Проблеск надежды

Глава 28

В понедельник утром, когда Кейн остановил машину возле здания суда, их уже поджидала толпа журналистов. Встав с обеих сторон от Дайаны, они с Джеки провели ее вверх по лестнице.

Сразу же к ее лицу протянулось с полдюжины микрофонов.

– Мисс Уэллс, есть ли у вас уверенность, что до суда дело не дойдет?

– Вы измените свои показания, если дело будет передано в суд?

– Вы убили Трэвиса Линдфорда?

Не обращая внимания на фотовспышки вокруг и бесконечные вопросы, Дайана упорно продвигалась вперед. Следуя указаниям Кейна, она смотрела прямо перед собой и не отвечала на вопросы даже пресловутым «Никаких комментариев».

Утомительные многочасовые репетиции, наконец, дали желаемые результаты. Внешне она выглядела спокойной и собранной, несмотря на то, что ее одолевали сомнения и дурные предчувствия. Поверит ли ей судья? Кончится ли когда-нибудь весь этот кошмар?

Зал заседаний был переполнен. Кейн за руку провел ее к столу защиты. Следуя за ним, она чувствовала на себе взгляды множества людей, которые перешептывались и даже показывали на нее пальцами.

Она не обращала внимания ни на кого, кроме одного человека. Проходя мимо второго ряда и заметив сидящую там Маргарет Линдфорд, она повернула голову и встретилась глазами с ее холодным синим взглядом.

Ноги перестали ее слушаться. Если бы Кейн не поддержал ее под руку, она споткнулась бы.

– Не смотри на нее, – шепнул он ей на ухо. – Не смотри ни на кого, кроме Джеки и меня.

Усевшись на стул, Дайана почувствовала, как на ее плечо легла чья-то рука.

– Ди!

Нежный знакомый голос возвратил покидавшее ее мужество. Она улыбнулась через плечо Кэт и Митчу, сидевшим прямо позади нее.

– Всем встать!

Присутствующие встали, и судья, худощавый человек весьма сурового вида с вьющимися седыми волосами и эспаньолкой, вошел в зал и занял свое место за судейским столом. Окружной прокурор выглядела весьма импозантно. Привлекательная и безукоризненно одетая, Джулия Арчер являла собой образец компетентности и самоуверенности. Женственным, но твердым голосом она представила одно за другим все доказательства, зачитала результаты вскрытия, продемонстрировала орудие убийства и сделанные полицией фотографии.

Один за другим выступили эксперты – каждый в своей области: полицейский офицер в форме, который первым прибыл на место убийства, сержант Косак, прибывший следом за ним, а также судебно-медицинский эксперт.

Рука Кейна легла на руку Дайаны.

– Это обычная процедура. Пусть тебя это не беспокоит.

В качестве свидетеля обвинения была вызвана соседка Дайаны из дома напротив. Миссис Кармайкл, тщедушная женщина лет семидесяти, была одета в строгий серый костюм и ради такого случая даже уложила седые волосы в парикмахерской.

Когда окружной прокурор попросила ее рассказать о том, что она видела возле дома Дайаны 13 ноября, старушка, наслаждаясь своим звездным часом, расправила плечи.

– Только я вышла из дома, чтобы забрать корреспонденцию из почтового ящика, как подъехали мисс Уэллс и ее подруга – вот та, которая сидит там. – Она указала на Кэт. – Они остановили автомобиль позади роскошной красной машины, уже стоявшей перед домом мисс Уэллс. Около этой машины их ожидал мужчина.

– Что это был за мужчина, миссис Кармайкл?

– Это был Трэвис Линдфорд. Я сразу же узнала его, потому что за последние недели много раз видела его фотографии в газетах и по телевидению.

– Что произошло, когда мисс Уэллс вышла из машины?

– Она и мистер Линдфорд сразу же стали ссориться. Я сначала не могла расслышать, о чем они говорят, но было ясно, что они оба очень сердиты. Особенно мисс Уэллс.

