Распад Монгольской империи и образование Улуса Джучи

§ 1. Образование династии Юань

В XIII веке, совершая крупномасштабные походы с завоевательскими и грабительскими целями, монгольская военно-нойонская аристократия развращала рядовых воинов, заставляя их грабить мирное население завоеванных стран.

Монгольские завоеватели первым делом стремились захватить территорию Китая. Чингис-хан и его первые преемники в начале XIII века завоевали государство Цзин, расположенное в Северном Китае. Но окончательно завладеть всем Китаем им удалось лишь впоследствии.

Завоевание Южного Китая продолжил Хубилай после восшествия на хаганский престол и победы над Ариг-Бугой — другим претендентом на хаганский престол. Осуществляя управление из центра в Китае, он мог уделять внимание укреплению всей Монгольской империи. Хубилай-хаган руководствовался политикой привлечения на свою сторону влиятельных представителей господствующих классов Китая, чтобы захватить в свои руки политическую власть в стране.

Предшествующая сунская династия не сумела поднять народ на борьбу с противником в масштабе всей страны. Монгольские войска в 1276 году захватили столицу — Ханчжоу. Отдельные китайские отряды продолжали еще некоторое время борьбу, но в 1279 году уже весь Китай был захвачен монгольскими завоевателями.

С этого времени Хубилай стал рассматривать себя законным преемником монгольского Великого хана, управляющим всей мировой империей Чингис-хана, включая Китай.

В 1271 году Хубилай принял для своей династии китайское название — Юань, имеющее значение «начало», «исконный, коренной». Видимо, Хубилай дал такое название своей империи потому, что хотел ввести в заблуждение китайцев, сопротивлявшихся чужеземному господству. Но юаньская династия была не китайской, а монгольской, созданной на завоеванной монголами территории Китая внуком Чингис-хана Хубилаем, вся политическая и государственная деятельность которого была направлена на укрепление монгольского господства и порабощение китайского народа.

Империей Юань управлял монгольский хаган. На иерархической лестнице за ним шли хатун (жена хагана), наследник престола, царевичи и ханские родственники. Большинство министров и чиновников на высших государственных должностях составляли монголы, их называли князьями — ханскими родственниками. Вся полнота власти как во внешних сношениях, так и внутри империи была сосредоточена в руках хагана. Вслед за хаганом административной властью обладали три государственных советника, которые иногда осуществляли общее руководство делами. Их в китайских сочинениях называют «три князя». При Хубилай-хагане были назначены не все государственные советники, а только один; во времена Тэмур-хагана их стало снова три.

Из сказанного ясно, что в создании государственной структуры представители династии Юань не только копировали и брали за образец китайскую систему, но и включали отдельные элементы из государственной структуры Монгольской империи.

Великий императорский секретариат в эпоху Юань был высшим административным органом империи с главной функцией «общего решения государственных дел». Общее руководство этим органом осуществлял «начальник Великого императорского секретариата», которым назначался наследник престола. При нем состояли два министра и ряд советников.

В составе центрального правительства было шесть министерств.

Великий императорский секретариат был крупным учреждением. В нем работали 22 монгольских, 60 китайских и 14 мусульманских писцов. Кроме того, при хагане создавались Военный совет, ведавший секретными делами, относящимися к войне и миру и внешним сношениям, и цензорат, который осуществлял контроль за поведением и работой чиновников.

Страна была разделена на десять провинций, во главе которых стояли преимущественно монголы — губернаторы. В их распоряжении находился местный административный аппарат, основным назначением которого было выколачивание налогов из населения.

Господство монгольских завоевателей в Китае удерживалось благодаря не только подавлению со стороны жесткой администрации, но и опоре на мощь большой армии. Так как армия была главной силой, на которой зиждилась власть в империи Юань, монгольские завоеватели придавали ей важное значение, держали ее под непосредственным контролем и всеми мерами старались оградить ее от китайского влияния. В эпоху Юань организация монгольской армии не претерпела больших изменений по сравнению с временами Чингис-хана.

Для подавления сопротивления китайского народа в ряде провинций размещались монгольские военные гарнизоны и были созданы военно-пахотные поселения, где солдаты несли военную службу и занимались землепашеством. Монгольские войска, размещенные в Китае, жили со своими семьями и своим имуществом.

После захвата власти Хубилаю пришлось вести борьбу с враждебными ему группировками монгольских князей, пытавшимися отнять у него престол.

После смерти хагана Мунке (1251–1257) в борьбе за хаганский престол Хубилая и Ариг-Буги ордынский хан Берке (1257–1266) поддерживал последнего и с его именем в Булгаре даже выпускались монеты[8]. После победы Хубилая над Ариг-Бугой в одном из сражений Берке разбил войска самого хагана и стал вести самостоятельную политику. С этого времени начинается обособление Улуса Кыпчак или Улуса Джучи. Оно произошло раньше, чем обособление других улусов Монгольской империи.

Создание империи Юань с центром в Китае неоднократно наталкивалось на сопротивление монголов. Эту борьбу возглавлял влиятельный нойон Хайду, последовательно придерживавшийся политики Ариг-Буги. Хайду славился как самый умный и проницательный из потомков Угедей-хагана. Во времена Мунке-хагана он был удален из столицы на поселение в далекий край в горах Тарбагатая. Из всех сосланных в дальние края нойонов Мунке больше всех опасался Хайду. В целях предосторожности он даже держал наготове особые войска по эту сторону Тарбагатайских гор.

