Провинциальная история нравов, замаскированная под детектив. Или наоборот.

Глава 9. Уроки жизни вместо свидания

Минуты не прошло с его ухода, и, словно мало Серафиме было маяты и нервотрепки сегодня, дверь в приемную опять распахнулась. Серафима, в руках которой все еще было заявление Дарина, натуральным образом вздрогнула и листок на пол уронила. Пока поднимала, очередной посетитель прошел к ее столу. Сима сначала сама выпрямилась, потом соизволила поднять взгляд. Перед ней стоял Славий. Бегло осмотрев присутствующих, он ровно поздоровался с сестрой. Кивнул экспертам. Они синхронно кивнули в ответ и под его ледяным взглядом дружно отступили к окну.

— К шефу? — спросил Славий у Симы.

Она скорчила гримаску:

— Нет, нет. Они адресом ошиблись. Такое бывает, если с утра жесткое похмелье, — и доверчиво добавила: — Сегодня просто страшный день. Ломятся все, кому не лень. Чисто бараны испуганные.

Гости изумленно воззрились на Симу, которая безмятежно улыбалась. Славию же было не до улыбок — то ли спал плохо, то ли новости какие пришли, то ли еще что. Сестре он докладывать не торопился. Он был предельно серьезен, собран и вдобавок жутко спешил.

— Ты чего звонила?

— А ты зачем пришел? Я же сказала — вечером поговорим. Сейчас не могу, — недовольно зашипела Сима, не обращая внимания на круглые глаза гостей. Судя по всему, Славия они узнали и теперь не могли понять, как это провинциальная дурочка смеет так с ним разговаривать. Магиня выразительно посмотрела на столичных экспертов. — Неужели не видишь?

— У меня времени в обрез, — сказал Славий чуть раздраженно, и это прозвучало так похоже на недавние слова хлыща, что Сима невольно улыбнулась. — Говори, в чем дело?

— Ты только за этим пришел? Я сейчас не могу. И уйти не могу.

— Не за этим вообще. Просто по ходу.

— Ну так иди, куда шел.

— Вечером меня не будет. До завтра разговор терпит?

— Не знаю. Вот правда — не знаю.

— Ладно, значит, терпит.

И больше ничего не говоря, он стремительно скрылся в кабинете шефа. Сима бросилась следом, решив, что уж лучше предупредить брата при посторонних, чем переживать за него, но подергав ручку двери, с изумлением поняла, что дверь-то — закрыта! И не на замок — ручка свободно поворачивалась. Славий? Еще кто-то? Сразу всплыли в голосе малопонятные, но угрожающие слова шефа о том, что он «разберется». Сима прикинула так и эдак и постучала. Никто не ответил. Она постучала громче, настойчивее.

— Они вас не слышат, — вдруг раздалось у нее за спиной. — Маг заклинание поставил. Можете не разоряться.

Сима волчком крутанулась на месте и вперила взгляд в хлыща.

— Маг ставил? Который только что вошел? Ты это точно знаешь?

— Точно, точно, — ответил вместо него толстяк. — Эти фишечки только верховные вытворять могут.

Сима не стала уточнять, что именно имел в виду столичный эксперт, но немного подуспокоилась. Если запертая дверь — инициатива Славия, то волноваться не стоит. Сохраняя достоинство, она прошла к столу и уселась на свой стул. Подперла щеку рукой и стала ждать. Чего? На самом деле кого. Следующего посетителя. Если она права, и абсурд сегодняшнего дня набирает обороты, то следующим на сцене должен появиться Яр. А раз так, можно забыть о работе. Все равно ничего толкового не выйдет.

Просидев с глупым видом минут пять, Сима осознала две вещи. Первая — Яр не торопится. Вторая — Круглов за это время должен был уже не отказ написать, а петицию составить на пяти листах и подписи под ней собрать. Куда они оба провалились? Хорошо, визит Яра она сама нафантазировала, но Круглов-то где?

Столичные гости терпеливо ждали. То ли присутствие Славия подействовало благотворно, то ли просто смирились с бестолковостью и суетой уездных городишек, где все вечно идет не так.

— Кофейку не хотите? — от души предложила Сима — она не умела таить обид. — Могу бутербродов сделать. Будете?

Столичные эксперты, как она и предполагала, отказались. Потом толстяк подумал и сказал:

— А что, Лион? Может, перекусим? Еще два дела впереди, а мы даже не обедали.

— Нет уж, — ответил хлыщ весьма решительно. — Сам ешь. Только если траванешься — не ной. Лечить не буду.

— И не надо! — вклинилась Сима, решив, раз уж разговор внезапно коснулся небезразличной ей темы, внести в него свою лепту. — Никогда не лечитесь магией. Это вредно для здоровья.

— Ты слышишь, что говорит эта девушка? — насмешливо произнес хлыщ по имени Лион. — Даже в этом городишке знают. Дожили.

Но Сима оседлала любимого конька, проще говоря, ее понесло. Встав из-за стола, она взмахнула руками, очерчивая круг:

— Я - здоровье, — сказала она внушительно. — Я — целое, нетронутое здоровье. И вот представьте, что во мне что-то сломалось.

— Устрою мигом, — предложил Лион, — если не замолчишь.

Сима его реплику оставила без внимания и продолжала с воодушевлением:

— Рука или нога.

— Или шея, чтоб уж наверняка.

Тут Сима сердито посмотрела на хлыща.

— Вам никто не говорил, что перебивать — невежливо?

— Отнюдь. Невежливо — заставлять нас выслушивать этот бред.

Но неожиданно толстяк не согласился с напарником:

— Мне интересно. Все равно ничего не делаем. Продолжайте, девушка.

— Так вот. Рука, нога. Да любая кость. Для того чтобы вылечить травму естественным путем, потребуется время, которого, — язвительный взгляд на Лиона, — у некоторых никогда нет. И тогда вы прибегаете к магии. Но знаете ли вы, что ваш организм не может не компенсировать в будущем тот резерв, что потратил на экстренное восстановление?

На этой патетической ноте распахнулась дверь кабинета шефа. Круглов буквально вылетел в приемную и впихнул в руки толстяку бумагу.

