Проект Садовник. НАЧАЛО

Глава 14 Казнь

Лёжа в кровати в своём номере, я анализировал все, что сегодня узнал за день. Ну и навела здесь шороху Алиса, Мата Хари, недоделанная. Я уверен, что отравление супружеской королевской семьи организовала тоже она, но в последний момент, почему то отыграла назад. Резидент Легран её конкретно испугался, и чтобы не получить прямой приказ, двинулся в бега. Она пыталась перехватить крёстного, но попалась сама, под горячую руку Наблюдателю, и он придавил её к ногтю. Но всё это только мои догадки, не подтверждённые фактами. Может быть, прольет свет на события моя личная беседа с Леграном, если только Алиса не успела его дистанционно обнулить. С неё станется. Чем больше я разбираюсь с этим делом, тем меньше нравиться мне душок, которым оно пованивает. Вот тебе и Сеятели. Вот тебе и насеяли нам на голову, как голуби на памятник. Но план дальнейших мероприятий известен. Портал в замке Леграна либо заблокирован, либо уничтожен. Адресов ближайших меток у Лисы естественно нет. Значит, придётся, как все местные, добираться до принадлежащему Её Высочеству замку, на лошадях. Тигра с бочками горючки мне сюда пока не протащить. Да и не прогрессорствовать здесь собираюсь. Я, в ближайшее время, в теле Михаила, под командованием профессионалов, должен становиться настоящим крутым перцем Не век же мне просить защиты у милашки Алисы. Вообще, уже пора думать и об учителях. Бою на шпагах будет учить Мишу после знакомства капитан Отнорт. А вот для обучения меня и моих людей защите без оружия, надо будет притащить сюда спецназовцев, из, похожей на мою родину, кальку. Сделав им предложение, от которого они точно не смогут отказаться.

Утром впервые напялил на себя одежду местной выделки. Гуляя вчера по столице, зашёл в здешний аналог магазина ВСЕ ДЛЯ МУЖЧИН, и купил себе сменную одежду. Долго выбирал, что бы по качеству материала и покроя, она походила на ту, чем меня экипировала в дорогу сестрёнка Мария. Оплатив выбранный комплект одежды, не торгуясь, приказал, чтобы покупку доставили немедленно в мой номер в гостинице. Вчера всю свою сдал в стирку. За ночь, конечно, нечего не высохло, и пришлось с утра щеголять в обновках. Только теперь я понял, что значит мужская одежда, подогнанная под меня. Все дело в расположении и стиле швов. На своей, я их не замечал. А на купленной они, как нарочно впивались в наиболее чувствительные места на женском теле, вызывая жуткое раздражение. Но делать нечего, надо идти на встречу со связным Питона. Проклиная всё на свете и мечтая о лёгком платье, на которое ещё вчера плевался, я вышел на дворцовую площадь. Сам дворец, был окружён оградой, за которой шумел шикарный парк. Вокруг неё, и по прилегающим улицам, движение лошадей и карет было строго воспрещено. Это бдительно контролировали королевские гвардейские патрули, обеспечивая режим пешеходной зоны. Они же гоняли отсюда нищих, не давая им расположиться у ограды. Всё движение гужевого транспорта проходило по одной единственной улице выходящей на площадь, перед дворцовыми воротами. Слева от них расположился местный собор, окруженный как вороньем нищими и калеками в тёмных одеждах. Я в эту кучу, естественно, не полез. Кто пришёл за моей денежкой, сам, если надо меня найдёт. У него тоже начальство есть и оно бдит. Стоял и поигрывал шпагой у ограды почти что полтора часа, не обращая ни на кого внимания. Главная добродетель разведчика — это терпеливость. Разведчик, по жизни, должен уметь ждать! У связного от Питона, такого опыта естественно не было. Не выдержал, и подошёл сам, пытаясь взглянуть на меня, затянутыми пленкой глазами. Видно, что то видит, так как двигается достаточно уверенно, или пространственная память. После пароля затребовал десять золотых. Ну у них и расценки! А может проверка меня на вшивость? Отдал не торгуясь. В ответ произнесли, что долг Тука полностью погашен.

