Пророчество Тиеобы

Тао

Я проснулся внезапно, не зная, сколько времени проспал. Проснулся полностью, был свеж и бодр, но, боже мой, который час мог быть сейчас? Лина спала рядом со мной со сжатыми кулачками, но Лина всегда так спит …

У меня не было желания возвращаться ко сну, а кроме того, возможно, уже было пять утра. Я встал, прошёл на кухню и посмотрел на часы. Только 12:30 ночи! Проснуться в такое время для меня было весьма необычно.

Я снял пижаму, надел брюки и рубашку, сам не зная, зачем. Не могу также объяснить, почему я подошёл к столу, взял лист бумаги, шариковую ручку и наблюдал, как я пишу, как будто моя рука писала по своей собственной воле:

“Дорогая, меня не будет примерно дней десять. Абсолютно не надо волноваться.” Оставив записку у телефона, я направился через дверь на веранду. Обошёл стол, на котором со вчерашнего вечера осталась шахматная партия с белым королём, всё ещё стоявшим в позиции мата, и тихо открыл дверь, ведущую в сад.

Ночь, казалось, была наполнена каким-то странным светом, совершенно не связанным со звёздами. Инстинктивно я постарался припомнить, в какой фазе была луна, думая, что, может быть, она скоро взойдёт. Здесь, в северо-восточной Австралии, где я живу, ночи обычно ясные.

Я спустился по ступенькам и направился к панданусу. Обычно в это время ночи у нас идёт настоящий концерт лягушек и цикад, стрёкот которых наполняет ночь. Сейчас, однако, стояла мёртвая тишина, и я удивился, почему бы это?

Я сделал всего несколько шагов, когда внезапно изменился цвет филодендронов, и стены дома, и панданус ― всё купалось в своего рода голубоватом свете. Газон, казалось, ходил волнами у меня под ногами, так же колыхалась и земля под панданусом. Искривились филодендроны, и стена дома напоминала простыню, развеваемую ветром**.

Начиная думать, что со мной не всё в порядке, я решил вернуться в дом, когда в этот самый момент я почувствовал, что плавно отрываюсь от земли. Я стал подниматься над филодендронами, сначала медленно, а затем быстрее, наблюдая, как дом подо мной становится всё меньше и меньше.

— Что происходит? ― совершенно ошарашенный, воскликнул я.

— Все хорошо, Мишель.

К этому времени я уже думал, что всё это ― сон. Передо мной стояло человеческое существо внушительных размеров, одетое в цельный костюм, с абсолютно прозрачным шлемом на “её” голове. Она смотрела на меня, дружелюбно улыбалась.

Нет, это не сон, ― сказала она, отвечая на мой мысленный вопрос.

— Да, ― ответил я, ― но во сне всегда так бывает, и в итоге оказывается, что ты упал с кровати и набил шишку на лбу!

Она улыбнулась.

— Далее, ― продолжал я, ― вы говорите со мной на французском, моём родном языке, но мы-то в Австралии. Знаете, я говорю по-английски.

— И я тоже.

— Наверняка это сон, один из этих дурацких, к тому же. А если нет, то что вы делаете на моей земельной собственности?

— Мы не на твоей земле, а над ней.

— А-а! Это кошмар. Видишь, я был прав. Я ущипну себя!

И я сопроводил свои слова действием:

— Ой!

Она опять улыбнулась:

— Теперь ты удовлетворён, Мишель?

— Но если это не сон, почему я сижу здесь на этом камне? И что это за люди, вон там, одетые по моде прошлого века?

В молочном свете я начал различать людей. Одни разговаривали, другие двигались в некотором отдалении.

— И кто вы? Почему вы не нормального размера?

— Я нормальных размеров, Мишель. На моей планете мы все таких размеров. Но всё в своё время, мой дорогой друг. Я надеюсь, ты не будешь возражать, чтобы я тебя так называла? Если ещё мы не хорошие друзья, то, я уверена, скоро ими станем.

Она стояла передо мной, в улыбающемся лице её отражался ум, а от всего её существа исходила какая-то доброта. Не встретишь человека, с которым я чувствовал бы себя так же легко.

— Конечно, можешь звать меня, как хочешь. А как твое имя?

