Проект «Минотавр»

Глава 15

Барс вернулся с добычей — половиной туши мутировавшего быка. Неспешно развел костер и жарил мясо. На пленников внимания не обращал. После еды просто сел и замер, как гротескная статуя, и оставался в таком положении до самого вечера. Потом так же неожиданно, как отключился, пришел в себя, поднялся, нашел у убитых наемников фляжки с водой и напоил пленников. После чего принял прежнюю позу и оставался в ней до самого утра. Ночью Артист не сомкнул глаз. После безуспешных попыток избавиться от пут он решил испробовать другой метод.

— Бриг! — звал он громким шепотом. — Очнись! Если ты меня слышишь — подай знак. Я знаю, что ты здесь. Нам очень нужна твоя помощь. Если ты способен вырваться из-под его контроля, то сделай это сейчас. Потому что завтра будет поздно. Бриг!

Но ответа не последовало. Ни в этот раз, ни в последующие, хотя Артист не терял надежды до последнего. Утром же почти восстановившийся Барс без лишних слов взял пленников по одному в руку и пошел к Периметру Зоны.

Еще ни разу Артисту не доводилось выступать в роли ручной клади. Не самый приятный опыт, но вряд ли бы он сейчас сам смог идти — все тело затекло, руки и ноги занемели. К тому же Барс без особой щепетильности выбирал маршрут, собирая пленниками кусты, высокие кочки, ветки. Артист пытался вывести его из себя, но в этот раз ничего не получалось. В конце концов его укачало, к тому же сказалась бессонная ночь, и Артист провалился в сон.

Очнулся от того, что перестало мотать. Судя по ощущениям — хмурым сумеркам, по тому, как жутко хотелось, пить, есть и справить нужду, — уже наступил вечер.

— Эй, тварь! Чего встал? Шевели поршнями, спать не даешь! — злобно проворчал он.

Просить ни о чем не собирался.

— Артист, ты как там? Цел? — раздался вдруг голос Лощины.

— Макс? — Удивлению не было предела. А вслед за ним пришел испуг. — Макс, беги! Это чудовище! Беги, Макс!

— Ну, скажешь тоже, Артист. Куда же я побегу без тебя-то?

— Макс, он убьет тебя! — Извернувшись, Артист увидел товарища, стоявшего в нескольких шагах от Барса, перегораживая путь. Автомат Лощины висел за спиной. — Ты спятил, Макс?! Сваливай на хрен отсюда!

— Артист, — недовольно проворчал Лощина, — прекращай грубить. Мы люди воспитанные — договоримся. Так ведь?

Вместо ответа Барс отпустил свою ношу и бросился вперед.

Едва оказавшись на земле, Артист принялся извиваться, пытаясь посмотреть, что происходит. Тревога за товарища наполнила душу. У него до сих пор стояла перед глазами картина гибели Сувенира.

Сам удар он не видел, только слышал звук. Хотел закричать, но вместо этого с удивлением смотрел, как Барс падает в траву, отлетев предварительно от Лощины на пару метров. И тут же со всех сторон началась стрельба, а сам Артист почувствовал, как что-то схватило его за ноги и тащит.

Снова хотел завопить, но взглянул и узнал мощную спину Костика из лопаревских. Лиса тоже волокли — Сашка и еще какой-то сталкер, которого Артист не узнал.

Стрельба не прекращалась. Потом кто-то закричал. Истошно, с надрывом. Пальба стала прерывистой, рваной. Послышался треск веток.

Артиста и Лиса втащили на небольшую полянку, где их ждал Лопарев и еще два человека, освободили от пут, подхватили под руки с двух сторон и потащили.

Позади раздался страшный крик Барса, обнаружившего пропажу:

— Стоять! Мое!

Лопарев вел сам. Сосредоточенный, в тонких очках и «арафатке», выглядел он весьма колоритно. И, как оказалось, был неплохим сталкером: шел в позиции «двойной щуп», реагируя с впечатляющей быстротой, при этом рассчитывая ширину коридора с учетом специфики их группы. Артист вынужденно признался сам себе, что не ожидал от Лопарева подобного мастерства и до этого момента воспринимал сталкера-интеллигента поверхностно, можно сказать, несерьезно.

Но ничьи ловкость и опыт не могли сравниться с возможностью Барса видеть аномалии.

— Мужики, нам от него не уйти, — с непроизвольно пробившимися в голос нотками обреченности сказал он.

— Не ссы, братан, — пробасил Костик. — Там наших полно, прикроют.

В подтверждение его слов где-то за плотной стеной деревьев — волна цепной реакции от взрыва лабораторного комплекса сюда не добралась и не смогла проредить лес — громыхнул взрыв, следом еще один.

— Ты лучше скажи, правда нашел?

Потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, о чем спрашивает здоровяк. Тот же принял паузу за нерешительность и соответственно как положительный ответ на его вопрос.

— Да не будь жмотом! Нам Макс все рассказал.

— Рассказал?

— Да. Ты правильно сделал, что послал его за подкреплением. Одному тебе все равно все не вывезти. Кстати, ты видел его удар?! Мужик! Это просто офигеть! Макс — красава! Я бы точно в больничку слег после такого, хорошо, он меня тогда в баре не со всей дури приложил. Надо ему пиво поставить будет. Слушай, напомни про это, ладно? А то я позабыть могу, а не хотелось бы.

Из слов Костика стала понятна хотя бы часть из происходящего. Удивительно, насколько быстро судьба подбросила очередную головоломку. Наверное, не хотела, чтобы он скучал. Не успела одна до конца разрешиться, как вторая образовалась. Но если присутствие Лопарева и его людей нашло объяснение, то вот на другие вопросы ответов пока не появилось.

— А как вы нас нашли?

