Проблемы русского работника

система управления будет называться «делократической». Предел количества подчиненных 136

Полагаю, что многие все еще недоумевают: зачем нам эта делократия и

что плохого в том, что у начальника власть поощрять, наказывать и учить

подчиненного?

А задайте себе вопрос: чьи указания будет слушать исполнитель Дела

- указания Дела или указания начальника? Если он слушает указания

начальника, то он бюрократ.

Опережаю вопрос: но разве начальник враг Делу? Нет, не враг. Он тоже

желает, чтобы Дело было сделано самым лучшим образом, и его указания

бывают блестящи, живительны для Дела, но его указаниям присущ один

неисправимый, органический недостаток: данное раз по проблеме, его

указание не меняется до того момента, пока он снова не вернется к этой

проблеме. А ведь Дело меняется непрерывно, поэтому данное сегодня очень

умное указание, очень умная инструкция, как делать Дело, завтра может

стать шедевром глупости. Но исполнитель будет обязан их выполнить!

«Приседание» руководителей, то есть, попытка их работать за своих

подчиненных, это свойство не социализма, а бюрократической системы

управления, поэтому оно проявляется везде, где введена бюрократическая

система управления, а она введена, повторю, во всем мире. Скажем, очень

давно было замечено, что в экономике США творится что-то неладное.

Помню, еще в конце 80-х прочел, что этой проблемой занимались

исследователи Дженкинс и Уотермен, которые, надо сказать, не умничали, а

честно писали, что не понимают, что происходит и почему при укрупнении

предприятия, когда численность работников превышает 1500 человек, резко

ухудшаются показатели его работы. Эти специалисты исследовали

множество предприятий и пришли к выводу, что оптимальная численность

штата составляет 400 – 500 человек.

А ведь тут дело вот в чем. Если на предприятии работают 400 человек,

то получается один делократ (сам хозяин) на 399 бюрократов, а если

численность персонала 2000 человек, то тогда один делократ должен

обслужить уже 1999 бюрократов. Здесь вступает в силу закон перехода

количества в качество.

Что такое предприятие со штатом 400 человек? По масштабам, скажем,

бывших советских предприятий – это цех, причем, не очень большой. Те, кто

работает или работал в промышленности, знают, что бывают начальники

цехов чрезвычайно преданные Делу, даже если они непосредственно Делом

не поощряются. Они днюют и ночуют на работе, они в цехе при любой

аварии, словом, они «каждой бочке затычка». Эти люди воспринимают

любые изменения в Делах своих подчиненных и успевают вовремя дать

указания, успевают продумать их – они принимают решения по Делам своих

подчиненных, и, в принципе, успевают это сделать более-менее качественно.

Разумеется, что таким работником должен быть и хозяин предприятия. Ему и

деваться некуда, поскольку иначе его разорят 399 бюрократов, которые в

17.00 начинают думать только о выпивке и женщинах.

137

Короче, предельная численность персонала предприятия 1500 человек, которую нашли американцы Дженкинс и Уотермен – это предел

человеческих

возможностей

добросовестного

руководителя

по

обслуживанию такого количества бюрократов в мирных условиях

экономики. Однако за этим пределом человек бессилен, и тогда в фирме

начинается застой по уже более-менее понятным нам причинам. Дело

меняется, нужно действовать сообразно ему, а пойти к шефу и получить

соответствующее указание сложно: он или занят, или раскричится, что к

нему лезут с пустяками. И начинается бюрократическая волынка: не зная, поощрит или накажет шеф за самостоятельное решение без его указания, на

изменения Дела не обращают внимания и либо действуют так, как было

приказано раньше, либо начинают устраивать разные совещания и

согласования с тем, чтобы не нести личную ответственность... Переход власти к аппарату

Кроме этого, в делократической системе управления аппарат играет

именно ту роль, которую и нужно: он помогает руководителю найти решение

и ничего больше, - он не командует вместо командира. Иное дело в

бюрократической системе управления. Здесь начальник, не доверяя своим

подчиненным (с полным основанием для этого), вынужден вникать в их Дела

и принимать решения и по их Делам. Для этого начальнику нужен аппарат, способный оценить обстановку у всех своих подчиненных и у подчиненных

своих подчиненных, и подготовить решения для всех. Уже только это

показывает, что аппаратная камарилья бюрократической системы управления

должна быть необъятных размеров, причем, чем глупее руководители

попадают в эту систему управления, тем быстрее будет расти численность

чиновничьего аппарата.

Давайте сравним. Скажем, первая половина 1942 года была, возможно,

самой неудачной для Красной Армии: разгромные поражения под

Харьковом, на Дону, немцы вышли к Волге и Грозному - самым восточным

точкам своего похода «Дранг нах Остен». Но, судя по номеру и дате приказа

Сталина «Ни шагу назад» (227 от 28 июля), Верховный главнокомандующий

Красной Армией в этот тяжелейший период войны давал не более одного

приказа в сутки. А под командой у него было только в войсках до 10

миллионов человек, и они действовали в условиях непрерывно меняющейся

обстановки.

А вот данные, которые я сам считал в конце 80-х годов. Министр

черной металлургии СССР, командуя в абсолютно мирной обстановке 3

миллионами человек, давал до шести приказов в день! Завод Минчермета

численностью в 5000 человек готовил и отправлял 20 000 писем и отчетов в

год! Из этого числа какой-то процент составляли письма по Делу -

покупателям и продавцам. Но подавляющее большинство - это была

переписка с чиновниками аппарата Минчермета и государства во всех их

ипостасях.

138

Уже тогда о качестве распоряжений в системе управления не

приходилось и говорить. Вот анекдот из моей практики. Вышло

постановление Правительства СССР о внешнеэкономической деятельности и

в нем разрешался бартер, но ни в одном словаре не объяснялось, что это

такое, и никто в округе этого не знал. Через пару недель я поехал в Москву в

командировку и из любопытства зашел в управление внешнеэкономических

связей Минчермета. Но там тоже никто не знал, что такое бартер. Мне дали

номер телефона того отдела Совета Министров СССР, который готовил текст

постановления Правительства, я позвонил, но и там никто не знал, что это

такое, а ведь они подготовили этот документ на подпись главе государства!

Однако мне дали телефон работника Министерства иностранных дел, который написал именно этот пункт постановления Совета Министров, я

позвонил, и первый среди работников промышленности СССР узнал, что

бартер это простая товарообменная операция. Уже правительство СССР не

соображало, что за приказы оно отдает! А что взять с тех, которые сегодня

находятся у власти?

Вот сообщает

Википедия.

«Наблюдается неуклонный рост

численности чиновников в России, несмотря на то, что численность

населения падает. Эта тенденция началась при Ельцине, и с тех пор

ежегодный прирост чиновников постоянно увеличивался от 50 до 150

тысяч. По данным Росстата, за 2005 году армия чиновников выросла на 10,9

%, а количество служащих в органах власти составило 1,462 млн человек.

Для сравнения, при Брежневе во всём СССР было 1,755 млн чиновников.]

Численность населения СССР превышала современную численность

населения России в два раза». И это при том, что нынешнее государство

практически отказывается от тех социальных защит населения, которые

обеспечивал СССР. То есть рост аппарата это материализованное

свидетельство умственной и деловой деградации руководителей системы

управления. И такой же бардак творится и сегодня на любой мало-мальски

крупной фирме.

Итак, вам поручат Дело, вы подчините себе всех своих работников и

этим создадите бюрократическую систему управления. Внешне это будет

выглядеть красиво, но вам потребуется всем давать команды, и вы раздуете

свой штаб – свой аппарат до таких размеров, что отдельные люди, даже

неглупые, превратятся в простых передатчиков бумаги и перестанут

соображать (вместе с вами), что они делают. И бесполезно будет

сокращать аппарат, - не люди виноваты, что их много, и что они сидят на

тупой работе, - это вы так тупо построили свою работу.

Но это еще не все люди вашего аппарата. Вам потребуются полки и

армии бюрократического хлама особого рода - контролеров. Ведь когда при

делократическом управлении вы указываете подчиненному только Дело и

ничего

больше,

контролеру нечего

контролировать.

А

при

бюрократическом управлении вы не только даете подчиненному Дело, вы

еще и указываете ему, как делать это Дело. Отсюда и появляется новый вид

139

работы - следить, так ли делает исполнитель, как вы ему приказали.

Контролер становится нужным человеком, и ему есть к чему приложить свой

маразм. При бюрократизме возникают целые контролирующие отрасли, паразитирующие на тех, кто делает Дело.

Сформулируем вывод: создав под собой бюрократическую систему

управления, взяв себе право поощрять и наказывать подчиненных, руководитель:

- сначала перестает заниматься своим собственным Делом,

- потом перестает его видеть,

- потом перестает понимать, зачем он, начальник, нужен вообще,

- потом бюрократическая возня с «мудрыми» приказаниями и

указаниями становится для него самоцелью,

- потом он становится властной марионеткой своего аппарата, и

тот начинает и творить, что пожелает, и вводить дичайшую анархию в

системе управления. Делократия

А теперь предположим, вы решили управлять своим предприятием

делократически. Что нужно делать?

Вам необходимо разработать и внедрить такую систему поощрения и

наказания от Дела для каждого, чтобы оплата труда ваших подчиненных

зависела только от того, насколько эффективно они исполняют то Дело, которое вы им поручили, и ни в коем случае, не от вас! В идеале каждый

подчиненный, непосредственно участвующий в исполнении вашего Дела, должен стать единоличным хозяином, как хозяин минизавода, но в лучших

условиях, так как выбудете страховать его от возможных неудач мощью

своей организации, как любой армейский командир страхует резервом свои

сражающиеся войска.

Если ваш подчиненный не способен делать свое Дело, либо делает его

так плохо, что мешает и вам, и другим, вы можете снять его с должности, то

есть забрать у него Дело и передать другому. Вы начальник, для этого вы и

нужны. Но нельзя вставать между подчиненным и Делом, когда оно

поощряет и наказывает вашего подчиненного.

Чего вы добьетесь? Ваша организация станет делать Дело неизмеримо

эффективнее, и благодарность вам со стороны Дела также неизмеримо

возрастет. При этом каждый работающий у вас будет делать Дело в большем

объеме, более ценно и качественно, затрачивая при этом гораздо меньше

материальных ресурсов. Не сомневайтесь в этом.

Но это не все достоинства делократической системы управления.

Неизмерим будет моральный эффект. Ведь в бюрократической системе

управления подчиненный - это животное. И, как полагается скотине, он и

туп, и ленив. Вы из своих подчиненных сделаете Людей. Дав им свободу от

себя, вы сделаете их рабами Дела, их работа станет интересной, творческой

для них самих. Они начнут учиться и совершенствовать свое Дело, их успехи

принесут им большую человеческую радость. Половина жизни человека

140

проходит на работе, для своих подчиненных вы сумеете эту половину

сделать лучшей.

Вот, собственно, и вся принципиальная схема делократизации.

Разумеется, за бортом осталась масса подробностей, но о них не в этой книге.

Итак, при делократизации предприятия необходимо то, о чем я уже

сказал:

- планировать не производство какого-либо конкретного продукта

или деятельность, а удовлетворение внутренних потребителей

предприятия, указывая в планах каждого подчиненного их Дело;

- изменить систему расчетов внутри предприятия так, чтобы вся

выручка от изделий двигалась навстречу технологическому потоку и

проходила (в идеальном случае) через каждого работника;

- ввести и сделать незыблемыми стандартные условия (товары, услуги, цены) для каждого работника предприятия (в идеале);

- дать возможность работникам, опираясь на стандартные условия,

договариваться между собой о наилучшем удовлетворении своих

потребителей;

- провести делократизацию управления сверху вниз.

В итоге.

