Пропавшая без вести

8

Сара как раз перекачивала в компьютер фотографии Кармел Гренджер, когда вернулся Джон, одетый в чистые джинсы и светло-синюю джинсовую рубашку. Он принес с собой пакет картошки фри из закусочной неподалеку.

— Ну?

— Классные фотки! Особенно та, где они целуются.

— Отлично. Я рад, что тебе понравилось. Сейчас, когда вот-вот помру от смертельной заразы, меня согревает мысль, что тебе понравилось!

— От какой такой смертельной заразы?

Джон плюхнулся в свое кресло.

— Так с чем этот фрукт к нам пожаловал?

— У тебя на столе газета. Открой на второй странице.

Джон прочел заметку и вопросительно посмотрел на Сару.

— Стреляла его сестра. Представляешь, она пропала двадцать шесть лет назад, — объяснила Сара.

— Ну-ка, поподробнее!

Сара пересказала историю Сэма.

— Так… А про старика что известно?

— Имя — Уолтер Хоган, пенсионер, раньше работал врачом общей практики.

— И как же газетчики проморгали такое — пропала, то-се?..

— Сэм говорит, его поверенный все время держит руку на пульсе. Полиция тоже рада попридержать кое-какие подробности, по крайней мере пока не допросят девушку. Тут такое дело: таксист, на глазах у которого все и произошло, спит и видит, как бы повыгоднее продать эту историю, а тогда уж всплывет и старое дело о ее исчезновении.

— Сэм — это кто?

— Это тот фрукт.

— И что мы? Беремся?

— Я сказала, что да.

Джон кинул в рот ломтик жареной картошки, ужасно жирной даже на вид, но с таким соблазнительным запахом, что у Сары потекли слюнки.

— Двадцать шесть лет — страшно подумать.

— Знаю, — ответила Сара и, увеличив одну из фотографий, включила принтер.

— Полиция, наверное, уже занимается ее делом.

— И это я тоже знаю. Я уже позвонила детективу, некоему Макбрайду из участка на Пирс-стрит. Он считает, что мы суемся куда не следует. Если честно, рассчитывать особенно не на что, двадцать шесть лет — срок нешуточный.

— Так чего ж ты сказала ему, что мы беремся?

— Деньги, — ответила Сара, хотя это была неправда. К такому решению ее склонило отчаяние, застывшее в глазах Сэма Джонса.

Фотографии сканировались, и она зевнула. Было уже почти половина седьмого. Чтобы отпустить Белинду в семь, пора двигаться в сторону дома.

Год назад она бы посмеялась, если бы ей сказали, что она будет жить по расписанию. А теперь, разрываясь между работой и больной матерью, приходилось действовать четко, как в армии.

— И какой у нас план?

— По-моему, надо начать сначала, — сказала Сара. — Завтра поговорю с таксистом, а ты отправишься в гостиницу. Мне нужно будет взглянуть на ее вещи. Возможно, стоит съездить в Бриттес и еще раз все хорошенько осмотреть там.

— Зачем?

— Не знаю, но с чего-то же нужно начать.

— Ладно. — Джон смял жирный пакет и швырнул его в мусорную корзину. — Пойдем, Сара, уже поздно. На сегодня хватит.

— Мне надо фотографии для мистера Гренджера распечатать.

— Я распечатаю, а ты давай домой.

— Кстати, о фотографиях… Нам понадобится снимок Кэти Джонс.

— За вечер добуду.

— Точно?

— Постараюсь. Заняться-то все равно больше нечем.

— Спасибо, Джон, — улыбнулась она, радуясь, что он загорелся этим делом. — Где машина?

— За углом, на Плезент-стрит. — Он кинул ей ключи, она поймала. — Не волнуйся, я там все освежителем побрызгал. «Тайна океана» называется.

Сара крутанула ключи на пальце и положила в карман. Кивнув на фотографии, она заметила:

— Лет ей еще не слишком много, а связалась со стариканом. Он, наверное, уже не может ничего.

— Он же мужчина. Если стимул есть, так есть и шанс.

Сара недоверчиво покачала головой:

— Ну, допустим.

— Знаешь, как бывает: легкий бриз, и парус сразу поднимается.

Сара щелкала мышкой одну фотографию за другой и задержалась на той, где Кармел в наполовину расстегнутой блузке целуется с любовником.