— Вот. До свидания.

Тот бегло пробежал ее глазами, удовлетворенно кивнул и, свернув вчетверо, положил в нагрудный карман. Сима поняла, что ее выступление закончено, но не особенно огорчилась. Даже мило улыбнулась на прощание.

— Была рада знакомству.

— А мы-то как, — пробормотал Лион. — Всего.

Толстяк щелкнул пальцами, в полуметре от него открылся портал. Спустя секунду следователь и Серафима остались в приемной одни.

— А что… — начала было Сима, но Круглов резко прервал ее.

— Кофе сделай, а то голова кругом.

— А проверяющий?..

— Кофе, говорю. И побольше. Можно?

— Но почему так долго? Что вы там делали?

— Я в этом веке дождусь чашечку?

Сима поняла, что подробностей из него не выжать, и покорно поплелась к дышащей на ладан кофемашине. В запасе у неё имелся Славий, а иначе она не отстала бы просто так. Поэтому Круглов еще легко отделался, хотя, конечно, и не подозревал об этом.

Когда пробило шесть вечера, и рабочий день подошел к концу, ни шеф, ни Славий из кабинета так и не показались. Всё это время оттуда не доносилось ни звука. Либо они ушли порталом, либо до сих пор выясняют что-то, не предназначенное для чужих ушей, думала Серафима, собираясь уходить. Стучаться и извещать о своем отбытии она не стала, тем более что в приемной уже топтался Егор и нетерпеливо понукал ее:

— Чего копаешься, Сим-Сим? У нас через полчаса столик заказан.

— Заказан, и что? Буду в таверне вовремя, не переживай.

— Я до дома хотел проводить. Как джентльмен. Сумку донести.

Школота! Сима фыркнула, но ничего не сказала. Обогнула стол, затем обогнула Егора и направилась к двери, бросив через плечо:

— Встречаемся черед полчаса у Катерины.

Свидание сразу пошло не по тому сценарию, который задумала Серафима. Во-первых, Егор опоздал на сорок минут. Злая на всех необязательных кавалеров разом, магиня сидела за столом и мстительно ковыряла вилкой в скатерти высокохудожественную дырку. Она успела поесть, выпить два бокала вина, слопать запретное для всех женщин — по причине сумасшедшей калорийности — пирожное и взбеситься до крайности. Удерживало её от ухода только одно — чувство вины. Необходимо было рассказать Егору, что случилось на кладбище, получить законный нагоняй за самоуправство и успокоиться на этом.

— Соскучилась без меня, Сим-Сим? — шепнул на ухо мужской голос.

Серафима подскочила на стуле и головой угодила Егору, который имел неосторожность наклониться к ней слишком близко, по челюсти. На глаза следователя навернулись слезы.

— Эй! Ты чего дерешься? — прошамкал он с обидой, языком проверяя целостность зубов.

— Ты знаешь, сколько сейчас времени? Ты опоздал! — процедила ни капли не пристыженная Сима. Нечего подкрадываться и уши ей слюнявить.

Закончив инвентаризацию зубов, Егор плавно обогнул столик, уселся напротив и проникновенно заглянул в сердитые глаза магини.

— Я спешил, как мог. Дела задержали.

Чем конкретно он занимался все это время, объяснить отказался. Мол, тайна следствия и все такое. Сима подулась пару минут и заказала еще вина. Егору пришлась по душе телячья вырезка под сливочным соусом. Подавалась она с внушительной порцией мятого картофеля.

Несмотря на всё своё возмущение, Сима, стоило Егору появиться, несколько напряглась. Ведь они сидели в заведении, принадлежащем женщине, которую сей ловелас не далее как неделю назад бессердечно бросил, и которая на каждом углу кричала, что страшно ему отомстит. Сима незаметно огляделась по сторонам, смутно ожидая, что Катерина выскочит на них с тесаком, но все было тихо и спокойно. Народу было немного, самое веселье здесь начиналось обычно ближе к ночи, после наступления темноты. Те, кто хотел поужинать, успевали посидеть в свое удовольствие; те, кто хотел праздника жизни, после девяти вечера только начинали оживать. Все оставались довольны.

Катерины нигде видно не было, и, отпив глоток вина, Сима откинулась на спинку стула и в который раз приказала себе не паниковать раньше времени — грешок, который постоянно отравлял ее довольно-таки безоблачное существование.

— Сим-Сим, очнись. — Егор ласково потрепал магиню по руке. Она руку отдернула.

— Я вроде не сплю.

— Ты просто в астрал вышла. Заканчивай сеанс. Ты мне здесь нужна. Целиком, с мозгами и телом.

— Тут я, тут. Кстати, ты выпить не хочешь?

— Не особо, а что?

— Нет, ничего, — пожала плечами Сима. — Просто для поддержания разговора спросила.

— Мне завтра на работу. Нет, даже не так. Мне сегодня еще на работу. После свидания с тобой.

Значит, на продолжении настаивать не будет, с облегчением поняла Сима, которая, честно говоря, уже прикидывала, как половчее отшить Егора, когда он будет проситься к ней на чай.

— Неужели работы так много? Это по делу Михалыча? Выяснили что-нибудь важное?

— Это я у тебя хотел спросить, Сим-Сим. Выяснила ли ты на кладбище что-нибудь важное?

Для храбрости Сима сделала еще один глоток вина и поведала Егору о случившемся. Вопреки ее опасениям, ругаться он не стал, просто спросил:

— Ты как вообще с ритуалами? Дружишь?

— Смотря с какими, — осторожно ответила Сима.

— Вот ты сейчас сказала, что Михалыча кто-то обратно призывал. Это ведь с помощью ритуала происходит? Или можно заклинанием обойтись?

— Нет, должен быть ритуал. И маг, который в это полезет.

— Некромант, — высказал догадку Егор.

— Именно. Знаешь хоть одного?

— Нет в Грибном некромантов. У нас и магов-то раз-два и обчелся. Не любим мы их. То есть вас.

— Заметила, — буркнула Сима.