— Меня зовут Тао, но прежде всего мне бы хотелось, чтобы ты понял раз и навсегда, что это не сон. На самом деле это совсем иное. По ряду причин, которые будут объяснены тебе позже, тебя выбрали для участия в путешествии, которое немногим землянам удалось совершить, особенно в последнее время.

Мы, ты и я, в настоящий момент находимся во вселенной, параллельной по отношению к земной вселенной. Чтобы впустить тебя, равно как и нас самих, мы пользуемся “шлюзом”.

В настоящий момент время для тебя остановилось, и ты мог бы оставаться здесь двадцать или пятьдесят твоих земных лет, а затем вернуться, будто бы и не уходил. Твоё физическое тело абсолютно не изменилось бы.

— А что делают эти люди?

— Они, как и следовало ожидать, прекрасно существуют и, как ты узнаешь позже, плотность населения очень низка. Смерть наступает только в результате самоубийства или несчастного случая. Время остановлено. Тут есть мужчины, женщины и некоторые животные, которым по тридцать тысяч, пятьдесят тысяч земных лет или даже больше.

— Почему они здесь, откуда, и как здесь оказались? Где они родились?

— На Земле… Они здесь по случайности.

— По случайности? Что ты имеешь в виду?

— Это очень просто. Ты слышал о Бермудском Треугольнике?

Я кивнул.

— Так вот, просто в этой области и в некоторых других менее

— Известных эта параллельная вселенная спутывается с вашей вселенной, так что между ними образуется деформация. Люди, животные и даже объекты, оказавшиеся в непосредственной близости от деформации, буквально всасываются в неё. Так, например, целый флот кораблей может исчезнуть за несколько секунд. Иногда человек или несколько людей могут вернуться обратно в твою вселенную через несколько часов, дней или лет. Однако чаще всего они никогда не возвращаются. Когда человек всё-таки возвращается и рассказывает о том, что пережил, большинство людей ему не верят ― и если он продолжает стоять на своём, его

Считают “сумасшедшим”. В большинстве случаев такой человек совсем ничего не рассказывает, понимая, как будет выглядеть в глазах окружающих. Иногда он возвращается

С потерей памяти, и если и что-то и вспоминает, то не о том, что было в параллельной вселенной, тем самым не проливая свет на вопрос.

— Был, ― продолжала Тао, ― в Северной Америке типичный случай перехода в параллельную вселенную, когда молодой человек буквально исчез, отправившись принести воды из колодца, находившегося в нескольких сотнях метров от его дома. Примерно через час члены его семьи и друзья отправились на поиски. Поскольку до этого выпало 20 сантиметров свежего снега, искать было нетрудно ― просто идти по следам, оставленным этим молодым человеком. Но прямо посередине поля следы обрывались.

Вокруг не было ни деревьев, ни камней, на которые он мог бы запрыгнуть ― ровным счетом ничего странного или необычного. И тем не менее следы обрывались. Некоторые полагали, что его забрал космический корабль, но такого не могло произойти, как ты вскоре поймешь. Этого беднягу просто-напросто всосало в параллельную вселенную.

— Я помню, ― сказал я, ― я действительно слышал об этом случае, но откуда ты всё об этом знаешь? Позже ты поймёшь, откуда я знаю, ― загадочно ответила она.

Наш разговор прервало внезапное появление группы людей столь странных, что я опять подумал, не сон ли это. Около дюжины мужчин, которых сопровождала вроде бы женщина, появились из-за груды камней в сотне метров от нас. Картина выглядела ещё более странной, поскольку эти человеческие существа, казалось, сошли со страниц доисторических летописей. Двигаясь походкой горилл, они размахивали огромнейшими дубинами, которые современный человек не смог бы даже оторвать от земли. Эти ужасные существа шли прямо на нас, воя как дикие звери. Я сделал движение, чтобы отступать, но

Моя напарница сказала, что бояться нечего, и чтобы я стоял спокойно. Она положила руку на пряжку своего пояса и повернулась к ним лицом.

Я услышал ряд негромких щелчков, и пять самых сильных с виду мужчин бездыханно рухнули на землю. Остальные из группы тотчас остановились и застонали. Они пали ниц перед нами.

