Пылающая звезда

Глава 17

Я пыталась сдержаться в течение нескольких минут, пока мы приближались к городу. Я открыла окно, чтобы унять тошноту, а может быть, чтобы немного прийти в себя и не испортить роскошную машину Огуза. Не хотелось бы загрязнять ее рвотой.

Тошнота была не из-за того, что я нервничала. Меня тошнило потому, что Огуз никогда не ездил на машине по городу на той скорости, на которой ему следовало ездить. И причина, по которой он это делал, самая главная причина, была прямо перед нами. Демир и Огуз как будто решили устроить гонки. Эти два идиота, должно быть, где-то потеряли здравый смысл. Они что, нагло подставили нас под удар?

Зачем было втягивать нас в это дело? Если так, то я вообще в этом не участвую.

Впереди были самые особенные годы моей жизни, и я еще ни разу не увидела свою настоящую маму. Я не хотела умирать. Я не хотела умирать.

Это напомнило мне ночь гонки, которую я пережила несколько месяцев назад. Ту неповторимую ночь, когда все зашло в тупик, и последствия которой я все еще не могла разрешить…

Разница была лишь в том, что на этот раз я была в машине Огуза.

– Мы не на гонках, Огуз. Не мог бы ты вести эту машину помедленнее?

Но все равно кто-то должен был поставить одного из этих двух идиотов на место. И, к сожалению, это должна была сделать я. Я должна была вести машину. Им было очень опасно ехать так быстро. Пришлось напомнить ему, что такое опасность. Огуз еще немного прибавил скорость, как будто совсем не слышал меня.

И ухмыльнулся так, что я увидела.

– Мы всегда соревнуемся с Гюрсоем, моя красавица. Мы ставим перед собой большие цели.

Правда? Значит, я теперь ваша цель? И когда вы это решили?

– Огуз, пожалуйста, – сказала я голосом, который показывал, что я напугана.

К тому же, как могла Сенем сохранять спокойствие с Демиром.

Я не понимаю, сколько раз я бы уже кричала.

– Ладно-ладно, я сбавляю обороты.

Пытаясь немного расслабиться, Огуз сбавил скорость.

Я откинулась на спинку сиденья, еще некоторое время вдыхая свежий воздух, глядя на улицу и желая, чтобы этот вечер прошел спокойно. Если он уже начался так бурно, то кто знает, что будет потом?

Огуз купил билеты в кинотеатр за несколько дней до начала сеанса, поэтому я знала, какой фильм мы будем смотреть. Он выбрал романтическую комедию. Вообще-то, я бы предпочла драму, но, к сожалению, в кинотеатре не было фильмов такого жанра. А если и был, то, видимо, еще не дошел до этого маленького города.

– Вообще-то, мама вчера уехала в Стамбул, чтобы помочь с показом мод. Отец сопровождает ее, чтобы не оставлять одну. Я говорю… Мы должны пойти ко мне после кино и что-нибудь сделать.

Простите, но что мы будем делать одни?

Когда Огуз нарушил напряженное молчание между нами и заговорил снова, я быстро повернула к нему голову. Он говорил серьезно или шутил? Если да, то эта шутка мне совсем не понравилась. Когда я нахмурилась, он усмехнулся и подмигнул. Ну конечно же, он был серьезен! Я давно знала, что его мать – модный дизайнер. Может, он и любезно пригласил меня к себе домой в отсутствие своей семьи, но я не забыла, что случилось в первый и последний раз, когда я была в этом доме. Я не могла снова и снова проходить через ту же опасность. К тому же, какая реакция на это будет у Демира? Даже не хотелось думать о том, какое выражение примет его лицо, когда он узнает обо всем. Когда дело касалось Огуза, я никогда не могла сказать, что больше – ревность Демира или его гнев.

– Я лучше пойду домой, – прервала я, и лицо Огуза стало хмурым. Но меня это не сильно беспокоило.

Он не должен был ожидать от меня большего, чем поход в кино.

– Почему? Ты боишься, что я что-нибудь с тобой сделаю?

Не знаю, какую сторону он пытался занять, но вопрос, заданный им в форме ответа, навевал на меня тоску. После его прошлого с Бахар я не могла доверять Огузу, а когда я вспомнила, что произошло вечером того учебного дня, когда я пришла к нему, у меня по коже побежали мурашки.

– У меня завтра дела, Огуз, – оборвала я разговор, чтобы в очередной раз закрыть тему, но по напряженному выражению лица Огуза поняла, что он не собирается сразу сдаваться.

– Завтра воскресенье, Ниса.

– Может быть. А можно мне в воскресенье потренироваться?

– Хорошо, я просто предложил, не настаиваю.

Ну, слава богу! Когда он, наконец, сдался и опустил руки, я глубоко вздохнула. Иначе, если бы он продолжал на меня давить, я бы попросила его отвезти меня домой, что только испортило бы всем настроение.

После недолгого молчания мы наконец-то добрались до улицы, на которой находился кинотеатр. Сразу же после того, как Демир и Огуз припарковали свои машины напротив здания кинотеатра, я бросилась вон. Хотя я бы предпочла, чтобы эти два идиота припарковали эти красивые машины на стоянке, а не ставили их беспорядочно на обочине улицы. В конце концов, откуда мы могли знать, кто и что будет делать в такой час, верно? Здесь было полно людей не в себе. Несмотря на выхлопные газы, от воздуха, которым я дышала, мне стало легче. Этого даже хватило, чтобы плохое самочувствие на некоторое время исчезло.

Когда мы вышли из машины и направились к зданию кинотеатра, расположенному прямо перед нами, Огуз, вместо того чтобы следовать за мной, позвал сзади Сенем и что-то прошептал ей на ухо. Я нахмурилась и с любопытством наблюдала за их диалогом, но, когда Сенем с ухмылкой посмотрела на меня, я сразу поняла, что речь идет обо мне. Что вы двое задумали такого, что мне не понравится? Поскольку Демир тоже заметил перешептывание между ними, он посмотрел прямо на меня и нахмурился. Его недовольство было заметно на каждом сантиметре его лица. Почему он злится на меня без причины? Ведь это его собственная девушка разговаривала с Огузом и ухмылялась. В чем же моя вина?

Решив не думать ни о чем, я, не дожидаясь никого, направилась к зданию кинотеатра и вошла внутрь. Увидев в зале ожидания свободный столик, я тут же прошла мимо и села на один из стульев. В ожидании ребят я несколько минут осматривала здание кинотеатра и заметила, что людей вокруг не так уж и много. Я удивилась, что, несмотря на выходной день, людей было так мало.

Отойдя от Демира и Огуза, Сенем усмехнулась, быстро подошла ко мне и села на один из стульев. Выкладывай, блондинка… Кто знает, что у тебя опять на уме? Когда Огуз отошел от нас, чтобы купить попкорн и напитки, Демир последовал за ним и оставил нас, чтобы купить билеты в кино для себя и Сенем. Понаблюдав за ними некоторое время, Сенем придвинула свое кресло поближе ко мне и с удовольствием заглянула в мои глаза.