Тут им пришлось на время прерваться — подошел официант. Вежливо улыбаясь, он принял заказ и удалился, забавно переступая по-страусиному длинными ногами. Пара вернулась к разговору. Надо отметить, что для Симы, которая готовилась весь вечер отражать приставания завзятого бабника, непринужденная атмосфера, заданная Егором с первых минут встречи, явилась приятным сюрпризом. Он не юморил глупо и безостановочно, не старался облапать ее под столом, не глазел нагло и вообще вел себя вполне корректно. Видимо, некоторое удивление все же отразилось на лице Симы, потому что следователь счел нужным пояснить:

— Некогда мне, Сим-Сим. Секс — штука приятная, необходимая, но дело прежде всего. У нас убийств не было уже…

— Помню-помню, тридцать лет. А чего ж тогда дурака валял, когда на свидание звал? Платье наказывал надеть.

— Должна же у меня остаться хоть какая-то отдушина, — чуть улыбнулся Егор. — Но это совершенно не значит, что я не хочу затащить тебя в постель, говорю сразу. Вот раскрою дело и устрою нам с тобой шикарные выходные. В постели. Посмотрим, что ты умеешь. Со своей стороны уверен, что смогу тебя удивить.

Сима от подобных откровений растерялась, прикрылась бокалом и зачем-то посмотрела по сторонам. И подавилась очередным глотком вина. Потому что из полумрака в паре столиков от них на нее уставились две пары глаз, и, судя по выражению, владельцы этих глаз последнюю фразу Егора всю до словечка слышали. И что теперь делать? Сима демонстративно повернулась к Егору и от души посоветовала:

— Давай про ритуалы лучше. Целее будешь.

Егор машинально проследил за взглядом магини. В полумраке угадывались лишь подернутые дымкой очертания двух мужчин за столиком. Идентифицировать их почему-то не представлялось возможным — перед глазами все расплывалось. Магия, понял Егор и заметно приуныл.

— Жених? — спросил.

Сима грустно кивнула, но разговор на эту тему продолжать не стала и вернулась к делу.

— Что касается ритуала. Существует несколько вариантов. Для тех, кто умер недавно — послабее. Для тех, кто давно — усложненная версия.

— Скажи мне вот что — требуются ли для этого внутренние органы человека?

— Ты имеешь в виду то, что Михалыча распотрошили? Вынуждена тебя огорчить — нет. Да и бессмысленно это — убить человека, вынуть из него все, что только можно с тем, чтобы провести ритуал по его возрождению.

Егор еще раз покосился в сторону непонятных мужчин.

— А для чего они могут потребоваться? Теоретически.

— Теоретически — у меня вся ночь уйдет на перечисление ритуалов. Кроме того, тебе не кажется странным, что Михалыча убили, а потом пытались воскресить? Где логика? И еще вопрос: воскресить пытались без органов или их вынули, когда попытки не увенчались успехом?

— Экспертиза показала, что органы были вынуты как минимум через сутки после смерти.

— То есть ритуал могли провести сразу же после смерти. Кстати, отчего он умер?

— Он не умер. Его убили.

— Это терминология.

— Это уголовное дело, Сим-Сим. Ты криминалист или официантка в столовой? Ему проломили череп каким-то тупым предметом.

— Да, много ему и не требовалось, — вздохнула Сима печально. — А ты не думал…

— Думал, конечно. Только нужно сначала найти орудие убийства, а затем пытаться установить связь. Мы сейчас отыскали собутыльника нашего Михалыча. Как только протрезвеет до состояния вменяемости, будем допрашивать. Между прочим, как выясняется, не первый это случай, — неожиданно разоткровенничался Егор. Симу эта откровенность насторожила.

— Ты чего мне все секреты раскрываешь? И что значит — не первый случай? Ты же говорил, что тридцать лет убийств не было…

Егор вздохнул:

— С паршивой овцы хоть шерсти клок. А про убийства… Тридцать лет не было. А недавно начались, только про это никто не знал. Да и я бы не узнал, случайно получилось.

— Ты хочешь сказать, что Михалыч не первый убитый? — Наверное, если бы Симе явились три бога во плоти, она бы не так удивилась. У нее банально челюсть отвисла. — Были еще? Но почему никто не знает? Это ведь Грибной!

Егор почесал макушку, потер лицо и ответил:

— Строго говоря, никаких верных доказательств нет — одни догадки и намеки. Тела не нашли. Но если моя теория верна, то это потому, что убивали… или похищали таких, как Михалыч — бездомных, никому не нужных. Пропали и пропали — кто беспокоиться будет? И Михалыча бы искать не стали специально, подумали бы, что палёной водкой отравился, да умер где-нибудь в лесу.

— Много? — только и смогла выдавить из себя Сима.

— Чего много? — не понял Егор.

— Убитых много?

— Пока они пропавшие, да и то лишь в моих измышлениях, — невесело поправил Егор. — Пять человек вроде. Я наткнулся на чьи-то останки в лесу, когда искал место преступления. Начал спрашивать у местных бродяг и выяснил, что люди пропадали и до убийства нашего знакомого.

— Так, может, это Михалыча… запчасти ты нашел?

— В столице говорят — нет. Другой человек.

— Но это невероятно. Пять человек. У нас в Грибном, — Сима так и сказала «у нас», — маньяк орудует?

— Это всего лишь мои предположения. Из фактов — неидентифицированные останки, показания бродяг и труп Михалыча. Все. Вот и подумал, может, ты чем поможешь. — Сделавшись совершенно грустным, Егор выразительно кивнул в сторону двух мужчин. — Чую, с доступом к телу у меня облом. Так хоть по назначению тебя использую. Магиня ты или как?

— Вот и я всем об этом говорю, — усмехнулась Сима, все еще не пришедшая в себя от слов Егора. — Только все почему-то брезгливо морщатся.

— Скажу тебе по секрету, ты не первая у нас на страже закона и порядка. Да только выходила одна глупость и расстройство. Вот и не желаем мы больше иметь под боком магию. Несправедливая она.

Серафима навострила ушки.

— А поточнее?