— Не сказала бы, что Кармел — это легкий бриз.

— Я тоже, — согласился Джон. — Мой парус сразу бы свернулся, если бы она задула поблизости.

— Джон Квигли!

Сара вышла из офиса и поспешила на Плезент-стрит. Увидев «фиесту», она бессильно выругалась: вокруг машины поблескивали осколки.

Кто-то запустил кирпичом в ветровое стекло. Уже второй раз за две недели.

Вынув мобильник, она позвонила в офис.

— Алло, — отозвался Джон.

— Слушай, позвони в гараж. Ветровое стекло разбили.

— Опять?

— Да, опять. — Она обошла машину. — Вот дерьмо, и заднее тоже!

Она оглянулась, — может, кто-то что-то видел? — но на улице не было ни души.

— Сейчас спущусь.

— Мне некогда, Джон. Оставлю ключи под пассажирским сиденьем и поймаю такси.

— Ладно, я сам все сделаю. Тебя подбросить?

— Нет, мне правда некогда.

Она выключила телефон, открыла машину и поморщилась при виде засыпанных осколками сидений. Ну да, вот он… Кирпич с соседней стройки. Кому-то не лень было тащить его сюда.

Она захлопнула дверь и поспешила на Кэмден-стрит. Ни одного такси, значит, она опять опоздает и Белинда снова будет недовольно фыркать или еще того хуже — ни слова упрека, зато губы поджаты и в глазах немой укор.

И ничего не скажешь. В конце концов, у Белинды своя жизнь. Спасибо, что работает за такие деньги.

На плечо ей упала крупная капля дождя, потом еще, а потом ливануло, как из ведра. Сара бросилась бежать.

Глория Бредшоу в пятый раз поправила волосы и подкрасила губы перед зеркалом в ванной. Через несколько дней ей исполнится пятьдесят, но никогда она не встречала день рождения в таком паршивом настроении. Она всегда гордилась тем, как хорошо выглядит (на работе все были уверены, что ей чуть за сорок), но в последнее время ей стало казаться, что в битве с возрастом она начинает проигрывать.

Она оттянула кожу на подбородке — шея разгладилась. Отпустила — и повисла складка. Пора ехать в Брюссель, делать круговую подтяжку. Пусть старшая сестра жужжит, что в каждом возрасте есть свои прелести. Если Элисон нравится, пусть выглядит как сухофрукт — ее дело. А когда работаешь агентом по продаже недвижимости, надо быть в форме, чтобы свое не упустить. Внешность решает все. Энергия решает все. Молодость решает все. Ну что ж… Нет настоящего — заменим искусственным.

Она взбила обесцвеченные волосы и поправила полотенце для рук. Обычно она так поздно не задерживалась, но сейчас к ней обратилась подруга Хелен Кенни и попросила продать квартиру, а Лендон только обрадовался, что у них появился еще один клиент.

По крайней мере, у Сары квартира в приличном состоянии, не такая, как те, что в последнее время ей подкидывал Лендон. Да, при Лендоне-старшем все было по-другому. Лендон-старший был джентльмен старой закалки. Он бы никогда не спихнул ей кучу однокомнатных скворечников в расчете на то, что она тут же из-под юбки вынет ему покупателя.

Она посмотрела на часы. Покупатель запаздывал. Ну, как всегда…

Сейчас все так — никакого уважения, никакого дела до других… Конечно, Лендон задал бы ей жару, если бы вдруг…

Раздался звонок. Глория посмотрелась в зеркало, проверила свою самую очаровательную, самую обезоруживающую улыбку и поспешила к двери.

— Здра-асте! Меня зовут… — Улыбка сползла с ее лица: казалось, покупатель занял собой весь дверной проем. — Меня зовут Глория Бредшоу, а вы, наверное…

— Джон Квигли, — назвался покупатель.

— Джон, ну да, ну да. Мы же с вами говорили. — Она протянула руку, и ее ладонь утонула в его огромной лапище. Тыльную сторону его рук испещряли мелкие белые шрамы.

— Вы один, Джон?

Он чуть задержал ее руку, потом отпустил.

— Угу. Моя девушка не смогла приехать. С машиной что-то случилось.