После смерти Мунке-хагана сторонники Хайду прилагали все усилия, чтобы хаганский престол наследовали представители рода Угедея. Проводя политику, направленную на еще большее обострение борьбы между Ариг-Бугой и Хубилаем, они всеми способами сеяли раздор между ними. Поддерживая Ариг-Буту, они увеличивали свои вооруженные силы. Хайду всегда был одним из решительных противников переноса столицы государства в Китай и создания империи Юань с центром в этой стране. В конце 1264 года, после поражения Ариг-Буги, Хайду немедленно начал вооруженную борьбу с Хубилаем. Главные силы армии сосредоточивались па берегах реки Эмиль.

Хубилай принял все меры предосторожности на случай наступления Хайду, подготовил армии для контрудара и назначил главнокомандующим сына Номухана. Одновременно Номухан занял место царевича, ведающего делами, относящимися к собственно Монголии. Он получил полномочия, живя в Каракоруме и «умиротворяя» окраины Монголии, принимать любые самостоятельные решения, связанные с правлением Хайду. По прибытии в Каракорум Номухан спешно провел подготовку к полному разгрому войск Хайду в случае их вторжения, сконцентрировал в столице отборные монгольские части и приказал проводить военные учения с ними.

Номухан регулярно высылал части для патрулирования вокруг Каракорума. В то же время он отправлял послов для заключения союза с монгольскими нойонами Улуса Чагатая и Улуса Джучи. Раньше ему удалось договориться о временном союзе и заключить соглашение с Улусом Чагатая, куда он неоднократно посылал гонцов от имени своего отца Хубилай-хагана с китайскими предметами роскоши в качестве подарков. По этому соглашению чагатайский князь Чапар обещал выставить против Хайду дозоры из своих войск.

Номухан отправил послов в Улус Джучи, так же как и в случае с Чагатайским улусом, от имени своего отца. Хан Улуса Джучи Менгу-Тимур, получивший после смерти Берке титул «султан», который был равен «хагану», согласился выслать войска на помощь Хубилаю в случае нападения Хайду на государство Юань. Хотя Номухан таким образом за короткий срок сумел направить силы других улусов против Хайду, союз с ними, как было видно на примере с Улусом Джучи, был непрочен.

Пока Номухан был занят привлечением на свою сторону части улусов Монгольской империи, Хайду также не сидел сложа руки. Он направлял послов в другие монгольские улусы, разъясняя чингизидам правоту своего дела, и увещевал монгольских ханов выступить на его стороне.

В одном из писем Хайду, отправленном с послом к монгольским нойонам, говорилось: «Ведь завещали же нам Чингиз-хан и наши деды — предки строго соблюдать правило наследования хаганского престола! Но ныне вы, дорогие нойоны, отвергаете и нарушаете завещание наших отцов — предков, не обращая на него внимания, и отдаете по недоразумению хаганский престол изменникам! Я сам законный наследник хаганского престола. Хубилай же, предавший нас Китаю и отбросив обычаи, установившиеся в Монголии, отверг и нарушил завещание отцов и дедов. Но если вы все будете опираться на такого человека и поддерживать его, то не это ли будет изменой отцам и дедам? Хорошенько обдумайте и решайте!»[9].

Из изложенного видно, что Номухан и Хайду действовали разными методами убеждения. Номухан прибегал к чисто китайскому способу привлечения, подкупая адресатов подарками. Со своей стороны Хайду убеждал других ханов в законности своего избрания, обличая Хубилая, который в нарушение традиционного порядка отцов и дедов захватил престол и попал под китайское влияние.

Вскоре, как было отмечено, отказались от соглашения с Хубилаем правители Улуса Джучи и Улуса Чагатая. Поэтому в северной части империи Юань влияние Хайду увеличилось. В 1277 году по наущению Хайду офицер из армии Хубилая Джиркэ изменил хагану и дал противнику возможность схватить Номухана и Хонтуна.

Получив известие об аресте Номухана, бывшего для него самой надежной опорой, Хубилай-хаган решил бросить все силы на борьбу с Хайду. Его положение еще более ухудшилось в связи с тем, что именно в это время князь Наян, управлявший Ляодуном, изменил ему и перешел на сторону Хайду с большой армией. Стремясь помешать соединению армии Наяна с Хайду, Хубилай-хаган послал большую армию под командованием Аму-Буха с заданием перерезать и заблокировать пути соединения Наяна и Хайду. Он поставил перед полководцем Баяном задачу оборонять от Хайду Каракорум и двинул армии под командованием полководца Гаммалы против Хайду. Корейский правитель также должен был прийти с востока на помощь Гаммале во главе своей армии.

Сам Хубилай выступил навстречу Наяну во главе главных сил Великой армии. Армия Хубилай-хагана окружила войска Наяна и одержала победу ценой больших потерь. Наян был схвачен и казнен.

Однако Баяну и Гаммале не удалось полностью разгромить армию Хайду. Но они приостановили дальнейшее вторжение его в глубь империи. После этого Хайду многократно совершал вторжения. При жизни Хубилай-хагана так и не удалось положить конец нападениям со стороны Хайду.

Борьба Ариг-Буги и Хайду против Хубилая была по существу борьбой за хаганскую власть и была направлена на сохранение политического центра государства в самой Монголии.