— Поточнее некогда. У меня через полчаса допрос. Пьяница очухаться должен — врачи меня клятвенно заверили. Ты давай вот что — напиши мне список тех ритуалов, где требуются человеческие органы. К завтрашнему дню успеешь?

Сима прикинула:

— Постараюсь.

— Только с утра давай. Мне потом еще по окраинам рыскать. Есть подозрение одно…

— Где Михалыча убили?

— Ты сегодня чудовищно догадлива.

— И где?

— Ты когда-нибудь слышала… хотя не могла не слышать… про темных? Ну вот, и у нас тут свои городские сумасшедшие имеются. Все как тебе этот Бойко рассказывал. И место у них есть свое, только где оно именно — никто, кроме посвященных, не знает. А тут проговорился один… умник. Так что поеду разбираться. Может, про остальных пропавших выясню достоверно.

Разговор опять пришлось прервать — принесли заказ. Официант так ловко расставлял блюда и столовые приборы, что Сима засмотрелась. Егор плотоядно облизнулся и взялся за вилку. Телятина выглядела восхитительно, а пахла так, что даже у сытой Симы слюнки потекли.

— Возьми меня с собой, — вдруг попросила магиня, пока Егор взял паузу, чтобы расправиться с едой. — Вдруг пригожусь.

— Тебя шеф не отпустит, — резонно заметил Егор, дожевав. — Ммм, как вкусно… Ты хоть представляешь, что начнется, если ты к нему с такой просьбой подойдешь?

— А что, собственно, начнется? — презрительно спросила Сима. — Я ему секретаршу изображаю, пока дел нет. А тут самое что ни на есть дело. Я не права?

— Ты упускаешь одну детальку — я буду искать, а не приеду на готовенькое. Ты же у нас статус ищейки не получала пока? Вот когда с местом преступления определимся, тогда и тебя подключить можно. А пока места нет — тебе в расследовании делать нечего, уж не обессудь. Слушай, а может, ну его, жениха, твоего? — ни с того, ни с сего переключился Егор, и глаза его весело блеснули. — Переезжай ко мне. На недельку. Ну, после того, как все закончится. Будем нежно дружить.

Сима не увидела, а почувствовала, как Яр, сидевший в отдалении, грозно нахмурился. Она отпила еще вина и с сожалением констатировала, что оно опять закончилось. А больше она себе позволить не могла — магия накладывает существенные ограничения на многие сферы жизни своего обладателя, так что еще вопрос, что такое возможность творить чудеса — благо или проклятие.

— Далее, — как ни в чем не бывало продолжил Егор, — можно ли некроманта как-нибудь вычислить, если он того не хочет?

— По запаху, — припомнила Сима распространенную в их кругах шутку. — Они всегда пахнут чужой смертью. А знаете ли вы, чем отличается некромант от дохлой рыбы? Последнюю можно выкинуть, чтобы не воняла.

— Да ты шутница.

— А если серьезно, то нет. Только если ауру рассматривать — но на это нужно разрешение Коллегии магов. И маг уровня выше среднего. Мне это, к сожалению, не под силу. Вот годков через сорок…

— В гроб будут укладывать уже тебя, — подсказал Егор. — А еще как-нибудь?

— Только если застать его во время проведения некромантического ритуала. Любого. А что, есть подозреваемые?

— Не то чтобы есть, — уклончиво ответил Егор. — Но и не то чтобы совсем нет. Что-то среднее. — Его вид давал понять, что больше он на эту тему распространяться не намерен.

— Слушай, — вдруг вспомнила Сима, решив зайти с другого конца и таки выжать из Егора все, что возможно, — а ты случайно не знаешь, ребенка не нашли?

— Маринкиного Степку?

— Да.

— Не нашли. Как сквозь землю провалился. Голубев спать перестал, у него, по-моему, что-то в голове перемкнуло. Раньше — помнишь? — лишнюю секунду не задержится на работе, а теперь — подремлет за столом пару часиков, и снова к станку.

— Результат-то есть?

— Он не говорит. Но я точно знаю, что допросили уже всех, кого могли. Никто ничего не видел, не слышал и не знает.

Тогда Сима высказала крамольную мысль:

— Он говорил, что на месте похищения слышали хлопок. Это мог быть портал. Значит, возможно в деле замешан маг.

— Опять маг? — Взгляд Егора сделался недоверчивым. — Здесь столько магов сроду не водилось, как разогнал их прежний мэр, чтоб ему икалось сто лет и еще один год. С тех пор было лишь два выпендрежника, которые следователей из себя великих строили в нашем участке, но и тех давно поганой метлой вымели.

— Тогда как Степа исчез? В магазине есть черный ход?

— Есть, конечно, — уверенно заявил Егор и, подумав, добавил: — Только помнится, его заделали после того, как мальчишки повадились через него лазать продукты воровать.

— Как заделали?

— Замок повесили амбарный, как же еще.

— И он до сих пор висит?

— Откуда ж мне знать? — удивился Егор. — Не я делом занимаюсь.

— А ты представь, что висит. Тогда как мальчика увели? И, кроме того, много ты знаешь малолетних детей, которые с незнакомцем за ручку послушно пойдут?

— Мало того, что ты мага сюда приплела, так ты еще и Марусину родню, да друзей в подозреваемые записала? — с оттенком восхищения протянул Егор. — Вот это я понимаю — размах.

— Это — логика, — выспренне сказала Сима.

— Это — бездоказательные утверждения. Не зная фактов, ты делаешь выводы. Неправильно, непрофессионально.

Егор хотел что-то добавить, но вдруг выражение его лица сделалось задумчивым. Он внимательно посмотрел на недоеденную телятину, не менее тщательно проинспектировал остатки картофеля, судорожно почесался и сдавленно сказал:

— Я сейчас.

И резвой рысью направился в сторону туалета. Сима смотрела ему вслед, рассеянно гадая, что Катерина могла подмешать горе-любовнику в еду и каков будет конечный результат. Потом, спохватившись, прислушалась к своим ощущениям, пытаясь понять, грозит ли ей нечто подобное. Всё было как будто в порядке. Впрочем, учитывая, что ела и пила она до прихода Егора, травить ее еду Катерине никакого резона не было. Зато теперь есть. И как ни хочется ей заказать еще одно пирожное с чаем, от этой затеи лучше отказаться. Сима даже отставила пустой бокал подальше.

