Наступление «органиков»

Развитие и совершенствование неорганических воззрений на происхождение нефти активизировали стремление «органиков» доказать свою правоту. Основной упор они сделали на геохимические исследования связи жидкой нефти в залежах, микронефти, рассеянной в осадочных породах, с живыми организмами, которые могли быть исходным веществом для образования углеводородов. Большой вклад в развитие органических идей был внесен прежде всего советскими учеными: A. А. Бакировым, И. О. Бродом, Н. Б. Вассоевичем, B. В. Вебером, М. К. Калинко, А. А. Карцевым, А. Э. Конторовичем, С. П. Максимовым, С. Г. Неручевым, И. И. Нестеровым, Е. А. Рогозиной, А. А. Трофимуком, а также зарубежными: Г. Крейчи-Графом, У. Коломбо, А. И. Леворсеном, Т. Тиссо, А. Траском и др.

В результате исследований неоспоримо доказано, что образование нефти — сложный и длительный процесс, тесно связанный с формированием осадочных горных пород. Наиболее благоприятны для этого крупные морские и океанические бассейны, хотя не исключаются озерные и речные водоемы. Важно, чтобы была водная среда, так как на суше органический материал обычно окисляется и преобразуется в каустобиолиты угольного ряда (торф, каменный уголь).

Любое море заселено множеством животных и растений. Из всей морской биомассы в образовании нефти ведущая роль принадлежит микроорганизмам — планктону, 90 % которого занимают микроскопические водоросли (фитопланктон). Именно планктон является основным источником органического вещества, которое содержится не только в осадочных илах на дне морей или озер, но и в самой воде. Так, в Атлантическом и Тихом океанах в каждом кубометре воды растворено 2 г органики, в водах Балтики и Каспия — 5–6, а в Азовском море — 10 г. Интересно, что в составе растворенного органического вещества обнаружены жирные кислоты, имеющие большое сходство с жирами планктона. Еще большая концентрация органического вещества установлена в донных осадках. Это понятно, ведь значительная часть отмирающих организмов опускается на дно. Для захоронения органики предпочтительны мелководные условия (глубины до 1 тыс. м). Здесь вообще активнее идут процессы образования осадков (глинистых, песчаных, известковых и т. д.), что способствует относительно быстрому захоронению органического вещества и предохранению его от разложения. На глубине, кроме того, органика успевает в значительной степени раствориться и рассеяться в воде благодаря деятельности бактерий. Особенно благоприятны для быстрого захоронения органики районы моря или океана, где велика скорость осадконакопления. Примером таких мест могут быть дельты крупных рек, которые выносят в морской бассейн с континентов огромные массы осадков. По данным члена-корреспондента АН СССР А. П. Лисицына, в воде открытых районов океана концентрация взвеси оценивается в среднем 0,1 мг/л, а в устьях некоторых крупных рек, например Ганга, Инда, Хуанхэ, Демерара, эта величина достигает соответственно 1200, 2448, 14 975, 3000– 10 000, а в среднем для рек мира — 360 мг/л. Естественно, что и скорость седиментации в условиях рек возрастает в тысячи раз по сравнению с открытыми областями морей и океанов. Так, скорость осадконакопления в дельте Амазонки составляет более 100 Б[3], Нила — более 300, Роны — 5000–6000, Парна (Южная Америка) — 10 000, Менам (Сиамский залив) — 30 000 Б и т. д. Такое явление, когда скорость седиментации становится «ураганной», А. П. Лисицын назвал лавинной седиментацией. Понятно, что в дельтах крупных рек формируются мощные линзы осадочного материала. В дельтах Ганга и Брахмапутры толщина этой линзы превышает 15 км, Амазонки — до 12 км, а объемы накопленных осадков поражают воображение. Так, дельты рек Ганга и Брахмапутры имеют объем в 5×106 км3, что в 10 раз больше объема Черного моря.

