Распад Монгольской империи и образование Улуса Джучи

Введение

Изучение борьбы монгольских ханов за власть в XIII–XIV веках и начало распада Монгольской империи на отдельные государства является одной из традиционных тем исторической науки.

Монгольской империи принадлежит важное место в истории Азии и Европы. Она во многом повлияла на общий ход исторического развития нескольких континентов, соединила разобщенные до монгольских завоеваний народы. Но, как и любая огромная империя, объединенная властью оружия, она не могла долго существовать, и именно внутренние причины привели к образованию независимых государств. Объектом феодальной борьбы в Монголии в XIII веке были главным образом кочевые территории. Основные противоречия происходили но вопросу распределения улусов. В связи с тем, что право распределения принадлежало в первую очередь хагану, то наиболее остро борьба различных группировок монгольской феодальной аристократии происходила при решении вопросов о престолонаследии и преемственности ханской власти. Несмотря на то, что историография Монгольской империи имеет давние традиции, и представителями различных национальных историографий осуществлены многочисленные исследования в этой области, до сих пор практически отсутствуют труды, в которых бы всесторонне и последовательно анализировалась борьба монгольских ханов за власть в XIII веке и начало распада Монгольской империи.

История Монгольской империи, которая, с одной стороны, изучает конкретное социально-политическое образование и, с другой стороны, огромный географический регион, не может быть реконструирована для всех периодов существования этого государства и для всех районов занимаемой им территории, в силу известной ограниченности как самих источников, так и степени их информативности. Поэтому перед исследователями различных национальных историографий, изучающих причины распада Монгольской империи и образование Улуса Джучи (Золотой Орды) имеются значительные трудности, связанные с этими факторами.

Более поздняя история развития Монгольской империи освещена в исторической литературе довольно подробно, но и там имеются значительные пробелы. Вероятно, это объясняется тем, что политические события в Монгольской империи названного периода недостаточно полно отражены в исторических источниках. Как известно, в 1271 году Хубилай принял для своей династии китайское название — Юань, означающее «начало», что было связано с переносом столицы империи из коренного юрта монголов в Китай. Слово «Юань» практически означает «династия Чингис-хана».

Изучение истории распада империи Юань имеет прямое отношение к изучению истории образования Улуса Джучи и входивших в ее состав земель. Зачастую историки рассматривают Улус Джучи как придаток империи монголов. Однако, как показывает изучение истории борьбы монгольских ханов, во второй половине XIII века монголы Монголии сами оказались в зависимости от империи Юань. Правители же Улуса Джучи, начиная со времени правления Берке (1257–1266 годы), уже стали вести самостоятельную политику и не подчинялись хаганам империи Юань, хотя поддерживали с ними дипломатические отношения.

Следует отметить также и то, что с момента образования Улуса Джучи монгольская аристократия начала налаживать контакты с местными феодалами и духовенством, что привело в дальнейшем к повышению активности последних во всех государственных мероприятиях, а это, в свою очередь, способствовало скорейшему обособлению Улуса Джучи от Монгольской империи.

По мнению одного из авторитетных исследователей кочевых обществ Евразии С.А. Плетневой, в современном изучении этих обществ существуют три основных направления:

1. На основе сообщений письменных источников изложение политических событий того или иного государственного образования.

2. На базе этнографического материала изучение экономики, культуры и быта населения.

3. На базе данных археологии и лингвистики.

Несмотря на то, что политическая история Монгольской империи (в особенности борьба различных группировок феодальной знати за власть) освещена в исторической литературе достаточно подробно, многие аспекты еще не получили окончательной оценки в трудах современных исследователей. К их числу относятся вопросы, связанные с изучением причин политической децентрализации Монгольской империи и выделением из его состава суверенных государств, тем более во взаимосвязи с образованием Улуса Джучи и процессами, которые произошли здесь в 50-е годы XIII века.

Обоснование нами выбора этой темы исследования усиливается также и тем обстоятельством, что проблема внутриполитического распада как собственно монгольской державы Чингис-хана, так и поздних государственных образований, где у власти находились представители правящего рода чингизидов, является одним из наиболее дискуссионных вопросов монголоведения и ориенталистики в целом.

Теоретической основой нашего исследования является конкретно-исторический метод познания, где основополагающими являются принципы историзма и системной целостности при изучении явлений материальной и духовной жизни общества. Важными являются и принципы сравнительно-сопоставительного анализа, который необходим для оценки степени достоверности прямой временной информации.

