Прощальная гастроль

Глава десятая

Выжить при таких обстоятельствах шансов было, прямо скажем, маловато. Врачи довольно оперативно прибывшей скорой помощи констатировали смерть предположительно от перелома основания черепа и увезли беднягу. Лошадь вернулась сама, но, во всеобщем трансе, на нее толком не обратили внимания – основная толпа, включая Таю и Влада, сгрудилась у машины скорой помощи. Я осталась в стороне, не желая толкаться и любопытствовать, разглядывая труп бедной актрисы, для которой кино кончилось раз и навсегда. В шумихе и суете, наконец-то всплыло имя Серебряковой – Анастасия и кличку лошади – Ветерок. Вернувшись, жеребец побродил, побродил, да и встал рядом со мной.

– Что, коняка, натворил ты делов? – стоя в полуметре от животного, я рассматривала потные, тяжело вздымающиеся бока. – И чего ты так взбесился ни с того ни с его, животное?

Животное мне не ответило, оно пофыркивало, потряхивало головой и мирно переступало с ноги на ногу. И тут мой пытливый глаз заприметил кровь на лошадином боку – едва заметные алые бисеринки усыпали короткую шерсть цвета кофе с молоком. Во мне мгновенно проснулся маленький въедливый детективчик, отчего сразу же прошел страх перед большим, легко взбрыкивающим тяжелыми копытами животным и я смело подошла к коню практически вплотную. Он на мой счет не напрягался, он вообще смотрел в другую сторону. Я не особо сильна в премудростях конячей сбруи и всяких там седлах, но то, что ремни, кажется, они назывались "подпругой", были на четверть то ли подрезаны, толи надорваны – в общем, еще немного, и все бы это дело разорвалось, ибо держалось на последних соплях. Теперь о бисеринках крови. Маленький въедливый детективчик полностью лишил меня страха и всякого там чувства самосохранения – я коснулась пальцами лошадиного бока и немного раздвинула шерсть… На коже отчетливо виднелись довольно глубокие уколы, будто животину от души потыкали хорошей такой швейной иглой.

– Сена, ты что, сдурела?! – от резкого Тайкиного окрика мы с лошадью вздрогнули обе. – Немедленно отойди от бешеной скотины!

Держась за сердце, я сделала пару шагов в сторону от коня. На всех парусах, в развевающемся бархатном платье, в шляпе набекрень и с вытаращенными на лоб глазами, ко мне неслась любимая подруга.

– Это еще надо разобраться, кто из вас двоих с конем бешеная скотина, – сердце колотилось и хотелось закурить папюросину. – Зачем же так кричать…

– Я испугалась за тебя, – Тая крепко взяла меня за плечи и деловито осмотрела со всех сторон на предмет увечий, – ты мне дорога как память о детстве.

– Спасибо, отрадно слышать. Отпусти меня, пожалуйста.

Тайка убрала от меня свои цепкие клешни и вдруг деловито полезла себе в декольте. Не успела я задать вопрос, как она извлекла оттуда тонкую пачку "Вога" и зажигалку, что было о-о-о-очень кстати! Закурив, мы отошли от лошади на приличное расстояние и занялись обсуждением случившегося, посматривая на толпу – народ все не расходился, не смотря на то, что скорая уже уехала и тело увезла.

– Капец, наверное, сериалу, – Тайка выдохнула дым в небеса, – не успела вся байда толком начаться, как такой жуткий несчастный случай приключился.

– Сдается мне, это не несчастный случай.

– Чего вдруг? – удивилась Тая. – Ну, хорошо, можно по-другому сформулировать: убийство актрисы лошадью по неосторожности. Все равно несчастный случай получается. Вот уже не думала, что вполне спокойная и адекватная лошадь может мгновенно взбеситься просто так.

– Да нет же, – я бдительно огляделась по сторонам, будто нас кто-то мог подслушивать, – лошадь не просто так взбесилась. Ей помогли…

В полнейшем недоумении подруга уставилась на меня, забыв о дотлевающей в руке сигарете. Огонек обжог ей пальцы, Тая ойкнула и отбросила окурок.

– Идем, я тебе кое-что покажу.

Я обернулась, но лошади на месте уже не было.

– Быстрее, надо лошадь найти! Крикни Владу, пускай срочно из автобуса фотоаппарат притащит! Бегом, пока важнейшие улики не загубили!

Моментально включившись в детективную деятельность, Тайка бросилась на поиски Влада, а я – лошади. Животное обнаружилось у фургона, куда его собирались грузить.

