Путь на острова или долгая дорога домой (СИ)

Глава 7. Родственники далекие и не очень

Почему-то получая приглашение на ужин, я представляла себе появление на небольшом светском рауте. О них часто упоминается в женских романах. Где же ещё могут пообщаться культурные и интеллигентные люди в неформальной обстановке? Ещё представлялись парочки влюбленных, которые могут передать тайком друг другу разные послания, ну, например, просьбу о тайной встрече.

Но оказалось, что родня Сайруса живёт далеко не так помпезно, как я себе навыдумывала. Или меня с толку сбил дом самого Сайруса или деловое и уверенное поведение его родственниц. Словом, я никак не ожидала, что они живут в столь скромных условиях.

Поднимаясь вслед за Сайрусом по немного обшарпанной лестнице на четвёртый этаж какого-то работного дома, как он его назвал, я пребывала в полном недоумении.

Правда, теперь стало ясно, почему он считает меня аристократических кровей.

Из квартир второго этажа раздавалась громкая ругань, которая разносилась по всему подъезду из распахнутых настежь дверей, и стало немного боязно, что мы вскоре станем свидетелями чего-то подобного. Сайрус же, не обращая внимания на эти крики, продолжал буквально тащить меня за руку за собой. А когда мы всё же добрались до цели нашего визита, я не выдержала и спросила:

— Сайрус, скажи, пожалуйста, почему ты живешь один в большом доме, а твои родственники, ну… здесь, — я нелепо обвела взглядом лестничную клетку, на которой мы остановились.

— По правде сказать, я давно уже здесь не был и как-то подзабыл, как всё это выглядит. Но я предлагал дяде переехать в более комфортабельное место, может быть поближе ко мне или к центру Альвенты, но он, скажем так, гордый и постоянно отказывается — не хочет быть никому обязанным, даже мне. И к себе пока не зову — хочу немного пожить в тишине после всех общаг. Не знаю даже, где громче вопли соседей — в студенческом общежитии или в преподавательском. Ну да ладно, поговорим обо всём потом, а пока пойдём сдаваться Фае.

С этими словами Сайрус толкнул большую входную дверь с замысловатым рисунком и пригласил войти. После такого грустного зрелища, которое представлял собой внешний облик работного дома или обстановка в подъезде — внутреннее убранство квартиры тёти Фаи сильно порадовало. В небольшой прихожей и в коридоре было очень светло и уютно — мягкий свет лился из различных магических светильников, причудливым образом расположенных в помещении, а ещё в квартире очень вкусно пахло, сразу стало любопытно, чем же меня тут накормят, думаю, голодной не останусь, что бы там не говорил этот ворчун.

Настроение от такой резкой перемены обстановки поскакало вверх, и когда мы вошли в просторную комнату, выполняющую роль зала, столовой и библиотеки, я уже вовсю улыбалась, даже когда обнаружилось два десятка гостей, хлынувших на нас лавиной с целью поздравить с предстоящим бракосочетанием… ну или раздавить, или, может быть, размазать по стенке. В ожидании, что сейчас нас пригласят к столу и подвергнут тотальному допросу, я попыталась слегка придвинуться поближе к выходу. Но Сайрус был на чеку: он мало того, что сбежать мне не дал — он взял, да и поцеловал меня на виду у всех присутствующих, а потом без промедления усадил, пылающую от негодования и обиды, меня за стол и сам для надежности уселся рядом. Во время ужина я почти ничего не ела, аппетит куда-то испарился, зато чувство праведного гнева просто распирало меня. Как же мне хотелось огреть этого самоуверенного типа по темечку! Это же был мой первый поцелуй, а он его так испортил. Возможно, я читала слишком много разной романтической ерунды, но этот миг неоднократно мелькал в моих фантазиях. И обязательно этот поцелуй должен был быть с тем, с кем я захотела бы прожить всю свою жизнь, кто наполнил бы её яркими красками, с кем бы я почувствовала себя нужной, может быть даже необходимой.

А не на глазах у толпы народа в целях нелепой демонстрации!

Скорее всего, моё красное сердитое лицо подпортило-таки настроение Сайрусу — он, наконец, перестал улыбаться всем подряд и хмуро уставился в окно, даже не пытаясь сделать вид, что его интересует болтовня родственников.

За большим столом царила весьма дружелюбная атмосфера. Родственники Сайруса, которых я при всем желании не смогла бы запомнить, представляли собой очень пёструю и очень шумную компанию. Складывалось впечатление, что они годами тренировались хором разговаривать. В основном, здесь были маги, правда, я опять-таки не смогла запомнить у кого какой дар. Было так любопытно наблюдать за чудесами, которые вытворяли гости тёти Фаи и её супруга — Симуса, который, как ранее пояснил Сайрус, являлся родным братом его матери.