Пока Егор пытался справиться с последствиями своей самонадеянности, Серафиму взялись развлекать сразу два джентльмена — Славий и Яр. Не успел Егор скрыться из виду, а они уже сидели за её столиком.

— Подслушивать — нехорошо, — опередила их Сима, непримиримо складывая руки на груди. — Что вы здесь забыли?

— Вообще-то мы зашли поужинать, Морковка. Никакого криминала, — ответил Славий, и Сима опять не поняла — врет он или искренен. — Простое совпадение.

— Ты еще скажи — судьба. Слабо верится, — фыркнула Сима на всякий случай. — Ты про свидание знал, — она повернулась к Яру. — А тебя здесь вообще быть не должно, разве не так? — Это уже было адресовано Славию.

— Планы немного поменялись, — туманно ответил он.

Яр тоже не стал отнекиваться. Спросил с апломбом:

— Знал, и что?

По правде сказать, Сима и сама не знала — что, и потому ответила коротко, оставляя простор для различных толкований:

— И то. Ужинать пришли — ужинайте. Мне не мешайте. — И тут вспомнила: — Нет, подождите! Славик, немедленно рассказывай, что ты с шефом в кабинете делал столько времени. И почему так тихо было.

Славий и Яр переглянулись многозначительно, и первый ответил с легкой улыбкой:

— Доводил проверку до конца. Мне же отчет надо в столицу отправить. А какой отчет без допроса главы участка, скажите на милость? А тихо было, потому что я его не убивать шел, а всего лишь поговорить.

— А эксперты столичные сказали, заклинание.

— Не без этого, — согласился Славий нехотя.

— А… Георгий Владиславович, он как себя вел? Нормально? — осторожно поинтересовалась Сима.

— В смысле? — спросили Яр и Славий — в один голос.

Сима замялась, не зная, как лучше сказать, а потом, решив пойти самым простым путём, выложила, что успела подслушать. Брат только плечами пожал.

— Не знаю, что он мог иметь в виду. Он не маг, ни капли. А поскольку никакого чужого влияния во время беседы я на себе не ощущал, могу уверить — либо твой шеф ничего не делал, либо ты неправильно его поняла. Хотя, если придираться к мелочам, кое-какие странности я заметил. Он старательно избегал говорить о тебе и о себе. Таращился на меня и пыхтел как паровоз. Подчеркивал, что здоров, и что ничего с ним страшного не случилось.

— Гипнотизировал?

— Скорее, под дурака косил. Я у него спрашиваю, что произошло, а он — ничего, вам, мол, показалось. И в кабинете, когда я там находился, была не его кровь, а краска. Ремонт неудачный.

— Вот так открыто? Он тебя что, за идиота принял? — спросил Яр недоверчиво. — С чего он решил, что ты краску от крови отличить не сможешь?

— Вот и я задумался — с чего. Сначала подумал — внушение, но нет, как я упоминал, никакой магии или другого воздействия. Все чисто. Может, и впрямь дурачок?

— Подожди, — прервала брата Сима. — А как он мог тебе врать, находясь под заклинанием правды? Ведь это обязательное условие проверки, ничего не путаю?

Славий снисходительно посмотрел на сестру, она ответила недоуменным взглядом, покумекала пару секунд и воскликнула:

— Ты… ты не накладывал заклинание! Но почему? Разве так можно? Тебе за это ничего не будет?

— Мне — не будет. Кроме того, я подозреваю, что все проверяющие до меня тоже не придавали значения тому, насколько правдивы слова допрашиваемых. Во-первых, никому не надо чужих тайн и проблем больше, чем уже есть. Во-вторых, пословицу знаешь — у страха глаза велики? Так вот, знание того, что на них всенепременно будет наложено заклинание, работает ничуть не хуже магии. Эффект потрясающий без малейших усилий со стороны мага. Врать осмеливаются единицы, да и то сразу понятно, что они врут. Ничего крамольного я не совершил, не ужасайся так откровенно.

— То есть все эти так называемые проверки — сплошная фикция? И держится только на честном, точнее, нечестном, слове магов? Зачем же тогда они вообще нужны?

— Контроль должен быть. Именно быть, а не бить. Проверять досконально, выявлять мелкие недостатки и упущения — дело, безусловно, благородное, но как бы это сказать… никому не нужное. Кому сдались местные дрязги? Кому интересны растраты в три копейки? Кто в столице хоть на секунду заинтересуется здешними проблемами? Никто, у нас и так работы выше крыши. Кроме того, местные вполне справляются с ними сами. Им и виднее, и мотивация должная присутствует.

— Я так поняла, контроля, как такового, нет вообще? Не боитесь, что в один прекрасный день все раскроется? И как тогда можно гарантироваться порядок в стране?

Славий кинул мимолетный взгляд на Яра и ответил:

— Я не сказал, что контроля нет вообще, Морковка. Я сказал, что проверки, по сути, несколько отличаются от заявленной формы. А настоящие проверки, конечно же, проводятся. Только менее заметно. Я бы даже сказал, совершенно незаметно. Зачем выставлять напоказ то, что призвано уличить людей в серьезных грехах? Зачем провоцировать их на лишние усилия по сокрытию преступлений, а себя — на лишние усилия по раскрытию провинциальных тайн, которые в общем-то жить мешают лишь своим обладателям?

Сима выпрямилась на стуле. Глаза ее блеснули:

— Даже так, — протянула она. — Вот жуки. Проверки для отвода глаз и проверки настоящие. Заняться вам в Коллегии Магов нечем, я погляжу. Придумываете себе сложности. К чему столько кружев вокруг простого действа?

