30 мая 2002 года африканское государство Замбия объявило о продовольственном кризисе. Еще до наступления этой катастрофы ситуация в стране была ужасной. Население прозябало в страшной нищете. Среднегодовой доход на семью не превышал $395, каждый десятый ребенок умирал вскоре после рождения. Но именно в 2002 году обстановка резко ухудшилась. Дождливый сезон, который обычно длится с ноября по апрель, неожиданно прекратился в середине января. Тысячи гектаров посевов погибли от засухи. В середине весны, когда продовольственные запасы страны подошли к концу, замбийцы были вынуждены перейти к потреблению ядовитых кореньев, которые приходилось варить по восемь часов, чтобы удалить из них опасные вещества. Началось истребление слонов, защищаемых законом. Несмотря на эти чрезвычайные меры, 3 млн замбийцев оказались на грани голода. Тогда президент Леви Мванаваса объявил о чрезвычайной продовольственной ситуации.
После этого у страны появилась надежда. Мир оперативно начал принимать меры по оказанию помощи Замбии. В течение нескольких недель Соединенные Штаты направили 35 тыс. тонн продовольствия отчаявшейся нации. Этого было бы достаточно, чтобы замбийцы продержались до следующей весны. Значительная часть продовольствия поступила в качестве благотворительной помощи от американских фермеров, у некоторых из которых имелись излишки богатого урожая предшествующего года.
Но немногие могли себе представить, что случится далее. К удивлению всего мира, президент Мванаваса отклонил эту помощь!
Некоторые наблюдатели посчитали тогда, что данный ошеломляющий акт имел целью поставить всю нацию на колени в интересах злобного диктатора. Ведь он-то не голодал. Но на самом деле в объявлении бойкота международной помощи президент Мванаваса опирался на поддержку правительства и значительной части населения. Другие наблюдатели выдвинули предположение о том, что поставленное продовольствие было столь низкого качества, что вряд ли могло употребляться в пищу. Но оказалось, что эти продукты питания были идентичны тем, которые американцы употребляют ежедневно. В конце концов выяснилось, что причиной отказа замбийцев стала надпись, сделанная мелким шрифтом на ящиках с продуктами: «генномодифицировано». Многие разъяренные замбийцы отказались даже прикасаться к упаковкам, побудив тем самым президента Мванаваса к категорическому публичному заявлению: «Мы скорее умрем от голода, чем станем есть генетически модифицированную пищу». Для замбийцев 35 тыс. тонн продовольствия, поступившие из Соединенных Штатов, представлялись не едой, а ядом.
Хотя журналисты по всему миру осудили решение президента Замбии как трагическую ошибку, мы полагаем, что многие в положении Мванавасы поступили бы таким же образом. Возможно, решение главы государства и было ошибкой, но оно основывалось на рациональном когнитивном искажении, которое предупреждало о необходимости избежания еще более трагического просчета. Сейчас мы подробнее рассмотрим те самые когнитивные искажения, пришедшие к нам от предков и руководящие решениями людей.
Хотя когнитивные искажения часто считаются недостатками и приравниваются к ошибкам в принятии решений, эволюционная точка зрения подчеркивает, что многие из этих искажений происходят от стремления к приспособляемости, которое помогало наших предкам решать эволюционные задачи.
Мы, человеческие существа, рождены с когнитивными искажениями — и это обусловлено важными причинами. Хотя живущие в нас ментальные искажения иногда могут приводить к ошибкам, сам характер искажений доказывает, что наш мозг глубоко разумен.
Мы уже встречались с описанием ряда когнитивных искажений, открытых поведенческими экономистами — теми учеными, которые носят футболки с принтом «Роллинг Стоунз» под лабораторными халатами и любят посмеяться над поведением человека. А почему бы и нет? Иногда действительно трудно удержаться от улыбки при виде длинного списка наших ошибок в оценках.
Понимание нами реального мира деформировано такими явлениями, как, скажем, эффект переоценки консенсуса, нашей склонностью переоценивать степень согласия с нами других людей. В результате половина из нас обычно бывает шокирована итогами каждых выборов. А мир и дальше деформируется в нашем сознании еще и эффектом сверхуверенности, присущей большинству из нас склонностью считать себя во многих отношениях лучше среднего человека, хотя математически это и невозможно (по определению, половина населения земли обладает показателями ниже средних по любому из своих качеств; разумеется, это не касается вас или меня).
Сверхуверенность достигает иногда абсурдных пределов, как в случае с потерпевшими автоаварию и попавшими в госпиталь. Даже в такой ситуации они по-прежнему уверены, что водят машину лучше, чем среднестатистический водитель.
Если продолжить просматривать список задокументированных ошибок и когнитивных искажений, легко дойти до представления о человеке как о персонаже Киану Ривза в культовом научно-фантастическом фильме «Матрица». Наше восприятие мира настолько искажено нашим мозгом, что иногда появляется ощущение, что мы теряем связь с реальностью.
Но с точки зрения эволюционного психолога представляется невероятным, чтобы в нашем мозгу все было так безнадежно запутано. Если наши предки были так отдалены от реальности, как же тогда им вообще удалось выжить, не говоря уже о репродуцировании и выращивании потомков, которые, в свою очередь, выживали, развивались и репродуцировались?
Мозг — это дорогой механизм, который потребляет больше энергии, чем какая-либо другая часть нашего тела (он составляет только 2% от нашей общей массы, а потребляет от 20 до 30% получаемых нами калорий). И нужно признать, что эти калории не растрачиваются впустую. В человеческий мозг, как и в мозг других животных, заложена поразительная эффективность, что позволило нам развиваться в невероятно различных условиях.
Мы не утверждаем, что наш мозг свободен от когнитивных искажений и что люди не принимают глупых решений.
Однако мы констатируем, что пришло время пересмотреть вопрос о том, что же все-таки означает оценка «правильные» в отношении наших суждений и решений.