Глория взяла планшет с зажимом и начала:

— Эта квартира — идеальное вложение денег, но если вы ищете временное жилье, то она тоже подойдет. Расположение превосходное, два шага от Дейм-стрит, вокруг полно магазинов, вот, к примеру, магазин видеотехники и…

Глория нарочно трещала без умолку. У нее отличное чутье на людей, а в этом человеке ей почудилось что-то такое, отчего мороз продирал по коже. Взгляд, вот что в нем самое неприятное, да еще это жуткое бельмо…

— Ну, квартирку-то покажете?

— Да, конечно, — натянуто улыбнулась Глория. — Как видите, это прихожая. Не очень просторная, зато предусмотрено место сушилки-гладильни.

Она открыла обитую вагонкой дверь, ожидая, что покупатель заглянет внутрь. Он не стал.

— Справа — ванная. — Глория включила свет и открыла дверь. — Смотрите, все есть, белая сантехника, кафель на полу, на стенах. Очень практично, даже ремонт не требуется.

Мужчина упорно молчал.

— Теперь справа от меня спальня, очень хорошая, как раз для двоих. Встроенный гардероб. Разумеется, если вы захотите, его всегда можно убрать.

Мужчина зашел в комнату, остановился в самом центре и глубоко втянул воздух.

— Квартира для своего класса просто прекрасная, съемщиков найти не составит труда, — говорила Глория, стоя в дверях. «Воздух нюхает, что ли?» — Соседняя улица — Томас-стрит, там находится колледж искусств и дизайна…

— Показывайте дальше, — бросил он, поворачиваясь к ней.

— Да-да. Сюда, пожалуйста. — Глория провела его в гостиную. Здесь было очень уютно, ярко-желтые стены так и манили купить эту квартиру. Мужчина остановился в дверях, и Глория почувствовала себя загнанной в ловушку.

— Балкон выходит на улицу, а здесь небольшая кухня. Хозяйка отлично отремонтировала ее совсем недавно. Видите, она не слишком большая, но стол поставить можно, есть где позавтракать.

Здоровяк улыбнулся, и Глории стало еще страшнее. Впервые за все годы работы она поняла, как она беззащитна. Это открытие пронзило ее насквозь — до самых носков туфель от Маноло Бланика.

— Ну, как вам? — спросила она.

— Интересно, — отозвался покупатель и отстраненно кивнул, скорее в ответ на свои мысли.

— Мистер Квигли, где вы работаете?

— Я частный детектив.

— Правда? Как увлекательно!

— Временами, — ответил он и улыбнулся так, что Глория невольно отступила назад.

— Знаете, Джон, может, вы сами тут все посмотрите? — предложила она, бросив взгляд на часы. — Мне скоро еще одну квартиру показывать.

— Да ну?

Он вскинул бровь, и Глория поняла, что он ей ничуть не верит.

— Да, представьте! — выпалила она. — Муж и жена, молодая пара, покупают свою первую квартиру, прекрасный вариант. Все… все удобства, школа рядом…

Он подошел и навис над ней горой. Внутри у Глории все сжалось.

— Я довольно посмотрел. Спасибо, что уделили мне время, — сказал мужчина, наклонился и поцеловал ее в щеку. Глория усилием воли заставила себя не отшатнуться. — Вы мне очень помогли. Чао, будьте умницей, красотка.

Когда Глория открыла глаза, его уже не было. Через секунду она услышала, как щелкнул замок входной двери.

Ноги мигом стали ватными, и она, опустившись без сил в кожаное кресло, судорожно вздохнула:

— Господи Иисусе…

Она не заметила, что мужчина прихватил с собой записную книжку Сары Кенни. Да по правде говоря, если бы и заметила, так не побежала бы отнимать.

Джон, морщась от запахов, шел по больничным коридорам. Для него в любой больнице пахло одинаково. «Чем пахнет? — думал он. — Антисептиками, кондиционерами, болезнью?»

Он подошел к палате номер пятнадцать и тихо постучал в дверь. Ответа не было.

Тогда он толкнул дверь и вошел.

Кэти Джонс лежала под капельницей, подключенная к кардиомонитору. Волосы с половины головы сбрили, и на голом черепе виднелись швы, которые наложили хирурги, спасая ее от нее же самой. Но вообще-то, она очень напоминала спящего ребенка.

Джон подошел поближе и поднял фотоаппарат, чтобы сфотографировать ее, но тут позади открылась дверь.