С хорошем настроением поспешил к Гаврошу, чтобы обрадовать парня и снять запрет на перемещение. Мне осталось дойти до хибары Миринды метров триста, когда в лучших традициях голливудских боевиков, около меня с ходу остановилась карета. Из неё, чуть ли не при движении транспортного средства, выпрыгнули трое гвардейцев. Они были одеты в знакомую форму, которую я видел совсем недавно, а кому она принадлежит вспомнить сразу не мог. Ладно, потом вспомню, на досуге. Один из гвардейцев подскочил ко мне, сделав свирепую физиономию и направив на меня взведённый арбалет, заорал прямо в лицо брызгая слюной:

— Шевалье Максим! Вы обвиняетесь в государственном преступлении! Отдайте немедленно всё имеющееся у вас оружие и не вздумайте оказать сопротивление. Нам разрешили, в случае последнего, застрелить вас на месте, и предоставить только труп.

— Лиса, как там наши филёры?

— Никакой активности. Все на своих местах.

Интересно девки пляшут по четыре в один ряд. Это кто же проводит операцию по изъятию моей тушки, не спросив дозволения у местного КГБ? Или граф Деберг, так качественно засекретил обо мне всю информацию, что никто не в курсе дела. Поживём, побачем!

Пока гвардеец орал мне о моих правах, быть качественно застреленным, двое других служивых оперативно лишили меня оружия, носового платка, а так же всех найденных у меня при себе денег. Улов у них был капитальный. Кроме мешочка с пятьюдесятью серебрушками, предназначенных для семьи Миринды, гопники в форме, обогатились дополнительно несколькими золотыми монетами, найденных в моём кармане. О них они откуда то знали, но намучались пока их нашли. Качественно связав мне руки сыромятным ремешком, они посадили несчастного шевалье в карету и куда-то повезли.

Ехали мы промерно час. Город я почти не знал и не мог даже предположить, куда меня везут. Но точно, что не во дворец, навстречу к царственным родственникам. Наконец карета миновала большие ворота, проехала, по какому-то тоннелю и остановилась на мощёном крупном булыжником дворе.

— Лиса, ты не в курсе, куда нас притащили?

— Это местный аналог Бастилии.

— Что, здесь произошла вчера французская революция и меня привезли сюда на казнь, как Марию-Антуанетту. Невиноватая я. Он сам ко мне пришёл! Какие-то данные есть?

— Данных пока нет. Идет ситуационный анализ.

— Лиса. Не нравиться мне это всё. Опять какие-то политические разборки вокруг меня. Вырываться с боем, разнеся всю эту тюрьму по камешку, нельзя. Народные массы, так как им негде будет посидеть на досуге, осудят мои нелегитимные действия. Да и сам Король не одобрят такой самодеятельности. У нас есть, что ни будь в арсенале, менее разрушительное.

— Система экстренной эвакуации подойдёт? Подтвердите команду разворачивания системы.

— Команду подтверждаю.

Меня довольно грубо вытащили из кареты. Мы стояли на тюремном дворе, окруженном серыми высокими зданиями с несколькими входами. Всё пространство охранялось стражниками в кирасах с алебардами в руках, точно так же, как на реконструкциях для туристов в европейских замках. Только здесь далеко не цивилизованная Европа, а я совсем не турист. Арестовавшие меня люди, с рук на руки передали моё тело местному начальнику, с двумя дюжими сопровождающими, а сами, погрузившись обратно в карету, поехали на выход, прихватизировав всё, чем они у меня успели разжиться. Я приказал Лисе этих гоп-стопников сфотографировать, на добрую память: выйду по амнистии, разберусь лично с каждым.