– Стойте! Погодите! Постойте, пожалуйста! – запыхавшись, наше трио подлетело к группе стоявших у фургона людей и лошадей. Находившиеся под впечатлением от произошедшего, "коневоды" встретили нас весьма недружелюбно. Но, пока Тайка с Владом суетились и несли какую-то отвлекающую чушь, я успела пару раз незаметно щелкнуть на камеру лошадиный бок. А потом нас послали куда подальше в резких выражениях. Уходя, я на всякий случай запечатлела еще и фургоны, на которых красовались надписи: "Конезавод "Остров"". Вдруг пригодится. Разумеется, съемки на этом закончились и нас всех спешно доставили в д.к. "Железнодорожник". У дома культуры нас поджидало аж два милицейских "бобика" – граждане-начальники желали побеседовать с нами о несчастном случае. Беседа прошла быстро и мало плодотворно – ничего экстраординарного начальники не услышали: классический несчастный случай и все тут. Кому была выгодна смерть Анастасии Серебряковой? Никому. Лошадь понесла актрису на глазах у сотни свидетелей, ударилась она о вывеску тоже случайно. Однако, в моей детективной голове крутилось масса всякой всячины. Могла ли киностудия "Эдельвейс" таким чудовищным образом напакостить "Захаров-студии"? Может, сумма, выделенная на съемки-отмывание была настолько крупной, что эдельвейсовцы реально с ума посходили и решились аж на преступление, лишь бы сорвать проект? Хотя, Ира показывала кого-то из "вражьей студии", вряд ли гражданин стал бы так откровенно подставляться: пришел, увидел и убил… И почему именно Серебрякову? Случайный выбор? Вопросов много и, видимо, именно нам с Таисией предстоит найти на них ответы, ибо, если не мы, то кто же. Я вообще очень даже верю в различные знаки судьбы и провиденья (работа в "Непознанном мире" как-никак обязывает), поэтому, когда добровольно вернувшийся Ветерок остановился рядом со мной, да еще и настолько близко, что стало возможным заметить бисеринки крови, иначе, как знак судьбы я расценить это не могла.

– Сена, ты спишь что ли с открытыми глазами? Сенофондик! Алло, очнись, прием, как слышно?

– А?! – от неожиданности слишком громко вскрикнула я, и мое аканье гулким эхом разнеслось по вестибюлю дома культуры где, собственно, и проходила беседа с представителями закона.

– Да, точно, она спала с открытыми глазами, – улыбнулся Влад, – и резко проснулась.

– Да ну вас, я просто задумалась.

И задумалась я так крепко, что даже не заметила, как все закончилось и народ почти весь разошелся. А вот наша любимая Иришка расходиться, похоже, не собиралась, она стояла в паре метров от нас и разговаривала с Тузиком. И тут я обратила внимание, что Тузик выглядит весьма скверно, создавалось впечатление, что ему плохо от страха. Да, да, именно от страха, а Ира, напротив, выглядела весьма сердито и что-то выговаривала ему нелицеприятное. Разумеется, я не могла не заинтересоваться и, сказав друзьям, что я их догоню, бесцеремонно полезла к Ире и Тузику. Однако, ситуация прояснилась весьма банально. Как оказалось, Тузика звали Борей и он являлся дальним Иркиным родственником, до недавнего времени проживавший в Узбекистане. Русская семья, всю жизнь прожившая в Андижане, надумала перебираться в Россию и обосновались в дальнем Подмосковье, сняв квартиру. И зажили без прописки, регистрации и, соответственно, без нормальной работы. Чтобы дальние родственники не протянули ноги, Ира упросила мужа взять Борю подрабатывать на съемки хоть кем-нибудь. Так как у себя на родите Боря работал на хлопчатобумажном комбинате, найти ему на съемках работу по специальности оказалось немного затруднительно, но, хорошенько поднатужившись, супруг придумал воткнуть Борю в помощники техперсоналу. Результат этого "втыкания" я и имела счастье наблюдать на съемочной площадке. А обуявший Борю ужас объяснялся еще проще: после трагедии, он решил, что теперь начнется конкретное следствие, всех будут тщательно проверять и тут-то выяснится, что он проживает в Подмосковье нелегально и работает тоже нелегально, его арестуют и посадят в тюрьму лет эдак на триста, а может даже расстреляют. Публично. На Красной Площади. Паника родственника рассердила Иринку и она принялась вправлять Тузи… то есть, Боре мозги, тут я и подоспела. От своего лица я заверила Борю, что тюрьма с расстрелом ему не грозят и попросила у Иры номер ее телефона, сказав, что съемки неизвестно когда возобновятся и позовут ли нас вообще, а теряться бы не хотелось. Я подумала, что Ира со своей болтливостью и осведомленностью может пригодиться в ходе расследования. Она продиктовала номер своего мобильника, захотела ответного жеста с моей стороны и сильно удивилась, когда я ответила, что у меня нет мобильного телефона. Оставив ее переваривать этот невероятный факт, я поспешила догонять Таю и Влада.