Возглавив Дело и получив власть над подчиненными, у каждого

руководителя теоретически есть два пути:

- бюрократический, при котором вы всю власть, включая власть

поощрять и наказывать подчиненных оставляете себе, чем создадите

привычную бюрократическую систему управления своим Делом (бизнесом);

- делократический, при котором вы делегируете свою власть поощрять

и наказывать подчиненных тому Делу, которое вы им поручаете, создав этим

приемом делократическую систему управления своим Делом (бизнесом).

Создать делократическую систему управления своим Делом может

только делократ – либо полновластный хозяин Дела, либо менеджер

отстоявший и обеспечивший у хозяина свое право поощряться и

наказываться Делом.

При делократизции предприятия части персонала придется

переквалифицироваться, либо уволиться, оставшимся – изучить свое Дело до

его глубин. Ни первое, ни второе восторга у основной массы персонала не

вызовет и это необходимо понимать.

Делократическая система управления на порядки эффективнее

бюрократической, но из-за очевидного сопротивления персонала ее

внедрению, внедрять ее надо сверху вниз и жестко, но, все же, крайне

осторожно, руководствуясь принципом «не навреди».

Послесловие. РУССКИЙ ПУТЬ

Русский путь – это одновременно и путь делократизации управления

чем угодно, в том числе и сельскохозяйственной артелью, но если этого

понятия и сегодня не знают, то в те годы оно просто не было и известно. А

141

делократизация (не во всем, конечно) максимально соответствует тем

представлениям о коллективном труде, имевшимся, да и сегодня еще

имеющимся у русского человека.

Если упростить делократический принцип организации русской

сельскохозяйственной артели, то работу каждого работника нужно было

оценивать не по трудодням, а по полной стоимости результатов его работы.

А с этой стоимости оплачивать стоимость материалов, пошедших на

получение результатов, и работу сторонних работников, участвовавших в

получении этих результатов. По сути, сделать каждого работника, согласного

на это, единоличным хозяином в своем деле.

Повторю, на самом деле людей, способных быть хозяином, очень мало,

вот им следовало стать артельщиками подразделений колхоза, а к ним

записались бы те, кто желал быть в артели данного «хозяина» или «рядчика».

При этом артели, разумеется, были бы специализированы – артели

полеводов, конюхов, скотников, доярок, свиноводов и т. д. Формально, это

соответствовало бы делению колхоза на бригады. Но отличие было бы в том, что члены бригад получали «трудодни», а артель как бы продавала свою

продукцию колхозу и получала всю стоимость этой продукции, как и

получает ее хозяин. И второе отличие - это исключительная добровольность

– ты записываешься к тому рядчику, который тебе по нраву, если ты по нраву

ему. Тебе никто не по нраву и ты никому не по нраву? Вот тебе твой участок

земли и обрабатывай его сам, как хочешь.

Одновременно, каждая артель полной стоимостью (в рублях)

расплачивалась бы с другими артелями колхоза за использованные их

результаты работы. Скажем, полеводы платили бы конюхам за каждый

конедень использования лошадей, появляющимся МТС – за каждый

вспаханный или убранный гектар, скотникам – за тонну вывезенного на

удобрения навоза, колхозу – за взятые со складов семена. В конечном итоге, результат чистой прибыли каждой артели был бы в рублях, а не в трудоднях.

(Как эти рубли разделят между собой члены артели – их проблемы, было бы

что делить). И вот на эти рубли распределялась бы продукция колхоза между

колхозниками или, по их желанию, колхоз бы ее продавал, а артелям выдавал

деньги. Колхоз был бы объединением специализированных артелей.

Председателя колхозники либо выбирали бы, либо нанимали,

оговаривая ему либо твердую зарплату, либо долю в доходе. Захочет

председатель иметь заместителей, агронома, инженера, бухгалтера, секретаршу – нет проблем! Хоть любовницу пусть заводит, но только за

деньги своей зарплаты.

Еще подчеркну разницу на гипотетическом примере. Вот колхоз из тех,

которые были в СССР. В нем - две бригады полеводов. В первой - труженики

и бригадир - это настоящий хозяин: понимает дело, сумел выдержать все

сроки работ и проследить, чтобы они были выполнены очень тщательно.

Вторая бригада – раздолбаи, но тоже выполнила все работы, хотя и кое-как.

То есть по трудодням обе бригады равны. Но первая бригада получила 3000

142

центнеров зерновых, а вторая – 2000. Но поскольку, повторю, по трудодням

они равны, то и получат в итоге обе бригады поровну, и вторая бригада будет

тыкать в первую пальцем – «дураков работа любит». А вот - колхоз, созданный с учетом русского мировоззрения. С учетом того, что первая и

вторая артели заплатили одну и ту же сумму за работу сторонним артелям, то

первая артель получит вдвое или втрое больше второй. Вот теперь и болтай

про то, что дураков работа любит.

Да, и в данном случае будет зависть неспособных к талантливым. Но

будет и разница. Да, отдельных стахановцев можно затюкать, но попробуй, затюкай коллектив! Это же война с заведомой победой тружеников, поскольку за них будут все, кто от их трудов стал богаче, - от председателя

до милиционера. И будете вы, бездельники, выступившие против

стахановцев, поднимать целину в отдаленных районах СССР.

Можно ли было в те годы именно так организовать колхозы, сняв с

проблемы коллективизации трудности преодоления русского мировоззрения

и резко увеличив эффективность колхозов? Можно, поскольку это оказалось

возможным даже позже. Когда я пишу о примерах делократизации

управления, то привожу в пример самое успешное сельскохозяйственное

предприятие даже в сегодняшней России - колхоз «Казьминский» в

Ставропольском крае, в две тысячи крестьянских дворов, председатель

которого, Герой Социалистического Труда Александр Алексеевич Шумский, реорганизовал свой колхоз именно так, как колхозы и следовало

организовывать во времена коллективизации.

К примеру, у полеводов (трактористов) «Казьминского» не было

никаких норм, которые определяли бы трудодни, и вся полученная ими на

полях колхоза продукция продавалась, подчеркну, продавалась правлению

колхоза или тому подразделению колхоза, которому она нужна. То есть

крестьянин был хозяином, поскольку именно хозяин получает весь доход от

реализации своей продукции, но этот крестьянин одновременно был и

членом колхоза, членом артели. И одно другому не мешало!

И колхоз Шумского - не единственный. В Дагестане, в селе Шукты

председателем Магометом Чартаевым колхоз начал реорганизовываться еще

в 1974 году. Незадолго до смерти Чартаева в 2001 году журналист сообщал:

«Вкратце схему работы в Шукты можно описать так. Есть правление

Союза

собственников-совладельцев,

которое

проводит

заключение

договоров на реализацию продукции, работ, услуг. Весь объем этих

договоров распределяется между исполнителями исключительно на

добровольной основе, причем они сами оценивают свои возможности, а не

обосновывают мнение начальства. В Союзе собственников-совладельцев нет

никаких нормативов заработной платы, норм выработки, расхода

материалов и тому подобных бюрократических цифирий. Каждый

работник находится на хозрасчете, то есть все необходимое для процесса

производства закупает или у поставщиков, или у отдела снабжения и

продает результаты своего труда либо далее по цепочке, либо правлению

143

Союза. Оно, в свою очередь, реализует продукцию за деньги, причем вся

выручка передается непосредственно производителям».

И здесь, заметьте, не председатель, не хозяин получает выручку, а

непосредственно

работники,

причем

она

движется

навстречу

технологическому потоку ( «продает результаты своего труда… далее по

цепочке»). Когда я разрабатывал свою теорию управления людьми, то о

Чартаеве ничего не знал, хотя он начал заниматься тем, что я назвал

делократизацией, лет за 10 до того, как я об этом задумался. То есть для

экономики эти методы настолько естественны, что для их внедрения не

нужны ни команды сверху, ни даже теория.

Разумеется, что в Шукты начальство зарплату себе не назначало и не

определяло. Все три начальника (Магомет Чартаев, председатель сельсовета

и главбух) в сумме получали 2,5% от прибыли каждого работника. Это

большие деньги, но они большие потому, что большие деньги зарабатывает

каждый работник, а начальство уж старается, чтобы зарабатывал… В

результате, как пишет журналист: «И в этом плане жизнь в Шукты по

сравнению с соседними селениями отличается столь сильно, что начинаешь

понимать, что пешком до Луны добраться можно. Сейчас в селе

развернуто большое строительство. Если бы не Кириенко со своим

дефолтом, то оно было бы завершено уже в этом году. Однако, несмотря

на многочисленные и объективные трудности, в изобилии поставляемые

нашей властью за наши же деньги, произошедшие перемены не могут не

вызвать восхищения. Достаточно сказать, что жизненный стандарт по-шуктински – это добротнейший трехэтажный дом на семью, со всеми

удобствами, разумеется. Одновременно с завершением строительства

нового села планируется создать местный (!) банк с генеральной валютной

лицензией. Не знаю, будут ли там устанавливать систему быстрых

расчетов SWIFT, но если установят, то честно скажу – меня это не

удивит. А про такие мелочи культурной жизни, как спортзал, футбольное

поле и прочее, говорить нечего – они там уже есть давно».

Я побывал во многих странах, и почти во всех климат для сельского

хозяйства лучше, чем в Дагестане, но поверьте, там (скажем, в ФРГ) крестьяне трехэтажных домов, да еще таких дорогих (с такой толщиной стен

и с таким обогревом, как у нас) не строят. И хотя шуктинцы называют свое

предприятие «союзом», но это колхоз, поскольку «имущественную долю

каждого колхозника определили на основании расчета его трудодней, отнесенных к имуществу колхоза, накопленному со дня его основания в 1936

году».

Точно так же, как и в Шукты, оплачивались и управленцы

«Казьминского» - зарплата всех начальников, включая самого А. Шумского, исчислялась от чистой прибыли механизатора. В артели грабаров, описанной

Энгельгардтом, рядчику делались отчисления от дохода, поскольку его

работа и его заслуга – найти для артели работу с большим доходом, а у

перечисленных выше начальников колхозов Шумского и Чартаева заслуга

144

больше – она в том, что их работники получают большую прибыль. Вот от

прибыли и делались отчисления или расчеты.

Артели Шумского и Чартаева не развалились даже после перестройки,

считались лучшими хозяйствами России. И это в условиях, когда российский

режим уничтожал сельское хозяйство страны! А как бы такие колхозы

развивались в условиях, когда большевики всемерно развивали сельское

хозяйство!

Итак, что мы, русские, должны сказать своим начальникам?

Мы, русские, как работники, далеко не роботы, запрограммировать нас

нельзя, хотя подвигнуть нас на эффективную работу не очень сложно. Нужно

просто понимать нас и не игнорировать те наши особенности, которые на

подсознательном уровне могут сидеть в нас до сих пор. А именно: мы

слишком ценим свое общество, чтобы игнорировать свой статус в нем.

Поэтому, дайте возможность быть хозяином в своем деле тем, кто хозяином

быть хочет, а тем, кто не хочет, создайте условия, равные со всеми. Если мы

увидим, что нашему обществу это нужно, если будем уверены, что так, как

мы, работают все, а уклоняющиеся от наших тягот наказываются, к примеру, расстреливаются перед строем, то мы горы свернем.

Но если вы смотрите на нас, как на роботов, если вы игнорируете нас,

как носителей нашего мировоззрения, то можете наткнуться на большие

проблемы, и голод времен коллективизации является частичным

подтверждением этого факта.

Приложение ТАЛАНТ И ОБРАЗОВАНИЕ

Пара слов о «хорошем образовании»

Все знают, что в любом деле имеются и важны таланты, все так или

иначе согласны и с тем, что именно таланты делают в любом деле прорывы.

Но на практике все совершенно игнорируют это, казалось бы, понятное

обстоятельство, и чаще всего игнорируют в пользу того, что сегодня, якобы, одиночки уже ничего не значат, поскольку любое дело стало очень сложным

и требует «коллективного и профессионального» труда. Особенно это

касается того, что называется «наукой». В науке уже давно массовая серость

откровенно ненавидит таланты, и провозглашает главным в деле

исследования окружающего мира «хорошее образование» (под которым

имеет в виду пятилетие заучивания под руководством профессоров в

престижных учебных заведениях того, что имеется в общедоступных

учебниках).