— Да я не знаю. У Макса какая-то приблуда имеется, чтобы твой детектор отслеживать. Через спутник, что ли. Я не в курсе, если честно. Это они с Лопаревым обсуждали и с пацанчиком таким, длинным и тощим. Который не здоровается и не прощается. Не понимаю, кто его воспитывал?

Странно было слышать от громилы подобные высказывания, но, похоже, надо уже переставать удивляться чему-либо.

— Мы с Максом только пивка выпили да приемы обсудили, ну, ты понимаешь.

Он понимал. Но далеко не все. Невоспитанный пацанчик — это наверняка технический специалист, которого присылал брат Лощины, чтобы взломать военный детектор, в котором, ко всему прочему, имелся и модуль слежения, о чем и догадался Макс. Это все логично и понятно, но… Когда Костик и Макс успели стать друзьями?! И еще…

— Костик, скажи, а давно вы нас обнаружили?

— Да часа три пасли. Думали, тот урод, что вас тащил, устанет и остановится, но хрен там! Продолжал переть как танк, без отдыха и перекуров. Тогда-то наш босс и сообразил, что это тот самый мутант, что сокровища охранял да зверье по Зоне гонял. Решили засаду устроить. Зря ты к нам не присоединился, Лопарев мужик с головой. Кстати, а Сувенир где?

— Нет его больше. Барс убил, — проронил Артист, почувствовав тоску при упоминании о погибшем товарище.

— Жаль. Правильный мужик был. А Барс — это этот? — Костик мотнул головой.

— Ага.

Постепенно конечности стали отходить, и бывшие пленники смогли перемещаться сами.

Сзади непрестанно звучала стрельба: то короткая очередь, то длинная, то одиночные выстрелы. Говорило это о двух вещах, по обычаю одна из которых плохая, другая — хорошая. К первой относилось то, что Барс все еще жив и продолжал преследование. А ко второй — что людям Лопарева пока удавалось держать его на расстоянии.

Вскоре Артист начал узнавать места и с радостью понял, что они уже недалеко от Периметра Зоны. Как говорил сам Барс — пересечь границу он не мог, а значит, стоит выйти за нее, и они будут спасены.

Хрупкая надежда зародилась в груди, но, памятуя обо всех событиях, на которые оказалась столь богата эта ходка, Артист боялся даже думать, прогоняя любые мысли об удаче.

Но время шло, а Барс все еще не догнал их. Что сейчас происходило сзади, страшно было представить. Особенно когда в разрывах между звуками выстрелов слышались крики боли и ужаса. Но такова цена сокровищ… которых на самом деле нет. От неожиданного чувства вины заныл затылок. С этим придется разбираться позже. Сейчас главное — уцелеть и выбраться.

— Кажись, Периметр, — пророкотал Костик.

Не верилось. Но громила прав — Артист узнавал места, и они традиционно считались преддверием Зоны. А значит, можно больше не опасаться, не спешить и предупредить остальных, что не нужно больше рисковать жизнями.

Он сказал об этом Лопареву. Но тот решил не рисковать, добраться до ближайших домов, занять в одном из них оборону и уже оттуда подать сигнал к отступлению.

Когда уже подходили к выбранному дому, в воздухе просвистел какой-то предмет и попал в грудь одного из сталкеров. Парня отбросило назад, он проломил забор и остался лежать во дворе. Все сразу оглянулись.

Барс.

Он стремительно приближался, держа в левой руке что-то массивное.

— Не может быть, — выдохнул Артист.

Вскинули оружие и открыли огонь. Лис нырнул во двор, подобрал автомат убитого парня и присоединился к остальным.

Но мутант выставил перед собой здоровенный кусок дерева, и обломок ствола принимал все пули. Щепки летели в стороны, а Барс оставался невредим.

Когда мутант находился метрах в двадцати, в ход пошли гранаты. Сразу пять штук полетели к нему. Артист видел, как Барс присел за своим импровизированным щитом. Взорвались почти все сразу. Мутанта отбросило назад, но он тут же поднялся. Бревно в его руке посекло осколками, но оно все еще могло послужить неплохой защитой, в другой руке он держал камень величиной с два кулака. Тряхнув головой, видимо, прогоняя звон в ушах, Барс не спеша пошел вперед.

— Мне нужен только Артист, — прохрипел он.

— Босс, уводи всех в дом! — сказал Костик. — Я с ним поговорю.

Здоровяк сделал несколько движений головой, разминая короткую мускулистую шею.

— Уходим, — велел Лопарев.

Но Артист понимал, что все это бессмысленно. Мутант разорвет Костика на части, потом ворвется в дом и все равно заполучит то, что ему нужно. То есть его — Артиста.

Он шагнул вперед, вырвав свою руку из пальцев пытавшегося остановить его Лопарева. Встал чуть впереди Костика и ждал, когда монстр приблизится.

Барс выглядел страшно. К еще не до конца затянувшимся прежним ранам добавились новые. В глазах горела ярость, даже в том, который принадлежал Бригу.

— Настала твоя очередь, Артист, — проговорил мутант, — побыть в моей шкуре. Выть от тоски и боли, жрать падаль, дрожать от холода и мечтать вырваться из этой проклятой черной дыры, засосавшей нас когда-то.

— Тогда я хочу, чтобы ты сделал это сейчас! Прямо сейчас! Понял, ты, урод?! Сделай! Или кишка тонка?

Барс ухмыльнулся:

— Да, я помню. Ты всегда считал меня тупым. И до сих пор не понял, что это не так. Считаешь, что, лишившись артефактов, я ослабею, и твои дружки меня прикончат? Как примитивно. Если бы я хотел подставиться, то осуществил бы задуманное прямо тогда, когда отпустил Лыку, и не стал бы тащить вас к Периметру.

Как Артист ни хотел показывать, что беглый зэк раскусил его план, это все равно читалось на его лице.