Спустившись под землю на несколько этажей, меня протащили по темным, освещенным редкими факелами, коридорам и остановились у металлической решетки. Отомкнув замок, и открыв дверцу, стражник, поставил мое тело со связанными руками в проём, а затем мощным пинком под зад, вселил шевалье в его новые люксовые апартаменты. Так как я был лёгким, а пинок увесистым, то знакомство с окрестностями пришлось проводить в полёте, затем чуть не врезавшись головой в противоположную стенку. Заодно познакомился в действии, с очередной защитой системой Алисы, которая организовала моё приземление, словно это было падение на пуховую перину: не больно, а скорее прикольно. Встав с трудом на ноги, с завязанными спереди руками, и громко стоная и ругаясь, для приличия, я стал осматривать свою новую жилплощадь. Это был каменный мешок, размером четыре на четыре метра, с одной стенкой из металлических прутьев в палец толщиной и врезанной в них двери. В одном дальнем углу клок гнилой соломы, в другом отхожее место: в общем, простенько и со вкусом. Освещение от факела, прикреплённого к стенке в коридоре. Про кормёжку вообще не спрашиваю. Чувствую на довольствие, шевалье ставить точно не собираются.

Сейчас мне интересно другое: почему меня, признанную принцессу, похищенную средь бела дня в столице, некто спасать не бежит? Или опять спецслужбы проворачивают свои межведомственные делишки, пытаясь таскать каштаны из огня моими руками. Независимо от мира, все они одинаковые: как им нужно — вынь да положь, а как спасать — то государство к этому инциденту не имеет никакого отношения.

Под вечер, судя примерно по времени, проведённому здесь шевалье, наконец, заявились ко мне долгожданные гости. Загрохотало по коридору и вокруг прибавилось света, от горящих в руках у стражниках принесённых ими факелов. Ко мне заявилась целая делегация, во главе с вельможей. Судя по богатому камзолу, надетому на него, с разными висюльками, посетитель был щедро обласкан государством и Королём. Ему стражник, с поклоном, отворил дверь камеры, пропуская внутрь, чем он немедленно и воспользовался, направляясь ко мне. Неужели пришли извиняться, не пройдя и суток? Быстро сработал Деберг. Неудобно принимать извинения лёжа, поэтому поднялся навстречу, посетившего меня сановника, с доброй улыбкой. Но это были не извинения. Как я понимаю, их не начинают с мощного удара в зубы, который стёр мою улыбку, превратив губы в кровавое месиво, залившее пол лица и мой камзол литром крови. Система симуляции, как в прошлом нашем бое с Рыжиком, сейчас работала на всю катушку. Хорошо, что реальной боли не было, а только так, чуть-чуть, чтобы не потерять связь с действительности.

— За что? — только и смог просипеть разбитым ртом.

Мой оппонент, бледный как мел, со всего размаху снова заехал по моим многострадальным губам. Этим молодецким ударом он отправив несчастного шевалье на пол, в объятья гнилой соломы, залив её очередным литром моей крови. Голливуд отдыхает. Хорошо, что система симуляции, при этом, не катапультировала мои зубы во все стороны, посчитав это излишним визуальным эффектом.

— Ты спрашиваешь, за что? Ты, который ночью надругался над бедной беззащитной девочкой, несмотря на её мольбы, просьбы и предложения подарить тебе любые драгоценности, которые есть у неё с собой. Негодяй, сорвавший тот нежный цветок, который она в течении двух лет хранила для меня, обещая наградить им своего нежно любимого мужа в новом доме в столице. Ты не можешь называться благородным! Ты мразь, недостойная дуэли! ты вор, и умрешь, сегодня здесь, как и положено мерзкому смерду, от казни четвертованием.

Индийская мелодрама во плоти, которая и не снилась Болливуду. Осталось только мне, как главной героине, вскочить на ноги и путём десятиминутного танца с песней, рассказать какая я хорошая, несчастная и не виноватая. Вот за решёткой проявились и новые действующие лица. Ими оказались две мои хитровые…е попутчицы. Ну, вот, всё, наконец, и разрешилось. Значит, сейчас мне пытается удалить лишние зубы осатаневший рогатый граф Лекартуз. А капитан Отнорт ещё к нему в гости зазывал. Говорил, что все будут рады моему визиту. Хорошо, что не поехал, а кстати, как он?