Другим участком Мирового океана, где происходит лавинная седиментация, является континентальный склон и его подножие. Если провести профиль дна океана от уреза воды до его середины, то вначале мы увидим сравнительно мелководную и практически горизонтальную площадку, которая называется шельфом, затем крутизна профиля дна существенно возрастет — это континентальный склон, потом он выполаживается и переходит в материковое подножие, а Далее в океаническое ложе. Осадочный материал, приносимый с суши, не весь задерживается в устьях рек, значительная его часть выносится на внешний край шельфа и накапливается на шельфовой бровке в районе контакта с континентальным склоном. Гравитационное перемещение накопленных осадочных масс порождает так называемые подводные лавины, или суспензионные потоки. Объем осадочных образований, вовлеченных в эти лавины, измеряется несколькими кубическими километрами. Описаны грандиозные подводные оползни объемов перемещенных масс более 30 км3, а дальность их распространения до 2–3 тыс. км. В этом случае в основании континентального склона, в области материкового подножия, также происходит лавинная седиментация. Образуются огромные осадочно-породные бассейны площадью от тысяч до первых миллионов квадратных километров, а в поперечнике в сотни километров.

Эти области, которые расположены, как правило, по периферии континентов, и становятся накопителями не только огромных осадочных тел, но и большого количества органического материала, который быстро засыпается благодаря лавинной седиментации. В среднем над каждым квадратным метром дна Мирового океана ежегодно продуцируется до 150 г органического вещества, захороняется же в осадках около одной сотой этой продукции. Значительная часть органики уничтожается, не дойдя до океанического или морского дна, другая часть попадает в неблагоприятные условия для своего сохранения и т. д.

В осаждающемся органическом веществе содержится до 65–90 % органического углерода, присутствует и водород. Постепенно формируются потенциально нефтегазоматеринские толщи. Максимальная концентрация органики в осадках происходит по окраинам континентов. Это понятно, ведь здесь высокая биопродуктивность океанических вод и создаются, как мы уже знаем, наиболее благоприятные условия для сохранения органики. Поэтому чаще всего наиболее богатые нефтегазоматеринские толщи формируются по окраинам материков, в районе дельт, материков подножий. Если осадки внутренних областей океанов в среднем содержат менее 0,1 % органического углерода, то по окраинам континентов (шельф, склон и подножие) эта величина возрастает в 5 раз [Геодекян и др., 1980]. А такие значения концентрации Сорг соответствуют уровню содержания углерода, свойственному потенциально нефтегазоматеринским толщам. В каждом кубометре такой породы в среднем 13–15 кг органического углерода. В некоторых глинистых и известняковых толщах содержание его увеличивается в несколько раз, достигая 25 %.

Если подсчитать, сколько же рассеянного углеродистого органического вещества в осадочных породах на континентах, то окажется, что это огромная величина — 45×1014 т (в сотни раз больше всех известных запасов углей, нефти и газа). Но осадочные породы имеются еще и на дне современных океанов. Их объем около 3×108 км3, что дает еще почти 7-1015 т углеродистого вещества! Как видим, несметные количества органического углерода содержатся в осадочном слое земной коры. Кроме того, в живом веществе наряду с углеродом присутствует и водород, по числу атомов они находятся примерно в одинаковом соотношении.

Теперь посмотрим, что происходит с органическим веществом, которое в виде «дождя трупов» оседает на морское дно. Органика сравнительно быстро захороняется глинистыми, песчаными или карбонатными осадками, которые приносятся с континентов или образуются непосредственно в море. В составе органики имеются различные вещества, наибольший интерес для последующего нефтеобразования представляют битумоиды — вещества, которые извлекаются из органического вещества различными растворителями (хлороформом, бензолом, эфиром). Источником битумоидов являются липоиды — жироподобные соединения. В тканях организмов содержание липоидов достаточно велико. В диатомовых водорослях, например, оно составляет 10–35 % от сухого веса. Количество битумоидов в донных осадках колеблется от 2 до 20 % от всей органики. Кроме битумоидов в органическом веществе содержатся уже готовые углеводороды (от 0,1 до 3 %). В среднем на 1 м3 приходится 300 г, а в некоторых случаях до 15 кг углеводородов. Общее же содержание рассеянных углеводородов в осадочных породах континентов, по данным члена-корреспондента АН СССР Н. Б. Вассоевича, составляет (70–80)×1012 т, что в несколько десятков раз превышает установленные запасы континентальной нефти (около 1,510*2 т). Отсюда видно, что органического вещества было достаточно для образования выявленного количества нефти.

Дисперсные углеводороды в осадочных породах и современных илах морей сходны с нефтяными углеводородами, поэтому их стали называть рассеянной нефтью, или микронефтью.