Более того, в жизни «хорошее образование» получают не потому, что с

его помощью хотят совершить прорыв в избранном деле, а потому, что хотят

добывать средства к существованию на непыльной работе - не хотят

«работать на заводе». Жена академика, теоретического физика Ландау К.

Дробанцева пишет о соавторе Ландау академике и тоже теоретическом

физике Е.М. Лившице (Женьке):

145

«Привычку копить деньги Евгений Михайлович унаследовал от своего

отца-медика. Когда сыновья подросли, их отец сказал так: «Раз

«товарищи» уничтожили у нас, врачей, частную практику, сделав в

Советском Союзе медицинскую помощь бесплатной, мои сыновья станут

научными работниками». С большой гордостью об этом рассказывал сам

Женька, восхищаясь прозорливостью своего отца. «Действительно, папа

оказался прав, ведь самая высокая заработная плата у нас, у научных

работников». И, как ни странно, младший сын медика Лившица Илья тоже

вышел в физики».

Ну и каких прорывов мы должны ожидать от людей, вливающихся в

дело исследования окружающего нас мира не для прорыва в этих

исследованиях, а для получения денег? Может эти Лифшиц и Ландау были

бы хорошими портными или часовых дел мастерами, но по позывам

алчности они занимали не свое место и съедали народные деньги, выделенные физикам. И не только. Эта серость в любом деле душит таланты.

Душит инстинктивно. Ведь пока талантов нет, эта серость – «выдающиеся

физики, биологи, инженеры» и т.д. Но появляется талант и на его фоне эти

«выдающиеся физики, биологи, инженеры» становятся тем, кто они есть, -

серостью не на своем месте.

Хорошим примером является проведенная дискуссия по статье

инженера Дубровского и по моим сопутствующим статьям – сколько злобы

обрушили не способные ни на что в своем деле образованцы на реального

инженера, задумывающего и проводящего оригинальные исследования. А в

ходе дискуссий к статьям на военную тематику я с удивлением увидел, как

ряд комментаторов, воодушевленных этой толпой серости, обрушились на

М. Калашникова – автора прославленного и выдающегося автомата, практически символа советского оружия, - обрушились с уверениями, что

это, дескать, не Калашников создал автомат АК. На что гадят

Сначала должен сказать, что сегодня мне не симпатичен Калашников

как человек – уж больно хорошо он встроился в существующую

государственную мерзость.

Кроме того, хотя Калашников тут и ни при чем, но АК стал в

Советской Армии универсальным и единым стрелковым оружием, как в свое

время в царской армии винтовка Мосина. А это неправильно. Универсальное

оружие – это хорошо, это как швейцарский складной ножик в кармане, но

идея такой универсальности для всей армии ложна – каждый род войск и

даже каждая военная специальность должны вооружаться специальным

оружием. Даже стрелковым.

Однако сейчас не об этом разговор, да и разговор не о тех, кто

заказывает оружие, а о тех, кто его создает.

Автомат АК по сумме своих боевых свойств действительно уникальное

оружие - это выдающийся «швейцарский ножик», и его распространение по

всему миру естественно. За первые 60 лет было выпущено более 70

146

миллионов автоматов Калашникова различных модификаций, и они состоят

на вооружении еще и 50 иностранных армий. Главный конкурент автоматов

Калашникова — американская автоматическая винтовка М-16, принятая на

вооружение более чем через 15 лет после АК - в 1964 году, — была

произведена в количестве примерно всего 10 миллионов штук, и состоит на

вооружении 27 армий мира, причем популярность этой винтовки объясняется

далеко не ее боевыми свойствами.

Провоевавший во Вьетнаме солдат армии США («джи-ай») К. Роннау

написал свои воспоминания «Кровавые следы: Боевой дневник пехотинца во

Вьетнаме Повесть. Мемуары американского пехотинца, написанные на

основе дневниковых записей» и в них дает такое видение популярности

винтовки М-16: «Не один солдат в роте уже столкнулся с заклиниванием М-16 в боевых ситуациях и считал, что нам надо использовать АК-47, или что-нибудь более надёжное. Поскольку командование не могло противоречить

линии партии публично, большинство из них предпочитали М-16. Они

указывали, что при семи с половиной фунтах веса она на четыре фунта

легче советского автомата, и, таким образом, её легче носить. Кроме того, поскольку наш патрон был вдвое легче патрона для АК-47, мы могли носить

с собой в два раза больше патронов на вылазки. На самом деле, даже

миллион патронов никак вам не поможет в поле, если ваша винтовка

заклинена и не стреляет. Я оставался верен М-16, потому что до той поры

не испытывал серьёзных трудностей из-за заклинивания в бою, но

впоследствии мне это предстояло. Высокая степень недовольства М-16

постоянно держалась среди джи-ай. Это ничего не значило. Все жалобы

мира ничего не меняли. Легче было научить свинью летать, чем отменить

многомиллионный

контракт

между

Пентагоном

и

военной

промышленностью».

А вот Роннау вспоминает подробности своего последнего боя во

Вьетнаме (был тяжело ранен):

«Рядом со мной Смиттерс стрелял, пока его винтовку не заклинило, и

затем вытащил гранату. Я реально обеспокоился, потому что он был

новичком и провёл во Вьетнаме всего несколько недель. Я сказал Смиттерсу

убрать гранату, и мы поменялись оружием, так что я смог попробовать

себя в искусстве оружейника на его винтовке. Ничего не получилось, так

что я потребовал свою винтовку назад, заняло место на конце линии, а

Смиттерс переместился, чтобы помогать Джилберту с пулемётом.

Наш пулемёт заклинило. Джилберт отошёл вместе с ним назад, туда,

где он мог разобраться с ним в более безопасном месте. Вскоре заклинило и

мою М-16. Вместо того, чтобы возиться с починкой, я отшвырнул её и взял

другую. Когда её тоже заклинило, я проделал то же самое ещё раз. Оружие

валялось повсюду. Центральная часть нашей линии редела в смысле

человеческих ресурсов из-за большого количества раненых, многие из

которых не забрали с собой своё оружие и прочее снаряжение».

147

Кто-нибудь может вспомнить из воспоминаний советских ветеранов, чтобы советское оружие в таких количествах выходило из строя за 20 минут

боя?

А автомат Калашникова уже давно не нуждается в рекламе, – какая

реклама нужна оружию, которое участвовало во всех войнах мира с

середины прошлого столетия?? Которое изготавливают и безо всяких

лицензий, и под другой патрон, и с изменением названия, как, скажем, его

производили израильтяне, назвавшие его «Галил».

Как-то по «Дискавери» или по аналогичному каналу мельком смотрел

кусок передачи о сравнении АК и какого-то распиаренного американского

стрелкового оружия. (Запомнил бы точнее, если бы думал, что мне это

понадобится, но тогда я не знал размах «наката» на Калашникова).

Соревнование было сложным: помню обстрел с движущихся лодок

береговых целей, выяснение числа задержек, быстрота поражения целей и др.

Американским оружием стреляли американские специалисты, «калашами» -

сомалийские пираты (если не путаю с какой-то иной передачей). И пираты, и

«калаши» оказались более убедительны, хотя авторы фильма явно играли за

американцев. И для меня в этой победе не было ничего удивительного – я и

не сомневался в АК. А ведь АК более 65 лет! Трудно вспомнить еще какое-то

стрелковое оружие, за исключением револьверов и пистолетов, которое бы

стояло на вооружении множества армий столько лет! И отлично действовало

даже в руках солдат не очень высокой культуры.

Вообще-то, то, что Калашникова лишают авторства – не новость, хотя

меня это не сильно интересовало. Впервые я с этим столкнулся десяток лет

назад, и тогда травлю Калашникова начала газета «Московский комсомолец»,

которая интервью с неким Ширяевым и цитатами из воспоминаний иных

«специалистов», заявила, что М. Т. Калашникова не было среди участников

конкурса на разработку оружия под промежуточный патрон, и что никому не

известный сержант с образованием в семь классов никак не мог бы одержать

победу в состязании с опытными конструкторами-оружейниками: «Калашников

— не оружейник. Это подставное лицо, вытянутое за уши». Я тогда дал

ответ в «Дуэли» Г. Антонова, но, публикация в «Московским Комсомольце»

наделала много шума в прессе. Потом в «Огоньке» обгадить Калашникова дали

А. Купцову, который тогда пытался сначала сунуть этот свой бред в «Дуэль», но Купцову можно – он не адекватен и не понимает, ни о чем пишет, ни что

видит на картинке.

Однако, к моему удивлению, и на сегодня в Интернете таких, как

Купцов, уже много. И я решил ответить на вопрос – а за что это так полощут

Калашникова его коллеги? Ведь все эти журналисты и «специалисты» типа

Купцова, сами ничего конкретного не придумают, - за ними стояли некие

конкретные «оружейники» из тогдашнего окружения Калашникова,

поставлявшие борзописцам «жаренные факты». Оружие посредственного стрелка 148

Начнем с вопроса – если Калашников не автор, то кто автор? Тут

мнения правдолюбов разделились – одни правдолюбцы указывают на

немецкого конструктора оружия Гуго Шмайссера, остальные – на

отечественных оружейников с «высшим образованием».

Начнем с немца. Он в 1943 году первым в мире создал пошедшее в

войска автоматическое оружие под промежуточный патрон – менее мощный, чем винтовочный патрон, но мощнее пистолетного.

Тут, пожалуй, следует разобраться вот в чем. Пехота в своей массе это

стрелки – те, кто обязан убить противника из носимого личного оружия.

Идеальное оружие для меткого и храброго стрелка – магазинная винтовка

типа винтовки Мосина или винтовки (карабина) Маузера, которые в свое

время родились от мушкетов и фузей с длинным стволом с тяжелой пулей.

Большая точность боя магазинных винтовок, позволяющая хорошему

стрелку попасть в цель на большом расстоянии, большая энергия пули, позволяющая пробить ствол дерева или бруствер и достать за ними

противника, отсутствие движущихся деталей в момент выстрела (а это не

сбивает прицел), – что еще надо? Однако прицельная дальность винтовок в

2000 метров, вызывает смех. Нет, это оружие действительно способно

поразить солдата противника и на такой дальности, но как в противника

прицелиться на этом расстоянии??

Уцелевшие ветераны-пехотинцы Великой Отечественной войны

вспоминают, что в реальном бою даже пулеметы открывали огонь по пехоте

противника на дальности менее 400 м, а уж сама пехота открывала огонь из

винтовок только тогда, когда сойдется с противником на 200 метров.

Причина в том, что на дальности свыше 400 метров видимые размеры

противника уже сравниваются с видимыми размерами шпенька мушки.

Добавьте к этому волнения массового пехотинца в бою и дрожание его рук, и

станет понятно, что огонь пехоты на этой дальности принести реальный вред

противнику не способен. Таким огнем пехота может только демаскировать

себя. Поэтому мощность патрона, способная вывести противника из строя на

дальности в 2000 метров, была совершенно излишня для личного оружия и

самого лучшего стрелка.

В то же время, пистолетные патроны, на базе которых создавались

пистолет-пулеметы и карабины, были слишком слабы, а оружие на базе

пистолетных патронов было «несерьезным» для любого стрелка – и

хорошего, и плохого.

Соответственно возникла даже не идея, а общая потребность многих

армий создать короткий патрон, промежуточный между винтовочным и

пистолетным. Но этого мало.

Посредственный, массовый стрелок хоть сильным патроном, хоть

промежуточным по противнику все равно не попадет, и сам по себе такой

патрон мало, что решает. Но я выше писал, что пулеметчики открывают

огонь с 400 метров, хотя прицелы на пулеметах такие же, как и на винтовках.