— Это всё неправда! — захлёбываясь кровью, пробулькал я с пола: — спросите капитана Отнорта!

— Капитан Отнорт ещё большая мразь, чем ты! Он лично пытался организовать похищение моей жены, с целью получения у меня за неё от меня выкупа, забыв сколько я для него лично сделал. Когда же его коварный план не удался, то он добил всех свидетелей, не пощадив даже своего друга Стика, с которым они отпраздновали возвращение. Но он потомственный барон и лишить этого звания может только лично Король. Поэтому ему в наказание, как благородному, сегодня утром, здесь отрубили на плахе голову.

— Лиса, это правда?

— Достоверной информации нет. Не хватает объективных данных для анализа. Во всяком случае, граф Лекартуз, считает, что это правда.

Видно графу надоело со мной общаться. По требованию зрителей, жаждущих захватывающего зрелища казни, дюжий стражник схватив меня за шкирку вытащил из камеры. Продемонстрировав окровавленное тело двум улыбающимся девушкам, как продавец ощипанного гуся покупательницам на рынке, потащил дальше к месту проведения моего предстоящего судилища, заканчивающимся четвертованием. Все остальные свидетели нашего разговора последовали за мной, весело переговариваясь, предвкушая получить незабываемые впечатления и тему для дальнейших пересудов среди друзей и подруг.

Зал суда был таким же, как и показывали в исторических фильмах. На отведенном месте судья в мантии с париком. По левую и правую сторону присяжные заседатели, одетые почти так же, но сидят пониже. Зрители на скамьях, видно все местные работники, пришедшие на халявное развлечение: свободные от службы гвардейцы и кирасиры. На передних лучших местах расселись граф со своими домочадцами и две девушки, главные мои обвинительницы. Там же куча свидетелей моего изнасилования, напоминавшая, в наше время, эпизод с бревном, когда, огромное количество партийных товарищей помогали вождю пролетариата нести его на субботнике. Очевидцы моего преступления, все сразу, точно бы не не поместились в комнате, где по их показаниям я измывался над графиней Лекартуз. Все расселись по своим местам, а меня бросили прямо на каменный пол, перед судьёй.

— Внимание сестрёнка! Военные в форме гвардейцев, это люди Деберга. Они чуть не перестреляли всех присутствующих из своих арбалетов, когда увидели, в каком состоянии тебя доставили в здание суда. После анализа последних, вновь полученных данных, капитан Отнорт и Стик, скорее всего, живы.

— Спасибо тебе Лиса, что успокоила, а не то бы Её Высочество высказала бы графу Дебергу, всё, что о нём думает. И ему это точно бы не совсем понравилось.

Тут начал вершиться самый гуманный и справедливый суд в этом мире. Сначала задала тон своим рассказом графиня Лекартуз, о том как я жуткое чудовище, правда, путаясь в деталях, насиловал её, невинную девушку, точно нежный цветок, втаптывая в грязь. К её рассказу, никто не остался равнодушным. Сам судья в некоторых местах повествования платочком промокал слезы. Затем выступила кузина, которая, слово в слово повторила рассказ графини, добавив от себя, что она предложила в замен своё девичье тело, но я, противный отказался. Затем по очереди выступили свидетели, которые сказали, что всё так и было, они сами видели это во всех подробностях. Под конец судья спросил меня, сидящего на каменном полу, что я скажу в своё оправданье? Я назвал это гнусной ложью, где нет ни слова правды. Этот мой ответ, был воспринят судьёй, как оскорбление суда, и при радостном ликовании зала приговорил меня к четвертованию, добавив, что казнь состоится немедленно, и всех желающих поглазеть приглашают во двор. Народ повалил из зала, занимать лучшие места на объявленном шоу.

