Пушкарь его величества

Глава 27

Надоела эта дорога! Едем на море третий день, а я уже устал. Что придумать? Прокопать Волго — Донской канал? Лопатами и тачками — не вариант. И вроде, там еще шлюзы были. А можно доплыть на кораблике либо до Воронежа, либо до Тамбова, но оттуда тоже не близко ехать. Тогда совместим два решения. Плывем до Воронежа и тянем туда железнодорожные пути. От столицы, мимо нашего Города. Ура! Даже легче стало! Все детишки подросли, новых — нет, хе-хе! Так что едем весело, развлекаемся, как можем. Сегодня разучиваем новую песню:

— Мы едем, едем, едем, в далекие края.

Хорошие соседи, веселые друзья!

Дети старательно подпевают, и мы напоминаем автобус с детьми едущих в пионерский лагерь. Впрочем, это почти так и есть.

Алешка остался покорять вершины бизнеса и появившуюся зазнобу, которую он пока скрывал. Но мы то знаем! Бабская шпионская сеть работает как надо! Елена Дашкова, княжна. Не хухры-мухры! С такой фамилией породнится, это все равно, что царем пастуха избрать. Правда Алешка у нас официально тоже не безродный, а с такими деньгами за спиной можно и небольшое королевство прикупить где-нибудь в Европе.

Все плохое рано или поздно заканчивается, как и наша дорога. Мы с радостью покинули свои передвижные тюрьмы и растеклись по цветущему саду. Немного порелаксировали на природу и поспешили занять горизонтальное положение. От постоянного сидения даже моя закаленная пятая точка просила отдыха. Сначала мы окунулись в свою мраморную ванну, где Оленька еле отбилась от меня усталого. И конечно не смогла оказать сопротивления, когда мы проснулись часа через три.

— Признавайся! Где мой животик! Никто! Никто из нас троих не беременеет! Твои проделки?! Давай сделаем маленького! Июль, август, сентябрь… в марте рожу, а летом буду опять стройная и довольная.

— Ты этого хочешь? — глажу ее живот и щекочу впадинку пупка.

— Почему нет?! Детки уже самостоятельные, да и няньки есть. А так, я опять буду кругленькая, капризная и ты будешь за мной ухаживать, говорить нежности и баловать вкусняшками. Все! Давай не шевелись! Сейчас я буду из тебя девочку выжимать.

Женушка села на мой живот и подставила под мои ладони свои задорно торчащие груди, которые благодаря мне совсем не утратили своей упругости.

— Ты же хочешь моего молочка? Так что, быстро делай мне девочку!

Встали мы только к вечеру. Полюбовались закатным морем, прошлись по пляжу и устроились на одеялах в беседке. Оленька положила свою голову в окружении густых волос мне на живот и смотрела на бегущие розовые облака.

— Я, постоянно вспоминаю тот день, когда ты появился в нашем поместье. Такой худенький мальчик с голубыми глазами. И все больше удивляюсь, какая я была слепая! Ты смотрел на меня с такой жалостью! Почти как папа, только по другому. У меня впервые появились бабочки в животе. Это было так чудесно! Я поняла, что ты моя судьба! — Оленька повернула ко мне лицо, и я с наслаждением ее поцеловал.

— Признайся! Ты все спланировал?!

— Что, милая?!

— Что вылечишь и соблазнишь меня! — Оленька жмурила под моими поцелуями глаза, улыбаясь от удовольствия.

— Кто кого соблазнил!? Ты вовсю светила своими прелестями и заставляла делать себе массаж!

— Ну, надо же было тебя заинтересовать! Вдруг бы тебе подвернулась, какая ни будь Манька! Но больше всего я переживала, что ты найдешь себе девушку в училище. Я готова была тебе отдаться в первый же день, как ты приехал на каникулы! Такой красивый, в форме и почти взрослый! А потом мы с тобой стали ближе… — Оленька зарумянилась и ее губки припухли, первый признак возбуждения, что я за эти годы узнал в первую очередь.

— Да, мы с тобой мило целовались Как нас не застукали маменька с папенькой?!

