Проходная пешка

Глава 2

Даже немного пожалел, что давным-давно как не курю. Очень бы кстати закурить. Или даже выпить. А может, я уже? И это все — уже после? «Закройте дверь, паучки разбегаются!» Алкогольные галлюцинации? Может, надо лечь поспать и оно само…

Рядом зашуршало, я скосил глаза — метрах в двух неторопливо ползла серенькая змейка. Незнакомой породы, не гадюка, не ужик, но какая-то… обычная такая. В общем, может и гадюка, только светло-серая. Вдруг что-то зашелестело — раз! — и нету змейки, только взмахи крыльев и извивающийся хвост свисает из когтистых лап… Понесла, значит, птенцам завтрак. Эвон оно как, все идет путем, все нормально. И тихо и хорошо вокруг. Не, таких алкогольных галлюцинаций, наверное, не бывает. Не знаю, не пробовал, да и не пил я вроде последнее время.

Постепенно все-таки успокоился, сознание перестало прятаться в спасительную норку «это все не настоящее!»

Фиг там. Самое все настоящее. И птица, и змея, и запах трав, и солнце… и разрушенный дом за спиной с лужами засохшей крови.

Вот-вот. Не надо расслабляться… змейка вон тоже поди пригрелась, расслабилась… и ее теперь кушают. Итак, для начала…

Для начала немного размялся-проверился — чуть присел, повернулся влево-вправо корпусом, руки согнул-распрямил… вроде все работает, хотя и побаливает… везде. Тряхнул головой… Ээээ, вот это зря! Опустился на колени, борясь с тошнотой и болью в голове, в глазах потемнело. Нет, так не надо пока делать. Оклемался, встал, снова чуть размялся, осторожнее — ну, скажем так, если повезет, то может быть и сгожусь на что. А вот это, пожалуй, в помощь — поднял с земли немаленькую палку, похоже, то ли на косовище, то ли еще на часть какого сельхозинструмента. Увесистая, прочная, судя по всему. Сойдет, самое то, что надо. Помнится, рассказывал мне один любитель, что не только Шао-Линьские монахи почитали бой на шестах и палках — дело это весьма любили и в Европе. И, что самое интересное — и в России тоже — длинная палка, посох — оружие-то весьма серьезное, всяким саблям не всегда и уступит. И главное — дешевое и всегда под рукой. А запретила эти, вполне традиционные, забавы, вроде боев на палках и обучение тому, как рассказывал тот же любитель, государыня Екатерина Великая. Мол, травматизм очень большой, гробят себя подданые (что верно — палка оружие серьезное)… да, поговаривают, дело не только в травматизме — больно уж непросто солдатам было усмирять порой крестьян, когда те бунтовали — а ведь первым делом хлебопашцы хватались за оглоблю или дрын какой, или колья с забора выворачивали. Так что, эта самая палка в хороших руках — очень серьезное оружие. Если уметь ею воспользоваться. Ну, а я немного таки умею, так что — уже чуточку, а легче.

А еще на палку можно опираться, ага. Вот как я сейчас — оперся на свой посох, и осмотрелся. Да уж…

Осмотреть было что. Несмотря даже на то, что почти все вокруг было в той или иной степени порушено. И тем не менее — было на что посмотреть.

Меня окружали развалины какого-то небольшого фортификационного сооружения — маленькая крепость, форт, или еще что-то? Затрудняюсь классифицировать, не специалист я. Больше всего это, пожалуй, походило на старые фотографии времен Русско-Японской или Империалистической войн.

То, что крепость, это я видел, но вот определить точнее — не получалось. Башен высоких не видать — ну, значит, относительно современная. Казематов тоже не нашел, но стрелковые галереи, так кажется это называют, валы с рвами и приступком для стрелков (кстати, усыпанным гильзами), устроенные кое-где в этих валах казармы… Небольшой внутренний дворик, с одной стороны раньше было двухэтажное, наверное строение, с проходящей через него въездной аркой — теперь от него осталась только груда камней и битой глины. Вообще вся крепость из глины в основном. Размера небольшого, все же, наверное, правильнее назвать — форт? Или форт — это часть большой крепости? Не знаю…. Форму укрепление имело правильного прямоугольника, почти квадрата. Ага, примерно понятно — было то самое главное сооружение, цитадель, так вроде? — а за ним окруженный валами с казармами и галереями, внутренний дворик, местами чуть ниже уровнем, с несколькими пристройками. И все носило следы жестокого артиллерийского обстрела — от цитадели почти ничего не осталось, особенно по обе стороны арки, только в углу со стороны двора сохранился более-менее целый вход. Все остальное весьма сильно побито. Хотя и не сказать, чтобы крупным калибром — судя по всему, это укрепление и не было рассчитано на такую мощность орудий — ну, это понятно, читал про такое — в конце девятнадцатого века прогресс в военном деле, металлургии и химии рванул так, что большинство старых укреплений стали беззащитны против новых орудий. Не лучшее место выбрали оборонявшиеся… правда, постепенно я приходил во все большее недоумение. Ладно, некогда было рыть окопы, пользовали что есть, да и судя по всему — даже когда разбили артиллерией внешние укрепления и подавили стрелков на валах — внутри было жарко. Штурм… а потом и зачистка. Повсюду тряпье, обломки, мусор какой-то, присыпано пылью от разбитых стен. Нормальная картина, в общем, даже как-то… аккуратненько, что ли. Тяжелой техникой не прикатали, копоти мало. Культурно так. Кровищи правда много. Бинты встретились, пробитая и измятая каска. Судя по всему осажденные хоть и попали врасплох, отбивались до последнего… а в ответ не жалели патронов. В общем, понятно это все, нормальное дело, если цинично сказать.