У меня была идея остаться на казнь. Сидящий в каждой девчонке чертёнок, подбивал Алису посмотреть на палача, который рубит мне руки ноги, а они не рубятся. Еле справился с соблазном, заявив себе, что на сегодня приключений достаточно. Надо и на завтра что ни будь оставить. Когда люди стали ломиться из зала, я под шумок сбросил с рук, надетые мне перед судом колодки, пропустив их сквозь тело, и успокоил ПСИ импульсом своих охранников, погрузив их в крепкий и здоровый сон. Послав воздушный поцелуй, смотревшим на меня с удивлением гвардейцам, я одним прыжком очутился на столе у судьи, и ребром ладони перебил ему позвоночник. У гвардейцев видно был аналогичный приказ, потому что выстрелами из своих арбалетов в глаз, они добили присяжных заседателей. Оставив их дальше разбираться со своими целями, крикнув им: — спасибо за помощь, — я пошёл на прорыв, ломая всех на пути, кто попался в мои шаловливые ручки. Покалечив кучу служивого народа, я наконец попал к протекавшей через тюрьму речке, куда сбрасывали ненужные трупы и дав Лисе команду на эвакуацию, нырнул в тёмную воду.

До воды, кажется, я не долетел, так как провалился в темноту, а когда она отступила, то оказался лежащим на кровати в своей розовой спальне, но почему-то совершенно голый и с нормальной длиной белокурых вьющихся волос, таких, как они были до посещения парикмахера Блонды. Я вернулся домой без всяких противных ощущений. Даже вроде-бы стал чувствовать себя лучше, чем перед переносом, не говоря уж о пропавших производственных травмах.

Не успел облачиться в свой девчачий прикид, который, после того, что я носил в последнее время, показался мне просто супер-пупер удобным, в дверях показалась Мария с вопросом:

— Как дела сестрёнка?

— Почти нормально, если не считать что меня чуть не четвертовали. Но это так, мелочи.

— А то я уже стала за тебя волноваться, когда ты не появился к контрольному сроку. Потом посплетничаем, как две подружки?

— Вот еще! Я знаю, Лиса тебе должна, предоставить подробный отчёт, о наших с ней похождениях, вместе с аналитикой текущей ситуации и ситуационным разбором моих конкретных действий. Вот её и пытай, а я отдохнуть хочу. Для меня новости есть?

— Как обычно хорошая и плохая. С какой начать?

— Начинай с хорошей.

— Лиса освоила телепортацию, которую только что применила. Плюсом является перемещение между двумя любыми точками, без неприятных ощущений. Минусом то, что перемещается только тело, превращенное в волновой пакет, а затем восстанавливается по исходной матрице. У тебя снова длинные волосы и обнулился счётчик менструального цикла.

— Слов нет одни ругательства. А что же тогда плохие новости?

— Сегодня ночь с воскресенья на понедельник и тебе через час вставать на работу. Провести обратную трансформацию, ты по любому не сможешь, даже вернувшись назад. Что собираешься предпринять?

— Ладно, давай телефон, будем радовать с утра начальство.

Взяв свой розовый девайс, я по памяти набрал номер хозяина фирмы, и когда в трубке ответили, проговорил:

— Доброе утро Владимир Моисеевич. Я вас не разбудила? С вами говорит ваша новая знакомая Алиса. Миша не может сегодня быть на работе и просил, если нужно, его подменить. Хорошо, я подъеду сегодня к офису к часу дня.