– Съезди потом с мальчиком к нему домой, – возбужденно сказала она, и когда она начала говорить, я смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

На мгновение я уже собиралась ответить: «Откуда ты знаешь?», но вспомнила, как они с Огузом шептались на обочине дороги. Ну, Огуз! Не мог же ты не включить Сенем в свои планы? Но ошибка была на моей совести, я думала, что ты сдался и спустил паруса. Собирался ли Огуз сдаваться? Вряд ли.

– Не говори глупостей, Сенем.

Надеясь, что Сенем не будет срываться на мне, я высказалась довольно резко, желая, чтобы она перестала меня уговаривать.

– Просто поезжай с ним, и все получится.

Циничная и хитрая улыбка, которую она изобразила на своем лице, еще больше расстроила мои нервы.

– Что же мне пойти и сделать, Сенем, а? Скажи мне, – когда я призвала ее подумать, она сделала вид, что задумалась, а потом начала хихикать.

– Можешь подумать об этом сейчас.

В ответ на ее слова я сильно ударила ее локтем по руке – хорошо бы, чтобы она меня больше не злила, а то я могу выместить на ней всю злость.

– Заткнись, они идут, – пробормотала я, отодвигая от себя стул, но она не сдавалась.

– Поезжай, – прошептала она сквозь стиснутые зубы.

Она могла разыгрывать все свои козыри, если хотела, но никакая сила не могла заставить меня пойти в дом Огуза. Я не собиралась туда идти. Зачем мне идти в дом, где нет его мамы и папы? Что я там делаю одна? Я что, сумасшедшая?

Наверное, Сенем либо слишком много смотрела телевизор, либо слишком сильно погрузилась в эту обстановку. Хотя и то, и другое не наводило меня на хорошие мысли, но все равно.

Когда Демир и Огуз снова подошли к нам, Сенем наконец-то смогла закрыть свой говорливый рот. Огуз тут же пересел на стул рядом со мной, а Демир занял место рядом с Сенем так, чтобы оказаться прямо передо мной. Пока в помещении стояла тишина, которая мне совсем не нравилась, я открыла принесенный Огузом пакет с вишневым соком и сделала большой глоток. При этом я не преминула бросить на Огуза довольно суровый взгляд. Я собиралась потребовать от него отчета за использование Сенем в своих целях. От меня ему не уйти.

– Ты знаешь о мальчике, с которым общается Айбюке?

Нарушил молчание сам Демир, и свой вопрос он адресовал непосредственно Огузу. Айбюке? При чем здесь Айбюке? Нахмурившись и посмотрев прямо на Демира, я увидела, как напряглось лицо Сенем, а ее ухмылка внезапно пропала.

– Я знаю, но мне кажется, что этот мальчик ей не подходит. Айбюке, ты знаешь… Она ищет парней, чтобы снова играть с ними.

Огуз язвительно ответил на вопрос Демира и не преминул сделать язвительное замечание. А, конечно, я более или менее догадывалась, к чему приведет эта тема.

Прошлое Демира и Огуза… Грубые драки Демира и Огуза… Упрямство Демира и Огуза по отношению друг к другу… Немыслимые гонки Демира и Огуза… И кусочек меня посреди всего этого. К чему должен был привести этот разговор? Надеюсь, в конце они не начнут бить друг друга.

– Айбюке, знаете ли, слишком красива, слишком сексуальна и неразборчива, но в этот раз у нее не было выбора.

Так ли это, господин Демир? Вы бы хотели, чтобы она выбрала вас? Тогда почему вы сидите за этим столом? Вставайте и идите к Айбюке. Может быть, вам удастся вспомнить былые времена и провести ночь вместе.

Пока я сдерживала себя, чтобы не высказать мысли, проносящиеся в голове, мое лицо осунулось, как и у Сенем. Неужели за этим столом нужно было говорить об Айбюке? Это было очень неприятно. Более того, похоже, что они собирались и дальше говорить о ней. Нет, какое нам дело до избирательности Айбюке?

– Обязательно говорить об Айбюке здесь? Пожалуйста, прекратите!

В ответ на резкий тон Сенем они оба довольно неприятно захихикали. Неужели? Не веря своим глазам, я смотрела, как они смеются друг над другом, а когда Демир посмотрел мне в глаза с озорной улыбкой на лице, я поняла, что он достиг своей цели. Молодец, Демир, молодец. Ты нашел способ заставить ревновать и меня, и свою девушку. Большой молодец, даже слишком молодец.

– Давай вставать, пока девчонки еще больше не разнервничались, Гюрсой. А то они скоро на нас набросятся.

Если бы вы не начали говорить об Айбюке, то, конечно, наша реакция была бы не такой. Я поднялась со своего места, бросив на Огуза мрачный взгляд, взяла Сенем за руку, и мы вместе пошли вперед. Мне было все равно, что будут делать эти два тупых парня позади нас.

Я хотела поддержать Сенем, похлопав ее по спине, несмотря на ее надутое лицо. Зная, что Айбюке не раз имела с ней дело и что она та самая девушка, с которой спал Демир, я хотела подбодрить ее, но и душа, и лицо блондинки были очень расстроены. К сожалению, подбодрить ее могла не я, а только тот, кто шел прямо за мной.

Когда мы вошли в кинозал, Сенем, видимо, так разозлилась из-за этой проблемы с Айбюке, что вырвалась из моей руки и быстро села на то место, которое нашла, изучая билеты, которые она лихорадочно выхватила из рук Демира. Я же, глядя на двух идиотов, идущих позади меня, неодобрительно покачивала головой влево-вправо, как бы говоря: «Вам нравится то, что вы делаете?» Огуз с непроницаемым выражением лица пошел впереди меня и поднялся по лестнице в кинозал, я двинулась было за ним, но вынуждена была остановиться, когда кто-то схватил меня за руку. Нам повезло, что вокруг было темно.

Я нахмурилась, как бы говоря Демиру, что он делает глупость, когда он подошел ко мне ближе. Что он на самом деле делал? Может быть, Сенем сейчас и сосредоточена на попкорне в своей руке, но это не значит, что она нас не видит.

– Ты слишком милая, когда ревнуешь.

Но ты никогда не бываешь милым, когда ревнуешь, ты меня пугаешь. Сразу после того, как он тихо прошептал мне на ухо, он, подмигнув, начал делать шаги прямо к креслу Сенем. Пока я не знала, как реагировать, Огуз окликнул меня: «Иди сюда, Ниса», – и я, пошатываясь, стала подниматься по лестнице. Мне хотелось поскорее досмотреть этот фильм и пойти домой.

Сколько минут прошло? Не знаю. Прошел ли час с тех пор, как мы вошли в этот кинотеатр? Я даже не знала. Смотрела ли я фильм? Скорее нет. В течение нескольких минут мои глаза были сосредоточены только на одной точке, смотрели только на одну точку. Сенем и Демир…

Хотя я немного растерялась, когда начался фильм, но потом пришла в себя и начала смотреть фильм. Были даже моменты, когда я действительно смеялась в первые двадцать минут. Но в какой-то момент, когда я уже погрузила руку в кукурузу, мой взгляд переместился туда, куда я не хотела смотреть, и я уже не могла отвести взгляд.