Здесь в разговор вступил Яр. Он откашлялся и сказал:

— Понимаешь, Серафима, в мире существуют проблемы и проблемы. Вопросы и вопросы. Преступления и преступления. Все зависит от масштаба и значения. Никого не волнует, если в том же Грибном убьют пару человек, если из-за этого не начнётся война. Никому не интересны, как заметил Славий, сплетни местного уровня и кражи кукурузы. Но это преступления. И виновные должны нести соответствующее наказание, иначе рассыплется в прах мировой порядок и вера людей и всех остальных рас в закон и его защитные свойства. Ежегодные проверки призваны оценить правомерность и качество проведенных расследований. Но… справедливость — штука хорошая, и при этом весьма абстрактная. И хотя каждому сознательному гражданину понятно, что вор должен сидеть в тюрьме, равно как и убийца, так бывает не всегда. Есть родственники, жаждущие вытащить отбившееся от рук чадушко из-за решетки; есть просто знакомые, за недорого помогающие всем и каждому; есть банальные недоработки, лень, скудоумие, тупость, наконец, среди следователей. Когда проверяющий выявляет подобные упущения, он, по идее, должен ими заниматься, выяснять, что да как, кто виноват и что делать. Но это тягомотно и бессмысленно. Трата времени — местные разберутся с этим куда лучше в свое время, как опять-таки указал Славий. Поэтому проверка — для отвода глаз, для соблюдения формальностей и поддержания видимости законности для простых граждан, ибо если они поймут, что закон и порядок не всегда охраняются, это может привести к неконтролируемым последствиям. Для местных же властей проверка — сигнал, этакий предупредительный выстрел, чтобы они действительно разбирались, а не спускали всё на тормозах.

— А настоящая проверка?

— Настоящая проверка — для выявления настоящих проблем.

— Каких, например? Убийства в этот перечень входят?

— Смотря какие, опять же. Пустая бытовуха или нездоровое желание стать властелином вселенной.

— Масштаб… — задумчиво сказала Сима. — Значит, если человека убили из-за пустяка, то никто за него не вступится после смерти, а если с целью возвести себя на Всеобщий Трон — то вы будете носом землю рыть, так? И абстрактная справедливость никого не интересует?

— Вроде того, — согласился Яр. — Ты немного опошлила наши великие цели, но в целом верно.

— Интересно посмотреть на того, кто эту схему придумал. И вообще, давно это длится?

— Что именно?

— Запудривание мозгов простым смертным кастой шибко умных магов.

— Да почитай, как появились и те, и другие, — рассмеялся Славий. — Жизнь, Морковка, эта одна сплошная фантазия, изредка подбадриваемая всплесками истины. Некое переплетение. И самое забавное — все верят. Потому что очень хотят верить. Потому что без веры — невозможно наше существование.

— Ты опять говоришь за всех, — заметил Яр. — Не стоит обобщать. Всплески истины, как ты их назвал, это опора. Разумное и вечное. Правдивое основание. На нем строится все остальное — выдуманное и не только. Без качественного фундамента рухнет дом. Невозможно создать мировоззрение, основываясь на выдумках; должно быть рациональное зерно.

— Нечего из себя умника строить. Ты не можешь знать всего. Ты не способен оценивать происходящее объективно, потому что любая точка зрения — субъективна изначально. Через призму своего опыта, знаний, умений и желаний ты судишь. Я считаю, что качественно созданная фантазия становится правдой. А если добавить к этому и хорошо спланированную рекламную акцию, то твои фантазии будут почитаться истиной в последней инстанции. Толпа движима стадным инстинктом, его не изжить ничем; он выбивает из седла даже инстинкт самосохранения, вы можете себе представить? Если все бегут в одном направлении, тебе и в голову не придет двинуться против течения, даже если в конце — пропасть. Более того, ты шагнешь в нее, бездумно, безмятежно, уверенно, глядя прямо на острые камни внизу, и оставшиеся несколько секунд до смерти будет верить, что находишься в безопасности — еще бы, ведь рядом с тобой летят такие же, спасенные. Почему-то мы верим, что находиться в толпе — безопасно, даже если это толпа обреченных на смерть. И если все вокруг тебя твердят, что ты — осел, останется лишь отполировать копытца и жрать морковку — или что ослы предпочитают — всю оставшуюся жизнь.

— Так, ребята, — вклинилась в разговор Сима, у которой от обилия длинных слов закружилась голова. — Заканчиваем с диспутом. У меня назрел вопрос. К тебе, Славий. Зачем шефу скрывать тот факт, что на него было совершено нападение? Что в этом такого? Наоборот, казалось бы, главное — найти преступника. А он и это делать запретил.

— Хочет разобраться сам, не привлекая лишнего внимания? — предположил Яр, опередив друга на какие-то доли секунды. — Все как в любом провинциальном городке. Круговая порука и полная, безоговорочная преемственность поколений. Традиционализм в его наивысшем, болезненном проявлении и клаустрофобия в масштабе одного города.

— Ты сам-то понял, что сказал? — съязвила Серафима и снова обратилась к Славию: — Суммируя все вышесказанное, ты о том, что нашего шефа чуть не убили, никому докладывать не будешь? И предпринимать тоже ничего не собираешься?

— Совершенно верно. До определенной степени.

— Если вдруг нападавший не возомнит себя следующим претендентом на Всеобщий Трон.

— Тоже верно.

— Но как ты узнаешь, что все в порядке — с вашей убогой точки зрения — если ты расследовать ничего не будешь? Это ли не глупо получается?

— Я не буду. Но другие приглядятся. Возьмут на заметку, проведут исследования. Вероятности, возможности, способности и будущность. Заглянут в хрустальный шар, в конце концов. Все зависит от результатов.

— То есть докладывать ты все-таки будешь? В столицу?

— Вроде того, — уклончиво ответил Славий. — Это все? А то есть хочется.

— Нет. Еще вопрос. Ты в курсе, что недавно в Грибном был похищен ребенок?

И тут что Славий, что Яр пронзительно посмотрели на Симу.

— Что?

— Ребенок… похищен, — немного растеряно повторила магиня. — Не слышали?

Славий кинул на Яра сердитый взгляд и ответил:

— Нет. Упущение. Мое… и не только.

— Но как такое возможно? — вдруг спросила Сима, что-то прикинув. — Ты помнишь допрос следователя по фамилии Голубев?