Когда я положил телефон на тумбочку и обернулся, то лицо Марии мне напомнило морду избалованного жизнью кота, перед которым неожиданно оказалась целая тарелка бесподобной свежей сметаны. Теперь же перед ним стоит непростая и ответственная задача: с какого края к ней подойти, чтобы от поглощения нежданной халявы, получить максимум удовольствия для себя. Глядя на меня, она только, что не облизывалась. Как же, впереди ждёт такое важное историческое событие: её любимая младшая сестрёнка, в первый раз в своей жизни идёт на работу, где преобладают страшные мужики, которые так и норовят обидеть нежных, не знающих жизни, девушек, и поэтому она, как старшая сестра, научит меня, как им дать достойный отпор. Короче: тушите свет, и спасайся, кто может. Мария нашла для себя интересное занятие, и теперь от меня точно не отстанет. Я даже стал ей слегка подыгрывать, чтобы отключиться, и постараться скорей забыть, всю ту мерзость, с которой я столкнулся в своём первом выходе в другую кальку.

Первым делом меня потащили на очередную помывку в баню, где наигравшись с моим телом, сестрёнка положила меня на совместное отмокание в ванну, за время которого, она рассказала мне всю страшную правду, об этих ужасных двуногих представителях рода человеческого, которые похотливо облизываются при виде несмышлёных бедных овечек, всё время, делая им самые непристойные предложения.

Видно вся здешняя шайка-лейка уже была в сговоре, потому-что, после совместного посещении культового места, меня в моей спальне на кровати дожидался черный комплект нижнего эротического женского белья, для повседневной носки, который меня заставили надеть. На мой невольно вырвавшейся вопрос: Нах…я? Мне всем коллективом доходчиво объяснили: это всё-таки мой первый рабочий день на новом месте, мало ли что может случиться и пригодиться.

Наши девчонки отрывались на мне по полной, пускаясь во все тяжкие. После завтрака меня дружно стали одевать. Чёрные колготки, черный топик, чуть выше груди, искусственно увеличенной вставками, красная обтягивающая юбка, на десять сантиметров выше колен, которую я еле натянул на себя, из которой соблазнительно выпирало то, чего в принципе ещё не должно было быть в реале. Всё это безобразие венчал красный, максимально приталенный жакет с одной пуговицей и двумя декоративными карманами, который с юбкой составлял, видимо, деловой наряд современной бизнес-леди. На ногах чёрные ботиночки с восьмисантиметровым каблуком. Ну этими крокодилами нас теперь не испугаешь: спец подготовку все же я прошёл жесточайшую. После всего этого, я был посажен перед зеркалом, где Мария лично занялась моей прической и макияжем. На разные инсинуации ответил твёрдо: пойду в серёжках, которые лично выбирал в магазине, и которые, без всяких с моей стороны шуток, мне очень нравились. Через десять минут её волшебства, на меня из зеркала глядела деловая красавица с томным взглядом, которую смело можно было тащить в постель, не нарушая государственный закон о малолетстве. От норкового манто, я отказался сразу, заявив, что о претендентке, пришедшей на кастинг для занятия вакантной должности уборщицы в таком прикиде, могут составить неправильное общественное мнение, а я, рисковать своей будущей карьерой, не хочу. Сошлись на альтернативном варианте: женской кожаной курточки, отороченной искусственным мехом. Я то, по наивности, думал, что у нас времени вагон, и маленькая тележка, а оказалось его осталось всего ничего, как у той Золушки, во время бала. Как всё же трудно, быть настоящей женщиной, и при этом, умудряться, никуда не опаздывать.

На улице, около последней ступеньки нашей лестницы, меня ожидал очередной сюрприз от Марии: престижный автомобиль, точно соответствующий по цвету, моему деловому безобразию, одетому сейчас на меня, в котором можно было перемещаться по миру, только походкой дипломированной манекенщицы. Оказывается это подарок сестрёнки к моему первому самостоятельному путешествию по мирам. LEXUS-ES-200, стоящий сейчас передо мной, и точно подобранный под цвет моей сегодняшней юбки, будет, как хором авторитетно заявляло женское население базы, несомненно мне к лицу.