Я видела светлые волосы Сенем даже в этой большой темной комнате. Возможность видеть все так ясно и близко вызывала во мне боль, которой я не могла дать названия. То, что я чувствовала, с каждой секундой расползалось по моему телу, как колючий плющ, проникая в самое сердце. Это наносило раны, заставляло мою душу кровоточить.

Сенем пригладила свои взъерошенные волосы, с ухмылкой поцеловала Демира в щеку, а затем склонила голову ему на плечо. К моему большому несчастью, мы оказались на задних сиденьях, а они – на передних. Может быть, так и должно было быть. Через неделю, в этот самый день, когда Демир расскажет правду, возможно, все будет разрушено, но было и другое, чего никто из нас не хотел видеть. Если бы Демир хоть на минуту отказался от меня и дал шанс Сенем, он мог бы полюбить ее. Возможно, он даже влюбился бы в нее с головой. Единственным большим препятствием на его пути была я. Было бы большой несправедливостью лишить его или Сенем этого шанса. Я должна была сдаться. Я должна была бросить эти глупости и ожидание.

Забудь, Ниса, забудь. Забудь. Не ты, а Сенем увидела его первым. Первая Сенем влюбилась в него и отдала свое сердце. Это она заслужила эту любовь. Это она должна быть любима, а не ты. Ты не можешь выбирать и ждать. Ты должна сдаться.

Я должна сдаться. Я не могла так поступить с человеком, которого называю своей сестрой, своим другом, с человеком, который подарил мне такую жизнь. Если бы не она, если бы она не забрала меня с собой, я бы не попробовала эту жизнь и не узнала Демира. Я не могла разбить ее сердце, не могла просто забрать у нее человека, которого она любила, мне следовало отойти в сторону. Я не имела права так поступить.

Тогда почему же мне было больно? Почему мое сердце сжималось, будто у меня каждую минуту происходит сердечный приступ, болью отдавалось в левом боку? Почему мне казалось, что в мое сердце вгоняют огромный кинжал?

Я не хотела так себя чувствовать, не хотела так себя изматывать, не хотела плакать, но ничего не могла с собой поделать. Повернувшись к нему, я увидела, что Огуз пристально наблюдает за мной, пытаясь рукой убрать маленькую капельку, упавшую на щеку.

– Первый раз вижу, чтобы кто-то плакал на комедийном фильме. – Я попыталась улыбнуться и потерла глаза, когда он тихо это пробормотал.

– Мне что-то попало в глаз. Я не плачу. – Он посмотрел на меня с недоверием, когда я соврала. Однако я подумала, что могу действовать, потирая глаза.

– Тебе не понравился фильм?

Я не знала, как ответить на его вопрос, потому что не смотрела фильм как следует. Не знала.

– Нет, все в порядке.

– Ты даже не смотришь, – пробормотал он, и разочарование в его тоне отразилось на его лице.

Я не хотела делать этот вечер несчастным для него, но все происходящее было не в моих силах.

– Я смотрю, – настаивала я, снова обращая свой взор к фильму, а Огуз продолжал бормотать:

– Так что было в прошлой сцене?

Когда я перевела взгляд на него в ответ на его вопрос, стало ясно, что я снова лгу. Я сдалась и просто пожала плечами, как маленький ребенок.

– Может, пойдем куда-нибудь?

Пока я бессмысленно смотрела на него, он быстро подхватил коробку с кукурузой, лежавшую у меня на коленях, и поставил ее прямо под сиденье.

– Огуз, что ты делаешь?

Пока я смотрела на него непонимающим взглядом, он быстро поднялся со своего места и протянул мне руку.

– Пойдем, выйдем. Эта идея с кино была ошибкой с самого начала.

Я все еще не могла двинуться с места, в то время как другие люди в ряду кресел, в котором мы сидели, бросали на нас неприязненные взгляды.

– Давай досмотрим фильм до конца, – настаивала я в последний раз, и Огуз удивил меня тем, что быстро схватил меня за руку и поднял с места.

В то время как другие люди поблизости удивленно смотрели на нас, Огуз взял меня за руку и начал спускаться по лестнице. Что вдруг произошло? И самый главный вопрос – куда мы собирались идти?

Когда мы дошли до ряда кресел, где сидели Демир и Сенем, я сделала движение, чтобы выдернуть руку, но Огуз схватил ее еще крепче. Не обращая внимания на других людей, сидящих в креслах, мы вошли в это узкое место рядом с Сенем и Демиром. Они оба очень удивились, увидев нас, а глаза Демира сразу же обратились к нашим рукам. По его сердитому взгляду я поняла, что он собирается попросить меня заплатить за это. Я знала, что этих суровых взглядов и того, что будет дальше, уже достаточно, чтобы напугать меня.

– Мы уходим. Счастливо оставаться, – сказал Огуз и свободной рукой потрепал Демира по плечу.

Не дав мне и рта раскрыть, он изменил направление моего движения и быстрыми шагами потащил меня за собой к выходу. Сразу же после выхода из здания кинотеатра он, ничего не сказав, отпустил мою руку, подошел к своей машине и сел за руль.

Хотя мне на мгновение захотелось развернуться и снова войти в здание, я села в машину и заняла место рядом с Огузом, чтобы не причинять ему лишних неудобств. Заведя двигатель, он, не раздумывая, выехал на главную дорогу. Куда он меня везет в такое время?

После поездки, которая длилась около пятнадцати минут, Огуз отправился на берег моря. Припарковав машину на краю детской площадки, он оставил меня и пошел к старикам, рыбачившим на берегу. Когда он несколько минут разговаривал с одним из них и снова посмотрел на меня, я поняла, что он купил сигарету у собеседника. Когда он сел на скамейку и продолжил курить сигарету, вместо того чтобы подойти ко мне, я почувствовала в душе глубокое сожаление о том, что заставила его проходить через все это. Тогда я не выдержала, вышла из машины и подошла к нему. Хотя я ненавидела сигареты, когда я села рядом с ним, он продолжал курить сигарету и смотреть на море, никак не реагируя. Своим бунтарским поведением он напомнил мне Мустафу. Хотя я ничем не заслужила внимания Огуза, он действительно сделал для меня усилие. А что сделала я? Я испортила весь вечер в кинотеатре, который он запланировал, заплакав по кому-то другому. Несмотря ни на что, я не имела права заставлять его проходить через это только потому, что он совершил глупые ошибки в своем прошлом.

– Огуз… Мне так жаль. Мне искренне жаль. Ты этого не заслуживаешь.

Огуз, слегка улыбаясь, затянулся сигаретой и выпустил дым в небо.

– Нет, я заслужил это, я настойчиво заставлял тебя, хотя ты неоднократно говорила «нет». Я заслужил это, Ниса.

Я была причиной того, что он столько раз толкал меня. Я никогда не закрывалась от него наглухо. Огуз всегда подходил ко мне так, как будто между нами есть щель и он может пробраться через нее. Я же, напротив, не закрывала эту щель и не открывала ее каждый раз широко.