Пласт осадков, образовавшийся на морском дне, опускается в соответствии с общим прогибанием земной коры, характерным для морских бассейнов. Пласты пород с рассеянной органикой перекрываются новыми слоями. В морях обычно прогибание компенсируется накоплением осадков, поэтому глубина моря долгое время остается практически постоянной. По мере погружения в пласте постепенно увеличиваются давление и температура. Под действием этих факторов, в особенности температуры, дисперсная микронефть меняет свои свойства и делается похожей на нефть. Важную роль на этой стадии преобразования рассеянной органики играют бактерии, которые способствуют разложению органического вещества. Органика как бы «созревает»: содержание в ней микронефти возрастает, а ее состав становится все более сходным с составом собственно нефти.

Стремясь выявить связи между микронефтью и нефтью в залежах, ученые извлекли из них легкие углеводороды (С5—С7) и сравнили их. Оказалось, что количественные соотношения в них n-алканов и изоалканов однотипны. Присутствуют изомеры как с одним, так и с двумя третичными атомами углерода. В составе легких цикланов также выдерживается ряд закономерностей. Например, и там и там метилциклогексана в 2–5 раз больше, чем циклогексана. Циклопентаны также представлены всевозможными изомерами. Весьма примечательным фактором оказалась тождественность знака оптической активности и аналогичный характер ее распределения по фракциям с различным молекулярным весом для нефтей и микронефтей. На рис. 6 видно, что общий состав углеводородов в микронефти и нефти из залежи очень схож, хотя некоторые различия, правда непринципиальные, имеются. Так, микронефть в большом количестве содержит углеводороды, которые легче сорбируются и удерживаются породой. Кроме того, в микронефтях оптическая активность несколько выше обычной.



Рис. 6. Сходство общего состава углеводородов микронефти и нефти в месторождении Уолл-Крик (США) [Вассоевич, 1971]

Типы аренов: 1 — однокольчатые; 2 — двухкольчатые; 3 — трехкольчатые; 4 — четырех- и пятикольчатые



Рис. 7. Сходство пофракционного углеводородного состава продуктов термокаталиэа жирной стеариновой кислоты и нефти [Вассоевич, 1971]

Гидридные углеводороды в зависимости от их свойств попали в те или иные основные классы: арены (Ар), цикланы (Ц) или алканы (Ал)


Таким образом, важным достижением органической концепции происхождения углеводородов является обоснование факта сосуществования в осадочной оболочке Земли дисперсной микронефти и сильно уступающей ей по запасам нефти, сконцентрированной в залежи. Установлено также генетическое родство между микронефтью и макронефтью, а от них удалось «перекинуть мостик» и к жирным кислотам живых организмов. На рис. 7 показано сходство пофракционного углеводородного состава продуктов термокатализа жирной стеариновой кислоты и нефти. А жировые соединения (липоиды), как уже указывалось выше, являются важнейшими компонентами морского планктона.

В последние годы были получены новые чрезвычайно важные данные, подтверждающие органический генезис нефти. Ученым удалось проследить все промежуточные соединения между хлорофиллом, захороненным в верхних слоях донных осадков, продуктами его распада в более глубоких горизонтах земной коры и порфиринами в микронефтях и нефтях. Напоминаем, что порфирины — производные хлорофилла растений или гемоглобина животных. Эти вещества впервые были обнаружены американцем А. Трейбсом в 1934 г. Своеобразная молекулярная структура порфиринов позволяет обнаружить их на различных стадиях преобразования органического вещества вплоть до нефтей. Кроме того, в нефтях обнаружили целые «блоки» молекул жиров и аминокислот, имеющих органическое происхождение, а также изопреноидные углеводороды, входящие в состав животных организмов. В частности, в жирах морских веслоногих рачков Copepoda, составляющих иногда до 60–90 % зоопланктона, установлен пристан — характерный изопреноидный углеводород нефтей. Исследования А. П. Виноградова и Э. М. Галимова показали прекрасную сходимость изотопного состава углерода нефтей, битумоидов из осадочных пород и липоидов планктона. Во всех случаях отмечается обогащенность легким изотопом углерода 12С.