Я взглянул на Тао. Она стояла, как статуя с застывшим лицом. Её глаза были прикованы к этим людям, как будто она пыталась их загипнотизировать. Позже я узнал, что она телепатически отдавала приказы женщине из этой группы. Вдруг эта женщина встала и начала, как мне показалось, гортанным голосом давать указания другим. Они потом помогли убрать тела, неся их на своих спинах к вышеупомянутой груде камней.

— Что они делают? ― спросил я.

— Они завалят своих мёртвых камнями.

— Ты убила их?

— Мне пришлось.

— Что ты имеешь в виду? Мы в самом деле были в опасности?

— Конечно. Это ― люди, которые находятся здесь уже десять или

Пятнадцать тысяч лет, кто знает. У нас нет времени это выяснять, да это и не важно. Тем не менее, это отлично иллюстрирует то, что я объясняла тебе несколько мгновений назад. В некий момент времени они перешли в эту вселенную и с тех пор живут в том времени.

— Это ужасно.

— Я согласна. Однако, это часть закона природы, а потому и всеобщего закона. Кроме того, они опасны, так как ведут себя скорее больше как звери, чем как люди. Диалог между ними и нами был бы невозможен, равно как он не возможен между ними и большинством других обитателей этой параллельной вселенной. Во-первых, они не способны общаться. Потом, они меньше, чем кто-либо, понимают, что с ними произошло. Мы были в реальной опасности, и, если можно так выразиться, мы только что оказали им услугу, освободив их.

— Освободив?

— Не надо выглядеть таким шокированным, Мишель. Ты прекрасно понимаешь, что я под этим имею в виду. Они освобождены от физических тел и теперь могут продолжить свой цикл, как любое живое существо, в соответствии с нормальным процессом.

— Итак, если я правильно понимаю, параллельная вселенная ― это проклятие, своего рода ад или чистилище?

— Я не знала, что ты религиозен.

— Я просто сделал такое сравнение, чтобы показать тебе, что я пытаюсь понять, ― ответил я, удивляясь, откуда она могла знать, религиозен я или нет.

— Я знаю, Мишель, я тебя лишь поддразнила. Ты был прав, объясняя её как своего рода чистилище, но конечно, это всего лишь случайность. В действительности это одна из нескольких случайностей природы. Альбинос – это случайность,

— Четырёхлистный клевер также можно считать случайностью. Твой аппендикс ― в той же мере случайность. Ваши доктора до сих пор интересуются, какая от него польза. Ответ ― абсолютно никакой пользы. Обычно в природе у всего имеется чёткий смысл существования, поэтому я и включила аппендикс в список “случайностей” природы.

Живущие в этой параллельной вселенной люди не страдают ни физически, ни морально. Например, если я тебя ударю, ты не почувствуешь боли, но если удары окажутся достаточно сильными, ты всё же можешь, хоть и без боли, умереть от них. Может, это трудно понять, но это так. Те, кто живёт здесь, не знают ничего из того, что я тебе только что объяснила, и это к лучшему, потому что у них был бы соблазн совершать самоубийства, что даже здесь не является решением вопроса.

— Что они едят?

— Они не едят и не пьют, потому что не чувствуют в этом потребности. Здесь, запомни, время остановилось ― даже те мёртвые не будут гнить.

— Но это ужасно! Получается, что самая большая услуга, которую можно оказать этим людям ― это убить их!

— Ты поднял важный вопрос. В действительности это одно из двух решений.

— А другое какое?

— Отправить их назад, откуда пришли. Но это создало бы огромные проблемы. Поскольку мы умеем использовать деформацию, мы могли бы вернуть их в вашу вселенную и, тем самым, освободить [1] их, но я уверена, ты отдаёшь себе отчёт в том, какие колоссальные проблемы это создало бы для большинства из этих людей. Как я уже говорила, здесь есть люди, пробывшие тут тысячи лет. Что произошло бы, если бы они опять

Оказались во вселенной, которую покинули так давно?

— Может, они бы сошли с ума. В общем, ничего сделать нельзя.

Она мягко улыбнулась моему заявлению:

— Ты определенно человек действия, который нам и нужен, Мишель, но остерегайся делать скоропалительные выводы ― тебе ещё предстоит многое увидеть. Она положила свою руку мне на плечо, для чего ей пришлось слегка наклониться вперёд. Хотя в то время я этого не знал, рост Тао был 290 сантиметров ― исключительно высокий для человеческого существа.