– Не говори так, – пробормотала я, а он сделал последнюю затяжку, бросил окурок на землю и затушил его ногой.

На этот раз, вместо того чтобы отвести взгляд, он повернул голову прямо ко мне и стал глубоко смотреть в мои глаза.

– Я планировал этот день, этот вечер совсем по-другому. Я собирался прижаться к тебе во время просмотра фильма, взять тебя за руку, а когда ты с улыбкой повернешь ко мне голову, поцеловать и попробовать твои губы на вкус. Наверное, я слишком многого хотел, потому что ничего из этого не смог сделать.

Чем больше Огуз говорил, тем хуже я себя чувствовала, тем больше мне казалось, что я должна опуститься на землю. Но были некоторые истины, которые он действительно знал, но всегда игнорировал. Я должна была ударить его по лицу, даже если это причинит ему боль. Я должна была закрыть эту приоткрытую дверь сейчас.

– Я все равно не сделаю этого, Огуз. Я понимаю, что чувствую. Я как будто застряла между жаром и холодом и не могу найти середину. Я не хочу ни сгореть в пепел, ни превратиться в кусок льда. Но каждый миг, каждую секунду, когда я вижу его, я чувствую и то, и другое. Я не могу контролировать свое сердце.

– У меня никогда не будет шанса, правда?

– Я знаю, что разочаровываю тебя и очень сожалею об этом, но я уже столько раз отвечала на этот вопрос, не дави больше, пожалуйста.

Он попытался показать, что понял меня, просто кивнув головой в ответ на мой ответ.

– Ну что, встаем?

Поскольку морские волны были свидетелями бури внутри меня, я хотела еще немного посидеть на берегу. Может быть, таким образом я проявила бы хоть немного уважения к этому вечеру, который запланировал Огуз.

– Нет, я хочу еще немного посидеть и послушать волны, по крайней мере, они меня понимают.

Я не знаю, сколько времени мы просидели молча, но, когда мы встали, я увидела, что уже близится полночь. Дядя Деврим и тетя Эсма не хотели даже разрешать этот киновечер, и я уверена, что они бы очень рассердились, увидев, что я вернулась домой довольно поздно.

Когда я попыталась как-то объяснить это Огузу, он сказал мне, что отвезет меня домой довольно быстро и скоро, что он и сделал. Когда мы въехали на улицу, где находился дом, я отстегнула ремень и схватила свой кардиган, лежавший на заднем сиденье. Когда машина остановилась прямо перед дверью, я быстро выпорхнула, и Огуз вышел вместе со мной.

– Спасибо, что подвез, – пробормотала я, затем подошла к нему, улыбнулась и оставила на его щеке маленький поцелуй.

– Спокойной ночи. – Я уже собиралась выйти в сад через большую дверь, когда он взял меня за руку и развернул к себе. Когда я с любопытством посмотрела в его глаза, Огуз сначала отвел взгляд, а затем глубоко вздохнул.

– Ниса, послушай, я понимаю, может быть, я перехожу границы дозволенного, но если мы ничего не собираемся начинать, если ты будешь так настойчиво отталкивать меня…

Подойдя ко мне чуть ближе, он сначала схватил меня за руки, потом отпустил руки и схватил меня за лицо.

– Неужели ты не можешь позволить мне хотя бы раз?

Я не успела отреагировать на его вопрос, как мое лицо оказалось между ладонями Огуза.

– Что я не могу позволить?

В ответ на мой вопрос он сделал еще один шаг, закрыв глаза и приблизив свое лицо к моему. О нет… Нет, нет, нет, нет, нет! Конечно, я не могла этого допустить, не могла.

– Ниса, пожалуйста, – тихо пробормотал он и, не открывая глаз, еще больше приблизил свои губы к моему лицу.

У меня было два варианта. Либо я уступлю его просьбе, лишь бы исправить эту ночь, лишь бы не обидеть его, либо я отодвинусь назад и спасу свое лицо от его ладоней. И в тот момент, когда я уже собиралась сделать второй выбор, тихую ночь пронзил очень сердитый тон.

– Если ты сделаешь то, что задумал, и пересечешь границу, я с радостью от тебя живого места не оставлю, Огуз.

Я не знала, откуда взялся Демир, но гнев в его глазах я видела даже вслепую. Когда я быстро отстранилась от Огуза, тот широко раскрыл закрытые глаза и укоризненно выдохнул. Когда он положил руки на талию и посмотрел прямо на Демира, прошло несколько секунд, прежде чем Демир добрался до нас.

– Демир, что ты делаешь?

Он уже ударил Огуза по лицу, прежде чем я успела спросить.

Когда я крикнула: «Демир, что ты делаешь?» – на этот раз, он оттащил меня в сторону и продолжил идти на Огуза.

– Черт бы побрал тебя, Гюрсой! Не надо портить момент, да? Откуда ты вообще тут взялся?

Мне было очень интересно узнать ответ на тот же вопрос, но приближение Демира к Огузу, похоже, все усложняло.

– Я прекрасно знаю, откуда я взялся, но, если ты не хочешь, чтобы я вернул тебя туда, откуда ты пришел, убирайся отсюда немедленно.

В то время как Демир в ответ фыркал и стискивал зубы, Огуз насмешливо ухмылялся, как будто ему было все равно.

– Аллах, Аллах! Ты только посмотри, слова подростка… Сколько тебе лет? Десять или пять?

Когда Демир продолжал идти к Огузу, я вмешалась и попыталась оттолкнуть его, схватив за грудь, но он снова оттащил меня в сторону и предпочел вступить в потасовку с Огузом. Что ж, тогда я разрешаю вам продолжить!

– Забудь о моем возрасте, не действуй мне на нервы, Огуз. Если я сказал идти – иди на хрен.

Чтобы атмосфера не стала еще более напряженной, я снова встала между Демиром и Огузом и посмотрел прямо в глаза Демиру.

– Демир, может, ты успокоишься?

Когда он посмотрел на меня впервые с тех пор, как пришел к нам, я пожалела, что вообще смотрела на него. Он выглядел таким злым, что казалось, огонь вот-вот вырвется из его карамельного цвета глаз.

– Заткнись, – сурово сказал он, и мне пришлось в страхе сделать шаг назад.

– Я дошел до этого, пытаясь сохранять спокойствие.

Каждый раз, когда он говорил сквозь стиснутые зубы, я делала еще один шаг назад.

– Я никуда не уйду. Что ты собираешься делать?

Хотя бы не делай этого, Огуз! Хотя бы не иди на поводу у этого маньяка, который сошел с ума!

– Хочешь, я тебе еще раз покажу?

Когда Демир быстрыми шагами подошел к Огузу и толкнул его в грудь, Огуз слегка напрягся, но как только пришел в себя, схватился за воротник футболки Демира. Но я знала, что со мной что-то случится, что эти два идиота никогда не успокоятся.

– Прекратите этот бред!