Первые хаганы монгольской династии стремились сохранить самобытность Монголии, так как собственно Монголия для них считалась «священной» территорией, ибо она являлась колыбелью зарождения Монгольского государства и его опорной базой.

Таким образом, с восшествием на престол Хубилая была создана империя Юань с центром в Китае. Монгольские хаганы и аристократы рассматривали всю державу как Монгольскую империю. В период Юань монгольская династия по-китайски называлась «го-чао» (правящая династия), а монголы — людьми правящей династии.

В исторических сочинениях китайцев эпохи Юань встречаются этнонимы «монгол» и особенно часто «татар». В период Юань китайцы, унижая монголов, в большинстве случаев называли их «татарами» — за употребляемым ими названием «татар» скрывался смысл «кочевник».

В эпоху Юань, как правило, любой наследник престола обучался методам ханствования, ведая делами, относящимися к собственно Монголии, имея резиденцию в Каракоруме. Монгольские хаганы и нойоны понимали важность непринятия обычаев высокоразвитой завоеванной страны и сохранения своей самобытности.

Политический центр самих монголов по-прежнему находился в географической Монголии с главным городом Каракорумом. Монголия в XIII–XIV веках простиралась от Хинганского перевала и включала основные части Северной, Южной и Западной Монголии позднейшего времени.

Ученые разных стран уделяли внимание исследованию вопроса о Восточной Монголии во второй половине XIII–XIV веках. Те земли, которые назывались Восточной Монголией, с древнейших времен составляли основную часть монгольской территории. Янай Ватари в своей книге «Исследования по истории монголов» тщательно исследовал указанную тему и составил карту страны.

Монгольские завоеватели в XIII веке в результате захватнических войн создали огромную империю. При этом основной задачей монгольских ханов, завоевавших Китай, было приумножение их частной собственности.

В эпоху империи Юань, как и в период существования единого монгольского государства, все земли, люди и скот целиком сосредоточивались в руках верховного собственника — Великого хана. В эту эпоху в Монголии вся земля в основном была собственностью монгольских хаганов. Араты не имели права собственности на пастбища и были обязаны пасти хозяйский скот и свой на землях, указанных владельцами.

Некоторые монгольские феодалы получили десятки и сотни квадратных километров земель и по несколько сотен тысяч податных крестьян. Сыну Хубилая, например, было передано 105 тысяч податных семейств, доходы от которых шли в его личное распоряжение. Полководец Баян получил 6 тысяч семейств и т. д.

В.Я. Владимирцов писал: «Из кочевников тот, который имеет возможность по собственному усмотрению распоряжаться пастбищами, сразу становится хозяином земли»[10]. Отсюда собственность на землю является основным вопросом в феодальных производственных отношениях Монголии.

Во второй половине XIII века не было внесено сколько-нибудь значительных изменений в административную систему Монголии. Хубилай-хаган произвел в ней отдельные мелкие преобразования. Во главе монгольской империи стоял Великий хан. Он же одновременно осуществлял верховную власть и над Монголией.

Внося изменения в административную систему собственно Монголии, Хубилай-хаган, прежде всего, назначил царевича — наследника престола с золотой печатью на управление всей Монголией. Начиная с периода правления Хубилай-хагана, власть принца была расширена, его функции четко определены. Назначение заранее принца крови наследником престола, с одной стороны, явилось мерой предосторожности против борьбы за престол, с другой — имело целью заставить будущего хагана управлять государственными делами собственно Монголии. Хубилай стал Великим ханом империи Юань, а царевич — наследник престола — ханом, ведавшим делами всей империи. Этот порядок, установленный Хубилаем, сохранился в силе до конца династии Юань.

По правилу, введенному Хубилай-хаганом, царевич, которому предстояло наследовать хаганский престол, должен был управлять государственными делами всей Монголии, но жить в Каракоруме и воспитывать в себе хаганские качества и командовать армией.

Хубилай прежде всего отправил младшего сына Ному-хана управлять собственно Монголией. Однако он вскоре умер, и в Каракорум направился третий сын Хубилая, Джингим. Но в связи с его кончиной по пути, наследником престола был назначен внук Хубилая Гаммала.

О деяниях Гаммалы в «Юань ши» сказано: «Хотя Цзинь-ван Гаммала, отдавая государству много сил, водворял мир и порядок в Северном крае, в это же время там по воле бурхана уничтожались ценности, которых не счесть».

В период правления Тэмур-хагана скончался Гаммала и в 1297 году сын Гаммалы Есун-Тэмур наследовал должность Цзинь-вана (князь государства). В этот период Хайсан — принц крови, который был наследником престола, прожил в Монголии более десяти лет.

В источниках сообщается, что Тэмур-хаган будто бы приложил много усилий к тому, чтобы избавить население района Каракорума от бедствий. Главная причина тяжелого положения Монголии того времени заключалась в том, что на монгольской территории с центром в Каракоруме шли войны в течение более чем 40 лет, пока не закончилась борьба между Ариг-Бугой, Хубилаем, Хайду и другими феодалами.

В период правления Хайсан-кулуга Есун-Тэмур продолжал выполнять функции Цзинь-вана. При нем особо важную роль в управлении Монголией играл нойон Харахсун. По сведениям «Юань ши» и других китайских источников, после прибытия в Монголию Харахсун покупал крупный рогатый скот и людей на бумажные деньги и раздавал скот обнищавшим монголам, восстанавливал заброшенные оросительные каналы и заставлял монголов сеять хлеб, организовывал подсобную работу по поддержанию жизненного уровня населения. В результате таких мер «на северной территории были водворены порядок и спокойствие»[11].