Джулия Арчер ободряюще улыбнулась ей.

– Вы помните, что сказала ему мисс Уэллс, прежде чем войти в дом?

– Еще бы! Конечно, помню. – Вытянувшись в струнку, она произнесла: – Мисс Уэллс сказала ему: «Ты никогда не получишь моего сына. Я скорее убью тебя».

По залу заседаний пробежал шумок.

– Протестую, ваша честь, – сказал Кейн. – Свидетельница только что утверждала, что не могла отчетливо расслышать, о чем они говорили.

– Моя свидетельница может объяснить, каким образом ей удалось расслышать их слова, ваша честь.

– Хорошо. – Судья кивнул миссис Кармайкл. – Объясните.

– Я покрутила свой слуховой аппарат и получила возможность слышать лучше, – ничуть не смутившись, ответила миссис Кармайкл. – Но даже и без этого я все равно услышала бы ее слова, потому что она говорила очень громко.

– У вас имеются хоть какие-то сомнения относительно смысла ее слов?

– Никаких. Я еще никогда никого не видела в таком гневе.

Не успел Кейн выразить протест, как Джулия Арчер, одарив судью улыбкой, сказала:

– У меня больше нет вопросов, ваша есть.

Судья взглянул на Кейна:

– У вас есть дополнительные вопросы, мистер Сандерс?

– Да. – Кейн встал, сделал несколько шагов, будто собираясь с мыслями, потом снова остановился у стола защиты. – Миссис Кармайкл, – сказал он чуть громче обычного. – Раньше у вас случались проблемы со слуховым аппаратом? Например, неполадки, затухание или полное отключение звука?

Миссис Кармайкл, наморщив лоб, наклонилась вперед, приложив к уху ладонь.

– Что вы сказали?

– Вы меня слышали? – спросил Кейн, подходя к ней ближе.

– Не совсем хорошо. Вы слишком далеко стояли. Зал снова оживился.

– Я находился в двадцати футах от вас, миссис Кармайкл. Расстояние между дорожкой к дому моей подзащитной и вашим почтовым ящиком почти вдвое больше. Как вы объясните, что расслышали ее слова и не могли расслышать мои?

– Она кричала. Вот как я это объясняю.

Кейн улыбнулся:

– У меня больше нет вопросов, ваша честь. Следующей вызвали Кэт, которая быстро подошла к свидетельскому месту, присягнула и уселась.

Джулия Арчер улыбнулась Кэт. Та ответила улыбкой.

– Вы не пользуетесь слуховым аппаратом, миссис Паркер, не так ли?

– Нет.

– В таком случае вы должны были расслышать, что сказала мисс Уэллс Трэвису Линдфорду перед тем, как вы обе вошли в дом.

Кэт смущенно улыбнулась.

– Боюсь, что ее слова были адресованы мне одной. Видите ли, – добавила она, обращаясь к судье, – Трэвис Линдфорд почти потерял контроль над собой, и меня в тот момент беспокоило одно – как бы поскорее увести от него Дайану в дом. – Она перевела взгляд на окружного прокурора. – Так что если вы хотите узнать, ссорились ли они, то я отвечу «да». Но что касается слов, которыми они обменялись... – Она беспомощно пожала плечами. – Я их не запомнила. Если окружного прокурора и раздосадовал ее ответ, то она этого не показала.

– Звонила ли вам Дайана Уэллс вечером второго декабря?

– Да.

– По какому поводу?

– Она хотела забрать своего сына, который в то время гостил у нас с мужем.

– Почему она хотела его забрать?

– Она собиралась поехать с ним кататься на лыжах.

– Вашей подруге свойственно принимать неожиданные решения?

– Протестую, ваша честь, – сказал Кейн. – От свидетеля требуют оценки поступка.

– Протест принят.

Арчер медленно прошлась перед Кэт, заставляя ее следовать за собой взглядом.

