Р26/5/ПСИ и я

Вл. Гаков. Харизма Майкла Коуни

Известный фантаст и литературовед Джеймс Ганн, автор энциклопедии фантастики, как-то опубликовал список: «Самые недооцененные авторы НФ». Речь шла о тех, чье творчество, по мнению Ганна, не имело большого коммерческого успеха, но оставило заметный след в исгории литературы. Как раз на слово «литература» профессор Ганн особенно и напирал, составляя свой перечень незаслуженно забытых...

В этот список попал и Майкл Коуни, потому что без книг этого автора (из которых лишь одна завоевала высшую премию, да и то британскую) немыслимо представить себе развитие англоязычной фантастики в 1970-е годы.

Майкл Коуни был писателем, а не автором бестселлеров, модных «хитов» сезона, коммерчески беспроигрышных серий иди поделок на темы популярных фильмов иди телесериалов, — вот в чем дело.

Майкл Грейтрекс Коуни родился 28 сентября 1932 года в одном из крупнейших английских городов — Бирмингеме, в семье зубного врача. Окончив местный колледж Короля Эдуарда, он два года отслужил в Королевских ВВС, а потом долгое время работал «по финансовой части» — аудитором, бухгалтером, финансовым аналитиком в различных английских фирмах.

А в 1969 году уже успевший опубликовать первые научно-фантастические рассказы финансовый аудитор, попробовавший также выступить в роли управляющего небольшой гостиницей в графстве Девоншир, неожиданно меняет привычный ему сырой, дождливый британский климат на райское блаженство далеких тропиков. Коуни устраивается управляющим курортным отелем на острове Антигуа — тогда еще британской колонии, входившей в состав Антильских островов. На первый взгляд непереводимое название отеля «Jabberwock» оказалось по-своему символичным для начинающего фантаста, оно прекрасно знакомо всем, кто читал в подлиннике Льюиса Кэрролла. «Jabberwocky» — так в оригинале называлось бессмертное стихотворение, в переводе Маршака известное нам как «Бармаглот»...

Зов дальних странствий оказался непреодолимо сильным: в 1973 году Коуни навсегда покидает и свой солнечный остров в Карибском море, и родную Англию, переселившись на сей раз в Северную Америку. Писатель обрел постоянный дом на канадском острове Ванкувер — сравнительно малообжитом, покрытом нетронутыми заповедными лесами. Именно там, вплоть до выхода на пенсию в 1989 году, писатель Коуни работал управляющим Службы охраны леса провинции Британская Колумбия.

От острова Ванкувер до крупного американского города на северо-западе США, Сиэттла, рукой подать. Поэтому Коуни, оставаясь британским подданным и проживая постоянно в Канаде, считается одновременно как бы и американским писателем (по крайней мере, состоит он по сей день в профессиональной Ассоциации писателей-фантастов США, а не Великобритании). Хотя всякий, кто понимает разницу между «одноязычными» литературами Старого Света и Нового, услышит в творчестве Коуни специфический европейский акцент.

В литературе он дебютировал известным нашему читателю рассказом «Симбионт», опубликованным в 15-м выпуске регулярных английских антологий «Новая научная фантастика». Случилось это в 1969 году. Через несколько месяцев увидел свет еще один рассказ — «Шестое чувство», а к концу следующего десятилетия о Коуни уже говорили, как об одном из ведущих писателей-фантастов Великобритании.

Сам он рассматривал свои занятия литературой, как удовольствие — доставляемое себе и читателям. «Моя цель, — заявлял Коуни, — развлекать не только других, но и себя самого. Все мои романы написаны на разные темы, и я постоянно пытался варьировать свой стиль и манеру, но одному следовал неизменно: каждая книга должна содержать какую-то загадку, почти детективную тайну, распутывать которую доставит удовольствие моим читателям да и мне самому. Я не пренебрегал в своих произведениях и любовной линией, и психологией, и даже малыми дозами науки; но все же главной задачей считал загадывание разных каверзных задачек».

Коуни привлек внимание читателей и критиков первым же опубликованным романом — «Зеркальный образ» (1972), который известен нашим читателям под названием «Воплощенный идеал». Сюжет этой психологически густой, насыщенной книги закручивается вокруг открытия земными колонистами на одной из планет цивилизации разумных существ — «аморфов». Эволюция выработала у них своеобразный защитный механизм: при появлении неизвестных и, возможно, представляющих опасность «чужаков» аморфы немедленно мимикрируют в образы, для пришельцев самые что ни на есть милые, желанные, симпатичные. После чего новый дом превращается для колонистов в сущий рай — а как иначе назвать жизнь, в которой тебя окружают одни только безропотные и исполнительные слуги, преданные супруги да верные до гроба «братья наши меньшие»! Другое дело, что все это — лишь на первый взгляд, и платить за «утопию» рано или поздно, но придется...

В дальнейшем Коуни упоминает мир аморфов в двух других романах: «Бронтомех!» (1976) — как раз и принесшем автору единственный литературный трофей, Британскую премию по научной фантастике, — и «Сизигия» (1973). В последней книге ситуация напоминает классический рассказ Азимова «Приход ночи», только на сей раз землян ждет на далекой планете куда более «камерное», по космическим масштабам, зрелище: все шесть лун данной планета выстраиваются над одним из полушарий. Последний раз подобное расположение светил имело место пятьдесят два года назад, и что тогда произошло с миром, освещаемым сразу шестью лунами, какие вызвало последствия, колонистам неведомо.