Славий возвел глаза к потолку.

— Сейчас припомню, дай секунду. Так. Есть. Был такой.

— Он ведет дело о похищении. Ты должен был ознакомиться с бумагами. Как получилось, что ты ничего не знаешь?

— Видимо, так же, — хмыкнул Яр иронично, — как кровь превратилась в краску.

— На твоем месте, — угрожающе заговорил Славий, — я бы вообще молчал. Это… недопустимо.

— Согласен и полностью признаю свою вину. — Яр вроде человеческим языком выражался, но Сима совершенно потеряла нить беседы. — Впредь обещаю не отвлекаться. Просто твоя сестра… она святого выбесит своим упрямством. Ты хоть знаешь, как она провела вчерашний вечер? Умудрилась призрака призвать и допросить. И покойника поднять.

— Поднять? — изумился Славий и уставился на Серафиму, изрядно сконфуженную таким поворотом разговора. — Ты у меня в некромантки записалась, а я проворонил?

— Я сказал поднять, а не оживить, — мрачно объяснил Яр. — Тот призрак, которого она призвала, орал так, что разбудил покойника, которого к тому времени кто-то успел оживить. А не далее, как десять минут назад здешний хмырь ей выходные в постельном режиме предлагал устроить. Какое тут расследование? Мне бы за ней уследить.

— Громогласные призраки, живые покойники, безлимитный секс с любителями собачатины, — Славий сложил пальцы домиком и положил на них подбородок. — Весело живешь, сестренка.

Сима покраснела, потом побледнела, потом вообще пошла пятнами. Яр разухабисто и совершенно недостойно степенного мага подъехал к ней на стуле, приобнял. Сима вновь сменила окраску — на бордовую, и кинула быстрый взгляд на брата — тот демонстративно смотрел в другую сторону.

— Пусти, — прошипела Сима. Обниматься наедине — позволительно, но в присутствии других, один из которых — родной брат, просто невыносимо.

Яр усмехнулся, прижал ее еще крепче и с некоторым вызовом уставился на Славия. Тот перестал гипнотизировать взглядом стену, задумчиво обозрел их и, наконец, озвучил вердикт:

— Вы друг друга стоите. Надеюсь, будет весело.

— Это как так? — чуть обескураженно спросила Сима. — Почему ты его со мной равняешь?

— Потому что вы оба — сплошные неприятности. Никакой осмотрительности и чувства меры. Никакой способности планировать и рассматривать варианты. И если в твоем случае, Сима, это еще объяснимо и в какой-то мере простительно, то ты, Яр — нечто. Нельзя ставить на кон все за раз. Когда-нибудь тебе не повезет.

— Кто сказал, что я не рассматриваю варианты? Просто скорость моего рассмотрения в разы превышает твою, черепашью. Вот и все. На то, на что у тебя уходит пара дней, мне достаточно пары секунд. Может, поэтому я выгляжу недостаточно… взвешенным.

— Это старый спор, — не стал углубляться в пререкания Славий. — И нам в нем никогда не прийти к консенсусу.

— И правда, — поддержала брата Сима, одновременно пытаясь высвободиться из объятий Яра. — Лучше скажи, ты не мог бы немного помочь тому следователю, что похищением Степана занимается? Неофициально, разумеется.

— Ты, видимо, свои услуги предлагала, — с иронией заметил Яр.

Сима грустно кивнула.

— Нет, вы представляете, этот… урюк в свитере меня отшил! Прямым текстом сказал, что ему ничего не нужно — потому что я магиня. А если я хочу помочь? Ведь речь идет о благополучии и, возможно, жизни ребенка. Неужели хотя бы ради этого нельзя засунуть свою гордость в… куда подальше?

— И что я должен сделать? — спросил Славий. — Чем помочь?

— Это ты мне скажи — чем. Это ты у нас весь из себя маг.

— Я тоже маг. И тоже весь из себя, — хмыкнул Яр. — Только ты меня почему-то игнорируешь.

— Известно, почему, — отрезала Сима. — С тобой потом не расплатишься вовек за оказанные услуги. Оно мне надо?

— Тебе по старой дружбе и в качестве свадебного подарка — за полцены, — ехидно ответил за Яра Славий. — Он по-другому не может, пенек недовыкорчеванный.

— Это вы потом обсудите, без меня, — прервала друзей Серафима. — Мне от тебя, братишка, требуется одно — найти ребенка. Любым способом, который тебе удобен. Заклинание, ритуал, хоть пляски с бубном. Главное — результат.

Славий хмуро смотрел на свои руки, молчал и о чем-то усиленно думал. Произнес:

— Давно ребенка похитили?

— Дай вспомнить… в тот же день, когда начальника моего чуть не прирезали, как свинью.

— Сима!

— Ну ладно, ладно… четыре дня назад, если не ошибаюсь.

— Великолепно, — несколько несвоевременно разозлился Славий. — Просто великолепно. Четыре дня как похитили ребенка, а я ни сном не духом. Расслабились, расшатались. Совесть потеряли и страх.

— Это ты сейчас о чем? — растерянно спросила Сима. — Опять говоришь загадками, у меня уже голова кругом. Можешь по существу? Не отвлекаясь на свои мысли.

— Могу и по существу. Заклинания бесполезны. Во-первых, прошло слишком много времени. Во-вторых, работает оно лучше всего с живыми, а мы точно не знаем… ты сама поняла, уж прости. — Сима угрюмо кивнула, а Славий продолжил: — Ритуал проводить — надо домой смотаться. У меня с собой ничего нет — не рассчитывал тут в детективов играть.

— Ну так иди! Время-то поджимает!

Славий бросил на сестру такой выразительный взгляд, что она словами подавилась.

— Морковка, я есть хочу.

— Степушка тоже, представь себе! — воскликнула сострадательная Сима. — А еще ему возможно страшно и холодно! И он очень хочет домой! К маме и папе!

— Кстати, отца допросили? — вмешался Яр.

— Егор сказал, допросили всех, кого могли. Думаю, отец мальчика среди этих людей значится. А к чему ты спрашиваешь?