— Ах ты, мерзавец! Стервятник! Вон отсюда, оставь нас в покое! Пошел! Сестра!

Джон резко обернулся. В дверях стояла женщина невысокого роста, в руках она держала пластиковый стакан с кофе. Наверное, ей было уже за шестьдесят; темные волосы на висках тронула седина, глаза яростно блестели.

— Сестра! — снова крикнула она.

Джон опустил фотоаппарат и сделал шаг в ее сторону. Женщина занесла было руку, чтобы швырнуть в него стаканчиком. Пришлось остановиться: сегодня он уже накупался, повторения не требуется.

— Я Джон Квигли, частный детектив.

Женщина смотрела на него все так же недоверчиво.

— Что вы здесь делаете?

— Скажите, пожалуйста, а вы кто?

— Шарлотта Джонс.

— Мама Кэти?

— Ну да. — Ноздри ее еще сердито раздувались, но глаза смотрели уже не так гневно. — И все-таки что вы здесь делаете?

— К нам сегодня приходил ваш сын, Сэм, — объяснил Джон, протягивая руку для приветствия. Женщина пожала ее, хотя не сразу. — Он нанял нас, чтобы мы выяснили, где Кэти… была до сих пор…

Взгляд женщины подобрел еще чуть-чуть.

— А я и не знала, что он уже кого-то нанял.

— Можете позвонить ему, он подтвердит.

— Нет, не надо. — И она указала на фотоаппарат. — Простите меня. Я подумала, что вы из газеты. Крутился тут недавно один, вынюхивал…

— Ничего страшного, меня и похуже обзывали, — улыбнулся Джон и с облегчением заметил, что Шарлотта ответила натянутой улыбкой. — Вы извините, — продолжил он, — не хотелось вас беспокоить, но для расследования нам очень нужна фотография Кэти. Если сейчас неудобно, я могу вернуться позже…

— Нет-нет. — Шарлотта медленно подошла к изголовью кровати, посмотрела на дочь и тыльной стороной ладони смахнула слезу.

— Досталось вам.

— Ох, досталось. Не знаю, что и думать. — Она села в пластиковое кресло и взяла Кэти за руку. — Все эти годы… я больше всего хотела верить, что она жива. Не могла смириться с тем, что ее нет. Знаете, тем летом я каждый день ждала, что ее тело вынесет на берег. Месяцами ходила по пляжу. И ничего…

— Да, кошмар…

— Кошмар, — спокойно согласилась она. — Терять детей — это ненормально. Они же твоя плоть и кровь. Ты за них переживаешь, волнуешься. Я потом все засматривалась на каждую светленькую девочку, все представляла, какой была бы теперь моя Кэти…

Джон кивнул.

— Всем досталось, не только мне, всем — мужу, сыну… Всем. А она — вот. Вернулась доченька моя. — Мать осторожно убрала прядь волос со лба дочери. — Такая тихая, правда?

— Да.

— И что толкнуло мою красавицу на поступок, о котором и говорить-то страшно?

Джон не нашелся что ответить.

— Что же с ней стало? — Шарлотта гладила мягкие локоны Кэти, а по щеке катилась слеза. — Такая была хорошая, славная девочка… Что пришлось пережить моей малышке?

Джон представил, каково было тому мужчине, когда выстрел снес ему полголовы, превратив лицо в кровавое месиво. Он чувствовал запах бездымного пороха, видел шок в глазах Кэти, видел пистолет у нее в руке.

— Страх, — тихо ответил он. — Страх может заставить человека убить другого человека.

— Но это же был безоружный старик.

— Допустим, — пожал плечами Джон. — Мало ли какие у нее были причины, какие-то были.

— Вы правда так думаете? — Шарлотта внимательно посмотрела на него.

— Правда.

— Не верю, что есть причины лишать человека жизни, — сказала она и вытерла слезы. — Я хочу знать, что случилось с моей дочерью. Я хочу знать, как… — она быстро обвела рукой палату, — как до этого дошло. — Она повернулась к Джону. — Фотографируйте, мистер Квигли. Узнайте, что случилось с моей дочерью. Я хочу понять, зачем она вернулась, зачем пыталась покончить с собой.

Джон коснулся руки несчастной женщины:

— Даю вам слово, я постараюсь.