— Своими глазами вижу, что выбрав тебя, мы сделали правильный выбор. У тебя проницательный ум, но я не могу объяснить тебе всё сейчас по двум причинам.

— А именно?

— Во-первых, ещё слишком рано для такого объяснения. Под этим я имею в виду, что тебя надо ещё проинформировать по ряду вопросов перед тем как продвигаться дальше.

— Понимаю, а во-вторых?

— Вторая причина ― они нас ждут. Нам надо улетать.

Лёгким прикосновением она развернула меня. Я последовал за её взглядом и широко раскрыл газа от удивления ― метрах в ста от нас находился огромный шар, от которого исходила голубоватая аура. Позже я узнал, что в диаметре он был 70 метров. Свечение было не ровным, а мерцающим, напоминающим марево, когда издали смотришь на раскалённый летним солнцем песок.

Этот громадный шар “мерцал” примерно в десяти метрах над землёй. Без окон, без проёмов, без трапа ― он казался гладким, как яичная скорлупа.

Тао дала мне знак следовать за ней, и мы направились к этой машине. Я очень хорошо помню этот момент. Всё то недолгое время, пока мы подходили к шару, я был так возбуждён, что потерял контроль над своими мыслями. Непрерывный поток образов проносился в моем мозгу, как при просмотре фильма в режиме “ускоренной перемотки вперёд”. Я видел, как я рассказываю о своих приключениях своим домашним, и вновь увидел газетные статьи, которые когда-то читал об НЛО.

Помню, как меня охватило чувство грусти, когда я вспомнил о своей семье, которую я так любил. Мне представилось, что я пойман, как в ловушку, и пришло на ум, что я никогда больше их не увижу …

— Тебе абсолютно нечего бояться, Мишель, ― сказала Тао. ― Верь мне. Ты воссоединишься со своей семьёй очень скоро и в добром здравии.

У меня, видимо, рот открылся от изумления, что вызвало у Тао мелодичный смех ― такой мелодичный смех у землян услышишь чрезвычайно редко. Уже второй раз она прочитала мои мысли. Первый раз я подумал, это было случайным совпадением, но теперь сомнений не было.

Когда мы подошли вплотную к шару, Тао поставила меня напротив себя на расстоянии примерно в один метр.

— Ни в коем случае не прикасайся ко мне, Мишель, что бы ни случилось. Ни под каким предлогом – ты понял?

Я был ошеломлён таким официальным приказом, но я кивнул.

Она положила руку на своего рода “медальон”, который, как я заметил ранее, был “закреплён” на уровне её левой груди. В другой руке она держала что-то, напоминающее большую шариковую ручку, которую она отстегнула от пояса.

Она направила “ручку” поверх наших голов в сторону шара. Кажется, я увидел, как из “ручки” сверкнул зелёный луч, но я не уверен. Затем она направила “ручку” на меня, другой рукой продолжая держаться за медальон, и мы попросту поднялись одновременно к стенке машины. В тот момент, когда я подумал, что мы вот-вот должны были врезаться в неё, часть корпуса втянулась внутрь, как гигантский поршень в цилиндре, открывая овальное по форме отверстие высотой примерно метра три.

Мы, Тао и я, обрели опору под ногами на своего рода площадке-приступке внутри корабля. Тао отпустила медальон и пристегнула “ручку” с ловкостью, наводящей на мысль, что ей часто приходилось проделывать это.

— Пошли. Теперь нам можно прикасаться друг к другу, ― сказала она.

Взяв меня за плечо, она повела меня по направлению к маленькому синему огоньку, столь яркому, что мне пришлось полуприкрыть глаза. На Земле такого цвета я никогда не видел. Когда мы были уже почти под огоньком, стенка, на которой он находился, “пропустила” нас. Только так это и можно описать. Судя по тому, как моя наставница вела меня, клянусь, я уже приготовился получить симпатичную шишку на лбу, но мы прошли сквозь стены, как привидения! Тао от души смеялась над написанном у меня на лице выражением шока. Это пошло мне на пользу. Я помню тот смех ― как освежающий и придающий уверенность ветерок в момент, когда мне было не по себе.