То к потолку стайками взлетали иллюзорные яркие бабочки и птички, вызывая восторженные возгласы у малышей, то бутылка с элем сама проплывёт по комнате вдоль стола, подливая напиток в опустевшие бокалы, то произойдет ещё какое-нибудь чудо, которое вызовет у меня ощущение творящегося передо мною волшебства.

Различные тёти и дяди, кузены и кузины Сайруса весело разговаривали между собой — над нами же будто туча повисла. Если кто-то пытался втянуть одного из нас в разговор, то ему приходилось довольствоваться или односложным ответом или кратким пояснением. Хорошо ещё тему нашей помолвки никто не поднимал.

Думаю, если бы я могла представить себе, что Сайрус действительно смог бы заинтересоваться мной, то не отреагировала бы так, словно он нанёс мне смертельную обиду. Но я же — деревенская ведьма, и я не могу понравиться такому как он! Получается, этот поцелуй — не что иное, как показательное выступление перед родственниками. Или нет? А что если… Даже в мыслях страшно сформулировать возможный интерес Сайруса к моей персоне. Но он вон даже красивой меня считает. Ох, как бы ни было стыдно, но думаю, нам придётся как-то прояснить ситуацию, терпеть не могу такие метания. С поисками отца загадок хватает, а тут ещё: нравлюсь или не нравлюсь. Ну уж нет! Если он просто так меня поцеловал, для родни, — попрошу избегать подобной демонстрации проявления нежных чувств к «невесте» и плотнее заняться поисками, а вот если не просто так…

Мамочки, а вдруг, и правда, нравлюсь?

От этих абсолютно неуместных, даже ужасно глупых метаний, меня отвлёк тихий детский голос:

— Тётя, а покажи чудо!

Нет никакой возможности описать словами ту бурю эмоций, которую вызвал своей просьбой маленький светловолосый мальчик, стоящий рядом со мной и с такой надеждой и любопытством рассматривающий меня. После различных чудес, которыми радовали нас эти чудесные люди, я бы только смогла бы заставить вылезти на поверхность земли какого-нибудь жмурика. Вот бы обрадовался мальчуган.

— Извини, я не умею, — тихо объяснила ребёнку, дико стыдясь себя в этот момент.

— А вот я умею, — весёлым голосом ответил Сайрус, притягивая зачем-то мой стул поближе к себе и вытягивая руки вперёд. И так вышло, что я оказалась в кольце его рук, Сайрус был так близко ко мне, что воздух вдруг наполнился его запахом, а дыхание слегка пошевелило завитки волос, как обычно выбившихся из пучка, и я замерла, впитывая в себя это мгновение.

— Сэми, отгадай в какой руке? — между тем спросил Сайрус, наверняка не замечая, что я застыла статуей. А мальчик уже вовсю разглядывал огромные кулаки Сайруса, раздумывая, в котором из них спрятан сюрприз. Недолго думая, Сэми принялся распрямлять палец за пальцем сначала одной руки, а потом ни капельки не расстроившись, что не обнаружил ничего, — другой. Когда удивлённые и растерянные глазки вновь устремились вверх, Сайрус достал из-за уха мальчика огромную конфету и отдал ему, на что Сэми бросил Сайрусу торопливое «спасибо» и радостно побежал к родителям, сидящим неподалёку от нас и с улыбками наблюдающими на действиями ребёнка.

— Мам, пап, посмотрите, вдруг у меня там ещё одна есть? — мальчик явно был в восторге.

Но мне уже было не до него. Закончив фокус с конфетой, Сайрус оставил одну руку на спинке моего стула, в то время как пальцы другой переплелись с моими. А я, кажется, находилась на грани паники, особенно, когда повернулась к Сайрусу и увидела его напряжённое лицо, словно ожидающее чего-то.

— Может, поговорим? — вырвалось у меня совсем некстати — ужин был в самом разгаре, но Сайрус лишь молча кивнул, обронил гостям «Прошу нас извинить, мы ненадолго» и утащил в очередной портал.

В один миг мы оказались на берегу небольшого озера, которое со всех сторон окружал тихий тёмный лес. Большая, совсем круглая, луна и яркие звёзды прекрасно освещали это замечательное место, а шёпот ветра в кронах деревьев и в небольших зарослях камыша дарил чувство покоя и даже умиротворённости. После всех сегодняшних потрясений было просто подарком судьбы — оказаться здесь.

