

говорила с просторами

одинокая леди из Бристоля.

Один джентльмен из Претории

не верил в целебность цикория,

почему и болел;

но упорно не ел,

даже слышать не мог о цикории.

Молодой человек из Камбоджи

все стремился доделать попоздже.

Он заваривал суп

из пятидесяти круп,

к возмущению граждан Камбоджи.

Молодой садовод из Боливии

себе домик построил на сливе, и

за отсутствием дел

там упорно сидел

сливофил из далекой Боливии.

Был один скандинав в Скандинавии

всех других скандинавов плюгавее,

но хотя б понимал,

сколь он мерзок и мал,

и не лез из своей Скандинавии.

Один старичок из Бердичева

ненавидел отродия птичьего.

Даже собственный гусь

приводил его в грусть,

превосходнейший гусь из Бердичева.

Одна дама из Мадагаскара

колыхалась как теста опара,

животом и коленами

и прочими членами

смущая общественность Мадагаскара.

Молодая особа из Пизы

обожала сидеть на карнизе

совершенно нагая

и ногами болтая,

всем на зависть девицам из Пизы.

Одна белокурая леди

каталась верхом на торпеде.

Две большие флотилии

кораблей не схватили ее,

эту взрывоопасную леди.

Один мальчуган на Таити

мечтал о салате из сныти.

Но ах и увы!

Чудесной травы

совсем, видно, нет на Таити.

Инфантильная личность из Бостона

свою жизнь проводила на простыни:

И пила там, и ела,

и совсем не взрослела,

к возмущению жителей Бостона.

Художница леди Камилла

никогда по счетам не платилла.

Скупердяйку полиция

изгнала из столицы, и

талант ее в землю зарылла.

Особа по имени Нелли

искала себя на панелли,

И если светило,

себя находила

в широкой просторной постелли.

Один энтузиаст из Брно

жевал проросшее зерно:

пшеницу, саго, рожь, овес —

для укрепления волос.

И что ж? Теперь его страна

не экспортирует зерна.

Одна садовница из Канн

растила в банке баклажан,

и ежедневно поутру

учила оного добру.

Ей овощ прямо в рот смотрел

и чрезвычайно раздобрел.

Членистоногие моллюски

по талии не слишком узки;

зато их ножистые члены

достоинствами несомненны.

Натура моя чересчур многогранна,

наносит хозяину множество ран она.

Было бы правильно этой натуре

пожить в попросторнее выбранной шкуре.

Либидо все ушло из наших отношений —

его сожрал царя Эдипа мрачный гений.

Ночью из леса выходят волки

дыбят шерсть, щурят глаза,

клацают голодными зубами

и поджидают кого повкуснее.

Леди верхом на верблюде

пересекала Сахару.

Звали ее Гертруда

а по мужу — О´Хара.

В этом мире плотных форм

ты мне отдан на прокорм.

В курице мало толка, но много мяса,

цепкие лапы, пружинистая походка

и никакого самосознания.

На диване, на широкой кровати

очень место для приятных объятий,

только нет у меня нежной подруги,

чтобы с нею отдохнуть на досуге.

Ни кушетки, ни софы, ни дивана,

потому что, как вам это ни странно,

нет ни дома у меня, ни квартиры —

только Бог и вдохновенная лира.

Две совы когда могли

пели гимны на ели.

Что они сказать хотели,

не постиг никто на ели,

но всем было видно, что

это им на пользу шло.

Деликатный старик из Финляндии

по Летнему саду гуляндилил.

У жуков и козявок

он просил извинявок,

что ему под башмак попадандили.

Одинокий старик в Барнауле

проводил свою жизнь на стуле.

Он твердил с малых лет:

— Мне постыл белый свет!

Так и умер с тоски в Барнауле.

Свой свитер красотка Панчина

любила по разным причинам:

в нем было тепло,

и видны заодно

две не менее важных причины.

Голосок у певицы Мариши

поднимался все выше и выше,

и сокрылся из глаз

ее тоненький глас,

и теперь обитает на крыше.

Для меня лучше уши, чем рот,

а спине предпочту я живот,

но что до волос,

то просто до слез,

мне жаль, что их время пройдет.

В моем доме чего только нет —

стен, дверей; потолка тоже нет,

и грустно, порою

без пола, не скрою,

мне ходить по нему столько лет.

Один проказник из Женевы

не погнушался старой девой.

Потом друзья его корили:

— Она ж одной ногой в могиле!

А он поступок некрасивый

погодой объяснял дождливой.

Один старик воскликнул: «Цыц!

В кусту я вижу юный птиц!»

Народ теснил плечом друг друга

и вопрошал: «Мала пичуга?»

И услыхал из старца уст:

«Сей птиц как два подобных куст!»

Имел мой друг из Сингапура

отменно стройную фигуру.

С трудом просматривался в фас

намек на талию и таз;

а глянешь в профиль на него —

не видно вовсе ничего.

Раз на даче леди Вера

провожала кавалера:

— Сыра, может быть, немного,

или чаю на дорогу?

— Да, — ответил кавалер, —

сыро: ветер с Кордильер!

Мой знакомый печенег

как-то влез по шею в снег.

— Чай, не жарко-то в снегу, —

я сказал ему. — Угу, —

он ответил мне, — но к неге

не привыкли печенеги!

Один старик с Галапагосов

владел чудовищнейшим носом.

Кручинился не без причины

носовладельный старичина:

ужасно гадостный носище

загромождал ему жилище.

Мой друг из города Орла

довольно странно вел дела.

Меж скрепок и карандашей

держал он парочку мышей,

и в благодарность зверь толковый

ему дырявил протоколы.

Филолога Жана Виньи

прельстила сметливость свиньи.

Сказал он: «Вовек и отныне

обучим свинью по-латыни!»

Животное с трепетом в теле

учило по букве в неделю.

Увы! Интеллекта свиньи

хватило лишь только на «i…».

Пускай грехи мои черны,

как дьяволовы тени,

зато белеет у стены

собранье сочинений.

Несчастие с котенком

В ТОМ,

что он становится

КОТОМ.

Пропали

Один золотой час,

60 алмазных минут.

Никакой награды нашедшему,

ибо ушли навек.

Почернели снега, покосились гнилые заборы,

прошлогодней траве от земли не поднять головы.

Словно бледная немочь весеннее небо, в котором

не хватает столь свойственной небу вообще синевы.

Разорались грачи над сосной за оградой погоста,

высыхает сосна, и ограда ржавеет ей вслед,

а крылатая тварь суетой незаметно и просто

весь Божественный замысел сводит как будто на нет.

Я печально бреду по осенней листвы перегною,

в черноземе давно белоснежного платья подол.

Восемнадцати лет чего не было в жизни со мною.

Облетевшей листвою шуршит на ветру суходол.

Чем занят старый капитан,

когда весь мир дурак?

Он отправляется в кабак

и пьет вино из дальних стран

стаканом за стакан.

Один джентльмен из Монако

разжирел чрезвычайно собаку.

Как она ковыляла,

удивлялись немало

остальные собаки в Монаке.

Одна особа из Сов. Гавани

с китом соревновалась в плаванье.

Зверюга был отменно мил,

но чрезвычайно быстро плыл:

его девица обогнала

лишь у Суэцкого канала.