— Нет, — торжествующе продолжал Барс. — Мы с тобой свалим подальше, а когда все закончится, я, может быть, даже развяжу тебя. А потом наконец смогу выйти из Зоны.

— Чувак, очнись, — вступил в разговор Сашка. — Мы давно уже за Периметром!

— Заткнись! — быстро бросил Артист, но поздно.

— Что? — вздрогнул мутант.

— Мы за Периметром! До Зоны отсюда почти километр.

В один миг вдруг все изменилось. Простые по своей сути слова развернули ситуацию в совершенно другое русло. Это понял Артист, осознал Барс, и лишь Лопарев пока не решил, хорошо или плохо то, что сейчас произошло.

Довольная улыбка заиграла на губах беглого зэка. Наконец он обрел то, чего добивался уже так давно. Свободу. Причем сохранив все преимущества мутанта. Артист буквально видел, как Барс прикидывает в уме все выгоды своего положения.

— Стой, — сказал он, когда беглый зэк сделал первый шаг назад. — Стой, скотина!

Пытался подобрать фразы, как обычно, примерить какой-то образ, чтобы добиться желаемого результата, но весь имеющийся талант вкупе со словарным запасом резко устремились к нулю.

Все с той же торжествующей ухмылкой Барс бросил камень на землю и, прикрываясь щитом, стал удаляться.

— Нет! — Сжав кулаки, Артист бросился за ним. — Не отпускайте!

— Держите его, — приказал Лопарев, имея в виду вовсе не мутанта.

Костик резво нагнал и повалил на землю. Артист отбивался и выворачивался. Краем глаза заметил, что на Лиса нацелили автоматы и забирали оружие.

— Вашу мать! Вы не понимаете! — орал он.

— Да успокойся ты! — Костик ударил его вполсилы, но этого хватило, чтобы почти выбить сознание.

Потом поднял и приволок к Лопареву.

— В чем проблема? — спросил тот. — Мы все живы. Ты цел, я, они все… почти все. С какого перепугу мы должны еще больше рисковать своими жизнями и пытаться убить его?

Артист приходил в себя после удара Костика. В голове шумело, и казалось, что она вот-вот взорвется от бурлившей ярости.

— Пусти! — дернулся Артист, со злостью взглянув на здоровяка.

Тот посмотрел на Лопарева и, дождавшись одобрительного кивка, разжал хватку.

Ноги подкосились, и если бы Костик не поддержал, то Артист бы свалился. Не считая нужным благодарить, он чуть постоял, приводя в норму свой вестибулярный аппарат, и затем сказал, глядя прямо в глаза Лопареву:

— А теперь слушай сюда. Мне плевать на свою жизнь, на любого из вас, но вот жизнь этой твари… она нужна мне! Хотели сокровищ — вы их получите. Все, сколько есть, до последнего маленького артефакта, а там их столько, что каждый из вас сможет купить себе по маленькой стране, а если не сможет купить, то сделает с нуля, но цена — это Барс! И он не нужен мне живым! Не согласны — ваше дело, я иду за ним! Захотите меня пытать, я клянусь, что стану отправлять вас в самые смертоносные и опасные места этой Зоны, пока вы не передохнете один за другим. Но даже если вы меня сломаете и я выдам настоящие координаты, то воспользоваться вы все равно ими не сможете, потому что с этой тварью на свободе скоро всему придет конец. Тот человек, который породил этого монстра, тоже не мог покинуть Зону. Но не потому, что его что-то не пускало… Он сам порождал ее! Аномалии, мутантов… распространял вокруг себя страшную энергию, которую не мог контролировать. Если этот научится делать то же самое, то Зона вскоре будет везде. Улицы городов заполнят тысячи тварей, аномалии переделают всю географию. Ну и само собой, сокровища ваши обесценятся в одночасье, потому что любой дурак сможет найти артефакт, просто выйдя из дома. А может, и вовсе не выходя, прямо сидя на диване, в своей квартире. Хотите вы этого?

Наступило тягостное молчание. Лопарев размышлял над ситуацией, оперативно прикидывая возможные действия и последствия. Желваки ходили на скулах, глаза под тонкими очками напряженно смотрели в одну точку. Прошла минута. За ней еще одна. Никто не решался нарушить тишину. Наконец взгляд Лопарева обрел нормальность. Вскинув голову, сталкер-интеллигент обратился сразу к Костику:

— Объявляй сбор! Всех! Наших, не наших, без разницы, тех, кто должен, обязан или как-то накосячил, в общем, всех! Надо перекрыть город. Начинаем охоту! Сашка, давай ракету, чтобы остальные сюда подтянулись. Сами мы не справимся, поэтому потребуется помощь, за ней мы с Артистом поедем. Костик, руководи. Обо всем докладывать мне лично и сразу! Все, шевелитесь! Не дадим этой твари уйти!

То, что у Лопарева имелись связи во властных структурах города, Артист и раньше догадывался, но не думал, что они вот так вот запросто попадут в кабинет самого начальника местного УВД.

Полковник Замышев предпочел обойтись без прелюдий и сразу перешел к основному действию:

— Илья, ты совсем охренел?! Твои люди что устроили в городе?! У меня уже весь состав поднят по тревоге. Многочисленные сообщения о стрельбе и беспорядках. — Он рукой с зажатым в ней сотовым телефоном, казавшимся крошечным в его здоровенной ладони, обвинительным жестом тыкал в сторону Лопарева. — Ты понимаешь, что творишь?! Только что доложили, что уже есть жертвы. Если подтвердится, то тебе — хана! Понимаешь?! Это что еще за хрен?

Сердито посмотрел на Артиста.

— Он со мной.

— С тобой?! Да с тобой сейчас даже разговаривать опасно! А ты приперся в мой кабинет, да еще хмыря какого-то притащил.