Почему пулеметы раньше? Дело в том, что пулемет посылает в сторону

149

противника очередь из нескольких пуль, и резко возрастает вероятность того, что какая-то из посланных пуль попадет в солдата противника, даже если

пулеметчик не сумел прицелиться по врагу точно. Следовательно, чтобы

решить проблему массовых стрелков, нужно было сделать оружие не просто

менее мощным, но и автоматическим.

Пожалуй, главное, что нужно понять в этой идее нового вида

стрелкового оружия: оружие под промежуточный патрон – это оружие не

хорошего храброго пехотинца, а оружие посредственного, массового стрелка.

Немцы, кстати, очень ценили своих стрелков, и хороших стрелков как-

то выделяли. К примеру, в их пехотном отделении не было должности

пулеметчика, как таковой, – пулемет вручался лучшему стрелку отделения. И

хотя немцы первыми занялись и коротким патроном, и оружием для него, но

вооружать этим оружием своих лучших стрелков они не собирались –

лучшим стрелкам оставался карабин Маузер 98.

По штатам немецкой пехотной роты 1945 года только 55 бойцов

вооружались автоматическим оружием, а в дивизии (кроме пулеметов) было

всего 1270 единиц автоматического оружия. Грубо – 50% в роте и 20% в

дивизии. Конечно, тут речь идет и о неспособности немцев к этому времени

произвести больше оружия, но и полностью вооружать автоматами элитные

дивизии, они осмысленно не стали. Между прочим, когда автомат

Шмайссера проходил испытания в 5-й дивизии СС «Викинг», то опросили о

нем мнение стрелков, и больше половины предпочли его карабину Маузера.

Но только больше половины. Остальные стрелки сочли для себя винтовку

более подходящим и эффективным оружием.

Но вернемся к авторству АК. Иного не придумать

Клеветники Калашникова авторство автомата АК отдают Шмайссеру

по двум причинам – автомат Калашникова внешне, «дизайном» похож на

автомат Шмайссера, кроме этого, Шмайссер после войны был вывезен как

трофей в СССР и работал в Ижевске. (Строго говоря, в побежденной и

оккупированной Германии у немецких оружейников не было работы, поэтому ничто не мешает писать, что Шмайссера пригласили на работу, чтобы он не мучился от голода, но как тогда пнуть ногой советскую власть?) Итак, начнем с того, что это значит, что АК «похож» на автомат

Шмайссера Stg 44 (Sturmgewehr 44)?

Есть же вещи, которые как ни оригинальничай, а будут содержать

одинаковые элементы, а посему этими элементами будут «похожи» друг на

друга. Вот, скажем, ложка для еды. В мире тысячи вариантов ложек, но все

включают в себя емкость для еды и ручку. Вы можете представить себе

ложку без ручки? Или без емкости? Кстати, дизайн русской деревянной

ложки, на мой взгляд, более всего походит на дизайн китайской, обычно, фарфоровой ложки. И что из этой похожести следует? Что русские украли

идею ложек у китайцев?

150

Думаю, что Гуго Шмайссер меньше всего думал о дизайне своего

автомата – этот «дизайн» у него получался автоматически. Надо сказать, что

Гуго Шмайссер был, как и подавляющая масса выдающихся оружейников, слесарем и не умел чертить. Поэтому он свои образцы оружия конструировал

не на бумаге, а исполнял сразу в металле и испытывал. Когда он приехал в

СССР, то инициаторы его приезда полагали, что смогут использовать его в

деле конструирования оружия… но не получилось. В отделе иностранных

специалистов при отделе главного конструктора ижевского завода № 74 в

1949 году от Гуго Шмайссера отказались по причинам: «Шмайсер Гуго Макс

Рихорд. Технического образования не имеет. В процессе своей работы над

проектами проявил себя, как практик-конструктор. От каких-либо

конструкторских разработок отказывается, ссылаясь на отсутствие

специального образования и неумение самостоятельно конструировать. Ни

на каких работах завода использован он быть не может». Вообще-то, характеристика Шмайссера интересна, но об этом ниже, сейчас же обратим

внимание на год, когда дано было это заключение – 1949. До этого года за

ним никаких работ по оружию не числилось, причем, не числилось до такой

степени, что от Шмайссера решили избавиться.

Так какие же особенности у «дизайна» автомата Шмайссера?

Газоотводная трубка поверх ствола, прямой приклад, как бы продолжающий

ствол, высокие мушка и прицел, пистолетная рукоятка и радиально

изогнутый магазин. Но почему эти узлы именно такие? Из эстетических

соображений?

Шмайссер создавал автоматическое оружие, для которого ленточное

питание патронами было неприемлемым. Значит, нужен магазин. Но

промежуточные патроны были бутылочной формы с коническим тельцем, и

чтобы они в магазине прилегали друг к другу, магазин нужно было изогнуть.

То есть, Шмайссер и хотел бы поставить на свой Stg 44 прямой магазин (на

который ухитрился получить патент), но не получалось! Кстати, патрон

7,62×25 мм ТТ, под который конструировал свой ППС советский оружейник

А. Судаев, тоже имеет бутылочную форму и небольшое общее сужение от

фланца к пуле, поэтому магазин пистолета-пулемета Судаева, поставленного

на вооружение в 1942 году, тоже изогнутой формы. Так что – Шмайссер

украл идею изогнутого магазина у Судаева?

Шмайссер выбрал, либо ему задали автоматику его оружия,

основанную на отводе пороховых газов, а поскольку место магазина с

патронами он определил внизу оружия, то над стволом его автомата должна

была стать газоотводная трубка. Хоть так крути, хоть эдак, а сверху!

У винтовок, стреляющих одиночными выстрелами, конструкторы

понижают приклад (повышают ствол), чтобы удобно было целиться поверх

ствола. При этом линия оси приклада, на которую суммируются силы отдачи

от выстрела, становится ниже оси ствола и создается опрокидывающий

винтовку момент - при выстреле ствол винтовки подбрасывает вверх. Но при

стрельбе одиночными выстрелами это не имеет значения, поскольку пуля

151

уже вылетает из ствола до того, когда преодолевается инерция и начинается

отдача, а новый выстрел будет сделан с новым прицеливанием. Однако у

автоматического оружия следующий выстрел делается немедленно за

предыдущим, и если опрокидывающий момент оружия будет большой, то

вторая пуля улетит выше цели. У автоматического оружия желательно иметь

ось ствола очень близко к оси приклада. Значит, Шмайссеру приклад надо

было расположить не там, где его привыкли видеть у винтовок, а выше (или

ствол по отношению к прикладу понизить).

Но тогда целиться становится неудобно – нужно очень сильно

наклонять голову. Следовательно, и прицел, и мушку Шмайссеру

необходимо было приподнять над стволом.

Удерживать оружие за такой приклад будет тоже неудобно,

следовательно, оружию нужна пистолетная рукоятка. И если бы Шмайссер

всего этого не сделал, то его автомат не дошел бы до войсковых испытаний.

В СССР за разработку оружия под промежуточный патрон взялись

оружейники: К.А. Барышев, А.А. Булкин, В.А. Дегтярев, А.С. Константинов, Г.А. Коробов, С.А. Коровин, В.Ф. Кузьмищев, Н.В. Рукавишников, С.Г.

Симонов, И.Я. Стечкин, А.И. Судаев, Ф.В. Токарев, Г.С. Шпагин и другие. И

надо же - у всех получились образцы «по дизайну» похожие на Stg 44

Шмайссера!

Но поскольку ни один из образцов автоматов этих оружейников не был

принят на вооружение, то никто из нынешних правдоискателей и не

упрекает, скажем, Судаева в том, что он украл конструкцию у Шмайссера, хотя, как вы увидите дальше, оснований так утверждать гораздо больше.

Либо в том, что Судаев изготовил свой образец под чутким руководством

этого немца.

Нет, Шмайссера вешают на Калашникова – так интереснее. Механика

Между тем, дизайн дизайном, но ведь главное в этом оружии скрыто от

глаз – это его механика. А вот при рассмотрении этого вопроса, просто руки

разводишь – каким же тупым болтуном нужно быть, чтобы увидеть в АК

авторство Шмайссера?

У стрелкового оружия есть два основных способа запереть ствол

затвором на время выстрела – поворотом затвора и перекосом затвора. Так

вот, автомат Шмайссера работает с перекосом затвора, а в АК ствол

запирается поворотом затвора. Это кардинально различает конструкции - это

не детали дизайна автомата, это не изогнутый магазин или высокая мушка -

это иной принцип, иные формы деталей механизма – то, за счет чего и

достигается точность и надежность службы оружия.

Соответственно, детали тоже резко отличаются. У Шмайссера

движение затворной рамы направляется массивным поршнем газоотводной

трубки, у Калашникова – направляющими на стенках коробки. У Шмайссера

возвратно-боевая пружина утоплена в прикладе, а в АК она упирается в

затыльник ствольной коробки и ее упор служит одновременно и защелкой

152

крышки. У Шмайссера предохранитель и переключатель огня на своих осях и

предохранитель слева, в АК они на одной оси и справа и т.д. и т.п. (Про то, что АК с самого начала был почти на килограмм легче – молчу).

Запирание ствола перекосом затвора - это совершенно иной механизм!

Кстати, у автомата, сконструированного Судаевым, запирание ствола

производится перекосом затвора, то есть, автомат Судаева более похож на

автомат Шмайссера, чем АК, причем, похож механизмом работы, а не только

внешним видом.

Наш пострел и тут успел?

Теперь надо перейти к вопросу о времени, необходимом чтобы АК

сконструировал Шмайссер, посему оценим, сколько времени потребовалось

Гуго Шмайссеру, чтобы довести до войск свой автомат Stg 44.

Шмайссер и фирма «Вальтер» получили задание на конструирование

оружия под промежуточный патрон в апреле 1938 года, и с этого времени

Гуго изготавливал образцы своего автомата и испытывал их, браковал и

делал новые. И так работал до тех пор, пока в начале 1943 года по

результатам скромных войсковых испытаний армия признала, что очередной

образец Шмайссера, хотя и имеет массу недостатков, но, все же, превосходит

образец фирмы «Вальтер», соответственно, надо ставить на производство

автомат Шмайссера. Однако, одновременно, Шмайссеру предложили

изменить конструкцию:

- заменить ударно-спусковой механизм на курковую систему из

образца автомата фирмы «Вальтер» - надёжную и обеспечивающую

большую кучность боя одиночными выстрелами;

- изменить конструкцию шептала;

- установить флажковый предохранитель вместо вводившегося в паз

рукоятки перезаряжания;

- укоротить ход газового поршня;

- укоротить трубку газовой камеры;

- заменить окна большого сечения для выхода остаточных пороховых

газов из трубки газовой камеры на 7-мм отверстия, для повышения

надёжности оружия при эксплуатации в сложных условиях;

- провести изменения в затворе и затворной раме с газовым поршнем;

- изъять направляющие втулки возвратно-боевой пружины;

- снять прилив для штыка;

- упростить конструкцию приклада.

То есть, после пяти лет работ по созданию этого оружия, автомат

Шмайссера был все еще «сырым». Шмайссер подналег, и лишь в сентябре на

Восточном фронте 5-я танковая дивизия СС «Викинг» провела первые

полномасштабные войсковые испытания его автомата, в результате чего в

конце сентября 1943 года поступило распоряжение о начале его массового

производства и принятии на вооружение. Итого: у Шмайссера ушло 5,5 лет

на создание автомата даже в условиях войны!

