Пятый ангел вострубил

О долге и чести

После того, как масоны полежат в гробах в обнимку со смердящим Хирамом и вдоволь настучатся молотками (не в Крест ли Господень тщатся забить гвозди своих грехов?), наступает время братской трапезы-агапы. Взявшись за руки, они становятся в цепь… Когда умирает брат, «засыпает на Востоке Вечном», цепь разрывается. А потом на место ушедшего, с ритуальным обрывком веревки на шее (вот символ-то!) становится неофит. И, прикоснувшись к пальцам соседей, «получает энергию».

Розенкрейцеры, запрещенные Екатериной, подать руку следующему поколению успели. «Бес справедливости», бубнивший что-то на ухо о тиранах и свободе, просочился сквозь белые нитяные перчатки и обернулся в душах декабристов демоном цареубийства, революции, разгорелся похотью власти. Эта похоть, зачав грех, рождает смерть.

После ареста Новикова главным в Ордене стал О.А. Поздеев. «Он был наставником С.С. Ланского, М.Ю. Вильегорского, мастера стула ложи «трех добродетелей», в которой оформился революционный союз декабристов…» [51]. Именно в этой ложе состояли среди прочих П.И. Пестель, А.Н. Муравьев, С.Г. Волконский и прочие господа, до сих пор блещущие эполетами, выправкой, «благородством» со страниц книг, растиражированных их собратьями-герим… Лишь один монах рассмотрел тогда в блеске князя Волконского мрак преисподней. И, едва ли не единственный в жизни раз – не благословил приехавшего к нему визитера. Звали священника отец Серафим. Дело было под Саровом.

Да, Преподобный, не благословлявший обращаться к человеку на «вы» (даже Богу говорим мы «Ты»), несомненно, увидел висящие на князе ожерелья гордыни – «досточтимый мастер», «рыцарь» и так далее.

Немалым «разгорячением» веяло, видимо, от будущего декабриста. К тому времени он и многие его братья прошли уже не только степени шотландских мастеров, но поднялись и выше – к раскаленным революционностью градусам иллюминатов. Закрыв в 1818 году «шотландский» «Союз спасения», они учредили «Союз благоденствия» – с явным подражанием иллюминатскому Тугенбунду («Союзу добродетели»).

Подобные ложи достаточно спокойно пережили запрет 1822 года. Он коснулся лишь низших, «голубых» масонов. В полках шли суды офицерской чести. Многие искренне раскаялись. Но у тех, других, тайных, все было иначе. В кипятке высших градусов – из представлений о долге, чести, родине – сварилось нечто невообразимое.

…Орден иллюминатов, основанный баварским профессором Адамом Вейсгауптом 1 мая 1776 года, не был оригинальным в своих идеях. Судите сами: «Монархии и нации исчезнут… единственным законом для человека будет разум».

«Когда в 1786 году в Баварии решились начать следствие по делу об Иллюминатах Вейсгаупта, то один из членов этого сверхмасонства аббат Кассандей, во время допроса объяснил: «Долг есть все то, что приносит пользу Ордену Иллюминатов. Все противное этому есть порок и черная измена. Цель оправдывает средства. Все бесчестные поступки, клевета, отравление, убийство, измена, бунт и тому подобные дела позволены, если они благоприятны для целей Ордена иллюминатов». [32] [70].

В России иллюминаты нашли достойных учеников. «Прося руки давно любимой им девушки, Марии Николаевны Раевской, Волконский объявляет ее родителям…, что он член тайного общества и что если это будет служить помехой для получения их согласия, то, «хотя скрепя сердце, я лучше откажусь от своего счастия, нежели решусь изменить своим политическим убеждениям и своему долгу»… А долг, которому Волконский не считал себя вправе изменить, было цареубийство и насильственное введение республиканского образа правления в России!» [70].

А вот воспоминание Якушкина:

«…Александр Муравьев сказал, что для отвращения бедствий, угрожающих России, необходимо прекратить царствование Императора Александра и что он предлагает бросить между нами жребий, кому достанется нанесть удар Царю.

На это я ему отвечал, что они опоздали, что я решился без всякого жребия принести себя в жертву и никому не уступлю этой чести (!)».