"Казарменные баллады" и "Семь морей" (книги стихов)

109. БЛАГОДЕТЕЛИ *

Что стоит мир культуры всей,

Все светлые умы,

Перед бессмыслицей вещей

Что видим нынче мы?

Зачем картина, проза, стих,

Когда в недобрый час.

Природа в меру сил своих

Уничтожает нас?

Нет, не жратва, и не питьё,

Не заповедь на досках,

А творческая мысль! — Её

Родили боль и страх.

С того и начался людей

Богоподобный род:

Рука длинней да зуб острей,

И кто кого возьмёт!

Нет, не жратва и не питьё —

Велели боль и страх

Пращу придумать и копьё

В дрожащих сжать руках!

Бессильны стали нож и зуб

Против копья, но вдруг

Какой-то тип (зело не глуп!)

Зачем-то сделал лук.

Броню со страху и со зла

Как не изобретёшь?

Никчёмны камень и стрела,

Как прежде зуб и нож —

Лафа кто панцирь укупил,

И горе беднякам,

Но некто совестливый был,

И порох сделал нам!

И лук и панцирь тут исчез,

И меч и шлем пропал,

Всех, кто в доспехах или без,

Дым пушек уравнял.

Когда ж за психов-королей,

Людей погибли тьмы,

Тогда устали от вещей.

И устрашились мы

Диктату времени пора

Зов древний подчинить:

Лук-панцирь как-нибудь с утра

И пушку отменить!

Нето любой тиран готов,

(Толпа любая — тож!)

Враз все плоды людских трудов

Угробить ни за грош!

Ведь человек, собой же сбит

С естественных путей,

И протестует и дрожит

От ярости вещей.

пер. В. Бетаки

110. Россия — пацифистам

Бог с вами, мирные джентльмены! Страха вам не понять.

Оставьте на минутку спорт, чтоб мертвых не нарожать!

Мёртвые армии и города, без счета и забот…

А там, беспечные господа, а что потом вас ждет?

Споем, что ли!

Землю вскопай для усталых солдат:

Нет ведь у них земли!

Отдайте им всё, что они хотят!

Но кто будет следующим, господа

За теми, что в ямы легли?

Бог с вами, мирные джентльмены! Нам только дорогу открой

Пойдём копать народам могилы с Англию величиной!

История, слава, гордость и честь, волны семи морей —

Всё, что сверкало триста лет, сгинет за триста дней!

Споем, что ли?

Замёрзшие толпы бензином польём,

Пусть хоть в последнем сне

Немного погреется бедный народ…

А кто будет следующим, господа,

Гореть в погребальном огне?

Бог с вами, мудрые джентльмены! Да будет легок ваш сон!

Ни звука, ни вздоха, ни тени не оставим для новых времен!

Разве что отзвуки плача, разве что вздохи огней,

Разве что бледные тени втоптанных в грязь людей!

Споем, что ли!

Хлеба, хлеба голодным,

Тем, кто в бою падет!

Дайте им корм вместе с ярмом!

А кто же следующий, господа,

За похлебку в рабство пойдет?

Бог с вами, резвые джентльмены! Веселитесь в своем углу,

Когда превратится и ваша держава в мусор, кровь и золу:

Ни оружия, ни надежды, ни жратвы, ни зимы, ни весны —

Останется разве что имя канувшей в Лету страны!

Споем, что ли?

Головы, руки, ноги

Зароем, и пусть лежат!

Вот так мы хороним свой бывший народ…

А кто канет следующим, господа,

С вашей доброй помощью в ад?

пер. В. Бетаки

111. ГИЕНЫ

Когда похоронный отряд уйдет

И коршуны улетят,

Приходит у мертвых взять отчет

Мудрых гиен отряд.

За что он умер и как он жил —

Это им все равно.

Добраться до мяса, костей и жил

Им надо, пока темно.

Война приготовила пир для них,

Где можно жрать без помех.

Из всех беззащитных тварей земных

Мертвец беззащитней всех.

Козел бодает, воняет тля,

Ребенок дает пинки.

Но бедный мертвый солдат короля

Не может поднять руки.

Гиены вонзают в песок клыки,

И чавкают, и рычат.

И вот уж солдатские башмаки

Навстречу луне торчат,

Вот он и вышел на свет, солдат,

Ни друзей вокруг, никого.

Одни гиеньи глаза глядят

В пустые зрачки его.

Гиены и трусов, и храбрецов

Сожрут без лишних затей,

Но они не пятнают имен мертвецов:

Это — дело людей.

Пер. К. Симонов.

112. МАСТЕР

Засидевшись за выпивкой в «Русалке»,

Он рассказывал Бену Громовержцу

(Если это вино в нем говорило —

Вакху спасибо!)

И о том, как под Челси он в трактире

Настоящую встретил Клеопатру,

Опьяневшую от безумной страсти

К меднику Дику;

И о том, как, скрываясь от лесничих

В темном рву, от росы насквозь промокший

Он подслушал цыганскую Джульетту,

Клявшую утро;

И о том, как малыш дрожал, не смея

Трех котят утопить, а вот сестрица,

Леди Макбет семи годков, их мрачно

Бросила в Темзу;

И о том, как в субботу приунывший

Стратфорд в Эвоне выловить пытался

Ту Офелию, что еще девчонкой

Знали повсюду,

Так Шекспир раскрывал в беседе сердце,

Обручая на столике мизинцем

Каплю с каплей вина, пока послушать

Солнце не встало.

Вместе с Лондоном он тогда, очнувшись

Вновь помчался гоняться за тенями;

А что это пустое, может, дело,

Сам понимал он

Пер. В.Гаспаров

113. ОЧЕНЬ СТАРАЯ ПЕСНЯ

«…ибо прежде Евы была Лилит»

Никогда не любил ты тех глаз голубых,

Так зачем же ты лжёшь о любви к ним?

Ведь сам ты бежал от верности их,

Чтоб навсегда отвыкнуть!

Никогда её голоса ты не любил,

Что ж ты вздрагиваешь от него?

Ты весь её мир изгнал, отделил,

Чтоб не знать о ней ничего.

Никогда не любил ты волос её шёлк,

Задыхался и рвался прочь,

Их завеса — чтоб ты от тревог ушёл —

Создавала беспечную ночь!

— Да знаю, сам знаю…Сердце разбить —

Тут мне не нужно совета.

— Так что же ты хочешь? — А разбередить

Старую рану эту!

пер. В. Бетаки