153

А теперь «о создании АК Гуго Шмайссером в СССР». Шмайссер

прибыл в СССР в октябре 1946 года, но решение о принятии на вооружение

АК было принято уже в начале 1948 года, в конце этого же года начато

массовое производство этого оружия в двух вариантах – с обычным и

складывающимся прикладом, а в 1949 году автомат начал поступать в

войска. Между временем приезда Шмайссера в СССР и принятием АК на

вооружение прошло чуть больше года, а нам говорят, что Шмайссер, потративший у себя на родине 5,5 лет на создание аналогичного оружия по

совершенно иной схеме, за год создал совершенно новое оружие по новой

схеме? Ну и главное, повторю, принявшее Шмайссера на работу оружейное

КБ в 1949 году, когда АК уже потоком шел в войска, сделало вывод по

итогам работы Шмайссера за это время: « От каких-либо конструкторских

разработок отказывается, ссылаясь на отсутствие специального

образования и неумение самостоятельно конструировать. Ни на каких

работах завода использован он быть не может». Так при чем тут Гуго

Шмайссер к АК, если ни по времени, ни по результатам своей работы его к

этому оружию никаким боком нельзя притянуть?

А если очень хочется?

Но правдолюбцы притягивают: типа АК создал Шмайссер, а приписали

его неграмотному Калашникову потому, что Калашников пролетарий. Довод

придурковатый до крайности. При царе было два десятка высших учебных

заведений с двумя десятками тысяч студентов, и совершенно естественно

наличие самоучек в инженерном деле, и прославление их в дальнейшем

советскими органами пропаганды в укор царской власти. Но уже 1937/38

учебном году в СССР в школах-четырехлетках училось 10 976 тысяч детей, в

семилетках – 10 679 тысяч, в десятилетках – 5 971 тысяча. В рабфаках (была

такая форма получения рабочими технического образования инженеров и

техников) – 193 тысячи учащихся, в техникумах – 769 тысяч и, наконец, в

582 университетах и институтах училось 509 тысяч студентов.

Обучить такое количество инженеров, и снова прославлять самоучек??

Но тогда же возникает вопрос – а зачем ты, советская власть, инженеров-то

расплодила, если у тебя оружие до сих пор конструируют самоучки?

Разумеется, и в то время были дураки, но не до такой же степени!

Сам факт того, что уже при наличии очень большого количества

«образованных оружейников» в стране, автором оружия был признан

Калашников, прямо вопит о том, что его авторство безусловно! Поскольку, повторю, принятие на вооружение оружия от самоучки в 1948 году, спустя 30

лет советской власти, компрометировало советскую власть.

И просто умиляет логика «объяснения» того, почему именно

Калашников стал автором АК, «сконструированного Гуго Шмайссером»:

«Теперь зададимся вопросом, с какой бы стати советским товарищам

пришло на ум скрывать авторство Булкина, Дементьева, Зайцева или

любого иного советского конструктора. А вот прикрыть «Калашниковым»

работу трофейных немцев это логично, понятный мотив. Назначить

154

автором АК-47 кого-либо из реальных советских конструктов было нельзя.

Это вызвало бы ревность остальных и проблемы с самим назначенцем. А

про Калашникова все профессионалы хорошо знали, что он пустое место.

Никому не обидно, никаких проблем». http://asher.ru/library/other/ak47/2

Это аналогично: «В нашем доме живет негр, у него родился черный

сынишка, а так как за месяц до его рождения в доме ошивался белый ариец, то ребенок, безусловно, от него. Однако советская власть по идеологическим

соображениям арийца признать отцом негритенка не могла, а назначить

отцом негритенка белых соседей негра тоже не могла, поскольку соседи

стали бы завидовать счастливчику, назначенному отцом негритенка. Поэтому

советы и назначили отцом негритенка негра, хотя все умные знают, что

негры бесплодны».

То, какие идиоты сомневаются в авторстве Калашникова, тоже,

безусловно, доказывает его авторство, не так ли?

Шутить изволите?

Но есть и правдолюбцы http://geraldika.udmurt.info/simvol/kalash/,

которые с обилием всяческих технических подробностей доказывают, что

Калашников ничтожество потому, что АК это на самом деле плагиат

образцов советских «образованных оружейников», которые на самом деле и

создали АК. Причем, в плеяду этих скромных авторов (которые сами о своем

авторстве помалкивают) включаются все, кто в то время ошивался возле

Калашникова, начиная от инженера, чертившего по идеям Калашникова

чертежи для передачи их в производство, кончая членами комиссии, принимавшими АК на вооружение. Вот конструктор оружия В.И. Качеев

раскрывает мне глаза: «В помощь Калашникову дали дипломированного

конструктора - Зайцева, так как Калашников в разработке чертежей был

«ноль без палочки»!». Что тут сказать… В СССР к каждому поэту давали

дипломированную машинистку перепечатывать черновики стихов, поскольку

многие поэты в печатании на машинке были «ноль без палочки». Вот только

этим машинисткам не приходило в голову претендовать на авторство. Не

сообразили...

Для того, чтобы начертить, нужно знать форму детали и ее размеры.

Это задавал Калашников, а Зайцев чертил, чтобы размножить идеи

Калашникова в количествах, необходимых для производства станочниками

деталей к его автомату.

Тут что важно понять. Калашников был «слесарь-одиночка без мотора»

- он начал создавать автомат во время 6-месяного отпуска по ранению в

железнодорожном депо, в котором работал до войны, потом пристроился в

мастерских авиационного института, потом в мастерских на полигоне, потом

пристроился на Ижевском мотозаводе.

Но принятие оружия на вооружение Красной Армии это такое событие,

которое правительство СССР сопровождало лавиной премий и орденов, обрушивавшейся не только на автора, но и на всех, кто хоть как-то был к

155

этому причастен, - от директора предприятия до последнего токаря, которому пришлось когда-то выточить гаечку к принятому образцу.

То, что Калашников не входил в штат ни одного предприятия,

означало, что премии обходят эти предприятия. И если оружейник Зайцев

был такой прекрасный оружейник, то почему он не представил на конкурс

свой образец автомата от своего предприятия? Ведь в этом было

заинтересовано все его начальство!

Надо понять, что одиночке Калашникову противостояли не

конструкторы-оружейники со своими образцами автомата, а мощные

предприятия, финансово мощные, крайне заинтересованные в том, чтобы

именно их образец был принят на вооружение. Нечего было воровать

Помянутый автор-правдолюб А. Корбейников дает массу всяких

технических сведений, техническую суть которых вряд ли понимает. Я сужу

по вот такому его перлу: «Понятно, что чем короче ствол, тем больше газа

можно отвести на газовый поршень вместо того, чтобы бесполезно

выбрасывать его в атмосферу вслед за пулей». Судя по этому умствованию

Коробейников уверен, что пороховые газы отводятся на поршень прямо из

дула оружия. Надо бы его удивить: пороховые газы отводятся через боковое

отверстие в стенке ствола, и чем длиннее будет ствол, тем дольше по стволу

будет разгоняться пуля, тем дольше будет подаваться давление в боковое

отверстие и тем больше газов будет отведено в газоотводную трубку.

Между тем, такое дикое представление о механике оружия никак не

мешает Коробейникову делать безапелляционные выводы. Правда, принцип

доказательства остался прежним – «Калашников не автор автомата» потому, что:

- АК, опять таки, «дизайном» похож на все автоматы, которые

конструировали другие советские конструкторы;

- члены комиссии указывали Калашникову, какие изменения требуются

в его конструкции.

При этом обратное обвинение – все остальные конструкторы

копировали дизайн АК, - не проходит: нет, это Калашников у всех украл, а не

они у него! Между тем, обходится стороной вопрос о том, а было ли что

красть?

Ведь ни в автомате Шмайссера, ни в образцах автоматов советских

конструкторов, ни в самом АК не было ни единого узла, который бы не был

известен уже десятки лет. И который бы не использовался в сотнях иных

образцов оружия. Итогом творчества оружейников к тому времени было

само оружие в целом – сочетание известных узлов с подгонкой их деталей

так, чтобы это сочетание дало требуемое качество оружия. Калашников

сумел добиться таких подгонки и сочетания, его конкуренты – нет.

Членов комиссии по приему автомата на вооружение волновало

качество принятого ими оружия, а не их личное участие в его

156

конструировании. Их за хорошее оружие наградили бы, а вот за плохое

головы бы поснимали в полном смысле этого слова.

Немного отвлекусь на аналогичный пример. Прием стрелкового

оружия на вооружение армии в своих принципах ничем не отличается от

приема на вооружение армии такого оружия, как самолеты. Так вот, в 1941

году были расстреляны генералы-предатели, готовившие РККА к поражению

в войне. Из генералов ВВС – Рычагов и Смушкевич. С ними все понятно: накануне войны по их команде с советских истребителей были сняты

радиостанции, а в Западном особом военном округе со всех самолетов было

снято и оружие. И остается только ругать НКВД, НКГБ и особые отделы

РККА за то, что эти организации не сумели вовремя распознать и арестовать

этих предателей.

Но вместе со строевыми генералами ВВС был расстрелян и начальник

Научно-исследовательского института военно-воздушных сил РККА

генерал-майор А. И. Филин. Он не имел ни малейшего отношения к

командованию соединениями и частями военно-воздушных сил, его-то за что

расстреляли? Дела предателей до сих пор не рассекречены, и остается только

догадываться.

Когда-то я сотрудничал с историком, летчиком-испытателем еще с

довоенных времен В.И. Алексеенко. В одной из своих статей, посвященных

кадрам ВВС, он написал об этом: «А.И. Филин был моим командиром и

учителем, и я никогда не поверю, что он был врагом народа. Но надо и

понять, что тогда происходило.

Приближалась война, а хороших самолетов у советских ВВС было

очень мало. Конечно, искали причины, почему страна затрачивает столько

сил, а результата нет. А тут еще и давление на НИИ ВВС

авиаконструкторов, которые пытались протолкнуть на вооружение

Красной Армии свои недоработанные машины. Принимали или отклоняли

эти машины начальники Главного Управления ВВС КА, а непосредственно

изучали их мы – НИИ ВВС. И мы могли дать отрицательное заключение на

машину, у которой на бумаге великолепные летные данные, но недостатков

очень много. Но ведь для того, чтобы понять причину, почему мы отказали, надо в этом разобраться, вникнуть в подробности. С другой стороны, мы

могли принять машину, которая вроде на бумаге и хуже, но

промышленность могла ее освоить, а недостатки ее могли быть

устранены. Опять – кто это поймет, кроме специалистов?

Естественно, принимая одни самолеты и отклоняя другие, НИИ ВВС

наживал себе уйму заинтересованных врагов, в том числе и среди

авиаконструкторов, которые легко извращали дело так, что руководители

ВВС, якобы, специально ставили на вооружение плохие машины и не

пропускали хорошие, то есть, были врагами народа».

А в разговоре Василий Иванович высказался в духе, что

авиаконструкторы это те еще гадюки – не стеснялись ни доносов, ни клеветы, ни подлости, чтобы протолкнуть свои машины в серию и «утопить»

157

самолеты конкурентов. Мы ведь знаем только известных авиаконструкторов, а сколько их было вообще? Сколько было тех, чьи самолеты остались только

в виде чертежей и опытного образца? Посмотрите «Историю конструкций

самолетов в СССР» В. Шаврова. И где гарантия, что генерал-майор Филин не

получал, как сейчас говорят, «откаты» за положительные заключения?

Вот в положении Филина были и те, кто давал заключение принять АК

на вооружение. Разумеется, можно думать, что принимающие автомат

комиссии получали откат. Но тогда они могли его получить только от

конкурентов Калашникова – от организаций этих конкурентов, а не от

«слесаря-одиночки без мотора». Обязанность принимающих оружие

Разумеется, члены комиссии выдвигали к конструкции оружия

требования от имени армии, исходя из того, каким они совершенное оружие

видели. Причем, эти требования задолго до последнего испытания были

выдвинуты всем трем оружейникам, чьи образцы вышли на итоговый

конкурс.

Чуть выше я писал, что немецкая комиссия, к примеру, потребовала от

Шмайссера взять целый узел прямо из образца его конкурента. И, безусловно, члены советской комиссии выдвигали требования не только к

образцу АК, но и к образцам оружия двух оставшихся конкурентов

Калашникова - конструкторов А.А. Дементьева из Коврова и А.А. Булкина из

Тулы. Однако, эти требования комиссий были, во-первых, не более, чем

«хочу», а во-вторых, задача превратить эти хотенчики членов комиссий в

работоспособное оружие лежала на конструкторах. Шмайссер в Германии и

Калашников в СССР с этими задачами справились, а их конкуренты – нет.