Я часто беседовал с друзьями о “летающих тарелках”, и был убеждён, что они в самом деле существуют, но когда сталкиваешься с реальностью, настолько много вопросов теснится в мозгу, что кажется, будто он взорвётся. Конечно, в глубине души я был в восторге. По манере обращения Тао со мной я чувствовал, что мне нечего бояться. Однако, она была не одна ― интересно, а какими окажутся другие? Несмотря на пленительность этого приключения, я всё ещё сомневался, увижу ли снова свою семью. Казалось, что они уже так далеко, хотя всего несколько минут назад я был у себя в саду.

Теперь мы “скользили” на уровне пола по коридору в виде туннеля, ведущему в маленькую комнату, стены которой были жёлтого цвета ― столь интенсивного, что мне пришлось закрыть глаза. Стены образовывали свод – в точности, как будто мы находились внутри перевёрнутой чаши.

Тао надела мне на голову шлем, сделанный из прозрачного материала, и, приоткрыв один глаз, я обнаружил, что это дало мне возможность выносить этот свет.

— Как ты себя чувствуешь? ― спросила она.

— Спасибо, лучше, но этот свет ― как вы-то его терпите?

— Это не свет. Это лишь цвет стен в комнате в настоящее время.

— Почему “в настоящее время “? Ты что, привела меня сюда, чтобы я их перекрашивал? ― пошутил я.

— Краски здесь нет. Есть только вибрации, Мишель. Ты всё ещё думаешь, что находишься в своей земной вселенной, в то время как ты не там. Сейчас ты находишься на одном из наших космических кораблей сверхвысокой дальности, который способен перемещаться со скоростью в несколько раз больше скорости

Света. Скоро мы отправимся, ложись на эту койку …

Посередине комнаты было два ящика, вроде гробов без крышек. Я лёг, вытянувшись в одном из них, Тао ― в другом. Я слышал, как она говорила на языке мне незнакомом, но удивительно гармоничном. Я хотел немного приподняться, но не мог, удерживаемый какой– то неизвестной и невидимой силой. Жёлтый цвет постепенно исчез со стен, и его заменил синий, не менее интенсивный. “Перекрасили” …

Треть комнаты внезапно погрузилась в темноту, и я заметил крохотные огоньки,

Сверкавшие, как звёзды. В темноте отчётливо звучал голос Тао:

— Это звёзды, Мишель. Мы покинули параллельную вселенную Земли и оставим далеко позади твою планету, чтобы ты посетил нашу. Мы знаем, что тебе будет чрезвычайно интересно как путешествие, так и отправление, которое будет достаточно медленным для твоей же пользы. Мы можем наблюдать всё на экране, который ты видишь перед собой.

— Где Земля?

— Пока ещё мы не можем её видеть, так как мы находимся почти непосредственно над ней на высоте примерно 10 000 метров.

Вдруг послышался голос, говорящий, кажется, на том же языке, на котором минуту ранее говорила Тао. Тао кратко ответила, и затем голос заговорил со мной по-французски ― на прекрасном французском, хотя с более мелодичной, чем обычно интонацией, приветствуя меня на борту. Это было очень похоже на стандартное для наших авиакомпаний “Приветствуем вас на борту …”. Это меня, я припоминаю, весьма позабавило, несмотря на уникальную ситуацию, в которой я находился.

В тот же самый момент я почувствовал лёгкое движение воздуха, и он стал прохладным, как от кондиционера. События стали быстро разворачиваться. На экране появилось что-то, что могло быть только Солнцем. Поначалу оно, казалось, касалось края Земли или, точнее, Южной Америки, как я позже узнал. Я снова подумал, а не сон ли это. С каждой секундой Америка уменьшалась в размерах. Австралии ещё не было видно, так как лучи солнца её ещё не достигли. Теперь уже можно было различить очертания планеты. Похоже, мы двигались вокруг земного шара к некой точке над Северным полюсом. Там мы изменили курс, теперь удаляясь от Земли с потрясающей скоростью.

Наша бедная Земля превратилась в баскетбольный мяч, потом в бильярдный шар, а потом совсем, или почти совсем, исчезла с экрана. Вместо неё тёмно-синий космос заполнил поле зрения. Я повернул голову в стороны Тао, надеясь на дальнейшие пояснения.