Но, много чего вокруг не объясняло, а лишь добавляло вопросов. Во-первых — гильзы. Везде — такие же точно как и в том домике. Совершенно непонятно. Точно только одно — это не ПКшные гильзы. Нашел один осечный патрон — нет, не наш патрон, никак не походит. Магазинов не нашел, только винтовочные обоймы… сто лет их в армии не видел, откуда тут и зачем? Лент пулеметных не видать, да и вообще гильзы как-то не так лежат, с автомата или пулемета не так выходит, кучками, а тут как-то… да и мало гильз, везде валяются, но мало. Гранатометов нет нигде, следов техники не нашел… зато валяются какие-то разбитые телеги совсем старинного вида — ну, точно, музей. Второе, что бросилось в глаза — много следов от подкованных копыт и несколько мертвых лошадей. Что особенно — пара лошадей в верховой сбруе, с седлами, стременами. Это что тут за цирк на конях? Это не просто музей, заповедник какой-то. Ни одной лампочки, проводов вообще нигде нет, все «натуральное и аутентичное». Вон лампа керосиновая, «летучая мышь», только такая красивая, бронзовая-литая, здоровенная… была. В проломе стен на втором этаже цитадели виден старинный канцелярский стол — ух, шикарен! И ведь практически цел, отсюда по крайней мере так видно. Простреленные бочки в углу двора, тоже старинно-добротного вида. Вон те палки-бревна — явно коновязь, и перевенутое длинное корыто — поилка для лошадок. Все как положено, это ж надо было именно тут Сталинград устроить. Я даже не слышал никогда о таком масштабном проекте реконструкторов. Здоровенный какой… музей? Заповедник? Чорт разберет…

Ну а самое главное, что напрягало — это, конечно… все остальное. То есть все вокруг — солнце, воздух, трава, ветер, запахи… и вообще… все.

Ладно, допустим, что с погодой что-то случилось… хотя что бы не случилось — там, где я был — трава уже пожухла… да и не было там никогда такого! Нет, тогда не так — ну, если совсем уже невероятно — меня перевезли (нахрена?) куда-то гораздо южнее (куда?) где тоже идет война (конечно, а как же — специально устроили и меня туда в бессознанке увезли… давай, давай, жги далее!), и там не нашлось лучшего укрепления чем этот старинный форт, но на беду у наступавших были пушки, и… В общем, если уж совсем глубоко засунуть голову в песок — то и при таком варианте выходило непонятно.

И опять же — воздух. Влажность не та совсем, сухо слишком. Я это хорошо чувствую, с Гатчины в Питер приедешь, особенно в порт — и то ощущаешь, а уж тут… Слишком сухо для средней полосы, да еще осени. И чего-то не хватает для нормальной общей картины… А, точно — запаха солярки нет. Хотя в этом разнесенном вдрызг музее он, пожалуй, и был бы неуместен… вот только все остальное должно сочетаться с запахом недогорелой в двигателях солярки. Да и самих двигателей не слыхать. Совсем. Вообще тишина. Ну, правда что — может, эт меня чем контузило, звон-то в ушах был — так может теперь и слышу не очень, тут так не поймешь.

Спустя немного времени, я сделал передышку, у обнаруженного в углу двора, в понижении, какого-то то ли колодца, то ли родничка — верх его был разрушен близким взрывом, но сам источник не засыпало. Рядом валялось не особо и сильно издырявленное ведерко, (причем не жестяное, а из медного листа — вот ведь эстеты!) с куском веревки, и торчал огрызок беленой стены, давая тень. Лучшего места для передышки не найти, тем более что на солнцепеке голова просто раскалывается от боли.

Надо бы еще осмотреться, искать еще, какие-то детали, чтобы понять, что все-таки происходит…

Ну, тут положим, все прибрано — в смысле, сначала тут трофейщики порезвились, а потом санитарная команда трупы прибрала — а трупов, судя по всему было ой как немало… вот, кстати, тоже. Не воюют так. Чтоб вот столько. Это только если ты повстанец и борец за демократию и свободу — можно. Но у нас вроде никаких борцов не намечалось, да еще с пушками. Но и то тут через край — видел в цитадели казарму, или погреб артиллерийский, так там, похоже, прямо на месте, причем, судя по валяющимся всяким вещам, штатских — и много. Вещи причем… очки сломанные, кукла. Нехорошо в общем выходило. Так не бывает сейчас. Больно уж черевато.