— А за управление ты не переживай: — добавила Мария, — эта модель автомобиля, как раз и рассчитана на богатых девочек, у которых основная часть мозга расположена не в голове, а совершенно в другой части тела. Раз справляются с вождением они, то наверняка справишься и ты. Она долго бы ещё бы меня керосинила на лестнице, при поддержки, наших замечательных горничных, но время поджимало, и я, обнявшись и расцеловавшись с Марией, как две лучшие закадычные подружки, уселся за руль красного эксклюзивного чуда, вдарил по газам, и на полной скорости свалил со двора базы.

Управление на самом деле было очень удобным и простым. Через несколько минут вождения мне стало казаться, что не я управляю автомобилем, а он сам угадывает мои мысли, исполняя их. До работы доехал за пятнадцать минут, опоздав к назначенному сроку на одну минуту. Ничего, мне теперь положено по статусу: я сейчас молодая красивая девушка. Начальник лично дожидался меня на улице, недалеко от проходной, провожая взглядом проезжавшие мимо него такси, и периодически поглядывая на свои наручные часы. Поэтому моё прибытие он проворонил. Припарковавшись рядом с начальственной тачкой и сравнив, моя выглядит круче, с трудом выбравшись из неё, проклиная все такие узкие юбки в мире, я постучал каблуками в сторону шефа. Подойдя незамеченным со спины и скромно потупив глазки, произнёс с придыханием:

— Добрый день Владимир Моисеевич. Я приехала, как вы меня просили!

Повернувшись на голос и увидев стоящую перед ним красоту неписанную, зацепившись случайно взглядом, а потом и утонув в том месте, где у нормальных девушек упругое чудо, а у меня подкладки в лифчике, начальник только и смог выдавить из себя:

— Девушка, вы собственно кто? Алиса? Миша?

— Да не волнуйтесь вы так, Шеф. Сегодня я за него. Вы сами мне лично говорили на праздновании нового года, что главное мы вместе! Забыли?

— Ладно, убедил стажер. Пойдем Алиса, пообщаемся у меня в кабинете, без лишних ушей.

Поцеловав на глазах, вышедших в город через проходную на обед сотрудников, мою руку и сказав положенные девушке комплименты, он подставил мне свой левый локоток, за который я уцепился, и он галантно повёл меня знакомой дорогой, в свой командный пункт. Так, под руку, мы и вошли в приёмную Владимира Моисеевича, где царствовала несравненная Анжелика. Это была самая красивая, стильная и неприступная девушка на фирме, по совместительству, личная секретарша Владимира Моисеевича. Когда она увидела, кого привёл с собой шеф, учитывая мой деловой прикид, её, чуть инфаркт не хватил, хотя на здоровье никогда раньше не жаловалась. Встала, и молча, широко открыв свои глаза, не мигая, смотрела на начальника, в своих женских мозгах, быстро прокручивая все варианты последующих событий. Реакция секретарши на меня моему начальнику доставила удовольствие, видно компенсируя, те недоразумения, которые возникали у них между собой. На ходу кивнув своей помощнице, он отрывисто бросил:

— Меня, ни для кого нет! Два кофе в кабинет, и даже не думай подслушивать! — Владимир Моисеевич галантно пропустил Алису первой в комнату, затем зашел сам и плотно прикрыл за собой дверь. После того как мы уселись на своих местах, так как постоянно сидели на совещаниях, шеф ещё раз осмотрел меня и произнёс со вздохом:

— В мозгах не укладывается, что это ты, сейчас сидишь передо мной в таком виде. Когда станешь самим собой?

— Если будет всё нормально, то в следующий понедельник, приду как обычно.

— А с мозгами все в порядке? Провалов в памяти нет?

— Да нет, не замечал за собой подобного. С головой всё в полном порядке. А что случилось?

— На этой неделе открывается международная выставка, организованная Гособоронэкспортом, для продвижения Российской военной продукции за рубеж. Вояки выдвинули новые требования: чтобы на этом смотре обязательно присутствовали производители основных модулей, комплектующие экспортные образцы. Мы получили официальное приглашение, но вчера, нашего главного конструктора Сергея Степаныча, увезла скорая с аппендицитом. Его уже прооперировали. Все нормально, но до четверга, его из больницы не выпустят. На вопрос заданный ему, кого послать вместо него, он почему-то рекомендовал именно тебя. Так что Алиса, если она не против, едет завтра в командировку вместе с нами.