— Этот, как ты выразился, хмырь знает о ситуации в разы больше, чем мы с тобой.

— Хрен ли тут знать о ситуации?! — снова начал орать полковник. — Вели немедленно прекратить и сдать оружие!

Терпение Лопарева закончилось. Он снял с плеча автомат и стукнул прикладом по столу так, что подпрыгнули и зазвенели графин с водой и пара стаканов рядом с ним.

— Прекрати истерику и послушай! Я не то что не отзову людей, я пришел просить тебя, чтобы дал мне в помощь свой спецназ.

— Илюша, ты головой не тронулся, случайно? А то очень похоже, — ответил Замышев, но тон все же сбавил. — Что, все так серьезно?

— Более чем.

Поразмышляв немного, полковник взялся за трубку стационарного телефона, но, прежде чем позвонить, еще раз сказал:

— Ну, смотри, Илья, если что-то пойдет не так, повешу на тебя всех собак, каких смогу. — Потом нажал кнопку на аппарате: — Лидочка, Сутилина ко мне, срочно. Лида, я сказал — срочно! Немедленно! Прямо сейчас!

Его лицо стало пунцовым. Бросив трубку, налил стакан воды, расплескав на стол, залпом выпил, крякнул, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и ослабил галстук.

Командир подразделения спецназа майор Сутилин прибыл через пять минут. Все устроились за столом, и взгляды обратились на Артиста.

Когда он рассказал об эксперименте, который проводили в лабораторном комплексе Н-23, и о его результатах, разгуливающих сейчас по городу, начальник УВД сидел с таким видом, словно готов был пристрелить его — и Лопарева заодно — прямо здесь и сейчас. Артист ждал, что полковник вот-вот потянется куда-нибудь в стол за пистолетом.

— Что за чушь?! Что за ахинею вы несете?! — С каждым словом его голос становился на тон выше. — И из-за этого вы подняли весь город на уши?! Да я вас всех…

— Послушай-ка меня, уважаемый, — жестко произнес Лопарев, посчитав, что время для церемоний закончилось. — Я видел эту чушь собственными глазами. Одним броском камня он убил моего человека, а куском дерева, как щитом, закрывался от наших пуль и даже гранат. Ты можешь сейчас устроить противостояние с моими парнями, пока эта тварь куролесит по городу и убивает мирных жителей. А можешь взять меня и моих бойцов в помощь, и мы загоним урода, пока он не натворил еще больших бед, чем сейчас. В отчетах сообщишь о группе добровольцев из гражданского населения, оказавших посильную помощь в поимке мутанта. Получишь причитающиеся награды, повышение и чем там еще тебя могут поощрить. В этом случае проставишься всем участникам операции, и мы в расчете.

— А если не получится ничего? Если меня взгреют за то, что у меня вооруженные люди по городу разгуливают, пальбу устраивают?

— Они у тебя и так разгуливают, так что не компостируй мозги!

Замышев задумался. На его лице явно читались сомнения и неуверенность, но вместе с тем и осознание того, что это реальный шанс выслужиться, показать высшему начальству, что не просто так он зарплату получает и штаны в кабинете просиживает. Посмотрел на командира спецназа.

— Семеныч, что скажешь?

Тот поскреб подбородок, взглянул на Артиста.

— Барс действительно так опасен?

— Да, — последовал ответ. — В лаборатории он, не напрягаясь, уничтожил группу военных сталкеров из шести человек, а потом у меня на глазах меньше чем за минуту четверых наемников-профессионалов. Был ранен, но артефакты в его теле позволяют ему регенерироваться с невероятной скоростью. Пулевое ранение затягивается меньше чем за час. Среди тех, кто сейчас охотится на него, есть выживший в той лаборатории спецназовец. Прозвище Лис. Можете пообщаться.

— Непременно, — кивнул Сутилин.

Потом настала очередь Лопарева отвечать на вопросы.

— Тебе от этого какая выгода? — Майор принялся сверлить того взглядом.

— Если все провернем, это поможет мне стать среди сталкеров значимой фигурой. А при помощи местных властей, кое-чем мне обязанных, я смогу контролировать весь хабар на этом участке Зоны.

— Откровенно, — качнул головой спецназовец.

— Не вижу смысла это от вас скрывать, тем более — и так очевидно. Беспредельничать я не стану, а порядку прибавится. Наверняка вас постоянно дергают по поводу контрабанды артефактов. Прикрыть эту лавочку вам не под силу, но вот регулировать и контролировать, а может, даже легализовать, получая при этом прибыль, — вполне осуществимо. Когда закончим с Барсом, изложу вам свои предложения и идеи. Не понравятся — останется все как сейчас.

Полковник переглянулся со спецназовцем.

— Посмотрим, — проговорил Замышев.

Артист слушал их и удивлялся: как же по-разному у людей мозги работают. Ему самому никогда в жизни не пришли бы в голову планы Лопарева. Он не осмелился бы так открыто предложить руководителю полиции и главе спецназа сотрудничество, да еще преподнести так, чтобы это выглядело благим делом, а не взяткой. По сути, сейчас он стал свидетелем того, как человек использует представившийся шанс, чтобы пробиться к власти. Пусть не официальной, но в перспективе все равно власти.

Его же сейчас заботила трата времени на все эти переговоры. Барс мог скрыться, пока они тут договариваются.

Сутилин обратился к полковнику:

— Мэр в курсе?

— В курсе, — хмуро ответил тот. — У них там какая-то сверхважная конференция у Самого, поручил мне во всем разобраться.

— Тогда, думаю, можно принять предложение о добровольцах. Во-первых, покажем, что у нас все под контролем. Во-вторых, сбережем своих ребят. В-третьих: если Барс уйдет из города и доберется до, скажем, Питера, представляешь, что будет? Рано или поздно выяснят, откуда он появился, и тогда нас же с тобой и спросят: почему мы не предприняли всех возможных мер для уничтожения столь опасного мутанта и допустили, чтобы он сбежал?