В основу исследования легли главным образом материалы письменных источников, работы русских, татарских, а также переведенные на русский язык труды^ монгольских, китайских, арабских и персидских авторов. В использованных источниках содержится ценный фактический материал, который помогает решению поставленных задач, но, правда, не все из них равноценны в освещении тех вопросов, которые касаются цели диссертационного исследования.

Помимо значительного числа источников о времени Чингис-хана и о монголах XIII–XIV веков имеется обширная литература, посвященная истории монголов. Особую ценность представляют монгольские летописи. До нас дошла монгольская историческая хроника («Сокровенное сказание»), составленная в 1240 году и переведенная впервые на русский язык Палладием Кафаровым. Известный историк В.В. Бартольд определил это сочинение как «произведение богатырского эпоса».

Академиком С.А. Козиным были опубликованы полный монгольский текст и русский перевод «Сокровенного сказания». С.А. Козин впервые дал оценку и критику «Сокровенного сказания»: оно имеет большое значение для изучения ранней истории Монгольской империи, вопросов установления единой власти Чингис-хана, выяснения обстановки в государстве после его смерти.

Большой интерес представляет также изучение китайского источника «Юань ши» («История династии Юань»)[1]. Более ста лет тому назад известный русский востоковед Н.Я. Бичурин перевел первые четыре главы «Юань ши» с китайского языка на русский язык. Этим он открыл доступ к изучению «Юань ши» в Европе.

Среди источников одно из первых мест занимает «Сборник летописей» персидского историка Рашид ад-Дина, — труд, законченный в начале XIV века. Это замечательное произведение, по мнению В. В. Бартольда, «…представляло бы собой огромную историческую энциклопедию, какой в средние века не было ни у одного народа ни в Азии, ни в Европе».

Рашид ад-Дину удалось дать замечательную картину кочевого быта монгольских племен, опираясь на многочисленные показания монгольских предводителей. Работая над своим произведением, Рашид ад-Дин использовал монгольский фольклор, письменные источники. Рашид ад-Дин родился в 1247 году. В 1318 году при ильхане Абу Саиде Бахадур-хане он был оклеветан и казнен. Его труд, названный «Сборником летописей», был написан в 1309–1311 годах. В работе Рашид ад-Дина очень подробно излагаются события времен Чингис-хана, а также много написано о ханах Угедее, Гуюке и др. Имеются там некоторые интересующие нас сведения из истории Улуса Джучи. Труд Рашид ад-Дина отличается достоверностью и критическим отбором источников. Однако Рашид ад-Дин в своем труде уделил Улусу Джучи минимальное внимание, сообщая лишь основные этапы его развития.

Тюркский историк Абул-Гази (XVII век), сам из рода монгольских ханов, использовал «Сборник летописей» в своей работе «Родословное дерево тюрков», которая, в свою очередь, является самобытным историческим источником.

Следует также отметить труд Ала-ад-дина Ата-Малика Джувейни «История покорителя мира». Ата-Малик Джувейни был уроженцем Хорасана. В 1252 году вместе с отцом прибыл в Каракорум. Свой труд он начал еще в Каракоруме и закончил его по возвращении на родину, состоя на службе при дворе Хулагу. Труд Джувейни, судя по характеристике исследователей, представляет собой откровенную апологию монгольских завоеваний, и сведения, сообщаемые им, менее достоверны.

Описанием истории монголов занимался также еще один персидский историк Вассаф, написавший интересную работу «Записки по истории (монгольских) ханов в Иране». Оп жил после Рашид ад-Дина. Труд Вассафа отличается явным подобострастием, восхвалением ханской власти. По стилю и композиции эта работа в основном копирует труд Ата-Малика Джувейни.

Выдержки из трудов этих историков входят в сборники переводов персидских и арабских авторов по истории Улуса Джучи В.Г. Тизенгаузена, которые представляют особую ценность среди публикаций восточных источников. Два тома этих материалов, содержащие выдержки из 41 сочинения арабских и персидских авторов, являются исключительными по своей ценности сборниками фактического материала для изучения нашествия монголов на Восточную Европу и истории Улуса Джучи[2]. Без собранных В.Г. Тизенгаузеном материалов не может обходиться в настоящий момент ни один из исследователей, работающих над историей монголов.