— Она не против.

Тут раздался стук в дверь, и в кабинет влетела Анжелика, с подносом на котором стояли две чашечки кофе, и всё что к нему полагается. Пока её не выставили за дверь, секретарша попыталась, быстро просечь обстановку в кабинете. Увидев, что шеф меня не лапает, а мы с ним сидим друг от друга, на расстоянии трёх стульев, заметно успокоилась, и пожелав нам приятного аппетита, покинула кабинет, усиленно вращая аппетитной задницей. После того, как она за собой прикрыла дверь, Владимир Моисеевич продолжил:

— Вместе с тобой нас теперь четыре человека, так что полный комплект. Ты будешь давать технические пояснения покупателям. Хорошо-бы еще переводчика. Но где его сейчас взять? На выставке будут свои, но общих знаний, с трудом переводящие тексты, с технической направленностью, особенно силовая электроника. Кстати, ты переводить не пробовал, и каким языком достаточно хорошо владеешь?

— Всеми.

— Что значит всеми?

— А то и значит, что я могу синхронно переводить с любого языка на любой язык, тексты любой сложности и любой технической направленности.

— Гонишь! Так в принципе не бывает!

— Бывает. Должна же быть у меня по жизни, хоть какая-то компенсация за то, что мне иногда приходиться мотаться по городу в таком виде и встречаться с неприятными мне лично людьми.

— Да, о внешнем виде. Ты конечно сейчас девушка, и указывать мне, что тебе конкретно надеть, неприлично, но маленькая просьба, оденься немного поскромней, чтобы не шокировать своим внешним видом, наших потенциальных покупателей. А то они будут все три дня глазеть только на тебя, забыв вообще, зачем сюда приехали.

— Ещё один немаловажный вопрос, — обратил внимание я Владимира Моисеевича. — Так как Алисе сейчас всего четырнадцать лет, она не имеет официальных документов подтверждающих её личность. Можно конечно обратиться за помощью к куратором, но это займет несколько дней.

— Как раз это не страшно. Так как участвуют фирмы, которые являются носителями госсекретов, то можно обойтись без документов. Списки участников и консультантов формируются непосредственно на предприятии, а на выставке достаточен псевдоним, заверенный руководителем предприятия, и ответственность в этом случае буду нести непосредственно я. Так что в списке ты будешь просто Алиса, если хочешь, можешь добавить фамилию.

— Тогда напишите Алиса Бестужева.

— Это что, твоя настоящая фамилия?

— Можете считать, что так оно и есть.

— Круто. Ладно, давай заканчивать этот наш сегодняшний ознакомительный разговор. Завтра от офиса фирмы в десять часов утра отходит микроавтобус. Постарайся, по извечной женской привычке, не опоздать. Пойдём я тебя провожу, ты наша дорогая эксклюзивная МишАлиса. Хватайся за руку. Хочу ещё раз полюбоваться лицом Анжелики, когда она тебя рассматривает. Как это у вас баб всё сложно? Не обижайся, это я так шучу, любя.

Когда мы так же под ручку вышли на улицу, начальник предложил вызвать для меня такси, чтобы оно отвезло меня домой. Я категорически отказался, сославшись на то, что на колёсах, и показал в сторону машины шефа, где рядом примостилась моя обновка.

Владимир Моисеевич посмотрел в указанном направлении и увидев, рядом со своим навороченным транспортным средством, машину в цвет моего костюма, которая была значительно дороже, он всё понял. Затем спросил, кивнув в сторону проходной его фирмы:

— Скажи мне честно, Миша: на хрена тебе всё это надо?

— Для того чтобы себя чувствовать живым нужным ЧЕЛОВЕКОМ, а не накрашенной КУКЛОЙ!