Замышев кивал в ответ на слова спецназовца, а тот посмотрел на Лопарева и спросил:

— Ты сможешь своих людей контролировать? Чтобы я мог рассчитывать на выполнение своих приказов.

— Да. Только это не значит, что они вместо твоих бойцов в пекло лезть будут. Оказывать поддержку — да, но быть пушечным мясом не согласятся. И я буду взвешивать с этой позиции каждый твой приказ.

— Разумно, — кивнул Сутилин, повернулся к полковнику: — Командуй.

Тот выдохнул, словно собирался залпом выпить стакан водки, и сказал:

— Приказываю приступить к ликвидации мутанта, известного под прозвищем Барс, используя силы спецназа полиции и добровольцев под командованием их представителя Ильи Лопарева. Руководство операции возлагаю на майора Сутилина.

Артист не понимал, зачем нужна эта официальность, все равно, кроме них, в кабинете никого не было. Но раз надо — значит надо. Лишь бы побыстрее занялись делом.

Спецназовец поднялся:

— Разрешите выполнять?

— Выполняйте.

Сутилин посмотрел на Лопарева:

— Пойдем ко мне, составим план захвата, и я выдам средства связи для координации действий. Потом вернешь.

Когда вышли в коридор, майор остановил сталкеров.

— Говорю сразу, чтобы потом обид не было: мои приказы исполнять четко и быстро, косяки твоих людей — твои косяки, если не справляетесь с ситуацией — сразу докладываешь, а я корректирую действия. Никакой самодеятельности. Я должен быть уверен, что могу рассчитывать на тебя и твоих добровольцев. Считаешь, что я не прав, — сообщаешь, не молчишь. Если по твоей вине пострадают мои ребята или кто-то из гражданских — считай договор расторгнутым, и мне пох…, что думает Замышев. Все ясно?

— Предельно, — кивнул Лопарев.

Скоординировав действия между своими бойцами и сталкерами Лопарева, майор раздал четкие приказы. Артист смотрел, как город разделили на сектора и принялись планомерно загонять Барса в подготовленную ловушку на окраине, в районе заброшенного арматурного завода. Отчеты стали поступать практически сразу.

— Это седьмой. Объект в районе «Звезды», движется на север. Захват невозможен, много гражданских.

— Седьмой, Слава, покажитесь ему, перекройте все от Бражной до Калмыкова. В контакт не вступать. Повторяю, в контакт не вступать.

— Есть в контакт не вступать.

Через некоторое время указанные улицы перекрыли, и Барс сменил направление движения. Теперь его вела другая группа. Пока все шло по плану: мутант делал то, чего от него ожидали. Сутилин знал свое дело. «Выдавив» объект из одного района, продолжал планомерно гнать его дальше. Посмотрел на Лопарева:

— Теперь твои вступают.

Тот кивнул.

— Четырнадцатый, — вызвал майор.

— Зиндан слушает.

«Твою мать!» — прочел Артист по губам Сутилина.

— Зиндан… Объект через минуту будет у вас.

— Да, отлично! Встретим, как полагается.

— Кого вы встретите?! — сразу повысил голос майор. — Сидеть и ждать приказов, наблюдать за объектом и ничего не предпринимать.

— Ясно, начальник.

— Что тебе ясно?!

— Сидеть, ждать, смотреть, ничего не делать. А если он гражданских начнет мочить, тоже не дергаться?

— Если начнет мочить, тогда дергаться! Пока просто смотрим, докладываем, как пройдет мимо.

— Оки-доки!

Сутилин снова беззвучно выругался.

Через какое-то время сталкер с позывным «Зиндан» снова вышел на связь:

— Начальник, тут эта… херня какая-то нездоровая.

— Докладывай точнее!

— Ну, в общем, Барс в дом заходит.

— Улица? Какая улица и номер?! — заорал в рацию майор.

— Крылатская. Дом семь, кажется, там еще автосалон.

— Группа-три, внимание! Возможен захват транспортного средства. Автосалон на Крылатской. Предотвратить!

— Группа-три. Есть предотвратить.

Это в план не входило. Артист начал нервничать.

— Начальник! Это Зиндан! Тут ваши по тачкам хреначат. Это нормально?

— Нормально.

— Ох, ё! Начальник! — Зиндан орал в рацию. — Этот мудак, ну то есть объект, он ваших хреначит, двоих уже вычеркнул! Сейчас остальных положит. Вот… мать! Идем на помощь! Держитесь, мужики!

— Группа-три, ответьте, что у вас происходит? Группа-три? Третий, ответь! — Майор безуспешно пытался вызвать своих людей. — Внимание всем, Третий вступил в столкновение с противником. На Крылатской. Ближайшим группам — оказать содействие!

Слушая переговоры, Артист вдруг почувствовал, что у него по телу бегут мурашки. Он не видел происходящего на улицах, но воображение рисовало различные картинки. И хорошего на них наблюдалось мало.

— Начальник! — Голос Зиндана уже невозможно было спутать с другим. Судя по отрывистости фраз, сталкер куда-то бежал. — Короче, он ваших положил почти всех, мы только одного спасли. Может, другие тоже живы, но сильно сомневаюсь. Отправляйте «Скорую». Мы этого мудака прижали, он стену проломил в салоне, ушел через двор… Короче, он сейчас на… на… да имел я в виду ваши улицы! Короче, он к реке бежит, к мосту!

Майор в очередной раз выругался.

— Внимание групп девять и десять. Объект направляется к вам! Не позволяйте ему перейти мост! Повторяю: любыми способами оттесните от моста.

— Приказ понятен, — донеслось в ответ. — Перекрыть мост.