Наконец, изучение четвертичных отложений (не древнее 1 млн лет) на дне современных морей показало, что в них происходят процессы газообразования. Новейшие данные о распределении углеводородных газов в молодых отложениях Каспийского моря приводятся в работах ученых ВНИИЯГГа. Они установили, что углеводороды представлены метаном, этаном, этиленом, пропаном и пропиленом. Преобладает метан, его доля в образцах колеблется от 50 до 100 %, а общее содержание в осадках изменяется от 10×10-1 до 921×10-4 см3/кг.

Таким образом, ученым удалось проследить закономерную и неразрывную цепочку преобразования жировых соединений животных и растительных организмов в микронефть и «созревание» последней до макронефти. Как справедливо замечал Н. Б. Вассоевич, предыстория нефти начинается еще в живом веществе, синтезирующем исходные для нее биохимические соединения, а история нефти — с фоссилизации (захоронения) биогенного органического вещества в осадках.

Преобразование рассеянного органического вещества в микронефть, а далее в макронефть тесно связано с общим процессом накопления в земной коре осадочных толщ. В настоящее время геологи-нефтяники рассматривают этот процесс как весьма длительный и многостадийный. Так, А. А. Трофимук и др. [1984] выделяют пять основных стадий осадконакопления (седиментагенеза) и преобразования органики в нефть.

Первая стадия: в осадок, образующийся в морском или озерном бассейне, вносятся биогенные органические вещества с содержанием небольшого количества углеводородов нефтяного ряда, синтезированных живыми организмами, а также липоидные и другие вещества.

Вторая стадия: накопленный на морском дне осадок преобразуется, уплотняется, частично обезвоживается. Происходит так называемый диагенез осадка, вместе с которым теряется и часть органического вещества вследствие бактериального разложения. Это сопровождается выделением углекислоты, сероводорода, аммиака и метана. Одновременно осадок пополняется углеводородами нефтяного ряда за счет биосинтеза их в телах бактерий и образования из липидных компонентов. На этой стадии, как следует из сказанного, очень важную роль играют бактерии, и прежде всего анаэробные, т. е. живущие в среде, обедненной кислородом. На это указывали академики И. М. Губкин и А. Д. Архангельский, но неоспоримые доказательства этому были получены сравнительно недавно, о чем будет сказано ниже.

Третья стадия (протокатагенез): биохимические процессы затухают, сравнительно небольшая температура недр (порядка 50 °C) определяет низкую скорость реакции термокатализа органического вещества. Концентрация битумов и нефтяных углеводородов возрастает слабо, в составе газовых компонентов преобладает углекислота. Конец стадии протокатагенеза является переломным моментом: усиливается образование метана, его гомологов, начинается генерация низкокипящих нефтяных углеводородов.

Кривые, составленные по различным нефтегазоносным районам мира, показывают, что, начиная с 2–2,5 км, резко увеличивается содержание углеводородов в породе

Четвертая стадия (мезокатагенез): осадок погружается на глубину 3–4 км, возрастают температуры до 150 °C. Органическое вещество испытывает активную термокаталитическую деструкцию, в результате в его составе уменьшается количество нефтяных углеводородов и гомологов метана, а содержание этих компонентов в осадках резко возрастает. Происходит своеобразная отгонка нефтяных углеводородов из рассеянного органического вещества в пласт горной породы — явление, хорошо изученное по различным нефтяным регионам мира, иллюстрацией чему служит рис. 8. Этот важнейший этап в преобразовании органического вещества в нефть Н. Б. Вассоевич в 1967 г. предложил рассматривать как главную фазу нефтеобразования, а интервал глубин, где она протекает, как главную зону нефтеобразования, или, как говорят геологи-нефтяники, «нефтяное окно».

Во время главной фазы нефтеобразования образуется и эмигрирует из материнских пород основная часть углеводородов. Количественная сторона этого процесса зависит от генетического типа органического вещества. В гумусовом (растительном) органическом веществе генерация битумоида (включая нефтяные углеводороды) не превышает 2–3 %, а в сапропелевом (животном) достигает 25–28 %.

В главной зоне нефтеобразования происходит также перемещение нефти в более пористые и рыхлые породы под действием возрастающего горного (геостатического) давления: поры в породе уменьшаются и могут вовсе исчезнуть, а нефть или газ, содержащиеся в них, выдавливаются. Если учесть еще, что горные породы гидрофильны, т. е. смачиваются водой, а не нефтью, то к горному давлению еще следует прибавить и капиллярные силы, которые усиливают отжатие нефти.