В период правления Аюрбарибады — Буянту-хагана, как сообщает «Юань ши», были внесены некоторые серьезные изменения в административную систему Монголии. Он сократил штаты провинциальных правительств в самом Китае и ликвидировал там должности министров, но штат правительства Каракорума оставил в неприкосновенности. По сообщениям «Юань ши» Буянту-хаган освободил население Монголии от налогов и повинностей на два года. Кроме того, встречаются сведения о том, что он будто бы принял там такие меры, как возвращение беглецов в свои племена.

В правление Тэмур-хагана население Монголии было освобождено от налогов и повинностей на два года. Кроме того, Тэмур-хаган также передал в ведение Каракорума сбор государственного зернового налога. Все эти меры проводились исключительно по инициативе Цзинь-ваыа Есуы-Тэмура.

В период правления Шидэбалы — сына Буянту-хагана — не произошло никаких изменений. Вскоре Шидэбалы был отравлен.

Что касается мероприятий Есун-Тэмура, в течение четырех лет ханствования он оказывал услуги великим хаганам, проявил немало усилий, чтобы навести порядок в Монголии. После Есун-Тэмура престол один за другим занимали Туг-Тэмур, Хошила, Ириджинбал, каждый в течение короткого времени. В этот период борьба между представителями феодальной знати за хаганский престол дошла до предела, резко ухудшились условия жизни народа, и повсюду начались повстанческие движения. В такой обстановке монгольские хаганы не столько заботились о стране, сколько о том, как бы вырваться живыми из лап своих коварных сановников, боровшихся за власть между собой.

Тогон-Тэмур, самый последний юаньский император, сидел на троне в течение 25 лет. В период его правления в области административной системы Монголии почти никаких мероприятий не было проведено. Тогон-Тэмур хаган ежегодно посылал личных своих представителей в Шанду и в Каракорум, чтобы успешнее налаживать управление этими территориями. Это было связано с началом внутренних беспорядков в стране, когда уже трудно было удержаться на троне императора династии Юань.

Такова политика монгольских хаганов эпохи Юань и соответствующие ей меры в области административной системы собственно Монголии. В империи Юань Китай составлял ее главную часть, ту основу, на которой было воздвигнуто все здание империи. Верховный ее правитель Хубилай, как Великий хан, требовал законного подчинения себе, но многие улусы постепенно приобретали самостоятельность.

Монгольские племена, создавшие свое государство, обрели наиболее развитую государственность. В период Юань монгольские хаганы, восседавшие в Китае, осуществляли административное руководство собственно Монголией, продолжая в какой-то мере дальнейшее развитие форм государственности, имевших место в период единого монгольского государства Чингис-хана.

В результате того, что монгольские великие ханы, начиная с Хубилая, продрожали многолетние грабительские войны и захватывали чужие страны, нормальное развитие и процветание собственно Монголии задерживались, был нанесен большой урон развитию производительных сил страны в связи с гибелью множества молодых людей на полях битв и уходом значительного числа монголов в чужие края. Создались препятствия на пути дальнейшего продвижения монгольского общества вперед. Захватническая политика хаганов приносила широким массам монгольского народа не блага, а бедствия.

Эксплуатация народа посредством налогов и повинностей была тоже одной из основных целей политики юаньских императоров. В тот период размеры налогов все более увеличивались. Различные повинности, установленные монгольскими хаганами, в тот период представляли собой практику изъятия прибавочного продукта труда аратов-скотоводов. Все эти действия приводили к ухудшению экономического положения монгольского населения.

Правление Юаньской династии не привело ни к дальнейшему развитию производительных сил, ни к росту народного благосостояния в самой Монголии. Наоборот, как отмечал В.Я. Владимирцов, «благосостояние Монголии и монголов сильнее пошло на убыль»[12].

Причинами экономического упадка были феодальные войны за власть, вспыхивавшие непрерывно в течение всего периода господства династии, которые сопровождались гибелью людей и уходом большого числа трудового населения в чужие края, а также различные повинности, установленные монгольскими хаганами, и в связи с этим возникшие повстанческие движения.

Таким образом, учитывая вышеизложенное, можно твердо сказать о том, что империя Юань была основана на жестокой эксплуатации трудового населения и беспощадном его истреблении, и в связи с этим она с самого начала своего образования была хрупкой и обреченной на скорый распад.

§ 2. Начало распада империи Юань

Во второй половине XIII–XIV веков условия жизни монгольского народа продолжали ухудшаться в результате многолетних войн монгольских завоевателей, от изощренного феодального гнета и эксплуатации.

Вся тяжесть захватнических войн, которые вели монгольские феодалы в чужих странах, и внутренних междоусобиц, возникавших вследствие борьбы за хаганский престол и привилегии между феодалами, целиком ложилась на плечи простого народа. Народ нес большие людские и материальные потери в период войн между Хубилаем и Тэмуром с одной стороны, и Хайду и Наяном — с другой, продолжавшихся более 40 лет. В результате ухудшения положения в области государственной экономики и финансов империи Юань размеры податей, собираемых с населения, сильно увеличились. К концу периода правления династии Юань налоги и повинности населения возросли в 20 раз, разница между государственными доходами и расходами была велика, и расходы государства намного превышали его доходы[13].