Наступило время напряженного ожидания. Это странное ощущение беспомощности, когда от тебя ничего не зависит и ты должен полагаться на других людей, а потому просто ждешь.

— Да что же так долго-то?! — не выдержал и Лопарев. — Зиндана запроси, он там должен быть.

— Группа-девять, что у вас? Доложите обстановку?

— Это Девятка. Не справляемся! — В рации раздавался треск выстрелов и крики.

— Вашу мать! — матерился Сутилин.

— Это Зиндан! Начальник! Давай докторов к мосту! Он всех твоих покалечил! Живы, но выглядят хреново!

— Медиков к мосту, быстро! — распорядился Сутилин. — Куда же эта тварь прорывается?

Он склонился над картой.

Артист же разглядывал ее уже давно и понял замыслы Барса.

— Сюда! — Он ткнул пальцем. — Здесь железнодорожный узел. Поезда практически без остановки проходят. Если в вагон заберется, то не найдем!

— У нас все основные подразделения на этом берегу реки. Не успеем железку перекрыть.

— Но мы-то здесь!

— Ну и куда ты собираешься? С ним три группы спецов не справились, а ты один пойдешь?

— Ну почему один? — поднялся Лопарев. — Я с ним пойду. И там еще человек пять в резерве сидят. Возможно, наш последний шанс его взять.

Сутилин неодобрительно покачал головой.

— На рожон не лезьте. Средства связи у дежурного, я сейчас позвоню.

Уже когда стояли на улице и проверяли средства связи, Лопарев негромко спросил:

— Скажи, Артист, там ведь нет никаких сокровищ? Так?

Что называется: не в бровь, а в глаз.

— В своей берлоге Барс собрал несколько сотен артефактов, даже думаю, что больше. Видел их сам, лично, — выкрутился Артист. — А если бы сказал «так», то не пошел бы со мной?

— Пошел бы, — хмыкнул сталкер-интеллигент, — но потом все равно пристрелил бы.

— Ну, это всегда успеется.

Загрузились в лопаревский внедорожник и на бешеной для городских улиц скорости помчались к железнодорожному узлу.

Когда оставалось проехать пару-тройку кварталов, по рации вызвал Сутилин:

— Артист, он прорвался. Слышишь меня? Объект ушел в сторону железнодорожного разъезда.

— Коля, давай педаль в пол. — Лопарев хлопнул водителя по плечу. — Ты можешь, я знаю.

— Понял, — ответил Артист майору.

Так быстро на машине ему еще не доводилось ездить. Хорошо еще, машин на дороге почти не попадалось. Возле станции резко затормозили и высыпались из машины.

— Рассредоточились. — Лопарев привычно руководил. — Увидели ублюдка — сообщили остальным. Если что, подмога в пути. Герои мне не нужны. Всем все ясно? Разбежались!

Артист ушел направо, вокруг здания станции, и спрыгнул на пути. Искать иголку в стоге сена — вот как это называлось. Десятки составов, тысячи вагонов. И Барс мог спрятаться в любом. Переговоры диспетчеров разносились эхом над поездами, отражались от зданий и вагонов, возвращались назад еще более непонятные, чем раньше. Артисту всегда казалось, что вот эти трудно воспринимаемые выкрики — такая же профессиональная особенность, как неразборчивый почерк врачей.

Но думал сейчас не об этом. Где может быть Барс? Куда бы сам Артист направился на его месте? По идее, самый оптимальный вариант — запрыгнуть на движущийся состав и свалить, но вроде пока ни один товарняк через разъезд не проезжал. Был один вяло постукивающий колесами на стыках рельс, но и тот остановился почти сразу.

Артист пролез под вагоном на следующий путь. Начал осматривать пломбы на дверях. Не нашел ни одной разорванной.

— Эй, вы чего тут делаете? — Старый путеец в оранжевой безрукавке держал в руках молоток на длинной ручке. — Одного прогнал, другой явился. Вам чего, медом здесь намазано? А ну вали отсюда, пока полицию не вызвал! Еще и с оружием!

— А другой тоже с оружием был? — просто так, на всякий случай спросил Артист.

— Да такому оружие не нужно, увидишь — испугаешься.

Артист с трудом верил своей удаче.

— Как, ты говоришь, он выглядел?

Постарался как можно точнее описать Барса.

— Да вроде похоже. Особенно про лица. И еще в крови весь.

— А где он стоял?

— А ты чего меня расспрашиваешь? Я же сказал: топай, не то полицию вызову!

— Именно это и нужно сделать! И чем быстрее, тем лучше! Так что, где он стоял?

Путейщик указал и добавил:

— Чудной он был. Сказал, что боится под поезд попасть, и хотел узнать, по какому пути ближайший пройдет, чтоб поскорее перейти. Если боишься, зачем вообще через пути ходишь? Я же говорю — чудной он.

— Отец, а правда, какой? Чет мне тоже боязно как-то.

— От ты батюшки, что же вы какие все пошли. Сами вон с автоматами ходите, а все боязно. С девятого пути, сибирский. Сейчас отходить будет. Давай шустрей тогда, а то он длиннющий, устанешь ждать, пока проедет.

— Спасибо, отец! Вот уж выручил так выручил!

— Да шагай… И спасибо скажи, что полицию не позвал.

— А вот это зря, — сказал Артист уже на ходу. — Вызови и расскажи о нашей беседе. Обязательно расскажи!

Сам нажал кнопку на рации и негромко произнес:

— Внимание! Возможно, обходчик видел объект на девятом пути. Дальняя от депо часть разъезда.

— Ясно, — прозвучал в ответ голос Лопарева. — У нас тут тоже наводка образовалась. Есть подозрение. Проверяй, но сам не лезь.

— Понял.

