Попытки объяснить происхождение нефти предпринимались очень давно. Советский ученый профессор М. К. Калинко, много сделавший для выяснения интересующего нас вопроса, в одной из своих книг приводит высказывания древнегреческого ученого Страбона, жившего 2 тыс. лет назад. Он наблюдал в Албании извержения вулканов и одновременное высачивание нефти на поверхность Земли: «В области аполлонийцев есть место под названием Нимфей, это скала, извергающая огонь, а под ней текут источники теплой воды и асфальта, вероятно, от сгорания асфальтовых глыб под землей» [Страбон, 1964, с. 289]. Аналогичные наблюдения сделал Страбон и в районе Мертвого моря. Эти факты он связывал воедино: извержение вулканов и образование асфальтов, так он называл нефть. Однако теперь мы знаем, что ни в Албании, ни в районе Мертвого моря нет действующих вулканов. То, что наблюдал Страбон, было извержение грязевых вулканов — прорыв подземных вод с нефтью и газом из пластов осадочных пород на дневную поверхность. И в наши дни такое явление распространено на Апшеронском и Таманском полуостровах.
Несмотря на ошибку Страбона, его толкование происхождения нефти имело под собой материалистическую основу. В отличие от мыслителей древности, которые часто высказывали удивительную прозорливость, последующие взгляды на природу образования нефти носили порой курьезный характер и имели религиозные корни. Одна из таких гипотез, сведения о которой дошли до нас, была высказана польским натуралистом каноником К. Клюком, жившим в XVIII в. Он полагал, что нефть образовалась в раю и является остатком той благодатной почвы, на которой произрастали райские кущи. Грехопадение человека послужило причиной того, что бог решил удалить из почвы жирные вещества, дабы уменьшить урожайность земли и тем самым покарать человека. Часть жира испарилась под жаркими лучами солнца, другая же часть опустилась в глубь земных недр под действием собственной тяжести. Погрузившийся жир, смешавшись с разными веществами, и образовал месторождения нефти. Всемирный потоп окончательно размыл остатки благодатной райской почвы, перемешав ее с другими породами и полностью уничтожив. Гипотеза каноника К. Клюка часто упоминается в популярных статьях и книгах о происхождении нефти в качестве курьеза. Однако в то время эти представления считались строго научными и единственно верными.
Одним из первых, кто попытался дать истинно научное объяснение происхождению нефти, был великий русский ученый М. В. Ломоносов. Свои взгляды на природу нефти М. В. Ломоносов основывал на химических опытах, из которых ему было известно, что при перегонке каменного угля от «крутого» огня выходит масло черное и густое, от «легкого» огня — светлое и прозрачное. Великий ученый полагал, что именно каменный уголь является исходным веществом для получения нефти.
Таким образом, более 200 лет назад была высказана мысль об органическом происхождении нефти из каменного угля. Исходное вещество одно — органический материал, преобразованный сначала в уголь, а затем в нефть и газ. Возникла органическая гипотеза.
Рождение нефти из угля надолго вошло в сознание геологов. Эти представления еще более упрочились благодаря практике. Исследуя угольные шахты, геологи обнаруживали порой и многочисленные нефтепроявления в угольных горизонтах. Известны случаи, когда скопления нефти в угольных шахтах достигали значительных размеров. В 1847 г. английский промышленник Дж. Юнг организовал даже добычу нефти на Олфертонской угольной копи в Дербишире. Полученную нефть он перерабатывал на осветительные масла. Когда нефть иссякла, Дж. Юнг пытался наладить переработку угля, но тот не давал таких масел, как нефть. В поисках подходящего исходного материала промышленник наткнулся на битуминозный сланец. При сравнительно невысоких температурах перегонки ему удалось получить из сланца минеральные масла, близкие по своим качествам к нефтяным. Дж. Юнг в 1850 г. запатентовал свое изобретение, а в геологию стали проникать идеи формирования нефти из битуминозных сланцев. В общем-то это была разновидность гипотезы М. В. Ломоносова, менялся лишь исходный материал — сланец на уголь, но суть геологических процессов оставалась прежней.