…Опаньки. А ведь черевато — для меня в первую очередь. Ведь я со всех сторон — или свидетель, или исполнитель — в общем, какая разница — повод меня прихлопнуть есть у любого. А я тут в тенечке нежусь…

Рискнул, подобравшись, осторожно выглянуть поверх вала, выбрав место, чтоб солнышко светило со спины, но при том я был в тени от выступа стены и не маячил силуэтом. Как это там было? — «Научили Бумбараша австрийские пули и прыгать зайцем, и падать камнем, и катиться под гору колобком, и, втискивая голову меж кочек, ползти ящерицей.» Мне, конечно, до того Бумбараша… но тоже немножко масла в башке есть… хоть и трещит, проклятая.

…Эге. Вон оно как.

За стенами открывался совершенно неуместный вид. Неуместный для меня, для моей, героически борющейся с реальностью логики. Сколько хватало глаз — несильно всхолмленная степь, да не выжженная, не сухая или пожухлая, а вполне себе полнотравная, зеленая. Трава от ветерка волнами ходит, переливается. Высокая трава, не в пояс даже, а почти по грудь, как отсюда кажется. Небольшие группы кустарников, деревьев совсем немного — вдоль балочки, где, скорее всего, протекает речушка. И над всем этим голубое небо и яркое солнце.

Логика тяжело вздохнула, и надув губки бантиком, отвернулась.

Еще вокруг форта был… поселок, городком это назвать, пожалуй, не выйдет. Именно — «был». Тут постарались не только артиллеристы, но и огнеметчики — от домов остались только обугленные стены.

А во рву почти прямо подо мной… Ну, да, собственно, без иллюзий. Давно известно, что такие свежезасыпанные рвы означают. И, судя по размеру… ну, да — все они там — и защитники, и штатские.

Аааатличненько, что называется. Просто зашибись. Оказаться в самом центре такого дела… Ведь ясно, что какая-то провокация — ну, не бывает так сейчас, чтобы… ну, не одну сотню мне так кажется, людей завалить, закопать и так оставить надеясь что проканает. Да и вообще… как-то все совсем уж нагло и ненатурально… (Пришла на секунду идиотская мысль — может, очередной творец снимает очередное великое кино, и это просто декорации? Вспомнил лужи крови и следы от пуль — больно уж бюджет вышел серьезный…) Ров засыпан (вручную, ни техники какой, ни даже просто гусеницами край рва обрушить… эстеты хреновы) больно уж аккуратно. Даже более того — приглядевшись, понял — не просто засыпан — оформлена насыпь как на нормальной братской могиле. И вон те две доисторического вида телеги брошенные поодаль, лошаденки распряжены и пасуться рядом — что-то мне сдается, на них и свозили. Сектанты какие-то. Неужто машин вообще не было? А пушки на чем тащили? То, что работали именно пушки, понял, еще осматривая форт — в одном месте лежал неразорвавшийся снаряд. Причем вида и калибра тоже странного — на старые трехдюймовые похож, тупоголовый такой, коротенький, у нас по лесам такого барахла много еще валяется, навидался.

В общем, логика обиженно фыркнула и собрала чемоданы. Непонятно, кто, кого… зачем и почему. Понятно только одно: налицо военное преступление, массовое уничтожение пленных и геноцид мирных жителей, нарушение всех и всяческих конвенций о ведении войны, факт уничтожения историко-культурных ценностей, свежее массовое захоронение…

И посреди всего этого я, кросафффчег. В драной форме Российской Армии. И НИ-ХРЕ-НА не понимающий и не могущий кому бы то ни было и что бы то ни было объяснить. Кроме «очнулся — гипс».

Отлично. Ну, сейчас, по правилам жанра — колонна из-за холмиков… или вертолеты. И, чисто случайно — журналисты, съемочная группа СиЭнЭн и прочие врачи без лекарств. От гады, а. Хоть бы автомат был, отыграть на последок роль злодея… или хрен там, в сценарии не убитый при сопротивлении, а взятый в плен и давший показания? Вашу ж мать в Бога через иконостас и весь приход…

Минуты шли, а колонна из-за холмов и вертолеты так и не прибыли. Немного успокоился. Спустился с вала, и первым делом оторвал и так болтавшийся на нитках рукав с нашивкой, завернул его в камень и, оглянувшись, тишком столкнул в колодец. Наивно, но тем не менее. Ничего более такого у меня нет, а старый камуфляж… Ну, в общем, «делай что дОлжно, и будь что будет». Пойдем дальше — и я двинулся к еще не осмотренной части форта, туда, где были ворота. Там артиллерия поработала вовсю, и по нагромождению камней и балок тихо пройти было практически невозможно… Но я теперь и не очень таился. Ибо или все уже решено… или кто-то сильно ошибется, не приняв заранее меня в расчет. Вышел из-под торчащей нелепой абстрактной композицией разбитой арки (деревянные створки ворот белеют щепой — ну да, прямой наводкой вынесли). Ого — вон под завалом торчит не особо крупный орудийный ствол — тут, похоже, тоже была батарея, вот только, скорее всего — тоже бутафорская — вон колесо от пушки валяется, старинное, со спицами. Осмотрелся — собственно, почти тоже самое, только остатков домов внизу под горкой меньше, а с этой стороны проходит в степи дорога — широкая, натоптанная. И даже колеи видать.