– Куда, по ее словам, она решила отправиться?

– В Маунт-Шасту.

– Но она вам солгала, не так ли? Судя по показаниям сержанта Косака, представившего авиабилеты в качестве вещественного доказательства, мисс Уэллс и ее сын улетали в Канаду. – Она выдержала паузу. – Как, по-вашему, почему она это сделала, миссис Паркер? Почему она солгала своей лучшей подруге?

Кэт мило улыбнулась:

– Вы требуете от меня оценки поступка?

По залу пронесся смех. Несколько мгновений спустя обвинитель, явно расстроенная, вернулась на свое место.

Кейн, уверенный в том, что Кэт на его стороне, чувствовал себя значительно спокойнее.

– Как давно вы знакомы с мисс Уэллс, миссис Паркер?

– Пятнадцать лет. Мы впервые встретились, когда обе поступили в колледж.

– Вам случалось видеть, чтобы она вышла из себя? Например, ударила кого-нибудь?

– Никогда.

– Как по-вашему, способна она на убийство?

– Абсолютно не способна. Дайана и мухи не обидит, а человеческую жизнь ценит выше, чем кто-либо другой. Предположение, что она могла совершить преступление, тем более убийство, просто абсурдно.

Не успела окружной прокурор вскочить на ноги, чтобы заявить протест, как Кэт закончила свои показания.

Когда суд удалился на обеденный перерыв, Дайана вместе с Кэт и Джеки прошла в комнату отдыха, но не могла ни есть, ни пить. Она подошла к окну, выходившему на залитый солнцем двор, заполнявшийся спешащими на обеденный перерыв служащими.

Кэт подошла сзади и обняла ее за плечи.

– Потерпи, малышка. Осталось еще немного.

Слушание возобновилось в два часа, и Кейн вызвал Дайану для дачи показаний. Она встала, чувствуя, что, несмотря на многочасовые репетиции, делает все неправильно. Она держалась слишком скованно, голову подняла слишком высоко, а уверенность в себе утратила почти полностью.

Подождав, пока ее приводили к присяге, Кейн подошел к свидетельскому месту.

– Мисс Уэллс, вы звонили мистеру Линдфорду утром первого декабря?

–Да.

– С какой целью?

– Я хотела попросить его прекратить судебное преследование по делу об опекунстве, которое он предпринял против меня.

– Вы ему сказали об этом по телефону?

– Нет, но я уверена, что он догадался о цели моего звонка. Ведь до начала судебного процесса оставалось всего пять дней.

– Он согласился встретиться с вами?

– Нет. Он назначил мне встречу на следующий день в половине пятого.

– Вы шли на эту встречу с оптимизмом?

– Вернее сказать, с надеждой.

– Вы не боялись, что встреча обернется бурной сценой?

– Нет, у меня не было причин так думать.

– Вам приходило в голову, что, если он вам откажет, вы можете убить его?

– Конечно, нет. Я никогда не смогла бы никого убить.

– Расскажите, что произошло, когда второго декабря вы пришли к Трэвису?

Зал замер в ожидании. У Дайаны вспотели ладони, но она подавила желание вытереть их об юбку.

– Я пришла туда в половине пятого и позвонила в дверь дважды. Когда никто не ответил, я постучала, подождала немного, потом постучала еще раз. Когда снова никто не ответил, я нажала на дверную ручку. Дверь оказалась незапертой, и я вошла в комнату.

– Что было потом?

– Я позвала Трэвиса и вошла в гостиную. Тут я увидела его. Я имею в виду... его тело.

– Опишите подробнее, что вы увидели, мисс Уэллс.

Она взглянула на свои руки, сложенные на коленях. Ей показалось, что зал и все присутствующие куда-то исчезли. Сейчас она видела перед собой только труп Трэвиса. Она так ясно видела перед собой эту картину, что сердце ее учащенно забилось.

– Трэвис лежал на ковре в луже крови. Его глаза были открыты.