Принципиальное различие между традиционной и эволюционной точками зрения состоит в подходе к вопросу о том, всегда ли нужно быть точным. По мнению большинства социологов, люди должны стремиться к тому, чтобы получить доступ к неискаженной истине, что, в свою очередь, даст им возможность принимать более точные и правильные решения. Но создает ли естественный отбор организмы, предназначенные для постижения истины? Возможно, что нет. И даже наоборот, в некоторых случаях эволюция не очень приветствует правду и точность. Однако, что важно, взамен она делает так, что человеческие оценки повышают приспособляемость людей. И если наличие когнитивных искажений и неточность людей помогают достигать указанной цели, то в этих случаях мы вправе ожидать, что наш мозг будет постоянно продуцировать искаженные и неточные решения.
Ученый-когнитивист Патриция Чёрчленд указывает: «Принципиальная функция нервной системы человека состоит в том, чтобы заставить части его тела находиться там, где им положено для целей выживания... Правда, однако, заключается в том, что это ей удается не всегда».
Мы не утверждаем, что кто-то безнадежно заблуждающийся и неспособный когда-либо постичь истину, добьется эволюционного успеха. Для решения большинства встречающихся нам проблем эффективнее быть точным, чем неточным. Но наш мозг не сконструирован так, чтобы быть точным и стремиться к постижению истины 24 часа в сутки. Как мы увидим далее,
есть важные причины для того, чтобы иногда с точки зрения эволюции искажение окружающей нас реальности являлось правильным.
Подумайте над следующим примером: если объект движется на вас со скоростью 20 футов в секунду, а расстояние до не-го — 120 футов, то через сколько секунд он столкнется с вами? Точным ответом будет — через 6 секунд (точнее, через 6,001 секунды, если вы физик и учитываете сопротивление воздуха). Предположение, что это произойдет через 4 секунды, будет неточным и более того — ошибочным. Однако мозг настроен на то, чтобы намеренно делать такие ошибки. Когда наши глаза видят приближающийся объект, мозг сообщает о том, что этот объект столкнется с нами раньше, чем это произойдет в действительности. На самом деле уже только шум от приближающегося объекта (равно как и шум воздуха от пролетающей птицы, непонятный шум в кустах) приведет к такой ошибке. Когнитивное искажение, состоящее в том, что приближающийся звук достигнет нас раньше, чем реальный объект, называется преувеличением звукового восприятия. Наши исследования показывают, что это искажение свойственно 100% людей.
Так же как и многие другие когнитивные искажения и ошибки, которые на первый взгляд кажутся иррациональными, преувеличение звукового восприятия при ближайшем рассмотрении оказывается весьма полезным. Это искажение развилось и в других животных, например у макак-резусов. Такая намеренная ошибка работает как система предупреждения и управляется самозащитной субличностью. Она дает людям запас времени в случаях, когда к ним приближается потенциально опасный объект. Если вы замечаете носорога или сходящую лавину, эффект преувеличения звукового восприятия заставит вас отпрыгнуть в сторону быстрее, чем наступит последнее мгновение.
Эволюционная выгода от немедленного отступления от приближающейся опасности была настолько важна, что естественный отбор наделил нас и других млекопитающих мозгом, который намеренно видит и слышит неточно.
Этот вид искажения даже в решении лабораторных задач может обеспечивать экономически правильные суждения, а уж в реальном мире он тем более помогает нам действовать глубоко рационально. Получается, что быть точным не всегда означает быть правым.
Хотя на поверхности многие из наших ошибочных решений и когнитивных искажений могут казаться случайными недостатками конструкции нашего сознания, более глубокий взгляд позволяет сделать вывод, что они совсем неслучайны.
Наш мозг эволюционировал таким путем, чтобы иметь не только ментальные искажения, но и только четко определенные их виды, и никакие другие. Представьте себе одного нашего друга, который только что приобрел дом для проживания в нем с семьей. В первую же ночь семья испытала ужасное потрясение. Когда все заснули, установленный на потолке детектор дыма издал громкий пронзительный звук. Наш друг вскочил с постели и почувствовал запах едкого дыма. В ужасе он вспомнил, что вчера оставил несколько коробок с упаковочными материалами около печи внизу. Его жена быстро вывела детей из дома, пока он дозванивался по номеру 911.
К счастью, тревога оказалась ложной. Пожара не было — это соседи жгли дрова в ржавой и запущенной открытой уличной печке, забитой старой прогоревшей смолой. Через несколько недель система снова сработала, разбудив всех ни свет ни заря. И снова пожара не было. Еще через несколько недель опять возникла ложная пожарная тревога, потом еще раз. Раздосадованный тем, что детектор дыма делает так много ошибок, наш друг решил перенастроить прибор, чтобы уменьшить его чувствительность. Когда он занялся этим, его младшая дочь сильно расстроилась. Она плакала и спрашивала: «Папа, а что если действительно возникнет пожар, а сигнальная система не сработает?»
Это так называемая дилемма детектора дыма. Вы хотите настроить его так, чтобы он стал менее или более чувствительным? Это зависит от того, что вы цените больше: чтобы сигнализатор вас не беспокоил или чтобы вы не оказались в западне в горящем доме. Большинство людей предпочитают иметь сверхчувствительный прибор, потому что в обмен на отдельные случайные ошибки в его работе они получают гарантию того, что их семьи останутся в живых. Мы намеренно искажаем оценку сигнализатора, потому что это помогает нашему выживанию.
Дилемма анализатора дыма похожа на те загадки, которые естественный отбор должен решать при создании наших встроенных систем, обеспечивающих осуществление выбора. Для многих решений наш мозг настроен так же, как и детекторы дыма. Ведь такой детектор принимает решение о подаче сигнала, несмотря на то что имеет неполную информацию. Когда он улавливает в воздухе даже небольшое количество частиц, напоминающих дым, он должен либо подать сигнал «Пожар! Пожар! Пожар!», либо оставаться безмолвным. Точно так же и наш мозг развился таким образом, чтобы принимать решения, даже не имея всей необходимой информации.