В середине и особенно в конце XIX в. больших успехов достигла химия. Мимо внимания химиков не прошла и проблема происхождения нефти. Химическими анализами было доказано, что состав вещества, полученного при перегонке углей, отличается от нефти. При перегонке угля образуется вовсе не природная нефть, а смола! Это сильно поколебало идеи, высказанные еще в свое время М. В. Ломоносовым. И химики повели атаку на органическую гипотезу.
Однако первым, кто высказал идею о неорганическом (магматическом) рождении нефти, был немецкий физик и математик А. Гумбольдт. Основываясь на высачивании нефти из магматических пород, которое он наблюдал в Венесуэле, на ощущении Гей-Люссаком запаха смолы при извержении Везувия в 1805 г. и на связи между лавовыми и грязевыми вулканами, А. Гумбольдт в 1805 г. сделал заключение: «…мы не можем сомневаться в том, что нефть представляет продукт перегонки на громадных глубинах и происходит из примитивных горных пород, под которыми покоится энергия всех вулканических явлений». Таким образом, была сформулирована неорганическая гипотеза происхождения нефти.
В 1866 г. французский химик М. Бертло, искусственно получив всю гамму нефтяных углеводородов, высказал мысль о том, что нефть образуется в глубинных зонах земной коры из минеральных веществ. С того момента неорганическая гипотеза происхождения нефти набирает силу, а химики начинают участвовать в разработке этой проблемы не менее активно, чем геологи. В 1877–1878 гг. проводит свои знаменитые опыты французский химик С. Клоэц. Воздействуя соляной или серной кислотой на зеркальный чугун, содержащий 4 % углерода, он получил водород и значительное количество углеводородов с запахом, напоминающим нефть, а удалив из сырой смеси олефины, путем фракционирования выделил углеводороды метанового ряда: С10Н22 и другие до C16H34.
В 60-е годы XX в. современным методом газовой хроматографии был изучен состав углеводородной фракции, полученной при действии соляной кислоты на карбид железа. Оказалось, что эта смесь углеводородов состоит из тысячи различных полимеров, тогда как природные нефти характеризуются резкой, «аномалийной» обогащенностью отдельными углеводородами. Другими словами, искусственные углеводороды не имели ничего общего с естественными. Но это стало известно уже в наши дни, а тогда опыты С. Клоэца имели огромное значение для распространения неорганических воззрений.
Французский химик X. Буассон примерно в то же время, действуя водяными парами на железо при белом калении, также получил жидкое, похожее на нефть вещество.
Достижения химии существенно подкрепили идею неорганического синтеза нефти, привели к появлению более совершенной и научно обоснованной концепции неорганического происхождения нефти, известной под названием карбидной гипотезы. Автором ее был выдающийся русский химик Д. И. Менделеев.
По представлению Д. И. Менделеева, «внутренность» нашей планеты должна состоять из расплавленных металлов, в основном железа, с добавлением углерода. Строение Земли рисовалось ему следующим образом: расплавленное ядро, состоящее преимущественно из карбида железа (барисфера), покрывалось сравнительно тонкой и твердой корой (литосфера). По трещинам, которые возникают в литосфере при горообразовании, в глубь Земли проникают воды. Воздействуя на карбиды металлов, и прежде всего железа, вода образует окислы металлов и углеводороды. Процесс идет согласно реакции Энглера
2FeC + 3Н2О = Fe2O3 + С2Н6 ↑ этилен
Газообразные углеводороды по трещинам же поднимались в верхние части коры, где и скапливались в пористых пластах. По мнению Д. И. Менделеева, этот процесс происходил не только в прошлые геологические периоды, но может происходить и в наши дни. Поэтому запасы нефти могут пополняться и возобновляться в случае их истощения.