Мы здесь не стали специально останавливаться на источниках арабского и персидского характера. Монголы так и не смогли завоевать Сирию и Египет. Поэтому арабские авторы, в отличие от персидских, оказались независимыми от власти монгольских ханов. В то же время из-за отдаленности Монголии от арабского мира они были мало осведомлены об истории и внутренней жизни монголов. Но при исследовании взаимоотношений между Египтом и Улусом Хулагу (Дешт-и-Кипчаком) и Улусом Джучи (Кипчак) труды арабских авторов составляют важный корпус источников и при работе над соответствующими разделами привлечены к работе. Более разнообразны и полны сведения персоязычных придворных историографов. Однако они всячески возвеличивали правление Хулагуидов и представляли в невыгодном свете враждебных им владетелей Улуса Джучи, поэтому в целом для них характерен тенденциозный подход к освещению политических событий в Улусе Джучи.

Из записей армянских историков мы узнаем об организации монгольского владычества над завоеванными территориями, о политике привлечения на свою сторону местных феодалов, о размерах и организации сбора дани.

Другую группу источников представляют записки западноевропейских путешественников-миссионеров XIII века. Для этой категории источников, напоминающих обстоятельные дорожные отчеты, характерно привлечение самых разнообразных сведений о политическом и экономическом состоянии посещенных стран, их географическом расположении и природных богатствах, быте, идеологических воззрениях и культуре местного населения.

Интересными по своему содержанию и важными по значимости сообщаемых сведений являются «История монголов» Плано Карпини и «Путешествие в восточные страны» Вильгельма (Гильома) де Рубрука.

Авторы их были направлены в Монголию соответственно папой римским Иннокентием IV и французским королем Людовиком IX с целью разузнать о положении в Монгольской империи. Как сказано в их записках, они официально прибыли в Монголию только для того, чтобы побывать на аудиенции у монгольских ханов и передать им предложения своих господ жить в мире. На самом же деле они имели скрытую цель разузнать о государственном устройстве, политике, мощи монгольской армии и других сторонах жизни монголов и привезти в Европу достоверные сведения о них.

Плано Карпини был итальянцем, родом из Перуджи и происходил из знатной семьи. Он был одним из основателей монашеского ордена францисканцев и близким другом самого Франциска Ассизского. Плано Карпини занимал достаточно видные должности в римской церкви, по поручению которой бывал и в Германии, и в Испании, поэтому нет ничего удивительного, что выбор Иннокентия IV пал именно на него.

Труд Плано Карпини, дошедший до нас в нескольких списках XIII века, представляет собой ценный источник, так как в нем содержатся тонкие наблюдения об устоях жизни, правах, обычаях монголов, государственном устройстве, городской жизни в Каракоруме того времени. Отчет Карпини служит источником не только по истории самих монголов, но и по истории народов нашей страны, так как автор явился свидетелем разорения и тяжелого состояния Руси и Поволжья, наступившего в результате монгольского нашествия.

Через несколько лет после возвращения Плано Карпини из далекого и трудного путешествия ко двору Великого хана монголов из Европы в Центральную Азию была отправлена еще одна миссия, состоящая также из монахов, принадлежавших к ордену миноритов.

Во главе этой миссии был поставлен хорошо известный Людовику IX монах-минорит, участник шестого крестового похода, энергичный, умный и широко образованный Вильгельм Рубрук.

Описание путешествия в Монголию в 1253–1255 годах, составленное им, — очень значительное сочинение, важное не только для истории монголов, но и для истории завоеванных ими земель.

Путешествие Рубрука дало много новых для своего времени сведений о странах, им посещенных, а его наблюдательность позволила ему заметить множество ценных и важных подробностей из жизни монголов XIII века. Сочинение Рубрука по справедливости считается одним из серьезных источников по истории Востока, имеющихся в западноевропейской литературе позднего средневековья.

Более образованный, чем его предшественник Плано Карпини, Рубрук, кроме того, был лучше подготовлен к своему путешествию, хотя бы уже потому, что оно не было первым, а результаты предыдущих путешествий, вероятно, были ему известны. Потому в сравнении с Плано Карпини, он смог дать более значительное но объему и по содержанию описание. Сочинение Рубрука занимает одно из первых мест среди описаний путешествий на Восток в средние века, уступая, пожалуй, по своему значению только книге Марко Поло.