Представьте, что вам нужно бежать по делам и вы решаете, брать ли с собой зонт. Вы должны сделать выбор: либо вы таскаете эту неуклюжую штуку по всему городу целый день, либо полагаетесь на везение и оставляете зонт дома. Ваше решение зависит от того, думаете ли вы, что пойдет дождь. Прогноз говорит о 50%-ной вероятности дождя, и вы действительно видите облачность. Но вам известно — наличие облачности не всегда означает, что действительно пойдет дождь. Вы знаете также, что синоптики очень часто ошибаются. Как в случае с детектором дыма, вы должны сделать выбор при наличии неполной и неточной информации.
Процесс принятия решения неизбежно порождает некоторые ошибки. Мы просто не можем быть правыми в мире, где царят неточность и недостаточность информации. Но не все ошибки одинаковы. Они подразделяются на два вида, и один из них приводит к значительно более тяжелым последствиям. В случае с зонтом один из видов ошибки — это когда вы берете зонт с собой, но дождь не идет. Известная под названием ложной тревоги, эта ошибка похожа на срабатывание противодымного сигнализатора без возникновения пожара. Это, конечно, раздражает, но не так уж сильно. Второй вид ошибки — когда вы не берете зонт и вдруг начинается дождь. Такая ситуация называется неудачей. Неудачи обычно дают гораздо более плачевные результаты, чем ложные тревоги в обнаружении угроз. В истории с зонтом неудача означает, что вы вымокнете до нитки и испортите новый пиджак. В случае с детектором дыма вероятен ужасный результат — вы можете погибнуть.
Естественный отбор создает системы (к которым относится и наш мозг), допускающие искажения, призванные минимизировать плачевные ошибки.
Встроенное в наш мозг когнитивное искажение, предназначенное для избежания слишком дорогих для эволюционного процесса ошибок, известно под названием принципа детектора дыма.
Эволюционные психологи Марти Хэзелтон и Рэнди Нессе считают, что естественный отбор привел к такой организации принятия человеком оценок и решений, которая тоже носит в себе искажения данного типа. Как хороший детектор дыма, наш мозг настроен таким образом, чтобы подавать сигнал тревоги, даже когда нет пожара, заставляя нас терпеть неудобства ложных тревог во избежание возможных неудач, приводящих к летальным исходам. Поскольку эволюция выработала в нас склонность к избежанию слишком дорогих ошибок, наши решения зачастую ограничиваются мелкими ошибками.
Мы устроены таким образом, чтобы за счет небольших ошибок избегать более серьезных.
Принцип детектора дыма лежит в основе множества ошибок в принятии решений. Например, ваше решение потратить определенные усилия на то, чтобы пристегнуться в автомобиле ремнем безопасности, направлено на противодействие последствиям возможной аварии. Это решение ошибочно в 999 случаях из тысячи. В подавляющем большинстве наших поездок мы испытываем неудобство от ремней безопасности, и это неудобство не приносит нам никакой выгоды (подобно тому, как вы таскаете громоздкий зонт в ясный день).
Однако после нескольких десятилетий, которые потребовались для того, чтобы до конца понять этот вопрос, ныне мы видим, что наиболее разумные люди с готовностью делают выбор в пользу «ошибки» с пристегиванием. В результате мы имеем значительное снижение числа погибших в автоавариях по сравнению со временами наших дедушек и бабушек, сопротивлявшихся необходимости использовать ремни безопасности. Принцип детектора дыма побуждает людей к совершению мелкой ошибки во избежание гораздо более дорогой — попадания в дорожное происшествие без пристегнутых ремней безопасности.
Взгляд на ошибки в принятии решений с точки зрения принципа детектора дыма во многом отличается от того, как обычно рассматриваются эти ошибки. Многие экономисты, например, утверждают, что люди особенно склонны к совершению ошибок, когда дело касается денег. Такие книги, как «Умные люди, совершающие большие ошибки с деньгами» или «Нечестный рынок и изворотливый ум», настоятельно проводят мысль о том, что люди являются неумными инвесторами.
В этих книгах утверждается, что одной из распространенных ошибок людей при общении с деньгами является боязнь рисковых финансовых вложений: люди в большинстве своем склонны избегать риска. Поскольку американская фондовая биржа на протяжении долгого периода обгоняет другие виды инвестиций по объемам, многие рационально мыслящие специалисты не понимают, почему в акции не вкладываются все больше людей. Если вы накопили $5 тыс. и у вас еще впереди много лет до пенсии, на вашем месте умные и рациональные экономисты могли бы вложить эти деньги в инвестиционную корзину, значительная доля которой будет состоять из рисковых акций.
Вместо этого многие делают выбор в пользу того, чтобы отнести свои деньги в банк, где они, скорее всего, принесут небольшой процент, с трудом покрывающий инфляцию. С точки зрения классических экономистов, такое решение кажется иррациональным.
Но посмотрите на это финансовое решение сквозь призму принципа детектора дыма. Выбор — что делать с вашими $5 тыс., накопленными за жизнь, — может дать две ошибки. Одна состоит в том, что вы положите деньги в банк, а фондовый рынок в это время значительно вырастет. Вместо получения заманчивого дохода от своих инвестиций, вы получите скромные 1,8% годовых по депозиту в банке. Возможно, такой выбор воспринимается как вопиющая ошибка, в которой эффект неприятия потерь выглядит особенно иррациональным.
Мы согласны с тем, что это ошибка. Но она не будет вам стоить последней рубашки и галстука (и ваших многолетних накоплений). Взгляните на другую возможность: вы вкладываете все свои деньги в акции, и рынок падает. Вы теряете накопления. Да, один из нас действительно в 2001 году перевел свои деньги, накопленные на жизнь в старости, с низкопроцентного депозита в банке в биржевые акции. Через несколько месяцев после этого решения фондовый рынок рухнул до исторического минимума, а затем его показатели снизились еще больше.
Как мы упоминали в предисловии к этой книге, тот человек, принявший это решение, сейчас стоит перед перспективой уйти на пенсию только лет в 69-70 и даже при таком исходе прожить свои золотые годы в скромном домике где-нибудь в Эквадоре.