А внизу, прямо у поворота к форту стояло несколько телег. И вокруг лежало с десяток тел. Ну, совсем весело. Ладно, если сценарий почитать не дали — будем импровизировать. Пойдем, посмотрим, что там такое.

Вот ведь что странно. Вот труп, мертвый человек — как по-разному его воспринимают. Не, не в том плане, что, мол, на картинке или на экране, и в жизни. А в реальности. Вот в обычной жизни — то толпятся и смотрят, как скорая увозит, то мимо поскорее, отвернувшись. Но все равно, чужой труп, не друга, не приведи Бог, родственника — он эмоций-то не вызывает много. А вот свои… не говоря если вдруг, внезапно… А на войне — там и подавно, чужой труп, даже своих, про врагов и сказу нет — так и свои, если не знакомые, они же как-то совсем не воспринимаются. А вот друг, товарищ… Особливо, ежли внезапно так — только что Колючий сигарету клянчил, и получив, затянулся смачно, даже не выдыхая, а просто блаженно выпуская дым изо рта, и приглашал «потом» на рыбалку на Оку приехать. А спустя две минуты лежит здоровенный кусок мяса, которого еще недавно звали Коленькой, и ничего в нем от того Коленьки нету — только внешний вид. А то еще и внешний вид бывает… не весь. Это даже хуже, чем когда совсем никакого вида, одни лохмотья — тогда и то проще. И вот сидишь ты, смотришь на это — и какое-то горькое недоумение и детская обида приходят — ну, вот как же так-то? А если…

А вот уже никакого если.

Но, то, все же — свои. А вот чужие — совсем другое дело. Оттого рассматривать я пошел с интересом. Более того, по мере приближения интерес возрастал… Чтоб им всем, но то, что лежит рядом с ближайшим ко мне — это винтовка! Стараясь все же быть внимательным, и по возможности — не растрясти мой болезный организм — бросив палку, почти припустил бегом, благо под горочку. Добежал, цапнул тяжеленную дуру, дернул затвор — вылетела пустая гильза, а в магазине показались патроны… Закрыв затвор, выматерился от избытка чувств, и сразу ощутил себя очень-очень выздоровевшим. Ну, сссуки, теперь уже на ваших тузов у меня козырная шваль в рукаве…

Быстро обшарил ближайших, подняв тучу мух, выдрал из патронташей на портупеях с пару десятков патрон, из подсумков добыл три обоймы — и опрометью кинулся в высокую траву — точно, не ошибся, по грудь. Вот так, пригнувшись, дал петлю, осторожно выглянуло из травы — никого нигде не видать… ну и славно. Дальше, наверх, на ближайший холмик — там мне поспокойнее. Оно конечно — оттуда мне деться некуда, но… трава высокая, балочка кустарником заросшая по краю. Если без собак — могут и не найти, коли вовремя увижу.

Запыхавшись, выбрался на холмик, осмотрелся — не, никого. Ну, по крайней мере, я никого не вижу… что не значит, что никого нет. А значит — чем меньше маячишь, тем дольше живешь. Отошел в сторону и сделал, наконец, привал. Ну-с, посмотрим, что имеем…

Семнадцать патронов россыпью и два в магазине, три обоймы по пять штук. Неплохо, неплохо. Если винтовка пристреляна — то могу сильно расстроить неосторожных. Присмотрелся к оружию внимательнее.

Винтовка чем-то напоминает мосинку, чем-то старинный маузер восемьдесят восемь, чем-то манлихер. Повидал я всех их — в Гражданскую в Гатчине были бои, причем всякие сводно-сбродные отряды бывали, всем подряд вооруженные, и довольно много осталось «по местам» — прятали, отступая, а потом коллекционеры радовались…

Магазин у винтовки как у мосинки, затвор тоже похож, но вынимается как на маузере, а разбирается куда как проще. Составной, боевая личинка с упорами отдельная деталь — гораздо проще такое делать, хотя и менее точное оружие… но кому эта точность в винтовке нужна, если всерьез говорить? Выбрасыватель могучий, не как на мосинке, видно что — вечный. А так затвор на мосинский похож очень. Но вот предохранитель конечно лучше. У мосинки он совершенно дурацкий, эдакой пуговкой — хрен поставишь и хрен снимешь, особенно если озябли руки, или мокрые. Оттого и носят мосинку или с пустым стволом, или не на предохранителе… и бывает с ней оттого всякое. А у маузера или манлихера — куда как лучше, флажок предохранителя, более-менее удобный, и при том надежный и простой в изготовлении. Вот и тут такой же.