– Что вы подумали?

– Сначала ничего. Я хочу сказать... я не могла думать. Я просто стояла и смотрела на него. Я не верила своим глазам. Все казалось таким нереальным.

– Вы поняли, что он мертв?

Она кивнула:

– Я подбежала к нему, пощупала пульс. Пульса не было.

– Вы поняли в тот момент, что он был убит?

– Не знаю. Может быть... подсознательно. Тут я увидела лежащую рядом с ним подставку для книг. Основание было испачкано кровью. Я подумала тогда, что кто-то, должно быть, ударил его этим предметом.

– Что вы сделали после этого?

Она закрыла глаза. Сколько раз она воскрешала в памяти тот момент, желая, чтобы его не было.

– Я поступила очень глупо. Я подняла с пола подставку для книг и какое-то время держала ее в руках. Помню только, что она выпала у меня из рук, а потом... – Она запнулась, снова взглянув на свои руки. Они дрожали.

– Что было потом, мисс Уэллс?

– Я испугалась и убежала. – Она обернулась к судье, который наблюдал за ней с непроницаемым выражением лица. – Я знаю, что поступила неправильно, но в тот момент я плохо соображала. Я испугалась. Но я его не убивала, ваша честь. Клянусь, что не убивала.

– У меня больше нет вопросов, ваша честь. Окружной прокурор была не столь деликатна.

– Как вы относились к мистеру Линдфорду, мисс Уэллс?

– Я не понимаю...

– Разве у вас не было веских оснований ненавидеть его?

– Меня возмущало то, что он собирался сделать. Но я не ненавидела...

– Перестаньте, мисс Уэллс. Он грозился отобрать у вас самое дорогое – вашего сына. А вы всего-навсего возмущались?

– Да.

– Однако менее чем за двое суток до этого вы грозились убить его?

Дайана понимала, что, несмотря на удачный маневр Кейна с миссис Кармайкл и такую своевременную забывчивость Кэт, Джулия Арчер все равно в конце концов вернется к этому вопросу.

– Это были всего лишь слова, сказанные от отчаяния. Я не имела намерения приводить в исполнение угрозу.

– Отчаяние. Возмущение. Все это слишком мягкие слова, если учесть, что у вас грозились отобрать сына.

Помня наставления Кейна, велевшего ей отвечать только на прямые вопросы, Дайна промолчала.

– Разве не правда, что вы в тот день были сильно разгневаны, мисс Уэллс? И еще сильнее разгневались второго декабря, когда Трэвис Линдфорд отказался от вашего предложения!

– Нет! Мне так и не удалось поговорить с ним.

Арчер, казалось, не слышала ее слов.

– Вы поняли, что можете потерять сына. Между вами произошла ссора. Вы увидели на столе подставку для книг, потеряли контроль над собой и...

Кейн уже вскочил на ноги, но Дайана его опередила. Она вскочила, дрожа от возмущения. Стукнув кулаком по барьеру, она воскликнула:

– Все произошло не так! Я говорила вам, что, когда вошла в комнату, Трэвис был уже мертв. Почему вы мне не верите?

Когда опустился молоток судьи и он приказал Дайане сесть, началось столпотворение. Журналисты встали со своих мест. Судья целую минуту не мог восстановить порядок в зале.

Наконец, все стихло. Джулия Арчер улыбнулась.

– А вы весьма вспыльчивы, мисс Уэллс. – Она не ожидала ответа и кивнула судье. – Я закончила, ваша честь.

Дайана на негнущихся ногах вернулась на свое место, наткнувшись по дороге на стол, словно пьяная. Кейн помог ей сесть.

– Я все сделала не так. Извини, я...

– Ты держалась прекрасно.

Словно откуда-то издалека она услышала голос судьи:

– На основании заслушанных показаний постановляю, что обвиняемая предстанет перед судом, заседание которого назначается на первое мая тысяча девятьсот девяносто четвертого года.