Я попыталась разнять их, схватив обоих за руки, чтобы не дать им начать драку, но они, видимо, увидели, что я нахожусь в центре, потому что внезапно отделились друг от друга. Когда я посмотрела на Огуза и Демира, они оба смотрели друг на друга, как будто собирались снова наброситься. Когда Демир оторвал взгляд от Огуза и перевел его на меня, он вдруг резко схватил меня за руку.

– Ты пойдешь со мной, – вздохнул он, меняя направление, и я заметила «Импалу», припаркованную на углу улицы.

– Демир, что ты делаешь?

Когда я быстро попыталась отпрянуть, он снова схватил меня за руку, еще крепче, так, что стало очень больно.

– Она никуда не пойдет, – сказал Огуз, схватив меня за другую руку, и я остолбенела. Пошатнувшись на месте, я заставила их обоих отпустить меня. Хватит, хватит, я больше не могла этого терпеть.

– Ты пойдешь со мной, Ниса. Тема закрыта.

Демир, увидев, что рука Огуза отпустила меня, воспользовался этим и попыталась схватить меня за руку.

– Демир, кто-нибудь увидит. Может, хватит болтать ерунду?

Несмотря на то что в это время суток в округе не шевелилось ни одного листочка, я не могла не оглянуться по сторонам. Куда он собирался идти, продолжая вести себя таким нелепым образом?

– Перестань вести себя глупо и отпусти девушку домой.

Когда я в первый раз перевела взгляд на Огуза, как бы выражая свою благодарность, это еще больше разозлило Демира. Сразу же, судорожно выдохнув, он уставился на Огуза.

– Не вмешивайся, парень! Разве я просил тебя вмешиваться?

Пока Огуз закатывал глаза, Демир снова повернулся ко мне и снова стал крепко держать меня за руки.

– Пойдем, Ниса, – пробормотал он, и я отпрянула назад, чтобы разыграть свой последний козырь – не идти, но он проигнорировал его и еще крепче сжал мою руку.

– Демир, пожалуйста, – отчаянно пробормотала я, и он помотал головой. Как раз в тот момент, когда Огуз собирался сделать еще один шаг к нам, Демир преградил ему путь, ткнув в него указательным пальцем.

– Или ты идешь со мной, или я разбужу всю округу. Поняла? Я это сделаю.

Он был так зол, что у него разбегались глаза, и я прекрасно понимала, что он без колебаний сделает это. Кивнув головой в знак согласия, я поняла, что у меня нет другого выхода. Я должна была пойти с ним, несмотря ни на что. Не отпуская моей руки ни на секунду, когда мы вместе начали двигаться к «Импале», я услышала позади себя гневный крик Огуза:

– Не делай этого с собой, Ниса! Не надо! Хватит быть его марионеткой.

Демир уже собирался развернуться и пойти поставить Огуза на место, но я остановила его и показала, чтобы он шел к «Импале». Не успели мы подойти к машине, как сзади раздался очень громкий шум двигателя, и машина Огуза на полной скорости пронеслась мимо нас.

Прежде чем Демир занял свое место за рулем, он силой затолкал меня в машину, дернув за руку, которую крепко держал. Хотя я и пыталась сопротивляться, но, в последний раз осмотрев окрестности, заняла свое место на сиденье. Как только Демир сел за руль и завел двигатель, я не успела понять, куда мы едем, как машина выехала на улицу.

Пока я думала, что мы едем в центр города, Демир удивил меня и вывел машину на шоссе. Он ехал так быстро, что я боялась, что что-то случится не с нами, а с драндулетом под нами. Красивая машина постоянно находилась под гнетом Демира. Наращивая скорость, он продолжал жаловаться и обвинять меня в том, чем занимался уже несколько минут.

– Посмотрите на его смелость! Кто он такой? Кто он такой, чтобы так близко подходить к тебе? А ты! Как ты можешь вести себя так слабо? Как ты можешь стоять, как дерево? Когда речь заходит обо мне, ты говоришь, как попугай, тебя не заткнуть. Ты делаешь и говоришь все, но, когда дело касается Огуза, – ничего. Что мне теперь сказать тебе, Ниса? Скажи мне, что ты хочешь услышать?

Он постоянно вкладывал слова в мои уста, даже не давая мне возможности защититься. Однако он не хотел думать, что я никогда не отвечу Огузу, он не мог выйти за рамки своего мышления. Взглянув на набор скорости «Импалы», я со страхом подумала, насколько еще Демир будет преувеличивать, мне захотелось предупредить его с помощью эффекта дежавю, когда он переживает одно и то же второй раз за один вечер.

– Демир, может, помедленнее?

Когда с его губ сорвалось укоризненное «Ха!» в ответ на мою фразу, он еще больше разогнался.

– Несмотря на то что я тебе столько всего наговорил, единственное, на чем ты сейчас зациклилась, – это моя чертова скорость?

Пока он продолжал набирать скорость, я прислонилась спиной к сиденью и обхватила ремень руками, словно хотел получить опору.

– Демир, пожалуйста!

Он проигнорировал мое бормотание. Не выдержав, я начала кричать:

– Демир, мне страшно! Пожалуйста, притормози. Демир, я прошу тебя!

Когда машина внезапно заглохла, меня бросило вперед, хотя я была пристегнута ремнем безопасности. Пока я учащенно дышала, Демир начал бить кулаками по рулю. Почему он это делает? Почему он так разозлился на меня? Что это за злость, если я даже не дала ему возможности сказать, что не позволю ему себя поцеловать?

Я сглотнула, когда он перестал бить по рулю и повернулся ко мне. Он отстегнул ремень безопасности и приблизился, я поняла, что это неправильно, что мы стоим вот так посреди автострады, но мне было все равно. Мне было интересно, что он скажет.

– Ты хоть представляешь, как мне хреново? Я прохожу через все это дерьмо только потому, что ты сказала подождать. Я теряю рассудок, я теряю сердце. Когда я не могу обнять тебя так, как мне хочется, а он приходит, вдыхает запах твоих волос и целует тебя. Когда я не могу даже взять тебя за руку, а он берет тебя за руку и уносит от меня, глядя мне в глаза. Когда я боюсь прикоснуться к тебе… а он пытается тебя поцеловать. Ты не понимаешь, Ниса, ты ничего не понимаешь. Ты не представляешь, как я отвратителен сам себе, как я ненавижу это дерьмо. Я схожу с ума, я схожу с ума, я схожу с ума, когда вижу тебя с ним, рядом с ним. Я схожу с ума.

Не обращая внимания на слезы в глазах, я фыркнула, расстегнула ремень, как и он, и посмотрела ему в глаза, стараясь быть ближе к нему.

– Я не собиралась этого делать. Я не собиралась ему позволять. Я собиралась отвернуться.

Он отвернулся. Это все, что он сделал. Он мне не поверил? Я взяла его лицо в свои руки, когда он попытался отодвинуться от меня. Даже если не хотел смотреть мне в глаза, я заставлю его.

– Ты должен мне поверить, Демир. Посмотри мне в глаза.