Для нашей работы труды Плано Карпини и Вильгельма Рубрука интересны и важны тем, что в них содержатся данные о внутренней жизни Улуса Джучи и Центральной Монголии, о политике ордынских и великих монгольских ханов.

Сочинение Марко Поло — один из самых важных источников по истории монголов времен династии Юань. В путевых заметках Марко Поло, составленных в виде отчета папе, пространно и подробно рассказывается об административных органах империи Юань, о власти и привилегиях хаганов, о налогах и повинностях, о положении в провинциях и т. д.

Одним из важнейших источников по древней истории Центральной и Восточной Азии являются переводы русских и европейских синологов, собравших и систематизировавших ряд текстов из китайских исторических сочинений.

Использованную литературу можно условно разделить на две группы. К первой относятся издания обобщающего плана, посвященные политической и социально-экономической истории Монгольской империи и Улуса Джучи. Характеризуя в целом эти работы, можно отметить, что они рассматривают проблемы образования, развития и упадка монгольских государств как процесс истории конкретного общества и показывают общие тенденции и механизм этих процессов.

Имеется обширная литература на европейских языках, посвященная истории монголов. Начало серьезному изучению истории кочевников, особенно монголов, положил труд д'Оссона «История монголов от Чингиc-хана до Тамерлана» (1834–1835). Огромный материал, введенный д'Оссоном, определил все дальнейшие исследования по истории монголов и их государств. Однако в этой работе социальному строю кочевников было уделено мало внимания. Общество монголов рисовалось у д'Оссона как хаотическое сборище кочевников «некультурных и неспособных на историческое творчество».

Особое значение для нас имеют работы В.В. Бартольда. Венцом замечательных достижений русского монголоведения стал его труд «Туркестан в эпоху монгольского нашествия»[3], где впервые в исторической науке дается анализ общественного строя мопголов, характеристика военной и государственной организации Монгольской империи. Последнему вопросу посвящено также специальное исследование В.В. Бартольда[4].

Возникновение государственности у кочевников, в частности у монголов, он связывал с деятельностью сильной личности, гениального организатора, который должен был располагать хорошей армией. Определяя характер престолонаследия у чингизидов, В.В. Бартольд отметил тенденцию разложения этой династийной ветви, в результате чего прежние родовые связи внутри правящего рода трансформировались в территориальные.

В 20–30-х годах XX века в Западной Европе была распространена обширная литература о Чингис-хане как о сильной личности, «гениальном дикаре»[5].

Рубежом в развитии не только монголоведения, но и всего советского востоковедения стало посмертное издание в 1934 году капитального труда академика В.Я. Владимирцова «Общественный строй монголов». Конкретизируя аспект по вопросу престолонаследия, он подчеркивал, что «Монгольская империя… должна была распасться на отдельные независимые части, главным образом потому, что основана была не только на родовом, но и на феодальном принципе». Феодализация монгольского общества, которая, по его мнению, завершилась во второй половине XIII века, явилась причиной неизбежных и расточительных «феодальных войн», привела к распаду Монгольской империи.

Непреходящее значение этой работы заключается в том, что в ней впервые с материалистических позиций представлена целостная картина развития общественных отношений у монголов с XI по XVIII век включительно. В.Я. Владимирцов убедительно показал процесс зарождения, расцвета и упадка феодализма у монголов, осветил те вопросы истории Монголии, которые до него были менее всего изучены. В.Я. Владимирцов внес крупный вклад в изучение истории человеческого общества вообще. Большой интерес представляют и другие работы В.Я. Владимирцова.

В советской исторической науке в 1930-е годы вслед за В.Я. Владимирцовым была предпринята попытка разработать понятие кочевого феодализма. Работы С.П. Толстого, А.Н. Бернштама, Л.П. Потапова и других исследователей поставили вопрос о существовании особого варианта феодального строя у кочевников[6]. Их работы дальше развили концепцию феодальной направленности общественных отношений у средневековых номадов и во многом предопределили дальнейший поиск закономерностей исторического развития этих государственных образований.

Наиболее важным по истории Улуса Джучи является сочинение М.Г. Сафаргалиева. Хотя монография называется «Распад Золотой Орды», в ней довольно подробно освещены все узловые моменты истории монголов и Улуса Джучи в XIII–XIV веках. В качестве основной причины децентрализации Улуса Джучи автор называет экономическое и политическое усиление феодальной аристократии, которая, стремясь добиться полной независимости от ханской власти, спровоцировала наступление периода «междоусобных феодальных войн».