– И где ты там застряла? – Таисия пыталась прикурить от "сдохшей" зажигалки Влада.

– Да так, брала Ирин телефон.

– Зачем? – От удивления Тая так круто щелкнула, что зажигалка выдала крошечный огонек.

– На всякий случай, вдруг пригодится в ходе расследования.

– Так вы на самом деле собираетесь расследовать этот несчастный случай? – Влад недоверчиво посмотрел на меня.

– А ты считаешь это несчастным случаем?

– А чем же еще?

– Ты безнадежен, друг мой, безнадежен. Идемте домой, а то я от голода сейчас в обморок брякнусь.

Утром несостоявшиеся кинозвезды уныло поплелись на работу. Всю дорогу я предвкушала вопросы от любопытствующего коллектива, особенно от Тины Олеговны. Уж не знаю, как она пережила новость о моем участии в кино, наверное, уснуть смогла только с валерьянкой. То-то теперь ее душенька возрадуется… Ну пусть хоть кому-то будет хорошо. Стоило только переступить порог редакции, как сразу наткнулась на Конякина.

– Опять ты?! – прозвучало вместо приветствия. – Почему не на съемках?! Материал хочешь загубить?!

Только я раскрыла рот, собираясь издать скорбно-оправдательное блеяние, как появился Влад и Станислав Станиславович переключился на него:

– О, и ты тут! Почему не на съемках?!

– Несчастный случай! – по-военному отрапортовал Владик. – Погибла актриса! Съемки приостановлены!

Конякин тут же загорелся, прямо таки воспылал от предвкушения эксклюзивной сенсации и поинтересовался, если ли фотографии с места событий? Мы заверили, что кое-какие снимки есть и были отправлены срочно писать об этом материал.

– А то номер горит! – полетело нам уже в спины.

Наше появление редакция встретила бурным интересом и сразу же был задан коллективный вопрос: "А почему мы не на съемках?" и следом персональный вопрос от Тины Олеговны: "Неужто нас, не дай бог, выгнали за отсутствием таланта? Прямо страшно, конечно, предположить такое, но все-таки…"

– На площадке произошел несчастный случай, – сказал Влад, усаживаясь за свой стол, – как съемки возобновятся, вернемся обратно.

Вроде бы информация была исчерпывающей, но коллективу этого явно оказалось недостаточно и, если б не Конякин, регулярно врывающийся с проверками – работаем мы или бездельничаем, нас бы запытали по полной программе. Все время, вплоть до обеда выстукивая на клавиатуре очередную сенсационную бредятину, я мучительно пыталась понять, что же мне показалось странным в Конякине? Мой пытливый детективный глаз зацепился за какое-то отличие в его внешнем облике, и мне страсть как хотелось понять, за какое именно? Что же, что изменилось в нашем воинственном предводителе?.. Эврика! До меня, наконец, дошло! Его вечно растрепанные, "стремительные и порывистые" волосы какого-то непонятного темно-серого цвета с сильной проседью, особенно на висках, были радикально черными, безо всякой седины! Боже мой, он покрасил волосы! Просто невероятно, что весна с людьми способна сотворить!

В обед, зайдя в курилку, я задала Владу неожиданный вопрос:

– Слушай, а сколько нашему Конякину лет?

– Сорок семь.

– Он волосы покрасил.

– Я заметил, – Влад задумчиво выпустил дым. – Лишь бы ему только какая-нибудь прохиндейка не попалась, а то на этих сайтах знакомств какой только нечисти не водится.

– А ты сам там знакомился?

– Бывало пару раз.

– И как? – очень сильно заинтересовалась я.

– Да так, – Влад поморщился, неопределенно махнув рукой, – ничего серьезного.

– Надо проконтролировать ситуацию, а то мало ли что, – важно изрекла я, и Влад со мною полностью согласился.