Принцип детектора дыма настроил наш мозг на то, чтобы проявлять осторожность в ситуациях, грозящих нам потерей всех ресурсов, поскольку цена ошибки здесь может быть очень высока.
Склонность людей к неприятию потерь нередко приводит к ошибочным решениям, но является рассчитанным когнитивным искажением, порожденным естественным отбором с целью избежания слишком больших ошибок.
В каких случаях мы склонны к проявлению в наших решениях излишней осторожности, а в каких мы более раскованны? Это зависит от того, какая именно из субличностей находится в данный момент у руля и принимает решения.
Разные субличности преследуют различные эволюционные цели. Поэтому критерии оценки правильности решения для данного конкретного случая могут значительно изменяться в зависимости от того, что вы сейчас, возможно, озабочены болезнью, а не приобретением партнера или заботой о близких. Давайте посетим внутренний разум наших су б личностей, чтобы посмотреть, как он работает.
Вспомните, когда вы чихали в последний раз. Вашему здоровью угрожала реальная опасность? Вероятно, нет. Когда мы чихаем, наш организм часто совершает ошибки, поскольку реальной угрозы для него нет. Просто какая-то пылинка, запах, частичка молотого перца вызывают ложную тревогу. Но мы физиологически устроены так, чтобы чихать при самом небольшом раздражении органов дыхания, поскольку в результате эволюционного развития наш организм думает прежде всего о безопасности, а затем уже о приличиях.
Наша иммунная система устроена таким же образом. Целая армия белых кровяных телец готова ринуться в бой, как только она ощущает, что в нашу кровь попали какие-то микроорганизмы, похожие на микробов. Но задействование в этой войне всего организма может быть весьма дорогим удовольствием, поскольку придется затрачивать значительный объем наших внутренних ресурсов. Поэтому естественный отбор наделил нас передовой линией обороны против болезнетворных микроорганизмов — тем, что эволюционный психолог Марк Шал л ер назвал поведенческой иммунной системой. Эта психологическая система состоит из набора особых ментальных и поведенческих проявлений, которыми управляет наша субличность, отвечающая за избежание болезней.
Поведенческая иммунная система представляет собой детектор по обнаружению патогенных факторов. Точно так же, как детекторы задымления чувствительны ко всему, что может напоминать дым, иммунная система чувствительна ко всему, что может ассоциироваться с болезнями. Система запускается от зрительных образов, запахов или звуков, исходящих от людей или отдельных мест и способных сигнализировать о присутствии болезнетворных организмов поблизости. Она включает тревогу всякий раз, когда мы видим человека с неприятными поражениями кожи на руках, ощущаем запах протухшего мяса или слышим кашель пассажира в автобусе. Когда наши чувства сообщают нам о чем-то или ком-то, что пахнет, выглядит или звучит странно или необычно, субличность, отвечающая за избежание болезней, обеспечивает соответствующие изменения в нашем поведении.
Исследование, проведенное Джошом Тайбуром и Анджелой Брайан, открыло, что при ощущении неприятных запахов люди более склонны к использованию презервативов. В этом случае имитация патогенности была абсолютно безвредна для здоровья (распыление аэрозоля из баллончика с двуокисью серы, который используется для разных приколов и создает ощущение запаха человеческих газов). Тем не менее безвредный, но неприятный запах запустил поведенческую склонность людей к защите от болезней, передаваемых половым путем.
Сфера психологии (поведенческая иммунная система) и сфера биологии (физическая иммунная система) часто рассматриваются отдельно. На самом деле эволюция свела их вместе, создав блестяще скоординированную, глубоко рациональную систему. Оказывается, активация психологической иммунной системы запускает и физическую иммунную систему человека, то есть приводит в действие резервную армию Т-лимфоцитов и других лимфоцитов, убивающих микробов. Марк Шаллер однажды провел интересный эксперимент, чтобы выяснить, как тесно две наши иммунные системы работают друг с другом. Он и его команда попросили участников посмотреть слайд-шоу, содержавшее изображения явно больных людей. Фотографии показывали больных с высыпаниями и покраснениями кожи, а также чихающих так, что их окружал ореол из брызг. Испытуемые сдавали кровь на анализ до и после просмотра слайд-шоу. Исследователи сделали посев образцов в бактериальной культуре, чтобы определить присутствие интерлейкина-6 (IL) и цитокина, который белые кровяные тельца выделяют при появлении микробов. Более высокий уровень интерлейкина-6 указывает на то, что наш организм начинает готовиться к оказанию активного сопротивления инфекции. Это сравнимо с тем, как армия нашей иммунной системы готовится к большой битве.
Измеряя размеры воспаления в пробах до и после просмотра фотографий, ученые могли установить, действительно ли вид больных людей активизировал иммунную систему к борьбе с инфекцией. И это оказалось правдой! Одно только созерцание изображений больных людей заставило белые кровяные тельца развернуть яростную атаку против бактериальной инфекции. Ученые установили даже то, что наша иммунная система, оказывается, очень избирательна по отношению к тем изображениям, которые действительно могут вызвать биологическую реакцию. Другая группа участников эксперимента просматривала фотографии людей, которые выглядели опасными. Некоторые из сфотографированных направляли оружие прямо в камеру, создавая тем самым прямую угрозу для испытуемых (такого рода изображения активизируют нашу самозащитную субличность). Хотя фотографии с изображением опасности были оценены участниками эксперимента даже как более раздражающие, чем снимки больных людей, они не вызвали ответной реакции иммунной системы. Только демонстрация проявлений болезни заставила иммунную систему сразу же активизироваться.
Поведенческая иммунная система продуцирует множество действий, чтобы предотвратить инфекцию.