После итоговых испытаний на Щуровском полигоне, проходивших с

конца 1947 года по 11 января 1948 года, Научно-технический совет ГАУ ВС

СССР собрался на последнее пред принятием решения совещание. Имеется

сокращенная

его

версия,

представленная

А.

Коробейниковым,

доказывающим с помощью этой версии, что Калашников не автор этого

оружия:

«Повестка дня.

1. Рассмотрение результатов испытания автоматов под патрон обр.

1943 года конструкторов Калашникова, Булкина и Дементьева. (Докладчик –

инженер-майор Лютый В.Ф.)

Слушали: 1. Результаты испытания автоматов под патрон обр. 1943

года.

Руководитель испытания инженер-майор Лютый доложил совещанию

о результатах повторных испытаний автоматов Калашникова, Булкина и

Дементьева после доработки их, рекомендованной полигоном и УСВ, необходимость которой выявилась при первых испытаниях. Т. Лютый

отметил, что наиболее полно доработка произведена конструктором

Калашниковым.

Вопрос докладчику:

158

2. Какие эксперименты по улучшению кучности боя предполагается

провести с автоматом Калашникова?

Отв. Эксперименты с утолщением ствола, уменьшением ударов, с

отводом газов из канала ствола до вылета пули, с креплением обойм.

6. Не объясняется ли безотказность работы автомата Калашникова

повышенными импульсами на подвижные части?

Отв. Нет, так как все основные динамические характеристики у всех

автоматов практически одинаковы.

7. Основное отличие данных автоматов от АС-44?

Отв. Легче по весу примерно на 1 кг, введены ударно-спусковые

механизмы куркового типа, что улучшает кучность боя при одиночном огне

(на 1 см).

8. Полностью ли удовлетворяет автомат Калашникова ТТТ?

Отв. Не удовлетворяет по кучности боя при автоматическом огне и

некоторым, не основным, служебным характеристикам. Обмен мнениями.

1. Поддубный. По мнению т. Лютого автомат Калашникова нужно

рекомендовать на серию с одновременной доработкой по улучшению

кучности и мелких исправлений. Но доработка кучности дело не легкое.

Автомат нужно пускать на серию с существующей кучностью, либо не

пускать на серию, пока не будет исправлена кучность боя. В отчете

необходимо проанализировать вопрос кучности и веса автомата, увязав с

данными автомата Судаева. В остальном я согласен с т. Лютым.

2. Орлов. Я думаю, что мы имеем достаточно оснований для

рекомендации автомата Калашникова на серию. Безотказность и

живучесть получены хорошие. Кучность боя у всех трех конструкций

недостаточно хорошая. Над улучшением кучности боя в автомате

Калашникова нужно будет еще поработать в оставшееся до запуска на

серию и в процессе изготовлении серии. Образцы Булкина и Дементьева

дорабатывать нет смысла.

3. Лысенко. Прежде чем принять определенное решение, нужно еще

продолжить более детальное испытание автомата в разрезе тех

требований войск, которые предъявлялись на войсковых испытаниях к

автомату Судаева. Автомат Калашникова удовлетворяет, в основном, всем

требованиям ТТТ за исключением кучности, а это важный фактор, но ему

конструкторы не уделили должного внимания при доработке автоматов.

Для улучшения кучности боя путей можно предложить много, но все они

для проверки требуют большой и длительной работы. Но что делать с

серией, если потребуются большие переделки в автомате для улучшения

кучности? Поэтому в отчете нужно дать анализ возможности запуска

автомата Калашникова на серию с существующей кучностью боя.

4. Куценко. В отчете нужно принципиально сказать о кучности боя –

допустима ли такая кучность. Я считаю, что необходимо допустить

автомат Калашникова на серию с той кучностью, какая есть сейчас.

159

Нужно проверить возможность улучшения кучности боя за счет

применения стрельбы с упора на магазин. Необходимо проанализировать

также - почему АС-44 все же имеет лучшую кучность боя, чем данные

автоматы.

5. Шевчук. Вопрос о кучности боя весьма серьезный. Я думаю, что на

100 м едва ли удастся выполнить задачу при стрельбе из данных

автоматов.

Весьма сомнительно, чтобы за 15 дней, как предполагает т. Лютый,

удалось решить вопрос об улучшении кучности боя. Здесь нужна большая

осторожность, Пусть мы поработаем над кучностью даже 1/2 года, но

зато не будем вынуждены бросить автомат, когда его забракуют в

войсках.

Я предлагаю рекомендовать на доработку по кучности только

автомат Калашникова и после доработки рекомендовать его на серию.

8. Длугий. …Весьма сомнительно, чтобы за 15 дней удалось решить

вопрос об улучшении кучности; здесь необходимо изучение и исследование на

данной конструкции, а не ход «вслепую», как предлагает т. Лютый.

9. Орлов. Я не понимаю выступлений некоторых наших офицеров. Мы

даем автомат на серию и на войсковые испытания с целью замены ПП на

более мощный автомат и, в этом отношении, кучность автомата не хуже

ПП. Но мы даже не ограничиваемся на этом, а предлагаем

совершенствовать автомат в процессе изготовления серии. Если мы не

рекомендуем автомат на серию, то мы опять будем иметь горький опыт

задержки вооружения армии автоматом.

11. Лысенко. Нужно рекомендовать автомат на серию, но в отчете

необходимо обосновать, почему можно дать автомат с такой кучностью, подтвердив это соответствующими стрельбами на выполнение задач курса

стрельб. В то же время нельзя так легко относиться к вопросу кучности

боя, нельзя в улучшении кучности боя идти вслепую – сверлить на стволе

дырки и проч., необходима здесь серьезная работа.

12. Канель. Что же делать с автоматом, если сейчас заняться

изучением кучности? Кучность, конечно, требование весьма серьёзное.

Я думаю, что необходимо дополнительно провести стрельбы на

выполнение задач по курсу стрельб и тогда решить, можно ли допустить

существующую кучность. Эксперименты по улучшению кучности боя

следует производить именно на данной конкретной конструкции автомата.

Путь от серии до валового образца не так[ой] легкий и не так[ой]

короткий. Поэтому не следует терять времени, а необходимо запускать

автомат Калашникова на серию и в процессе изготовления серии

преодолевать трудности в отладке серии одновременно с улучшением

кучности боя.

15. Лютый. Некоторые товарищи, выступавшие здесь, заблуждались,

говоря, что при войсковых испытаниях к АС-44 по кучности боя претензий

не было. Претензии были.

160

Я все же считаю, что за время, оставшееся до запуска автомата на

серию, полигон конечно может кое-что сделать для улучшения автомата

Калашникова и даже за 15 дней можно кое-что испытать в направлении

улучшения кучности. Я считаю, что Калашников должен дорабатывать

чертежи автомата на полигоне под нашим наблюдением.

17. Матвеев. Почему можно рекомендовать на серию автомат

Калашникова с существующей кучностью? Потому, что он удовлетворяет

всем остальным пунктам ТТТ и потому, что время не терпит, так как

оружие под патрон обр. 1943 года требуется, и отзывы войск необходимо

получить в этом году. В противном случае возникает задержка в

отработке системы вооружения армии».

А. Коломейцев по этому протоколу делает итоговое замечание:

«Налицо ситуация, прекрасно знакомая нам по практике жилищного

строительства в послевоенном СССР: да, работа строителей имеет

существенные огрехи, да, строго говоря, принять такой дом нельзя, но...

если его не принять, то будет не выполнен план, ухудшатся показатели

строительной организации, и это как раз перед очередной годовщиной

Октябрьской революции! В результате комиссия, положа руку на сердце, принимает дефектный дом, а нерадивые строители в отведённый им

короткий промежуток времени до начала вселения пытаются аврально

исправить хотя бы некоторые из отмеченных комиссией недостатков».

Из этого замечания становится понятно, что Коломейцеву вообще не

знакома никакая практика. Уже в силу того, что по аналогии ему надо было

бы написать, что речь идет не о приеме дома, а о приеме проекта дома, который будет запущен в миллионную серию в условиях, когда в этих домах

остро нуждаются жильцы, а в этом проекте - строители. Совещание абортмехаников

Сразу замечу, что Научно-технический совет рассматривал не один

образец Калашникова, он рассматривал три образца, причем, в статье

Коломейцев «доказывает», что Калашников обокрал этих своих конкурентов.

Но где вы видите в протоколе обсуждение образцов конкурентов

Калашникова? Его нет, и надо думать, что заключение по образцам

конкурентов было настолько убийственным, что правдолюбцы полностью

убрали его из протокола, в связи с чем из протокола исчез целый ряд

вопросов и выступлений. Но все равно остался итог - все единодушно

присоединились к мнению: «Образцы Булкина и Дементьева дорабатывать

нет смысла». То есть, с конкурентами Калашникова вопрос разрешился

окончательно – автомату Калашникова эти образцы и в подметки не

годились.

Теперь к вопросу о том, что у ряда умных членов Совета и к АК

появилась претензия - недостаточная кучность боя очередями (вот это

публикаторы в протоколе оставили). Заметьте, одиночными выстрелами

кучность была прекрасной, но умные члены Совета прицепились к кучности

боя очередями, то есть, по сути, требовали, чтобы, скажем, все три пули, 161

вылетевшие из ствола АК, попали в один и тот же глаз противника. А зачем

это?? Ведь при такой стрельбе сам принцип автоматической стрельбы

отвергается! У станка немецкого пулемета МГ-42 был даже механизм

автоматического рассеивания пуль – немцы считали, что на станке этот

пулемет стреляет очень кучно.

При этом, судя по всему, за идеал принималась кучность боя автомата

Шмайссера, по крайней мере, Коломейцев его за таковой считает. А за

образец, как вы видите, членами Совета принимался давно прекращенный

проектированием автомат Судаева, который был, как я писал выше, скорее

всего, наиболее точной копией немца, и даже весил столько же – на

килограмм больше АК. В конце концов, как видите, выяснилось, что

сведения о высокой кучности боя автомата Судаева – это легенда, не

имеющая под собою оснований, но мне не это интересно. Ведь автомат

Судаева имел на конце ствола не крепление для штыка, а сошки. Это был, по

сути, ручной пулемет с укороченным стволом. И ни один из членов Совета,

«умно» выражающий сомнения в АК, об этих сошках даже не вспомнил!

Мало этого, как следует из протокола, ни один из членов Совета не

заикнулся о патроне, под который и проектировал автомат Калашников, и, раз уж пошло сравнение с оружием Шмайссера, не заикнулся о том, чем этот

патрон отличается от немецкого промежуточного патрона.

Когда в 1943 году наши конструкторы создали промежуточный патрон,

то сделали его более мощным, чем немецкий. Высота гильзы немецкого

патрона (следовательно, и объем помещаемого в гильзу пороха) была 33 мм, а нашего – 42 мм. Вес пули у немцев был 8,1 грамма, а у нашего пуля со

свинцовым сердечником весила 12,5 грамма, патроны обеспечивали

начальную скорость: немецкий – 685 м/сек, а наш – 740. Соответственно, энергия немецкой пули была около 1,9 кДж, а нашего – 2,2 кДж. (Только к

1949 году наш промежуточный патрон был изменен в сторону ослабления

его мощности – гильза была укорочена до 39 мм, а в пулю введен стальной

сердечник и ее вес уменьшился до 7,9 грамма). Ведь, как следует из

объяснения члена Совета Лютого, тогда обсуждался вопрос попробовать

уменьшить отдачу «отводом газов из канала ствола до вылета пули». То

есть предлагалось просверлить в конце ствола симметричные отверстия, из

которых пороховые газы вылетали бы не вслед пуле, а вбок, и уменьшить

отдачу хотя бы от вылета из ствола части веса пороха. Ведь на кучность боя

автоматического оружия главное влияние оказывает отдача – удар приклада

в плечо и руки стрелка при выстреле.