Я уже почти потеряла надежду, когда он покачал головой, как бы говоря «нет». Он должен был поверить мне. Я должна была убедить его.

Я должна была убрать эту завесу в его глазах, которая мешала ему доверять мне. Я не знала, как это сделать, но я не хотела делать первое, что пришло мне в голову. Как только он снова повернул свое лицо к моему лицу, я закрыла глаза и прижалась к его губам, становясь ближе. Когда я неловко двигала губами, Демир даже не реагировал. Он не мог меня так наказать.

Оторвавшись от его губ, я сказала: «Пожалуйста, Демир… Ты должен мне поверить», – взмолилась я в последний раз и снова начала целовать его. Когда он перестал сопротивляться и ответил мне, я слегка улыбнулась, не зная, увидит он это или нет. Когда наш поцелуй углубился, он одной рукой крепко обхватил меня за талию, а другой откинул волосы, упавшие на глаза, и убрал их за ухо. Он усмехнулся и отодвинулся от меня, а его руки нежно прошлись по моей щеке. Когда он прижался лбом к моей щеке, я улыбнулась, закрыв глаза. Я жила моментом, чувствуя его дыхание после долгого перерыва.

– Я безумно ревную, Ниса. Я ревную тебя, как собака. Не злись на меня. Кричи, зови, но не сердись. Я не могу больше терпеть разлуку с тобой.

Я открыла глаза и погладила его по щеке тыльной стороной ладони.

– Что мы такое, Демир? Скажи мне, кто мы?

Он сначала усмехнулся в ответ на мой вопрос, а потом погладил волосы, упавшие мне на глаза.

– Знаешь, кто мы? Мы – два дурака, которые раз за разом совершают ошибки, но все равно не могут отказаться друг от друга.

На этот раз, пока я хихикала в ответ, он отодвинулся от меня и снова завязал свой расстегнутый ремень.

– Садись и пристегни ремень. Я тебя куда-нибудь отвезу.

Я поняла, что меня все еще трясет с тех пор, как он остановил машину. Полчаса назад он крепко схватил меня за руку и затащил в машину так быстро, что я до сих пор чувствовала боль в том месте, где он меня схватил. Может быть, там даже был синяк. Не знаю, что мы делали здесь, на краю обрыва, в такое время, но, по крайней мере, человек рядом со мной выглядел спокойнее. У него не осталось ни капли злости, которую можно было бы выплеснуть во время путешествия. Он был зол, обижен и постоянно срывался на мне. Я впервые видела его таким за все это время. Он произносил бесконечные фразы, но была только одна причина, по которой мы дошли до этого момента.

Его молчание раздражало. На самом деле, оно настолько раздражало, что я предпочла бы вернуться к нашим прежним ссорам. Глубоко вздохнув вслух, я решила, что он должен заговорить сейчас. Я не могла просто сидеть здесь всю ночь и терпеть его молчание. Кроме того, оставалось загадкой, беспокоились ли обо мне люди дома. Но он ничуть не удивил меня, когда открыл дверь и вышел. Да что ж такое! Неужели он собирался вот так выместить на мне свою злость? Не разговаривая? Я не собиралась ему этого позволять.

Понимая, что не могу больше сидеть здесь и скучать, я быстро вышла из машины вслед за ним. Было довольно холодно. Когда я подошла к нему со сцепленными руками, он даже не обернулся, чтобы посмотреть на меня. Он был зол, очень зол. Стараясь не издать ни звука, я сделала то же самое, что и он, прислонилась к капоту машины и стала смотреть на открывающийся передо мной пейзаж. Да, я согласна, хотя его молчание и раздражало, но перед таким видом просто необходимо было молчать. Стараясь не смотреть на него, я сделала то же самое, когда он перевел взгляд прямо на небо. Луны нигде не было видно, но звезды сияли так красиво, что луна и не нужна была. Я поняла, что мы находимся далеко от города. Если бы мы были ближе к городу, то на небе не было бы столько звезд. Даже их обилия было достаточно, чтобы согреть меня. Я улыбнулась, хотя знала, что Демир не заметит этого из-за темноты. Но теперь нам надо было поговорить и прервать это молчание. В этом случае первый шаг должна была сделать я.

– Ты все еще не хочешь говорить?

Он продолжал смотреть на небо, даже не отреагировав на мой вопрос, нарушивший тишину. Его взгляд был прикован к одной точке.

– Ты знаешь, зачем я привез тебя сюда?

Я почувствовала облегчение, когда небольшое предложение наконец-то вырвалось из его уст. Что касается его вопроса; он был зол, разгневан, как вулкан, готовый взорваться. У него могло быть много оправданий, чтобы привести меня сюда. Он мог даже сбросить меня со скалы. Я вдруг обнаружила, что его светло-карие глаза цвета карамели изучают меня. Даже в темноте ночи этот светлый тон в его глазах никогда не исчезал. Понимая, что сейчас мне придется отвечать, я покачала головой, не понимая, зачем мы сюда пришли, ведь мы могли бы обсудить этот вопрос и в другом месте. В ответ он слегка усмехнулся и снова поднял голову к небу.

– Я хотел показать тебе тебя.

Ничего не понимая, я изучала профиль. Его лицо было безупречно. На нем почти не было следов даже маленьких прыщиков. Его губы были такими, что девушки завидовали. Хотя я не люблю серьги на мужчинах, но даже эта маленькая дырочка от серьги в его ухе нравилась мне. Как будто все его устраивало. Пока я погрузилась в созерцание его, он вдруг снова перевел взгляд на меня, чем застал меня врасплох.

– Посмотри на небо. Что ты видишь?

В ответ на его вопрос я отвела глаза, подняла голову и стала рассматривать небо более детально. Звезд было слишком много. Я не могла понять, какую именно он имел в виду. Иногда он мог быть намного сложнее, чем все остальные.

– Конечно, я вижу звезды, – ответила я, и ухмылка на его лице стала еще шире.

Он оторвал взгляд от неба и перевел его на меня. Затем он встал прямо передо мной и устремил на меня свой пронзительный взгляд. Когда он начал медленно приближаться ко мне, холод в моем теле превратился в дрожь. Когда он приближался ко мне, мое тело всегда реагировало одинаково, и я до сих пор не могла понять, как от этого избавиться. Я чувствовала тошноту и головокружение. Ощущения, которые он вызывал во мне, были совершенно иными. Это было так же, как если бы Алиса провалилась сквозь маленькое отверстие в Страну чудес. Чем ближе он подходил ко мне, тем более странно я себя чувствовала. Когда он оперся руками о капот машины, я оказалась полностью загнанной в угол. Я чувствовала его дыхание на своем лице, стараясь не смотреть на него, даже если я колебалась.

– Ты видишь Polaris?[23]

После его вопроса я поняла, о чем идет речь. На этот раз ухмылка была на моем лице. Я собиралась играть в игру по его правилам.

– Да, я вижу Полярную звезду, одну из самых ярких звезд во Вселенной. Она всегда указывает на север. Она также известна как Железное дерево, Шимальская звезда или Северная звезда. Вы оцениваете мои познания в географии?