— Тебе понравилось?

— Это было замечательно, но так быстро ― неужели можно передвигаться с такой большой скоростью?

— Это пустяки, мой дорогой друг. Мы “взлетели” очень плавно. Только теперь мы идём с полной скоростью.

— Как быстро? ― перебил я.

— В несколько раз быстрее скорости света.

— Света? Но во сколько раз? Это невероятно! Как же насчет светового барьера?

— Я хорошо понимаю, что тебе это кажется невероятным. Даже ваши специалисты не поверили бы, однако, это правда.

— Ты сказала, в несколько раз быстрее скорости света. А во сколько раз?

— Мишель, во время этого путешествия многое будет тебе открыто преднамеренно

— Многие вещи. Но будут и подробности, к которым у тебя доступа не будет. Точное значение скорости нашего корабля ― одна из таких деталей. Извини, я знаю, что ты разочаруешься, не удовлетворив своё огромное любопытство ко всему, но впереди тебе предстоит увидеть и узнать столько интересных вещей, что тебе не следует особо возражать, когда информация будет от тебя удерживаться.

Её тон давал понять, что тема закрыта, и я не стал больше настаивать, чувствуя, что это было бы грубо.

— Посмотри, ― сказала она мне.

На экране появилась цветная точка и стала быстро расти.

— Что это?

— Сатурн.

Пусть читатель простит меня, если даваемые мной описания не столь подробны, как ему или ей хотелось бы. Поймите, что я ещё не совсем пришёл в себя. Я столько много увидел, и за такое короткое время, что был до некоторой степени “дезориентирован”.

По мере нашего приближения знаменитый Сатурн быстро рос на экране. Чудесными были его цвета ― не сравнить ни с чем, что я когда-либо видел на Земле. Они были жёлтыми, красными, зелёными, синими, оранжевыми ― а в пределах каждого из основных цветов несчётное множество оттенков смешивались, разделялись, усиливались, потом ослабевали, образуя знаменитые кольца и находясь в их пределах …

Это было изумительное зрелище, все больше и больше заполняющее наш экран.

Поняв, что силовое поле меня больше не сдерживает, я хотел снять маску, чтобы лучше видеть цвета, но Тао дала мне знак, чтобы я ничего не делал.

— А где спутники? ― спросил я.

— Ты можешь видеть два почти рядом, правее на экране.

— Как далеко от них мы находимся?

— Мы, по-видимому, примерно в 6 000 000 километров или, возможно, больше. Конечно, на полётной палубе они знают точно, но чтобы дать тебе более точную оценку, мне надо знать, поставлена ли наша “камера” на максимальное увеличение или нет.

Сатурн внезапно исчез с левой части экрана, который опять заполнился “цветом”

Космоса. Насколько помню, в этот момент я пришел в состояние сильнейшего, никогда ранее не испытанного, восторга. До меня вдруг дошло, что я участвую в необычайном приключении, и почему? Я ни о чём не просил и никогда не помышлял о возможности (кто бы мог осмелиться?) пережить такое приключение.

Тао встала.

— Теперь и ты можешь сделать то же самое, Мишель.

Я повиновался, и мы опять оказались рядом в середине кабины. Только сейчас я заметил, что на Тао шлема больше не было.

— Ты можешь мне объяснить, ― спросил я, ― почему только что ты была в шлеме, а я мог идти с тобой без него, а теперь я в шлеме, а ты нет?

— Очень просто. Мы пришли с планеты, в бактериологическом отношении очень отличающейся от Земли, которая для нас ― поистине как среда, насыщенная культурами бактерий. Тем самым, чтобы находиться в контакте с тобой, я была обязана принять эту основную меру предосторожности. Ты сам представлял для меня опасность, но больше не представляешь.

— Я не понимаю.

— Когда мы вошли в эту кабину, цвет был настолько интенсивен для тебя, что я дала тебе этот шлем, который на тебя сейчас надет и который был специально для тебя разработан. Мы действительно смогли предвидеть твою реакцию. За то недолгое время, пока кабина была жёлтой, а затем синей, восемьдесят процентов опасных бактерий в тебе было уничтожено. Затем ты, возможно, почувствовал прохладу в воздухе, как бывает при работе кондиционера ― это была ещё одна форма дезинфекции посредством… давай назовём её радиацией, хотя слово это неверное – его невозможно перевести ни на один земной язык. Таким способом, я продезинфицировалась на сто процентов, но в тебе ещё сидит достаточно.