Напомню, чем больше начальная скорость, масса пули и заряда и

меньше масса оружия, тем энергия отдачи больше, тем кучность очереди из

него будет меньше. Но мы видим, что немецкий патрон был на четверть

менее мощным, а автомат Шмайссера был на четверть более тяжелым. По

этой причине автоматы Шмайссера и Калашникова нельзя сравнивать.

(Отвлекусь от темы. Кучность боя и очередями, безусловно, имеет

значение. Кому надо, чтобы только одна пуля очереди полетела в цель, а уже

162

вторая - на 2 м выше цели? В момент стрельбы очередями стрелок пытается

совмещать линию прицеливания с точкой прицеливания, но ему не дает это

сделать не только сила отдачи, но и темп огня – скорострельность оружия.

Чем меньше скорострельность, тем легче удержать оружие в направлении на

цель. И в этом плане мне не понятно, почему ни тогда, ни сегодня никто не

стремился и не стремится уменьшить темп стрельбы автоматов и пистолет-пулеметов? Ведь все они имеют темп огня станкового пулемета: ППШ – 1000; ППС – 600; StG-44 – 500-600; АК – 600; М-16 – 650-950 выстрелов в минуту.

Насколько оправдана такая скорострельность? Ведь оружейник Фольмер в

своем МП-38/40 имел скорострельность всего 400 выстрелов в минуту, а

немцы произвели этих пистолет-пулеметов почти 2 миллиона экземпляров).

Но вернемся к протоколу Совета. Я бывал на сотнях совещаний, подобных тому Научно-техническому совету, и у меня есть основания

написать, что члены Совета пыталась загнать Калашникова в тупик -

пытались выдать ему требования, которые при том патроне и при том

требовании к весу автомата, были неисполнимы. То, как «озабочено» члены

Совета обсуждали кучность, показывает, что они ждали, что кто-то из них

решиться предложить снова отправить все три образца на новую доработку.

Но поскольку никто из членов Совета не решился первым сказать это «мяу» -

не решился быть инициатором срыва перевооружения армии, - то АК

родился, не смотря на такое большое количество абортмехаников.

Этот мой вывод основан на опыте и интуиции и я бы не стал его делать, если бы подобное поведение Совета было единственным случаем, но об этом

ниже, а пока о личном опыте. Личный опыт

По поводу кучности боя очередями из АК, я хотел бы сослаться на

собственный убогий опыт. Я писал, что АК это оружие посредственного

стрелка, так вот, я и есть такой стрелок. Мало этого, я бы сказал, ну очень

посредственный. Дело в том, что я близорук и уже в юности имел на правый

глаз -3,5, а это при стрельбе приводило к унынию – все равно промажу!

Отсюда (исключая рогатку) я практически не стрелял и не хотел стрелять ни

из чего, что не имеет оптического прицела с диоптриями. И когда в 1972 году

на сборах началась огневая подготовка, то я не очень расстроился, когда

надев очки и сделав три выстрела из ПМ, не нашел пробоин не то, что на

мишени, но и на щите, на котором мишень была приколота.

Но вот наш взвод приступил к стрельбам из автомата. Надо было из

положения «лежа» сделать три выстрела одиночными по грудной мишени в

100 метрах и 10 патронами отстреляться по ростовой мишени в 200 (300?) метрах. Отстреляться надо было короткими очередями, которые надо было

дозировать самому, поскольку переводчика на очередь из трех патронов на

тех АК еще не было.

Первые трое курсантов пошли стрелять, весь взвод начал развлекаться,

как мог, а я сел недалеко от стреляющих и начал наблюдать за результатами

их стрельбы без всякой особой мысли – просто из интереса. Но когда

163

отстрелялись пять или шесть троек, я вдруг обратил внимание, что левый и

средний стрелки всегда стреляют очень плохо, а правый всегда стреляет

лучше всех. Я смекнул, что правый автомат пристрелян, поэтому, когда

подошла моя очередь, я подсуетился, встал в строй тройки справа и мне

достался правый автомат.

Сделал три выстрела одиночным и, с унынием в ожидании очередного

позора, пошел к мишени, но оказалось, что я выбил 28 из 30 – лучший

результат во взводе! Мало этого, вообще-то я выбил 29, но одна пуля легла в

круг между 9 и 10 и командовавший стрельбами офицер полка, в котором мы

проходили сборы, вторую 10-ку мне не засчитал.

Настроение поднялось! Лег стрелять по ростовым, офицер каждому

поднял по три мишени, я плавно и коротко нажимал на спусковой крючок –

все три мишени упали. Но у меня остались в автомате патроны, и офицер

снова поднял мои три ростовых. Я сделал еще выстрел (патрон остался один)

– еще одна мишень упала. На отлично нужно было свалить три мишени 10

выстрелами, а я свалил четыре! Видимо и в полку редко, кто так стрелял

(полк-то был танковый и кадрированный), поэтому полковой офицер опять

начал доказывать, что у меня три мишени, поскольку четвертую я свалил

одиночным выстрелом, а не очередью, и это не считается. Но мне было все

равно – мне самому было важно узнать, что и я стрелок, если оружие

хорошее.

Поэтому, когда начинают рассуждать, что у АК есть какие-то дефекты

как у стрелкового оружия, цифирьки какие-то приводят, то мне хочется

сказать – а идите вы лесом! Какого лысого вам еще надо?! Я никогда так

точно не стрелял, как из пристрелянного АК!

Видимо, мое мнение разделяют и те 50 стран мира, на вооружении

которых АК стоит, на сегодня уже в более чем 100 миллионах экземпляров.

Кстати, из винтовки М-16 я не стрелял, но повертел ее в руках. Ничего

не могу поэтому сказать, может, это и хорошее оружие, может, к нему можно

привыкнуть… Но дубина дубиной! Если верить рекламе, то М-16 легче АК, но кажется тяжелой, и прикладываться неудобно… Пишут, что это оружие

«профессионала», дескать, стреляет очень кучно одиночными. Но зачем

тогда калибр 5,56? Ведь энергия пули маленькая – 1770 дж против 3700 дж у

винтовочного патрона. О механиках

И поэтому я считаю обоснованными свои подозрения, что члены

Научно-технического совета ГАУ стремились как-то утопить образец

Калашникова. И это был не первый случай. Ведь когда перечисленные выше

оружейники начали представлять свои автоматы на испытания, то по

результатам второго тура конкурса, не образцы Булкина или Дементьева

были сняты, а по будущему автомату Калашникова было сделано

заключение, что он непригоден для дальнейшей отработки. И только

энергией Калашникова, оспорившего это решение, его удалось отменить. То

164

есть, накаты на Калашникова, попытки убрать его из конкурса, шли все

время его работы над автоматом.

Почему?

Понимаете, оружие – это механизм, и чтобы конструировать механизм,

нужны не дипломированные инженеры, не доктора технических наук, а

механики. А это люди, которые не просто знают устройство механизма или

могут его начертить по всем правилам черчения, а люди понимающие, даже

чувствующие значение каждого узла для работы механизма, значение каждой

детали - они должны в уме увидеть узлы и форму деталей, которые обеспечат

нужное функционирование этого механизма. Это как в науке: физик – это

физик, а не доктор физико-математических наук, химик – это химик, а не

академик по отделению химии. Звание или должность не имеют значения, поскольку звания и должности соискателям дают не физики или химики, а

все те же доктора наук. Важно наличие способностей, таланта.

В отличие от физиков, механикам «не повезло» - они не могут

запудрить мозги правительству и обывателю «дуализмом света», «черными

дырами», «искривлением пространства» и прочими исследованиями

ковыряния в носу. Им нужно выдать не болтовню, а заказанный механизм.

Правда, в механике упрощает дело то, что механизм – это предметно, это каждый винтик можно пощупать. Талантливому механику не нужны

чертежи для изготовления механизма, - он в уме представляет себе и уже

созданные механизмы, и те, которые предстоит создать, он в уме видит

каждую деталь, которую нужно изготовить.

Поразительна судьба оружейника Михаила Марголина. В 15 лет

доброволец Красной Армии, командир взвода, тяжелое ранение в бою в

голову… полная слепота навсегда. Организатор ДОСАФ, работа с

подрастающим поколением и появление желания создавать стрелковое

спортивное оружие, в том числе и для юношей. Технические сведения ему

зачитывали, а он их запоминал. В музеях и на складах Марголин на ощупь

разбирал образцы чужого оружия, ощупывал их и запоминал форму. Чертежи

его образцов помощники чертили с его слов, с его же слов зачастую и делали

детали рабочие, а если детали были уж очень сложными, Марголин лепил их

из пластилина. Детали своих образцов ощупывал и говорил, как их изменить.

Создал под малокалиберный патрон самозарядную винтовку, пулемет, несколько образцов пистолетов, по одному из которых было принято

решение поставить на производство, но помешала война. Во время войны он

командует ПВО одного из московских объектов, служит в артиллерийском

арсенале, организовывает производство для фронта валенок, полушубков, кроватей. А после войны возвращается к конструированию оружия и в 1947

году создает спортивный пистолет МЦ-1 (Марголина, целевой), который

ставят на производство. Без высшего образования. Слепой! Вы понимаете, что уже это подвиг, но ведь важно, что это за пистолет.

В 1954 году на чемпионате мира в Каракасе стрелки СССР с этим

пистолетом взяли 20 золотых медалей, стрелок Николай Калиниченко

165

оставил далеко позади всех соперников, а пистолет МЦ-1 оставил далеко

позади все известные прославленные модели – «Вальтеры», «Кольты»,

«Хеммерли»… В 1963 году Александр Крапотин с пистолетом МЦ-1

установил мировой рекорд и стал чемпионом Европы. В первой половине 70-х годов МЦ еще считался лучшим пистолетом для женщин. Лучшим

оружием для начинающих стрелков МЦ остается и теперь. Спецслужбы мира

до сих пор используют пистолет Марголина для начального обучения своих

служащих.

Как видите, совершенно не имеет значения наличие образования, тут

нужны способности – талант. А талант может быть у любого человека, в том

числе и имеющего формальное техническое образование. Вот капитан С.

Мосин с золотой медалью окончил Михайловскую артиллерийскую

академию, но ведь он не медалью славен, таких, как он, медалистов было

пруд пруди. Мосин славен тем, что имел талант механика, талант настолько

значительный, что в 1891 году капитан взял в руки винтовку механика

Нагана и в уме увидел, какие изменения нужно произвести в ее узлах и

деталях, чтобы получилось полноценное боевое оружие. Которое, кстати, в

1900 году на Всемирной выставке в Париже получило Гран-При, а

производилась винтовка капитана Мосина до конца Второй мировой войны, в некоторых странах и дольше.

Были и такие талантливые оружейники, как Мосин или Судаев, – с

образованием, но стрелковое оружие – это очень простые механизмы, поэтому конструирование доступно любому человеку с талантом механика.

Вот возьмите конструкторов стрелкового оружия Красной Армии

периода Великой Отечественной войны.

В. Дегтярев – пистолет-пулемет ППД, ручной пулемет ДП и на его базе

целая серия авиационных и танковых пулеметов, крупнокалиберный ДШК, противотанковое ружье ПТРД, первый пулемет под промежуточный патрон.

Формального технического образования не имел, слесарь из Тулы.

Ф. Токарев – пистолет ТТ, винтовки СВТ-38 и СВТ-40. Из казаков, окончил юнкерское училище и казачью офицерскую школу, но в связи со

способностями механика до Первой мировой войны работал в оружейных

мастерских. С началом войны командовал сотней, получил пять боевых

наград… и был отозван на Сестрорецкий оружейный завод как конструктор

оружия. Формального технического образования не имел.

Г. Шпагин – пистолет-пулемет ППШ, крупнокалиберный пулемет

(вместе с Дегтяревым) ДШК. Из крестьян, без формального технического

образования, слесарь.