Некоторые из них на первый взгляд могут показаться иррациональными и совершенно не связанными с возможной болезнью. Например, активизация субличности, отвечающей за избежание болезней, побуждает людей к большей предубежденности в отношении граждан экзотических стран, таких как Шри-Ланка и Эфиопия. Хотя сначала это представляется немного странным, такое отношение приобретает гораздо больший смысл, если вспомнить, что необычные пришельцы исторически завозили болезни, непривычные для нашей иммунной системы, поэтому мы были более уязвимыми перед ними. Большинство из известных случаев резкого снижения количества коренного населения в обеих Америках в постколумбовскую эпоху связано с их знакомством с болезнями, завезенными европейцами. Бойня на Вундед-Ни[11] была ничто по сравнению с оспой. Наша психологическая система, помогающая избежать болезней, действует с глубокой рациональностью, побуждая нас избегать таких контактов с чем-либо или кем-либо, которые могли бы потребовать более затратного с физиологической точки зрения задействования нашей физической иммунной системы.
Теперь, когда мы узнали о нашей поведенческой иммунной системе, давайте вернемся к замбийскому кризису, в ходе которого даже голодные люди отказались потреблять генно-модифицированные продукты. Когда люди думают о потреблении генно-модифицированной пищи, они часто представляют себе, как вместе с ней в организм попадает что-то неестественное, непонятное и незнакомое. Мы хотим, чтобы наши фрукты и овощи были «натуральными». Обозначение их как генно-модифицированных вызывает в памяти неестественные картинки из научной фантастики — уродливые клубни голубой картошки или красные бананы с бугорчатыми отростками.
Сотрудники агентств по гуманитарной помощи были возмущены решением президента Замбии отвергнуть помощь под предлогом того, что продовольствие было генно-модифицированным. Тем более что сами американцы к тому времени уже привыкли к каждодневному потреблению подобных продуктов. В 2000 году, незадолго до провала американской помощи Замбии, вся жареная картошка, предлагавшаяся в ресторанах «Макдоналдс» по всей Америке, готовилась из генно-модифицированного картофеля. Но оказалось, что хотя потребители любили вкус этой картофельной соломки, большинство не подозревало, что они едят генно-модифицированный продукт.
Когда американцы узнали правду о происхождении их жареной картошки, в стране разразился скандал, не слишком отличавшийся по существу от возмущения замбийцев. Американские граждане упорно отстаивали свое право есть «нормальную» картошку. И было неважно, что федеральная сельскохозяйственная инспекция нашла генно-модифицированный картофель совершенно безопасным. Ничего не изменилось и после того, как Всемирная организация здравоохранения заявила, что никогда не обнаруживала никакого вреда здоровью человека от потребления генно-модифицированных продуктов питания. Обращение к сознанию людей не дало эффекта, когда заработала их субличность, ответственная за избежание болезней. В результате протестов «Макдоналдсу» не оставалось ничего другого, как вернуться к использованию старой доброй «натуральной» картошки. Точно так же, как замбийцы отказались потреблять генно-модифицированные продукты, американцы не стали даже прикасаться к жареной картошке-мутанту.
Выше мы рассмотрели наши когнитивные искажения, унаследованные от предков и призванные обеспечить нам защиту, в частности субличность, отвечающую за избежание болезней и оберегающую нас от них. Но в великой игре естественного отбора хорошей защиты недостаточно. Эволюционный успех предполагает решение и задач избежания опасностей, и задач избежания болезней (в общем, задачу наличия хорошей обороны). Но он же предусматривает и активное использование любых возможностей для приобретения друзей, обеспечения статуса и репродукции (наступательные действия). На самом деле хорошая наступательная тактика, возможно, даже более важна с эволюционной точки зрения. Если успешный в оборонительном плане человек проживет 100 лет, то его гены умрут вместе с ним, если только он не передаст некоторое их количество потомкам в ходе сексуальных мероприятий. Однако если менее успешный в обороне человек проживет хотя бы 30 лет, он имеет шанс для эволюции, если к этому времени ему все же удастся транслировать некоторое количество своих генов потомкам в результате нескольких успешных любовных попыток.
Наряду с системами обнаружения опасности и болезней, у животных есть и другие системы, позволяющие им определять наличие эволюционных возможностей. Возьмите, например, мотылька шелкопряда, который известен хорошо знающим латынь энтомологам как Bombyx mori, а древним китайцам как летающая сельскохозяйственная культура. Когда самка шелкопряда проявляет интерес к спариванию, она выпускает химическое вещество, называемое бомбикол. Эволюционный успех самца шелкопряда зависит от того, сможет ли он определить присутствие возбужденной самки. Но здесь есть одна проблема: самки испускают лишь мизерное количество этого полового феромона. Поэтому самцы в ходе эволюции превратились в исключительно чувствительных детекторов бомби-кола, способных определять наличие данного химического вещества в пропорции 1 молекула на 1 000 000 000 000 000 000 молекул воздуха (это квинтильон — на тот случай, если ваши запасы наличности обычно не требуют от вас подсчета такого большого количества нулей). Имея такую чувствительность, мотылек-самец может обнаружить присутствие самки на расстоянии около 10 км. Когда дело доходит до периода спаривания, мотыльки шелкопряда превращаются в своего рода акул, которые, как известно, могут учуять каплю крови в большом заливе и броситься в направлении жертвы.
Так же как эволюция наделила людей намеренно искаженной системой, похожей на детектор дыма, для организации обороны она создала и намеренно искаженные секс-детекторы для работы в брачный период. В отличие от пронзительного свиста сигнализатора дыма, побуждающего нас избегать смертельных ошибок, звук секс-детектора больше похож на сладкую музыку, увлекающую нас в направлении поиска возможностей для репродукции.
Мужчины, например, в своей массе характеризуются когнитивными ошибками в том, что касается оценки романтического интереса к ним со стороны женщин.
Как могут засвидетельствовать многие женщины, мужчины часто обманывают себя — каждый думает, что данная конкретная женщина проявляет к нему романтический интерес, хотя зачастую это очень далеко от правды. Стоит симпатичной женщине только посмотреть в сторону данного мужчины, как он тотчас думает: она хочет меня.