— Алина, присядь, пожалуйста, — обратился вдруг Сайрус. В тишине этого места почему-то совсем расхотелось разговаривать. Ну, подумаешь, поцеловал он меня. Сайрус, ясное дело, разных романтических книжек не читал.

Но я послушно уселась на большое бревно, любезно выполнявшее роль лесной лавочки, и попросила:

— Сайрус, только давай не будем ругаться. Такое место чудесное! Давай тут немного посидим и всё.

— Я и не планировал с тобой ругаться, я извиниться хотел, — удивлённо пробормотал мужчина.

— За что? — не поняла я.

— За поцелуй. Я заметил, тебя это сильно смутило.

— Аа…да ладно. Ты только скажи, пожалуйста, зачем ты это сделал, и что это за место волшебное?

— Это место расположено недалеко от границы с Борнией. До лесных тут рукой подать, — и спустя мгновение добавил. — Потому что захотел.

— Просто сказочное место. Жаль, купального костюма нет. А почему захотел?

— Вода холодная, здесь ключи бьют. Пить можно, плавать не стоит. Потому что хотел этого ещё с того дня, как увидел тебя, танцующей кавитрак.

Я честно не знала, что ответить, но, видимо, Сайрус пришёл к каким-то своим выводам, когда не получив ответа добавил:

— И всё же извини, Алина, если оскорбил тебя или унизил своим поступком.

— Кого оскорбил? Сайрус, ты, кажется, меня за кого-то не того принимаешь. Я же ведьма деревенская, это тебе стоит переживать за свою репутацию.

— Ты просто не знаешь своей ценности, — буркнул этот упрямец.

— Погоди, так значит, я всё же тебе нравлюсь?

— Нравишься? Я думаю, моё влечение к тебе включает в себя не только симпатию.

— Но как? Ты разве….- отступившая было паника вновь стала набирать обороты. — Сайрус, я же не могу всерьёз тебе понравиться, да в принципе это вряд ли возможно. От меня дети в деревне разве что не разбегаются от страха.

— Так, я, кажется, немного поторопился. Хорошо, давай попробуем понять, почему тебя так боятся ваши деревенские?

— Как, почему? Многие из них были свидетелями, как ко мне со всех сторон нежить всякая поползла. И глаза чёрные. Мало, кто в них смотрит.

— А куда же это всё делось в Альвенте?

— А, и правда? — тут хочешь, не хочешь, а задумаешься. И почему я сама этого не заметила? Я ведь уже оказывалась среди людей и без этих капелек, которые цвет глаз меняют. Кстати, сегодня мы про них и не подумали, прежде чем в гости идти. И никто в меня пальцем не тыкал и за спиной, думаю, не плевался. С приятелями моими, неупокоившимися до конца, более или менее понятно, тут, выходит, цепочка отца выручает. И что же у нас получается? Я сейчас практически нормальная, ну просто самая обыкновенная девушка.

Вот это новость!

— Сайрус! А ведь я нормальная! От меня в городе никто не шарахался, как от прокажённой, а цепочка удерживает нежить всякую, вот это здорово!

Не в силах справиться с эмоциями, я просто чуть ли не прыгала вокруг бревна, на котором с доброй улыбкой сидел Сайрус. И я видела — он радовался за меня. Хотя нормальной в данный момент меня сложно было назвать.

Когда внезапный приступ радости прошёл, Сайрус зачем-то снова нахмурившись, спросил:

— Теперь ты мне веришь?

— Верю. И ты мне тоже очень нравишься, Сайрус. Знаешь, я… — договорить не успела. Сайрус мгновенно оказался слишком близко и вновь поцеловал меня. Этот поцелуй оказался совсем другим — совсем не похож на первый. Кажется, именно об этом поцелуе я мечтала так долго. Прохладные губы Сайруса дарили невероятное наслаждение, его руки держали меня так крепко и вместе с тем так бережно, что в моей душе проклюнулся росточек надежды на то, что я могу быть нужна ему, так же как он нужен мне; что наше влечение — не способ развеять скуку и одиночество, а начало какого-то сильного чувства, о котором многие мечтают, хотят его повстречать, но не всем это удаётся.

Эти мысли сформировывались, словно где-то в подсознании, ведь крайне сложно целоваться и пытаться анализировать ситуацию. Поэтому я вскоре и вовсе махнула на это рукой и полностью отдалась поцелую.

Спустя какое-то время я будто очнулась ото сна. Мы с Сайрусом всё так же стояли на берегу озерца, он тихонько баюкал меня в своих объятиях, а я лишь слушала мерный стук его сердца и больше всего на свете хотела, чтобы это прекрасное мгновение не заканчивалось.