Артист нашел указанный путейцем состав и пошел вдоль него, внимательно присматриваясь. И вдруг наткнулся на дорожку из темных капель крови. Она привела к одному из вагонов. Пломба сорвана, на двери красный отпечаток ладони.

Артист только собрался сообщить остальным, как неожиданно на запястье завибрировал детектор, показывая присутствие рядом аномалий.

— Что за?..

Откуда аномалия могла взяться здесь?! За Барсом таких способностей не замечалось. Если только…

— Бриг? — позвал Артист, позабыв об осторожности. — Бриг!

В вагоне что-то стукнуло, потом створа отъехала в сторону. Мутанта Артист не видел, это с таким же успехом могла быть и ловушка, устроенная Барсом. Но в этот момент стало почему-то все равно. Даже не так… Сейчас Артист чувствовал, что это именно Бриг. Он убрал автомат за спину и забрался в вагон.

Измученный и израненный мутант сидел в углу, опустив голову на колени.

— Бриг?

— Привет, Артист. Рад, что ты выжил.

Голос бывшего сталкера. Значит, точно он!

Артист подошёл ближе.

— Что последнее помнишь?

Бриг вздохнул:

— Как с тобой в операционном зале говорили, а потом вдруг стою возле автосалона на Крылатской, вокруг куча трупов, в руке горло какого-то солдата, и народ бежит с автоматами. Я решил, что лучше свалить. Город вроде неплохо знаю, только на мосту все равно перехватили. Но я вроде старался никого не убить… — Он вскинул голову, и на лице отразился испуг. — Я ведь никого не убил, Артист, скажи?

— Нет, никого, — успокоил он.

Теперь стала понятна резкая смена направления «объекта» и его «щадящий» режим боестолкновений.

Присмотревшись, Артист понял, что от лица Барса почти ничего не осталось, его на три четверти заместило лицо Брига. Даже глаза теперь были оба одинакового цвета.

Не смог сдержать улыбки. Вот, значит, как? Второй шанс?

— Видел аномалию около вагона? — вдруг спросил Бриг.

— Заметил, да.

— Это я ее создал. — В голосе сквозила грусть. — Просто подумал, что неплохо бы здесь быть аномалии, и она появилась. Понимаешь, Артист? Просто появилась! Из ниоткуда!

Бывший сталкер опустил взгляд и задумчиво произнес:

— Что же я такое?

— Ты — совершенство! — раздался голос от дверного проема.

Теперь-то Артист узнал его сразу и схватился за автомат, одновременно разворачиваясь.

Лыка выстрелил.

Первая пуля попала в приклад «калашникова», расщепив его, вторая пробила левый бицепс. Следующая, скорее всего, должна была стать смертельной, но Бриг резко дернул Артиста к себе и заслонил, приняв остаток очереди себе в грудь и живот.

Вскрикнул. Но не упал, а метнулся вперед и страшным ударом отбросил Лыку к дальней стене вагона. После чего сделал несколько шагов и рухнул на пол.

— Бриг! — позвал Артист.

Он сидел, держась за простреленную руку. Бывший сталкер не отозвался.

Артист встал, подошел к Бригу, опустился рядом и развернул сталкера на спину.

Три раны на груди, две на животе.

В этот момент по составу пробежало металлическое клацанье ударно-тяговых устройств, соединяющих вагоны, и поезд тронулся.

Бриг застонал и посмотрел на Артиста полным муки взглядом.

— Так больно…

— Знаю, дружище, знаю.

— Нет, Артист, не знаешь…

Конечно, не знает, даже близко не представляет! Но что он еще мог сказать? У него не имелось при себе ни аптечки, ни бинтов. Последние события развивались настолько стремительно, что об экипировке речи и не шло.

— Потерпи, Бриг, потерпи! Твои раны затянутся, тело восстановится, — проговорил Артист. — Артефакты помогут. Если эти не сработают, я принесу все, какие только смогу найти.

— На следующей станции нас ждут врачи, — произнес вдруг Лыка. — Они помогут. Не дадут ему умереть. Он уникальный образец! Я не хотел в него…

— Ясен перец, сука, ты в меня хотел! — огрызнулся Артист и почувствовал, как Бриг нашел его руку и сжал в своей. — Что, дружище?

— Я… не хочу.

— Чего не хочешь?

— Врачей. Не хочу… Чтобы они меня лечили, а потом ставили эксперименты. Я ненавижу их всех.

И когда он это произнес, на его лице вдруг так отчетливо проступили черты Барса, что Артист отпрянул.

— Значит, сам поправишься. Ты вон после какого взрыва уцелел.

— Какого взрыва?

— А, ну да, — спохватился Артист. — Это же был… не ты.

Рука болела, рубашка вся вымокла в крови.

— Подожди, я перетяну руку себе. Я в отличие от некоторых не умею исцеляться, — попытался он неуклюже пошутить. Вытащил нож и разрезал на полоски штанину — до чего получилось достать. Наложил повязку и затянул, вскрикнув от пронзившей боли.

— Тварь ты, Смешной! — нашел на полу какую-то щепку и обозленно бросил в Лыку.

Тот лишь вяло пошевелил пальцами.

Поезд тем временем набрал ход. Мимо мелькали дома, гаражи, магазины, переезды с вереницами машин, ожидающих подъема шлагбаума. Город погружался в сумерки.

Ветер залетал в вагон и холодил кожу. Вскоре урбанистические пейзажи сменились полями, лесопосадками и растущими вдоль насыпи зарослями.

Артист продолжал кромсать штанину. Из полученных лоскутов сделал тампоны и приложил к ранам Брига.

— Нет, — попросил тот.

— Что «нет»?

— Пусть течет.

— Почему?

— Я не помню… — Глаза раненого закрылись, и после паузы он продолжил: — Не помню всего, что делал он… Делал этими руками, этими зубами… Но я видел последствия. И я не хочу быть им.