Бактерий, чтобы нам существенно навредить. Я собираюсь дать тебе эти две таблетки, и через три часа ты можешь считать себя таким же “чистым”, как и любой из нас.

Говоря это, она взяла маленькую коробочку, лежавшую рядом с её койкой, вытащила таблетки и протянула их мне вместе с пробиркой, наполненной жидкостью, которую я принял за воду. Я приподнял основание шлема, чтобы не мешал, и проглотил обе таблетки. Потом… всё произошло очень быстро и это было очень странным.

Тао взяла меня на руки, перенесла на койку и сняла с меня маску. Я видел, как это произошло, с расстояния в два-три метра от своего тела! Я понимаю, что определённые моменты в этой книге покажутся неподготовленному читателю непостижимыми, но я видел своё тело с некоторого расстояния и мог перемещаться по комнате просто посредством мысли.

Тао заговорила:

— Мишель, я знаю, что ты меня видишь и слышишь, но сама я тебя видеть не в состоянии. Поэтому я не могу смотреть на тебя, когда обращаюсь к тебе. Твоё астральное существо покинуло твоё тело. Опасности в этом нет ― не надо волноваться. Я знаю, что с тобой такое происходит впервые, и есть люди, которые паникуют …

Я дала тебе особое лекарство, чтобы очистить твоё тело от всех опасных для нас бактерий. Я дала тебе также и другое лекарство, заставившее твоё астральное существо покинуть тело. Это продлится три часа – время, которое понадобится, чтобы тебя очистить. Таким способом ты сможешь посетить наш космический корабль, не создавая для нас опасности загрязнения и не теряя времени.

Сколь бы странным это ни показалось, но я счёл происходящее вполне естественным и последовал за ней. Это было чарующим. Она подошла к панели, которая сдвинулась, как скользящая дверь, давая нам пройти из одного помещения в другое. Я следовал на некотором расстоянии, и всякий раз, если панель уже закрывалась к тому времени, когда я достигал её, я просто проходил сквозь неё.

Наконец мы добрались до круглой комнаты около двадцати метров в диаметре, в которой находилось по меньшей мере дюжина “астронавтов” ― все женщины, и все примерно такого же роста, как Тао. Тао подошла к группе из четырёх, сидевшим в огромных, на вид удобных креслах, расставленных по кругу. Когда она села на свободное место, все четыре головы вопросительно повернулись в её сторону. Казалось, она даже наслаждалась, заставляя их ждать. Наконец, она заговорила.

Меня вновь очаровал этот язык ― его созвучность была новой для меня, а интонации настолько гармоничными, что можно было подумать, они пели. Казалось, доклад Тао всех их очень заинтересовал. Я полагал, что говорили они обо мне, верно считая, что я был главной целью их миссии.

Когда Тао закончила, посыпались вопросы, и две других астронавтки присоединились к группе. Дискуссия нарастала и развивалась в атмосфере растущего возбуждения.

Не понимая ни слова из того, что они говорили, и заметив ещё при входе троих людей перед экранами с более или менее красочными трёхмерными изображениями, я приблизился и обнаружил, что это наверняка был пункт управления космическим кораблем. Быть невидимкой оказалось ещё интереснее, так как каждая астронавтка выполняла свои обязанности, и моё присутствие их не беспокоило и даже не отвлекало.

На большем, чем остальные, экране я мог различать точки, одни – покрупнее других, другие ― поярче, которые мерно и непрерывно двигались по экрану, каждая в своем направлении ― некоторые в левую сторону экрана, другие ― в правую.

Их скорость нарастала, по мере того как они росли на экране и, в конце концов, уходили с него. Их цвета зачастую были сверкающими и необыкновенно красивыми ― от едва различимых оттенков до ослепительного жёлтого, как свет нашего Солнца.