В исторических источниках содержится много материалов о тяжелом положении монгольского населения в тот период. В. Рубрук писал о том, что он видел в столице: «Там великое множество голодных, о нище для которых не заботятся, и, как только они видели, что мы приготовляем пищу, они бросались на нас. Так что приходилось давать им есть с нами».

П. Карпини сообщает о простых монголах так: «Мы видели, как они весьма часто ходят в меховых штанах, а прочее тело у них все нагое, несмотря на сильнейший солнечный зной, зимою же они испытывают сильнейший холод. Мы видели, что иные от сильной стужи теряли пальцы на ногах и руках. Слышали мы также, что другие умирали от сильной стужи или же все члены тела их становились непригодными».

Тот же Рубрук передавал, как монголы-бедняки употребляли в пищу всякую непригодную для питания дичь: «…Ловят они также и мышей, многие породы которых находятся там в изобилии. Мышей с длинными хвостами они не едят, а отдают своим птицам. Они истребляют соней и всякую породу мышей с короткими хвостами»[14].

В связи с ухудшением условий существования монголов В.Я. Владимирцов замечал: «Поскольку можно судить по скудным источникам, находящимся в нашем распоряжении, за время Юаньской династии благосостояние Монголии и монголов сильно пошло на убыль, в особенности по сравнению с веком Чингиза и его трех преемников».

По подсчетам исследователей, война между Хубилаем и Хайду вынудила 700 тысяч семей оставить родные места и переселиться на юг, чтобы уклониться от службы в армии. В результате войн сократилась численность мужской части населения, в стране создалась огромная нехватка рабочей силы. Падеж скота, вызванный плохим уходом, невозможность уберечь его от снежного покрова стали обычным явлением.

Такие тяжелые условия жизни монгольского населения в период Юань приводили к развертыванию борьбы против угнетателей. Это вызвало тревогу у монгольских феодалов, которые изыскивали всевозможные средства, чтобы сохранить «равновесие» в стране. По этой причине ими были приняты некоторые меры для улучшения жизни монголов. Но феодалы, разумеется, не стремились в самом деле улучшать жизнь народа, а лить предусмотрительно прибегали к временным мерам из страха перед обострением внутриполитической ситуации.

В тяжелых условиях доведенный до крайности монгольский народ вел борьбу против своих угнетателей. Юаньские хаганы эксплуатировали широкие массы Монголии и вызывали недовольство не только аратов, но и части господствующего класса монголов. В частности, это показали мятежи нойонов Алхуй-Тэмура и Тугэн-Тэмура. Но народные восстания и движения происходили в различных местах без единого руководства и всегда подавлялись, не достигнув цели.

Вследствие жесточайшего политического и экономического гнета со стороны монгольских феодалов население покоренных стран находилось в особо тяжелом положении. Это относилось и к Китаю.

Китайцы всячески отстранялись от ведения важных государственных дел, на все решающие должности чиновников в империи назначались прежде всего монголы или люди монгольского происхождения.

Политика монгольских хаганов империи Юань характеризовалась в основном тиранией по отношению к оседлым народам страны, особенно к китайцам, составлявшим подавляющую часть населения империи. Коренное китайское население составляло самую низшую прослойку угнетенного класса. Повсюду в империи стало обычным явлением, когда обращали китайцев в рабство и держали их в качестве слуг в хаганских дворцах, усадьбах чиновников и солдатских казармах. В тот период китайское население, составлявшее низшую из классовых прослоек общества, испытывало на себе двойной гнет — со стороны монгольских завоевателей и своих, китайских феодалов. Положение китайского населения было чрезвычайно тяжелым. Об этом свидетельствуют сообщения источников того времени:

«Если кто побьет китайца, не следует привлекать его к ответственности»;

«Если китаец побьет монгола, следует привлекать к любой ответственности и даже убивать»;

«Китаец, сидящий в тюрьме, сам обеспечивает свое питание»;

«Китайцам запрещается иметь при себе оружие»[15] и т. д.

В Китае все земли делились на государственные и частные. Иными словами, одна часть земель китайских крестьян осталась в распоряжении старых хозяев, а другая перешла к монгольским ханам и нойонам в собственность.

Юаньские хаганы, превратив обширные земли в Китае в казенные, пожаловали их хаганским родственникам, крупным нойонам, чиновникам и военачальникам. Хубилай-хаган отдал своей матери и сыну Джингиму 105 тысяч крестьянских семей, а полководцу Баяну — 6 тысяч крестьянских семей вместе с пахотными землями в качестве «уделов на кормление». Собственность китайского крестьянина составляли лишь немного зерна, личный плуг, лопата и другой сельскохозяйственный инвентарь и жилье. В империи Юань государственные налоги ложились тяжелым бременем на плечи народных масс покоренных стран, особенно Китая.

После захвата территории всего Китая монгольские завоеватели стали в чрезмерно больших количествах взимать с населения зерно, шелковые и хлопчатобумажные ткани, вина, фрукты и др. На китайских крестьян налагались разнообразные зерновые подати, как земельный налог и налог с совершеннолетних. У крестьян забиралась ⅓ всего урожая вместе с большим количеством шелковых тканей, шелковой пряжи и бумажных денег.

По сведениям «Юань ши», с Китая ежегодно взималось свыше 12.114.700 мешков зерна.