— Ты и так не он! Ты не эта мразь — Барс, ты — сталкер Бриг, который спас многих людей.

— Но и многих погубил.

— Это был не ты! — горячо воскликнул Артист.

— Ты не понимаешь, — с едва уловимой грустной улыбкой произнес Бриг. — Он всегда будет жить внутри меня, как я жил внутри него. Он не смирится с моим превосходством. И в один прекрасный момент вырвется наружу. И что тогда произойдет, не может сказать никто.

Артист понимал, что бывший сталкер прав. Но еще он прекрасно осознавал, о чем именно просит Бриг. И от этого крупная дрожь сотрясала все тело, легким не хватало воздуха, глаза жгло от слез.

Пальцы все еще сжимали рукоять ножа. Он поднял его и посмотрел на матовое темно-серое лезвие.

— Нет, Артист, не делай этого… — Лыка заметил его жест. — Не делай! Нет! Ты не понимаешь, как он важен!

Голос слабел с каждым произнесенным словом, но он все равно пытался говорить, даже попробовал ползти.

Нижняя часть тела не слушалась, и Лыка толкался локтями. Изо рта стекала темная, почти черная кровь. Не дотянув до Брига полутора метров, Лыка вытянул руку со скрюченными пальцами в последнем отчаянном жесте, после чего глаза закатились, он ткнулся лицом в пол и больше не шевелился.

— Все я понимаю, — ответил ему Артист и посмотрел на Брига.

Тот лежал, тяжело дыша, из ран на груди текла кровь.

— Артист…

— Да?

— Ты говорил, что мы были друзьями… потом, после того, как я убил Барса.

— Были. Ты и сейчас для меня друг.

— Я рад этому, Артист. Знаешь, однажды друг пришел ко мне за помощью, а я отказал. Потом жалел об этом всю жизнь. Не совершай такой ошибки. Если ты мой друг, то помоги мне.

Помочь…

То, о чем Бриг просил, сложно было представить даже в страшном сне. К горлу подступил ком.

— Ты же знаешь, что так надо, — продолжал бывший сталкер. — Надо не только мне. Всем! Эта цепь так и будет тянуться бесконечно… Если ты не оборвешь ее.

Ветер по-прежнему врывался в открытую створку, но кожа не чувствовала прохлады и горела огнем.

Крепко держа Брига за руку, встретился с ним взглядом.

Что-то внутри сломалось. Слова Лыки «уникальный образец» всплыли в памяти. Бриг не образец! Как Артист уже однажды сказал: Бриг — настоящий человек! И он заслужил остаться им навсегда!

— Дружище… ты же понимаешь, что исполнить твою просьбу я могу только одним способом.

Несчастный сглотнул и сказал:

— По одному в левой руке, груди, правом плече. По два в каждом бедре и правом боку.

Итого десять, мысленно подсчитал Артист и еще сильнее ужаснулся.

— Ты готов к этому? Ты точно этого хочешь?

Пауза очень длинная. Но он ждал, понимая, что такие решения не могут легко даваться. Специально заставил себя не закрывать глаза, чтобы не причинять другу боли больше, чем ее будет и так.

Наконец Бриг поднял подбородок, частично еще принадлежавший Барсу, и резко кивнул.

И как только он это сделал, Артист взмахнул ножом и всадил лезвие ему в плечо рядом с артефактом и начал вырезать вросший в плоть камень.

Он сделал это сразу, чтобы не оставлять себе даже секунды на размышление, потому что стоило только на миг задуматься, и уже не смог бы заставить себя сделать то, что должен.

Артефакт не хотел поддаваться. Бриг сначала мычал сквозь стиснутые зубы, потом не выдержал и закричал. Артист высвободил свою ладонь из его, навалился всем телом, прижимая к полу вагона, придавил коленом и, превозмогая боль в простреленном бицепсе, стал действовать обеими руками. Острым лезвием срезал приросшие волокна, запустил пальцы в тело друга и тянул мерзостную субстанцию. Отделив наконец артефакт от плоти, он вышвырнул его в проем.

Дыхание срывалось, будто только что преодолел стометровку. Осипшим голосом спросил:

— Про… продолжаем?..

— Да-а-а-а-а… — сквозь рыдания и крупную дрожь крикнул Бриг.

Следующим стал артефакт на боку, тот самый, что вживил Лыка умирающему Барсу. Он сидел очень глубоко и не хотел отпускать свою жертву. Бывший сталкер кричал так, что у Артиста разрывалось сердце, но едва он замедлялся, как друг просил:

— Нет! Нет-нет-нет! Не останаааавливааайсяааа! Умооооляааааюуу тебяаааа!

И, стиснув зубы, давясь слезами, подвывая будто зверь, Артист продолжал извлекать артефакты.

Вслед за этим вытащил еще один из бока. Потом перешел на ноги. В какой-то момент Бриг отключился, но Артист не заметил этого и продолжал повторять сквозь зубы словно мантру:

— Терпи, терпи, терпи… еще чуть-чуть… совсем чуть-чуть… еще немного! Терпи, дружище, терпи, терпи, терпи…

И так по кругу. Когда остался один-единственный артефакт — в груди, который Бриг всадил в грудь Барса во время схватки, с которого все началось, им же и должно было закончиться, — Бриг вдруг открыл глаза и посмотрел на Артиста. Спокойно. Без осуждения. И не сводил взгляда до самой последней секунды, пока артефакт не вышел из его тела. Потом закрыл глаза и вздохнул с таким невероятным облегчением, что Артист не выдержал и разрыдался.

Он еще долго сидел рядом с телом друга, обхватив ноги окровавленными руками, и беззвучно плакал. А снаружи в ночной темноте проносились фонарные столбы, заливая вагон вспышками света, гудел ветер, стучали колеса.