Данные изменения пористости горных пород с глубиной получены на примере уже уплотненных (литофицированных) пород континентов. В морских же условиях, где формируется осадочная порода, уплотнение ее протекает значительно медленнее. Высокая пористость (до 50–60 %) сохраняется в них до глубин 1,5 км, а на глубинах 5 км, по материалам морского бурения Апшеронского шельфа, пористость составляет 10–20 % [Калинко, 1977]. Значит, в морях и океанах процесс отжатия нефти из нефтематеринских пород сильно облегчен. Он получил название первичной миграции, или эмиграции. Долгое время вероятность этого процесса ряд ученых, сторонников неорганического синтеза нефти, ставили под сомнение (своеобразная ахиллесова пята органических гипотез). Однако в последние годы геологи ИГиРГИ, ВНИГНИ и ВНИГРИ доказали возможность эмиграции нефти в виде растворов в сжатых газах и воде. Причем процесс эмиграции также имеет определенную стадийность. Вначале эмигрируют преимущественно ароматические углеводороды, о чем свидетельствует идентичность их содержания в органическом веществе пород и генерированных ими нефтях. На этой стадии содержание парафино-нафтеновых углеводородов в органическом веществе пород сравнительно низкое — 20–30 %, намного ниже, чем в нефтях (60–80 %). По мере погружения осадков и возрастания температуры и давления количество парафино-нафтеновых углеводородов в органическом веществе увеличивается до 40 % и происходит их эмиграция в значительных масштабах. Как считают ученые, стадийность генерации и эмиграции углеводородов является одним из важнейших свойств нефтегазообразования.

Попав в проницаемые породы-коллекторы, нефть начинает новую жизнь. Путешествие по коллекторам продолжается до тех пор, пока нефть не попадет в ловушку — пласт, который способен удержать нефть в виде залежи. Наиболее благоприятным для образования углеводородов и накопления их в залежи является элизионный гидрогеологический режим (от греч. «элизио» — отжимаю), который как раз и характеризуется отжатием из глинистых нефтегазоматеринских пород флюидов нефти и газа. При этом пластовые воды с растворенными в них углеводородными компонентами двигаются из наиболее прогнутых областей осадочных бассейнов к их краевым частям, где и создаются условия для концентрации в залежи. А если это так, то пластовые воды должны бы содержать в себе растворенные битумоиды.



Рис. 8. «Созревание» микронефти по мере погружения материнских пород различного возраста

Кривые, составленные по различным нефтегазоносным районам мира, показывают, что, начиная с 2–2,5 км, резко увеличивается содержание углеводородов в породе


«Погоню» за ними предприняли геологи-нефтяники Сибирского отделения АН СССР. Ими было установлено широкое развитие в подземных водах битуминозных компонентов (аквабитумов), содержание которых возрастает в главной зоне нефтеобразования до 350 мг/л, где оно пропорционально битуминозно осадочных пород. Интересно, что в составе аквабитумов присутствует вся гамма высокомолекулярных углеводородов, свойственных нефтям: нормальные и изоалканы, цикланы, арены. Обнаружены также смолы и асфальты. Это доказывает, что в пластовых водах осадочных бассейнов содержится целый комплекс углеводородных и гетероциклических соединений, характерных для нефтей, причем в довольно значительных количествах.

Главная фаза нефтеобразования завершается по мере расходования той части органического вещества, которая способна генерировать углеводороды и другие составные части нефти. Нефтематеринские породы, прошедшие главную фазу нефтеобразования, могут погружаться и на большую глубину, но основная масса образовавшейся нефти будет концентрироваться на определенном гипсометрическом уровне.

Пятая стадия: конец мезокатагенеза и апокатагенеза (глубина более 4,5 км, температура более 180 °C). Органическое вещество исчерпало свой нефтегенерирующий потенциал, продолжает реализоваться метаногенерирующий потенциал.

Однако не все геологи-нефтяники, сторонники органического происхождения нефти, разделяют идею о существовании главной фазы нефтеобразования. Так, А. А. Бакиров критикует это положение, указывая, что разные авторы по-разному определяют интервалы глубин, в чем он видит субъективный подход, не подкрепленный должным образом анализом фактических условий распределения выявленных запасов нефти и газа в разрезе земной коры.