Прицел секторный, вполне обычного вида, размечен до тысячи…. Или это какие-нибудь сажени? Вроде винтовки все до полутора километров минимум размечали. Ремень добротный, кожаный. Магазин с отсечкой, как у мосинки, но отсечка по-человечески сделана, отдельной деталью, и тоже по пропорциям — на века. Пять патрон влезает, по стандарту, снизу крышка как у мосинки, разрядить можно. Все понятно. Но в целом что за винтовка — не знаю. Клейма стоят какие-то неясные, больше похоже на испытательные. Но, в общем, больше всего похоже на маузер старый. А патрончики — теперь припоминаю — больно уж на австрийские похожи. Только, манлихеры вроде бы были все с пачками в магазине… или не все? Чорт поймет…

Пригревало солнышко — судя по всему, только перевалило за полдень. Отполз чуть в сторону — там стелились заросли колючих кустарников, рассмотрел ягоды. Оказалось — ежевика. Только чудная какая-то, сиреневая и ягоды длинные, никогда раньше такого сорта не видел. Тут только сообразил — жрать же охота! Все же не забывая об осторожности начал собирать ягоды, и скоротав несколько часов, не торопясь, наелся до отвала. Потом, несмотря на всю осторожность — все же задремал, пригревшись, прямо под колючими кустами.

Проснулся от прикосновения к лицу, в панике, и едва не выстрелил сразу, попытался откатиться — естественно, в ежевику… Да, так воевать — никакого врага не надо… Сидел, выдирая из себя, словно Винни-Пух из мультика, колючки, и тихонько матерился, грозя разбудившему меня страшными карами. Это был богомол, тоже какой-то чудной — ярко-желтый, и здоровенный, сантиметров в десять. Эх, был бы кузнечик — поймал бы и сожрал, а этот… хрен его знает, мож ен ядовитый. Потому просто грозил прихлопнуть. Не прихлопнул, конечно. В конце-концов, «сон в карауле» — опасный и порой смертельный диагноз, так что — сам виноват.

Постепенно солнце клонилось к горизонту, близился вечер. Провалявшись на горке весь день, я так и не увидел нигде никаких признаков враждебности, да или даже просто наблюдения. Это, конечно, ничего не значит… но и сидеть тут вечно я не могу. Конечно, именно так оно и делается… но, у меня было время подумать. Думать было тяжело — просто мысли лезли в голову… в общем, кроме того, что всю жизнь на горке с ружьем не просидишь, выходило — надо спускаться и осмотреть все. Иначе у меня голова распухнет от вопросов, и потом шапку не одеть будет. Да и стало заметно прохладить к вечеру — ну да, степь. Ночью похолодает, а огонь развести я, все же, не рискну. В общем, когда сумерки еще только намечались, я решился идти.

Спустился, все еще осторожно, пригнувшись и оглядываясь, держа винтовку наготове (непривычно, но ничего, сойдет) обошел разбитый обоз. Да, зрелище тоже немного…непривычное.

На телегах — какой-то скарб, куча одежды, еще что-то. Эвакуировали что ли, да не успели — вот их и прихватили в первую очередь, а потом форт? Не похоже — там-то все прибрали, а тут — вон, как побили, так и лежат. Две кучи с посудой и какими-то расшитыми тряпками — похоже, тут те пару телег, что у рва стоят, и опорожнили… Ладно, теперь внимательнее осмотрю трупы — и, что поделать, начну мародерствовать. Потому что тут, снова странность — даже патронов и оружия не позабирали. А у меня уже заиграл зуд — патроны это жизнь. Когда чужая, а когда и своя. Еще раз обошел, а потом, озираясь сторожко, стал собирать и складывать. Постепенно, впрочем, все меньше думая об осторожности, да и собирал все чисто механически. Мысли выстраивались во вполне четкую картину, и были они совсем не веселые…

…А, ведь, как я неплохо придумал — раз — и колонна на БТРах из-за холма. А? Не говоря про вертолет — это же просто шедеврально! Ну, ладно, хотя бы просто джипчик с тележурналистами… и главная там, естественно, стервозная девушко прямо из Голливуда… Эх.

Кина не будет. Совсем. Прошло всего полчаса — а я уже четко понял — не видать мне Оскара, ни граммофона, ни даже малины или что там еще дают. А я бы на все согласился, пожалуй, даже на приз Евровиденья среди нетрадиционно ориентированных певцов ртом.

Только — не светит мне нифига.

И потому — нехрен страдать, а пора прикинуть — куда это я попал.

Именно так — попал. (Логика прислала из отпуска смс-ку, что если так пойдет, то она скоро вернется). Конечно, читал я и кино смотрел про попаданцев, но то ведь кино… Хотя, вот был у нас в Гатчине один учитель… Все тоже бредил попаданством. Серьезно так, клинически. Порталы искал, «точки соприкосновения временных слоев», «пробои пространственно-временного континиума»… Не, хороший человек, хоть и закладывал за ворот, но в меру, можно сказать, что и почти не пил. А зачем ему — у него другое. Так всегда и носился со своими идеями, иногда рассказывая всякое интересное… правда, уже не всем — жизнь она энтузиастов быстро учит.