Мой тон, который я старалась сохранить сердитым, но в то же время язвительным, вызвал у него смех. Похоже, моя педантичность сработала, по крайней мере, на этот раз.

– Не география, дурачок, а астрономия. Это ты.

Он всегда называл меня так после той ночи скачек, которую мы провели вместе, и сейчас он повторял это снова. Когда улыбка на его лице стала серьезной, он убрал за ухо прядь волос, спадавшую мне на глаза, и погладил меня по щеке.

– Я ничего не понимаю из того, что ты говоришь.

На этот раз он взял меня за руки, когда мой голос прервался. Я не возражала и не препятствовала ему, но, учитывая то, что я пережила сегодня, я не могла не позволить ему. Несмотря на то что я хотела отвести от него взгляд, несмотря на все, что произошло, он мягко взял меня за подбородок и заставил посмотреть на него.

– Ты как Полярная звезда, Ниса. Ты ярко сияешь. Ты хочешь вести всех за собой, но не понимаешь, что на самом деле никто не идет по твоим следам.

Когда мои глаза увлажнились, я отпустила его руки, сумев отвести взгляд. Я сцепила их и задумалась над его словами. Можно было бы считать очень романтичным то, что он неоднократно сравнивал меня с Полярной звездой, но он кое-чего не знал. Я была слишком тусклой и никак не могла стать лучезарной. Я была холодным существом, которое старалось держаться подальше от людей. Я не была той яркой звездой, о которой он говорил.

– Никто не обязан идти в том направлении, куда я указываю.

Когда я сделала движение, чтобы выйти из круга, в который он меня загнал, разведя руки в стороны, он набросился на меня, не давая мне уйти и заставляя еще больше прислониться к его машине.

– Все равно никто не пойдет в том направлении, куда ты указываешь, потому что они хотят заблудиться во тьме и бороться, пока не найдут истинный путь. Никто не может идти в ногу с тобой, кроме меня. Знаешь почему? Потому что я смотрю только на тебя, Ниса. Я хочу следовать за тобой. Ты всегда сбиваешь мое сердце с пути, когда должна вести меня.

К чему он клонит? Неужели он думает, что сможет убедить меня? Он делал все, чтобы привлечь меня к себе, а я вела себя как марионетка, обреченная быть ведомой им.

– Ты не должен так говорить.

Я глубокомысленно ругалась шепотом, а он, казалось, наслаждался ситуацией, в которую я попала.

– Почему? Или я тебя больше привлекаю?

Он заставил меня посмотреть на него, нежно взяв за подбородок, при этом его ухмылка расползлась по всему лицу. После этого мое лицо оказалось в его ладонях. Когда его губы еще больше приблизились к моим, я глубоко вдохнула. Мы были так близко друг к другу, что мне пришлось закрыть глаза, но это было неправильно. Даже если бы мы испытали то же самое несколько минут назад, это все равно было неправильно. Это было несправедливо по отношению к остальным. Это было несправедливо по отношению к Сенем. Мы не могли быть «собой». Мы не могли сделать это за их спинами. Как бы мне ни хотелось остановить его, я должна была это сделать.

– Не надо, – прошептала я, открывая глаза и отворачивая голову в сторону, чтобы он не поцеловал меня.

Не обращая внимания на мое поведение, он быстро отстранился от меня и отодвинулся. Поступив так же, как и я, он вернулся на свое прежнее место и облокотился на капот машины. Когда он снова стал рассматривать небо, я, пытаясь отрегулировать дыхание, как и он, перевела взгляд на небо и посмотрела прямо на Полярную звезду. В это время в моих ушах звенели слова госпожи Севды.

– Самая яркая звезда во Вселенной – это не только Полярная звезда, Ниса. Чтобы увидеть ее по-настоящему, нужно смотреть на нее более внимательно. Только тогда ты узнаешь настоящую Полярную звезду, и она укажет тебе путь.

Конечно, единственная яркая звезда на небе была не только Полярной, но я знала, какая именно. Я никогда не была такой яркой.

У меня было не очень яркое прошлое, печальное детство. В результате моих злоключений я оказалась здесь, в этой ситуации, и расплачивалась за свою глупость. Может быть, я и не могла бы сказать ни слова о том, что он называл меня Полярной звездой, но это было не так. Я была слишком проста, чтобы быть Полярной звездой. Когда я хотела в отчаянии повернуть голову в другую сторону, то увидела, как с неба срывается звезда, такая же яркая, как Полярная звезда. Улыбаясь про себя, я подумала, что это единственное, с чем меня можно сравнить: простая звезда, падающая с неба…

Пока я молча погружалась в свои мысли, Демир перевел взгляд на меня, выдав тяжелый вздох. Когда он показал головой, чтобы я садилась в машину, я, не спрашивая его, сразу же села в нее. Он усмехнулся, садясь на сиденье рядом со мной, и завел «Импалу». Не знаю, что было у него на уме, но такая резкая смена настроения вызвала у меня некоторое подозрение.

– Я знаю, что я собираюсь сделать, – пробормотал он, отводя машину от края обрыва и выезжая на автостраду.

Несколько минут я предпочитала помалкивать, чтобы не отвлекать его во время движения по автостраде, но в конце концов поняла, что больше не могу этого выносить. Я хотела знать, что творится у него в голове.

– Демир, что происходит?

– Сегодня все закончится. Я покончу со всей этой чепухой и все расскажу Сенем.

Теперь я знала его и понимала, что если у него в голове есть такая мысль, то он действительно может это сделать. Но это будет не так. Он не мог так все закончить. Мы приняли решение, и он должен был его выполнить. Мы собирались дождаться дня рождения Сенем.

– Ты не можешь этого сделать, – пробормотала я, и он покачал головой. Боже, он действительно собирался это сделать. Он всерьез собирался пойти и поговорить с Сенем.

– Ты не можешь так решить. Я не буду ждать, Ниса. Ожидание было самым нелепым, нерациональным решением, которое мы когда-либо принимали.

– Демир. – Я собиралась снова открыть рот и попытаться отговорить его, но он не дал мне договорить, ткнув в меня указательным пальцем, не отрывая глаз от дороги.

– Нет больше Демира. Сегодня эта ерунда закончится.

Он произносил свои фразы одну за другой. Я действительно не могла его переубедить, он был упрям. На самом деле, он был довольно решительным.

Возможно, он был прав. Ждать было бессмысленно. Что бы с нами ни случилось, это произойдет через неделю. Может быть, на этот раз мне не стоило возражать. В этом был смысл. Для всех было бы лучше, если бы я просто сказала об этом и покончила со всей этой чепухой как можно скорее.

– У нее будет разбито сердце, – прошептала я, сдаваясь и давая ему понять, что собираюсь ему это позволить.

– Оно должно разбиться.

– Будет больно.

От одной мысли о разочаровании в глазах Сенем у меня заслезились глаза, а представить, что она так смотрит на меня, было еще хуже.

– Через некоторое время она забудет.

– Демир…

– На этот раз я не сдамся, Ниса. Эта ерунда закончится. Не беспокойся.