В одном из экспериментов мы попросили мужчин посмотреть несколько фотографий привлекательных женщин. Хотя выражение лиц у них было абсолютно нейтральное, мужчинам сказали, что на самом деле дамы подавляют в себе некое чувство. Участников эксперимента попросили по возможности уловить «микровыражения» в лицах женщин, которые указывали бы на истинные чувства, испытываемые ими. Перед постановкой этой задачи мужчинам показали ролик с романтической историей: очень красивая женщина влюбляется в привлекательного мужчину. После того как в испытуемых была активизирована субличность, отвечающая за поиск партнера, их типичным ответом было, что в выражениях лиц сфотографированных женщин они обнаруживают некий подавленный сексуальный интерес. И было неважно, что фотографии были отобраны таким образом, чтобы изображенные на них лица имели совершенно нейтральное и даже в некотором роде серьезное выражение. В каком-то смысле мужчины были убеждены в том, что красивые модели, представленные на фотографиях, заигрывали с ними.
Субличность, отвечающая за приобретение партнера, настроила секс-детекторы мужчин на очень высокую чувствительность. Хотя такая настройка зачастую приводит к ошибкам в оценках, с эволюционной точки зрения это просчитанные ошибки. Данное когнитивное искажение — оборотная сторона принципа детектора дыма, который работает таким образом, чтобы избежать дорогих ошибок. Вспомните, что есть два типа ошибок: неудачи и ложные тревоги. В случаях, когда мужчина переоценивает интерес женщины к себе, ложная тревога означает, что он видит сексуальную заинтересованность партнерши, когда ее нет. А вот неудача означает, что мужчине не удается уловить сексуального интереса к себе, когда на самом деле он присутствует. Для эволюции цена того, что мужчина пропускает возможность сексуального контакта (неудача), гораздо выше цены того, что он иногда теряет время, добиваясь внимания женщины, которая им не интересуется (ложная тревога). Поскольку обычный мужчина имеет не так уж много возможностей для нахождения пары, особенно важно, чтобы ни одна из этих возможностей не оказалась потерянной.
Естественный отбор организовал работу субличности мужчины, отвечающей за поиск партнера, таким образом, что представители сильного пола обычно переоценивают интерес женщин к себе. Такая переоценка часто приводит к тому, что мужчины выглядят как сбитые с толку глупцы. Но успех эволюции в области контактов мужчины и женщины — это игра множества. Чем больше вы ищете, тем больше партнерш вы, скорее всего, найдете. На самом деле, как показывают исследования, если студент университета средней наружности подходит к явно одинокой студентке и приглашает ее на свидание, то он имеет шансы на успех в 50% случаев. Конечно, парень, думающий, что девушка заинтересовалась им, скорее пригласит ее на свидание, чем такой же парень, не уверенный в интересе девушки к себе. Последний, по-видимому, скромно удалится, не использовав, таким образом, солидный шанс того, что девушка согласилась бы. Если вы мужчина, то вы можете никогда не добиться свидания с девушкой, если время от времени вы не будете проявлять определенную простоватость.
Напротив,
женщины обычно не демонстрируют когнитивного искажения, заключающегося в переоценке собственной сексуальности.
Обычно они проявляют разумный скепсис в том, что касается мужчин, хотя, как вы увидите ниже, и не всегда.
Многие женщины считают, что хороший партнер в любви — это кто-то, кто является надежным, на кого можно положиться и кто в дальнейшем станет хорошим отцом. В то же время сердца этих женщин разбиваются, в то время как они стараются добиться харизматического, сексуального, авантюристичного и безнадежно ненадежного мужчины. Вспомните щеголя Дона Дрэйпера в «Сумасшедших людях»[12] или Кристиана Грэя в «Пятидесяти оттенках серого»[13]. Если пособия для мужчин-холостяков рассказывают им о том, как стать опасным нехорошим парнем, неотразимым для женщин, то такие же пособия для женщин советуют им держаться подальше от сексуальных красавчиков, как огня боящихся каких-либо обязательств, и вместо них выбирать надежного «ничего себе парня». Однако, несмотря на постоянные предупреждения и многочисленные сердечные травмы, некоторые женщины все-таки ищут для себя плохих парней.
Ранее мы описывали поведение женщин во время шопинга и особое мастерство в экзотических танцах, которые подсознательно управлялись их овуляционным периодом, заставляющим подбирать сексапильные наряды и действовать в соблазняющем стиле.
Овуляция является своеобразным гормональным спусковым крючком, который запускает ту женскую субличность, отвечающую за поиск пары. И в течение нескольких дней овуляционной фазы, когда женщины наиболее расположены к зачатию, их подсознательно начинает тянуть к персонажам типа Джорджа Клуни или Джеймса Бонда — мужчинам чарующим, физически привлекательным, мужественным и авантюрно настроенным.
Хотя с первого взгляда понятно, что такие мужчины являются откровенными плейбоями, некоторые женщины убеждают себя в том, что они сумеют приручить этих донжуанов и превратить их в хороших мужей. Эволюционные психологи утверждают: естественный отбор повлиял на то, что женщины в периоде овуляции тянутся к этим красивым образцам, так как хорошее сложение, мужественность и социальное доминирование являются биологическими метками высокого качества генов таких мужчин.
Внешность красивого и мужественного Джорджа Клуни является сигналом того, что он носит в себе гены, которые дадут жизнь более здоровым, сильным и сексуальным потомкам (они будут хороши как в обороне, так и в наступлении). Но поскольку на таких представителей сильного пола бросается много других женщин, они часто имеют проблемы с обязательствами, превращаясь в совсем не идеальных партнеров для постоянных отношений.
Большинство женщин заинтересовано в долговременных отношениях, а не в интрижке на одну ночь.
Так почему же они желают связи как раз с теми мужчинами, которые склонны к вранью и лжи и которые все равно оставят их ради другой, первой подвернувшейся под руку?
Оказывается, овуляция искажает женское восприятие плохих парней. В одном эксперименте две студентки, одна из которых находилась в фазе овуляции, а другая — нет, были представлены двум разным мужчинам. Девушки познакомились с парнями во время видеоконференции. Один из молодых людей (на самом деле актер) убедительно играл роль добропорядочного отца: милого, заботливого, вполне симпатичного и желавшего только одного — долговременных отношений и семью. Однако, несмотря на наличие столь положительных качеств, этот мужчина был в то же время застенчив, скучен и неуверен в себе. Второй мужчина (тоже опытный актер) был более интригующим — сексуальный плохой парень с атлетическим телосложением и магнетической харизмой. Он знал, как подойти к делу и доставить женщине удовольствие, но постоянно выбрасывал красные флажки, показывающие, что он ненадежен и положиться на него нельзя.