А потом пропал. Совсем. Милиция искала, да не очень-то и активно. И то только потому, что учитель был. А так — жил один, родители померли давно…. Соседи жалели, да и то только потому, что «вреда от него не было, тихий, хороший». Так и не нашли — что, в общем, для России дело нормальное — несколько тысяч в год пропадают. Кого находят, а многих и нет. Вроде бы и история обычная, да поговаривали всякое… мол, накануне он с товарищами пиво пил и всех угощал на радостях, ну и кому-то что-то намекал, что мечта мол скоро свершится. Всякое говорили, разное, но точно-то, ясное дело, так и не докопались… да и не копался никто.

В общем, как говорил один мой товарищ — «Можешь не верить в электричество, но если будешь лизать розетку — то тебя током й. нет независимо от твоей веры». Приехавшая с отпуска логика уже наводила в голове порядок, приняв новые вводные.

Короче говоря, попал. Мысль эта навязчиво шла в голову еще во время лежания на горке, теперь оформилась окончательно. Как это по научному назвать — не знаю, да и все равно мне. Не о том надо думать. Сейчас два вопроса главных — куда попал, и, естественно — что делать? И вдали, совсем-совсем далеко, висит очень важный вопрос — а как бы обратно? Впрочем, вспоминая все, что слышал по этой теме — обратно мне не грозит. Там, где я был «обратно» — судя по всему, мне прилетело и ой как не слабо. Скорее всего насовсем. Так что, может, это он такой и есть — «тот свет»? Или эта, как бишь ее, — реинкарнация? «А если дубом был, то станешь баобабом…» Не, вроде как оно не совсем так должно бы быть. Тут я не духом бестелесным, а вполне себе телом, причем весьма покоцанным — кровища то вон на груди спеклась, да и не только. Камок, опять же, берцы, точнее то, что от них осталось — изодраны, и словно обгорели. Интересно, а «там» — от меня что осталось? Выходит, по логике вещей — все остальное, то есть практически нихрена. Эт выходит — прямым попаданием приложило… и обеспечило, экий однако, каламбур, мне прямое попадание «сюда»? А если меня тут опять, эдак вот насовсем и сразу, то… Э, не. Опять не о том думаю. Думать надо о другом. Причем быстро. То, что не будет колонны БТРов из-за горки — вовсе не хорошо. Потому что неясно, — а кто будет? А ведь вполне может кто-то быть. Впрочем, есть уже, чем встретить…

…Солдат, а это именно солдаты, у обоза порубали и постреляли очень быстро — видно и по положению тел, и по количеству гильз. Не успели бедняги и дернуться. И при том их именно порубали, саблями или шашками — прежде такого не видел, но вряд ли ошибаюсь. Ну и постреленные были. Шашки, винтовки… телеги, лошади, форт. Форма на солдатах. Вот это-то все меня и подводило к мыслям — куда попал. Не большой я конечно знаток, но все же, кажется, примерно могу прикинуть, в какой период забросило. Но, пока не об этом.

…Тут, получается, взвод примерно положили. В серых мундирах, довольно-таки современного вида, вон, пуговицы крашенные, полевые, обуты правда в эдакие ботинки и сверху кожаные заколенники пристегнуты, на головах кепи незнакомого вида. Эмблемки на петлицах с коронами, непривычные, шевроны на рукавах, нашивки… ладно, потом обдумаю, есть уже наметки, есть. На смешных, коротеньких погончиках — у нескольких полукруглая лычка, у троих — по эдакому треугольнику на погоне… Сержанты что ли? А вот этот дядька — даже на погон глядеть не надо, был их командир. Хотя и погон у него заметный — вроде как старый старшинский, с лычкой буквой «Т». Но и так по свирепой усатой морде видать. Эк его — аж три штуки в грудь. Кобура на поясе, полевая сумка — ну, мимо таких вещей никто не проходит, полевая сумка это серьезно. Все солдаты с ранцами, у всех, кроме командиров — лопатки, штыки в ножнах. У сержантов, наверное ком-отделений, тоже револьверы. А вот гранат — ни у кого нет. Эге, еще один штришок, эге… Фляги с водой, котелки на ранцах, плащ-палатки скатанные снизу подвязаны, сверху скатки. Чорт, да ведь, если я и вправду «попал» — то, если конечно ничего не случится — я пока сыт, вооружен… одеться бы еще, что ли? А то камок драный «фхлам», да и, по законам жанра — нафиг его. Не место ему тут. Но, вот вопрос — во что переодеться? С солдат снимать — нет уж. И дело не только в том, что противно и прочее — потерпел бы, право слово. Да вот только…

Во-первых, чистого и целого, пожалуй, не найти. Все порубано-прострелено и в кровище.

Во-вторых, чорт его пока поймет, чья это форма, кто этих ребят и за что. Может, проще, чем форму одеть, сразу мишень на спину приладить.

В-третьих… не нравится она мне. Покрой дурацкий, и не особо удобный. Тесная на вид. Может, конечно, подраздуло уже трупы, но все равно. Обойдусь.