Я скоро понял, что это были планеты и солнца, между которыми мы держали курс, и был совершенно зачарован их безмолвным шествием по экрану. Не могу сказать, сколько я за ними наблюдал, как вдруг кабину наполнил странный звук ― звук тихий и в то же время настойчиво привлекающий внимание, и который сопровождался множеством мигающих огоньков.

Эффект был незамедлительным. Астронавты, которые разговаривали с Тао, теперь перешли в командный пункт, и каждая заняла своё место, похоже, закрепленное лично за ней. Глаза всех были прикованы к экранам.

Прямо посередине этих больших мониторов я начал различать огромную массу, которую трудно описать. Могу лишь сказать, что она была круглой формы и серо-голубого цвета. Она оставалась неподвижной в центре каждого экрана.

В комнате стояла тишина. Всеобщее внимание было сосредоточено на трех астронавтах, управляющих устройствами продолговатой формы, кое-чем

Напоминающими наши компьютеры.

И вдруг я остолбенел ― на значительной площади того, что я считал стеной кабины, я увидел изображение Нью-Йорка. “Нет, это скорее Сидней, ― сказал я сам себе, ― но мост какой-то не такой… и вообще, да и был ли это мост?”

Столь велико было моё удивление, что я должен был расспросить Тао, рядом с которой стоял. Однако я забыл, что больше не находился в своём физическом теле, и никто меня услышать не мог. Я мог слышать, как Тао и другие комментировали то, что видели, но это ничего не дало, так как их языка я не понимал. Тем не менее я был убеждён, что Тао мне не лгала и, значит, действительно Земля осталась у нас далеко-далеко позади. Моя наставница говорила, что мы летели со скоростью в несколько раз большей скорости света… Я и сам видел, как мы пролетели Сатурн, а затем, как я понял, пролетали мимо планет и солнц… Так что же, мы вернулись назад? И зачем?

Тао заговорила вслух и по-французски, и все головы повернулись в её сторону.

— Мишель, мы остановились над планетой Аремо Икс-3, которая почти вдвое больше планеты Земля и, как ты видел на экране, весьма похожа на ваш мир. Сейчас я не могу обстоятельно рассказать о нашей теперешней миссии, поскольку мне надо принять участие в этой операции, но я сделаю это позже. Для начала скажу, что наша миссия имеет отношение к атомной радиации ― той, которая известна вам на Земле. Каждый, казалось, был поглощён своим делом. Каждый чётко знал, что делать и когда. Мы стояли неподвижно. Большая панель показывала изображение центра какого-то города. Читателю следует понять, что эта большая панель была в сущности не более чем гигантским телевизионным экраном, показывающий объёмное изображение столь реалистично, будто мы смотрели из окна высокого здания.

Моё внимание переключилось на другой экран поменьше, за которым наблюдали две моих “хозяйки”. На этой панели я видел наш космический корабль, подобно тому как я видел его в нашей параллельной вселенной. Продолжая наблюдать, я с удивлением увидел, как из нашего корабля, немного ниже середины, вышел маленький шар, как яйцо из курицы. Оказавшись снаружи, маленький шар, быстро ускоряясь, устремился вниз к планете. Как только он пропал из виду, еще один шар возник тем же образом, а затем и третий. Я заметил, что за каждым из шаров наблюдали на отдельных экранах разные группы астронавтов.

Теперь за снижением шаров было легко следить на большой панели. Удаляющиеся шары должны были весьма скоро пропасть из виду, но они оставались видны, и я заключил, что камера должна была иметь необычайно мощное “увеличение”. В самом деле, эффект увеличения был столь сильным, что первый шар исчез с правого края панели, а второй ― с левого. Мы теперь видели только средний и чётко отслеживали его снижение к земле. Он остановился в центре громадной площади, находящейся среди многоквартирных жилых домов. Там он завис, будто подвешенный в нескольких метрах над землёй. За другими шарами велось столь же детальное наблюдение. Один был над рекой, которая протекала через город, а другой повис над холмом недалеко от города.

Неожиданно на панели появилось новое изображение. Я теперь отчетливо видел двери многоквартирных домов или, скорее, пролёты дверей, так как там, где должны были быть двери, были зияющие проёмы.

Я хорошо помню, что до этого момента и не осознал, насколько странным был этот город …

Ничего не двигалось …

Глава 2