После того как девушка, находившаяся в фазе овуляции, и ее подруга, которая в этой стадии не находилась, провели некоторое время с мужчинами, они дали оценку обоим холостякам. Когда они характеризовали «добропорядочного отца», овуляция на их оценки никак не влияла. Они обе посчитали, что он весьма милый человек, но не представляет собой ничего особенного. Однако при оценке сексуального красавчика девушка, находившаяся в стадии овуляции, была полна иллюзий. Вообще, женщины под влиянием своих половых гормонов склонны верить тому, что мужественные сексуальные красавцы могли бы стать их надежными партнерами в стабильных отношениях, а в дальнейшем волшебным образом превратиться в образцовых мужей и отцов.
Эти мысли в чем-то похожи на счастливый финал почти каждого женского любовного романа. Когда женщины испытывают гормональный всплеск в период овуляции, они убеждают себя в том, что мужчина типа Джеймса Бонда будет не только менять подгузники, готовить и счастливо купать малыша в ванночке, но и возьмет на себя больше половины забот о подрастающем поколении. Глядя на этих мачо сквозь очки овуляции, они часто принимают мистера Плохого за мистера Хорошего.
Исследования показывают, что выделяемые в процессе овуляции гормоны приводят в действие женские секс-детекторы. Женщины скорее склонны не сомневаться в намерениях плохих парней и идут в наступление, неразумно позволяя себе верить в то, что способны превратить сексуальных мачо в хороших мужей и отцов.
Поскольку естественный отбор устроил женский ум таким образом, что он ищет пути получения женщиной качественных мужских генов, иллюзии периода овуляции могут послужить дополнительным толчком к поиску женщинами сексуальных контактов с мужчинами, такими генами располагающими, Иногда удачливой женщине удается побудить мужчину такого плейбойского типа к спокойной семейной жизни: ведь даже суперзвезду Брэда Питта убедили стать преданным мужем и отцом. Судя по всему, овуляция вселяет в женщин иллюзию, что каждая из них может стать «той самой».
Мы уже говорили, как Стив Джобс вошел в партнерские отношения со своим другом Стивом Возняком, чтобы создать «Эппл». Многие считают Джобса одним из самых блестящих фантазеров нынешней эры. В то же время мало кто может сказать о нем, что он правильно понимал окружающую реальность. Джобс был известен как человек, исключительно уверенный в своих идеях. Он был настолько в них убежден, что некоторые близкие к нему люди считали, что его восприятие объективного мира деформировано «полем искаженной реальности». И это происходило не из-за его гипертрофированного ощущения собственного Я, которое зачастую соседствует с успехом. Будучи провалившимся студентом-неудачником, бросившим университет в конце 1970-х годов, он в 23 года имел наглость приходить на корпоративные встречи без носков и с сильным запахом пота. Для него было неважно, что в ходе этих встреч он пытался убедить инвесторов вложить в его дело миллионы долларов. Джобс упорно приходил на встречи раз в неделю, отказываясь пользоваться дезодорантом, поскольку считал, что никакие дезодоранты не нужны при его яблочной диете. Возглавляя еще неоперившуюся компанию без доказавшего свою состоятельность продукта, Джобс был абсолютно уверен в гениальности своих идей и считал, что его потенциальные инвесторы не обращают внимания на то, что он выглядел и благоухал, как бродяга.
Склонность Джобса к чрезмерной самоуверенности разделяет удивительно большое число людей. Когда мужчин просят оценить их физические возможности, 100% считают себя находящимися в группе верхних 50%. Каждый студент первого года обучения по программе «магистр делового администрирования» (MBA) в Высшей школе экономики Чикагского университета надеется на первом же курсе получить оценки выше средних, хотя известно, что до этого не дотянет и половина обучающихся. Психологи называют это эффектом сверхуверенности, и никто не спорит, что с математической точки зрения это иррационально. Просто невозможно, чтобы каждый был лучше среднего человека. Однако хотя это когнитивное искажение часто выставляет нас глупыми и иррациональными, оно может оказаться очень даже уместным в том, что касается использования возможностей для обретения статуса.
Политолог Доминик Джонсон находит доказательства того, что уверенность, и особенно сверхуверенность, может быть когнитивным искажением, возникшим как результат эволюционной приспособляемости. Уверенность является важной составляющей частью хороших результатов в работе, спорте и бизнесе. Некоторые полагают, что уверенность делает людей ленивыми и безответственными, но на самом деле правда состоит в обратном. Уверенность повышает амбициозность, решительность и настойчивость. Уверенные люди с большей вероятностью сохранят оптимизм и продолжат свои усилия даже перед лицом неопределенности. Например, сверхуверенные в себе страховые агенты, которые считают отдельные неудачи всего лишь случайностями и не видят в них признаков своей некомпетентности, имеют больше шансов сохранить работу и в конце концов продать больше страховых полисов.
Используя сложные математические формулы, Джонсон и его коллега Джеймс Фаулер определили, что
сверхуверенность на самом деле увеличивает эволюционную приспособляемость человека в конкуренции за ресурсы.
Это царство статусной субличности, которая особенно склонна к проявлению сверхуверенности.
Уверенность увеличивает приспособляемость, потому что это качество в большей степени побуждает людей к эффективному использованию открывающихся возможностей, а не к сидению на месте и пропусканию мимо себя всего происходящего.