— Объясни, будь добра, почему я должен тратить время, объясняя тебе элементарные вещи? Тебе, эксперту с высшим образованием? Чему тебя в университете учили?

— Тому и учили, — обиделась Сима. — Это ты весь из себя опытный, а мне еще учиться и учиться. И потом, у меня специализация узкая — вызов усопших для их дальнейшего использования…

— В промышленности, — не смолчал Яр.

Сима и Славий недружелюбно зыркнули на него. Он в ответ ухмыльнулся. Сима продолжила:

— … определение остаточных следов магии, и там, по мелочи. А уж теорию я помню серединка на половинку. Но я стремлюсь стать лучше! — жизнеутверждающе завершила она свою речь.

Яр покачал головой, Славий вздохнул.

— Десять лет, Морковка. Десять лет ты угрохала на то, чтобы научиться чертить круги? Это я тебе мог и сам показать.

— А то ты не знал, что у меня за программа!

— Знал. Но… ладно, не будем о грустном.

— Нет уж, говори! Что — но?

— Я, скажем так, надеялся, что в тебе вспыхнет искра. Не получилось.

— Она вспыхнет, — клятвенно заверила Сима. — Только чиркну спичкой…

В разговор вмешался Яр.

— Горючим не забудь облиться… Проехали, эдак мы со Славием вообще без ужина останемся. Сима, похищение детей — дело мутное. Бывает, что детей похищает один из родителей. Так называемые семейные похищения. Может, между папой и мамой недопонимание, споры, разногласия, дележка. Часто жертвами становятся дети — если родители не могут договориться, прибегают к радикальным мерам решения внутрисемейных разборок. Еще надо выяснить, насколько благополучна семья — был бы мальчик побольше, я бы мог предположить, что он сбежал. Как очередной вариант.

— А если это не родители? Если в семье все в порядке?

— Если не родители, тогда все остальные — потенциальные подозреваемые.

— Прямо-таки все? — недоверчиво спросила Серафима. — Но это же работы непочатый край! Можно всю жизнь искать и не найти.

— Ты десять лет училась следы находить да исследовать. Чего удивляешься? — спросил Славий. — Да, много, да трудно и муторно, но куда деваться?

— Одно дело — абстрактные следы изучать, и совершенно другое — видеть мать в горе, — выдала Серафима. — Почему-то сразу все в другом свете предстает. И что делать во втором случае?

— Не поверишь, но во втором случае частенько похитители — знакомые семьи.

— Очень даже поверю, — сказала Сима, вспомнив свои собственные мысли по этому поводу. — Давай с лекцией заканчивать, я все поняла. — Она посмотрела на брата вопросительно. — Делать-то что?

— Для начала — поесть, — авторитетно заявил Славий. — Полчаса ничего не решат.

— Садист…

— Затем я схожу домой, возьму все необходимое и мы проведем ритуал. Найдем ребенка. Вернем родителям. Все будут довольны.

— А похитители?

— Они — нет, довольны не будут. Если повезет, возьмем и их.

— А ты сможешь? — В голосе Симы прозвучало недоверие. — Это ведь преступники. Может, не стоит рисковать? Может, если с местоположением Степана определимся, сообщим в участок?

— Давай разбирать проблемы по мере поступления, — туманно ответил Славий. — Когда найдем, тогда и будем думать. Согласна? Кстати, может, все-таки друга своего представишь нам?

Сима оглянулась и поняла, что в паре метров от столика мнется и почёсывается Егор. Лицо его страдальчески перекосилось.

— Ну уж нет, — решительно заявила Сима. — Брысь отсюда, оба! Хватит парню на сегодня.

Яр наклонился к магине, прошептал на ухо:

— Ты его предупредила бы, что ли. А то чесоткой не отделается…

Хотела Сима ответить, что предупреждала уже, но поглядела на несчастную физиономию Егора и передумала. Кивнула и сказала:

— Полог снимите только. А то я сама не смогу.

Мгновение — и оба мужчины переместились за свой столик, к которому уже спешил официант с меню в руках. Егор несмело приблизился. Сима спросила:

— Долго стоял?

— Минут двадцать. Кто это был?

Сима неопределенно махнула рукой — мол, не его дело, и задала следующий вопрос:

— Сильно чешется?

— Сама не видишь? — раздражённо откликнулся Егор. — А мне еще работать.

— К знахарке зайди, — посоветовала Сима. — Наверняка противоядие существует.

— И стоит бешеных денег, — проворчал горе-любовник.

— Ты знал, на что шел, когда Катерину бросал. И когда меня сюда приглашал. Теперь расхлебывай. — Сима не нашла в себе особого сочувствия, голос ее звучал прохладно. — Женщины — не товар народного потребления. Ими нельзя попользоваться и выбросить за ненадобностью.

— Вот только не начинай, а? — Егор схватил портфель, развернулся и вышел из таверны, забыв попрощаться. И по счёту заплатить забыв тоже. Специально или это случайно вышло, Сима не поняла. Она застыла, глядя на ходящую ходуном маятниковую дверь.

Вот это номер, пронеслось в голове. Нет, совсем без денег она из дома не выходила, но не рассчитывала платить еще и за инициатора свидания, который, к слову сказать, сожрал самые дорогие блюда в меню. Пусть отравленные, но на цену это никак не влияло. И что же делать?

К ней направился официант. Сима слегка запаниковала. И тут глаза паренька, идущего к ее столику, озадаченно округлились. Ноги его — словно сами собой — зашагали в другую сторону. Голова осталась повернутой к Симе, и поэтому она видела, как парень ошарашенно хлопает ресницами. Но продолжает идти.

Его словно арканом подтащило к… ах, ну да. Славий и Яр. Кто бы сомневался. Значит, беспокоиться об оплате не нужно. Но и спускать с рук Егору подобное Серафима не собиралась. Она легко улыбнулась мужчинам, которые, к слову сказать, даже не заметили ее благодарности, будучи занятыми объяснением с двумя официантами одновременно. Один принимал заказ, другой — Симин — оплату. От Яра, краем глаза заметила магиня и вздохнула — эх, ждет ее лекция, а может, и что похуже.