— Кто сказал, не застукали?! Просто они тебе об этом не говорили, а я с ними выдержала целый бой, пока они не смирились.

— Ага! Ты у меня боевая! Давай поцелую…

— Ой! Маша с маменькой идут! Быстро застегивай мне платье! — Оленька стала прятать свое богатство, которое успели освободить мои шаловливые ручки.

— Извините, что помешали вам! А вы чем здесь занимаетесь? — Машка ехидно улыбалась, а маман чуть смущенно. Наши лица и одежда, явно выдавали нас с головой.

— Вот! Дочку выгуливаем, — Оленька погладила свой животик.

— О-о! Поздравляем! Сколько месяцев? — Маша присела рядом и завистливо стала щупать живот у моей благоверной.

— Три! — Оленька сделала паузу. — Три часа!

— ??? — Мама и Маша округлили свои глаза, а мы милой покатились со смеху.

— Ну, вас! Мы тут страдаем без мужей, а они издеваются, — Маша надула губки.

— А ты напиши, что у тебя коклюш. Вот увидишь, сразу прискачет, — жена обняла сестренку и стала, что то шептать на ухо.

— Только без заговоров! — закричал я обеспокоенно, но на меня замахали руками и даже ножками. Маман с улыбкой за всем наблюдала и не вмешивалась. Мы до сих пор были для нее детьми.

Следующий день я провел в делах, погрузившись в проблемы гарнизона. Отец Михаил с одной стороны, поручик с другой вдували в уши о нехватке того, сего. И колокола отсутствуют и доктора надо. Пришлось пройтись в местный лазарет и провести сеанс выздоровления для особо тяжелых. Больше нельзя, а то будет подозрительно. Придется теперь каждый день сюда заходить и лечить понемногу, а доктора закажу первым же письмом. Население защитного гарнизона выросло и свадьбы игрались одна за другой. Почти все спасенные девицы нашли себе мужей, а многие были беременны. Солдаты были весьма довольны, а служба в райском местечке стала только в радость.

Война с турками гремела, где то далеко и мы ее совсем не ощущали. Даже адмирал перестал появляться. Наш кораблик опять превратился в прогулочную яхту, на которой мы плавали вдоль побережья, совместив отдых с поиском мест для создания поселков. Нужны были относительно ровные участки побережья, чтобы можно было сажать огороды и обязательно пресная вода. И то и другое нашлось вдоль небольших речек поросших густым лесом.

Вскоре прибыл первый караван с поселенцами, представлявший из себя вереницу телег, груженных детьми, домашним скарбом и птицей. Люди были утомлены, но глаза глядели с надеждой, наблюдая за окрестностями и фруктовыми деревьями. За зиму в заливе построили деревянный причал, уходящий далеко в море и можно было с него грузиться прямо на корабль. Всю партию переселенцев перевезли в несколько рейсов на левую сторону побережья, добавив им от своих щедрот продуктов на первое время. По ходу погрузки подлечил всех от мала до велика, удивившись, как легко мне это далось. Расту, однако! Интересно! Есть ли еще прок от моей внутренней энергии кроме лечения?! Вдруг я еще могу что-нибудь намагичить. Надо потренироваться!

Весь июнь занимался переселенцами, так как следом за первыми вскоре пришел второй караван. Лечил, расселял, возил им продукты и инструменты. Надо сказать, мужики и бабы засучили рукава и за месяц произвели кардинальную перестройку ландшафта. Детвора трудилась наравне со всеми, и я постоянно курсировал от поселения к поселению избавляя народ от множества мелких травм, солнечных ожогов и расстройств желудков, не привыкших к обилию фруктов, которые приезжие умудрялись поедать наполовину зелеными. В каждый поселок пригнал по шаланде с сетями и организовал в них рыбацкие артели. Так что в плане прокорма поселения стали более самостоятельными.

В июле немного выдохнул, а тут и тесть с Иваном приехали на отдых. Я быстренько подлечил Машку, чтобы ничто не мешало ей завести очередного маленького, надо же ей нас догонять, а то чувствую, что мы с Оленькой все же зачали дочку. Месячных то у нее в положенный срок не было! У маман я оставил все как есть, хватит уже ей нас дядьями и тетями заваливать. То есть дядями и тетями ее малыши являются нашим с Олей деткам. Смешно будет, когда они подрастут!