Население выполняло также тяжелые трудовые повинности — рытье каналов, перевозки грузов, пастьбу скота, ремесленную работу и др. Особенно изнурительной была ямская повинность.

Экономика империи Юань с самого начала оказалась в тяжелом положении. И хотя правительство стремилось к обогащению государственной казны путем поощрения хозяйственной деятельности и торговли в стране и накопления средств за счет огромных налогов и поборов, однако годовые расходы постоянно превышали доходы. И хаганская казна испытывала недостаток средств.

Вследствие развала экономики и финансов империи Юань условия жизни народа еще больше ухудшились. В столице империи Юань Ханбалгасуне также время от времени наступал голод и хаганам приходилось раздавать жителям зерно из казенных запасов. Это означает, что по традиционному обычаю китайских императоров монгольские хаганы старались подавить недовольство масс и предупредить восстания путем продажи по дешевой цене, выдачи взаймы или даже бесплатной раздачи зерна из казенных складов какой-то части обедневших до крайности и находившихся на краю голодной смерти людей. Но эти подачки не могли спасти голодающие массы, потушить пламя возмущения и гнева их, остановить борьбу „против угнетателей.

Во второй половине XIII–XIV веков всюду вспыхивали бунты и восстания против монгольских хаганов, нойонов и другой знати. Иногда монголы, корейцы, китайцы и представители иных народов одновременно поднимали восстания. В целом, в правление Хубилай-хагана не было ни одного года, когда бы не вспыхивали народные восстания. Постоянно то здесь, то там поднимались восстания против новых правителей, охватывавшие одновременно помногу районов, в которых участвовали миллионы угнетенных.

В юаньский период по всему Китаю были созданы тайные общества с целью свержения господства монгольских завоевателей в стране. Они организовывали массы и призывали их к выступлениям против захватчиков. Из них общество «Белого лотоса» в Южном Китае было самой активной и сильной организацией. Выступления населения против династии не прекратились и после Хубилай-хагана. Но если при Хубилай-хагане восстания происходили в основном в Южном Китае, то в последующий период поднялось население Северного Китая, задавленное тяжелыми условиями жизни и гнетом со стороны эксплуататоров.

С эпохи Хубилай-хагана класс монгольских феодалов, внутри которого шла борьба за хаганский престол, права и привилегии, вступил в полосу глубокого политического кризиса. Хотя после Тэмур-хагана и прекратились войны между двумя лагерями, на которые разделилась монгольская знать, при хаганском дворе шла острая борьба между различными группировками. Она сопровождалась тайными убийствами и носила кровавый характер. Как подчеркивается в одном источнике, начиная с 1310 года хаганы и нойоны, стоявшие у власти в империи Юань, вели особенно разгульную жизнь, тратя огромные суммы на свои прихоти; они меньше всего думали о делах государственных.

В конце правления династии Юань хатуны, царевичи, дарханы и крупные нойоны активно включились в борьбу за хаганский престол. Государственная власть была почти отобрана у хагана, и титул Великого хана превратился в фикцию. Кризис в среде монгольской знати обозначался все четче по мере уничтожения результатов ее завоеваний и явился одной из главных причин падения власти династии Юань.

В периоды ханствования хаганов после Хубилая народные антимонгольские повстанческие движения в Китае все больше набирали силу. После коронации Тогон-Тэмур-хагана как в Северном, так и в Южном Китае почти каждый месяц происходили восстания и бунты населения против властей. В 1335 году в Южном Китае, на территории современной провинции Гуандун, началось восстание, вожди которого выдвинули лозунг создания новой династии Да-цзинь-го (Великое Золотое государство). В том же году в провинции Северного Китая вспыхнуло народное восстание, руководители которого, приняв в качестве религии манихейство, рассылали воззвания с золотой печатью к населению. В Шаньдуне крестьянские восстания охватили более 300 районов и продолжались до 1348 года.

Китайский народ вел неустанную борьбу за свою свободу и свержение господства монгольских феодалов. Руководителями восстаний выступали в большинстве случаев бедные крестьяне и в некоторых местах — чиновники или военные, а также представители духовенства. Они ставили перед собой задачу уничтожить империю и создать новое классовое государство, стоящее на страже их интересов.

В правление последнего хагана династии Юань Тогон-Тэмура, когда эксплуатация населения Китая со стороны завоевателей достигла крайних пределов, китайский народ оказался в исключительно тяжелом положении. В китайских источниках юаньского периода неоднократно отмечалось, что при Тогон-Тэмур-хагане в Китае все «отбросы общества» подняли голову, хорошим людям не оставалось ничего иного, как голодная смерть.

В последний период существования династии Юань в Китае непрерывно увеличивалось число антимонгольских восстаний. Власть династии Юань в стране теряла силу по мере того, как ширились восстания. После 1340 года в провинции Северного Китая Хэбэй крестьянин Хань Шатунь в течение нескольких лет проповедовал среди населения учение «Белого лотоса», собирал народ и организовывал моление Небу. Его друзья распространяли слух о том, что Хань является потомком сунского императора и должен быть императором Китая. Одновременно говорили, что «император Хань милосерден и не будет казнить ни одного человека, но перебьет всех татар до единого».