Много также фактического материала по истории монголов XIII–XIV веков в работе Г.А. Федорова-Давыдова «Общественный строй Золотой Орды», которая стала во многом определяющей для дальнейшей разработки этих процессов. В своей работе Г.А. Федоров-Давыдов раскрывает причину распада единой империи. Исследователь заключил, что одно из этих отделившихся от Монгольской империи государств — Улус Джучи — прямо или косвенно влияло на политическую, экономическую и культурную жизнь не только русского, но и многих других народов Восточной Европы, Кавказа, Сибири, Средней Азии. Наиболее общая и характерная черта этого влияния, по мнению автора, сводится к тормозящей роли, ярко проступавшей во всех аспектах политических и экономических акций феодалов Улуса Джучи, государств хулагуидов и чагатаидов по отношению к покоренным народам. Поддерживая тезис о феодальном облике общественных отношений у средневековых кочевников, Г.А. Федоров-Давыдов с привлечением обширного фактического материала показал наличие причинно-следственных связей между политической децентрализацией Улуса Джучи и развитием военно-социального института монголов в виде «улусной системы».

Исследованию Улуса Джучи посвящены работы общеисторического направления Б.Д. Грекова, А.Ю. Якубовского и других. В их трудах характеризуется общественный строй в степях Монгольской империи и описываются процессы борьбы кочевой знати и оседлой верхушки в XIII веке. Широко известное исследование Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовского охватывает весь период существования Улуса Джучи и касается самых различных сторон его жизни, но основное внимание авторы уделяют изложению политической истории государства. Руководствуясь принципом сравнительно-исторического анализа, а также для более полного представления о политической децентрализации государств, где верховную власть олицетворяли представители правящего рода чингизидов, мы обращались к работам по истории Улуса Джучи, указанным выше, а также к работам по истории улусов хулагуидов и чагатаев. Наибольшую помощь нам оказали исследования И.П. Петрушевского. Хотя в этих работах рассматривается, главным образом, общественная структура сельского населения, в ней частично освещены и вопросы, касающиеся обособления улусов в конце XIII века.

Большой интерес представляет книга монгольского историка Чулууны Далая «Монголия в XIII–XIV вв.». Широко используя китайские и монгольские источники, недоступные многим европейским историкам, а также обширную литературу на многих языках, Ч. Далай воссоздает жизнь монгольского феодального общества на исконных землях монголов во всем ее многообразии. Особый раздел занимает анализ политики монгольских великих ханов, перенесших свою столицу в Пекин.

Ч. Далай делает глубокий социальный анализ, вскрывает причину кризиса в среде монгольских феодалов, которые в период правления династии чингизидов Юань установили свое господство не только над Китаем, но и за его пределами. Он показывает тяжелую участь трудящихся масс самого монгольского народа и особенно покоренных народов, вскрывает причины падения империи Юань.

В нашей работе была использована «История Монгольской Народной Республики» — первый совместный труд ученых МНР и СССР, переизданный в 1983 году, который охватывает всю многовековую историю монгольского народа. Третий и шестой разделы этой коллективной монографии освещают завершение процесса формирования феодализма и его дальнейшее развитие. В ней также дается характеристика борьбы между Хубилаем и Ариг-Бугой: «Война, разразившаяся между Хубилаем и Ариг-Бугой, хотя внешне и выражалась в борьбе за ханский престол, на самом деле была направлена на сохранение столицы империи в Монголии и сохранение Монголии центром империи».

Интересной и солидной является работа М.А. Усманова, в которой подробно описываются в основном внешние признаки и оформление жалованных ордынскими ханами ярлыков: бумага, чернила, почерк, печати, тамги и т. д. Много полезного можно найти в его монографии по оформлению жалованных грамот и дипломатической переписке в XIV–XVI веках.

Большой интерес представляет работа А.Г. Мухамадиева, посвященная изучению булгаро-татарской денежной системы. Наряду с вопросами нумизматического порядка в ней рассматриваются общеисторические и политические проблемы истории Золотой Орды. В этой книге впервые ставится вопрос о роли местной мусульманской аристократии в процессе обособления Улуса Джучи. Основу данного труда составляет археологический материал, характеризующий товарно-денежные отношения населения изучаемого региона. Автор анализирует разнообразные данные раскопок, свидетельствующие не только об уровне культуры и хозяйства городов Поволжья XIII–XV веков, но и позволяющие судить о политической истории Улуса Джучи.