— Так что ты хотела добавить, солнце моё? Кажется, я тебя перебил, — вдруг сказал Сайрус.

— Да? — потом вспомнила, какая мысль пришла мне в голову перед поцелуем, — Ах, да, я вот подумала, а что будет, если снять цепочку? Мне сейчас, конечно, очень хорошо, но ужас как любопытно, как же она работает. У меня проблемы с даром давно, но мама отдала мне эту цепочку только несколько дней назад. Как ты думаешь, что будет, если я её сниму?

— Так давай узнаем? Я портал настрою, вдруг мы чего-нибудь не учтём, а так посмотрим, каких сюрпризов мы можем ожидать, — предложил Сайрус.

Как-то в момент стало не до романтики, в нас обоих проснулся исследовательский интерес. Да и потом, мы в лесу, до ближайшего поселения, как я поняла, далеко. Ну что тут может быть страшного?

И я сняла цепочку.

Пару минут ничего не происходило, но вскоре мы услышали такой треск и шум, будто сейчас перед нами покажется дракон какой-нибудь недобитый. И абсолютно некстати перед глазами предстал тот кит во всей красе.

Но из леса неподалёку от нас вывалился медведь почему-то только на трёх лапах. И как обычно поковылял ко мне. В свете полной луны он казался ещё страшнее и больше, чем был на самом деле, а его хромая переваливающая поступь и вовсе — внушала ужас. Лесной великан, не обращая внимания на возникающие на его пути препятствия, целенаправленно шёл ко мне, то и дело заваливаясь вперёд, когда пытался ступить на отсутствующую лапу. Тёмно-бурую шерсть животного не украшали опавшие листья или мелкие веточки, скорее всего, он совсем недавно в капкан попал, а меня учуял, ломанулся, про лапу и не вспомнил

От страха я забыла всё на свете, хорошо, что Сайрус не растерялся — схватил меня в охапку и сиганул в портал.

Лишь оказавшись на такой знакомой уютной кухне, я постепенно стала приходить в себя. Могла бы уже привыкнуть к виду всякой нежити, так нет же — или кричу до хрипоты, или столбом застываю. Кажется, мы немного не на такую проверку рассчитывали?

— Кажется, я всё-таки ведьма, — сказала и расплакалась.

Сайрус, гремевший на плите посудой, бросил это дело и утащил меня в гостиную, где прибавил освещения и усадил рядом с собой на диван.

Вообще-то сам вид медведя был не особо жутким. Грустно было из-за того, что только такая чухоня, как я, могла испортить такой чудесный вечер. И чтобы ещё больше этот вечер не усложнять, решила всё же надеть цепочку, жалко, что блок на мысли она поставить не могла — они, как назойливые мухи, так и крутились вокруг этого бедолаги, который из-за меня, возможно, теперь неприкаянным слоняется по лесу.

— Сайрус, а что же мне теперь делать с ним? Ну, с медведем, — как-то вдруг накатило понимание, что было бы неплохо поучиться управлять своим даром. Раз уж избавиться от него нельзя. А так, разбудила кого-нибудь нечаянно — волшебные слова сказала и снова всё в порядке.

— Маленькая, да если бы я знал, разве не подсказал бы тебе ещё в лесу? — с горечью произнёс Сайрус. — Я работу некромантов видел только один раз, когда кто-то из них решил красиво самоубиться на западном кладбище. В результате выброса энергии, там половина жмуриков повылезала. Я случайно в тот день с их ведомстве оказался и переправил всю группу зачистки туда. Ну и остался посмотреть, любопытно ведь. Хорошо, ограда кладбищенская без проломов была, так покойники только по территории кладбища шатались. А некроманты с ними быстро разбирались: руку протягивали к ходоку такому и словно небольшого светлячка из груди вытаскивали и в небо подбрасывали, где он и рассыпался. Покойник после этого больше не вставал. Как я понял, они остатки жизненной искры рассеивали, вот и вся премудрость.

— Так что же получается, потом территория кладбища оказалась трупами вся завалена? Пусть не ходящими, но всё же.

— Да нет, некоторые некроманты умеют развеивать тела. Пошептали что-то и на месте останков — горстка чёрного пепла лежит. Ветер развеет.

Едрёна кочерыжка, как же плохо быть безграмотной. Сейчас я вспоминала разные случаи, когда в роли некромантов выступали простые деревенские мужики, только они не руку протягивали, а вилы или топор всаживали в покойника со всего маху. А ведь они многих умерших в лицо знали. И как после этого они по-другому стали бы меня называть? Конечно, я для них навсегда останусь деревенской ведьмой.