– Не разбивай ей сердце. Хорошо?

В ответ на мои слова она несколько секунд смотрела в сторону.

– Я постараюсь.

– Не старайся, Демир. Сделай это.

Когда мы доехали до микрорайона, он снова оставил меня в начале улицы, чтобы никто меня не видел. Перед тем как я вышла из машины, он сказал мне, что позвонит Сенем и пригласит ее приехать к нему через некоторое время.

Я, не реагируя, быстро отошла от «Импалы» и пошла к дому. Я не знала, что сказать, меня просто трясло от страха и от того, что мне предстояло.

Когда я вошла в сад, то увидела, что горит только лампа в комнате Сенем, а когда достала из кармана телефон и посмотрела на него, то поняла, что уже час ночи. Тетя Эсма и дядя Деврим, может быть, и спят, но я была уверена, что завтра они будут очень злы на меня. Я открыла дверь ключами, которые достала из кармана джинсов, и очень тяжелыми шагами направилась к лестнице, чтобы подняться в свою комнату. Как я и думала, все уже спали. Поднявшись на этаж, где находилась комната Сенем, я увидела, что дверь закрыта. Понаблюдав некоторое время за закрытой дверью, ничего не предпринимая, я быстро направилась к лестнице, чтобы подняться на этаж, где находилась моя комната, на случай если она откроется.

Добравшись до своей комнаты, я медленно, чтобы не скрипнуть дверью, закрыла ее и бросила кардиган в руке на край кровати. Глубоко вздохнув и оставшись лежать на кровати, я вспомнила, что эта ночь еще не закончилась. Сна не было ни в одном глазу.

Пока я несколько минут разглядывала себя в зеркале в полный рост, дверь щелкнула, и первая сцена из моего страшного сна начала оживать. Пока Сенем ухмылялась, вытянув голову, я продолжала тупо смотреть на нее, как и на свое отражение в зеркале.

– Ниса, мне Демир написал. Он ждет внизу. Нам надо кое о чем поговорить. Ты можешь меня прикрыть? Дядя Деврим уже спит.

Я быстро кивнула, вздрогнув, когда она быстро заговорила.

– Конечно, иди.

– Когда я вернусь, ты расскажешь мне все подробности того, куда ты ходила с Огузом. Хорошо?

Если Огуз все еще будет под вопросом, когда ты вернешься, то, конечно, расскажу, блондинка. Когда я еще раз кивнула головой в знак согласия, она медленно закрыла мою дверь и вышла в коридор. Когда Сенем вышла из моей комнаты, я закрыла глаза и некоторое время просто терла лицо. Сразу же после этого я встала с места и подошла к подоконнику. Как я и предполагала, Демир забрал ее с черного хода. Как только Сенем села в «Импалу», машина тронулась. Я легла на кровать и забралась под одеяло с ощущением холода, охватившего мое сердце.

Когда я медленно приоткрыла веки, в глаза ударил свет комнатной лампы. Видимо, я уснула сразу же, как только забралась под одеяло, и об этом свидетельствовала одежда, которую я до сих пор не сменила. Пошарив руками по верху кровати, я нащупала телефон и хотела было проверить время, не заботясь о том, что глаза еще немного ослеплены, но, к сожалению, телефон был выключен. Когда я сверилась с часами на столе, не удосужившись их включить, то поняла, что уже четыре часа ночи.

Поспешно сбросив с себя одеяло, я встала, где лежала, подумав, что, наверное, уже пришла Сенем. Я быстро вышла из своей комнаты и спустилась по лестнице на второй этаж. Подойдя к ее двери, я немного подождала, думая, что она может плакать, но страх ничем не помог. Постучав несколько раз, я открыла дверь. От увиденного зрелища я чуть не проглотила свой маленький язык. Сенем нигде не было. На ее постели был беспорядок, но этот беспорядок, видимо, был еще до того, как она ушла из дома. Было уже почти утро. Тогда где же была эта девушка?

Когда я быстро вышла из комнаты Сенем и вернулась в свою, то начала крутиться на месте: если говорить о том, что на разговор у них уйдет максимум полчаса, то где была эта девушка в течение нескольких часов? Что она делала с Демиром?

Когда я уже почти уснула, то потянулась, чтобы включить телефон, но, когда на экране появилось изображение разряженной батареи, я не удержалась и закатила глаза. Оставив телефон на кровати, я снова начала кружиться по комнате. Страх сковал все мое тело. Я могла сойти с ума. Как раз в тот момент, когда я собиралась спуститься вниз, чтобы разбудить дядю Деврима и тетю Эсму, меня остановил звук машины. Вместо того чтобы пойти и выглянуть в окно, я подождала несколько минут.

Когда наконец раздался щелчок, свидетельствующий о том, что дверь дома открылась, я выпустила затаенное дыхание. Она пришла. Наконец-то пришла Сенем. Подумав, что она пришла, я быстро переоделась и снова легла на кровать. Я не знала, придет ли она ко мне или сразу уйдет в свою комнату, и должна была принять все меры предосторожности. Притворившись, что читаю книгу, лежащую на тумбочке на краю кровати, я услышала шаги, поднимающиеся по лестнице. Когда моя дверь без стука приоткрылась, я быстро открыла глаза, не обращая внимания на дрожащее от страха тело.

– Ниса, ты спишь?

Я не знала, как реагировать на вполне нормальный тон голоса Сенем.

– Нет, я не сплю.

Показав на книгу в моей руке, она закрыла дверь и быстрыми шагами подошла ко мне и села, скрестив ноги, на мою кровать. По тому, как она закусила губу, я поняла, что что-то происходит.

– Ты в порядке?

В ответ на мой вопрос она сначала посмотрела на небо через большое окно в потолке, а потом сразу же заглянула мне в глаза.

– Я не знаю, как я, скорее взволнована.

В ответ на ее слова я закрыла книгу и отложила ее на прикроватную тумбочку и уставилась на нее. Почему она так взволнована?

– Сенем, ты правда в порядке?

Сидящая передо мной Сенем выглядела вполне спокойной и в то же время взволнованной. Я подумала, что она может быть расстроена, но эти реакции приводили мои мысли во все большее замешательство.

– Ниса, кое-что случилось.

Да, что-то произошло, но я никак не могла понять, что именно. Что такого сказал Демир этой девушке, что она так себя вела?

– Что случилось?

– Я не знаю, как сказать, но я чувствую себя очень странно.

Пока я хмурила брови, волнение Сенем вызывало у меня такой страх, который мог бы вызвать тошноту.

– Сенем, может, теперь ты расскажешь?

После моих слов она схватила меня за руку и начала ухмыляться.

– Ниса, Демир и я…

Погоди-ка, откуда это? Что значит, вы с Демиром что-то сделали? Что вы с Демиром делали?

– Что вы делали?

– Ой, блин! Мне так стыдно! Я просто скажу это и покончу с этим.

Мое сердце начало сжиматься, когда я вдруг отпустила руки Сенем, сама не зная почему. Сенем же, сделав глубокий вдох, быстро произнесла:

– Мы были вместе, Ниса.