Критические замечания в адрес указанной идеи высказывает и один из ведущих советских геологов-нефтяников, В. В. Вебер, По его данным, образование нефти из рассеянного органического вещества может начаться и на самых ранних стадиях преобразования рыхлого осадка в породу (процесс диагенеза), на глубинах буквально в несколько десятков метров от поверхности дна водоема. Ученый считает, что «учение о повышенном термальном интервале, при достижении которого нефтематеринские отложения реализуют свой потенциал, является в своей основе вообще неприемлемым, ибо в этом случае приходилось бы допускать геохимическую инертность органического вещества осадков в течение многих миллионов лет до тех пор, пока эти осадки не испытывают погружения до глубин «главной фазы» [Вебер, 1983, с. 255]. В подтверждение своих взглядов ученый приводит целый ряд доказательств того, что уже на стадии самого раннего диагенеза, в современных осадках морских водоемов, образуется весь комплекс углеводородов, имеющихся в нефтях, хотя и несколько в других соотношениях. Погружение же осадка на большие глубины сопровождается преобразованием уже сформировавшейся нефти. Все это свидетельствует о том, что, хотя идея о существовании главной фазы и главной зоны нефтеобразования широко распространена среди геологов-нефтяников и в ряде случаев хорошо подтверждается, все же считать ее универсальным законом нефтегазообразования было бы пока преждевременным. Эта концепция требует дальнейшей разработки и совершенствования.

Рассмотрение современных взглядов «органиков» позволяет утвердиться во мнении о том, что процесс возникновения нефти из животных и растительных организмов тесно связан с осадочными бассейнами, которые можно рассматривать как родину нефти. Н. Б. Вассоевич образно назвал нефть детищем литогенеза, поставив ее в прямую зависимость от процесса формирования осадочных горных пород. В природе известно множество подобных осадочно-породных бассейнов. В современной геологической истории это моря и океаны. От прошлых эпох такие бассейны остались в виде крупных впадин на континентах. Площадь впадин — тысячи и сотни тысяч квадратных километров, а объемы заполняющих их пород колеблются от n×103 до n×106 км3. Сейчас известно около 600 осадочных бассейнов, занимающих не менее 35 % поверхности материков и обрамляющих их шельфов. Принимая во внимание определяющую роль в образовании нефти процессов литогенеза и миграции первоначально рассеянного нефтяного вещества, Н. Б. Вассоевич предложил называть органическую концепцию происхождения нефти осадочно-миграционной теорией.

Одним из методов познания и проверки теории является, как известно, сравнительный анализ противоположных точек зрения. Нечто подобное было предпринято американскими учеными в конце 70-х годов текущего столетия. С помощью современных методов газовой хроматографии и массспектрометрии[4] были проанализированы образцы нефтеподобных продуктов, полученных искусственным неорганическим путем, алкановой фракции синезеленых водорослей, нефти из месторождения Сан-Хоакин и углеводородов из сланца Гран-Ривер (рис. 9). Хроматограмма искусственной нефти, образованной воздействием соляной кислоты на карбид железа, характеризуется сглаженной, «невыразительной» конфигурацией. Это указывает на отсутствие в ней каких-либо характерных молекул углеводородов. График алкановой фракции синезеленых водорослей показывает, что в их составе преобладает один характерный вид углеводородных молекул. Хроматограмма «живой» нефти из залежи имеет несколько «пиков», что отражает присутствие в ней комплекса характерных молекул углеводородов. Близкую характеристику имеет и график углеводородов из битуминозного сланца Гран-Ривер. Отсюда следует вывод: искусственную «нефть» можно получить неорганическим способом, но это будет не та нефть, что существует в природе и содержится в горных породах. А эта «настоящая» нефть имеет прямое родство с органическим веществом живых организмов.



Рис. 9. Хроматографические графики углеводородной фракции, полученной искусственным неорганическим путем (1), общей алкановой фракции из синезеленых водорослей (2), нефти месторождении Сан-Хоакин (3) и углеводородной фракции сланца Гран-Ривер (4)


По мнению ряда ведущих отечественных и зарубежных нефтяников, проблема происхождения нефти в принципе решена. С позиций органической теории производится оценка перспектив нефтегазоносности малоизученных регионов, определяется стратегия и тактика поисково-разведочных работ. Однако ставить точку и подводить черту многолетней дискуссии между «органиками» и «неорганиками» было бы пока преждевременным.

Загрузка...