Но всё равно медведя жалко.

— Сайрус, а может, попробуем вернуться? — выдавила я и тут же пояснила, увидев недоумённый взгляд мужчины. — Медведя жалко. Будет теперь, наверное, по лесу шататься, а вдруг и навредит кому-нибудь?

— А не боишься?

— Боюсь, конечно, но вдруг у меня получится звёздочку эту распылить? Лежал бы себе и никого не трогал. Развеять его тушу я точно не смогу, но вдруг хотя бы угомонить получится?

— Ну что ж, давай попробуем. Только подожди немного, — с этими словами Сайрус встал с дивана и вышел из гостиной. А я осталась сидеть и прокручивать в голове разные ужасы. То я протягиваю руку к медведю, а медведь эту руку — раз! — и откусывает; то представлю поляну, на которой за время нашего отсутствия вся местная и не очень нежить вылезла, а портал — бац! — и захлопнулся, а я не знаю, что делать и куда бежать.

Чего бы я себе ещё нафантазировала неизвестно, но Сайрус вернулся однозначно во время. Причём вернулся не с пустыми руками: в одной руке оказалась кружка с чаем, а в другой — какая-то кривая сабля.

— Тебе тут Веня передал успокаивающий отвар. Беспокоится, — сказал Сайрус, протягивая мне кружку, а потом добавил, — Я тут решил слегка обезопаситься и прихватил вагор. Признаться, я давненько не держал его в руках, но так всё же будет немного спокойнее.

— Сайрус, ты замечательный! — сказала я и неожиданно, даже для себя, крепко обняла мужчину, пусть и одной рукой. Так мы и застыли ненадолго, всё же нам нужно было поторопиться, чтобы медведь далеко не уковылял.

Но как выяснилось, медведь и вовсе с места не сходил, словно знал, что мы вернёмся. От страха перед лесным жителем казалось, что у меня на голове все волосы дыбом встали. Однако, медведь никак на наше появление не отреагировал, создавалось впечатление, что он нас вообще не замечает.

— Алиночка, сними цепочку, — почему-то шёпотом подсказал Сайрус. Кого он не хотел нервировать — непонятно: медведя или меня? И как только я щелкнула замочком, медведь тут же нас «увидел». Неуклюже встав на свои неполные четыре лапы, он поковылял к нам, и когда подошёл поближе, я, наконец, увидела в нём этот свет. И правда, словно маленькая частичка жизни ещё теплилась в нём. Но я ясно понимала, что она хочет улететь — ей больше нечего здесь делать. Моя рука, словно сама по себе, потянулась к этому лесному гиганту и поманила к себе его свет.

В один миг время замедлило свой бег, или я иначе стала его воспринимать. Спиной я чувствовала, как замер Сайрус, и бедный мишка тоже застыл с занесённым вперёд обрубком передней лапы, мне даже показалось, что ветер стих. А я всё стояла с вытянутой рукой ладонью вверх.

И тут случилось невероятное: мерцающий сгусток света выскочил из медведя и перелетел ко мне на ладошку. Удивительное дело, но эта маленькая звёздочка у меня в руке совершенно не грела, а рассмотрев её получше, поняла, что такую красоту не каждому дано увидеть, а ведь я даже могу оставить её себе! Я точно знаю, что могу. Отчего-то появилась уверенность, что стоит мне сжать пальцы в кулак, и этот свет навсегда будет со мной. Будет обогревать и оберегать меня! Вот же здорово!

Стоп, как это — обогревать? Она же холодная эта звёздочка, и думаю, она не хочет ко мне — она хочет на волю. И больше не мешкая, я подкинула её вверх, где она и рассыпалась блестящими искорками.

Одновременно с полётом звёздочки всё вокруг снова пришло в движение: мишка, как подкошенный, упал в траву, Сайрус притянул меня поближе к себе, а я только опустила руку вниз, все ещё высматривая последние, тающие в ночном небе, искорки.

Вернувшись домой и немного неловко пожелав друг другу доброй ночи, мы с Сайрусом разошлись по своим комнатам. День был невероятно длинным и насыщенным, и в который раз прокручивая в голове произошедшие события, я всё никак не могла угомониться и заснуть. К тому же, мы так и не поговорили с тётей Сайруса. Может быть, получится завтра как-нибудь напроситься в гости?

Вдруг на соседнюю подушку прыгнул знакомый серый кот, свернулся клубочком и тихо сказал, не обращая внимания на мой удивлённый взгляд:

— Спи уже, бедовая, — и замурлыкал. Вот по правде! И я действительно вскоре уснула, вслушиваясь в эти Венькины переливы и фырканья.