Как только Александр Никитич и Иван отдохнули с дороги, на что ушло аж два дня. А что?! Зато жены стали слегка утомленными и рассеянными, улыбаясь к месту и не к месту. Так вот, как только все отдохнули, то собрались в большое путешествие до самой Одессы. Детвора, разучившая в дороге несколько песен, распевала на борту летящего по волнам парохода, дамы предъявили свои тела в новых купальниках и загорали в шезлонгах, смущая своим видом матросов.

— Это что за песня? — тесть прислушался к детскому хору.

— Так, это… песня про паровозы, — почесал я макушку. — С детьми по дороге разучили.

— А «пионеры» это кто?

— Так дети же, рабочих поселенцев-первооткрывателей, поэтому пионеры, — выкручивался я под песню «Взвейтесь кострами синие ночи».

— А вот эта, ничего! Пусть всегда будет мама… Мне нравиться!

Фух! Чуть не спалился. Хорошо слова нейтральные и комсомол я удалил. Остановились на отдых на чудесном песчаном пляже, окруженном тенистыми деревьями. Море было спокойным, а вода чистейшая. Матросы с ружьями пошли проверять окрестности, а мы с детворой окунулись в водяной мир. Часа через три, разведка вернулась с большим кабанчиком, которого мы и употребили в виде шашлыка, замариновав предварительно в вине. Долго сидели у тлеющего костра, любуясь мириадами звезд и соревнуясь, кто первый увидит падающую звезду. Спать легли далеко за полночь, расползаясь по своим каютам.

— Васенька! Ты точно этого хочешь? — спрашивала моя благоверная, лежа на узкой полке и с сомнением глядя на мои попытки прилечь рядом. — Кровать сломаем, да и соседи могут услышать.

— Да! Похоже я сегодня без сладкого. Милая, а это что?! — показываю на капельку появившуюся из задорного сосочка в процессе мануальной стимуляции.

— Что, что! Уже давно того, а ты не замечаешь! Дочка у нас намечается!

— Ура! Маленькая белокурая куколка и много молока! Ну ка! Ложись на бочок, я хоть полежу рядом с тобой!

— Знаю я, твои полежу! Хи-хи!

В Одессу прибыли после обеда. Городок с большим количеством лодок и кораблей в порту утопал в зелени и был очень мил. Дамы тут же прошлись сметающим все ураганом по ближайшим магазинам. Мы же расположились в уютной забегаловке с видом на море. К нам присоединился капитан и с удовольствием дегустировал местное вино.

— Эх! Так бы и никуда не уезжал от вас! — тесть закурил свой любимый табак.

— Но эта железная дорога! Каждый день, что то, да случается! То котлы течь начинают, то рельсы расходятся. Кстати, Алешка молодец! Хватким оказался! И работать могет и девицу отхватил недурную! Осенью свадьбу сговорились играть. Будут у меня внуки князьями! Хо-хо!

— Да! Губа у Лешки, не дура! Что там про Турок слышно? Когда успокоятся?

— Может в этом году, может в следующем. Уже половину побережья у них захватили, мужиков побили не счесть, а все не угомоняться! Ты знаешь! У меня просили разрешения послать инспекцию в твое поместье. Уж очень слухи пошли интересные про твоих крестьян. Свободные людишки всю землю у тебя распахали, народу вдвое увеличилось, а зерна ожидается тьма. В соседних имениях крестьяне волнуются и помещики идут им навстречу, иначе бунт. На заводах моих тоже пришлось рабочих обустраивать. Школы там, больницы, жилье человеческое. Тут уже государь забеспокоился и комиссию организовал. Будут изучать и вроде бы крестьян решили освободить, только куда же они без земли? Разве что в Сибирь али в Америку.

— Так и здесь же земли много непаханной. Сколько мы ехали от Белгорода?! И земля хорошая. А Крым?! А Босфор?! Будем заселять?!

— Будем!!

Друзья! Раз вы дочитали до конца — значит(ъ) ДРУЗЬЯ!