Насаждение национализма среди китайского народа преследовало цель борьбы с монголами, которых они называли «татарами». Влияние Хань Шатуня было велико. Но в 1351 году он был отравлен. Сын его, возглавивший восстание после смерти отца, объединился с отрядами повстанцев. Эти отряды вместе составляли внушительную силу. Так как все повстанцы носили красную повязку на Голове, это движение вошло в историю под названием восстания «красных повязок».

В 1337 году повстанческая армия перешла в наступление. Под руководством Лю Футуна они освободили г. Бяньлян от монголов и провозгласили его «столицей государства». Наилучшей репутацией среди народа в то время пользовался Мао Гуй, командующий частью армии «красных повязок». Войска Мао Гуя вели бои против монголов на севере страны. Другая часть повстанческой армии «красных повязок» подошла к столице империи Ханбалгасуну. В 1358 году группа повстанческих войск под командованием Гуан Сянъшэня, развернув наступление на севере, взяла летнюю резиденцию монгольских хаганов Шанду, уничтожила население и разрушила дворцы. В этой ситуации Тогон-Тэмур-хаган уже готовился к бегству из столицы.

Сначала главными силами монгольской армии по подавлению восстания «красных повязок» командовал Чаган-Тэмур. Будучи расчетливым человеком, он считал, что в борьбе с повстанцами одновременно необходимо опираться на чисто китайские формирования. Поэтому он начал присоединять к своей армии воинские формирования крупных китайских землевладельцев. Начиная с 1355 года «местные армии» богатых помещиков стали помогать монгольской армии, активно участвуя в подавлении восстания «красных повязок».

Монгольская армия под командованием Чаган-Тэмура в 1359 году взяла Бяньлян и обратила в бегство Лю-Футуна. Но в 1362 году Чаган-Тэмур, преследовавший повстанческие войска, был отравлен в своей походной ставке. После этого Даши-батур и Кокж-Тэмур стали главнокомандующими монгольской армии и отвоевали у повстанческих войск провинции Шаньдун, Хэнань и Шэнъсы.

У руководства восстания «красных повязок» отсутствовало единство, повстанцы разделились на западное и восточное крыло. Более того, у руководителей западного крыла «красных повязок» начались распри, они стали создавать каждый для себя мелкие «государства», и причем каждый из них провозгласил себя «императором». В связи с убийством Лю-Футуна в 1363 году армия «красных повязок» понесла чувствительный урон. Тем не менее восстание «красных повязок» явилось серьезным ударом по господству династии Юань. Вскоре это восстание крестьян под руководством Чжу Юаньчжана набрало силу и охватило весь Южный Китай. К этому времени у монгольских завоевателей уже не осталось средств, чтобы подавить такое мощное крестьянское восстание.

Чжу Юаньчжан, по происхождению крестьянин, был послушником в буддийском монастыре. Он вступил в армию «красных повязок» в 1352 году. Основав свою базу в Нанкине, он повел борьбу за освобождение территории Южного Китая от завоевателей. Успешно действуя против монгольской армии империи Юань, Чжу Юаньчжан одновременно разбил одного за другим остальных руководителей восстания «красных повязок» и после убийства Лю Футуна приобрел наибольшее влияние.

Чжу Юаньчжану удалось отвоевать территорию Центрального и Южного Китая у монгольских завоевателей и других руководителей восстания. В конце 1367 года силы армии Чжу Юаньчжана перешли в наступление на север и через полгода окружили и взяли Ханбалгасун. Растерявшийся Тогон-Тэмур и его гвардия вместе со старшей хатун, кореянкой Ван Цзе Хуту, сыновьями и свитой спаслись бегством в Монголию.

Таким образом, в 1368 году власть династии Юань была почти полностью уничтожена и пришел конец господству монгольских завоевателей в Китае. Если считать с 1215 года, когда был взят Чжунду (Пекин), то монголы находились у власти в Китае 153 года, если же с 1271 года, когда империя была названа Юань, — 97 лет.

Борьба китайского народа против завоевателей сыграла решающую роль в падении империи Юань.

Кроме того, успех китайского народа нельзя отрывать от борьбы народов завоеванных монголами стран. А в конечном счете гибель империи Юань была неизбежна без прочной основы — единства экономики и культуры, когда объединение и административное управление народами осуществлялись лишь силой оружия.

После уничтожения империи Юань монгольское государство продолжало свое существование. После того как последний Великий хан монгольской династии Юань Тогон-Тэмур в 1368 году потерял власть в империи, он бежал из Китая на родину и находился у власти в монгольском государстве. Намереваясь вторгнуться на территорию государства Мин и восстановить потерянную власть династии Юань, он обдумал пути для достижения этой цели и учел близость города к китайской территории.

В это время монгольские феодалы еще не хотели признать свое поражение. Тогон-Тэмур-хаган проводил политику, направленную на то, чтобы, сконцентрировав главные силы монгольской армии, демонстрировать силу перед императором китайской династии Мин, сохраняя боеготовность, защищаться от нападений и вторжений со стороны китайской армии. Монголы сохранили за собой некоторые китайские территории, мечтали занять новые районы. Они хотели сохранить то официальное название династии, которое они ранее приняли.

Тогон-Тэмур-хаган был занят делами, связанными с укреплением государства Северная Юань, дальнейшим расширением территории и концентрацией всех сил монгольской армии. Но в 1379 году он умер, предоставив сыну Аюширдару право наследования хаганского престола. Как раз в это время крупные силы монгольской армии неожиданно напали на Инчан, который подвергся большим разрушениям. Аюширдар со своей свитой выехал из города и прибыл в Каракорум, сделав его своей столицей. С переездом Великого хана в Каракорум политический центр переместился на родину монголов, но перестала существовать империя Юань.