Разумеется, слишком большая уверенность может привести к небрежностям в восприятии и даже иногда к трагическим решениям (на сверхуверенность возлагали вину за возникновение Первой мировой войны, вьетнамской войны и войны в Ираке, а также за недостаточную готовность ко многим стихийным бедствиям). Однако уверенность в возможности победить побуждает нас к тому, чтобы осуществить такой сильный удар бейсбольной битой, который послал бы мяч через все поле и позволил игроку осуществить перебежку по всем базам и принести команде очко, а не стоять на поле в надежде на что-то хорошее или вообще сидеть на скамейке запасных. Уверенность тесно связана с продвижением по служебной лестнице. Людей, на которых смотрят как на уверенных в себе, чаще оценивают как компетентных. А ведь как показывают исследования, при выборе руководителей высшие должности обычно достаются компетентным людям, независимо от того, насколько это соответствует действительности.
Наиболее успешные лидеры в различных отраслях имеют общую черту — сверхуверенность. Такие люди, как Джеймс Кэмерон, создатель «Титаника» и «Аватара», очень уверены и даже сверхуверены в себе, по оценкам работавших с ними специалистов. Производство кэмероновского фильма «Титаник» настолько превысило бюджет, что продюсеры киностудии перестали оплачивать счета и потребовали от режиссера, чтобы он подчинился их пожеланиям. Но вместо учета их требований Кэмерон просто отказался от переговоров с ними. Он использовал собственные деньги, чтобы оплатить расходы на создание картины, которые составили потрясающую сумму в $270 млн — больше, чем стоила какая-либо другая картина до этого. В конечном счете уверенность Кэмерона себя оправдала. Картина собрала по всему миру $2,1 млрд, став самым кассовым фильмом всех времен. Этот результат был превзойден только снятой Кэмероном же картиной «Аватар», которая принесла $2,7 млрд.
Несмотря на свой небрежный вид и отвратительный запах тела, Джобс тоже добился немалого. Он был настолько уверен в своих идеях, что не видел никаких причин, чтобы уступать своему характеру. Джобс убедил Рона Уэйна, инженера проекта «Атари», стать третьим партнером наряду с ним и Стивом Возняком в создаваемой компании «Эппл». Однако когда Уэйн посмотрел на то, с какой самоуверенностью Джобс собирает деньги на открытие дела, он дрогнул и продал свою долю акций партнерам за $800. Последовательная сверхуверенность Джобса принесла свои плоды, и «Эппл» стала самой дорогой компанией в мировой истории. Если бы Рон Уэйн разделял с Джобсом его уверенность, его тогдашние инвестиции в сумме $800 стоили бы $2,6 млрд в 2010 году.
«Искажение» часто воспринимается как слово с негативным оттенком. Нас учат тому, что мы должны избегать искажений и быть точными, рациональными и умными. Однако реальность свидетельствует, что наш мозг эволюционировал таким образом, чтобы порождать искажения, совершать определенные предсказуемые ошибки и принимать иррациональные решения. Мы постоянно обнаруживаем, что
наши действия, которые кажутся глупыми и полными иллюзий на традиционный взгляд, оказываются умными с точки зрения обеспечения преимуществ в эволюционном развитии.
Осознаем мы это или нет, но наш мозг создан, чтобы предпринимать все необходимое для обслуживания задач непрерывной эволюции. Когда дело касается опасности или болезней, мозг человека настраивается на сверхчувствительность по отношению к неизвестным чужакам, а также запахам и вообще виду болезни. Иногда это порождает паранойю или ипохондрию, но предупреждает другую альтернативу: проявление наивной невнимательности по отношению к людям, которые могут нас избить, или к тому, что мы вдохнем смертоносные вирусы. Точно так же в ситуациях, когда командует субличность, отвечающая за поиск партнера, в мозгу мужчины возникают когнитивные искажения, делающие его суперчувствительным к самым отдаленным признакам женского внимания. А когда субличность, отвечающую за поиск пары, запускает в действие овуляционный цикл женщины, в ее мозгу тоже возникают ментальные искажения: она думает, что ее большой красивый Лотарио в конце концов останется с ней. Представители обоих полов иногда выглядят до смешного глупыми, но если бы они всегда придерживались норм статистики, мы остались бы безбрачными. Несколько видоизменяя наше представление о реальности, наш мозг лучше справляется со своей работой — сохранением нас в живых, воспроизведением и решением вечных задач эволюции.
Подумайте о том, что может представлять собой величайшее заблуждение из всех возможных. Например, в Америке 50% всех браков заканчиваются разводами. Однако при вступлении в брак 86% людей верят, что их союз продлится вечно (получается, что на 1000 молодоженов по меньшей мере из 360 разводящихся впоследствии 500 в свое время высказали излишне самоуверенный прогноз). Эти люди могут выглядеть смешными и иррациональными, но без великой иллюзии они никогда не вступили бы в брак. Здесь как раз и просматриваются следы того, что эволюционные факторы управляют нашими эмоциями из-за кулис человеческого сознания. Обычно вступившие в брак люди склонны к тому, чтобы быстро заводить детей, производя на свет нескольких потомков в течение первых лет после того, как они сказали друг другу: «Согласен» («Согласна»). Это означает, что любые иллюзии, приводящие людей к браку, представляют собой когнитивные искажения, увеличивающие шансы наших генов на воспроизведение в потомстве. Поэтому можно утверждать, что любовь действительно делает людей иррациональными в смысле точности их оценок, но основа ее глубоко рациональна.
Каждая из наших субличностей продуцирует когнитивные искажения, которые иногда порождают ошибки (такие как игнорирование статистических данных о браках и разводах при обмене кольцами), но те же отклонения часто позволяют нам избегать серьезных эволюционных просчетов (например, неспособности репродуцировать свои гены).
Означает ли это, что спрятанные глубоко в нас ментальные отклонения всегда приводят к правильным решениям? Нет. На самом деле иногда они создают серьезные проблемы, поскольку, будучи хорошо приспособленными к условиям существования наших предков, эти искажения зачастую оказываются несоответствующими современному миру, состоящему из незнакомых людей, небоскребов и академических оценочных тестов при поступлении в университет.
Далее мы рассмотрим вопрос о том, как более глубокое понимание этого несоответствия может существенно улучшить наши решения. Мы начнем с исследования интересной проблемы: почему необразованные представители племен из далеких джунглей Амазонии легко решают логические задачи, которые порой ставят в тупик продвинутых студентов Гарварда?