Еще раз пошарил в телегах — в одной из них мельком отметил несколько ружей — ага, тоже посмотрю потом, а в другой удачно отыскал кучу одежды. Выбрал что-то типа нашей брезентухи, навроде горки, только попроще. Тут же отыскались и сапоги — сшитые явно вручную, но крепко. Подошва по-старому, на гвоздиках… Не кирза, натуральная кожа, однако. Не просто то, что надо, можно сказать — мячта. Хотел было переодеться, да подумал, что надо бы и белье найти. Тут уж решил не брезговать — морщась от запаха — жара, что поделать, стянул ранец одного из солдат, комплекцией примерно с меня, вытащил содержимое. Еда — сухари, вполне обычного вида консервные банки, квадратные, с ключиками, какие-то невзрачные бумажные пакеты, судя по всему — типа сухих супов, что ли. Опа — да ты, братец, нарушитель дисциплины, причем закоренелый. Выпала книга в переплете кожей, на застежке. Открыл почти на автомате, листнул пару страниц… а дальше там плоская фляжка, и отчего-то сдается мне, что там ничуть не вода.

Проверил — да, спирт-не спирт, но, вроде, весьма хороший самогон. Ну, а что ж, выбрасывать что ли? Владельцу оно уже без надобности, да и командир его уже не накажет… Еще в ранце нашлись несколько пачек патронов, в вощеной бумаге, перевязанные нитками, чехольчик с масленкой и прибором для чистки, мешочек с мыльно-рыльными принадлежностями стандартно-казенного вида, и то, что я искал — чистая смена белья и портянки. Ну, спасибо, солдатик, тебе оно все равно более не надобно. Переоделся, обул сапоги — и, позаимствовав у того же бедолаги-солдата саперную лопатку, закопал свою одежку, старательно засыпав под небольшим песчаным откосом у дороги. Ну, теперь совсем хорошо. В телеге прихватил и брезентовый рюкзак — он мне показался удобнее армейского ранца, да и не такой приметный. С виду вполне как наш старый советский рюкзак туриста, «канадского типа». Задумался, что в него сложить — ясно, что у всех этих парней в ранцах примерно такой же набор…

Вот так внезапно и бывает — сидишь себе, думаешь — а потом обернуться не успеешь — а хищник уже прыгнул и вцепился тебе в горло. Жаба — самый страшный зверь. И ведь сколько знал народу, сгинувшего от жадности — но тут ничего поделать не смог — переворошил все телеги наскоро и не нашел кроме ружей ничего более стоящего, стал работать трофейшиком… или мародером.

Первым делом отложил винтовки и патроны к ним — вышла немалая куча. У всех солдатиком было всего по паре обойм, остальное, штук двадцать — в патронташе на портупее. Присмотрелся повнимательнее к патронам. Еще один штришок… Пошел было дальше собирать железо — и тут вдруг нашел подарок. Полез снимать портупею с командира — и, нагнувшись, заметил под телегой еще одну винтовку. Точнее — карабин. Похоже, это его, командира, и есть, когда командир упал — отлетел карабин под телегу. Потому может и не взяли… хотя тут вообще ничего не брали, похоже. Вытащил карабин — и понял, что это я фиг кому отдам. Остальные-то винтовки были вполне в размере, ну, точнее сказать — вроде наших драгунских, или немецкого девяносто восьмого «К», то есть не совсем длинные, как пехотные, но и не коротенькие. А этот… больше всего напоминал изящный карабин манлихер-каркано, итальянский, из которого, как считается, Ли Освальд президента Кеннеди завалил.

Тот карабин, правда, был довольно убогой конструкции, но маленький и удобный. Этот же сделан, как и винтовки, похоже, затвор взаимозаменяемый… но ствол короче, и прицел очень простенький — простая щелкалка на три дистанции — «1», «3», «5». Ну, а мне то куда больше, с моими умениями — как раз. Странно правда, на наших мосинских карабинах даже в Отечественную, когда ясно было что дальше трехсот метров никто не стреляет точно — и то размечали до тысячи. Но, повторю, мне в самый раз и так. Штыка вот только на карабин не предусмотрено — ну да и хрен с ним. На винтовках штыки есть, правда вида и качества похабного, вроде эрзац-штыков немецких. А вот шомпола что на винтовках что на карабине нормальные, как в русской винтовке — цельный, не составной как в маузерах. Экономия на весе и сложности это копеечная, а вот чистить, особенно в одиночку — куда как проще. В карабине к тому же, в прикладе оказалось гнездо, а там пенальчик с принадлежностью, как в Калашникове.

Вышло у меня в общем два десятка винтовок и под пару тысяч патрон. Кроме того, снял с сержантов и командира револьверы. Револьверы тоже непривычные. Барабан не съемный, как у нагана, гильзы по одной выбивать надо. Но сделано не как в нагане, а гораздо удобнее — шомпол закреплен не под стволом, откуда его еще доставать надо, а рядом, как раз напротив каморы. Видел я такое в музее, даже в руках покрутил — удобно выходит. Дверку сзади открыл — курок отключился. Дальше знай себе щелкай самовзводом — каждый раз камора строго напротив шомпола — им раз — и выбил гильзу, а потом отпустил и он на пружинке на место встал, снова на спуск, и опять. Шесть секунд — и барабан пустой, только свежие патроны набить. Удобно, хотя этот шомпол сбоку конечно немного мешается с непривычки.