Феодальные правители китайской империи Мин начали готовить нападение на Монголию, чтобы уничтожить Каракорум.

В период ханствования Аюширдар продолжил политику, направленную на то, чтобы собрать силы монголов и удержать под своей властью занятые ранее территории. Поэтому перед ним встала задача создания единой монгольской армии. Узнав, что минская армия собирается вторгнуться в страну, Аюширдар обучал свои войска и умело подготовился к встрече с противником. Вскоре, в 1372 году, 150-тысячная китайская армия вторглась на монгольскую территорию и расположилась большими лагерями на склонах Хангайских гор. Но монгольские войска выступили навстречу китайским войскам и разгромили их. Китайская армия впервые после приобретения самостоятельности потерпела крупное поражение. Даже император династии Мин вынужден был признать мощь монгольской армии.

Разгром Аюширдаром огромной 150-тысячной китайской армии, вторгшейся в глубь монгольской территории, имел большое значение для установления мира в регионе.

В 1372–78 годах между Монголией и Китаем не происходило крупных войн. В этот период хозяйство Монголии было восстановлено и восполнены прежние потери. В благоприятных условиях развивалось скотоводство. В 1378 году после смерти Аюширдара на хаганский престол был возведен Тогус-Тэмур, твердый сторонник антиминской ориентации. Тогда минская армия начала военные действия против монголов.

Тогус-Тэмур находился у власти в государстве Северная Юань в течение десяти лет. Понимая, что минская армия не замедлит совершить нападение на Монголию, он сконцентрировал войска в Каракоруме и Инчане и наращивал их численность.

В 1380 году крупные силы минской армии под командованием полководца Му Ина вторглись в Монголию, разрушили Каракорум. Но вскоре они повернули обратно, захватив много материальных ценностей и скота.

В период ханствования Тогус-Тэмура монголы, отражая наступления минских войск и защищая родину, стремились наладить равноправные отношения с империей Мин. Но минский император вел подготовку военных действий. И опять 130-тысячная армия напала па Инчан. В результате этого сражения Му Ин сжег Инчан дотла.

В последующей ожесточенной борьбе 20 тысяч монголов во главе с Нагачу без боя подчинились империи Мин. Эта измена ослабила мощь Монгольского государства.

В китайских источниках встречаются утверждения, будто бы со смертью Тогус-Тэмур-хагана погибла династия Северная Юань и вообще пришел конец династии монгольских хаганов. Но в действительности монгольская династийная традиция не прерывалась и после Тогус-Тэмура. За ним находились на монгольском престоле еще несколько хаганов.

В период существования феодального монгольского государства Северная Юань страна была в тяжелом политическом и экономическом положении. Много монгольских семей вернулось на родину из других регионов, особенно из Китая. За короткий срок выросла численность населения и ощущался недостаток продовольствия и всего необходимого. Произошло ухудшение экономического положения страны.

Правительство империи Мин, закрыв пограничную торговлю, проводило политику экономического давления на Монголию и постоянно посылало в глубь страны крупные отряды войск, которые истребляли население, производили разрушения и захватывали стада скота и материальные ценности. Все это ставило население страны в трудное положение. Широкие народные массы страдали от монголо-китайских войн, от междоусобиц монгольских феодалов и других бед. Но, несмотря на это, народ Монголии в рассматриваемую эпоху выращивал свой скот и самостоятельно удовлетворял экономические потребности страны.

После гибели империи Юань монголы оказались в значительной степени оторванными от внешнего мира. Их связи со странами Востока и Запада прервались полностью. Торговые пути засохли, прекратились поездки купцов. Исчезли былые поселения мастеров и земледельцев. Место торговли занял грабеж. Монголы грабили и своих соседей, кочевых и оседлых. Грабительские набеги сделались настоящим промыслом.

При таком положении, конечно, монголы начали быстро утрачивать культурные приобретения империи. О почтовых станциях забыли, вывелось употребление колесных телег — всякую кладь, при перекочевках и в других случаях, стали перевозить исключительно вьюками.

Скотоводство по-прежнему оказалось единственной отраслью хозяйства страны. Кочевой быт и кочевые обычаи снова стали единственными нормами жизни монголов. Араты имели в собственности скот и нехитрые орудия труда. Наличие мелкого аратского частного хозяйства было условием существования крупных феодальных хозяйств и основой становления феодального способа производства в Монголии.

После распада империи Юань страна вернулась к раздробленности: Монголия разделилась на Западную и Восточную и потеряла единство.

Длительное время феодальная раздробленность создавала неустойчивость положения в стране, являлась причиной отставания ее в области социального развития, экономики и культуры. Но в рассматриваемое время монголы по-прежнему стремились сохранить политическую самостоятельность.

Вплоть до 1634 года на монгольском троне сменился 21 хаган. Это время вошло в историю Монголии как «эпоха малых ханов». Такое название означало, что теперь власть монгольских хаганов в отличие от «великих ханов» периода империи ограничивалась лишь собственно Монголией. «Малые ханы» правили страной в период феодальной раздробленности. Хотя страна делилась на ханства, княжества, аймаки и отоки, но ханы, как и раньше, были из старого хаганского рода, и их династия не прерывалась.