П. Горюнов – пулемет СГ-43, Из крестьян, без формального

технического образования, слесарь.

С. Симонов – автоматическая винтовка АВС. Из крестьян, слесарь, один год учебы в Промышленной академии и последовавшие

административные должности на оружейных заводах – мастер, начальник

цеха. Формального технического образования не имел.

166

С. Владимиров – авиационный пулемет ШВАК, слесарь из рабочих, формального технического образования не имел.

И. Комарицкий – пулемет ШКАС. Из рабочих, окончил ремесленное

училище, иного технического образования не имел.

М. Березин – пулемет УБ, в 1934 году окончил Ленинградский военно-

механический институт.

А. Судаев – пистолет-пулемет ППС. Из рабочих, три года учился в

Горьковском индустриальном институте, затем окончил артиллерийскую

академию им. Дзержинского.

Б. Шпитальный – пулеметы ШКАС и ШВАК. Из семьи механика,

окончил Московский механический институт имени Ломоносова.

Из десяти конструкторов стрелкового оружия войны всего лишь трое

имеют техническое образование. А где были остальные инженеры, которых в

огромном количестве уже подготовила советская власть? Нет, они не только

сидели в конторах, защищали диссертации, заседали в научно-технических

советах. Они стояли и за кульманами, изучали конструкции оружия других

оружейников, оформляли заявки на изобретения, чертили свое оружие, отдавали чертежи в цеха, там чертежи воплощали в металл, этот металл везли

на полигоны, испытывали и отправляли в металлолом. Почему? Потому, что, повторяю, образование и талант это не одно и то же. Особенно, если

образование получено исключительно с целью, не работать руками.

Вот уже помянутый конструктор В.И. Качеев задает мне коварный

вопрос: «В продолжении Вашей статьи, пожалуйста, назовите номера

авторских свидетельств СССР, которыми защищен какой-то узел АК-47.

Возможно, узнаем о соавторах Калашникова».

В мое время моего коллегу, работавшего на ЧЭМК, в отрасли

насмешливо называли Кулибиным, поскольку он имел около 1000 авторских

свидетельств на изобретения (тогда за сам факт получения свидетельства

давали премию). Отличительной особенностью его изобретений было то, что

они никому и даром не были нужны. И у меня к вам, товарищ Качеев, вопрос: на вооружение армий что ставится - оружие или патенты?

Калашников, Дегтярев, Токарев и остальные были конструкторами оружия, а

многие, имевшие и имеющие «верхнее образование», - конструкторами

патентов. Пожалуйста, назовите, у кого патентов больше, и мы будем знать

лучшего советского конструктора патентов, но зачем их путать с

конструкторами оружия? О таланте

Давайте отвлечемся на талант. Я мало работал с чистыми механиками,

такими, как оружейники, поэтому у меня нет подходящего примера красоты

решений сложных механизмов. Но я работал с талантливыми слесарями и

попробую показать, насколько эффективным может быть талант.

Профессии слесаря-инструментальщика меня учил талантливый слесарь

Герман Иванович Куркутов, родом из Омска. Как о нем рассказывали, он по

первой специальности был военным авиатехником, и у него самолет

167

потерпел катастрофу. Был ли он виноват в этой катастрофе и гибели летчика

или его сделали козлом отпущения – не знаю, но его судили и он отсидел

срок, а выйдя, стал работать слесарем. Он должен был учить меня 6 месяцев, я получал 30 рублей в месяц ученической зарплаты, но очень быстро под

руководством Германа еще учеником стал выполнять не учебные, а плановые

работы цеха, конечно, для слесарей невысокого разряда. В результате, я

вместо 6 месяцев учился 5 и вышел слесарем сразу 2-го разряда.

Причем, Герман учил меня работать инструментом очень методично.

Как-то я решил, что я уже слесарь, возгордился и отказался делать учебные

работы. Герман не стал со мною спорить, а дал настоящую работу, на вид

очень простую. И мне пришлось сделать с десяток заготовок и выбросить их

в металлолом, пока я не понял, что у меня еще и рука не набита, и глаз не тот, и надо делать то, что говорит делать Герман. Помню, сломал метчик где-то

на М12 в глухом отверстии, и работавший рядом слесарь стал подсказывать, как замаскировать этот брак. Герман его выматерил: «Ты научи пацана, как

надо работать, а как не надо, он сам научится!», - после чего показал мне, что

нужно сделать, чтобы извлечь обломок метчика. Но давая мне работу, он не

спешил ничего подсказывать, – хотел, чтобы я сам продумал, как работу

сделать.

Так вот, когда я был еще учеником, в цехе случилось ЧП. Цех изготовил и

отправил в механические цеха партию дисковых фрез. Это шайба диаметром

около 150 мм с внутренним отверстием для насадки ее на вал фрезерного

станка миллиметров в 40 и с толщиной в месте посадки миллиметров в 15.

По периметру этой шайбы были уже впаяны и заточены резцы - пластинки

победита, очень твердого, но и очень хрупкого сплава. Так вот, эти фрезы все

вернулись к нам в инструментальный цех по той причине, что в отверстии

фрез не был прорезан шпоночный паз – выемка миллиметров 10 шириной и 5

глубиной. Скорее всего, виноват был конструктор – допустил ошибку в

чертеже, - раз наше ОТК выпустило из цеха эти фрезы, то они

соответствовали чертежу, но виноват был все равно наш инструментальный

цех – видели же технологи цеха, что это фреза и что нужен паз для посадки

ее на шпонку вала фрезерного станка!

Возникла проблема: шпоночный паз обычно прорезается на долбежном

станке, и на то, чтобы прорезать шпоночный паз всей партии этих

несчастных фрез, ушло бы часа два, но теперь, после того, как был впаян и

заточен победит, фрезы невозможно было зажать в тисках долбежного станка

– сломались бы пластины.

И короб с фрезами привезли и поставили у входа в слесарку, а было этих

фрез штук 250.

Инженер-технолог разработал технологию: нужно было с прокладками и

массой предосторожностей зажать фрезу в слесарные тиски, разметить ее, разобрать ножовку по металлу и вставить ее полотно в отверстие фрезы, собрать ножовку (причем, боком, поскольку сверху она не проходила), пропилить два прореза по границам шпоночного паза, разобрать ножовку, 168

затем крейцмейселем (узким зубилом) вырубить остатки металла, затем

надфилями ввести шпоночный паз в размер. Технология формально была

грамотной: крйцмейсель – это инструмент для вырубания выемок и пазов в

металле, в первую очередь – шпоночных пазов.

Эту завидную работу мастер и не стал никому из слесарей предлагать, а

сразу всучил ее мне – ученику. Правда, он меня обманул (исправлять брак

нужно за счет бракоделов – за счет цеха), пообещав где-то 20 копеек за фрезу

- неплохие деньги по тем временам, тем более, для ученика, который и так на

окладе. Поэтому я сначала взялся с энтузиазмом: в первую смену сделал 9

фрез, за вторую - 11… и энтузиазм у меня пропал.

Хотя я и проложил тиски алюминиевыми губками, но фреза все равно

зажималась за победитовые пластинки. Ударить сильно по крейцмейселю

было невозможно – сломались бы пластины. Приходилось даже легким

молотком тюкать кистевым ударом. Не слесарная работа, а какая-то

микрохирургия!

И когда на третий день, заходя утром в слесарку, я увидел, что в коробе у

ее входа количество фрез практически не убавилось, энтузиазм у меня

пропал окончательно. Пошел к мастеру просить, чтобы это общецеховое горе

он, все же, распихнул и по другим слесарям тоже. Начал с мастером

препираться. И вот тут Герман Куркутов отвлекся от работы над пресс-формой, которую он в то время изготавливал, и подошел к моему верстаку -

помочь ученику. Посмотрел на фрезу с минуту, молча открыл ящик моего

верстака, перебрал напильники, выбрал квадратный драчевый, взял его и мой

штангенциркуль и повел меня в заточное отделение. Здесь на наждаке

заточил две противоположные грани напильника так, что между ними

осталось примерно 9,5 мм, вернулся в слесарку к моему верстаку и четырьмя-пятью движениями напильника выпилил шпоночный паз вчерновую! Дальше

я все понял и в эту смену сделал 140 фрез, а на следующий день к обеду

закончил всю партию! И ни до того, ни после я никогда не встречал этого

способа работы.

Сегодня могу представить ход мысли Германа. Фреза испытывает

большие, ломающие победит усилия, потому что лезвие крейцмейселя

относительно большое и сразу снимает очень много металла. Значит, нужно

маленькое режущее лезвие, снимающее мало металла. Но тогда и

производительность будет мизерна. Значит, нужен инструмент с большим

количеством маленьких лезвий, вступающих в работу по очереди. Это

напильник, но узкий и такой, у которого бы не было насечек на боковых

гранях. Нужного напильника в природе не было, значит, его нужно было

изготовить. А это уже дело техники.

В принципе меня, тиски, ножовку и крейцмейсель с молотком можно

представить, как некий механизм, который работает неэффективно. Я в этом

механизме не увидел ничего, что требует совершенствования, два инженера-технолога (мастер и старший мастер), которые видели, как я долблюсь с этой

работой, тоже ничего в этом механизме не увидели такого, что требует от

169

них инженерных решений. Но пришел талантливый механик, оценил

механизм, и тут же увидел какой узел на какой надо заменить, чтобы

механизм заработал эффективно.

Второй случай. Но сначала несколько разъяснений. Есть такой

слесарный инструмент – кернер. Это стержень длиною до 100 мм и

диаметром 8-10 мм, с одного конца он закруглен для удара по нему

молотком, а второй конец сужен и заточен небольшим острым конусом.

Обычно кернер используется, чтобы сделать в металле вмятину (точку) в

центре отверстия, которое вы собираетесь просверлить, – чтобы

отцентрировать сверло при касании его металла. Эта вмятина, даже под

большие сверла обычно имеет диаметр не более 1 мм.

Но есть и такая работа – разметка. Для станочников металлическая

заготовка под деталь размечается острой чертилкой тонкими линиями точно

по размерам детали, которую фрезеровщик или строгальщик должен

получить из этой заготовки. Так вот, на этой линии, с промежутком в 20-30

мм кернером пробиваются маленькие точки. Когда станочники делают

окончательный проход инструментом, они ведут его точно по разметочной

линии, и она исчезает. Если получится брак, то по этим точкам определят, кто виноват, - если на детали видны полуточки, то виноват разметчик – он

ошибся, если эти полуточки не видны, значит, виноват станочник – он ушел

за разметку. Кроме того, с этими точками разметка просто лучше видна на

металле.

Я уже работал слесарем, а в слесарке много лет существовала

застаревшая проблема – никто не хотел размечать под газорезчика, который

из 50-150-мм листов стали вырезал заготовки штампов, пресс-форм и

аналогичного инструмента. Дело в том, что обычно газорезчику делают

разметку мелом, и расценки за разметку имелись только на такую работу. Но

наш газорезчик вырезал малые детали сложной формы и с малыми

радиусами. А мел перед резаком выгорал, и газорезчик терял линию отреза.

Посему газорезчик требовал, чтобы ему размечали как для фрезеровщиков

или строгальщиков – процарапав линию чертилкой и прокернив. Но кернер

оставляет на линии разметки точку обычно не более 0,5 мм диаметром, а

газорезчик в темных очках такие точки не видел, и требовал, чтобы точки

были крупными – чуть ли не 5 мм диаметром. Но для того, чтобы кернером

одну такую точку сделать, нужно бить и бить по нему тяжелым молотком с

минуту, проворачивая кернер под наклоном. Пробовал бить кувалдочкой –

сломал кернер. Получалось, что штангенциркулем, линейкой и чертилкой

работаешь три минуты, а кернишь потом час.

Хотя эта работа случалась и не каждый день, но никто не хотел ее

делать – разметку под сварщика навязывали в наказание. А я еще учеником