Не менее экзотичным выглядит мир далекой планеты в романе «Здравствуй, лето... и прощай» (1975). Планета, на которой развертывается действие романа, входит в систему двойной звезды, причем оба светила регулярно «перетягивают» планету друг у друга. Это сопровождается приливными эффектами, вызывает на планете катаклизм — похолодание, наступление ледника. Впрочем, экзотический мир далекой планеты для Коуни — лишь сцена, на которой он разыгрывает чисто человеческую драму: любви и ненависти, преданности и предательства. По крайней мере, любовная история «инопланетных» (на самом деле, как почти во всех произведениях Коуни, это потомки земных колонистов) Ромео и Джульетты остается одной из самых ярких и самобытных в литературе, где лирика долгие годы вообще считалась чем-то надуманным, откровенно лишним.

По мнению многих — в их числе признанный мэтр британской научно-фантастической литературы и критики Брайан Олдисс, — вершиной творчества Коуни стал роман «Харизма», с которым читатель «Если» только что имел возможность познакомиться под названием «Особый дар». Роман — самое лиричное, пронзительное и психологичное произведение в творчестве Майкла Коуни и, как мне кажется, самое близкое ему по духу. Читатель оценит сюжетную изощренность развернувшейся детективной истории, в которой каждое «ружье стреляет», а каждый узелок не только крепко завязан, но и своевременно автором развязывается.

Из произведений совсем иного плана можно отметить сатирический роман «Друзья являются в ящиках» (1973), в котором весьма оригинально решаются две проблемы: демографическая и личного бессмертия! Каждого гражданина по достижении им сорокалетнего возраста подвергают хирургической операции: его мозг пересаживается в череп шестимесячного новорожденного, а спустя сорок лет все повторяется...

К концу 1970-х годов Коуни уже утвердил себя — вместе с Эдмундом Купером, Ричардом Каупером, Кристофером Пристом, Дэвидом Гаем Комптоном, Бобом Шоу и Иэном Уотсоном — в первых рядах британской фантастики, прямо не ассоциировавшихся с «Новой Волной». Однако влияния последней Коуни избежать не удалось, хотя он попробовал заняться литературным «серфингом», явно припозднившись!

«Мне кажется, — признался Коуни в одном из интервью, — мои ранние романы были слишком консервативны. Под этим я понимаю следующее: я был слишком прикован к известным данным различных наук, к тому, что мы слишком некритически называем „объективной реальностью“. В то время как уважающему себя писателю-фантасту следует как раз все время подвергать эту „объективную реальность“ сомнению, критическому анализу, ставить над ней эксперименты».

В начале 1980-х годов Коуни выпустил серию книг, ни по стилистике, ни по тематике абсолютно не похожих на его ранние романы. Новый цикл писателя «Песня Земли», представлявший странную интригующую смесь научной фантазии и мифологической фэнтези, состоит из дилогии — «Небесный паровоз» (1983) и «Боги великого исхода» (1984), а также самостоятельного романа «Кошка Карина» (1982), связанного с первыми двумя временем и местом действия: мифической Землей далекого будущего. Она населена разными видами разумных существ: «истинные» люди отошли от какой-либо активной созидательной деятельности, утопив себя в наркотическом трансе и лишь немногие пытаются отыскать в «сети альтернативных реальностей» (Ifalong — этот неологизм можно условно перевести как «еслибывки») некие новые основополагающие цели для угасающего в галлюцинаторном дурмане человечества...

Несомненное достоинство Коуни как писателя — его редкая на фоне многих коллег стойкость по отношению к главному соблазну коммерческой литературы: в чем, в чем, но в «сериальном» грехе писатель не замечен. Некоторые его произведения связаны (да и то чрезвычайно слабо) единым пространством-временем, но вот нудно разрабатывать однажды удачно найденную жилу — вплоть до полного ее истощения, — видимо, не в натуре Майкла Коуни.

Впрочем, нельзя сказать, чтобы в своем творчестве он шел всегда своим самобытным путем. За сюжетной коллизией «Зеркального образа» незримо присутствует Филип Дик, за типичным британским романом о глобальной катастрофе «Дети зимы» — Джон Кристофер, а за «Кошкой Кариной» — Кордвайнер Смит. Кроме упомянутых романов «Сизигия» и «Здравствуй, ле то... и прощай», неизбежны ассоциации с Азимовым при чтении рассказа Коуни «Страдания Ракуны Три», а с Хайнлайном и Олдиссом перекликаются романы «Герой холмистых дорог» и «Последние джунгли» (да еще, пожалуй, рассказ «Закованный разум»).

Только Коуни не просто переписывал предшественников, но наполнял их старые мехи новым вином! Собственно, в этом достоинство литературы, а не в новизне. Ведь и Шекспир, если вспомнить, не из головы выдумал историю своего мстящего за смерть отца принца Датского...

Автор статьи о Майкле Коуни во втором издании фундаментального труда «Писатели-фантасты XX века» (1986), Майкл Торли, писал: «Коуни был весьма продуктивным автором научной фантастики в середине 1970-х годов и, кажется, в последующее десятилетие снова активно возвращается в литературу, поразив даже видавших виды читателей новым циклом произведений „Песни Земли“... Писатель благодарен фантастике за то, что она позволяет пролить новый свет на старые проблемы. Кому-то могут понравиться изобретательные выдумки Коуни — вроде его „небесного паровоза“ или необычайных приливных эффектов на планете двух солнц; но мало найдется таких, кто посмеет отказать британскому автору в умении увлечь и развлечь читателя. В этом качестве Майкл Коуни заслуживает того, чтобы мир научной фантастики его заново открыл».

Увы, предсказание критика по поводу возвращения Коуни в научную фантастику, кажется, не сбылось. Однако и того, что он оставил в 1970-х, достаточно, чтобы помнить его книги и перечитывать их. В этом ему могут позавидовать и авторы многих «хитов», гремевших, кажется, еще совсем недавно.

Содержание