Работая над материалом о несчастном случае на съемочной площадке, я размышляла, с чего же начинать расследование? И тут вдруг заявил о себе давно и мирно молчавший Внутренний Голос: "А вдруг ты ошиблась насчет крови на лошадином боку, вдруг просто померещилось в свете начинающейся детективно-следственной паранойи?" Или это была вовсе не кровь, а какая-нибудь краска? Или конь сам поранился, и это никак не связано с действиями актрисы? Его что угодно могло напугать: большое скопление народа, громкий звук… Да и кому понадобилось ее убивать?"

– Чтобы сорвать съемки, любые средства хороши, – шепотом ответила я занудливому Голосу.

– Но, все-таки следует выяснить, действительно ли лошадь понеслась из-за того, что получила чем-то острым в бок и был ли острый предмет засунут в обувь актрисы специально ради такого эффекта.

– Да, именно этим и займусь в первую очередь, а теперь, будь добр, умолкни и дай мне поработать.

Поработать удалось, причем весьма плодотворно и, к концу рабочего дня, материал о "чудовищной и жутко таинственно-мистической трагедии на съемках нового сериала" был готов, в конце я пообещала читателям, что наша редакция непременно проведет тщательное журналистское расследование, подробно информируя о его ходе. И с чистой совестью отправилась домой, где и наткнулась на неожиданную картину одиночно-депрессивного пьянства Таисии Михайловны.

– Ты почему здесь? Ты же всегда позже меня приходила, – не разуваясь, я стояла на пороге кухни. За столом, в густой дымовой завесе сидела унылая подруга и в одну моську распивала мускат. – И что это за последняя стадия алкоголизма?

– На работу я вообще не ходила, – она ткнула окурок в полную пепельницу. – У меня депрессия, жизнь трещину дала.

– И что на этот раз стряслось? Хотя погоди, сначала выгуляю Лаврентия.

– Я его уже выгуляла, – Таисия всхлипнула и потянулась за бокалом.

Пришлось разуться, раздеться, усесться рядом с раскисшей подругой и приготовиться к выслушиванию постигшего ее горя.

– Жизнь, Сена, проходит мимо, мимо нас она проходит, понимаешь?

О, господи, опять двадцать пять…

– Вот был же шанс, реальная возможность поучаствовать в чем-то ярком, запоминающемся, возможно, нас бы заметили, оценили, пригласили бы еще куда-нибудь… возможно, мы, наконец-то, смогли бы встретить стоящих мужчин… Только фортуна повернулась к лесу задом, а к нам передом, как – бац! Какая-то дурацкая лошадь все пускает насмарку и мы опять остается при своем бубновом интересе.

Ах, вот в чем причина горя разливанного!

– Таюсик, дорогусик, ну что ты фигней-то расстрадалась? Быстренько сейчас подыщут Анастасии замену и съемки возобновятся, ведь это не так трудно сделать – совсем чуть-чуть успели отснять, особых проблем не возникнет. И как только вопрос утрясется, нас снова всех соберут обратно на площадку.

– Что-то верится с трудом… – упорно куксилась несостоявшаяся "проститутка № 6". – Поехал наш поезд под откос, виляя задом…

– Тайчик, зайчик-забегайчик, ну что ты говоришь такое? Наш локомотив исправно пилит заданным курсом, не беспокойся. Будем мы сниматься дальше, как миленькие! Они что там, идиоты заново морочиться с кастингом и собирать новую массовку, когда уже есть все готовое? Так что заканчивай заниматься совершенно необоснованным слезокапством, пойдем лучше попробуем подключиться к Интернету и поищем координаты конезавода "Остров".

Так как со свежеподаренным компьютером я еще не успела наладить дружественных отношений, поэтому мне требовалась группа поддержки.

– Это зачем еще? – она бросила в мою сторону подозрительный взгляд.

– Потому что мы начинаем следствие по делу об убийстве Анастасии Серебряковой, и чтобы развеять все сомнения касательно того, что это было именно убийство, а не несчастный случай, следует прокатиться на конезавод, пообщаться с конюхами, да и с самим горячим скакуном.

– Да, это было бы интересно, – безо всякого интереса промямлила подруга. – Ты знаешь, я думаю, что Влад подарил тебе компьютер, лишь бы только мы прекратили донимать его бесконечными просьбами найти в Интернете то одно, то другое.

– Ну, это же замечательно, теперь мы сможем сами в любое время искать нужную нам информацию и не дергать Влада.

– А может он от нас потихонечку совсем избавиться хочет, а? Вычеркнуть из своей жизни, пнуть под зад сандалетами… Никому мы не нужны, Сена-а-а-а!

– Тая, хватит ерундить! – я малость даже рассердилась. – Заканчивай быстренько все это безобразие и давай, за дело!