Для подтверждения своих идей Д. И. Менделеев привлекал и геологические данные. В частности, от Г. В. Абиха он знал, что часто месторождения нефти и газа бывают приурочены к сбросам — особого рода трещинам земной коры. В этом Д. И. Менделеев видел важное доказательство своей правоты.
Однако в конце прошлого века в Париже были опубликованы данные опытов X. Муассона, из которых следовало, что карбиды большинства металлов, реагируя с водой, дают ацителен либо смесь последнего с метаном. А реакция перегретого водяного пара, в который неминуемо превратилась бы вода, попав внутрь Земли, с чугуном дает свободный водород и лишь немного непредельных углеводородов. Следовательно, для образования сложных углеводородных цепей, составляющих нефть, по карбидной гипотезе Д. И. Менделеева необходимо допустить возможность в недрах Земли явлений гидрогенизации и полимеризации простейших углеводородов. Для этого было необходимо найти какой-то катализатор. Начались поиски таинственного катализатора, который ускорял бы реакцию полимеризации углеводородов. Предлагались различные катализаторы: никель, окислы металлов, высокие давление и температура.
Между тем профессор П. Вальден обнаружил, что все нефти, полученные неорганическим путем, оптически неактивны. Все же природные нефти оптически активны, т. е. они способны вращать плоскость поляризации светового луча. На основании этого факта была поставлена под сомнение не только карбидная гипотеза Д. И. Менделеева, но и все другие неорганические концепции.
Серьезные возражения встретила карбидная гипотеза со стороны геологов. Во-первых, нет никаких доказательств наличия в недрах Земли карбидов. Известные магматические породы в своем составе их практически не содержат. Во-вторых, невозможно представить себе существование трещин, проникающих в самое сердце планеты. Огромные давления в недрах неминуемо закрыли, запечатали бы их. Наконец, в-третьих, залежи нефти обнаруживались и вне сбросов. Все это привело к тому, что идеи неорганического синтеза нефти не получили в то время широкого распространения. Тем не менее они дали существенный толчок для развития научной мысли в области происхождения нефти и в этом отношении имели положительное значение. Очень правильно оценивал в своих трудах Д. И. Менделеев роль гипотез в научных изысканиях. Он считал, что лучше держаться такой гипотезы, которая может оказаться со временем неверной, чем никакой. Гипотезы, по его мнению, облегчают и делают правильной научную работу по отысканию истины.
Успехи химии XIX в. «работали» не только на пользу «неоргаников». Немецкие ученые Г. Гёфер и К. Энглер задались целью получить искусственную нефть из органических остатков. В 1888 г. они поставили опыты по перегонке сельдевого жира при температуре 400 °C. Из 492 кг жира было получено масло, горючие газы, вода, жиры и разные кислоты. Больше всего было отогнано масла (299 кг, или 61 %) плотностью 0,8105 г/см3, состоящего на 9/10 из углеводородов коричневого цвета. Последующей разгонкой получили из масла предельные углеводороды (от пентана до нонана), парафин, смазочные масла, в состав которых входили олефины, нафтены и ароматические углеводороды.
Позднее, в 1919 г., известный химик профессор Н. Д. Зелинский осуществил похожий опыт, по исходным материалом здесь служил органический ил преимущественно животного происхождения (сапропель) из озера Балхаш. При его перегонке были получены сырая смола — 63,2 %, кокс — 16, газ (метан, окись углерода, водород, сероводород) — 20,8 %. При повторной перегонке смолы из нее извлекли бензин, керосин и тяжелые масла.
Итак, химические опыты доказывали также, что нефть и газ — производные при разложении органического материала. Взгляды «органиков» вновь начали преобладать. Споры велись лишь на тему исходного вещества: растения (гумус), или остатки животных (сапропель), или же и то и другое. Казалось бы, что проблема происхождения нефти решена, но…