Много ценных сведений относительно нашей темы имеются и в других работах А.Г. Мухамадиева «Древние хазарские и булгаро-татарские монеты», «Древние монеты Поволжья» и т. д.

Большой интерес представляет для нашей темы работа видного египетского ученого, филолога и историка Амина ал-Холи «Связи между Нилом и Волгой в XIII–XIV вв.». Эта работа главным образом посвящена экономическим и культурным связям джучидов с Египтом, но здесь имеются интересные сведения и для нашей работы. К примеру, в данной работе Улус Джучи рассматривается как объект внешней политики мамлюкского султана.

Важное значение имеет и книга А.Н. Насонова «Монголы и Русь». Хотя эта книга целиком посвящена монгольской политике на Руси, но и здесь имеются необходимые сведения относительно нашей темы — это, прежде всего, исследование соотношения власти джучидов и Каракорумской администрации, а также множество других наблюдений. Однако А.Н. Насонову не удалось избежать и некоторых историко-географических ошибок, несколько исказивших территориальные представления об Улусе Джучи периода «великой замятии» и приведших автора к неверной интерпретации отдельных событий политической истории. В первую очередь это относится к неоправданному расширению владений Черкеса, которые, по А.Н. Насонову, включали, кроме Хаджитархана и Сарая ал-Джедид, и район улуса Мохши.

В нашей работе используется также книга С. Закирова, посвященная возникновению и развитию дипломатических отношений между Золотой Ордой и Египтом. Книга явилась первой работой в этом направлении. Недостатком работы С. Закирова является то, что автор не придает значения роли местных феодалов в политической истории края. Для него все джучиды — это «монголы».

Для нас особое значение имеет и книга В.Л. Егорова «Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв.», в которой наибольший интерес представляют общие описания территории государства, включающие перечисления различных районов и городов. Несмотря на суммарный характер подобных сведений, они позволяют обрисовать в довольно полном виде не только границы, но и внутренние области, дающие общий контур джучидских владений. В этой и иных его работах также уделяется большое значение оценке причин политического распада Улуса Джучи, что для нас важно при характеристике общих тенденций распада Монгольской империи на отдельные государства. Так, рассматривая предпосылки децентрализации Улуса, исследователь указывает на возрастание «экономической мощи» как наиболее крупных представителей аристократии, так и отдельных улусов в целом, а также на сокращение внешнеполитической активности джучидов[7].

Выяснение различных историко-географических аспектов существования и развития Улуса Джучи, безусловно, носит вспомогательный характер в изучении этого государства. Однако рассмотрение таких вопросов во многом позволяет углубить и детализировать ход политической истории и экономического развития.

Из новых работ нами использована также работа Е.И. Кычанова «Жизнь Темучжина, думавшего покорить мир», в которой автор подробно рассматривает не только Чингис-хана как выдающуюся личность, но и весь ход развития политической истории Монгольской империи.

Целью настоящего исследования является попытка на основании имеющихся письменных источников и исторических трудов осветить борьбу монгольских ханов за власть в XIII–XIV веках, а также, используя факты из источников и исследования современной исторической науки, показать причины, положившие начало распаду Монгольской империи на отдельные государственные образования.

Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи:

— изучить причины образования династии Юань и развитие процесса борьбы за хаганский престол; на основании полученных данных выявить основные причины распада империи Юань (решению данной задачи посвящена первая глава представляемой работы);

— рассмотреть на основе материалов письменных источников причины, положившие начало распаду Монгольской империи, и образование независимых государств (эта проблема рассматривается во второй главе);

— показать процесс образования Улуса Джучи и борьбу за власть в 50-е годы XIII века не только на внутриполитической арене, но и на внешнеполитических направлениях, прежде всего между джучидами и хулагуидами (решению этой задачи, посвящена третья глава данной работы).

Таким образом, в данном исследовании излагаются события, имевшие место в истории монголов в течение ста с лишним лет — с 1260 до 1368 года, и делается попытка осветить процесс борьбы монгольских ханов за власть, а также их влияние на распад Великой Монгольской империи, на создание империи Юань.

В работе также сделана попытка показать процессы, связанные с изменениями в государственном устройстве монголов в рассматриваемый период, в их хозяйстве, общественных отношениях, междоусобной борьбе и других важных процессах этого сложного и вместе с тем интересного периода истории.