Патроны к револьверам здоровенные. Длинные и калибра миллиметров десять. А пули свинцовые. Патроны, как и на наших нагановских кобурах — в кармашке, двенадцать штук, на два барабана. Да в ранцах у командиров по пачке патронов было.

Кроме того, у двоих — сержанта одного и солдата поднял револьверчики, как их вроде называют, «бульдог». Маленькие, кургузые, на пять патронов — но калибра здоровенного, хоть и с коротким патроном. Этакая карманная гаубица. Патронов к ним нашлось немного, но к таким много и не надо — все одно перезаряжать их долго, как наган, тут дело такое — на крайний случай эти револьверы. Не понравились они мне — патрон не впечатлил. Больно гильза коротка, мощности, наверное, мало. Ну его.

А вот у еще одного солдатика отыскалось кое-что поинтереснее. Пистолетик двуствольный. Кажется, такой тип пистолетов «дерринжером» зовут — несамозарядный, переломный. Из такого, говорят, уже другого американского президента грохнули — Линкольна. Но, тут пистолетик был не вполне обычный. Классические дерринжеры — они изящно-неуклюжи, как ветеран в обществе старшеклассниц. А этот — чистое дитя прогресса. Больше всего похож на классический «браунинг» (эх, вот что отыскать бы!) — плоский, рукоять пистолетная… Кстати, вспомнил, на что похож — в Советском Союзе для диверсантов делали такие пистолеты, несамозарядные, под специальный бесшумный патрон.

Открыл стволы, вытащил патроны — ого, такой же, как в военном револьвере — серьезный патрон! Пощелкал пустым — ну, ясно, самовзвод, предохранителя нет, как и прицельных. Ну так оно ему, ни то, ни другое, и не надо. В рукоятке снизу видны донца — еще два патрона, запасные, сидят. Разумно, однако. Игрушка однозначно понравилась, тем более что с ней была и «кобура» — эдакий хомутик с ремешком, так что можно закрепить пистолетик где угодно на теле. Всего два патрона, зато весьма мощных, судя по всему, да в компактном и надежном, надеюсь, оружии — оно самое то, что надо «на всякий случай».

Нацепил на себя портупею, навесив побольше подсумков с обоймами, винтовку на плечо, пистолетик пристроил в рукаве. Остальные револьверы свалил в кучу — не понравились они мне особо, да и не умею обращаться я с ними. Вот в упор шарахнуть из пистолетика, или с винтовкой обращаться — это другое дело.

Заодно распотрошил ранцы всех, кроме нескольких, у кого совсем прубано со спины да в кровище измазано было. Отложил еще белья и портянок — вещи нужные, свалил еду и котелки с ложками-кружками в кучу. Патроны и принадлежности собрал еще раньше. Плащ-палатки, у кого уцелели, взял. Стандартные комплекты рыльно-мыльных, у кого-то — получше, свои. Пара книг. Две бутылки — с вином и с чем-то покрепче. С десяток трубок и пачки табака. У одного солдата к ранцу прилажеа была парусиновая сумка со всякими бинтами — медик, значит, был. Потом проверил — у каждого в кармашке ранца тоже какое-то подобие индпакета. Выгреб до кучи, даст Бог — не пригодится.

Отдельно сложил деньги. Купюр ни у кого не нашел — зато железяки… не уверен, но вот эти — похоже серебро, а вот эти — очень смахивает на золото. Ну и мелочь конечно. Монеты незнакомые, совсем, цифры непривычно стилизованны. В полевой сумке из полезного оказался только компас — карты не было. С остальными бумагами разберусь позже, тут тоже еще одна зацепка. Больше по привычке, пребывая в задумчивости, прошел по всем, ища документы и обрывая с шеи (у кого были) жетоны. Сложил отдельной кучей, туда же все письма и прочее что нашел, поборов брезгливость прошел еще раз, собрав вещи по карманам. Перочинный ножик, несколько карандашей, колоды карт, платки, еще всякое… У командира и у одного из солдат нашлись карманные часы-«луковицы» — эге, эге… а вот вещица — вроде книжечки записной, но «листы» — тонкие металлические пластины. А на них фотографии. Или, вроде бы это правильно называют «дагерротип»? Семейное фото, фото средних лет мужчины в штатском, еще фото, очень темное и затертое — бородатый дядька в мундире, девушка… Так, это все потом, это отдельно… Что-то похожее на документ нашел только у командира — затертая серо-зеленая книжица с когда-то золоченой короной на обложке.

Уселся, глядя на груду оружия и вещей, и задумался. Мне столько не надо — все не унести, а сколько унесу — вполне хватит. Винтовочка есть, пистолет, если что — есть. Могу и револьвер взять, на всякий. Еды и патронов — с избытком, как раз в варианте «но больше не унести».

Но вот что я точно знал — если попытаться бросить это все, ограничившись нужным мне — зеленый хищник меня придушит, не дав пройти и ста метров.